Текст книги "Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Дэн Браун

Соавторы: Тесс Герритсен,Давиде Лонго,Эсми Де Лис,Фульвио Эрвас,Таша Кориелл,Анна-Лу Уэзерли,Рут Уэйр,Сара Харман,Марк Экклстон,Алекс Марвуд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 282 (всего у книги 346 страниц)

Сердце выскакивает из груди. Ханна невольно вспоминает о высоком давлении, о его влиянии на ребенка, но все же, сделав над собой усилие, пересекает дорожку и нажимает кнопку звонка рядом с дверью из светлого дерева.

Кто ее встретит? Скорее всего Белла или, может быть, сиделка в униформе… Неожиданно дверь открывает человек в инвалидной коляске; он неловко откатывается в сторону, чтобы впустить ее в дом.

– Райан! – удивленное восклицание вырывается у Ханны помимо ее воли.

На минуту лицо Райана принимает выражение крайнего удивления, между бровями пролегает глубокая морщина. Он значительно старше своих лет. Лицо осунулось и вытянулось больше, чем у мужа Ханны, ровесника Райана. Мышцы лица ослаблены, несмотря на густую черную бороду – в студенческие дни ее не было, – заметна некая асимметричность лица. Наконец Райан улыбается, один краешек рта приподнимается выше другого.

– Охренеть, кого я вижу! Чертова Ханна Джонс! Что ты здесь забыла, женщина?

Нет, Райан все тот же. Говорит слегка заплетающимся языком, улыбается несколько криво, но в остальном ничуть не изменился.

Ханна нервно улыбается в ответ, не находя сразу нужных слов. Райан ухмыляется, испытывая удовольствие, замечая ее стеснение, ему по-прежнему нравится ставить людей в неудобное положение. Но по крайней мере, он рад ее видеть.

– Где ты пропадала так долго?

До

– Где она? – Эмили нетерпеливо постучала ногой. – Мне пора домой. До завтра еще целую кучу материала надо проштудировать.

Ханна посмотрела на экран телефона. Одиннадцатый час вечера. Ворота давным-давно закрыли. Они ждали в фойе, пока Эйприл снимала грим, но прошло полчаса, а она все не появлялась.

– Сходим за кулисы? – предложил Хью и встревоженно посмотрел на Уилла.

Уилл пожал плечами. После стычки с Эйприл он говорил мало и стоял в фойе с непроницаемым видом. Его футболка все еще была запачкана гримом.

– Ну, я пошла, – объявила Эмили. – Ты со мной, Хан?

Ханну раздирали противоречия. В глубине души она отчаянно хотела вернуться и как следует подготовиться к последнему экзамену, но в то же время считала преждевременный уход после премьеры предательством подруги. Однако если Эмили уйдет, то Райан и Хью, скорее всего, последуют за ней.

– Не знаю, – Ханна бросила взгляд на Хью, потом на Райана. – А вы как думаете? Останемся?

– Я ухожу, – решительно заявил Райан. – Помираю от голода. Пришел сюда прямо с тренировки по регби, только пива выпил. Какой смысл здесь торчать, если на улице можно взять зачетный кебаб?

– Мне тоже пора, – неохотно произнес Хью и посмотрел на Уилла. – У меня завтра экзамен. Уилл, ты решил остаться?

Уилл угрюмо кивнул.

– Отлично, – сказала Эмили не допускающим возражений тоном. – В таком случае мы отчаливаем. Увидимся на фазенде, Уилл.

* * *

Выйдя из театра, Ханна осмотрелась по сторонам, опасаясь увидеть притаившегося в тени Невилла. К ее облегчению, консьержа там не было.

– С тобой все в порядке? – с некоторым любопытством спросил Хью.

Ханна нервно усмехнулась:

– Да. Извини. Просто мне показалось, что я увидела…

– Что увидела?

Ханна прикусила губу. Ей не в чем было обвинить Невилла, и она испытывала нечто вроде стыда за то, что Невилл вызывает у нее антипатию. Не в чем было обвинить до последнего случая, когда он пришел с посылкой в их квартиру… Тем не менее миновало уже несколько недель. Да и вообще воспоминание об этом инциденте настолько слилось со злополучным поцелуем Уилла, что Ханна опасалась заводить о нем речь. События того вечера перемешались с ее чувствами к Уиллу и стыдом за собственные действия, и теперь она боялась, потянув за ниточку, размотать целый клубок противоречивых событий.

– Вроде бы я увидела одного из консьержей, – наконец произнесла Ханна.

Хью был озадачен. Эмили, опередившая их на несколько шагов, обернулась.

– О боже! Опять этот фрик Невилл? Любитель маленьких девочек?

– Да, – подтвердила Ханна, досадуя на свою несдержанность. – Мне показалось, что у сцены после антракта сидел Невилл. Впрочем, я не уверена.

– Он, он, – неожиданно подтвердил Райан. – Я видел его в очереди к мужскому туалету. Невилл все еще к тебе пристает?

– Н-н… не знаю, – ответила Ханна с таким чувством, словно кто-то отдирал с ее кожи повязку, обнажая незажившую рану. – Вечно он где-то поблизости, торчит где-то рядом. Однажды зашел в нашу комнату. Я не хочу об этом говорить, – поспешно закончила она, заметив, что Эмили уже приоткрыла рот, чтобы высказать возмущение и гнев. – Я потребовала, чтобы он убирался, и он ушел. Он… реально действует мне на нервы, и я не знаю, что делать.

– Ты должна пожаловаться в администрацию колледжа! – решительно заявила Эмили. – Это ненормально!

– И что я скажу? Что он пришел посмотреть, как играет моя подруга? Что мне не по себе в его присутствии?

– Она права, – бросил Райан. – Явных улик-то нет.

Эмили хотела было что-то возразить, но Райан остановился и указал пальцем в сторону переулка, в конце которого, на перекрестке, стоял фургон продавца кебабов. К фургону по тротуару змеилась очередь.

– Чую ужин! Погодите. Я быстро.

– Ты очередь видишь? – мгновенно отреагировала Эмили. – Забыл, что я говорила насчет подготовки к экзамену?

– Ну, тогда не жди меня. – Райан успел пройти половину пути до фургона. – Нагрей постель.

– Раскатал губу! – крикнула в ответ Эмили и сердито вздохнула. – Вот дурень. Ладно, я пошла. Он проторчит в очереди полчаса и то, если повезет, потом еще захочет съесть свой кебаб. Ты как?

– Я с тобой. – Ханна взглянула на часы, пытаясь прикинуть, успел ли Невилл вернуться в Пелэм. Может, он живет на территории колледжа? Она поняла, что понятия не имеет, чем занимаются консьержи в свободное от работы время. – А ты, Хью?

– Я тоже есть хочу. Я, пожалуй… присоединюсь к Райану, – сказал Хью просительным тоном.

У Ханны сложилось впечатление, что Хью и Райан никогда не были близкими друзьями и оказались волей-неволей связаны через Уилла. Возможно, Хью теперь решил что-то изменить.

– Флаг в руки! – крикнула Эмили и, развернувшись, пошла прочь.

* * *

В Пелэм они вернулись почти в одиннадцать вечера. Ханна невольно замедлила шаг перед воротами, гадая, не подстерегает ли ее Невилл.

– Не тормози, – раздраженно бросила Эмили, когда они пересекали Пелэм-стрит.

– Ты иди, – попросила Ханна. – Я хочу проверить, открыты ли ворота возле корпуса «Клоудс».

– Закрыты, – отрезала Эмили. Она остановилась и внимательно посмотрела на подругу. – Это из-за Невилла? Хочешь, я проверю, сидит ли он в служебке?

– Не стоит, – вяло ответила Ханна. – Тебе придется стучать. И как ты объяснишь, что пошла назад за мной? Ничего, переживу. Даже если он там, что с того? Он же меня не съест.

– Ладно. Только позволь еще раз повторить: незачем менять свою жизнь из-за какого-то типа, когда можно просто пожаловаться администрации. А ты знаешь, что за корпусом «Клоудс» можно перелезть через забор?

– Что? – Ханна обхватила себя руками, стараясь унять дрожь на сильном ветру. Она мерзла на вечернем июльском воздухе даже в шерстяной кофте. – Первый раз слышу. Где? Все стены по два с половиной метра высотой и с шипами.

– Есть место, где можно упереться ногой. Мне Райан показал. Он однажды там перелез, когда забыл свой студбилет и ему было в лом тащиться до главного входа. Хочешь, покажу?

– Да! – воскликнула Ханна с воодушевлением и сразу же почувствовала себя глупо. – Не то чтобы у меня были серьезные проблемы. Я не боюсь ходить мимо служебки. Просто… знаешь… вдруг пригодится.

Эмили бросила на нее взгляд, из которого было ясно, какого она мнения обо всей этой истории с Невиллом, но промолчала. Они без остановки прошли мимо ворот около корпуса «Клоудс», свернули за угол и нырнули в переулок, ведущий к Мидоу – большому полю, примыкавшему к Пелэму, где студенты летом играли в крикет, а в солнечные дни валялись на траве. В этом месте высокая стена, огораживавшая колледж с четырех сторон, была увита плющом и другими ползучими растениями. Эмили осторожно прошла между хилыми деревцами, освещая путь мобильником, и, наконец, остановилась перед участком стены, где плющ рос особенно густо.

– Вот, – указала она. – Видишь? Растения накрывают шипы, как матрас. На этот камень посредине можно поставить ногу и подтянуться.

– На этот? – недоверчиво уточнила Ханна, показывая на камень, торчащий на расстоянии больше метра от земли. – Райан, вероятно, способен здесь перелезть, но я вряд ли. Слишком высоко.

– Да, Райан меня подсаживал. Может, мы найдем здесь какое-нибудь полено. – Эмили принялась искать в кустах, используя телефон как фонарь, и быстро поняла, что затея обречена на провал. – Ладно, отбой. Новый план. Я подсажу тебя, и ты протянешь мне руку, если сумеешь. А если нет, вернусь пешком к главным воротам.

Ханна кивнула. Эмили сложила ладони лодочкой и присела. Ханна перенесла свой вес на сплетенные пальцы, и Эмили изо всех сил толкнула ее вверх.

Ханна ухватилась за верхний край стены и в первый момент решила, что ничего не получится. Старая каменная кладка крошилась, ползучие растения обрывались под пальцами. Но тут левая нога нашла опору – торчащий выступ, о котором говорила Эмили. Ханна подтянулась и, пыхтя, перекинула правую ногу через стену.

– Ой! – крикнула она от боли громче, чем хотела.

– Поранилась? – прошептала снизу Эмили.

– Ничего страшного, – соврала Ханна. Она оцарапала бедро о неприкрытый зеленью шип на стене и почувствовала, как по ноге что-то потекло. На порванных джинсах расплывалось зловещее мокрое пятно. – Кажется, на шип напоролась. Не смертельно, однако новым джинсам конец. – Ханна нервно усмехнулась. – Теперь твоя очередь. Я тяну, ты отталкиваешься. – Она села понадежнее и спустила руку вниз, в сторону темного силуэта и пятна света от телефона.

– Знаешь, что? – В голосе Эмили появились нотки сомнения. – Я, пожалуй, пас. Ты сможешь одна спуститься?

Ханна посмотрела вниз. Здесь высота стены была меньше, и к ней примыкала опора, на которую можно было удобно встать.

– По-моему, смогу.

– Да, этот вариант хорош, если ты регбист ростом метр восемьдесят, но не годится для пигалицы в синих чулках чуть выше метра пятидесяти вроде меня, не говоря уж о том, что это мои любимые сандалии. Если ты спустишься сама, я вернусь через главные ворота.

– Без проблем. Желаю удачи на экзамене.

– Пока! Увидимся за завтраком.

Шаги Эмили затихли в темноте. Ханна перекинула через верх стены вторую ногу и прикинула, как лучше спрыгнуть. Надо лечь на живот, держаться за стену руками и опустить ноги на выступающую опору. Она начала мучительно переворачиваться, чувствуя, как толстые канаты плюща впиваются в бедро и как трется о рану на внутренней поверхности ляжки разорванная ткань джинсов.

Наконец Ханна легла плашмя, свесив ноги над опорой, и принялась осторожно спускаться, держась за стену руками. Она вытянулась почти в полный рост, руки дрожали от непривычного напряжения, и вдруг почувствовала, как что-то – нет, кто-то схватил ее за лодыжку.

Она инстинктивно дрыгнула ногой. Хватка разжалась, и Ханна услышала, как вскрикнул от боли и отпрянул назад мужчина. Руки не выдержали, и она упала на землю, оцарапав ребра и голени.

Ханна почти сразу вскочила на ноги и, несмотря на боль в коленях и бедре, бросилась бежать вдоль корпуса «Клоудс». Она так и не увидела, кто ее схватил, но не собиралась останавливаться и выяснять это. Ее поступок представлял собой грубое нарушение правил, и, если об этом узнают, ей несдобровать.

– Эй! – крикнули прямо за спиной. Очевидно, тот, кого она лягнула, успел прийти в себя. Голос мужской, но очень высокий, почти фальцет. – Эй, стой!

Ханна, прибавив скорости, свернула за угол в проход к Старому двору.

И тут ее настигли.

Преследователь схватил ее сзади за воротник и потянул на себя. Ханна потеряла опору под ногами, рухнула на землю, гравий впился в колени и локти. У нее перехватило дыхание. Мужчина навалился сверху, его бедра прижались к ее заду, а грудь пригвоздила ее к дорожке. Шею сдавила сильная рука. Хотя дышать было практически невозможно, она уловила кошмарно знакомый запах – отвратительную смесь телесных испарений и сырости.

Ее охватила паника.

– Отпустите! – едва слышно прохрипела Ханна. Она лежала, уткнувшись лицом в дорожку. Ладони взмокли от пота, ее трясло от страха, легкие вопили о пощаде, требуя кислорода. Преследователь упирался в нее бедрами, прижимая к земле, и еще что-то, твердое и толстое, азартно прижималось к ней сзади.

– От… – Новая попытка закончилась отчаянным всхлипом. В голове начал взрываться фейерверк, в глазах потемнело. – Отпус…

Вдруг послышался голос другого мужчины – низкий, незнакомый.

– Что здесь, черт возьми, происходит, мистер Невилл?

– Я увидел, как эта особа перелезает через стену, – пыхтя, ответил консьерж и встал на колени, больно прищемив руку Ханны. Она лежала, дрожа и хватая ртом воздух. Невилл медленно и неуклюже поднялся, и жуткая сдавленность в груди Ханны постепенно исчезла.

– Я все же не уверен, что…

Ханна не стала ждать окончания фразы.

Когда Невилл окончательно престал давить на нее, она задергалась, как попавший в капкан зверек, вывернулась и, вскочив, бросилась за угол, к подъезду номер 7. Перескакивая через три ступеньки, пролетела вверх по лестнице, а закрыв за собой надежную дубовую дверь квартиры, рухнула на пол и разрыдалась.

После

– Итак… – криво улыбаясь, произносит Райан.

Они сидят в гостиной с чашками чая, который Ханна заварила под руководством хозяина дома.

– Что тебя сюда привело? – продолжает Райан с аристократическим выговором, не похожим на его обычную манеру речи. – Слухи о моей смерти сильно преувеличены.

Ханна не может удержаться от смеха. Райан все тот же – дурашливый, глумливый насмешник. Тяжелые испытания ничуть его не изменили.

– Не могу поверить, как хорошо ты выглядишь, – признается Ханна.

Райан ухмыляется:

– О, да! Ты бы видела меня пару лет назад. Подгузники для взрослых, подъемники, полный набор. Очень сексуально.

– А как Белла?

– Цветет и пахнет. Она и девочки вернули меня к жизни.

Девочки! Ну, конечно. Ханна почти забыла, что у Райана две маленькие дочки.

– Сколько им сейчас?

– Мейбл почти четыре, Лулу – два. Мейбл родилась сразу после того, как у меня случился инсульт. Белла шутит, что я всегда не любил делить с другими… – Райан замолкает, хмурится, пытаясь вспомнить нужное слово. – …свет рампы. Хотел быть в центре внимания.

– Мы с Уиллом ждем ребенка. – Ханна похлопывает по животу, чувствуя себя глупой хвастуньей, хотя сама до сих пор не до конца осознала, что в ней растет их общий с Уиллом ребенок. – Ты не знал?

– Знал. Хью сообщил. Поздравляю! Дети разрывают твою жизнь в клочья и склеивают ее вновь с помощью дерьма и рвоты.

Ханна улыбается, Райан отвечает своей немного грустной улыбкой. Наверное, подумал о том, что смерть Эйприл тоже разорвала их жизнь в клочья.

– Я не знала, что ты поддерживаешь контакты с Хью, – говорит Ханна, желая сменить тему.

– Да, странно вышло. И я не мог вообразить, что мы станем друзьями по переписке, после колледжа мы редко общались. А после инсульта он со мной связался. Настоящий друг.

«Лучше, чем ты и Уилл», – повисли между ними не высказанные вслух слова.

Ханна проглатывает ком в горле. Пора затронуть тему, ради которой она приехала. Хватит ходить вокруг да около.

– Прости меня, Райан. Я так сожалею, что мы ни разу тебя не навестили. Знаю, что Уилла тоже это мучает. Просто мы… Я много лет пыталась отгородиться от событий в Пелэме. Именно поэтому уехала в Эдинбург. Не хочу, чтобы ты решил, будто Уилл, Хью и я создали там уютный междусобойчик – ничего подобного. Уилл приехал, чтобы найти меня. Вряд ли я по своей воле стала бы искать его компанию – мне было слишком больно. А Хью… – Ханна запинается. Она никогда не задумывалась о том, почему Хью тоже переехал в Шотландию. – Полагаю, Хью отправился вслед за Уиллом. Он провел там некоторое время в хирургической ординатуре, если не ошибаюсь. Может, ему просто понравился город. Но я не собиралась полностью оборвать связи с тобой или Эм. Скорее… – Она делает новую паузу, подыскивая подходящие слова. – Скорее просто пыталась выжить.

– Ничего, ничего, – ласково утешает ее Райан, осторожно притрагиваясь к ней здоровой рукой. – Мы все вели себя по-свински. Часто ли я звонил тебе до инсульта? Один-два раза? И то лишь чтобы рассказать о свадьбе, всегда болтал только о себе любимом. Я и с Эм с университетских времен почти не общался. Мы все друг друга подвели. Все.

Ханна кивает. Глаза щиплет от слез. Ей хочется сказать, как она соскучилась по нему, как часто вспоминала о нем и Эмили, но не находит нужных слов.

– Думаешь, это все из-за Эйприл? – наконец произносит она. – Я имею в виду инсульт.

– Ты о… стрессе? – Райан вспоминает забытое слово.

Ханна кивает. Райан криво пожимает плечами – одно плечо поднимается выше другого.

– Возможно, он тоже повлиял, хотя главная причина – мое собственное поведение. Я слишком много пил, слишком много курил, жрал всякое дерьмо, у меня было высокое давление. Все дело в моих собственных грехах. Ну, кроме давления… Тут генетика виновата. Мне следовало лечиться, а не прятать голову в песок.

Ханна, не желая развивать тему, прикусывает губу.

– Так что тебя сюда привело? – повторяет свой вопрос Райан, явно стремясь направить разговор в другое русло.

Ханна делает глоток чая, тут же сознает, что не любит этот сорт, и набирает в легкие побольше воздуха.

– Ты знаком с журналистом по имени Джерайнт Уильямс?

– С Джером? – Лицо Райана принимает удивленное выражение. – Конечно, знаком. Хороший парень. Мы вместе работали в «Гералд». А что?

– Он пришел ко мне прямо в книжный магазин. Ты, вероятно, уже слышал о смерти Джона Невилла?

– Слышал. Сложно не услышать – об этом сообщали во всех новостях.

Ханна кивает.

– Джерайнт вскоре после этого приехал ко мне. Он работал – или, по крайней мере, говорит, что работал – над подкастом с участием Невилла. И хотел выслушать мою версию событий.

– Ага, – произносит Райан, стараясь понять, куда она клонит.

– Мы встретились в кафе. Он считает, что… – Ханна глотает обжигающий чай в попытке произнести главное. – Он считает, что Невилл невиновен.

Ханна удивлена, что ее заявление не озадачило Райана. Он спокойно кивает:

– О да. И не он один. С такой защитой не избежать вопросов.

– Что ты имеешь в виду?

Райан со вздохом немного изменяет свое положение в коляске, словно ему слишком жестко сидеть. Он способен пользоваться только одной рукой. В этой руке Райан держит чашку, ею же управляет коляской. Теперь он приподнимается, опираясь на нее, и снова опускается, отчего тормоза коляски издают жалобный скрип.

– Ты не вхожа в эти круги и поэтому ничего не знаешь. Но журналисты… мы часто общаемся с адвокатами. Существует широкий… широкий… – Райан замолкает, явно испытывая раздражение.

– Что?

– О черт! Как же называется эта штука. – На лице Райана отражается досада. – Когда все согласны. Консенсус! Вот что я хотел вспомнить. Извини, после инсульта в памяти провалы. Пропадают слова, имена, лица. Сейчас стало лучше, но, когда я устаю, все начинается опять. О чем я говорил?

– О широком консенсусе.

– Вот именно. Существует широкий консенсус в отношении того, что защита выполнила свою задачу из рук вон плохо. Ведь к чему, собственно, сводилось обвинение? Ты увидела, как Невилл спускался по лестнице. И все. Этого маловато, чтобы дать человеку пожизненный срок.

– А его навязчивый интерес? – спрашивает Ханна. Она вдруг ощущает укол, как если бы Райан ее в чем-то упрекнул. – В суде всплыли другие попытки, он шпионил не только за мной. Все это были звенья цепи довольно странных поступков, признаки неадекватного поведения. Так ведь судья говорил?

– Говорил. Однако половину таких доводов нельзя считать допустимой у… – Райан в раздражении хлопает себя по колену. – Черт, и это слово тоже забыл!

– Уликой? – подсказывает Ханна, взвешивая, не поступает ли неэтично, однако Райан лишь с облегчением кивает.

– Да. Спасибо! Уликой. Это создает предвзятое впечатление у присяжных и не может служить прямым доказательством убийства.

– Райан, он напал на меня!

– Или выполнял свои обязанности, пытаясь задержать постороннего, проникшего в кампус. – Заметив, что Ханна готова возразить, Райан останавливает ее движением руки. – Я не пытаюсь сказать, что ты была неправа. Ты рассказала о том, как все было, остальное – дело присяжных. От тебя не требовалось защищать Невилла. Я лишь объясняю, почему некоторые разочарованы приговором. Но теперь поезд ушел.

Ханна кивает. Да, Невилла уже не вернешь. С другой стороны, она не может все оставить, как есть, пока существует малейшая возможность того, что Джерайнт прав.

– И еще один момент, – очень медленно произносит она и замолкает, не зная, с какой стороны лучше подойти. Спрашивать Уилла, любимого человека, мужа, бывшего бойфренда Эйприл было бы еще труднее. Но и Райана можно обидеть подозрением.

– Не тяни, котенок, – весело говорит Райан, замечая, что ее одолевают сомнения.

И Ханна решается.

– Джерайнт утверждает, что Эйприл тебе говорила… – Ханна опять замолкает, делая глоток чая. Кровь стучит в висках. Ребенку такие волнения не пойдут на пользу. – Он сказал, что Эйприл была беременна.

Очевидно, Райан ожидал чего угодно, только не этого. Его лицо бледнеет. Тем не менее он вроде бы не удивлен или не настолько удивлен, как если бы услышал новость впервые.

Надолго устанавливается молчание. Райан подносит чашку к губам, делает мучительно медленный глоток, опускает ее на стол и нервно кивает.

– Это правда? – спрашивает Ханна.

Райан опять криво пожимает плечами.

– Одному богу известно. Ты же знала Эйприл.

– Думаешь, это был розыгрыш?

– Я до сих пор не уверен. Мы… – Он отворачивается, морщится, не смотрит Ханне в глаза. – Мы с ней спали вместе. Ты, наверное, уже об этом слышала.

Ханна судорожно выдыхает. Как реагировать? Ее подозрения подтвердились.

– Я не знала наверняка, – наконец произносит она. – Тогда не знала. Теперь, вспоминая… я не удивлена. И долго?

– Почти год. – Губы Райана кривятся, он явно смущен. – Первый раз это произошло еще до того, как я узнал, что у нее отношения с Уиллом. Если бы я думал, что это у них серьезно, то ни за что бы не повелся. Так, по крайней мере, я пытался себя оправдать. А когда все понял, почувствовал себя настоящей крысой. Но так как мы уже один раз переспали, то… – Он опять пожимает плечами.

– А как же Эмили? – От мысли о многочисленных изменах Райана у Ханны перехватывает горло. Эйприл не дружила с Эмили так близко, как с Ханной. В отношениях Эйприл и Эмили всегда сквозили антагонизм, некоторое недоверие. Тем не менее они были подругами в истинном смысле этого слова и часто проводили время вместе.

– Да, в отношении Эм я тоже чувствовал себя крысой. В том-то все и дело: я попался на крючок Эйприл.

– Как? Она что, заставляла тебя спать с ней? – Ханна даже не пытается скрыть сомнение. Слишком уж удобная отговорка. Эйприл вряд ли требовалось кого-либо шантажировать, чтобы вынудить с ней переспать. Кандидаты выстраивались в очередь.

Райан погрустнел.

– Я понимаю, о чем ты думаешь. И ты права – я мог остановиться в любую минуту, если бы захотел. У меня был выбор. Всякий раз, когда она звонила, присылала эсэмэску или делала явные намеки после закрытия паба, шепча «Уилл сейчас занят», я мог отказаться. Просто видишь ли… чертовски трудно отказать приятельнице, у которой на телефоне в быстрый набор вбит номер твоей девушки. Я знаю, что вел себя дерьмово, но… нет, не буду сочинять. Я хотел трахаться с Эйприл. И трахался. Понимая, что она будет хранить тайну так же, как и я сам.

В глазах Райана читается ненависть к себе, ненависть и отвращение. Ханна наконец понимает, или ей кажется, что понимает: антипатия Райана к Эйприл была неподдельна, но не потому, что та была богата, красива и жила на всем готовом. Или, по крайней мере, не только потому. Райан ненавидел ее из-за того, что их связывало.

– Так что насчет беременности? – спрашивает Ханна. В горле пересохло, она отхлебывает новый глоток чая. Чай немного остыл. – Когда это случилось?

– Точно не знаю. Я не видел ее несколько недель, она часто репетировала и все такое. Однако на следующее утро после премьеры прислала сообщение: «Проверь свою ячейку». Я проверил. Там лежал упаковочный конверт, а в нем – тест на беременность, две полоски. Я отправил эсэмэску: «Ты шутишь?» И получил ответ: «Определенно нет».

– Черт! – Ханна не знает, что и думать. Эйприл славилась подобными розыгрышами. С другой стороны… – Тест был настоящий?

– Мне-то откуда знать? – вопросом отвечает Райан. – В жизни не видел ни одного теста на беременность. Она могла запросто нарисовать эти линии ф… ф… – Райан морщится в поисках ускользнувшего слова. Ханна удерживается, чтобы не лезть с подсказкой. – Фломастером. Мне линии показались настоящими. Во всяком случае этого хватило, чтобы отправить меня в штопор. Остаток недели я не находил себе места – то обсирался от страха, то убеждал себя, что ребенок не мой, а потом… потом…

Райан не договаривает. Ханна видит слезы в его глазах. А потом Эйприл убили.

– Почему ты это утаил? – тихо спрашивает она.

Райан отрывисто усмехается и приглаживает здоровой рукой волосы, торчащие во все стороны, как иглы дикобраза.

– А ты как думаешь? Потому что ее задушили. Я знал, что, если расскажу, мы с Уиллом попадем под раздачу. К тому же я сомневался. Может, это был еще один из ее дурацких долбанутых розыгрышей. Я подумал: если это правда, то все откроется на… как это?.. вскрытии. Я все ждал и ждал, сначала днями, потом неделями… Все было тихо. А потом арестовали Невилла, и я решил…

Райан опять умолкает, на щеке дергается мускул. Ханна видит, что он устал, реально измучен, и испытывает угрызения совести.

– Я офигенно обрадовался, – заканчивает Райан севшим голосом. – Решил, Эйприл все-таки меня разыграла. Но позже… позже я начал соображать.

– Извини. – Ханна поднимается. – Мне очень жаль, Райан, не стоило все это ворошить. Слушай, я заставила тебя долго говорить, а мне уже надо возвращаться в Эдинбург… – Она запинается, чуть не сказав «до того, как Уилл вернется с работы». Ей не хочется признаваться, что она приехала без ведома мужа. – …пока не начался час пик.

Райан кивает:

– Логично. Будь осторожна, хорошо? Если понадобится детская одежда или… – Райан обводит жестом гостиную, по которой рассыпаны пластмассовые игрушки двух девочек. – Как видишь, давно пора избавиться от лишнего. Вряд ли Белла захочет еще детей.

– Спасибо, – улыбается Ханна. Улыбка благотворно действует на нее после серьезного получасового разговора. – Ты занимайся здоровьем.

– Угу.

Райан подкатывает к двери. На пороге жестом просит Ханну наклониться и неожиданно целует ее в щеку. У него мягкие губы, борода мягче, чем трехдневная щетина Уилла, когда тот забывает побриться.

– Ты не заслужила такого, Ханна Джонс. Не забывай об этом.

– Не забуду. – Ханна сдерживает горячие слезы, внезапно навернувшиеся на глаза. – Спасибо, Райан. Ты…

Она не знает, что еще добавить.

Ты хороший человек?

Ты лучше, чем я или Уилл думали?

Ты тоже не заслужил такого удара судьбы?

Все это остается невысказанным. Ханна просто целует его в ответ, тронув губами мягкую бороду, берет сумочку и отправляется на вокзал.