Текст книги "Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"
Автор книги: Дэн Браун
Соавторы: Тесс Герритсен,Давиде Лонго,Эсми Де Лис,Фульвио Эрвас,Таша Кориелл,Анна-Лу Уэзерли,Рут Уэйр,Сара Харман,Марк Экклстон,Алекс Марвуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 131 (всего у книги 346 страниц)
Пока все не разладилось, операция шла идеально. Когда разражается катастрофа, обычно можно, оглянувшись назад, точно указать, в какой именно момент она началась, в какой именно момент одно неудачное событие повлекло за собой целую серию других, в конце концов приведших к беде. Как говорится в пословице, не было гвоздя, подкова пропала, и это правда: мелочь, на которую не обратили должного внимания, способна погубить лошадь, солдата и целое сражение.
Но в тот июньский вечер в Риме, когда цель нападения была у нас под носом, казалось, что победа уже в кармане.
Внутри «Ла Нонны» Икар и его окружение доедали десерты. Когда они в конце концов вышли на улицу – сначала телохранители, затем Икар, его жена и сыновья, – мы были в полной боевой готовности. Плотный ужин с прекрасным вином в тот вечер смягчили Икара, и он не стал внимательно оглядывать окрестности, а просто направился к своей машине. Он помог жене Люсии и двум сыновьям сесть в «вольво», затем скользнул за руль. Телохранители уселись в «БМВ», стоявший прямо за ним.
Икар первым отъехал от тротуара на дорогу.
В тот же момент его место занял грузовик с овощами и фруктами, который встал чуть косо, чтобы заблокировать «БМВ». Телохранители вышли на улицу и принялись орать на водителя, чтобы тот отогнал машину, однако он не обратил на них внимания и как ни в чем не бывало понес ящик с репчатым луком на кухню «Ла Нонны».
Именно в этот момент телохранители поняли, что им порезали шины и они сидят на мели. Засада. Икар сразу же понял, в чем дело, и отреагировал именно так, как мы думали.
Он газанул и с ревом помчался прочь, торопясь укрыться в безопасности своего дома на холме.
Мы ехали прямо за ним. Второй автомобиль с двумя другими членами нашей команды ожидал его на дороге, через сто ярдов от нас. Он занял место прямо перед машиной Икара, и теперь «вольво» был зажат между двумя автомобилями.
Взбираясь на холм, дорога, в которой было немало резких поворотов, сузилась. Приближался слепой поворот, и первая машина затормозила, чтобы задержать «вольво». Мы планировали, что это заставит «вольво» остановиться, что мы вытащим Икара из машины и засунем в наш автомобиль. Однако Икар поймал нас врасплох: он не замедлил хода. Он отчаянно надавил на газ и проскользнул мимо первой машины буквально в дюйме от нее.
Мы все слишком поздно заметили приближающийся грузовик.
Икар в отчаянии резко подал вправо, и «вольво» натолкнулся на дорожное ограждение. Машина отскочила в сторону, ее занесло.
Грузовик ударил ее в бок и смял пассажирские дверцы.
Еще до того, как я выбрался из машины, я понял: жена Икара погибла. Я первым дернул дверцу Икаровой машины и увидел кровавое месиво. Изломанное тело Люсии. Изуродованное лицо десятилетнего мальчика. И малыша Карло – он был еще в сознании, но уже умирал. Карло поднял на меня глаза, и я прочитал в них вопрос. Вопрос, на который я по-прежнему силюсь найти ответ: за что?
Мы выволокли Икара из «вольво». В отличие от своих родных он был жив и оказывал сопротивление. Через несколько секунд мы связали его по рукам и ногам. Мы бросили его на заднее сиденье моей машины и накрыли сверху одеялом.
Незадачливый водитель грузовика, растерянный, потрясенный столкновением, так и не понял, что произошло. Позже он рассказал полиции, что какие-то добрые самаритяне остановились, спасли водителя «вольво» и, наверное, отвезли его в больницу. Однако на самом деле мы направились к частной взлетной полосе, располагавшейся в сорока восьми милях оттуда, где нас ожидал заранее заказанный и уже готовый к рейсу самолет.
Мы закончили дело, ради которого приехали, однако все должно было завершиться иначе, трое невинных людей не должны были умереть. Обычно мы обмывали успешные операции, выпивая по бокальчику виски и хлопая друг друга по ладоням. Однако в тот вечер все были подавлены. Озабочены возможными последствиями.
Мы даже и представить не могли, какими ужасными они будут.
13
Ветер бился в окна кабинета доктора Анны Уэлливер, и отсюда, из высокой башни, Джейн видела, как с гор скатываются черные облака, неумолимо приближаясь к замку. Собиралась летняя гроза, порывы ветра заставляли Джейн нервничать. Они с Маурой наблюдали за тем, как доктор Уэлливер ставит на поднос чашки и блюдца. Вид на улицу был пугающим, зато внутри башни располагалось уютное помещение с диваном в цветочек, ароматическими палочками и хрустальными шарами, висящими в оконных проемах; тихое прибежище, где травмированный ребенок может свернуться калачиком в просторном кресле и поделиться своими самыми большими страхами. От аромата ладана комната больше походила на гостиную какой-нибудь эксцентричной дамы, играющей роль Матушки-Земли, чем на кабинет врача, однако доктор Уэлливер, с ее седыми волосами, бабушкиными платьями и ортопедическими туфлями, как раз таки и была эксцентриком.
– У меня было примерно сорок восемь часов, чтобы понаблюдать за мальчиком, – сказала доктор Уэлливер. – И, надо сказать, у меня есть опасения.
Электрический чайник на приставном столике зашипел, забурлил, и женщина поднялась, чтобы налить кипящую воду в фарфоровый заварочный чайник.
– Что за проблемы вы увидели? – поинтересовалась Джейн.
– Внешне он вроде бы замечательно осваивается. Похоже, первый день занятий пришелся ему по душе. Госпожа Дюплесси говорит, что Тедди читает куда более серьезную литературу, чем полагается в его возрасте. Господин Роман убедил его выпустить пару стрел на занятиях по стрельбе из лука. А вчера вечером я обнаружила его в компьютерном зале за просмотром роликов на «Ютубе».
Джейн взглянула на Мауру:
– Здесь нельзя звонить по мобильному, но можно висеть в Сети?
– Против века цифровых технологий не попрешь, – усмехнувшись, заметила доктор Уэлливер. Она тяжело уселась в кресло, и ее платье, словно палатка, вздулось на пухлом теле. – Конечно, мы блокируем неподобающие сайты, и наши студенты знают, что нельзя сообщать любые личные данные. Местонахождение, имена. В целях безопасности.
– Особенно в случае с этими детьми, – заметила Маура.
– Я пыталась сказать, – снова заговорила доктор Уэлливер, – что Тедди, чисто внешне, прекрасно адаптируется в новом окружении. Похоже, он даже кое с кем подружился.
– Так в чем же проблема? – не унималась Джейн.
– В ходе нашей с ним вчерашней беседы я обнаружила, что многого о своей родной семье он не помнит или не хочет помнить.
– Вы ведь знаете, есть причина, почему он не может помнить ту ночь, когда они погибли.
– Я знаю, что членов его семьи убили на борту парусного судна у острова Сент-Томас. Я в курсе, что там был взрыв, отчего Тедди потерял сознание. Но я невольно задаюсь вопросом: только ли этот взрыв виноват в провалах его памяти? Когда я спрашиваю его о родных, он постоянно уходит от ответа. Уклоняется. Говорит, что голоден или хочет в туалет. То и дело он упоминает своих родственников, используя настоящее время. Он просто-напросто не хочет справиться со своей утратой.
– Ему было всего двенадцать, – сказала Маура. – Совсем еще ребенок.
– Прошло два года. Достаточно времени, чтобы осознать свою утрату, так же как это сделали другие наши студенты. С Тедди придется серьезно поработать. Вывести его из этой стадии отрицания. Чтобы он смирился с потерей семьи. – Женщина посмотрела на Джейн. – Хорошо, что вы привезли его сюда, детектив. Надеюсь, вы его здесь и оставите.
– Это была мера крайней необходимости, – объяснила Джейн. – Не мне решать, где он останется надолго.
– Вчера вечером школьный совет «Вечерни» единогласно постановил принять Тедди, все расходы оплачены. Пожалуйста, сообщите об этом администрации штата Массачусетс. Мы хотим оказать помощь.
– А знаете, как вы в самом деле можете оказать помощь? – спросила Джейн. – Расскажите мне о двух других студентах. Клэр Уорд и Уилле Яблонски.
Уэлливер поднялась, чтобы разлить травяной чай, который заваривался в чайнике. Она молча наполнила чашки гостий, а затем, вернувшись на место, размешала в своей чашке несколько ложек сахара с горкой.
– Щекотливое это дело, – наконец проговорила она, – раскрывать секретную информацию о наших студентах.
– У меня тоже щекотливое дело, – возразила Джейн. – Я пытаюсь уберечь Тедди от смерти.
– С чего вы взяли, что эти трое детей как-то связаны?
– Жутковатое совпадение, – ответила за подругу Маура. – Я именно потому и позвонила Джейн, что здесь слишком много параллелей. Уорды, Яблонски и Клоки, три совершенно разные семьи, были убиты в один год. Более того, в течение одной недели. Теперь, спустя два года, их дети, оставшиеся в живых, снова подверглись нападениям. С интервалом в несколько недель.
– Да, я соглашусь – это действительно странно.
– Это куда больше, чем просто странность, – возразила Джейн.
– Но всего-навсего совпадение.
Джейн подалась вперед, чтобы заглянуть в глаза доктору Уэлливер.
– Почему вы так запросто отметаете вероятность, что связь существует?
– Потому что эти семьи погибли в совершенно разных местах. Родные Тедди Клока умерли на паруснике у Сент-Томаса. Родителей Клэр застрелили в Лондоне.
– А родителей Уилла? Семью Яблонски?
– Они погибли во время крушения частного самолета, в Мэриленде.
Джейн нахмурилась:
– Я считала, что их убили. А это больше похоже на несчастный случай.
Отвернувшись, доктор Уэлливер взглянула на стеклянную дверь, которая выходила на крышу; там ветер носил дождевую пыль.
– Вероятно, я и так очень многое вам рассказала. Это мои пациенты, и они доверяют мне свои тайны. Я связана правилами конфиденциальности.
– А знаете, – ответила Джейн, – ведь я могу просто поднять телефонную трубку и позвонить в правоохранительные органы. Я могу сама узнать все подробности. Так почему бы вам не упростить мне жизнь и не рассказать обо всем? Эта авиакатастрофа была несчастным случаем?
Некоторое время доктор Уэлливер молчала, взвешивая свой ответ.
– Нет, она не была несчастным случаем, – наконец ответила психолог. – НКБП[211]211
НКБП (NTSB – National Transportation Safety Board) – Национальный комитет безопасности перевозок.
[Закрыть] заключил, что это была диверсия. Но опять же никаких очевидных связей с двумя другими семьями не просматривается. Если не считать характера смертей.
– Простите, что я говорю это, – возразила Джейн, – но делать подобные выводы – моя работа, а не ваша. Скорее всего, это совпадение, но я обязана воспринимать ситуацию так, будто все три истории связаны. Ведь если я что-нибудь упущу, могут погибнуть три ребенка.
Отставив в сторону чашку, Уэлливер некоторое время изучающе глядела на Джейн, словно пытаясь оценить ее решимость. В конце концов она поднялась и, шаркая, направилась к шкафу с папками, где отыскала какую-то карту.
– Самолет с семейством Яблонски упал вскоре после взлета, – сказала она. – Как раз в этот момент им управлял Нил Яблонски. На борту были только он и его супруга. Поначалу сочли, что это несчастный случай. – Психолог принесла папку к столу и передала Джейн. – А потом НКБП обнаружил на останках следы взрывчатых веществ. Следователи пытались найти мотив, отыскать хоть какую-то причину, почему покушались именно на эту семейную пару. Ответа так и не обнаружилось. К счастью, их сын Уилл в тот день не был на борту родительского самолета. Он решил провести выходные с дядей и тетей и заняться выполнением научного проекта.
Открыв папку, Джейн внимательно изучила форму школы «Вечерня» для поступающих.
«Четырнадцатилетний белый юноша; родных в живых не осталось. Направлен штатом Нью-Гемпшир после пожара подозрительного происхождения, погубившего его тетку и дядю, Брайана и Линн Темпл, которые выполняли функции опекунов после смерти родителей юноши, случившейся два года назад…»
Джейн прочитала следующий абзац и подняла глаза на Уэлливер, добавлявшую в свою чашку с травяным чаем уже четвертую ложку сахара.
– Этого парнишку некоторое время подозревали в том поджоге, в Нью-Гемпшире?
– Полиции пришлось рассмотреть и эту версию, поскольку Уилл был единственным, кто выжил после пожара. Мальчик сказал им, что стоял на улице и смотрел в телескоп, когда дом взорвался. Проезжавшая мимо автомобилистка увидела языки пламени и остановилась помочь. Именно она и привезла мальчика в больницу.
– Мальчик случайно оказался на улице, потому что смотрел в телескоп?
– И отец, и дядя Уилла – ученые из НАСА. Оба работали в Центре космических полетов имени Годдарда в Мэриленде. Нет ничего удивительного в том, что Уилл увлекается астрономией.
– Значит, этот парнишка ботан, – поняла Джейн.
– Можно и так сказать. Именно поэтому полиция считала его подозреваемым, пусть даже недолго, потому что он, конечно же, в состоянии соорудить бомбу. Только у него не было мотива для этого.
– Или его не обнаружили.
– Если верить моим наблюдениям, Уилл очень послушный мальчик и легко обучаемый, особенно хорошо у него идет математика. Никакой агрессии я в нем не увидела. Общаться ему несколько затруднительно. В Нью-Гемпшире дядя и тетя обучали его на дому, так что он мало общался со сверстниками. Вероятно, это одна из причин, почему ему трудно заводить друзей.
– Из-за чего он обучался на дому? – поинтересовалась Маура.
– В Мэриленде у него были проблемы. Бедного мальчика обзывали, над ним издевались.
– Почему?
– Из-за его веса. – Доктор Уэлливер оглядела свою собственную дородную фигуру, лишь частично замаскированную платьем просторного кроя, какие она обычно носила. – Я сама большую часть жизни боролась с избыточным весом и знаю, что это такое, когда тебя высмеивают. Дети способны проявлять особую жестокость, сосредотачиваясь лишь на том, что Уилл большой и несколько неуклюжий. Мы всегда вмешиваемся, если над нашими студентами издеваются, но мы не всеведущи. Несмотря на разнообразные насмешки, Уилл всегда весел и добродушен. Проявляет доброту к младшим. Ему можно доверять, и он никогда не влипает в неприятности. – Доктор Уэлливер немного помолчала. – В отличие от девочки.
– Клэр Уорд, – догадалась Джейн.
Уэлливер вздохнула.
– Наша маленькая ночная странница. – Психолог с усилием поднялась с кресла и снова отправилась к шкафу, чтобы отыскать карту Клэр. – Зато этот ребенок – наша постоянная головная боль. В большинстве случаев сложности связаны с неврологическими проблемами.
– Что вы имеете в виду под неврологическими проблемами?
Выпрямившись, Уэлливер посмотрела на Джейн:
– В тот вечер в Лондоне, когда на ее родителей напали, Клэр была с ними. Каждому из них выстрелили в голову. И только Клэр выжила.
Откуда-то издалека раздались раскаты грома, небо зловеще потемнело. Бросив взгляд на свое предплечье, Джейн увидела, как волоски на нем встали дыбом – будто бы ее кожи коснулся ледяной ветер.
Уэлливер положила перед Риццоли папку Клэр.
– Это случилось, когда их семейство направлялось к машине после ужина в ресторане. Отец Клэр – Эрскин Уорд, сотрудник дипломатической службы, работавший в Лондоне, Риме и Вашингтоне. Мать – Изабель, домохозяйка. Поскольку Эрскин работал в посольстве США, было подозрение, будто он стал жертвой террористического акта, но в итоге полиция заключила, что это сорвавшееся вооруженное ограбление. Клэр не смогла помочь следствию, потому что не помнила нападения. Она вспоминает только, как очнулась в больнице после операции.
– Если учесть, что этой девочке выстрелили в голову, сейчас она кажется удивительно нормальной, – заметила Джейн.
– На первый взгляд она действительно совершенно нормальна. – Уэлливер посмотрела на Мауру. – Даже вы не сразу заметили дефекты, верно, доктор Айлз?
– Нет, – призналась Маура. – Они едва уловимы.
– Когда в ее голову выпустили пулю, – снова заговорила Уэлливер, – это привело к так называемому диасхизу. По-гречески это означает «раскалывание». В одиннадцатилетнем возрасте ее мозг все еще оставался относительно пластичным, а потому большинство функций восстановились. Ее речевые и двигательные функции фактически в норме, как и память. Если не считать того лондонского вечера. До нападения она прекрасно училась, даже считалась одаренной. А теперь, боюсь, ей никогда не стать первой ученицей.
– Но ведь она в состоянии вести нормальную жизнь? – спросила Джейн.
– Не совсем. Как большинство пациентов с травмами мозга, она импульсивна. Лезет на рожон. Говорит что-то, не думая о последствиях.
– Типичная характеристика подростка.
Доктор Уэлливер понимающе усмехнулась:
– Верно. Подростковый мозг – сам по себе диагноз. Но я не думаю, что Клэр с возрастом изменится. Ей всегда будет сложно контролировать свои импульсы. Она выходит из себя, может ляпнуть первое, что пришло в голову. Из-за этого уже возникали проблемы. Она постоянно враждует с одной здешней девочкой. Все началось с обзывательств и гадких записок. Дошло до подножек и пинков. А затем до порчи одежды и подкладывания червей в кровать.
– Напоминает меня и моих братьев, – заметила Джейн.
– Однако вы, я надеюсь, переросли это. А Клэр всегда будет прыгать, даже не посмотрев, что внизу. Это особенно опасно, учитывая ее другую неврологическую проблему.
– Это какую же?
– У нее полностью нарушен цикл сна и бодрствования. Такое случается со многими пациентами, перенесшими травмы головы, однако, как правило, их мучает чрезмерная сонливость. Они спят больше обычного. У Клэр по какой-то причине результат оказался парадоксальным. Она беспокойна, особенно по ночам, когда, судя по всему, ее состояние обостряется. Похоже, ей необходимо всего лишь четыре часа сна в сутки.
– В день приезда, – сказала Маура, – я видела ее в саду. Время было далеко за полночь.
Уэлливер кивнула:
– В это время она особенно активна. Словно ночное существо. Мы называем ее нашей полуночной бродягой.
– И вы позволяете ей просто так бродить в темноте? – поразилась Джейн.
– Когда она еще жила в Итаке, ее приемные родители так и не смогли покончить с этим. Они пытались лечить девочку, запирали двери, угрожали наказанием. Всю оставшуюся жизнь такое поведение будет преобладать в жизни Клэр, и ей придется научиться справляться с этим. Здесь не тюрьма, и мы решили, что не будем обращаться с ней как с заключенной.
– И что, поэтому надо разрешать ей бегать в одиночку по ночам?
– К счастью, в лесах Мэна не так уж много серьезных опасностей. Здесь нет ни ядовитых змей, ни крупных хищников, а наши черные медведи боятся нас куда больше, чем мы их. Самая серьезная опасность – наступить на дикобраза или заработать растяжение лодыжки, угодив ногой в нору какого-нибудь зверька. Такова натура Клэр, и ей придется жить с этим заболеванием. Честно говоря, бродить по лесу куда безопасней для нее, чем по любому большому городу.
С этим заявлением Джейн никак не могла поспорить – уж она-то прекрасно знала, где обитают самые опасные хищники.
– А когда она закончит «Вечерню»? Что будет с ней после этого?
– Когда настанет время заканчивать учебу, ей придется самой принимать решения. А пока мы обучаем ее науке выживания. Это наша цель, детектив. Именно потому и существует наша школа – чтобы дети сумели найти свое место в мире. В том мире, который не был добр к ним. – Уэлливер указала на шкаф с папками. – У нас десятки студентов, подобных Клэр; иные были так травмированы, что с трудом говорили, когда только прибыли сюда. Или с криками просыпались по ночам. Но дети быстро оправляются. Если им правильно помочь, они способны вернуться в норму.
Джейн открыла папку с делом Клэр. Как и в случае с Уиллом, в нем содержалась первичная психологическая оценка доктора Уэлливер. Джейн перелистнула страницу, чтобы ознакомиться с заключением полицейских следователей Итаки.
– Как получилось, что Клэр стала жить именно в этой семье, у супругов Бакли?
– Боб и Барбара Бакли были друзьями родителей Клэр, и в завещании мама и папа девочки назначили их опекунами своей дочери. Собственных детей у Бакли не было. Когда супруги взяли Клэр к себе, у них появилось много проблем.
Внимательно проглядев краткий полицейский отчет о гибели супругов Бакли, Джейн подняла глаза на Мауру:
– Кто-то протаранил их машину. И убил обоих выстрелами в голову.
– Разумеется, это походило на целенаправленное убийство, – подтвердила Уэлливер. – Но у супругов Бакли не было врагов, что делает вероятной возможность нападения именно на Клэр, так как она тоже сидела в машине.
– И как же тогда девочка выжила? – удивилась Джейн.
Доктор Уэлливер пожала плечами:
– Божий промысел.
– Прошу прощения?
– Спросите у Клэр, и она расскажет, как на самом деле все случилось. Она не могла выбраться из машины. Услышала выстрелы. И увидела убийцу, который стоял совсем рядом. Но тут появился кто-то совсем другой. Клэр описывает ее как ангела. Некая женщина, которая помогла девочке выбраться из машины и забрала с собой.
– Полиция говорила с этой женщиной? Она-то видела убийцу?
– К сожалению, женщина исчезла сразу после прибытия полиции. Никто, кроме Клэр, ее не видел.
– Может быть, ее и не существовало, – предположила Маура. – Может, она была лишь в воображении Клэр?
Доктор Уэлливер кивнула:
– У полиции были сомнения по поводу таинственной женщины. Однако они нисколько не сомневались, что это была расправа. Именно поэтому Клэр привезли в «Вечерню».
Джейн закрыла папку и взглянула на психолога.
– Тут возникает другой вопрос. Как именно это произошло?
– Ее направили к нам.
– Уверена, штат Нью-Йорк в состоянии присмотреть за своими детишками. Зачем направлять ее в «Вечерню»? И как здесь оказался Уилл Яблонски из Нью-Гемпшира?
Доктор Уэлливер не смотрела на Джейн, вместо этого она сосредоточила свое внимание на одном из кристаллов, висевших на окне. В солнечный день этот кусочек кварца наверняка сеял по комнате радуги, но сегодняшним серым утром он казался нейтральным и не хвастался волшебством преломления света.
– У «Вечерни» есть определенная репутация, – проговорила доктор Уэлливер. – Многим здешним детям мы предоставляем возможность учиться и проживать у нас совершенно бесплатно для администрации их родных штатов. Правоохранительные организации всей страны знают о том, как мы здесь работаем.
– Потому что Общество Мефисто повсюду, – поняла Джейн. – Так же, как ваши шпионы.
Уэлливер поймала взгляд Риццоли.
– Мы с вами на одной стороне баррикад, – спокойно заверила она. – Никогда не сомневайтесь в этом.
– Меня напрягают только теории заговоров.
– Можем мы хотя бы договориться о том, что безвинным необходима защита? Что пострадавшим нужно помочь выкарабкаться? В «Вечерне» мы делаем и то, и то. Да, мы отслеживаем преступления по всему миру. Как и другие ученые, мы ищем в них сходство. Мы ведь и сами пострадали, но решили нанести ответный удар.
В дверь постучали, и все три женщины обернулись как раз в тот момент, когда в помещение заглянул невысокий худощавый азиатский мальчик.
Доктор Уэлливер приветствовала его материнской улыбкой.
– Здравствуй, Бруно. Ты чего-то хотел?
– Мы нашли кое-что в лесу. На дереве, – выпалил мальчик.
– В лесу полно деревьев. Что такого особенного в вашем?
– Мы даже не знаем, что это значит, а девчонки… Они все орут… – Бруно сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и Джейн вдруг заметила, что мальчика трясет. – Господин Роман говорит, что вы должны прийти туда прямо сейчас.
Доктор Уэлливер в тревоге поднялась с места:
– Проводи нас.
