Текст книги ""Фантастика 2025-120". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Мертвый аккаунт

Глоссарий

Альбины – охранницы королевы Ар-де-Мея, воспитанные вместе с ней.

Аравейская сталь – самый крепкий и ценный металл

Ар-де-Мей – самое северное королевство Мейлиэры, расположенное за Разломом.

Грыр – жуткое существо, порождение бездны. Также это слово используется для эмоционального выражения говорящего

Двуречье – государство, расположенное в Серединных землях

Золотой берег – одно из южных королевств, расположенное на месте бывшего государства демонов бездны – са'арташи

Игвейн – Хранитель ночи

Ильенграсс – дерево, символ Нордуэлла

Ир'шиони – демоны неба, в давние времена служили Хранителю неба Хелиосу, но за провинность были сосланы им на землю

Каменего – столица Двуречья

Край Тонких Древ – государство, расположенное в Серединных землях

Люблина – Хранительница домашнего очага, супруга Хелиоса

Магира – Хранительница судеб

Меб – огненная река, отмечающая границу владений Некриты

Мейлиэра – мир, где происходит действие

Мерр – Хранитель моря (воды)

Мертвые скалы – символические «ворота» в Ар-де-Мей

Ланка – самка оленя

Летты – слуги Хранителя Врат смерти

Лирские каменоломни – расположены на острове Лирс, принадлежащем Ар-де-Мею

Льдинистое море – омывает берега Ар-де-Мея с запада

Нордуэлл – земли демонов неба (ир'шиони), находящиеся перед Разломом

Некрита – многоликая, непредсказуемая, Хранительница магии

Разлом – трещина в земле, образовавшаяся в результате древнего катаклизма, поделившая владения Хранителей. Земли за Разломом принадлежат Некрите

Ретт – Хранитель удачи

Са'арташи – демоны бездны, полузмеи. Их потомки имеют две ипостаси.

Сатергис – городок на границе Двуречья и Нордуэлла

Сияющая – река, протекающая через столицу Ар-де-Мея.

Террия – Хранительница земли

Ур – Хранитель бездны

Царь-город – столица Золотого берега

Хелиос – Хранитель солнца и неба, супруг Люблины

Хранители – создатели Мейлиэры

Хрост – Хранитель времени

Хрустальный город – столица Ар-де-Мея

Эрра – обращение к молодой или незамужней девушке

Эра – обращение к женщине

Эр – обращение к мужчине

Эст – Хранитель Врат смерти

Анна и Валентина Верещагины
Северная королева. Книга 3

Часть первая. Глава 1

Лес стоял тихий, белый, замороженный, погруженный в свои звенящие зимние сны. Пушистый снег покрыл деревья и землю, сверкая алмазами в ослепительном свете солнца. Синее, бездонное небо простиралось над головой, и можно было бы смотреть бесконечно в эту пронзительную синь, если бы не слезились глаза. В ветвях ели цокала, стрекотала потревоженная вторжением людей белка, неслась следом за нами поверху, сбрасывая вниз ручейки блистающих ледяных искр.

Я перевела дыхание, остановившись на поляне, прищурено разглядывая заснеженные деревья, упирающиеся в далекое небо своими вершинами. Тишина, словно плотное одеяло, укутала лес. И если бы не шевеление вспугнутой белки, можно было бы решить, что жизнь вокруг исчезла, замороженная госпожой Зимой.

Оглядела опушку, пристально, безмолвно, заставляя альбин замереть. Лес возвышался над нами, как древний храм всех Хранителей Мейлиэры. Никому из нас не хотелось тревожить их покой своими словами. Однако, я должна была сказать.

– Здесь! – произнесла твердо, вынуждая девушек насторожиться сильнее и приготовиться к сражению.

Двинулась вперед, осторожно ставя снегоступы, стараясь не утонуть в мягком снегу. Альбины, постоянно озираясь, шагнули за мной. Диль вытащила меч из ножен, позволив ему сверкнуть в солнечном луче. Я последовала ее примеру, вынула легкий клинок, схватилась за рукоять крепко, уверенно, до боли в пальцах.

На краю поляны виднелся темный валежник, как стена крепости, прячущая хозяев от недоброжелателей. Я напрягала зрение, но, сколько бы ни вглядывалась в переплетение упавших стволов и сломанных ветвей, не видела ничего, кроме черствой, непроглядной тьмы. Сдаваться было рано, и я медленно направилась вдоль природной преграды. Заснеженные ветви нависали надо мной, как каменные глыбы неизвестного замка. «Надежное укрытие для того, кто не любит свет солнца!» – подумала я, замечая проем, точно главный вход.

Я сделала новый осторожный шаг, и тотчас за спиной послышались недовольные шепотки альбин, словно шорохи ветра. Никто из девушек не рискнул возразить громче, но каждая из них высказалась. Я, не оборачиваясь, криво усмехнулась. Подругам не понять, насколько мне необходимо встряхнуться и хотя бы на короткие мгновения забыть о тоске.

Из проема на меня зыркнула тьма, не пугая, но предостерегая от опрометчивых действий. Тем радостнее было пронзившее тело ощущение. Забираясь выше и выше, по позвоночнику ползли мурашки, словно госпожа Зима трогала меня своей рукой, неспешно проводила кончиками ледяных пальцев, а затем опустила ладонь между лопаток. Последние сомнения отпали – за валежником кто-то прятался и ждал своего часа.

– Он здесь! – улыбаясь в предвкушении, сообщила я альбинам.

– Там? – рядом мгновенно оказалась Риона.

– Слушайте! – в тоне моем звучал приказ, и альбины разом подвинулись ближе, замирая, сосредоточено вслушиваясь в окружающую тишь.

Лелька не выдержала первой, заглянула в темный проем, и тишину леса прогнал боевой клич. В ответ из-за преграды раздался страшный рев, и Лелька поспешно отпрянула. Сумеречный понял, кто явился по его проклятую душу, и собирался напасть на пришельцев, нарушивших его уединение. Альбины заслонили меня, образовывая полукруг, чтобы встретить оборотня и обрушить удары на его плоть.

Из проема выскочила бесформенная, мохнатая глыба, рыкнула, раздраженно мотая головой. Диль не смогла сдержать удивленного вскрика:

– Какой огромный!

Солнечный свет блеснул в глазах оборотня, ослепил его, заставляя остановиться и с шумом втянуть воздух, чтобы выбрать верное направление. Разинутая пасть с белоснежными клыками, ходящие ходуном бока, острые когти, тянущиеся к нам.

В следующий миг лес вновь погрузился в безмолвие: альбины готовились к атаке, чудовище принюхивалось, я пыталась узнать, кто из прибывших ар-де-мейцев поддался зову Некриты.

Мне удалось узнать одного из строителей в ту самую минуту, когда оборотень кинулся вперед, стремясь разорвать стоящую на его пути Лельку. Острые когти полоснули по металлу, а удар могучей лапы был такой силы, что альбина отлетела в сторону. Я сделала замах, нападая на разъярившегося сумеречного, но мою атаку опередила Диль, ткнув его косматый бок. Оборотень оглушительно завопил, в очередной раз тревожа покой спящего леса, и, повинуясь инстинкту, развернулся к нападающей альбине. Ди успела вовремя отпрыгнуть, по-прежнему удерживая внимание врага. Моментом воспользовалась Риона и уверенно напала на противника. Впавший в ярость сумеречный, взмахнув лапой, отбросил и ее. Красные звериные глаза злобно сверкнули, когда он понял, что осталась последняя помеха. Днем твари слабые, и оборотень решил уйти, понимая, что находится в меньшинстве.

Лохматая лапа мелькнула у моего лица, когти вспороли воздух, но я увернулась и немедленно атаковала. Мой клинок с чавканьем погрузился в плоть сумеречного, раня его, жаль, не смертельно. Я рванула меч на себя, готовясь нанести второй удар, но меня оттеснили альбины. Лелька и Диль, отвлекая оборотня, нападали по очереди, исподтишка, атакуя тварь то справа, то слева. Риона стремительно зашла спереди, но почти сразу упала на землю, снесенная сокрушительным ударом когтистой лапищи. Мое сердце дрогнуло.

Но переживала я напрасно. Опытная воительница, не поднимаясь, резко вскинула меч и всадила его в горло оборотня, а затем вытянула клинок и откатилась в сторону. Кровь сумеречного медленно капала на снег, чудовище хрипело, запрокинув голову, и неуклюже покачивалось. Тварь все еще надеялась сбежать и затаиться, залечивая раны. Лелька и Диль поспешили закончить дело, начатое главной альбиной. Я опустилась на землю и, сбросив перчатку, вытерла лицо тыльной стороной руки.

Раскрасневшиеся альбины, выдыхая, сосредоточено оглядывались.

– Кто это был? – задала неожиданный вопрос Ди, до этого момента ее не интересовали подробности, между бровей девушки пролегла озабоченная морщинка.

– Эрт Грай, – устало озвучила я.

– Но почему?! – еще одной неожиданностью стала вспышка Лельки, бросившей меч и посмотревшей на меня. – Почему они поддаются тьме?

Сказать мне было нечего, кроме правды, которую я не готова была произносить вслух, поэтому торопливо приказала Рионе:

– Ты знаешь, что делать! И постарайся скрыть все следы. Помни, мы здесь из милости, и нас не пощадят, если заподозрят в убийствах!

Она ответила согласным кивком и направилась к валежнику, чтобы собрать хворост.

– Будет славный погребальный костер, – тихо уронила Диль, смотря на меня пристально, с оттенком осуждения. Озабоченная складка меж ее бровей стала глубже.

Я поднялась, двинулась дальше, привычно переступая снегоступами по снегу, захотелось укрыться от пытливых взглядов подруг. «Это не слабость! Я не могу позволить себе такую роскошь!» – убеждала саму себя, отыскивая, куда бы свернуть.

Вслед мне донеслось:

– Ниа, тебе нельзя!

Я вспылила и рассерженно обернулась:

– Давайте, я сама решу, чего мне можно, а чего нет! – и, замечая неуступчивые, прищуренные взоры подруг, смягчилась. – Тут недалеко, мне нужно посидеть в тишине, – добавить нечего, они поймут, пусть и не одобрят.

Укромная полянка за деревьями, сухие ветви для костра, ведь я не собираюсь замерзнуть насмерть. Присела на упавшее под тяжестью снега дерево и, подсчитывая, глубоко задумалась.

Итак, это уже пятый – слишком большое число за столь короткий срок. Долго ли мы сможем скрывать? Нелегко ар-де-мейцам ужиться в Нордуэлле, поэтому они сдаются, покоряются тьме, сходят с ума. Из всех пяти перерожденных никто не сумел сохранить и толику разума. Почему? Мне не нужно долго искать ответ. В глубине души я прекрасно знаю, зачем Некрита призывает ар-де-мейцев. Только я пока не готова противостоять ей и сражаться за каждого. Плохо, совсем не по-королевски. Я боюсь, что поддамся отчаянию. А ведь еще два месяца назад я думала, что хуже быть не может! Жизнь довольно жестоко указала, как я ошибалась!

Подняла голову и сквозь пелену слез взглянула на солнце. Мы вышли рано утром, скоро наступит полдень. А тогда…

… День клонился к закату, а я все никак не могла успокоиться после разговора с братом. Вроде, все обговорили, повинились, объяснили друг другу, но тревога не покидала меня. Бегая из угла в угол, из кладовой в кладовую, я не могла найти местечка, чтобы присесть, остановиться, осмыслить. Заставляла себя угомониться, занималась делами, но покой не приходил. Размышляя, почему душа мается, я поймала одну мысль. Ухватилась за нее, думая, что нашла причину, хорошенько поразмыслила и приняла решение действовать немедленно. У меня не получится искупить вину перед Ганнвером, и она долгие годы будет лежать глыбой на моих плечах. Я могу лишь облегчить ношу, одновременно, усложнив змее жизнь. Мой долг забрать племянника и воспитать его достойным человеком. Я обязана сделать все, чтобы оставшиеся в живых члены моей семьи воссоединись. Мы будем помнить предков и уверенно смотреть в завтрашний день. Я найду Северию или отомщу за нее, пусть и не своими руками.

Для начала мне нужен человек, которому могу безоговорочно доверять. Я могла бы отправить на юг еще одну альбину, но воспоминания о Криссе были еще слишком свежи. На сегодняшний день мне хватит тревог, я каждый день молю Ретта о том, чтобы он не оставил Янель. Мне часто снится, как она перебирает струны лютни, а за ее спиной стоит Гэрт. Возможно ли, что они встретились?

Вспомнив одного брата Рейна, я не могла не задуматься о другом. Решение было принято мгновенно, но я никогда не пожалею о нем, и никто, даже супруг, не возразит.

Я обежала весь двор, запыхалась, раскраснелась, но нашла, кого искала. Алэрин находился в конюшне, где чистил своего коня, общаясь с ним, как с человеком и хорошим другом.

Нетерпеливо постукивая каблуком, дождалась, когда младший из близнецов сделает перерыв в работе, и без предисловий выпалила:

– Эр, вы можете выслушать мою просьбу?

Алэрин одарил меня внимательным взглядом, кивнул, отложил скребницу и вымыл руки.

– Что вы хотите поручить мне? – на его лице не мелькнуло и тени удивления.

– То, ради чего юная Ниавель, не задумываясь, рванула бы на юг!

– Что думает по этому поводу нынешняя королева? – он показательно выгнул бровь, пытаясь угадать мои мысли.

Я честно призналась.

– Задуманное смертельно опасно, но жизненно необходимо! – нахмурилась, осознавая, почему он может отказаться. – Я знаю, как важен для нордуэлльцев их дом, но и о людях тоже нельзя забывать. Наш дом, север, опустеет без нас! – я должна была убедить его. У меня не могло быть иного выхода.

– Мы все части одного целого. Витраж будет не так прекрасен, если лишиться хотя бы одного фрагмента. Но порой его осколки настолько мелки, что их не склеить в единое полотно, – Алэрин подошел ближе, на миг мне стало неловко от его долгого вопрошающего взгляда.

В следующее мгновение я одернула себя – мне стыдиться нечего!

– Это мое самое сокровенное желание, – вполголоса проговорила я, выдавая тайну. – Никогда не прощу себе, если не попытаюсь.

– Супруг знает о вашем замысле? – что-то неопределенное мелькнуло и исчезло в глубине его глаз.

Я ни секунды не колебалась.

– Алэр обязательно одобрит, как только у нас появится минутка обсудить кого-то, кроме наших гостей.

Алэрин печально улыбнулся.

– Расскажите мне о них: о мальчике и о вашей сестре. Мне нужно знать, с чьим именем на устах я умру, если потребуют обстоятельства.

– О племяннике мне известно немного. Ган и сам не часто общался с сыном, – глупо оправдалась я и протянула ир′шиони сложенный вчетверо клочок пергамента. – Здесь указано место, где проживают мать с ребенком. С женщиной у Лиса была устная договоренность, но если она пожелает, то необходимо забрать и ее, – с ожиданием смотрела на демона.

Алэрин коротко кивнул и принял пергамент, а мне пришлось думать, что сказать.

– Моя сестра, как и вы, лишилась дара, – я отважилась начать рассказ, стараясь найти точки соприкосновения и склонить его на свою сторону. – В Ар-де-Мее таких девушек называют «лунными невестами». Их удел одиночество, – воспоминания причиняли боль. Я отчетливо помнила, как спорила с отцом матушка, до хрипоты, до яростных слез, отстаивая право младшей дочери на счастливое замужество.

– Ваши соотечественники жестоки, – глухо высказался Алэрин, не отводя настойчивого взгляда, будто слушал не только мои слова, но и читал эмоции, чтобы составить более полную картину. – В чем вина девушки?

– Тот же вопрос задавала папе матушка, – откровенно поведала я.

– И что она услышала в ответ? – его лицо выражало мрачный интерес.

У меня не было причин таиться, но и гордиться было нечем.

– Король сказал, что исключений не будет. Мы волшебники, но вернуть магию не в наших силах. Вместе с даром «лунная невеста» теряет память и способность любить.

Своими признаниями я загнала Алэрина в тупик. Он перестал понимать происходящее, крепко задумался и сделал неверные выводы. Я спохватилась и нелепо затараторила:

– У нее белые волосы, как у вас, и она отличается от меня и других ар-де-мейцев, так же, как вы – от Алэра, Доша и прочих своих соотечественников!

– Белые волосы – верная примета. Таких, как мы, – Рин безотчетно провел по собственной снежной шевелюре, – немного на Мейлиэре.

– И все же вам придется искать иголку в стоге сена, – я упорно гнала от себя мысли о смерти сестры, но не могла умолчать о трудностях.

– Думаете, не справлюсь? – передо мной стоял брат Севера, его правая рука, бывалый воин, привыкший держать данное слово.

– В том не будет вашей вины, – смотря ему в глаза, удрученно прошептала я.

– Что вам известно? – Алэрин облокотился о стену и вперил в меня серьезный взгляд, словно уже прочитывал в уме возможные решения проблемы.

Я глубоко вдохнула и сплела пальцы, чтобы произнести имя толстяка.

– Лавен сказал, что не знает, где Северия. Мне хочется верить, что он лжет, и я собираюсь хорошенько его расспросить.

– Северия… – растягивая слоги, проговорил Рин, как будто пробовал имя моей сестры на вкус. – Как в песне…

– Матушка верила легендам, – грустная улыбка легла на мои губы. – Своим детям она дала имена героев из древних сказаний. – Я встрепенулась. – Вы знаете легенду о воительнице Северии? Откуда?

– В десять лет я мнил себя великим воином и, чтобы доказать это всему Нордуэллу, отправился на поле боя. Меня ранили, к счастью, не смертельно, но пока лежал на земле и созерцал пасмурное небо, услышал из уст умирающего ар-де-мейца песню. Помню, как повернул голову и увидел лежащего неподалеку человека с рваной раной на животе. У него были видны внутренности, а, вместо того, чтобы вопить от боли, он пел. Когда ар-де-меец заметил меня, то хвастливо заявил, что сразится с ледяным великаном и выручит храбрую деву.

– Узнаю их! – моя улыбка стала гордой. – Хвастаясь, ар-де-мейцы отпугивают смерть.

– Ему не удалось спугнуть смерть, парень умер буквально через мгновение, как окончилась песня, а я еще долго лежал и отчетливо видел грозного великана, замок во льдах и светловолосую деву, ждущую своего спасителя, – его взгляд затуманили воспоминания.

– К тому времени, – напомнила я, – последний из ледяных великанов был мертв.

– Тот, который сторожил тропу из Нордуэлла в Ар-де-Мей? – уточнил ир′шиони.

– Его звали Арракус, и он был правителем ледяных великанов, убившим короля Алина, первого мужа Мирель. Надеюсь, вам знакомы последние два имени?

– Знакомы, – кивком подтвердил Алэрин. – Как и два других – Лориан эрт Маэли и Дарейс эрт Баралис.

– Тогда, не пускаясь в долгие объяснения, скажу, что Лориан пленил Арракуса и при помощи магии заставил великана сторожить «темную тропу».

– «Темную тропу»? Вот как назывался тот путь, – задумчиво проговорил Рин. – Почему?

Я невольно поежилась от удивительно ярких воспоминаний и пояснила:

– Ступая на нее, каждый ар-де-меец безмолвно соглашается пройти испытание на прочность, – сердце в груди болезненно кольнуло. – Некоторые перерождаются, – скороговоркой ответила я и вернула разговор в прежнее русло. – Арракуса убил Роан эрт Шеран, как только они с Мирель впервые встретились.

– Та встреча была роковой, – усмехнувшись, высказался Алэрин и сделал предположение, от которого меня передернуло. – А ведь мы с вами могли бы стать родственниками.

– Никогда! – резко заявила я и тотчас постаралась сгладить острые углы. – Мирель была южанкой, поэтому ар-де-мейцы не приняли бы ее брак с демоном. Война разгорелась бы с новой силой, а войско Ар-де-Мея возглавила бы Тьяна, сестра Алина, мечтающая стать королевой.

– Интересный факт, – ир′шиони отошел от стены и встал напротив меня, – давно хотел спросить – как вышло, что выбрали короля Алина, а не сделали королевой его сестру Тьяну?

– Они были младшими в семье, а трон должна была занять их старшая сестра Ариэль. Но она погибла во время испытания. А главный звездочет, сделав предсказание, настоял, что королем должен стать Алин.

– Я впечатлен. Неужели короли Ар-де-Мея настолько верили звездочетам? – Рин не доверял сказанному, ему казалось, что невозможно жить размытыми подсказками.

– Мой отец не верил, и когда кровавая луна трижды озарила Хрустальный город, он не внял предостережению Эсхи, нашего звездочета, – дрогнувшим голосом поведала я. Тоска с новой силой сжала мое сердце своей тяжелой лапой. Добавить мне было нечего.

Алэрин наблюдал за мной, загадочно щурился и молчал, я, затаив дыхание, ждала, что он скажет. Если демон ответит отрицательно, то я тряхну головой, прогоняя слезы, но не сдамся на волю обстоятельств. Не хочу больше плыть по течению, будто безвольная щепка. Я найду другого исполнителя и отправлю его на юг.

Рин разомкнул сурово поджатые, бледные губы.

– Подведем итог, королева Ниавель. Мне предстоит поход на юг, чтобы отыскать девушку с белыми волосами, которая не помнит своего прошлого.

Я подпрыгнула и рьяно замахала руками. Эмоции переливались через край.

– Нет, нет! – задыхаясь, опровергла я. – Северия помнит! – из горла вырвался запальчивый крик, и я постаралась выдохнуть, чтобы привести чувства в порядок.

На секунду демон впал в оцепенение, а затем резко заговорил, пытаясь разоблачить ложь:

– Вы только-только сказали…

Я, объясняясь, непочтительно прервала его:

– Моя сестра особенная! Понимая, что с ней произошло, она с самого начала старалась избежать скорбной участи, не надеясь ни на кого. Северия вела записи, – помедлила и завершила. – Ладони и ступни сестры покрыты несмываемыми рисунками, отображающими события из ее прошлого.

Алэрин вздрогнул и несколько раз сжал и разжал пальцы.

– Ваша сестра отважная девушка, – его голос охрип, видно, я смогла зацепить демона своим рассказом. Не знаю, какие именно чувства овладели им – жалость или восхищение, но Рин кивнул. – Можете на меня рассчитывать, королева! – опустился на одно колено. – Моя кровь – твоя кровь, моя плоть – твоя плоть, моя жизнь – твоя жизнь! – и уверенно взмахнул кинжалом.

Я впервые принимала именно эту клятву из уст демона, поэтому сильнее разволновалась, но не дрогнула. В сердце робкой искрой вспыхнула надежда. Если сестра жива, то Рин обязательно вернет ее домой!

Последующие недели принеслись и улетели, затерявшись среди иных картинок прошлого. Нордуэлльцы продолжали оказывать жителям Золотого берега гостеприимство. Я улыбалась Беккит, вечерами беседовала с толстяком о погоде и ничего не значащих вещах и больше не винила мужа за то, что он не убил са'арташи, пока была подходящая возможность. Рейн не привык, не мог позволить себе руководствоваться эмоциями, ему нужно было сохранять трезвость рассудка, уметь просчитать любое действие врага.

Медленно и мучительно, но на меня снизошло озарение. Я в полной мере осознала, к чему бы привела нас всех моя поспешность. Убить гостя – навлечь беду на свой род. Разве я этого желала? Нет! Я верила, что мне представиться возможность убить Беккит в честном поединке.

А пока оставалось льстить змее, но ежеминутно ждать от нее подвоха. Беккит злилась, на севере ей было явно не по себе. Южная красотка постоянно мерзла, требуя и день, и ночь жарко топить камин в ее комнате, запрещая открывать окна. Беккитта куталась в шерстяные пледы, носила плотные наряды, принеся в жертву огню роскошные шелковые платья. Я великодушно поделилась с ней отрезами шерстяных тканей, стараясь каждый раз оказаться ближе, чтобы иметь возможность наблюдать. Мне было известно – Кровавая королева ничего не делает просто так. Беккит сумеет сполна расплатиться за свои неудобства, лишь дождется подходящего момента. Жаль, что и мне приходится играть по ее правилам и тоже проводить недели в ожидании.

Чтобы успеть сделать важные дела, я вставала затемно и часто опаздывала на завтрак. Однажды буквально влетела в малую трапезную, чувствуя, что скоро свалюсь от голода. За столом сидели женщины: Рилина, Жин и Танель эрт Сиарт. С последней я старалась не встречаться, слишком острым было чувство вины перед будущим ребенком. Часто вместо Танель я видела ее погибшего мужа, смотрящего на меня укоризненно.

Я поздоровалась, ограничившись общепринятым приветствиями, но ответили мне только Рилина и Танель, которая тотчас запричитала, опустив руки на округлившийся живот. Срок родов вдовы эрт Сиарт был не за горами, и она показательно страдала, всеми способами вызывая жалость у окружающих. Бывало, я видела ее вместе с Алэром, но не ревновала, хотя и не подходила. У меня других проблем хватало. Мой приемыш требовал внимания к себе, и перерожденному эрт Тодду тоже нужна была моя поддержка. Перерожденный умом напоминал младенца, и Миенира постоянно находилась с ним. Но девушка сильно уставала, и я обязалась помогать ей. В подземелье находился эрт Дайлиш, он неотступно наблюдал за мной, щурился от света факелов и загадочно молчал. Мы больше не разговаривали о прошлом, не затрагивали тем будущего. У нас было настоящее. Вампир оказывал мне безмолвную поддержку, не вспоминая, по какой причине находится здесь. Я была благодарна ему за вовремя поданную кружку воды, если ощущала дикую жажду, или удачно подставленный стул, если падала с ног от усталости.

От сегодняшних забот меня отвлекла служанка, она подала завтрак – овсяную кашу, свежие сливки, мед, все, как мне нравилось. Тижина вдохновенно болтала с Танель. В основном о том, что скоро родится истинный ир'шиони, смелый и отважный воин, настоящий сын Нордуэлла. Для своих сладкоголосых речей девчонка всегда выбирала момент, когда я находилась рядом.

Не желая и дальше слушать ее, я приготовилась быстро подкрепиться и отправиться дальше. Планы нарушила неожиданная тошнота, мутной волной поднявшаяся к горлу. Я глубоко вдохнула и прижала пальцы к губам, борясь со спазмом. Нежная каша и ароматный мед, которые несколько минут назад казались аппетитными, сейчас вызывали отвращение.

Рилина, внимательно следившая за мной все это время, заметила мое состояние. Ее вопрос заставил меня озадачиться:

– Рейн знает?

Несколько минут я лихорадочно соображала, о чем она спрашивает, но не догадалась о причине.

– Так! – сурово припечатала Рилина. – Ты еще и сама ничего не поняла!

– Чего я должна понять? – вырвалось прежде, чем я осознала, а как поняла, едва не лишилась чувств. – Вот грыр! – в голове царила сумятица, и я не знала – радоваться мне или огорчаться.

Ураган мыслей сбивал с толку. У меня будет ребенок от любимого мужчины! Ребенок! Сейчас! Когда мы стоим на распутье! Мои мысли смешались, сердце сошло с ума, дыхание сорвалось, а в горле встал ком.

– Супругу сама расскажешь, или нужна моя помощь? – Рилина никак не хотела угомониться, она крепко вцепилась в меня и не собиралась отпускать. – Когда?

Мне хотелось вскочить и кинуться прочь, но накатившая слабость мешала. Нужно было подумать без свидетелей и советчиков, но кто бы позволил? Королеве всегда хватает желающих дать совет!

– Можешь начинать! – последовал один из них, сказанный ехидным голосом Тижины.

Я резко повернулась и увидела мужа. Алэр, как бывало часто, вошел в трапезную неслышно, и теперь стоял, прислонившись к косяку, наблюдал за нами и прислушивался к разговорам.

– Ой! – застонала Танель. – Ой… ой…

Я с раздражением обернулась к ней и увидела, что вдова сползла со стула и теперь стоит на коленях, прижимая ладони к животу. На ее лице застыло страдание, в глазах – мольба.

– Рейн, – со слезами она протянула лорду руки.

Он сделал несколько шагов, замер, взглянул на меня.

– Дыши глубже, – к роженице уже спешила Рилина, бросая на ходу Тижине. – Помогай!

– Но, мама! – девчонка попробовала протестовать, пока мать не оборвала ее:

– Помогай! У Рейна иные заботы! Обойдемся без него! – приказав дочери, она кинула на меня выразительный взгляд, призывая срочно переговорить с Алэром один на один.

Я отвернулась, собираясь с мыслями, но не придумала, как сообщить новость супругу. События сбивали с толку, глаза щипало от подступающих слез, горло перехватило. Рейн понял без всяких объяснений, он научился читать меня, как открытую книгу, не прибегая к магии. Его раскрытые объятия сказали мне о многом, и я просто подошла, склонила голову на его плечо и постаралась перевести сбившиеся от переживаний дыхание. Последнее время у меня сложилось ощущение, что я постоянно куда-то бегу, но все равно ничего не успеваю. Мне необходимо было остановиться и расслабиться.

– Спасибо, душа моя, – крепко прижимая меня к себе, словно боялся, что вновь сорвусь и брошусь прочь, прошептал он. – Не задумывайся о плохом. Не зови беду, – попросил, успокаивающе проводя ладонью по моей спине. – Я справлюсь со всеми трудностями!

Как будто в ответ на его уверенные слова, Танель особенно пронзительно и жалобно вскрикнула. Рилина велела Жин поторопиться и кликнуть слуг. В арку на зов тотчас влетел Дуг. Мы с Рейном стояли, обнявшись, и он продолжал увещевать меня.

– Ты у меня сильнее всех. Ты выдержишь. – Его губы скользнули по моей щеке. – И я ни на шаг от тебя не отойду! От вас не отойду, – поправился и мягко улыбнулся.

В моей груди дрогнуло сердце, еще никогда я не чувствовала себя такой слабой и могущественной одновременно. В душе бесконечной теплой волной всколыхнулась радость, накатила, затопив дальние и темные уголки. Мне сделалась нестерпимо хорошо, будто за спиной выросли крылья.

Слегка отстранившись, я с улыбкой проговорила:

– Ты помнишь, что женился на королеве? – он собирался сказать, но я накрыла рукой его подрагивающие уста и сама дала ответ на вопрос. – Это значит, что я способна на многое!

Рейн прищурился:

– И?

– Я могу все! – заверила я любимого, чуть касаясь своими губами его.

– Ах… – с недоверием выдохнул он, и мне пришлось произнести вслух:

– Нужно принять роды у Танель эрт Сиарт.

Несколько секунд Алэр выглядел ошеломленным, затем сурово сдвинул брови:

– Не хотелось бы…

На моем лице расцвела улыбка.

– Не бойся. Я не раз и не два принимала роды, поэтому больше, чем есть, не испугаюсь!

Я видела, что он сомневается, и понимала, каких усилий ему стоило кивнуть. Подарила супругу глубокий, жаркий поцелуй, заставляя его забыть и сама на несколько мгновений выпала из реальности, чтобы с новыми силами приступить к насущным делам.

И поспешила по лестнице на второй этаж. Мне пора было заняться своими непосредственными обязанностями. Настроилась, что будет нелегко, но даже представить не могла, насколько туго придется. Ребенок родился слабым, одна его ножка оказалась короче другой. Глупая Танель почти до последнего затягивала корсет. Ничего исправить было нельзя. Я могу облегчить страдания дитя, но выправить ножку не сумею. Невольно задумалась над тем, что было бы, если бы эрт Сиарт не погиб. Посмела бы Танель вести себя подобным образом во время беременности? Тут можно было не гадать.

Вздохнув, я искупала ребенка и подошла к измученной матери, чтобы передать ей дитя. Судьба подкинула мне очередную задачу, которую я совершенно не ждала. Едва взглянув на новорожденного сына, Танель с воплем отвернулась.

– Уберите его от меня! – истерично визжала она. – Это не мой ребенок! Он слишком похож на эрт Сиарта! – в глазах ее светилась мстительная злоба. – Мой сын должен быть похож на Рейна! Мы с ним любим друг друга! А ты… ты подменила нашего сына!

Я не собиралась спорить с женщиной, находящейся в невменяемом состоянии, и обернулась к нахмурившейся Рилине.

– Выйди! – сказала она и подтолкнула меня к выходу, словно я готовилась протестовать.

Не слушая истошных оскорблений Танель, летящих мне вслед, подобно назойливым мухам, я вышла в коридор.

– Еще один?! – Диль встретила меня паническим возгласом.