Текст книги ""Фантастика 2025-120". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Мертвый аккаунт

Кожа, не белая, но и не такая черная, какой мне казалась раньше, скорее темно-серая, гладкая, чуть лоснящаяся. Цвет волос не изменился, а вот глаза стали другими, радужка заполнила все пространство, зрачок стал узким, золотым. Воображение нарисовало заманчивую картину – прозрачное, чистое небо и яркое солнце. Ногти удлинились, почернели, стали напоминать птичьи. А еще у ир'шиони за спиной трепетали крылья, теперь их мощь не казалась опасной для меня, только для врага, коего супруг увидел в призраке собственного предка.

Пока я смотрела, широко распахнув очи, замечая только мужа, Роан исчез, растворился в свете наступающего утра, и Алэр взглянул на меня. Наши взгляды скрестились, не знаю, что он прочел в моих глазах, чего напридумывал, не разобравшись, но хрипло изрек:

– Прости, напугал… Но Роан мог тебя убить, у него есть повод для мести! – вскочил, провел рукой по спутанным волосам, принимая привычный облик и отправился к двери, ведущей в купальню.

Глядя ему вслед, чувствуя надвигающуюся сонливость, отрицательно качнула головой и очень тихо произнесла:

– Нет, он бы меня не убил, только попытался коснуться…

И сразу в пустоту, когда слышится только хлопок закрывающейся створки, вопросила:

– Почему Алэр не знает правду?

Ответ, как дуновение зимнего ветра, проникшего из коридора, был холоден:

– Потому что все равно не поверит… Его сердце, девочка, покрыто льдом…

– Могла бы и не интересоваться, – с грустью отозвалась я, вдыхая аромат супруга, чувствуя тепло, оставшееся после его пребывания в кровати. Зевнула, признавая, что оставлять дела так, как они есть, недопустимо. Пусть будет сложно, практически невозможно, но постараюсь помочь, донести то, о чем поведали мне ильенграссы, хотя бы до кого-то из обитателей Нордуэлла, ну и Ар-де-Мея, пожалуй… Зевнула снова, принимая решение немного подремать, а уже потом начать непростой разговор с первой из жительниц этого замка, той, чья душа ожидала романтики… по крайней мере раньше.

Пробуждение было быстрым, и я кинулась к окну, в предвкушении распахивая его. Надежды оказались напрасными, печаль и разочарование постигли меня. Отошла от окна, гадая, отчего мои страдания оказались бессмысленны. В дверь послышался стук, и когда я отозвалась, в комнату прошли альбины. Диль с порога оповестила:

– Вонять стало заметно меньше!

– Это несказанно утешает… – я отвернулась, скрывая выражение своего лица.

– Демон твой глупец! – разорялась Ди. – Подвергнуть тебя истязаниям, зная, что все бесполезно!

И вновь ко мне пришло озарение, напоминающее яркий всполох, быструю искру, и я проговорила:

– Он не виноват! Алэр предлагал иной путь… – повернулась, открыто глядя на подруг, веря, что они поймут. – Помните, мой родитель всегда говорил, что свет, любовь и добро сильнее тьмы, зла и боли? – они подтвердили, и я опять заговорила. – Так вот, я забыла слова отца…

Риона, покусав губы, сделала медленный кивок, а Диль оказалась более эмоциональной:

– Мог бы и постараться, чтобы убедить тебя! – подзадоривая меня, улыбнулась. – Мы поняли, он это умеет! Кстати, а сил у тебя за прошедшую ночь прибавилось!

– Если бы все было так просто… – вздох мне дался с трудом, а взгляд против воли упал на смятые простыни.

Это не укрылось от внимания альбин, и Диль надумала продолжить:

– Ну-у…

– Идемте! Предстоит тяжелый день! – одернув ее, напомнила Риона.

Но нашу болтушку не так легко было унять, немного подумав, она поинтересовалась у меня:

– Нордуэлл не станет прежним?

– Станет, – вполголоса ответила я, – только далеко не сразу. Создания Нордуэлла, – непроизвольно дернулась, вспоминая о боли, но договорила, – показали мне свое недовольство, и я признала их правоту. Теперь остается только ждать…

– Значит силы нам понадобятся, – Ри с задумчивым видом вытащила из ножен свой клинок, придирчиво изучая его.

– А чтобы набраться сил, нам нужно подкрепиться! – преувеличенно радостно известила Диль. – Мы за тобой пришли, чтобы сопроводить в трапезную!

Малый зал, куда спустились мы с альбинами, чтобы позавтракать, встретил нас тишиной. За длинным столом расположились Рилина, Миенира и Жин, с ними же разместилась и Танель эрт Сиарт. При нашем появлении их оживленный разговор смолк, и все воззрились на нас. Рилина поджала губы, Миенира демонстративно перевела взор, а Жин, желая уколоть меня, обратилась к супруге почившего эрт Сиарта:

– Танель, ты можешь оставаться в нашем доме столько, сколько пожелаешь!

– Будет лучше, – вступила Рилина, – если все время до родов ты проведешь с нами! Кстати, Алэр велел заботиться о тебе!

– Как благородно с его стороны, – взмахнула пушистыми ресницами Танель, а меня, точно раскаленным прутом по сердцу ударили. Так и закралась мысль, что отцом ребенка может быть не эрт Сиарт, а мой собственный супруг. На мгновение ревность затмила разум, и если бы не легкое касание Духа, в образе белесого тумана проскользнувшего в трапезную, я бы не удержалась от вопроса.

Прошла, подмечая, как распределены места за столом. Меня игнорировали, там, где положено сидеть хозяйке, с гордым видом располагалась Рилина. Что же, я решила оставить на будущее этот вопрос, не время сейчас для споров, правда моим благим намерениям осуществиться не дали. Выбрав место на скамье напротив, я присела, и альбины расположились рядом. Одарив моих подруг ледяным взором, Рилина сказала:

– В Нордуэлльском замке есть негласное правило – слуги сидят отдельно от хозяев и гостей!

Я со стуком положила нож на салфетку, чтобы ненароком не воспользоваться им и не убить в порыве ярости мать своего супруга или кого-то из его сестер. И Риона, и Диль, насторожились, почти одновременно опуская ладони на рукояти мечей, а я, стараясь говорить как можно более равнодушно, сообщила:

– Альбины – не слуги королевы Ар-де-Мея, а ее подруги! И еще одно – напомню всем вам, здесь сидящим, что в Нордуэлльском замке сменилась хозяйка, а, значит, я вольна изменять правила! – по очереди взглянула на каждую из женщин.

Миенира не подняла головы от своего блюда, зато Тижина подскочила, будто ужаленная:

– Королева выгонит на улицу беременную вдову одного из своих подданных?

– Насколько мне известно, – стискивая зубы, откликнулась я, – у эры эрт Сиарт имеется собственный дом! – выразительно посмотрела на склонившую голову Танель.

Эта эра не вызывала во мне никаких иных чувств, кроме неприязни. Сидит, вся такая несчастная, склоняет голову, прячет глаза, всхлипывает, безмолвно прося, чтобы все ее утешали… Все? Или только один?

Танель вновь всплакнула, по розовой, нежной щечке покатилась слезинка:

– Ваша милость, – тихо позвала она, – вы, верно, забыли, что мой дом остался без защиты.

– И, между прочим, по твоей вине! – не забыла указать Жин, грозно поднимаясь на ноги.

– Сядь, – негромко приказала ей Рилина и уже после посмотрела на меня. – Королева, ты вернулась еще только вчера, а уже устанавливаешь свои правила! Что нам ждать дальше?

Я не отвела своего внимательного взгляда, выдержала ее негодующий, собиралась высказаться, но вбежал запыхавшийся мальчишка. Тот, что служил оруженосцем у Алэра. Наспех поклонившись, он сообщил:

– Лорд эрт Шеран требует к себе альбин своей жены!

– Сейчас? – я с показательным изумлением приподняла бровь.

– Сказал немедленно, – отрапортовал оруженосец – видно, мальчика оказался не из робкого десятка.

Риона и Диль обратили свои вопросительные взоры на меня. Конечно, можно было ослушаться и отправить оруженосца обратно, наказав передать Алэру отказ. Но я понимала всю глупость данной затеи, потому отпустила альбин со спокойной совестью.

Как только они вышли, Рилина повторила свой вопрос:

– Так каких изменений нам ждать, эра Ниавель?

– Первая просьба, – последнее слово я выделила интонацией, произнося фразу предельно вежливо, хотя внутри все клокотало, – утренние трапезы должны проходить в молчании! – одарила собеседниц ослепительной улыбкой.

Жин вскочила, опрокидывая чашу, и воскликнула:

– Я закончила свой завтрак!

– И я, – поднялась на ноги Рилина, ядовито дополнив, – приятного завтрака, эра Ниавель!

– Благодарю! – безукоризненно учтиво отозвалась я.

Рилина эрт Шеран резко отвернулась, и, не глядя на меня, двинулась в направлении выхода, за аркой которого уже скрылась Тижина.

С потрясающей грацией вышла из-за стола Танель эрт Сиарт, а уже потом, покачав головой, встала Миенира. И если бы я не следила за ней, то не увидела бы, каким злым, прищуренным взглядом смерила меня, стоя на пороге, Танель. Разумеется, вдова резко отвернулась, пряча выражение своего миловидного личика, едва поймала мой удивленный взор. Вот только я была больше, чем уверена, что ее следует опасаться. Не знаю, за что сильнее она меня ненавидит: за то, что я стала невольной причиной гибели ее супруга, или за то, что вышла замуж за Алэра? В любом случае мне стоит оглядываться, шествуя по пустынным коридорам и тихим закоулкам замка.

Повернулась к столу с намерением позавтракать, но приступить к трапезе мне так и не удалось, потому что от дверей послышался тяжелый вздох. Обернувшись, я увидела эру эрт Лев. Она склонилась в поклоне, внося в зал кувшин с каким-то напитком. Оказалось, с тем самым отваром, которым поила меня вчера.

– Для поддержания сил, – сказала она, наливая мне полную чашу.

Я пригубила, но больше пары глотков сделать не смогла, было в питье что-то горькое, уж чего-чего, а горечи мне в жизни хватало! Не удержалась и спросила:

– А какие травы входят в состав этого напитка?

– Наши, местные – чернокорень, дубовый мох, белый клевер, ну и некоторые другие. Я могу показать!

– Вы травница?

– Да, – коротко ответила она, убирая грязную посуду, подвинула ко мне блюдо со свежим хлебом и яблоками, исподтишка бросая сочувственные взгляды.

– Вы что-то хотели узнать? – я решила проявить обычную вежливость.

– Нет, – помотала Маег головой, потом опять тяжко вздохнула, но внезапно передумала молчать и проговорила. – Всем нам хочется ощутить дружескую поддержку.

Я испытала удивление, хотя внешне ничем не выдала своих чувств. Отпила отвар и спросила:

– И давно вы занимаетесь травничеством?

– Почти всю сознательную жизнь… – улыбнулась эра.

– Хорошо, что в Нордуэлле иначе относятся к травникам, чем, к примеру, в Серединных землях или Золотом береге, – заметила я, невольно вспоминая Криссу.

– Да, – согласилась собеседница, – и мне это известно, как никому другому! Я родилась в Крае Тонких Древ, как и Рилина эрт Витай! Мы по соседству жили, а потом мое семейство разорилось, и родители Рилины приютили меня. Так мы с ней подружились, и я не захотела терять подругу, когда той пришла пора выйти замуж!

– Выходит, в роду Рилины нет ир'шиони? – меня изумила полученная новость, потому как я считала, что матушка моего супруга была урожденной северянкой.

– Есть, – еще сильнее огорошила меня эрт Лев. – Дед Рилины погиб в противостоянии Нордуэлла и Ар-де-Мея, а его супруга покинула эту землю, опасаясь за судьбу сына. Перебралась в Край Тонких Древ, где впоследствии вышла замуж за тамошнего землевладельца! Так что и внешность, и нрав Рилина унаследовала от своих предков, не смотря на то, что родилась южнее Нордуэлла!

– А ее брак с Гервином эрт Шераном был заключен по расчету? – непроизвольно я заинтересовалась.

– Гервин встретил Рилину в одном из своих путешествий на юг, похоже, полюбил ее, а однажды ночью украл из родительского замка…

– Вы рассказываете поразительные истории! – восхитилась я. – И что случилось дальше?

– Это жизнь, эра эрт Шеран! А дальше все оказалось просто – молодые пришли, Гервин пал на колени перед отцом Рилины, ну а тому ничего не оставалось, как дать свое согласие! Хотя у моей подруги уже была назначена дата свадьбы с другим!

– Получается, и Рилина полюбила своего похитителя?

– Ну, а что ей оставалось? Демон упрям, ему нельзя отказать, да и кто бы взял обесчещенную девушку в жены? Правильно, никто из порядочных людей! Пришлось смириться с решением лорда Нордуэлла, покориться его воле и выйти за него замуж! Демоны – они такие – не признают отказов! – по лицу Маег пробежала тень грусти.

Я, понимая, что эта женщина сможет поведать мне много полезного, быстро придумала повод, чтобы продолжить наше общение наедине.

– Скажите, а снадобья вы сами готовите?

– Конечно, иногда мне помогают Рилина и Миенира, – откликнулась она, улыбнулась. – Хотите и вы попробовать?

– Я?

– Вы! В любое время, как захотите, можете придти в комнату с травами, и я поделюсь с вами тем, что знаю сама! Тем более, что там всегда найдется работа! В замке много больных, потому нужно постоянно готовить отвары и снадобья!

Я засомневалась, но, встретив ее прямой взгляд, поняла, что это предложение сделано от души, и сказала:

– Благодарю за приглашение! Я обязательно приду!

– Буду ждать. Я всегда рада поболтать с вами, – Маег подарила мне искреннюю улыбку, и я улыбнулась ей в ответ.

Закончив завтракать, погрузилась в раздумья о том, чем заняться в первую очередь. Мужественно переборов настойчивое желание найти Алэра и своих альбин, я задумалась над странным поведением Миениры и, памятуя о необходимости извиниться перед ней, отправилась на поиски. Начать решила с покоев сестры лорда, постучала и толкнула дверь. Когда она поддалась, я увидела небольшую, но светлую и богато обставленную комнату. Звук моих шагов успешно гасили мягкие шкуры, расположенные на полу, но чтобы не напугать стоящую у окна Миениру, я спросила позволения войти.

Она резко развернулась, так что взметнулся подол ее платья, и жестко осведомилась:

– Пришла позлорадствовать?

– Нет, извиниться, – опровергла я и призналась. – Прости, мне не стоило столь грубо отвечать тебе, тем более, что для обиды есть серьезные причины!

Миенира невесело усмехнулась:

– Я тоже вела себя грубо! Порой забываю, что мне семнадцать лет, и что я замужняя эра, а не семилетняя избалованная девчонка! – она замолчала, сцепляя руки в замок, рассматривая носы своих туфель. – Матушка в мои годы уже нянчила Рейна и Рина!

Я присела на низенькую скамеечку возле сундука, на котором стояли две корзинки: в одной лежали цветные ленты и гребни, а в другой – шелковые нитки. Рядом с ними находилась незаконченная вышивка, которую я ненароком развернула. То, что увидела, заставило нахмурить брови, задуматься сильнее, растеряться. Одна половина салфетки оказалась вышита нитями насыщенных, теплых тонов, а другая резала глаза темными, мрачными оттенками.

Миенира не гнала меня, наблюдая исподволь, ничего не поясняя, а я, мучаясь от неизвестности, но подозревая, что неспроста вышитая салфетка получилась у девушки именно такой необычной, не спешила покидать покои. Мое терпение было по достоинству вознаграждено, когда Миенира вполголоса промолвила:

– Идем… когда видишь, лучше понять… – отошла от окна и поманила меня за собой, ничего более не объясняя.

По винтовой лестнице мы стали спускаться вниз, одолеваемая любопытством, я не делала попыток разузнать подробности. Уверена была лишь в одном – мы движемся к темницам, но зачем, интересно, Миенира ведет меня туда?

Казалось лестнице, по которой мы идем, не будет конца, и опять промелькнули мысли о бездне с копошащимися на дне са'арташи. Вот только разве в обители Ура царит запах плесени?

Пронизывающий холод вынудил меня поежиться, в то время, как шедшая впереди Миенира, точно не ощущала его, уверенно двигаясь в выбранном направлении, не сбиваясь с шага, гордо подняв голову, твердой рукой держа факел. Череда полутемных коридоров, в которых висела пугающая тишина, разбавляемая шорохом наших шагов, вывела нас в один. Крипта! У стен стояли статуи, за которыми находились двери склепов, большинство из них пауки давно оплели своей паутиной, закрывая кованые узоры.

Властители Нордуэлла, их жены, дети, близкие, все те, кто составляет сущность Духа. Не смогла победить возникшее любопытство, и скромная просьба была услышана, когда белоснежный призрачный кот, коснувшись моих ног своим туманным хвостом, побежал впереди.

Я ускорила шаг, чтобы спустя несколько минут остановиться рядом с замершим Духом. Беломраморная статуя хрупкой, словно воздушной девушки, лицо которой поражало взгляд тонкими, изысканными чертами. Нежная красавица – первая из жен Алэра…

– Илна, – подтвердила мои догадки подошедшая Миенира.

– Мечта лорда Нордуэлла – очаровательная, ласковая, скромная… – не знаю, чего больше было в моем голосе: яда или горечи.

Собеседница, бросив на меня внимательный взгляд, едва слышно обронила:

– Все не так, как ты представляешь…

– А как? – резко откликнулась я.

– Илна эрт Лев. Хочешь знать, какой была эта девушка?

– Эрт Лев? – мое удивление лишь усилилось. – Она не дочь…

– Дочь, – предугадала мой дальнейший вопрос Миенира. – Воспитывалась вместе с Рейном и Рином, всегда вместе, всегда рядом. А когда они подросли, родители решили поженить Алэрина и Илну, только… – многозначительно замолчала, предлагая мне самой додумать.

– Только Алэр вмешался?

– Хранители, в судьбы моих братьев и этой девушки вмешались Хранители! – убежденно ответила спутница. – Когда отец погиб, а Рейн стал лордом, они с Илной сблизились. Она была не так мягка и нежна, как ты считаешь, и как думал мой брат! Сильна духом, уверена в себе, твердо знающая, чего нужно от жизни!

– Ей нужен был лорд?

– Сложно сказать, что Илна хотела получить от этого брака. Не стану утверждать, будто она не любила Алэра или Алэрина. Вероятнее всего запуталась, а Рейн помог ей определиться с выбором! – и пояснила, когда я недоуменно свела брови. – Соблазнил ее!

– А-а-а, – кажется, что-то такое упоминала сегодня Маег эрт Лев, правда, говорила она об отце Алэра.

– Кстати, советники брата, да и наша матушка выступали против этого брака! А Рин готов был жениться на Илне, даже зная то, что его близнец провел с ней ночь! Но Рейн настоял, пользуясь своим право лорда! – рассказала мне Миенира и позвала за собой. – Идем! Дальше усыпальница Дарель – второй жены! – и я, отгоняя прочь все ненужное, поторопилась за ней.

По пути девушка говорила что-то еще, но я, погрузившись в свои мысли, расслышала только окончание ее фразы:

– …после смерти Дарель было гораздо хуже.

Переспрашивать не стала, потому что обратила внимание на очередную скульптуру. От предыдущей ее отличало только выражение лица, и застывшая хрустальная слеза на каменной щеке.

– М-м-м… – я вспомнила все, что знала об этой эре. Вторая жена моего супруга, убитая моим несостоявшимся женихом во имя моего же спасения!

– Дарель… – промолвила в тишине Миенира, – она была нежная, скромная и ранимая! Алэра слушалась беспрекословно, а он ее в прямом смысле на руках носил! Один раз, правда, оставил без присмотра… Итог мы хорошо помним! – махнула рукой, приглашая следовать дальше.

– Миаль? – послышался вопрос Миениры, словно она спрашивала саму себя, пока я рассматривала статую коленопреклоненной девы, сложившей ладони на груди в молитвенном жесте. – Я ее плохо запомнила… Красива, какой-то внутренней, светлой красотой, необычной для нашего мира… Только пуглива, будто лесная ланка, глаз боялась от пола оторвать, а при одном взгляде на сапоги Алэра тряслась и пары слов связать не могла!

Мне, как-то невзначай, припомнилась обувь супруга, особенна та, которую он использовал в походах. Пожалуй, не мудрено и испугаться – тяжелые обитые на носах железом сапоги. От воспоминаний меня отвлек голос спутницы:

– Идем, здесь не стоит задерживаться. Не будем тревожить призраков!

– А четвертая? – мне необходимо было все выяснить, хотя почему именно, я и самой себе объяснить толком не могла. Просто знала, что это важно и все!

– Тамина! Так ее звали, да и ребенку, мальчику, Алэр дал имя! – Миенира протянула мне руку, и, когда я без слов приняла ее, провела в узкое ответвление, ведущее к отдельному склепу.

Небольшое помещение, стены которого выложены декоративными плитами. В центре каменный саркофаг, а на нем статуя сидящей женщины, статной, пышнотелой. Такие созданы для того, чтобы рожать детей. На коленях каменная Тамина держала дитя… мертвое, скрюченное, одетое в белоснежную вышитую сорочку. Меня едва не стошнило, а собеседница вздохнула:

– Вот… опять появился, – подошла, погладила мумию.

– Что значит появился? – выдавила я, чувствуя такой жуткий, пробирающий до костей холод, что с трудом заставляла себя оставаться на месте.

– Это сложно вспомнить и объяснить! Мрак и горе, отчаяние и пустота – вот, что властвовало над Нордуэллом в тот год! Когда мы узнали, что Тамина беременна, думали, все изменится, плохое останется позади, и придет долгожданная радость. Только напрасно ждали – Тамина умерла при родах, а ребенок даже не вскрикнул. Рейн сам готовил его тельце к погребению, я вышила рубашку, чтобы малышу было не холодно в каменном саркофаге. Его брат тоже вытесал сам, небольшой, аккуратный, похожий на колыбель. А спустя неделю мы увидели такую картину… Потом в этом закутке построили отдельную усыпальницу, чтобы не бросалось в глаза…

– Дух? – я покосилась на призрачного кота, застывшего на пороге.

– Нет, это что-то иное… – теперь мы обе смотрели на Духа, и смутная, ничего не поясняющая догадка коснулась моего разума.

Белоснежный кот, бросив на меня проницательный взгляд, вышел в коридор, и мы поспешили уйти из этого места. Только я на пороге тихо поинтересовалась:

– Когда распустились ильенграссы, ребенок исчез?

– Да, – Миенира не смогла удержаться от напоминания, – пока ты была в замке, младенец не тревожил нас!

– Не тревожил Алэра, – поправила я, – потому что твой брат был со мной.

– Ты всем нам подарила надежду, а потом жестоко отняла! – теперь меня обвиняли.

Я промолчала, глядя только на Духа, а он рассматривал меня и как будто молчаливо подсказывал, но не объяснял полностью, давая возможность доказать преданность, решить самой эту дилемму. Я кивнула, тем более, что и Роан уже подсказал решение, теперь требовалось взглянуть на то, что творится в Ар-де-Мее. Только так я сумею составить целостную картину и помочь, как обещала.

А пока подумала о Миенире, пристально наблюдая за идущей впереди девушкой. Миновав склепы, мы спустились еще ниже, коридор вильнул, выводя нас к темницам, где держали узников. Потолок здесь был до того низок, что порой казалось, будто он вот-вот опустится на наши головы, и с него капала вода, образуя на полу небольшие лужицы. Несколько факелов, укрепленных на стенах, освещали наш путь. Большинство каморок за коваными решетками были пусты, и я сгорала от нетерпения, даже не предполагая, что меня ждет. Наводящий ужас, леденящий душу вой пронесся по коридору, поблазилось, что даже пламя вздрогнуло. Миенира замерла, до крови кусая губы, и я вполголоса спросила, оглядываясь по сторонам:

– Кто там? Очередное привидение Нордуэлла?

– Нет, – спутница на меня не взглянула, – это вполне живой… живое существо… – и отправилась дальше, не заботясь о том, следую я за ней или нет.

Признаться, двигаясь по длинному, окутанному странными запахами коридору, я строила в уме догадки, одну невероятнее другой, но реальность оказалась страшнее самой мрачной из них.

Здесь горел только один факел, нещадно черня воздух своим едким дымом. Огонек того, что несла Миенира, замер, и мы оказались в тупике, упирающемся в ржавую решетку. Из этого угла доносился жуткий смрад, и слышалось чье-то надсадное дыхание. Я подошла ближе, и Миенира нервно воскликнула, хватая меня за рукав:

– Не нужно!

Я посмотрела на нее с намерением задать новый вопрос. Но он буквально замер на моих губах, когда за решеткой кто-то зашевелился, а спустя мгновение краем глаза я сумела уловить какую-то размытую тень, и затем послышался грохот и очередной вопль, полный дикой тоски. Я застыла, глядя в остекленевшие глаза замершей, молчаливой Миениры, уже догадываясь о том, кого увижу за спиной, но все еще опасаясь, не желая принимать жестокую правду. Скрежет чего-то острого по прутьям решетки, и я осмеливаюсь повернуться, чтобы взглянуть на узника, томящегося в подземелье.

Судорожный вдох и я пропускаю выдох, а потому только:

– О, Хранители!

Существо, с первого взгляда не разобрать – человек, ир'шиони или полузверь, воззрилось на меня. Совершенно нагое, если не считать длинных темных волос, закрывающих почти все тело. Красные, подернутые пеленой безумия глаза, покрытые спекшейся коркой крови и грязи губы. На руках длинные изогнутые когти, которые скребли по решетке, туда и обратно, высекая искры и треплющие нервы звуки.

– Знакомься, Ниа, – не отводя взора от существа, прошептала Миенира, – это мой супруг – славный эр эрт Тодд.

Я выдохнула, не в силах отойти, словно околдованная этим светящимся похотью взглядом чудовища. Когда оно попыталось расправить сломанные крылья, торчащие из-за спины, и заорало, мы с Миенирой дружно отпрянули. Крик вернул меня в реальность, и я спросила:

– Неужели никто не знал?

– Рейн, Рин и прочие до сих пор не знают. Думают, Каон отправился по делам…

– Погоди… – я вспомнила видение, – но Алэр был на вашей свадьбе и…

– То была свадьба по доверенности. Да, я сердилась на тебя, потому что это по твоей вине наши призраки сошли с ума окончательно! И вместо рощи, полной прекрасных деревьев, усеянных спелыми ягодами, церемонию пришлось провести в закрытом храме! – Миенира закричала, роняя факел на пол, где он потух, окунаясь в лужу. И чудовище зарычало, бросаясь на железные прутья в попытке сломать их.

Раз за разом оно нападало все более яростно и мощно, ударялось лбом, хватало крючковатыми пальцами, принималось выть, страдая от собственного бессилия и боли. Миенира беззвучно рыдала, наблюдая за мужем, обнимая себя за плечи в попытке унять дрожь. Я переживала этот кошмар вместе с ней, пока не пришла к умозаключению, что пора заканчивать, и потянула девушку обратно наверх.

Мы пронеслись по извилистым закоулкам так быстро, как могли, по пути встретили только Маег эрт Лев, и я попросила ее принести вина. Думая обо всем, что видела в подземельях, я невольно вернулась в нашу с Алэром спальню, приведя за собой и Миениру. Она, ненадолго перестав рыдать, в изумлении воззрилась на меня, и я быстро придумала отговорку:

– Здесь отдельная купальня! Мне кажется, ты пожелаешь умыться, – и указала на низенькую дверку.

Миенира протестовать не стала, а я нервно заметалась по комнате, меряя ее от одного угла до другого. Никогда не слышала, чтобы мои предшественники сумели вылечить безумие. Целители справлялись только с телесными ранами, душевные были нам не по силам. В дверь раздался стук, и, отвлекая меня, на порог ступила служанка. Она принесла кувшин, полный вина, и пару кубков. Маег смотрела на меня с ожиданием, но я махнула ей рукой, безмолвно приказав удалиться. Все мои думы сейчас были только о том, как помочь Миенире. Ничего путного придумать не смогла, мелькнула правда мысль об убийстве безумца, но я спешно отбросила ее. Лорд, конечно, в своем праве избавить сестру от свалившейся напасти, но, что скажут его вассалы, если он начнет убивать их сыновей?!

Едва слышимый хлопок закрывающейся двери сообщил, что Миенира вышла из купальни. Рыдать она перестала, только чуть всхлипывала и дрожала, словно от холода. Я жестом позвала ее присесть к камину, наполнила оба кубка вином и протянула один из них девушке. Вопросов не задавала, даже не смотрела на нее, только на танцующее в камине пламя. Огненные языки сходились, расходились, словно пары в неведомом танце, некоторые угасали, другие разгорались, порой, как чей-то шепот, слышался треск поленьев, а вверх взмывали искры.

– Завораживает… правда? – заговорила девушка, рассматривая неистовые пляски огня.

– Да, и отвлекает, – я решила поддержать разговор, прикасаясь губами к краю кубка, отпивая глоток, наслаждаясь каждой каплей слегка терпкого вина. Это помогало скрасить ожидание, лишний раз подумать, заново, более хладнокровно оценить увиденное в подземелье.

Молчание, особенно когда оно затягивается, становится утомительным, подавив очередной зевок, я сказала:

– Ильенграссы поведали мне о твоей свадьбе…

– Ты видела мое платье? – безжизненным голосом поинтересовалась она, глядя только на танцующее в камине пламя.

– Да, и я знаю, как тебе хотелось, чтобы оно сверкало и переливалось в свете солнечных лучей. Ты представляла это в снах, а в реальности получила лишь черные тени на белом…

– Мне хотелось многого, но я понимаю, что не все наши желания сбываются…

– Хм… говоришь о женихе? – я долила вина в свой кубок и заново наполнила ее.

– О любимом… Я, как и любая другая девушка из знатного семейства, с детства знала, что мне предстоит выйти замуж по договору, а не по любви, – ответила она уверенно, открыто посмотрев на меня, и я осторожно осведомилась:

– Тебе нравился эрт Тодд?

– Каон? По крайней мере, он не вызывал у меня отвращения… – взгляд Миениры стал затуманенным, точно она окунулась в воспоминания и не желала возвращаться в настоящее время.

Я ее не торопила, думая о своем прошлом. Были мгновения в нем, когда я не сомневалась в том, кто станет моим мужем. Ждала, когда наступит день свадьбы, не гадала, не расстраивалась, твердо зная, что ждет меня завтра. Последние годы жила только настоящим, не задумываясь о будущем, вспоминая, горюя о прошлом. Вот и сейчас я не была уверена в том, что случится со мной в следующую минуту, наслаждаясь секундами относительного покоя, мгновениями этого пусть и печального, но неспешного разговора.

– Каон, – вновь завела собеседница, – в какой-то степени даже привлекал меня. Он был учтив, обходителен, умел пошутить, превосходно показывал себя на турнирах… Никто даже и догадаться не мог, что меня ждет…

– Неужели никто не смог распознать надвигающееся безумие?

– Кто? Ты бы смогла? Ты видела эрт Тодда? Он был на вашей с Рейном свадьбе!

– Честно? Мне было не до разглядывания гостей…

– Охотно верю, – беззлобно произнесла Миенира, допила вино, стиснула зубы и продолжила. – Никому не было дела до некого Каона эрт Тодда, впрочем, как и до его отца, который почему-то не явился на свадьбу своего лорда! Ты сбежала, Алэр отправился на твои поиски, а Каон, поцеловав меня напоследок вполне себе целомудренным поцелуем, отбыл в свои владения под предлогом того, что его отец болен. Я предположила, что это простуда и пожелала скорейшего выздоровления своему будущему родственнику, а Каон лишь усмехнулся. Вот только я не придала значения этой кривой, мрачной улыбке…

– Не думаю, что я в твоей ситуации оказалась бы более проницательной…

– Спасибо, что стараешься меня утешить, только, Ниа, это все напрасно… Мое горе неискоренимо…

– Выходит, все эрт Тодды безумцы? – я нахмурилась, пытаясь рассмотреть ситуацию рационально.