Текст книги ""Фантастика 2025-120". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Мертвый аккаунт

Наскоро умывшись ледяной водой, оставленной для меня в бочке, я собралась и вышла к мужчинам. Риона и Диль, стоящие по углам, не вмешивались в их беседу. Они кивнули, едва увидели меня. Ди нахмурилась, рассмотрев мой внешний вид, и я поспешила объявить:

– Мы возвращаемся в Нордуэлльский замок, – взглянула на мрачного, словно грозовая туча, Риса. – Помоги нам собраться в дорогу, а потом найди меня, есть разговор.

Эрт Вэрон привык подчиняться мне, поэтому сходу кинулся выполнять, на время отодвинув на задний план свои собственные душевные терзания. Алэрин одарил меня суровым взглядом, показывая, что еще не все высказал сбежавшему рыцарю. Но я подхватила Рина под локоть и предложила вместе позавтракать, а заодно и обсудить прошедшие события.

В Данкрейге не было долгих церемоний. Сказал – сделал. Алэрин вывел меня на улицу, где под навесом готовили еду. С нашим приездом неподалеку расставили столы и скамьи, сколоченные на скорую руку. Люди довольствовались малым, все силы были брошены на восстановление крепости. Данкрейг с самого основания был полон изысков, которые ничем не помогли изгнанникам. Сейчас мы учились на ошибках предков и не придавали значения изяществу. Данкрейг должен вселять ужас, никто не будет восхищаться красотой его стен.

Я медленно жевала свежий хлеб и смотрела Алэрину в глаза, предлагая ему начать беседу. Он не отводил свой упрямый взгляд, но говорить не торопился. Я потихоньку закипала, отчего в животе сильнее толкалась дочка. Пришлось смириться и заговорить первой.

– Вы все проделали огромную работу. Данкрейг теперь не просто груда развалин.

– Да, – коротко отозвался демон и пригубил травяной отвар.

Я с яростью отломила очередной кусок и решила не затягивать:

– Рин, пойми, вчера на крепость напали из-за меня. Никто из вас не виноват, что случилось именно так.

– Разве? – он прищурился. – Ты забыла, что мы все клялись защищать тебя любой ценой. И я, и эрт Вэрон, и твои альбины, и самый последний трус обязан помнить это! Если воин совершил ошибку, его нужно наказать! – прозвучало убедительно, но я знала, кому принадлежат эти слова, поэтому тихо проговорила:

– Ты не Алэр.

– Упрекаешь меня? – Рин стиснул кулаки, и я качнула головой.

– Нет. Всего лишь хочу напомнить, почему ты частенько спорил с братом, что стремился доказать ему. Важны люди, правда? – Я услышала скрип зубов Алэрина, и мне даже не надо было чувствовать, лишь дополнить собственные слова: – Ты дал брату обещание, но не нужно становиться им. Важно сохранить себя.

Черные когти оставили на светлой деревяшке отчетливый след. Рин сражался с эмоциями, хотя давно решил, что все они перегорели.

– Он и я, мы оба должны осознать…

Я протянула руку и коснулась его судорожно стиснутых пальцев.

– Осознаете, когда придет срок. Поэтому отпусти его с легким сердцем. Он оступился, как сошел с проторенной тропы ты. Но вы оба вернетесь. Я твердо уверена! – закончила с улыбкой, поймала горящий взор ир'шиони и сказала. – Проводишь, – моя ладонь непроизвольно тронула живот.

– Думаешь, пора? – Рин поднялся и с недоверием посмотрел на меня.

– Ариэль хочет увидеть свет, – отозвалась я, делясь с ним сокровенной тайной.

Алэрин дернулся, точно получил хлесткую пощечину. Его внутренняя борьба достигла пика. Мы оба четко понимали, что Алэр никуда бы не отпустил меня в такой час. Никогда. Не дальше, чем на десять шагов. Когда я летела сюда под градом стрел, не жалея лошадь, а Рин беспомощно наблюдал, он принял решение. Единственно верное для горячего сердца, стремящегося исполнить долг. Младший решил стать таким, как старший. Знать все и всегда. Успеть. Сделать, не пропустить. А если ошибся – обязательно исправить. Наказать тех, кто виноват.

Все мысли отражались на лице Алэрина, отчего каждая морщинка становилась более четкой. Синие глаза демона метали молнии. Он злился на самого себя.

– Отпусти. Прими, как принял бы раньше то, чего не изменить. Я – это я. Если заставишь – останусь, но наши отношения лишатся прежней теплоты. Я уважаю тебя именно за то, кто ты есть, Рин, младший брат лорда Нордуэлла.

Костяшки пальцев Алэрина побелели от напряжения, и я знала, чего ему стоило кивнуть.

– Хорошо, только я отправлю с тобой чуть больше людей.

– Не надо, – тихо попросила я. – Чем меньше народу, тем меньше внимания к моему отряду. А люди тебе понадобятся. Сам понимаешь – тот, кто совершил вчера нападение, вскорости повторит его.

– И утроит силы, – немного помолчав, согласился демон. – Когда выезжаешь?

– Чем раньше, тем лучше, – я улыбнулась и порывисто обняла его.

Демон хмыкнул, на несколько секунд его руки легли на мой живот, а с губ слетел долгий вздох.

– Надеюсь, обойдется, – шепнул он и разомкнул объятия.

Я постаралась выглядеть уверенной, не хотелось быть слабой, безвольной и пропадающей в сомнениях. К нам тихо подошел Рис, и на него тотчас упал взгляд Рина. Демон вновь помрачнел.

– Лошади готовы, – произнес эрт Вэрон, чувствуя себя не своей тарелке под суровым взором Алэрина.

Я ощущала, что ар-де-меец намерен оправдаться передо мной, поэтому сходу пресекла эту попытку.

– Для тебя будет особое задание, – поманила рыцаря к себе и доверительно сказала. – Ты первым должен сообщить мне, когда Беккит пересечет границу.

Рис нахмурился, в душе его бушевала буря эмоций, нить жизни дрожала. Я поспешила подхватить эрт Вэрона под локоть.

– Задание не из легких, но ты обязательно справишься! Верь в себя, как верю я!

– Кого вы видите перед собой, моя королева? – тихий вопрос слетел с его губ, хотя Рису не хотелось говорить.

– Рыцаря северной королевы! – в моем голосе не было ни капли сомнений. – Есть рыцари Золотого ордена, а у меня будут воины Вереска! – сказала и стянула с шеи медальон. Он был точной копией медальона Гана. Тот я оставила в надежном месте, он первый, потому что хранит память. Этот новый, изготовленный по моему приказу для нового капитана королевской гвардии Объединенных Северных Земель. Пока мы здесь, маги-ювелиры и простые кузнецы изготовят еще – из серебра и меди – для рыцарей и обычных солдат.

Дыхание эрт Вэрона участилось, он не верил тому, что слышат его уши. В душе ар-де-мейца все еще властвовал раздрай, но робкий лучик надежды уже стремился пробить черные тучи. Рыцарь встал на одно колено и склонил голову, и я подарила ему медальон. Когда эрт Вэрон поднялся, золото гордо красовалось на его широкой груди, облаченной в доспех. Отсветы утреннего солнышка играли с алмазной россыпью. Кадык на горле Риса дернулся несколько раз, рыцарь собирался что-то изречь, но не находил слов, подходящих случаю. Я подняла руку и коснулась его плеча.

– Служи северу и северянам!

– Вечно! – я увидела в его глазах горящую огнем решимость, и теперь твердо знала, что эрт Вэрон перестанет сомневаться и с честью выполнит свой долг.

Нас не провожали, мы двигались цепью по узкому коридору, высеченному прямо в скале. Путь наш лежал на север. Отряд был совсем невелик, большинство тех, кто приехал со мной, осталось в Данкрейге. Впереди, держа под уздцы свою лошадь, двигалась Риона. Замыкала отряд Лелька, я шла между Диль, Дугом и их скакунами. Мы не разговаривали и старались реже дышать, отчего на лицах появлялась испарина. Лошади нервничали, часто фыркали и упрямились.

Когда мы вышли наружу, стало легче дышать, но яркий полуденный свет ударил по глазам, и я устало произнесла:

– Привал, – указав на группу виднеющихся деревьев.

Никто протестовать не стал, хотя, следуя здравому смыслу, каждый из нас понимал, как важно уйти дальше и скрыться в густом лесу, виднеющемся на холме. Я на несколько секунд задержалась на выходе, давая последние наставления Орону. Вампир нагонит нас с наступлением сумерек, а пока ему противопоказано выходить на свет.

– Я так и не поблагодарила тебя, – прислонившись к шероховатой стене, молвила я, поймав суровый взгляд эрт Дайлиша.

– Не стоит, – мрачно отозвался он. – Это мой долг.

– Мы оба знаем, что это не просто долг. Ты следуешь зову своего сердца, хотя давно уже не прикладывал ладонь к груди, чтобы услышать его слабый стук.

– И как часто вы слушаете стук моего сердца вместо меня? – спросил, прищурившись, Орон.

– Хотелось бы чаще, но, к сожалению, не успеваю. Пойми, мне важно знать, что ты еще со мной, – ни единым словом не солгала, но хотелось сказать намного больше.

Эрт Дайлиш понял без продолжения и длинных объяснений. Он тоже научился чувствовать, понимать мои мотивы и чаяния. Его пугали возникшие между нами чувства. Вампир отчетливо вспомнил о тех узах, что связывали его с моей мамой. Тогда он не справился, сгорел в собственной боли. За время, проведенное со мной вместе, он восстал из пепла и теперь боялся потерять то родившееся, хорошо забытое, но одновременно новое, что возникло в его жизни. Я в который раз за сегодняшний день протянула руку, опустила ее на крепко стиснутые, холодные пальцы сумеречного.

– Это противоречит всему тому, чему меня научили в Радужном замке. Ты не первый сумеречный, к кому я испытываю теплоту и симпатию, но в отличие от тех, прошлых чувств, эти я не пытаюсь задушить на корню. Я храню их и, так же как и ты, опасаюсь потерять.

Эрт Дайлиш встал на колени, его руки обхватили мои, а после ледяные губы, давно забывшие о поцелуях, дотронулись до моей кожи.

– Это я должен благодарить вас, а те слова и память, что передал вам, я буду хранить до последнего вздоха.

Мы оба понимали, как скоротечно время, отведенное нам Непредсказуемой. Никто из нас двоих больше не слышал ее предостережений. Почему? Мы задумывались над этим и были готовы к любому повороту событий. Странно и страшно, но мы оба не боялись наказания за свои поступки. Я рассчитывала на помощь Неназываемой, вампир верил в меня, а смерти давно перестал бояться.

Я оставила Орона за спиной, взяв обещание, что мы скоро увидимся. Сейчас, сидя под деревом, глядя на ослепительные лучи дневного светила, я вспоминала луну. Предчувствие чего-то неизбежного, необратимого росло в глубине меня с каждой минутой. Мой враг был уверен, что покинула крепость. Как ни тяжело мне было признавать, но Эрей просчитывал любой мой шаг еще до того, как я сделала его.

– Идемте! – глотнув ледяной воды из фляжки, взятой из Данкрейга, велела я и побрела к лошади.

Ноги казались свинцовыми, тело чужим, безвольным. Я старалась, как могла, чтобы не выдавать своего истинного состояния. Я увидела крепость, как и хотела, вдохнула воздух, которым когда-то дышал проклятый и раздавленный Даэран. Теперь мне нужно было вернуться в Нордуэлльский замок, ведь Алэр верил моему слову и надеялся, что дочка первый раз закричит именно в стенах этого дома, а ее крик услышат и запомнят Дух и ильенграссы. Я сражалась изо всех сил с дурным предчувствием, охватывавшим все мое существо.

Замечая мое напряжение, люди становились тревожнее и тревожнее. Единственный оставшийся с нами мужчина, Дуг, еще хранил хладнокровие. Он, как девушки, не оглядывался на каждом шагу и не сверлил окрестности въедливым, покрасневшим взором.

Шорох стрел не удивил никого из нас. Лелька, ехавшая позади всех, резко осадила кобылу и развернулась. Мы поняли ее без слов – альбина задержит преследователей. Я вонзила пятки в бока лошади, нам следовало уходить. Сердце в груди стонало, но пальцы сильнее стискивали поводья, а разум был ясным. Я королева! Я не брошу в беде своих людей!

Глава 3

Мы двигались друг за другом в бешеном темпе. Окинула внимательным взглядом оставшихся со мной Дуга, Жин, Диль и Риону. Последняя выглядела так, словно видела ступени, ведущие к Вратам Эста, но сопротивлялась. Ри была собой, боролась до последнего, и я была ей благодарна. Дуг щурил от солнца глаза, Жин прикрывала их рукой, а Диль держалась за рукоять меча, безмолвно выбрав позицию замыкающей отряда.

Я могла отрешиться от действительности – рыцари Вереска справятся с возложенной задачей. У меня иное дело, не менее важное. Я призвала магию, окинула северные окраины, выбрала нужные нити. Светлые – уже начали краснеть от крови, единственная темная – грозила завязаться в тугой узел. Я вздохнула, овевая теплом дыхания каждую. Поддержала, придала сил Лельке и попросила Орона немного потерпеть. Достучалась до взволнованного Риса, оповестила, что к границам подходят чужаки, и получила в ответ твердую убежденность. Дотянулась до эрт Далина, рассказала ему о рыцарях и медальонах. Ощутила, как по пятам движется погоня, Эрей не желал упустить свою добычу. Он ненавидел меня, и я знала, почему. Друг и главный советник Беккит поддался чувствам. Эрей винил меня в смерти единственного человека, которого полюбил глубоко и страстно. Эрт Дорна сжигала изнутри лютая ненависть ко всем женщинам. Теперь мы с Беккиттой стояли на одной чаше весов, а на другой лежала тяжелая глыба. Мы вдвоем уравновешивали ее. Одна оказалась на весах за то, что использовала Ганнвера, как разменную монету, другая – что позволила ему умереть. Предать свою королеву Эрей не мог – слишком сильной оказалась давняя привязанность, она душила его, как петля, тянула силы, подталкивая к смертельной черте. Видя это, Беккит позволила своему другу действовать на свой страх и риск. Меня приказала не убивать – лишь растоптать морально, уничтожить всех, кто дорог. Меч в мое сердце она вонзит сама. Я видела его сощуренные голубые глаза и бескровные губы, изогнутые в пугающей улыбке. И мне хорошо была известна предвкушающая усмешка змеи. Не напугали. Пленница умерла, ее место заняла королева, которая заморозит всех неприятелей.

Я позволила времени течь мимо меня, понадеялась на своих людей, отрешилась, отдалась магии. Мир вокруг обрел иные краски. Каждая жизнь стала ниточкой, чем тоньше, тем слабее. Я видела и нордуэлльцев, и ар-де-мейцев. Последних больше не делила на сумеречных и магов – все мы дети Ар-де-Мея. Я дотянулась до Эдель, напомнила ей о долге. Рассмотрела каждого из ее когтистого рычащего воинства, обратила их кровожадные взоры на юг, пообещала много жертв. Мельком коснулась разума всех ар-де-мейцев. Кого-то чуть дольше – тех, кто был близок. Эви, малыш Арт, Мирель, Ллалия, Арейс, Янель. Попросила, чтобы кто-то из них привез Каона в Нордуэлльский замок, попыталась достучаться до разума измененного ир'шиони. Оказалась в зимнем лесу. Застывшее солнце освещало белые сугробы и неподвижно застывшего мужчину с опущенной головой.

– Эр эрт Тодд, – позвала его я, – время пришло! – задерживаться не стала – меня ждали другие.

Эрт Авер, Рилина, Гэрт, Тарис, Валден и остальные, с кем общалась последние месяцы.

Я не ощущала Гурдина, но это было не удивительным. А вот толстяк будто бы находился со всем рядом. Это было странно, но обдумать совершенно не дали.

Когда незаметно для прочих от отряда отстала Диль, готовая встретить идущих по следу ищеек эрт Дорна, Жин прицепилась к Рионе по какому-то пустяку.

Я открыла глаза и прислушалась.

– А я говорю, – яростно отстаивала свою точку зрения девчонка, – что нужно выйти на широкую дорогу – будет быстрее, – ткнула в мою сторону, – иначе Ниавель с лошади свалиться, пробираясь по дебрям!

– На дороге нас ждет засада, так что Ниавель в любом случае окажется на земле! – отвечала ей Ри.

Тижина легко сдаваться не собиралась:

– На тропе за любым деревом или даже валуном может оказаться западня!

Дуга никто не спрашивал, поэтому парень с раздражением поглядывал на спорщиц и с беспокойством на меня. Я решила положить конец перепалке:

– Идем тропой, – получилось устало, потому как никогда раньше я не пыталась беседовать со всеми сразу. Новое умение одновременно укрепило силу духа, но лишило физических сил. Нужно было действовать постепенно, тренируя умение, но я решила действовать с наскоку, чтобы никого не потерять этим жарким полднем. Война началась, нельзя с первых ее дней уступать.

Жин обижено надула яркие губы. Риона шумно выдохнула, немного поразмыслила и предложила:

– Нужно отвлечь погоню, – посмотрела прямо на Тижину. – Готова рискнуть?

– Всегда! – без толики сомнений отозвалась девчонка, можно было и не сомневаться, что она согласится.

Внутри меня все содрогнулось, я поняла, что предлагает Риона. Разум хладнокровно рассудил, что так будет верно. Но Жин сестра Алэра, и мне больно представлять, как она в одиночку будет отбиваться от отряда преследователей. Но решать за Жин было никак нельзя. Все равно сделает по-своему – такая уж у нее натура. Да и ругаться нет ни сил, ни минут.

– Что скажешь? – однако, я была обязана спросить.

– Не хочу плестись по тропе, – она нарочито небрежно повела плечами. – Ты слышала, меня привлекает широкая дорога, – ловко развернула скакуна. – Еще встретимся, – улыбнулась напоследок и быстро скрылась за деревьями.

– Я тоже могу! – Дуг выпрямился в седле и взглянул на меня уверенно.

Я ответила ему долгим взором. Разум подсказывал, что я должна отпустить и его. Но внутреннее чутье твердило, что парень обязан остаться со мной. Сама недавно говорила Рину, что не всегда нужно проявлять хладнокровие, иногда можно поддаться чувствам.

– Нет, – без колебаний ответила я. – Ты едешь с нами дальше!

Ри стрельнула на меня глазами неодобрительно, Дуг расстроился, но подчинился. Наш изрядно поредевший отряд вновь двинулся по чуть заметной тропе. Невольно я жалела, что с нами нет призраков. Тень теперь звалась Нереей эрт Дарн, Ган следил за передвижением войска Беккит, Дух был крепко привязан к замку, а Сторм руководил восстановлением Данкрейга.

Золотистый луч прорвался сквозь густые неподвижные кроны, рассыпался по земле многочисленными пятнышками, точно золотыми монетками. Я усмехнулась: «Ну, да – призракам не место днем! Свет солнца губителен для них. Даже для неуловимого Лиса!»

Я вновь отдалась магии, потянулась к Ганнверу и задала первый, еще робкий вопрос: «Когда все закончится, ты захочешь?..» Лис перед моим внутренним взором рассеялся золотистым туманом. «Поговорим после», – услышала его тихий ответный стон.

И снова перед моим мысленным взором завертелись, подобно ураганам, клубки. Темный. Светлый. Все быстрее и быстрее с каждым мгновением. Я старалась следить за каждым, не позволяя светлым нитям разъединиться. Сложно сосредоточиться – следить за ними и за тем, что происходит в реальности. Враг не оставил мне выбора. Он будет делать все, чтобы добить меня. Нет ни секунды для слабости.

Я обязана держаться из последних сил. Собственный организм требовал внимания к себе. Меня мучили голод и жажда. Пару раз я открывала слезящиеся глаза, чтобы вытянуть из седельной сумы пару ломтей хлеба. Пальцы слушались с трудом, крошки падали на землю, и их тотчас склевывали многочисленные птицы, прячущиеся от зноя среди густой листвы. Сухие кусочки застревали в горле, и я вновь прилагала усилия, чтобы отцепить от пояса флягу с живительной влагой.

Когда мы выехали из-за деревьев, я поняла лесных птах. Хотелось вернуться под спасительную сень лиственных крон. Жар солнца обрушился на наши головы, подобно ударам кулаков. Я оглянулась на Риону, которая без устали подгоняла меня и Дуга, повторяя и повторяя:

– Ускорьтесь. Там за холмом снова лес. Здесь мы совершенно беззащитны.

И я, и Дуг хорошо понимали, о чем она говорит, и без жалости сжимали колени. Измученных лошадей хватало ненадолго – всего каких-то несколько шагов, потом они хрипели и вновь замедлялись. Нелегко приходилось каждому из оставшейся троицы. Я старалась удержать внимание на клубках. В какой-то миг мне почудилось, что среди бело-чернильной круговерти мелькает серая тень. Думала все – доигралась, начались галлюцинации.

Сделала десяток глубоких вдохов, надеясь, что в голове проясниться. Но нет, серая тень все маячила и маячила перед моими глазами. Времени на раздумья враг совсем не оставил. Позади раздался громкий клич, и в воздухе засвистели стрелы.

– Уходите! – выкрикнула Ри нам и развернулась лицом к наступающим. – За северную королеву! – я услышала хрип в ее голосе.

Беспощадно понукая лошадь, я вновь прикрыла веки. «Я с тобой, моя главная альбина!» – сказала оставшейся Рионе, стараясь не думать, что и она теперь стоит одна-одинешенька лицом к недругам. Дуг летел за мной, стремясь достигнуть вершины холма.

Вопли, раздающиеся за нашими спинами, показывали, что глава альбин сражается успешно. Дуг, сумевший пару раз оглянуться и оценить обстановку, сипло изрек:

– Она сладит. Преследователей не так и много!

Я не откликнулась, моего внимания требовала Ариэль. Она беспокойно шевелилась под моим сердцем, пинала ребра. Моя ладонь успокаивающе погладила живот. «Потрепи, милая, осталось еще чуть-чуть. Пойми, они тоже мои дети», – вскользь шептала я, полностью сосредотачиваясь на клубках.

Серая тень проступила отчетливее, и я с немым изумлением осознала, что вижу клубок нордуэлльцев. Он больше не скрывался. Южные демоны, бывшие враги, стали родными, когда я приняла их душой. Серый клубок пульсировал, некоторые его нити проступали более отчетливо, но я знала, кому точно они принадлежат. В темном клубке нити были едины, они связывали существ, рожденных на обоих берегах Меб. Я поймала ниточку Граса. Он оставался в Нордуэлле, ему полюбилось сидеть в тишине рощи ильенграссов. Эрт Лесан слушал рассказы старых деревьев, а порой они вдвоем с Гурдином сидели возле старожила рощи и глубокомысленно молчали. Грас рвался ехать со мной, но старец что-то шепнул деревеню, отчего тот сильно задумался и остался в замке. Там его приняли, особенно он сблизился с Валденом. Кажется, у них нашлись общие темы для бесед.

Я сказала ему, что пришла пора. Война ступила на наши земли. Нужно позаботиться об урожае, хотя бы о том, что успел созреть к этому дню.

Вздрогнула, когда кобылка побежала резвее. Ее ноздри раздувались, бока ходили ходуном, но животина неслась к спасительному лесочку у подножия холма. Лошадь Дуга скакала бок о бок с моей, хоть парень и пытался удержать ее и двигаться вторым.

– Успеем, – впервые за долгое время я разомкнула сухие, потрескавшиеся губы.

– Успеем, – каркающим тоном отозвался Дуг. Его уста тоже кровоточили, по лицу бежали влажные дорожки, четко выделяющиеся на грязной коже.

В ушах свистел ветер, хрипели уставшие лошади, стучали их копыта, да слышалось сбивчивое дыхание пары, оставшейся от отряда. Я опять прикрыла веки – мои люди еще дышали, и значит, я должна быть с ними.

Закат застал нас в лесу. Косые лучи нехотя уползающего за горизонт светила стелились кровавыми полосами по земле. У меня было полное ощущение, что уже не смогу слезть с лошади, казалось – я приросла к ее спине. Мы двигались по узкой тропе, выбранной наугад – все вперед и вперед. «Не останавливаться!» – только эта мысль звенела в голове, в вышине заливались птицы, радуясь вечерней прохладе.

Их легкомысленные песенки спугнуло резкое, бьющее по нервам ржание лошади Дуга. Некоторое время я двигалась вперед, пока не заставила себя обернуться. Дуг загнал свою кобылу, и она упала. На ее морде были пена и кровь. Натужное дыхание нарушало мир и покой наступившего вечера, а вот Дуг похоже не дышал, придавленный собственной лошадью. Я натянула поводья, и моя кобылка всхрапнула и встала, как вкопанная.

Мне казалось, что я спускаюсь вечно. Настолько медленно я двигалась, стараясь не упасть. Но в последний момент не удержалась, хорошо, что успела инстинктивно выставить руки. Я дышала так, точно пробежала все расстояние на своих ногах. Перед глазами плясали черные мушки, в горле саднило, я не могла позвать Дуга. Пришлось ползти, а лошадь, завидевшая меня, тревожно заржала, зашевелилась. Голова Дуга сильнее запрокинулась, он не подавал признаков жизни.

Пришлось заговорить. Голос не слушался, но увещевала испуганную кобылку. Не помню, что именно делала, как успокоила ее и заставила встать. Дуг не двигался и выглядел совсем плохо. Теперь все мое внимание сосредоточилось на нем. Пришлось обращаться к магии и подлечить его. Минуты, что я была одна в лесу, окутанном серыми летними сумерками, показались мне бесконечными.

Моя собственная лошадь успела отойти. Хорошо, что недалеко. Умное животное нашло воду. Не мешкая, я потянула к звенящему между деревьев ручью Дуга. Его кобылка медленно плелась следом. Когда парень был устроен, я позволила себе отдых. Прислонилась к шероховатому стволу и съела несколько хлебцев, а затем прикрыла веки.

На рассвете проснулась. Стало прохладно. Молочно-белый туман, словно чудовище, медленно расползался из-за темных стволов. Дуг, спящий неподалеку, беспокойно ворочался. Лошадей видно не было. Я была сильно измучена и ничуть не отдохнула. Тело беспощадно ломило. Мне стало казаться, что я никогда не поднимусь. Я скрипела зубами, вынуждая себя разогнуться и встать. Сделала только хуже, с губ сорвался стон. Тело пронзила острая вспышка боли.

Поняла сразу – началось! И такая тоска навалилась, кричи – не кричи, лей слезы, а ничего не изменишь! Я знала, как трудно приходится роженицам. Но одно дело наблюдать и помогать, другое – ждать помощи. Без нее мне никак не обойтись. Превозмогая сильнейшую боль, от которой можно сойти с ума, я направилась к Дугу. Придется парню попотеть вместе со мной. Это будет тяжелым воспоминанием, а расстояние – самым длинным за всю мою сознательную жизнь.

Обычно я погружала излеченного в сон и забывала, сейчас нужно было повернуть процесс вспять. Главное – отрешиться от действительности, но как же сложно забыть о боли, которая разрывает внутренности. Голова шла кругом, из горла вырывались хрипы, так что мне не сразу удалось достучаться до сознания Дуга.

Он открыл глаза, немного поморгал и вскочил, точно ужаленный.

– Что произошло? – стремительно огляделся по сторонам, и тотчас его очи расширились.

Объяснений от меня не требовалось, и я перешла к сути дела:

– Там в седельной суме лежит котелок. Разведи костер. Вскипяти воды. Достань одеяло, – говорила быстро и отрывисто, стараясь ритмично дышать.

Дуг замахал руками, попятился и что-то промычал. Пришлось напрячь силы и прикрикнуть:

– Кроме тебя некому!

– Я не умею, – с жалким видом изрек он.

Я вновь собиралась повысить голос, но очередной аккорд боли не позволил. По щеке скатилась слеза, и я использовала истинно женское оружие:

– Пожалуйста, – слезинки одна за другой орошали мои скулы.

Дуг еще немного помедлил, а потом кинулся к брошенным у дерева седельным сумкам. Мне тоже нужно было найти опору, и я начала двигаться. Успокаивала себя тем, что когда-нибудь зимним студеным вечером, сидя возле камина, я буду рассказывать о том, как родилась новая королева севера. Доползла, прислонилась спиной к твердому, шероховатому стволу, стоящему тут задолго до моего прибытия. Взглянула сквозь шевелящуюся на утреннем ветру крону на светлеющее небо, прикрыла слезящиеся глаза. Плохо, что целители не умеют изгонять собственные хвори. Если бы не этот существенный недостаток, я бы не сомневалась, что роды пройдут, как нужно. Раньше мне всегда подсказывали, и я не сильно присматривалась к действиям повитухи.

Дуг нервными рывками высек искру, и ветерок быстро раздул костерок. Огонь опасен сухими летними днями, но нам не обойтись без него.

– Нож, – запоздало произнесла я и вытянула кинжал из аравейской стали.

Дуг носился по поляне туда и обратно, стремясь успеть все. На меня он поглядывал встревожено и время от времени сжимал и разжимал пальцы. Я старалась не кричать от пронизывающей, разрывающей изнутри боли, искусав губы в кровь.

Парень подбегал, быстро задавал очередной вопрос и выжидающе смотрел на меня. От боли, сжигающей нутро, у меня перед глазами все расплывалось. Хотелось кричать во весь голос, и с каждым мигом сдерживаться было все труднее и труднее. Я пыталась отвечать четко, но иногда боль прорывалась наружу, искажала лицо, выходила стоном.

Последующие минуты слились в вечность, наполненную страданием. Я уговаривала себя держаться, что-то шептала, то ли себе, то ли дочери, то ли Дугу. Порой видела его лицо сквозь туманную пелену, а иногда смотрела в небо, на которое взбиралось жаркое летнее солнце. Парень обтирал мой лоб влажной тканью, стараясь облегчить муку. Я поднимала взор и раз за разом повторяла ему одно и тоже, чтобы не забыл и не растерялся в подходящий момент.

Когда время пришло, я закричала, слезы лились ручьем, смешивались с потом. Но я позабыла о страдании, когда услышала ответный крик, и раскрыла зажмуренные веки. Дуг ловко перерезал пуповину нагретым на огне кинжалом, обтер кричащую малышку, делающую свои первые вдохи и выдохи, а затем поднял ее. Парень раскраснелся, на его губах сияла улыбка. В золотистом свете солнца, моя Ариэль кричала, не умолкая, смешно растопыривая ручки и ножки. Я увидела слезы на скулах парня, и вновь зарыдала, теперь от облегчения и ничем не омраченного счастья.

– Дай ее мне, – прохрипела и протянула руки. Помнила, что нужно приложить малышку к груди.

Позабыла обо всем, видела лишь Дуга, присевшего на колени передо мной, он готовился передать мне новорожденную. Миг, который навсегда запечатлелся в памяти, врезался словно молния, за которой неизменно следует гром.

Никто из нас не ждал грозы, но она грянула, спугнула тишину и красоту летнего утра, разожгла угли обиды и душевных терзаний. Я улыбалась, сияя от счастья, словно роса на траве в отблесках солнечных лучей. Дуг чувствовал себя героем, как вдруг его улыбка померкла, а глаза закатились. Я успела схватить кричащую Ариэль, а парень распростерся на земле. На его рыжих волосах виднелись капли крови.

Успев глубоко вдохнуть, я подняла глаза, и столкнулась со взглядом одного из своих врагов. Надо мной, возвышаясь, будто грозная и неприступная скала, стоял Эрей эрт Дорн.

– Здравствуй, Ледышка! – коварно скалясь, пророкотал он.

Я подтянула и прижала дочь к груди. Пальцы заледенели и отказывались подчиняться. Я постаралась призвать свою силу, но и она замерла глубоко внутри меня, поэтому Эрей без труда выхватил из моих рук дочку и поднял ее в воздух, держа за ножки вниз головой.

Я закричала, точно раненая львица, ярость придала сил, и я кинулась в атаку. Эрт Дорн без усилий отошел, а на меня накатила еще большая слабость. Стоя на коленях перед первым советником и другом Кровавой королевы, я готова была унизительно молить. Глаза жгли слезы, горло сжималось от спазма.

– Пожалуйста, не убивай ее, – я сложила ладони и взглянула в жестокие глаза Эрея.

Он смотрел на меня уничтожающим взглядом, в котором не было места ни состраданию, ни теплу.

– Любишь ее? – голос первого советника звучал с явственной насмешкой.

– Да, – мой отчаянный крик распугал ликующих птиц, и они разлетелись, оставляя поляну в полнейшей тишине.

– И я любил, – задумчиво отозвался эрт Дорн. – Знаешь кого? – его глаза жалили, прожигали насквозь.