Текст книги ""Фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Евгений Ренгач

Соавторы: Лилия Бланш,Александр Лобанов,Иван Лагунин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 322 (всего у книги 354 страниц)

– Ааа, – протянула я и даже уселась на кровать, оглушённая нахлынувшими воспоминаниями. – Вот оно что! А я-то всё думала, чем я тебя так раздражаю. Погоди, но почему эмоции были заблокированы? Из-за того, что ты – Тхалар?

– Не думаю.

Рэм продолжал стоять, лишь сложил руки на груди.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

– Я изучил всё, что нашёл о роде Тхалар. Они обладали самоконтролем в большей степени, чем прочие этерны, но подобной блокировки не упоминалось. Скорее это связано с чем-то другим. Надеюсь, выяснить за стеной.

– Кстати об этом, – поспешно перебила я, боясь, что разговор снова уйдёт не туда. – Я всё решила: иду с тобой и это не обсуждается. Мне необязательно представляться Калерией Кетро посторонним. Я – твоя подруга, девушка, неважно. Калерия Перье и всё.

– Думаешь, моя мать не успела никому о тебе рассказать? – хмыкнул Рэм. – У неё ведь там были сообщники.

– Ты прав. Ну тогда я – Влада Воронцова. Могу изменить свою внешность.

Илрэмиэль задумался. На его лице отразилась целая гамма эмоций, и я уже боялась, что сейчас он начнёт спорить или прикидывает, как избавиться от моего общества в этом походе.

– Когда ты лечишь меня… ты можешь делать это из-за Благословения. На род Тхалар не действует магия Правящих, это доступно только предназначенным.

– Где ты об этом узнал?

– В тайном архиве. Так вот, когда ты лечишь меня, этернийская суть должна проявляться. Как я не заметил раньше?

– Ты был без сознания, и я успевала принять зелье снова.

– Выходит, прикидываться антропийкой тебе неудобно. Да и нет никакого смысла. Любой Тхалар поймёт, что раз ты можешь лечить меня, значит, нас благословила Исилторе.

– Что же делать? – совсем расстроилась я.

– Будешь той, кто ты есть. Моей предназначенной. Только назовёшься, скажем, Занин Таэлар.

– Значит, ты не собираешься отговаривать меня? – с надеждой спросила я. Рэм приподнял брови.

– А есть смысл?

– Нет!

– Я так и думал, – вздохнул он. – Ладно, слушай. Уходим на рассвете, послезавтра, после твоего ритуала. Само собой родителям говорить ничего нельзя, тебя никто никуда не отпустит.

Тут меня осенило:

– Рэм, в комнате же камеры!

– Алехар только думает, что камеры в его доме надёжнее, чем в Академии, – отмахнулся он. – В общем, после ритуала возвращаемся в особняк. Ты идёшь отдыхать, а перед рассветом я за тобой приду.

– Надо бы забрать вещи из общежития, собрать зелья и…

– Хорошо, телепортируемся сначала в твою комнату, а оттуда на место. В общем, разберёмся со всем после церемонии посвящения.

Он подошёл и оставил невесомый поцелуй на моих губах.

– Ложись спать, Кали. Тебе нужно хорошо отдохнуть.

Ещё один командир на мою голову, но спорить не хотелось. Силы действительно нужны, ведь после ритуала выспаться как следует уже не получится, поэтому я просто кивнула.

Рэм ушёл, а я отправилась в ванную. Приняла душ, умылась и долго смотрела в зеркало, пытаясь привыкнуть к новой себе. Черты лица заострились, скулы без зелий стали выше, линия губ более чёткой. Волосы из серо-русых стали золотисто-пшеничными, глаза цвета тёмного янтаря светились золотом. Неужели на самом деле я такая? Не верится, что всё это происходит со мной, что завтра я стану Калерией Кетро.

Глава 14

Я вошла в Храм Луны под руку с Алехаром и зажмурилась от ослепительно-белого света, исходившего просто отовсюду. В мраморные стены, были вмонтированы светильники в форме древнеэтернийских рун, вместо потолка – настоящее звёздное небо и полная луна. Конечно, это либо иллюзия, либо проекция, но выглядело очень реалистично. Расспрашивать никого не стала, не время для любопытства. Когда глаза немного привыкли к свету, я увидела далеко впереди алтарь, к которому нужно было пройти сквозь живой коридор из собравшихся.

Народу собралось на удивление много. Видимо, событие вызвало такой интерес, что главы младших ветвей рода Кетро, принявшие его силу и покровительство, всё-таки явились.

Незнакомые, надменные лица, десятки сияющих золотом глаз. Мой взгляд отыскал Занин Таэлар, целительница Императорской Академии держала за руку девочку лет двенадцати и ободряюще мне улыбалась.

В первом ряду я увидела Рэма, маму и дедушку. Граф Фьери выглядел хмурым, но я всё равно улыбнулась и кивнула ему.

У алтаря – мраморной стойки, украшенной этернийскими завитками, с проекцией луны, замершей в нескольких сантиметрах над поверхностью столешницы, меня ждали. Главы трёх Правящих родов, Император Гехарии и лунный жрец, облачённый в серебристую тунику, вышитую перламутровыми символами, на лбу – венец богини Исилторе, мягко сияющий серебром и скрывающийся в светлых волнистых волосах.

Алехар подвёл меня к алтарю и отступил на шаг, занимая своё место в кругу.

Лорды Сильяэр и Алриат смотрели на меня с плохо скрываемой ненавистью, отца просто распирало от радости – и он этого не скрывал. По лицу главы рода Аэлрад невозможно было что-либо понять, а Император Наилам смотрел на меня благосклонно. Правда почему-то в искренность верилось с трудом.

– Приветствую тебя, дитя, – произнёс жрец, внимательно рассматривая меня серыми глазами. – Правящие скажут своё слово.

– У меня нет вопросов, я – за принятие девушки в род Кетро, – начал лорд Аэлрад, который стоял справа от жреца и, очевидно, по этой причине первый имел права голоса. – Стоит лишь посмотреть на Калерию и Алехара – и отцовство очевидно.

– Отцовство – очевидно, – подтвердил лорд Сильяэр, опасно сверкая голубыми глазами. – Вопрос в том – почему мы свидетельствуем принятие в род не месячного младенца, а взрослой девицы. Алехар, может объяснишь нам этот феномен, а заодно и всем присягнувшим твоему роду?

– Всё очень просто, – спокойно ответил отец. – Я встретил мать Калерии, а потом встретил Гиэлрин. Я знал, что Катерина ждёт моего ребёнка, но она умоляла позволить ей вырастить дочь самостоятельно, обещая, что после её двадцатилетия отправит в столицу учится в Императорской Академии, как и положено наследнице рода Кетро. Кроме того, мы боялись реакции Гиэлрин, поэтому скрывали девочку, и как видно, не зря.

Как складно привирает мой отец! Конечно, вся эта история о том, что он якобы знал о моём существовании, придумана с целью оправдать мою мать, но то, с какой лёгкостью он лжёт, не может не беспокоить. Хотя я бесконечно благодарна за то, что он не стал подавать жалобу.

Лорд Сильяэр перевёл на меня тяжёлый взгляд и кивнул.

– У меня нет причин не доверять твоим словам, Алехар. Надеюсь, у тебя нет причин обманывать нас.

Прозвучало многозначительно и даже угрожающе, но сути не меняло. Лорд Сильяэр ничего не мог сделать или сказать против моего принятия в род.

– Надеюсь, лорд Кетро, – хмуро завершил высказывания Правящих родов отец Малика, – вы осознаёте, что создаёте прецедент. Взрослых детей-полукровок находили многие этерны, но ещё никто не отказывался обвинить мать в сокрытии наследников и не утверждал, что знал о ребёнке и позволял ему расти без должной подготовки. Ваша дочь, насколько я знаю, проявила себя в Академии не самым сильным бойцом.

– Вы правы, лорд Алриат, – спокойно ответил отец. – У неё другие таланты, которые, к слову, помогли ей одолеть в бою Малика на вступительных испытаниях. Тактическое мышление не менее, а порой и более важно, чем физическая сила.

Лорд Алриат нахмурился ещё сильнее, и не взглянув в мою сторону, сказал:

– Мне нечего сказать против принятия девушки в род Кетро.

Император хранил молчание. Честно говоря, я ещё не до конца разобралась в традициях. Кажется, глава государства уже как бы не Правящий, а лицо нейтральное, но всё же его присутствие и одобрение имеет значение.

Жрец взял четырёхгранный ритуальный кинжал, мерцающий лунным серебром, и легонько надавив, надрезал кожу, я закусила губу от боли, а в следующее мгновение – взвыла, не стесняясь собравшихся. Полыхнул ослепительно-белый огонь, прожигая левую руку ниже локтя до самой кости.

Кто-то обхватил меня за талию, прижимая к себе, и голосом Илрэмиэля прошипел:

– Да сними ты уже боль!

– Я пытаюсь! – напряжённым голосом ответили ему.

– Плохо пытаешься! – рявкнул Рэм, и мне показалось, что по храму прокатились раскаты грома. –  Калерия, ты меня слышишь? Бери под контроль эту боль. Ты сможешь. И не забывай дышать!

О чём это он? Ах, да… точно. Дышать. Оказывается, я задержала дыхание, пытаясь избавиться от болезненной пульсации во всём теле.

– Вот здесь – центр твой силы, – я ощутила, как на грудную клетку легла ладонь. Это помогло, от обжигающего прикосновения к обнажённой кожи мысли метнулись, концентрируясь. Вдох-выдох и стало легче. Боль неохотно, но начала отступать.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

– Кхм… Необязательно было рвать на ней платье, – тихо произнёс Алехар, а потом более уверенным тоном обратился к собравшимся:

– Калерия Кетро принята магией рода!

– Да здравствует наследница рода, – вразнобой произнесли Правящие.

– Ты как? – Рэм склонился надо мной, волнистые волосы обрамили его лицо, а ослепительный белый свет храма создал странный ореол вокруг него. В изумрудных глазах застыла тревога, мужественные губы поджаты и по привычке он закусил верхнюю губу. Так и хотелось протянуть руку и прикоснуться, проверить не снится ли мне это, что я и сделала.

– Ты такой красивый… – услышала я свой слабый голос, звучащий со стороны будто говорил кто-то другой. На его губах дрогнула усмешка, мою голову приподняли, придерживая за затылок и я услышала шёпот.

– Повторишь мне это потом? Сейчас нужно покончить с идиотскими церемониями.

Внезапно Рэм стащил с себя тунику, потом рубашку, которую начал одевать на меня.

– Что ты делаешь? – непонимающе спросила я.

– Я слегка испортил твоё платье, – со смешком ответил Рэм.

И тут я заметила, что лиф действительно разорван до пояса, а плетёная туника валяется под ногами.

– Зачем?

– Ты перестала дышать на мгновение.

 помог подняться, подвёл к алтарю и передал отцу, который встал позади меня и обхватил за талию.

– Приложи ладонь, – шепнул Алехар, указав на углубление в виде человеческой ладони, выдолбленное в мраморе. Меня легонько укололо, и сфера луны, витавшая над алтарём, вспыхнула золотом.

– Принимаю тебя, дочь Алехара Кетро в круг четырёх Правящих семей, – произнесла леди Аэлрад, положив правую руку на мою плечо, а левую – к собственной груди – знак искренности слов. Процедуру повторили лорды Алриат и Сильяэр, на этот раз их взгляды уже не выражали враждебности ко мне, они действительно принимали меня в свой круг.

– Принимаю тебя, дочь моя в круг четырёх Правящих семей и род Кетро. Да пребудет с тобой благословение богини Исилторе.

Алехар едва сдерживал радость, а я не могла понять своих чувств. Всё происходившее виделось как бы со стороны, а мой взгляд был прикован к Рэму, я словно видела его впервые в жизни и никак не могла понять, что же в нём изменилось.

Всё то время, пока младшие рода произносили слова присяги на верность одной из наследниц рода Кетро, я рассматривала Рэма, рассеянно кивая подходящим ко мне людям.

Рэм как Рэм… Слегка побледневший, устало улыбающийся, такой родной и любимый. Упрямый, язвительный, ужасный, противный и любимый! Всё, как всегда. Только теперь кроме обычных человеческих чувств появилось другое. Притяжение. Каждая клеточка моего тела рвалась к этерну, стремилась оказаться ближе и прикоснуться – так сильно, что зачесались ладони.  Это и есть действие Благословения? Неужели он ощущал этот дискомфорт с первой встречи?

Алехар взял меня за руку и вывел из храма под торжественное молчание. Когда мы оказались снаружи, лорд Кетро отвлёкся на маму, помогая ей забраться в гирокар. Его место тут же занял Илрэмиэль, взял за руку, сплетая наши пальцы, и я тут же ощутила физическое облегчение.

– Слушай, вот это… когда тревожно отойти от тебя даже на пару шагов и есть действие Благословения? – тихонько спросила.

– Оно самое.

– И когда это пройдёт?

– Скажу, когда это случится, – усмехнулся Рэм, помогая мне усесться в гирокар премьер-сенатора.

В машине пришлось прервать разговор. Обсуждать подобное в присутствии родителей как-то неудобно. Дедушка уехал один, отправившись в отель и отказавшись от приглашения лорда Кетро. Интересно, когда-нибудь лёд растает? Хотя, что ещё интереснее – смогу ли я воспринимать премьер-сенатора как своего отца? К матери он относится вроде хорошо, но для меня он чужой.

Оказавшись дома, мы сразу поднялись наверх, где я тут же задала вопрос, который так и крутился на языке всю дорогу от храма.

– Ты хочешь сказать, что целый год с нашей первой встречи ощущал подобное?

– Ага. Прибавь ещё тот факт, что меня непреодолимо тянуло к какой-то незнакомой девчонке, которая вела себя крайне подозрительно.

– М-да, приятного мало.

– Мало, – согласился Рэм. – Как ты себя чувствуешь после церемонии?

– Дико измотанной, – призналась я, направляясь в ванную. Надо бы снять с себя мужскую рубашку и уничтоженное Рэмом платье. Про тунику я даже не вспомнила – возможно, она так и осталась лежать на полу в храме – да и демон с ней. – Но я всё равно завтра отправлюсь с тобой в Лютецию.

– Даже не сомневаюсь, – хмыкнул этерн.

Переодевшись, вернулась в комнату и потеряла дар речи. Этерн уже снял плетёную тунику, скинул ботинки и находился в процессе расстёгивания ремня на брюках.

– Ты… что делаешь? – наконец, проговорила я, пытаясь заставить себя не пялиться на кубики пресса на его животе.

– Раздеваюсь, – хмыкнул он и улёгся на кровать. – Тебе надо восстановиться после ритуала. Мне сон тоже не помешает. Я как-то забывал об этом последние дни – постоянно читал. В моей комнате целый склад книг о роде Тхалар.

– Их же нельзя выносить из тайного архива, – пробормотала я, осторожно устраиваясь рядом и стараясь сохранять спокойствие, хотя сердце билось как сумасшедшее.

– Пришлось утащить несколько штук. Торопился изучить как можно больше. Ты, что, меня боишься? – внезапно сменил он тему.

– Н-нет, с чего ты взял?

– С того, что ты пытаешься сохранить расстояние, лёжа со мной в одной кровати.

Он рывком сократил расстояние, которое я так тщательно пыталась сохранить, обнял и прижал к себе. Пришлось размещать голову на его плече.

– Может, ты против и мне лучше уйти в свою комнату?

– Что? Нет. Я вовсе не против, даже наоборот.

В подтверждении своих слов я прекратила ёрзать, положила ладонь на его грудь и закрыла глаза. На меня тут же навалилась сонливость. Рэм что-то тихо пробормотал.

– Что ты сказал? – спросила я, широко зевнув и даже не прикрыв рот ладонью. Просто сил не хватило.

– Неважно, – он сжал мою руку на своей груди. – Спи, любимая.

* * *

Я проснулась от боли – словно кто-то пытается вырвать мне сердце. Тянущее, неприятное ощущение, но глаза открыть не смогла. Веки оказались слишком тяжёлыми, словно меня… опоили зельем. Когда? Я ничего не пила! Хотя существуют и распыляющиеся зелья.

Даже в полубессознательном состоянии я осознала на себе действие лусаанны – гибридного растения, которое вывели в лабораториях Сильяэр. Сильнейший релаксант. Даже если проснёшься – пошевелиться не сможешь, пока не пройдёт действие средства. Интересно, какую дозировку мне дали.

Где-то в комнате раздался сигнал вызова на чьём-то браслете. Стандартный звук для Императорской Академии.

– Слушаю, – ответил смутно-знакомый голос.

– Да, она в порядке, лорд Кетро. Проснулась, но не может пошевелиться, я отслеживаю состояние. Пульс, дыхание в норме, боль снимаем. Да, втроём справляемся. Хорошо.

Занин. Мой преподаватель по целительству. Ещё кто-то… она сказала «втроём». Глаза не открыть. Губами не пошевелить.

Боль длилась долго. Я просто лежала – других вариантов не было. Пытаться понять, что происходит, не получалось. Мысли путались и крутились вокруг болезненных ощущений. Сколько это длилось – непонятно. Минута, две, может быть, час? В конце концов, всё прекратилось, и я провалилась во тьму.

* * *

Когда я очнулась в следующий раз, то была уже одна в комнате. Долго лежала, глядя в потолок, пытаясь сообразить, сколько времени я проспала и что было сном, а что реальностью. Мы заснули с Рэмом, а потом я слышала голос Занин, ощущала боль и действие лусаанны… Рэм! Провела рукой по кровати и никого не нашла.

Ужасное предчувствие заставило меня резко сесть. На прикроватной тумбочке лежал лист бумаги, сложенный пополам, а поверх него – учебный браслет Рэма. Дрожащими пальцами отложила браслет в сторону и развернула записку. Она оказалась довольно короткой. «Прости меня, любимая. Это был бы компромисс».

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Глава 15

Я обвела взглядом комнату. Вернее, то, что от неё осталось, после моего смертельного сияния. Глаза нещадно щипало, мутная пелена слёз делала картинку нечёткой, но я всё равно смогла разглядеть стены, исполосованные смертельными лучами, обгоревшую постель на кровати, жалкие ошмётки занавесок. Посреди всего этого сумасшествия Алехар Кетро в золотом ореоле энергощита с невозмутимым видом держал в руках огнетушитель, которым всего минуту назад ликвидировал начинавшийся пожар.

Премьер-сенатор сам явился ко мне, чтобы сообщить то, что я и так уже поняла. Состоялся ритуал разъединения, Рэм ушёл в Лютецию. Без меня. Выходке Правящего я не удивилась, а вот ложь другого этерна… осознание того, что он меня обманул, жгло калёным железом, распространялось ядовитым зельем по венам, причиняя боль с каждым вздохом.

Сначала я просто сыпала проклятиями, выдвигала обвинения одно за другим и всё больше приходила в ярость от того, что лорд Кетро даже и не пытался оправдываться. Просто молча стоял, сложив руки на груди, и я психанула. Потеряла контроль над собой и смертельным сиянием.

Лучи света крушили спальню до тех пор, пока я не ощутила боль в глазах, такую резкую, что даже вскрикнула.

– Возьми себя в руки, – сухо произнёс премьер-сенатор, и я тут же ощутила на себе воздействие целительной магии Кетро. Пульсация исчезла и мой гнев начал утихать, уступая место апатии.

– Теперь, когда ты выплеснула свой гнев, – невозмутимо проговорил Алехар, – скажу я. Во-первых, ритуал я провёл по просьбе Илрэмиэля. Разъединение невозможно без участия хотя бы одного из предназначенных. Надеюсь, ты осознаёшь, что заставить его силой пойти на это, у меня не было возможности. Магия на Рэма не действует, а чтобы удержать его против воли понадобилась бы целая армия. Во-вторых, он сам решил уйти один. Ты делаешь его уязвимым. Ему пришлось бы на каждом шагу думать не только о твоей защите, но ещё и о том, что если погибнет он, то погибнешь и ты. Так что усмири свой эгоизм, Калерия. Ты свою жизнь устроила, обрела семью, саму себя. Позволь Илрэмиэлю сделать тоже самое. Он не только выполняет поручение Императора. Он хочет найти себя.

Я молчала. Что здесь скажешь? Рэм освободился от меня, как от лишнего груза, и отправился на поиски своих корней в гордом одиночестве. Каждый сам за себя. Я была дурой, когда поверила, что он возьмёт меня в Лютецию, но как по-другому? Любимый обещает что-то – и ты веришь. Не бегать же за ним, ежесекундно требуя слов подтверждения и следя, чтобы он не нарушил обещание?

– Выбери себе другую комнату, пока эту будут приводить в порядок, – сказал премьер-сенатор.

* * *

Я выбрала комнату Рэма. Решение оказалось крайне мазохистским. В особняке полно свободных гостевых, но я не могла заставить себя уйти. Тем более, что тут хранилась целая стопка книг о роде Тхалар, чтением которых я отвлекала себя.

Мама пыталась привлечь меня к подготовке приёма и заинтересовать выбором платья.

– Так, что скажешь? Бирюзовое, белое или золотое? Золотое, слишком уж вычурно, с твоим цветом волос, но зато…

– Мне плевать, – я демонстративно перелистнула страницу. – Выбирай сама.

– Калерия, это важный вечер. Все должны тебя видеть.

– И я на него пойду, – подняв голову от книги, ответила я. – Только не пытайся вызвать у меня интерес к тряпкам. Я его и в лучшие дни не испытывала, а сейчас и подавно.

После каждого подобного разговора с матерью врывался Алехар и начинал отчитывать за то, что я её нервирую, а она беременна и вообще. Премьер-сенатор читал нотации с тем же безэмоциональным тоном, которым объявлял самые жестокие из своих приговоров в зале суда.

– Я надену платье, какое она скажет, и пойду на приём. Из любви к ней и уважения к её физическому состоянию. Как только дурацкое мероприятие состоится, я вернусь в Академию, и мы можем вообще больше не видеться.

– Ты вообще-то наша дочь, – сухо напомнил Алехар.

– Я говорила про вас, лорд Кетро. Не желаю видеться с вами. Маме, конечно же, буду звонить и встречаться с ней. На нейтральной территории.

– Ты – Калерия Кетро. Между прочим, теперь ты – первая в очереди на трон Гехарии.

– Это мы ещё посмотрим.

О прискорбном факте моего места в очереди на трон я вспомнила и сама, когда пыталась распланировать свою дальнейшую жизнь. Твёрдо решила, что никакими уловками Правящие не смогут заставить меня стать главой государства.

Изучая род Тхалар, я узнала много интересного.

На Рэма не действовала магия, потому что на Тхалар не действовала магия.

Кроме того, Тхалар были способны забирать силу у этернов, трансформировать её и перенаправлять.

Этих способностей у Илрэмиэля я не замечала. Разгадку нашла чуть позже в хрониках по свержению Императора. Имя Рэмира Тхалара заставляло вздрагивать каждый раз, когда я на него натыкалась. Рэмир. Илрэмиэль. Рэми. Рэм. Учитывая, что мать последнего императора звали Гиэлрин, очевидно, что имена детям выбирали в память о предках.

Арихар Кетро писал о том, что прежде, чем победить Тхалар, необходимо отрезать их от источника силы рода. Выходит, у Кетро и других тоже такие есть? Никогда об этом не слышала, что, впрочем, неудивительно раз этот источник так важен.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Видимо Илрэмиэль не имел способностей к перенаправлению магии именно по причине того, что источник его сил заблокирован.

В целом, Тхалар казались довольно жестокими правителями, и я даже понимала, почему Правящие решились свергнуть своего императора. Я оправдывала своих предков ровно до того момента, когда наткнулась на дневник Амаэль Кетро.

Раскрыв толстую тетрадь в кожаном переплёте, я сразу обнаружила камень. Непроницаемой чёрный ромб слабо мерцал золотыми вкраплениями. Он лежал в углублении, вырезанном прямо в страницах.

Желание узнать роль камня в жизни моей прародительницы заставляло переворачивать страницу за страницей. Камень оказался подарком её предназначенного, но к концу я почти жалела, что открыла дневник Амаэль.

Чужие эмоции после ритуала разъединения заставили задуматься о собственных. Злость, обида, разочарование сползали слой за слоем с души, обнажая тупую ноющую боль.

Амаэль до конца жизни вспоминала Рэмира, любила его, несмотря на разъединение. Она осталась одна и прожила гораздо меньше, чем жили этерны в то время. То, что срок жизни этернов составлял до пятисот лет стало для меня настоящим открытием. Сейчас двести лет – это максимум. Интересно, почему?

Наступил день приёма в мою честь в Императорском дворце.

Мама выбрала бирюзовое платье, отец принёс фамильные украшения. Я едва взглянула на колье с голубыми бриллиантами. Безучастно наблюдала, как мне укладывают волосы, наносят макияж.

Как он мог? Он же изучил всё, что касалось Тхалар, а значит, прочитал и дневник Амаэль Кетро. Выходит, прекрасно понимал, какие ощущения вызовет ритуал разъединения, но всё равно согласился. Обида вновь и вновь поднималась обжигающей волной, как я не старалась от неё отмахнуться. Да, Рэм думал о моей безопасности, но ему плевать, как я буду жить и что чувствовать, если с ним что-то случится. Может быть я хотела погибнуть вместе с ним? Но меня не спросили.

Казалось, ничто не сможет поднять мне настроения, но всё же, когда мы вошли в Императорский дворец, проснулось любопытство.

Зал для приёмов поражал великолепием. Вокруг всё сияло и переливалось. Колонны белого мрамора с вкраплением золотистой пыльцы, перевитые сотнями маленьких лампочек, создавали волшебную атмосферу в бальном зале. Живые цветочные композиции, выращенные магией Сильяэр прямо посреди мраморного пола, благоухали, наполняя воздух свежим и одновременно сладкими ароматами.

Собралось невероятное количество аристократов – этернов, антропитов, гарунитов и даже бассов.

Именно присутствие группы коренастых мужчин, вполовину роста взрослого мужчины, с аккуратно подстриженными и уложенными бородами заставило меня оживиться.

– Неужели все они пришли только ради меня? – пробормотала я себе под нос, не обращаясь ни к кому конкретно, но Алехар ответил на мой вопрос:

– Конечно. Ты же Калерия Кетро. Наследница рода и будущая императрица.

От последнего уточнения я поморщилась, но настроение всё равно стремительно повышалось, поскольку среди разодетой толпы мелькнул Баэлрин, а рядом с Маликом стояла Влада и смущённо меня разглядывала.

– Я сейчас, – бросила отцу и, не обращая внимания на его протесты, рванула к подруге. Когда я приблизилась, лицо Влады стало совсем испуганным, и она отступила на шаг назад.

– Ты чего? – настороженно спросила я.

– Не верю, что это ты, – выдохнула Воронцова.

– Я тоже, – раздался голос Малика. Этерн смотрел на меня круглыми глазами. – Когда отец сказал, по какому поводу будет приём, я сперва не поверил.

– Как ты скрывала это всё? – Влада сделала неопределённый жест рукой, но я поняла, что имелись ввиду золотистые волосы и глаза. Пришлось мило улыбнуться и обтекаемо ответить:

– Есть способы.

Премьер-сенатор ещё решал вопрос того, что мы с мамой изобрели абсолютно незаконное маскирующее зелье.

– Калерия, нам пора, – раздался над ухом недовольный голос Алехара. Влада изобразила неловкий поклон, положенный при знакомстве с Правящим лордом.

Не обратив внимания на его недовольство, я порывисто обняла подругу и прошептала:

– Обещаешь, что будешь относиться ко мне, как и раньше? Что останешься моей подругой?

– Конечно, Кэл, – искренне ответила Влада.

– Император ждёт, Калерия!

Отпустила Владу, отец взял меня за руку и провёл между рядами к трону. Император дал знак распорядителю. Этерн в традиционной тунике трижды ударил тростью и объявил:

– Император Наилам, урождённый лорд Правящего рода Аэлрад.

Правитель поднялся с трона и магически усиленным голосом обратился к собравшимся.

– Дамы и господа, сегодня мы собрались, чтобы приветствовать новую наследницу славного рода. Калерию Кетро.

Аплодисменты зала обрушились на меня лавиной. Я изумлённо смотрела в толпу, пытаясь понять, чему они все так радуется? Правда, уловив напряжённые, в большинстве своём, выражения лиц собравшихся, поняла, что радостью тут и не пахнет. Скорее бурные аплодисменты – дань традициям, а может и вовсе вызваны страхом перед этернами.

– Алехар, согласно традициям бал должен открывать танец отца и дочери, но, полагаю, ты уступишь мне первый танец.

– Огромная честь для нас, – пробормотал отец, вложив мою руку в широкую ладонь Императора.

Алехар говорил, что внимание Императора, если таковое последует, поможет устранить любые возможные слухи и недовольства тем, что в Правящий род вступает такая взрослая дочь. Я видела косые взгляды высокородных этернов в сторону матери. Несмотря на то, что она была одета в цвета дома Кетро, запястье золотилось родовой татуировкой, недовольные шепотки слышались то тут, то там.

По словам Илрэмиэля, глава государства от нашей ситуации восторга не испытывал, но всё же решил поддержать своего премьер-сенатора.

Император вывел меня в центр зала и взмахнул ладонью. Грянула музыка, величественная и древняя, этернийская песнь о могуществе. Гимн, являвшийся символом императорской власти.

– Наслышан о тебе от племянника, Калерия, – внезапно произнёс Император. Я вежливо улыбнулась, поднимая взгляд на Наилама Аэлрада.

– Да, ваше величество, мы подружились в Академии. Баэлрин во многом помогал мне адаптироваться к условиям обучения.

– Правящие этерны должны держаться вместе, – кивнул Император. – Полагаю, сама кровь требовала от вас сближения.

Я промолчала, ощутив, как интуиция встрепенулась и замерла в ожидании. К чему клонит Император?

– Теперь, когда ты вошла в круг Правящих, Калерия, тебе необходимо выбрать достойного мужа. Того, кто сможет соответствовать будущей Императрице.

Только не это! Я едва успела разобраться с предыдущими женихами!

– У вас с Баэлрином много общего, – продолжил развивать мысль его величество. – Вы оба полукровки, ровесники, друзья – для брака не может быть лучшей основы.

Простите, ваше величество, но я категорически не могу с этим согласиться! Перед глазами внезапно встал образ Илрэмиэля и сердце предательски заныло.

– Догадываюсь, что вы хотите сказать, ваше величество, – осторожно ответила я, с трудом сохраняя вежливую улыбку на губах. – Правда мне хотелось бы спокойно доучиться, чтобы приносить наибольшую пользу своей стране. Полагаю, вы знаете, что необходимость скрывать истинную натуру ослабила меня и поэтому я не смогла достичь в обучении должных высот.

– Конечно, – благосклонно ответил Наилам. – Теперь с получением силы рода, тебе необходимо оттачивать целительское мастерство, поскольку именно Кетро отвечают за сохранение этой жизненно важной способности. Однако, не думай, девочка, что у тебя будет такой широкий выбор претендентов на роль будущего мужа как раньше. Только этерн, только Правящий. Алриат, с которым ты не ладишь, либо мой племянник. Имей это ввиду!

Благосклонный тон и взгляд Императора словно испарились, уступив место повелительным жёстким ноткам. Вздернула подбородок и растянула губы в вежливой улыбке:

– Я прекрасно поняла вас, ваше Императорское величество!

Едва танец завершился, Император попросил у Алехара уступить ему танец с мамой. Интересно, ей он тоже ставил какие-нибудь условия? Хотя беспокойства за Катерину теперь уже Кетро у меня не было.

К моему огромному облегчению, танец с премьер-сенатором прошёл в молчании. Как только смолкла музыка, я поспешила покинуть танцевальную площадку, чтобы найти дедушку. Он стоял в одиночестве с нетронутым бокалом шампанского в руке.

– Ты мне и слова не сказал после церемонии. Что думаешь?

– Что тут думать? – дед разглядывал меня так, словно видел впервые. – История получила закономерный финал. Я недоволен тем, что чистокровный род Фьери прервался, но рад тому, что тебе и твоей матери больше не нужно скрываться от мира.

Я улыбнулась ему:

– Прости, что доставили столько сложностей.

– Вы – моя семья, – прозвучал простой ответ.

К сожалению, просто постоять мне не дали. Правящие лорды приглашали меня на танец один за другим. Лорд Аэлрад тоже выражал надежду на нашу с Баэлрином скорейшую помолвку. За ним последовал лорд Алриат. У того тоже нашлись слова – и сожаление по поводу того, что моё общение с Маликом не сложилось должным образом, и надежды на то, что теперь как наследники Правящих родов сдружимся.