Текст книги ""Фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Евгений Ренгач

Я попытался трясти цыганёнка, но всё бесполезно. Он находился в истерике и лишь рыдал да бормотал себе под нос что-то вроде: «Я не хотел… Я больше не буду…» Бесполезно.

Вот только как поступить? Дать хороший подзатыльник? Так не факт, что поможет, а Шеф меня не простит за второе за день рукоприкладство. Оставить его или остаться с ним не могу – или птицы меня проклюют, или завалит горящими деревьями. Тащить не вариант – далеко не уйдём, мышцы у меня не стальные. А значит…

– Не «минуткай» мне тут! – припечатал Шеф, а мне представилось, как вздулись его вены. – Вам нужно установить контакт и разговорить главного настоятеля Храма Книги. Между прочим, её основателя!

Рывок к оврагу оказался быстрым и коротким. Вокруг уже всё пылало, а тяжёлый дым застилал землю. Я не сразу заметил, что оврага больше нет – его перекрывали несколько сваленных деревьев. А одержимый в небесах истерично хохотал. Да что же так не прёт!

Одержимый покачнулся. Моргнул. Глаза его закатились. А сам он кулем рухнул во влажную траву. Я успел отметить лишь дротик снотворного в шее буйного инопланетянина.

– Всё! – раздался из наруча радостный голос Нади. – Готов.

– Долго ты, я уже не знал, как его отвлекать, – устало заметил я и побрёл прочь из лесопарка, чуть ли не за шкирку таща цыганёнка. – Растение или птица?

– До уровня деревьев он не опускался, пришлось одну из птичек уговорить помочь! – довольно отрапортовала девушка. А затем тон её стал робким: – Шеф, а зачем нам главный настоятель Храма Книги?

– Мы проследили письмо с предсказанием, которое пришло Сергею. Отправителя не нашли – он пришёл лично отдать письма, скрывал лицо, оплатил всё наличными. Дело было сразу после Чёрного месяца, тогда наручей ещё не имелось. Однако… – я буквально почувствовал, как Шеф ощерился, и это выглядело так, словно он готов сожрать чью-то душу или порвать глотку. – Удалось выяснить через почтовое отделение, что он отправил два письма. Одно тебе, Сергей, с отсроченной доставкой. А второе…

– Главному настоятелю Храма Книги, – закончил я за Шефа и буркнул под нос: – Ненавижу предсказателей.

Из лесопарка я вывалился, чуть покачиваясь на гудящих ногах. Грязный и мокрый как леший и примерно с таким же количеством древесного мусора в одежде. При этом одежда порвана во множестве мест от наскоков птиц, разумеется, прожжена и воняет хуже выгребной ямы. Это уже какой комплект за сегодня?

Глава 7. Или о том, как правильно верить?

Религиям в Чёрный месяц не повезло трижды.

Во-первых, появление Веры и её возможностей очень плохо сочетается с большинством мировых религий. И первая, негативная реакция, как на всё непонятное, очень сильно разнилась с мнением большинства. Ввиду этого в первые же дни произошёл огромный отток последователей. И в дальнейшем он лишь увеличился. Самые «умные» религии скорректировали свою доктрину в соответствии с изменившейся ситуацией. Но многие даже спустя 8 лет не изменили вековым догматам.

Однако отток последователей стал благом с учётом второй проблемы: оставшиеся верующие стали очень активно верить! Всё бы ничего – богов, в которых они верят, как фокуса Веры за все эти годы так никто и не обнаружил, посему она рассеивалась в эфире. Но проводниками Веры стали служители храмов, которым доставался немалый процент. Настолько немалый, что многих захватила Вера, и они возомнили себя «живыми воплощениями Бога».

Таких были сотни. Даже тысячи. Очень усердных служителей. И порой очень негативно настроенных к миру. В битвах Чёрного месяца был разрушен не один десяток храмов. Религиозные войны прокатились по планете. Это чуть не стало концом всего. Но светские власти, воротилы бизнеса и военные очень не любят терять власть: от Ватикана, да и вообще от Рима остался лишь радиоактивный кратер. Самое страшное и прекрасное – это было единогласное решение всех стран: страх заставил их объединиться. Остальным религиям пригрозили подобным исходом, если они не угомонятся. И Вера пошатнулась ещё сильнее.

Нам с патриархом повезло чуть больше: кто-то додумался стравить его с правительством, которое переродились в монстров – остатки добивал рейд военных Критиков. Кремль после этого забетонировали во избежание возможного повторения.

Третья проблема стала следствием предыдущей: после Чёрного месяца всякую религию взяли под плотный контроль, обложив цензурой и налогами. Храмы уменьшились до нескольких сотен человек на приход. А секты, где главы представляли себя «богами воплоти», во избежание проблем расстреливали ещё на этапе зарождения.

Но то, что для одних трагедия, для других – возможность. Появилась новая религия «Последней книги». Как очевидно из названия, она делала упор на появление Веры. Всё, существовавшее до неё, им было безразлично: они принимали к себе как заядлых атеистов, так и фанатичных верующих. И совершенно неудивительно, что религия быстро обрела популярность, и её представители стали выкупать храмы. В одном из них сейчас и проводился обряд очищения.

Хотя до «обряда» действо недотягивало, несмотря на наличие одержимого и служителей храма. За родителями отправились полицейские, там должен состояться отдельный разговор. Обряд больше походил на приём у психолога с элементами гипноза, ибо способы очищения стандартны:

Направить в одержимого Веру противоположной направленности той, которая захватила человека. Или хотя бы сместить на менее разрушительную. Но для этого нужна аудитория. Желательно обширная. И тупая, чтобы верила без вопросов.

Либо повысить Веру человека в себя, тем самым повысив сопротивление чужой Вере. Но для этого обычно нужно много разговаривать, вникая в причины. И занимает это часы, если не дни.

Мне было не до того. Пока не появился настоятель, я разбирался с наручем одержимого и, кажется, начинал понимать, из-за чего мне не удалось его оглушить разрядом. Нет, там отсутствовала защита. Зато имелась утилита, которая перегружала некоторые элементы наруча, благодаря чему создавался локальный ЭМИ импульс, отключавший наруч. А вот то, что он слетел с руки – это уже последствия изменения парня.

– Кхм… – оторвало меня от размышлений деликатное покашливание.

Я поднял взгляд. Мужчина под сорок, очень спортивный с прямой осанкой, её не могла скрыть даже строгая сутана. С волевым лицом, аккуратной бородкой и глазами, полными доброты и всепонимания… верить им не стоило – это профессиональная деформация. От него пахло ладаном и книжной пылью, отчего захотелось чихнуть. То прибыл главный настоятель храма и одновременно основатель религии «Последней книги» – если судить по полученным на него данным.

Напалков Кирилл Анатольевич. Родом из семьи юристов. Сам обучался в этом же направлении. Но после Чёрного месяца сменил род деятельности на религиозный. Делец, причём профессиональный и с хорошей поддержкой.

– Доброго часа, Кирилл Анатольевич, – улыбнулся я, откладывая чужой наруч. – Надеюсь, обряд очищения проходит успешно?

– Вполне, – благочестиво поклонился настоятель. – Наши служители прилагают все усилия. Для нас большая честь, что Издательство доверило участвовать нам в столь ответственном мероприятии. Этому очень способствует сильная растрата Веры одержимым, за это отдельная благодарность вам…

– Сергей Кугдыматов. А рядом моя напарница и стажёр Надежда Демкина, – представился я. – Рад слышать, что всё хорошо. Однако вас должны были предупредить: у нас к вам имеется ещё одно дело.

– Да, ваше начальство мельком упомянуло о чём-то таком, но не вдавалось в подробности. Я заинтригован, – голос глубокий, почти оперный, хоть и не поставленный. Истинный пророк новой религии.

В религии «Последней книги» не имелось святых… ну, кроме творцов прошлого. Малёванным карикатурам здесь не видели смысла поклоняться. Свечи тоже не ставили, они в принципе были опасны в храме «Последней Книги» – могли поджечь книги, картины и поделки, представленные в храме. Святых почитали тем, что о них помнили и знали их творения.

Здесь чтили творчество во всех его проявлениях, оттого храм напоминал небольшой музей или библиотеку, подобное подчёркивала роспись стен и витражи. Правительство оценило этот ход – благодаря ему Вера не концентрировалась, и по таким храмам разошлись многие экспозиции музеев и библиотек. А кафедра и ряды скамей разбавляли творческую вольницу некой структурой.

Было очень уютно сидеть на отполированных деревянных лавочках и болтать. Приходилось постоянно одёргивать себя, дабы не забыться в этом благолепии.

– Понимаете, за восемь лет «Последняя книга» открыла филиалы по всей стране и сейчас выходит за рубеж, – неспешно начал я. – Вы одна из самых успешных и быстро развивающихся религий мира. Ваши капиталы огромны. Вы имеете поддержку людей и правительства. Поэтому удивительно, что вы, основатель, остаётесь жить и работать в нашем захолустье…

Надя недоумённо посмотрела на меня. Мои вопросы были явно не о том, о чём она ожидала. Но я знал, как общаться с подобной породой людей! Как-никак про это в книгах писал… А всё же красиво пыль в потоках света из-под купола играет.

– Вижу, вы не относитесь к нашей вере, – констатировал настоятель. Я лишь вопросительно взглянул, и он поспешил пояснить: – На ваш вопрос хорошо отвечают первые строки Последней книги…

– «Автор Бытия был одинок и задумал повеселить себя, создав Историю. В миг создания появился наш мир, и Вера стала воплощаться в людях. Всё, что было – лишь предыстория в мыслях творца. Всё, что будет – его великий замысел», – продекламировала Надя.

Мы взглянули на девушку. Я с недоумением, а настоятель с интересом, и мой стажёр смущенно пояснила:

– Я одно время очень интересовалась этим.

– Теперь понятно, почему эта религия многим нравится: концепция проста до отупения, – пробормотал мне на ухо Брут.

– Истинно так, – кивнул, в свою очередь, Напалков. – Не мне спорить с великим замыслом Автора Бытия. Кроме того, скромность – хороший маркетинговый ход. Это придаёт мне авторитета в глазах паствы. Даёт их Веру. А на материальные блага мне и тут хватает.

– Неужели? Но насколько знаю, в вашей религии практически нет запретов. А существование сводится к цели: «Живите и развивайтесь. Чем больше опыта и знаний вы получите, чем более умелыми станете, тем больше места будет отведено вам на страницах божественной книги». И в крупных городах этого добиться проще, – решил я тоже блеснуть знанием.

– Тоже верно, – не стал спорить настоятель. – Но озвученное вами – лишь общее представление. Смысл бытия чуть шире… Вы никогда не задавались таким животрепещущим вопросом: «А зачем Творцу Мира столь изощрённая история, где у персонажей имеется свобода воли?»

– Дабы развлечься? Это же вроде заявляется во вступлении Последней Книги? – передёрнул я плечами.

– Не только, – вновь влезла Надя. – Автор заботится о своих персонажах: «Каждый на своём пути будет иметь возможность встретить Автора Бытия. И если человек окажется достаточно мудр и разгадает сюжетный ход творца, то будет исполнено любое желание этого человека. Ибо творец радуется росту своих созданий. И ждёт, когда они станут рядом с ним».

– И совершенно неважно, где ты находишься. Главное, увидеть возможность встретиться с Творцом, – благожелательно подтвердил настоятель.

– Вы верите в это, потому как после Чёрного месяца получили письмо с подобным предсказанием? Например, об очень могущественном… нет, не боге, но джинне в этом городе? – доброжелательно уточнил Брут, вылезая у меня из-за ворота.

Настоятеля перекосило от умственных усилий. Логика извращённая и вообще это бред? Выстрел в пустоту? Не спорю! Но так мы перевели разговор из привычной для него плоскости в опасную – ударили под неожиданным углом, и настоятель оказался не готов. Зрачки сузились от удивления. Дыхание сбилось, и страх сжал его ладони в кулаки. А на виске выступила капля пота.

– Не понимаю, о чём вы… – голос профессионально спокоен и доброжелателен, но мой обострённый слух ещё слышал учащённое сердцебиение.

Я улыбнулся и слегка покачал головой, показывая, что в этом пункте собеседнику не доверяю.

– Чего вы хотите? – быстро взяв себя в руки, поинтересовался настоятель.

– Получить пришедшее вам некогда письмо, – в этот раз я решил переть напролом, дабы по увёрткам и попыткам увильнуть понять, какие нюансы были в письме. Получить его я не рассчитывал.

Едва различимый хлопок. Я бы на него и внимание не обратил за бормотанием жрецов у алтаря с одержимым, но дуновение воздуха из центра зала мне показалось странным. А обернувшись, я увидел Артефактора в маске Пьеро, стоящего в центральном проходе. И в руках его было то самое странное оружие из видео с разборок криминальных авторитетов.

В ту пару мгновений, которые мне понадобились, чтобы прыгнуть на настоятеля и повалить на пол меж скамьями, уводя из-под выстрела, я успел разглядеть прибор: электронные схемы, конденсаторы и магниты усиления, а также мешанина проводов – это всё образовывало цельный ствол с полметра длинной, закреплённый на наруче Артефактора. Наруч, как и в прошлый раз не отображался моими системами.

– Редакторы, отступите! Отдайте мне Напалкова, – синтетическим, механизированным голосом громыхнул Пьеро. – Я лишь возвращаю данную ему взаймы силу!

– Это он про письмо и заодно про всю вашу Веру, – не преминул тявкнуть Брут настоятелю, чтобы потом переговоры лучше проходили.

А я, подняв руки, начал медленно подниматься и обратился к Артефактору, раз он хочет поболтать, то грех этим не воспользоваться:

– В столь ультимативной форме нам поговорить не удастся. Но если вы отложите оружие, то мы можем обсудить проблему и прийти к взаимовыгодному компромиссу. Расскажите, чего вы хотите?

– Я хочу уничтожить то, что создал! Но для этого мне нужен Напалков! И его умение Верить!

Тут Артефакторов стало двое. Временной клон – призыв своей полуиллюзорной копии из прошлого на несколько десятков секунд. Я успел просмотреть файл про Временщика и его способности, вследствие чего ожидал подобного от похитившего его способности Артефактора.

Один из клонов шагнул и оказался сразу около меня – Пространственный Пробой – мгновенное перемещение в пространстве. От первого удара я успел уклониться. Второй принял на блок. А следом выполнил чёткую боксёрскую двоечку, отчего противник отшатнулся и даже упал меж лавочек. А маска Пьеро пошла трещинами. М-да… не боец.

– Быстрее, во внутренние помещения, – крикнул я настоятелю, который всё это время убегал на карачках. Пространственный Пробой – это удобно, но есть ограничение: нельзя попасть в те места, где ты ещё не присутствовал. А я очень надеялся, что во внутренних помещениях храма Артефактор не был.

Второй Артефактор тем временем через Пробой перебросил себя к стене, вдоль которой пробирался настоятель. Надя, залегшая вместе с нами за скамьями, за время кратких переговоров успела подготовиться, и дротик со снотворным полетел в этого Артефактора. Тот успел среагировать и принял выстрел на убер-пушку – дротик запутался в проводах.

Тут и я выхватил револьвер и выстрелил… нет, не в Артефактора – так как ещё с библиотеки помнил: подобное ничем хорошим не закончится – а в витраж у него над головой. И осколки с мелодичным звоном осыпались на Артефактора, который рухнул и распался пылью.

Настоятель же не полез к двери, а запрыгнул в картину и исчез. Картины в храме, похоже, буквально пропитанны Верой, раз подобное возможно. Что же… если копия картины находится в безопасном месте, то весьма неплохой путь отступления.

Не успел я обрадоваться, как заметил, что правая – свободная – рука уложенного мною Артефактора начала покрываться радужным сиянием с серебристыми отсверками. И эти отсверки удлиняются наподобие кнута-семихвостки. И там, где он касался лавочек, они начинали стремительно гнить и разваливаться. Плеть Ускоренного Времени.

И вновь мне помог револьвер. Остаток пуль ушёл под потолок в цепь, что держала паникадило – центральную люстру храма. С диким скрежетом она рухнула на пол. В метрах пяти от нас. Но это не помешало лавочкам, шкафам с книгами и экспонатами забурлить, попадать словно от небольшого землетрясения.

Артефактору пришлось несколько раз взмахнуть Плетью Ускоренного Времени, чтобы устоять на ногах и перехватить в полёте всю ту мелочёвку, которая захлестнула его. Ему даже пришлось применить Ауру Ускоренного Времени, чтобы увернуться от пропущенного, а одну старинную вазу он перехватил прямо в полёте и попытался обрушить на меня. Я был вынужден нырнуть за очередную лавочку, уклоняясь.

Артефактор тем временем схватил обломки лавки, оставшиеся после Плети Ускоренного Времени, и они свернулись в едва заметные стрелки меж пальцами. Одномерные… а может, Двумерные клинки. Он метнул их россыпью в спину почти добежавшего до двери настоятеля. Я рванул наперерез, принимая удар на себя, и несколько деревяшек с размаху ударили меня в грудь, живот и по лицу, разбив губу. Я пропустил несколько, и за моей спиной они врезались в картину с пейзажем, а после вновь стали трёхмерными, разворотив произведение искусства на лоскуты.

Однако я устоял и, более того, продолжил движение, напирая на противника, словно медведь. Пьеро вскинул руку-пушку и направил на меня. Я же швырнул в противника свой револьвер. Это отвлекло его лишь на миг, которого мне оказалось достаточно, чтобы наброситься на врага.

Я повалил врага… в открытый им Пространственный Пробой. Нас перенесло на высоту около километра над храмом. И мы падали. Очень быстро падали на крышу. Прямо на позолоченные шпили. Холодно. Мокро. И свист ветра в ушах. А Артефактор немало Веры наворовал, раз сумел пересилить мой иммунитет!

Однако помирать, превращаясь в кровавую лужу, Артефактору не хотелось, вследствие чего нас подхватил матово-чёрный островок в пару метров диаметром – Остановленное Время. Мы завязли в партерной борьбе, где Артефактор пытался меня отпихнуть, а я старался цепляться за всё доступное – на подобной высоте мой иммунитет к проявлениям Веры очень опасен.

Хук под дых сменялся ударом лбом в лицо, а затем попыткой пнуть противника коленом по уязвимостям. И вновь кулак в бок, локоть в грудь и зубами – за что удастся уцепиться. И я не мог точно сказать, кто как атаковал.

Наконец Артефактор не выдержал – открыл Пробой для нас двоих. Мы появились в трёх метрах над полом… и, разумеется, я снизу. Удар. Хруст и бульканье. Я попытался взвыть, но лишь хрипел от боли. Новый удар, чем-то усиленный, и я заскользил по начищенному полу, разумеется, спиной собирая все препятствия. В глазах у меня потемнело.

Когда я вновь пришёл в себя, то увидел Артефактора, стоящего посреди зала. Его качало, как во время шторма – и для него приземление прошло непросто. Надя вновь выстрелила дротиком со снотворным. В этот раз остановить снаряд Пьеро успел только благодаря Обратному Времени.

Рука с оружием попыталась было выцелить девушку, но я хорошо подрал его во время падения-свалки, провода торчали, словно ветки бурьяна, а некоторых деталей не хватало. И в довершение слышался шум подмоги, бегущий к нам.

Атрефактор обернулся ко мне. Маска его совсем облетела. И я понял две вещи: я знаю этого человека и не помню, кто он… Вера в него уже давно и прочно выгорела.

– Я вернусь! – с преувеличенной грозностью объявил Артефактор и исчез в новом Пространственном Пробое.

* * *

– А я думал, служители богов не должны бояться смерти, – я попытался улыбнуться, но скривился.

Болело всё. К счастью, настоятель оказался настолько любезен, что решил потратить немного Веры и исцелить мои раны. Не самая распространённая специализация, но служителям храмов нужно быть лекарями душ и разумов, а иногда и тел. Я же во всю пытался сдержать свой иммунитет к Вере, чтобы хоть крохи целительства меня достигли.

В этот раз мы с Надей и настоятелем сидели в одной из каменных комнат где-то в подвалах храма, куда нас вели минут десять, не меньше. Судя по скромной, но дорогой и функциональной обстановке – рабочий кабинет Напалкова.

– Смерти не боятся либо безумцы, либо просветлённые, – резонно возразил настоятель. Руки, касавшиеся моих ран, ещё потряхивало. – Кроме того, я боялся не столько за жизнь, сколько за накопленную Веру.

– Даже так? – не особо удивился я.

– Согласно религии Последней Книги: «После смерти людям даруется возможность взглянуть и распределить Веру, полученную при жизни. Но только Истинную Веру. И в следующей жизни останутся все улучшения от этой Веры. И жизнь начнётся снова, дабы появился шанс возвыситься и найти себя.» – не преминула заметить Надя, которая сидела в уголке и пила чай из большой кружки.

– Всем нужно посмертие, – оскалился Брут. – Всех страшит участь взглянуть в глаза пустоте и раствориться в ней в конце… все боятся спокойствия. И черт с вами, – а затем добавил в мысленном диапазоне: – «Учти, у Напалкова мысли были куда более прагматичные.»

– Возможно, лучше вернёмся к насущным проблемам? – настоятель сам перешёл к делу. – Кто это был? И как это связано с письмом, пришедшим ко мне восемь лет назад и так вам необходимым?

– Мы как раз выясняем. И для лучшего понимания, как вас защитить, нам нужно это письмо! – безапелляционно заявил я.

– Резонно… – после краткого размышления, констатировал Напалков. – Я готов продать вам это письмо!

– Уй-я… – взвыл я, когда Напалков перешёл к лечению одного из сломанных рёбер. Это оказалось кстати, ибо за возгласом удалось скрыть своё охренение от столь беспардонной наглости. Практически самоубийственной. Но в отличие от Артефактора, он хотя бы вёл переговоры. Этим стоило пользоваться: – И что вы хотите за письмо?

– Полную защиту со стороны Издательства, пока этого убогого не поймают, – я, не раздумывая, кивнул. Охрана в любом случае гарантирована, нам не улыбалось, чтобы Артефактор усилился за счёт настоятеля. А Напалков продолжал: – После завершения дела я и последователи «Последней книги» должны наравне с Издательством предстать участниками этой операции. СМИ и отчеты всех уровней. Нам нужна своя доля Веры, – чуть подумав, я кивнул. Не очень приятно, но умалчивать ничего я не собирался. Да и Шеф пусть и поворчит, но не будет против. – Третье, это постоянный контракт с Издательством на очищение одержимых…

– Нет, – сразу же вклинился я. – Это невозможно. Организация для очищения одержимых выбирается по тендеру. А на тендер допускается по предварительному опробованию. Это требования антимонопольного комитета… – я заткнулся, понимая, что сболтнул то, чего не должен знать. Но решил закончить: – Максимум, допуск к опробованию. Сроки и условия вы обговорите уже с моим Шефом.

– Принимается, – взглянув на меня с толикой, как мне показалось, уважения и интереса, кивнул Напалков. И закончил: – Наконец, когда дело закончится, я хочу встречу с Богом. Хотя бы минут на пять.

Уважаемый читатель, я бы заржал… да не смешно. В бытность Редактором я сталкивался с такой неведомой хренью, что порой лучше сначала поверить, а потом уже крутить пальцем у виска.

– Я бы тоже не отказался от такой встречи, – задумчиво выдал я и сумел выпрямиться. Тело почти не болело. – Прошу, уточните, с чего вы решили, что мы хотя бы чисто теоретически можем подобное организовать?

– Как же? Вы разве, не знаете, за чем охотится Артефактор? – удивился Напалков.

Я почувствовал, что варианты «пытается усилиться» или «пытается воскресить своего бывшего соавтора» в данном случае не котируются. Я заинтересованно выгнул бровь.

Вместо ответа настоятель прошёл к одной из картин кабинета и, отодвинув в сторону, принялся набирать комбинацию на дверце сейфа. Ну, а почему нет? А полминуты спустя передо мной лежал заламинированный листок бумаги, тот самый, за которым я и пришёл.

Сообщение оказалось простое:

'Доброго часа, Напалков Кирилл Анатольевич.

Я знаю, вы умный и амбициозный человек. Я знаю, вы ищете новые пути, а пришедшая в наш мир Вера открывает бескрайние возможности. И чтобы вы раскрыли свой потенциал в полной мере, я дарую вам Зерно:

'Автор мироздания поверила в наш мир, и в него пришла Вера.

Вера даровала каждому желаемое, и ОНА уснула.

ОНА ждёт, пока в неё поверят.

Много путей ведёт к НЕЙ.

Создание. Поиск. Принятие'.

Кроме Зерна, я дарую вам предсказание: «Когда число последователей достигнет 100 миллионов, ты встретишься с НЕЙ».'

Шикарное предсказание… в лучших традициях: ничего не объясняет. Хотя для создания религии, самое оно. Не поспоришь. Но что-то мне подсказывает, со второй строки Зерно вещало не о «Авторе Мироздания», а о Марии Козловой. А это значит, многомиллионная религия с охватом в страну всё же имеет в фокусе человека. Сокрытие его личности, конечно, уменьшило приток Веры до сущих долей процента, но с учётом охвата… Плохо так думать, но спокойнее от того, что девушка мертва и не может использовать эту Веру.

– И вы не выбросили подобный бред сразу после прочтения? – скептически уточнил я.

– Понимаю ваше недоумение. Но в тот момент, когда пришло письмо, слова Зерна упали на благодатную почву. Это сообщение стало толчком, отправной точкой, соломинкой, сломавшей хребет слона – прочитав его, я понял всю величину замысла Автора мироздания. Из него проросла Последняя Книга.

– Предсказатель оказался неплох, раз точно подгадал момент и человека, которому нужно его прислать, – резонно отметила Надя.

– А как насчёт последователей? – перешёл я к более важному аспекту.

– По последним данным, мы подходим к этому числу. А ваше прибытие лишь подтверждает истинность Обещания, – от смирения и благочестия в словах дельца мне стало не по себе. – В силу сказанного, я верю во встречу с Богом.

– О ней ничего обещать не могу, – наконец решил я. – Но предсказание забираю. Нам нужно его изучить.

– Понимаю, – кивнул настоятель и протянул мне руку. – Да благословит вас Автор Мироздания.

– И вас тоже, – на автомате буркнул я, пожимая руку.

За дверь я вылетел чуть ли не пулей. Надя шла следом, а Брут тихо смеялся у меня за пазухой. Его веселила бредовость ситуации.

– Зря ты так с ним, – неожиданно покачала головой Надя. – Он, конечно, не святой, как их представляют в привычных нам религиях. Но и не плохой человек. Он жертва сложившейся ситуации.

– Он делец, который продаёт свой товар, – поморщился я. Лично мне Напалков был не по душе. Я вообще не люблю людей, которые слишком много размышляют. А этот думает успешно. От таких не знаешь, чего ожидать. Я уже набирал Шефа, чтобы отчитаться: – Шеф, ваше приказание…

– Кугтыматов! – ор Шефа нежным наждаком шлифовал мой череп изнутри. – Ты где?

– В храме. Работаю, Шеф! Как вы и приказали! – радостным дурачком объявил я. – Письмо с новым предсказанием найдено!

– Какое, в пекло, письмо! – децибелы увеличились, и стенки черепа нехорошо задребезжали. – Идиот, ты что свидетелю наговорил?

– Э-э-э… какому?

– Максиму! Брату мертвой девушки-писателя! Наш психик припёрся к нему на завод, снять данные по соавтору, а в результате нашел лишь его окровавленный наруч в раздевалке! Между прочим, аккуратно снятый!

– А я предупреждал, он подозрительный тип! – не сдержался с плеча Брут.

– Он сам сбежал или это похищение? – задал я более актуальный вопрос.

– А кто его знает? Сейчас проверяем камеры с территории завода. Возможно, что-то засняли дроны… но надежды мало, – я так и представил, как Шеф потирает лоб, изборождённый морщинами.

– Это не мог быть Артефактор, мы с ним сражались, – заметила Надя. – Может, он сам…

– Нет, – покачал я головой. – Не по комплекции, не по внешнему виду ни малейшего сходства. Выдвигаемся к нему на квартиру, – решил я.

– Выясни всё! Не хватало мне только очередного трупа!