Текст книги ""Фантастика 2025-120". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Мертвый аккаунт

Соавторы: Анна, Верещагина,Валентина Верещагина,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 222 (всего у книги 358 страниц)

– Также думают и другие?

– Да, – холодно подтвердила Риона.

– Ясно, – я опять взглянула на темную преграду деревьев.

– Мы все на грани, – послышалось от альбины.

Чувствуя мое напряжение, мою нарастающую боль, внутри толкнулась дочь. Только она одна видела, что случится с ар-де-мейцами, если я сорвусь. И только она одна оставалась со мной. А я должна позаботиться о ней.

– Уезжайте, – вздохнув, произнесла. – Я останусь, потому что Алэр пока жив и верит, что дождусь его возвращения!

– Ди знала, что ты ответишь именно это! – яростно кинула Риона. – А ведь Лелька с ней вступила в спор!

– Вот как, – сообщение меня не обрадовало. Альбины не должны ссориться между собой, тем более из-за меня. Поэтому убежденно повторила. – Уезжайте! На той стороне вы нужнее, там ваш дом!

– Странно и больно слышать подобные речи от королевы Ар-де-Мея! – Ри упрямо встала передо мной, чтобы я видела всю тьму, промелькнувшую на ее лице. Голос тоже изменился. – А где твой дом, Ниа?

Нужно было срочно ее успокоить, но для этого нужно взять и солгать. Плохо, что я устала притворяться:

– На севере. Здесь и там, за Разломом, – перевела взор, надеясь увидеть за вершинами деревьев далекие горы.

Риона без сил опустилась на снег, прикрыв лицо ладонями. Я не сдвинулась. Каждый ар-де-меец хотя бы раз в жизни проходит через испытание, сражается с тьмой внутри себя. Каждый должен сделать выбор: покориться или покорить.

– Постарайся остаться собой, – честно попросила я. – Если потеряешься в лабиринтах собственной души, я убью тебя, – печальная усмешка скользнула по моим губам. – Или ты покончишь с моей жизнью. Потому что ты всегда побеждала меня в схватках, – ушла, оставляя ее одну, сожалея, чувствуя ее муку. Но не помогла, иначе Ри не простит.

Стволы деревьев мелькали передо мной, с ветвей срывались пригоршни снега. Я смотрела на белую россыпь, пока не увидела Эвильену.

Она кивнула мне и бодро начала:

– Рис и Дуг отлично справились со своей задачей! – сделала попытку улыбнуться, но не вышло.

Альбина сглотнула и замерла, оставаясь на моем пути. Я прикоснулась к ее плечу.

– Эви, мы ничего не можем сделать. Ты знаешь, что дело зашло далеко.

Она зажмурилась, отошла, прижалась лбом к ближайшему дереву, провела рукой по шершавой коре.

– Она слишком долго держалась, – вдохнула, обернулась и закричала. – Нельзя! Нельзя так! Только не Ри! – кинулась ко мне.

Я равнодушно смотрела на слезы, градом катящиеся из ее светлых глаз, и ничего не говорила. Опасно нарушать безмолвие госпожи Зимы, незачем бередить души ар-де-мейцев, наиболее уязвимые в этот сезон. Может быть?..

Моя рука взметнулась, прикрывая рот, чтобы ненароком не сболтнуть лишнего. Я сплю и вижу кошмар. Мое сердце заморожено. Нет чувств и нет страданий. Ни моих, ни тех, кому обязана.

– Я все же попробую вмешаться! – как и раньше, когда нужно, из ниоткуда возник Лис. Сердито свел брови, рассматривая нас. Махнул на меня рукой. Уверенно пообещал ошарашенной Эвильене. – Останусь! Присмотрю! Убить призрака даже она не в силах!

Эви разревелась:

– Грустно видеть тебя таким, – поспешно вытерла слезы и собралась. – Но я улыбнусь, как всегда при встрече с тобой, – растянула губы в мучительной гримасе.

Лис широко ухмыльнулся:

– Не пугай зверушек, их и без того зимой мало!

Эвильена сделала нервный кивок, и призрак, обратившись туманом, направился к одинокому, мерцающему среди деревьев огоньку. Альбина вдохнула и скороговоркой известила:

– Есть запасной план! Некоторые из нас были уверены, что ты останешься, поэтому вызвали Ллалию!

– Ты серьезно? – я резко шагнула к ней и столкнулась нос к носу. Выдохнула. – Мое «нет» опоздало? – почувствовала накатывающее раздражение.

– Опоздало! Мы так решили, Ниа! Несмотря на зиму, Ллалия отправилась в путь.

– Замечательно! Хоть вспомнит, кем родилась, – желчно откликнулась я, и Эви ухватила меня под руку.

– Ллалия лишилась своего дара во время последней битвы за Ар-де-Мей!

– О! – я возвела очи к темному небу. – Можешь мне не рассказывать! Ллалия не стала «лунной невестой». Ее волосы по-прежнему ярко-рыжие с тонкими серебряными ниточками. Это демоны могут потерять те крохи дара, что даются им из милости! Ар-де-мейцы – маги навечно! Темную сторону мы выбираем или светлую, проклятие или дар свыше – это всегда с нами! Сделать вид, что мы люди, попытаться забыть, обмануть – мы можем, но никогда не потеряем своих способностей! Ллалия родилась и умрет заклинательницей бури! Ей подвластен воздух. И погоду она неплохо заговаривает! Так что доберется!

– Ты жестока! – немного подумав, сказала Эвильена.

– Вероятно! – грубо откликнулась я. – Поэтому не удивлюсь, если останусь совершенно одна на этом берегу Меб, когда те, кто мне дорог, отвернутся!

– Плохо же ты нас знаешь! – ее усмешка получилась злой.

– Отнюдь! – опровергла. – Вы – это я, а я – это вы! В каждой из нас есть часть других! Так нас воспитали. И, несмотря на годы, проведенные вдали, мы сохранили общее, то, что сближает, помогает быть единым! Не веришь? Или не хочешь верить? – пожалуй, Эви разбередила мою рану. – А я докажу! Вспомни Криссу! Она предпочла умереть, чтобы не отвечать за предательство! Не захотела видеть мои глаза, мои слезы, мое горе, но сгорела с моим именем на устах, разом позабыв и о любимом мужчине, и о родном сыне! Лелька? Да! Она осмелилась сделать признание, пусть и не сразу. Диль? Тут еще проще! Раз королева смотрит на исконного врага, как на мужчину, то и она взглянула. Раз Ниа влюбилась, то и она решила не отставать! А дальше наша Ди рассудила так: «Если в Нордуэлле нас двоих держит любовь к ир'шиони, то нужно забыть о ней, оставить демонов! Если я уйду, – говорила она себе, – прогнав тоску, то и королева уйдет!» – я сорвалась. – Верно, Ди?! – распугала тишину зимнего леса, заставила сорваться с ветки ночную птицу, но не остановилась, зная, что и эта альбина где-то неподалеку. – Янель? И она предпочитает сбегать от проблем, как и я в прошлом, уговаривая себя, что стремится к высокой цели. Ну, а ты, Эви? Не тобой ли я стала в Царь-городе?! Молчаливая, терпеливая, скромная и рассудительная до зубовного скрежета! А ты стала мною? Не так ли?

Взметнулся вихрь, закружились снежинки, облепили нас. Мне не хотелось видеть Эвильену, не хотелось знать о ее чувствах. Я предпочла лед и безмолвие, отгородилась сверкающей стеной от всех. Лучше заморозить, спрятать, умолчать!

– Забудь, – шепнула напоследок, ступая по едва заметной тропке.

А позади остолбеневшая альбина рыдала в голос и улыбалась одновременно, засмотревшись на танец снежинок.

Никто не знал, что выйдет именно так. Мы должны были стать дополнением друг друга, научиться понимать и поддерживать в трудный час, слышать и слушать, гасить чужие, особенно яркие эмоции. Но у нас не получилось. Слишком много всего свалилось на плечи девчонок, и самая стойкая из нас взвалила на себя общие страхи и страдания. Но в один из дней Риона сдалась. Поэтому нужно жить без чувств и эмоций! Равнодушие – вот ключ к всеобщему счастью!

Не этого ли потребовала от меня Некрита?!

Глава 2

Очередной зимний день я встретила на охоте в компании своих разношерстных союзников. Я потеряла счет, сколько раз всходило и заходило солнце – ведь радоваться или огорчаться каждому восходу и закату – это тоже чувствовать. Эта зима стала переломной в моей непростой судьбе. Я понимала, что свернувшаяся внутри моей души боль со временем рассосется, и у меня получится найти выход. А пока лучше загрузить себя чужими заботами и проблемами, чтобы забыть собственные печали.

Я смотрела на своих людей и брала с них пример. Они, привычные к боли и неурядицам, нашли способ избавиться от тревог. Они стали охотниками.

Сегодня я отошла от них, сняла с плеча легкий лук и сделала осторожный шаг вперед. Внутреннее чутье подсказывало, что желанная добыча совсем близко. Заметив движение сбоку, я повернулась, положила на тетиву стрелу с тонким наконечником и прицелилась. Зверь поднял голову и настороженно прислушался, но сбежать не успел. Я спустила тетиву. Молниеносно рассекая воздух, стрела устремилась к цели, и снег мгновенно окрасился кровью.

– Еще одна в копилку! – громко промолвила я, зная, что Эвильена свернула следом за мной. – Нужно показать, что мы охотимся на животных, а не праздно хвалимся!

– Рис и Дуг… – начала альбина, но я оборвала ее речь взмахом руки.

Эви повела плечами и обогнала меня, чтобы поднять добычу и добавить ее к остальным. Я прищурено наблюдала за солнцем, медленно сползающим за верхушки деревьев. Его холодные лучи расцвечивали спящий, равнодушный лес.

– Я пришла попросить прощения, – услышала я голос Рионы, впервые за долгое время присоединившейся к охоте и сказавшей больше привычного приветствия.

Мне было невыносимо видеть ее настолько удрученной, но я сумела погасить вспышку сострадания, мелькнувшую в глазах.

– Если только у самой себя, – без лишней суеты отозвалась я. – Ты слишком много требований предъявляешь к себе, – одарила выразительным взглядом, но не дождалась желаемого отклика, поэтому поспешила уйти.

Ри еще не укротила тьму, но должна разобраться самостоятельно, не прибегая к чьей-либо помощи. Иначе Некрита повторит попытку призвать Риону в свое смертоносное полчище. А мне бы этого не хотелось, как и самой Ри.

– Одна лисица и десяток заячьих тушек? Издеваешься, охотница?! – Жин привязалась ко мне с порога.

– Да, – отрезала я, не глядя на нее, упрямо продвигаясь к своей комнате.

– Вы ушли с раннего утра! – девчонка, продолжая разоряться, не отставала.

– Да, – опять кивнула я, ускоряя шаг.

– Вас было семеро! – Тижина была упрямой. – А позавчера…

– Да, – обрывая, вновь согласилась я.

– Ты точно издеваешься! – обогнав, она преградила мне дорогу, уперла руки в бока, показывая, что настроена серьезно.

Хотелось отправить ее прогуляться до грыра, но я удержала порыв, как и она не высказала резких слов, вертевшихся на языке. Тижина обладала врожденной проницательностью, и чутье советовало ей хорошенько расспросить меня и заставить сознаться. Девчонка может стараться сколько угодно, но расколоть меня не получится. Я крепкий орешек и постепенно, шажочек за шажочком решу все проблемы.

Одна из них догнала меня за следующим поворотом и вонзила в сердце очередную стрелу. Из спальни толстяка выскочил Ренд. Мы с Тижиной дружно оторопели и замерли. Рыцарь поклонился и вперил в меня настойчивый, пронзительный взгляд. Я прочитала в его глазах непроизнесенный вопрос, но отвечать не торопилась.

События развивались стремительной круговертью, дверь вновь распахнулась.

– Слуга! – срывающимся голосом завопил толстяк, выглядывая из спальни. Его руки удерживали ночной горшок, от которого исходил смрадный запах. – Выплесни! – приказал наблюдатель Беккит эрт Лагору.

– Сделай. Это. Сам! – в приглушенном ответе Ренда сталью звенела ярость.

Толстяк не внял слышимой угрозе. Аж затрясся весь, предполагая, что ему нанесли смертельную обиду, и не выдумал ничего лучше, как бросить горшок на пол. Его содержимое расплескалось, вынуждая нас с Жин отпрянуть в разные стороны. Она еще и выругалась такими словами, которые непозволительно знать девушке из хорошего рода. Но я ее не осудила, самой хотелось ругнуться и плюнуть в лоснящееся от притираний лицо подлеца.

Ренд проявил стойкость, медленно опустил взгляд и демонстративно осмотрел свои испачканные нечистотами сапоги, а затем с грозным рыком надвинулся на толстяка и четко произнес:

– Я воин, а не слуга!

– Ты обязан подчиняться мне! – рискнул визгливо выкрикнуть наблюдатель, безоговорочно убежденный в своей правоте. – Ты рыцарь Золотой короны! – змея постаралась на славу и заморочила мозги юного ар-де-мейца. – Ты служишь Беккитте, а, значит, мне! – да и самомнения ему не занимать.

Эрт Лагор победно улыбнулся, нарочито медленно поднял руки и сжал кулаки. Мне нельзя было медлить, означенная проблема требовала мгновенного решения. Беспокоилась я исключительно о Ренде, не считая, что подберу слова, чтобы образумить толстяка.

Я втолкнула предателя внутрь комнаты и быстро хлопнула дверью. Нам пора поговорить с глазу на глаз. Не знаю, как я смотрелась в этот миг, но наблюдатель растерял былую уверенность и заскулил, подобно побитой собачонке.

– Чего ты добиваешься? – в мои планы не входило его избивать, лишь припугнуть немного, чтобы унял спесь.

Не удалось. Физиономия толстяка исказилась от гнева, пальцы на руках вытянулись, их концы увенчали острые когти. Инстинкты мага, рожденного воином, одержали верх над разумом. Он с неожиданным проворством подскочил ко мне, но я среагировала и ушла с линии атаки. Наблюдатель приготовился к прыжку, ему не терпелось сцепить пальцы на моей шее. Я с глупышом соревноваться не собиралась. В моих руках была большая власть и сила.

– Не пачкайся, сестра! – послышалось в каждом углу покоев, и необычный туман заполонил пространство, а затем вмиг рассеялся.

Брови толстяка взлетели на лоб, на лице отразился ужас, губы затряслись, в поросячьих глазках выступили слезы.

– Т-ты… – не веря своему зрению, вымолвил он и попятился в дальний угол, немея от потрясения.

– Я, – Лис завис рядом со мной, хищным взором окинул с головы до ног часто моргающего наблюдателя, хитро взглянул на меня и сказал:

– Иди. Я догоню!

Я была не в праве мешать призраку. У него были личные счеты к ар-де-мейцу, забывшему заветы предков. Слабое чувство скорби всколыхнуло душу, но лютый холод почти мгновенно заморозил его. Лис не причинит сильного вреда толстяку, лишь напомнит простые истины, знакомые любому ар-де-мейцу с детства.

– Нам надо серьезно поговорить, – сказала я Лису и отвернулась.

– Дай мне час, – отозвался он и порывом теплого ветра распахнул передо мной дверь.

Лис сдержал свое слово и нашел меня в библиотеке, не прошло и часа. Я не спрашивала, о чем велась беседа с толстяком, а призрак не откровенничал со мной. У него на уме было другое, о чем он долгое время молчал, страдая безмолвно в одиночестве. Мы давно не виделись, а последняя встреча была мимолетной. Лис впервые за все время боялся посмотреть мне в глаза.

Сейчас он решился и покаянно склонился.

– Прости.

Мои губы изогнулись в ироничной ухмылке.

– Разве тебе еще не сказали, что события развивались должным образом, Ар-де-Мей теперь свободное королевство, и только это имеет значение?

Призрак вскинулся:

– Грыр, сестра! Я ждал не этих слов! – туман окутал пространство, загасил свечи.

– За все приходится платить, и не мне напоминать тебе об этом, – сказала я в пустоту.

– Не мне слушать! – разошелся призрак. Свечи вспыхнули во тьме яростными огоньками. – Прости, что не нашел в себе сил противиться и не убил тварь, зная, что ее скрывают за твоей спиной!

– И ты, и Дух, и Тэйна, и Роан – все бестелесные стражи Нордуэлла знали о возвращении первой жены лорда, но никому не сообщили, – не повышая голоса, констатировала я, не выискивая причин.

Случилось, как случилось, и мне все равно. Лис был в корне не согласен со мной. Прочитав приговор в моем взгляде, он облетел вокруг, растрепал мою челку, но не добился желаемого. Я осталась холодной, как требовали обстоятельства.

– Мы хотели, – ему нелегко далось это признание, – но старец запретил. Меня за море отправил, заявил, что настало время искать Северию. Почему он так решил?

Мой взор приковал толстенный фолиант. Я подошла и заглянула внутрь книги. Странно, но мне на глаза попался травник. Хотя, почему странно? Пора бы научиться разгадывать знаки судьбы. Память услужливо подкинула нужные слова Гурдина о травнице по имени Маег эрт Лев. Всему свое время. Выходит, что и возвращение Илны мы должны пережить, как стихийное бедствие? А что с Некритой? Я будто книгу листаю, а не жизнь проживаю. Раз страница, два, три и … сколько еще осталось?

– Ниа, я с тобой разговариваю! – фраза Лиса ворвалась в мои мысли и вернула меня в реальность.

У меня нашлось, что ему сказать.

– Потому что я просила Алэрина найти Северию, – не удивилась тому, что Гурдину известны тайны и секреты обитателей замка.

– Почему именно ему? Ведь есть я! – если бы он мог, то ударил бы себя кулаком в грудь, а так молнией взлетел к потолку и ударил в верхний стеллаж.

Книги, стоящие на нем, посыпались вниз, и я отпрянула.

– Успокойся, – попросила и отошла к столу.

Ноги отказывались меня держать – слишком много событий произошло сегодня, и я присела на бархатный стул. Лис, зло сверкая глазами, спустился, ему не терпелось действовать.

– Хочешь… хочешь… – захлебываясь эмоциями, оповестил он, – я отправлюсь в Дэл-Ри и верну Северию домой?

Я должна была бы ликовать, рыдать от восторга и кричать: «Да-а! Конечно! Почему ты еще здесь?», но молча обдумывала его предложение. Холод прочно сковывал мою душу, и все, кто мне дорог, находились в безопасности.

Лис тихо рыкнул:

– Грыр побери, Ниа! Что с тобой? Ты словно мертвая!

– Мертвый ты, а я жива…пока, – с намеком произнесла я, надеясь, что он поймет.

Ган всегда умел читать между строк, и все, что я не договорила, не осталось для него сокровенной тайной. Его же мысли оставались для меня загадкой. Просто я думала, что призраки не умеют настолько проникновенно вздыхать.

– Старец сказал, что я должен только найти сестру и рассказать тебе о ней, – после продолжительного, гнетущего безмолвия изрек Лис.

– Гурдину известно больше нашего, поэтому послушаемся его советов. Ты нашел ее и рассказал мне, а я передам сведения Алэрину. Быть может, это что-то значит?

– Будем надеяться, – мрачно постановил он и буркнул. – Что же еще остается?

– Надежда – это целая сокровищница, ведь есть люди, которые обделены ей, – рассудила я.

– Ненавижу ждать! Это напоминает мне месяцы, проведенные за решеткой! – с ожесточением поведал Лис, и лед на моем сердце вновь дал трещину.

Как же сложно существовать без чувств! Ты богат, когда имеешь возможность жить, испытывая всю гамму эмоций. Я отдала свое богатство по доброй воле, но дождусь дня, когда верну себе все, до последней слезинки. Ган наблюдал за мной и тоже что-то решал. Его задачки были сложнее моих, но и возможностей у призрака было больше. Лис подскажет, когда придет мой черед.

Он хотел утешить, подлетел ближе, опустил призрачную ладонь на мое плечо и приготовился произнести что-то ободряющее. Но на лестнице послышался шум, и в библиотеку ввалился эрт Лагор.

– Эра Ниавель, мне сказали, что… – осекся, увидев нас, и выпучил глаза.

Я не ощутила никакой неловкости, будто ничего необычного не произошло, и пригласила рыцаря присоединиться:

– Входи, Ренд.

А вот у Лиса проснулась совесть, призрак пожалел, что не объяснился раньше со старым другом. Он рассеяно опустил голову, но потом решил не затягивать и произнес:

– Привет, – под конец нашел в себе силы взглянуть открыто на эрт Лагора.

Ренд нервно кивнул и переступил через порог. Судя по играющим на скулах желвакам, рыцарь сейчас отчаянно сражался с бушующими внутри эмоциями. Библиотека погрузилась в молчание, и, чтобы прогнать его, я открыла травник и бездумно перевернула несколько страниц.

– Я забыл, – эрт Лагор очень медленно дошел до стола, взгляд его словно пристыл к лицу призрака, – что ты выкрутишься из любой ситуации.

– Мне удалось обмануть смерть, – усмехнулся Лис, и Ренд ответил ему кривым смешком:

– Тогда ты знаешь, кто я есть! – решил одним махом разрубить все узлы.

Лис озадаченно воззрился на рыцаря, но пояснений не добился и развернулся ко мне. Я считала, что эрт Лагор должен сам закончить начатое, поэтому не шелохнулась.

– Не знаю! – тишину вспугнул раздраженный возглас Лиса.

Неизвестно, что напридумывал себе Ренд о призраках. Наверное, решил, что бесплотные духи всемогущи и способны проникать в мысли людей… и нелюдей тоже. Моргнул пару раз, надеясь, что само образуется, но мешкать с признанием не стал:

– Ты – ар-де-меец, а я потомок са'арташи, – кивком указал на меня. – Твоя сестра видела!

На Лиса напало оцепенение. Его хватило лишь на то, чтобы попеременно смотреть то на меня, то на рыцаря. Я не вмешивалась, продолжая бездумно листать травник. События, будто текли мимо меня, а я являлась сторонним наблюдателем.

Неторопливое шуршание книжных листов, разбавил голос Лиса.

– На чьей ты стороне? – Ровно поинтересовался он у Ренда. – Мне известно, что для са'арташи кровные узы важнее всего прочего. Значит ли это, что вы обязаны поддерживать друг друга безо всяких клятв?

– Нет, – без заминки ответил эрт Лагор. – Мы помним цену каждого обещания.

Я перестала отмалчиваться, мне нужно было открыть важный секрет.

– Фрон собирался убить Беккит. И, если бы не вмешательство пленника медальона, то одному потомку са'арташи удалось бы уничтожить другого.

Призрак и рыцарь обескуражено взглянули на меня и дружно переспросили:

– Фрон потомок са'арташи? Он собирался убить Беккит?

– У меня нет повода сомневаться в его словах, сказанных перед смертью, – без колебаний отозвалась я, и Лис обличающе вскинулся:

– И когда ты намеревалась сообщить мне эту оглушительную новость?

Я не чувствовала за собой никакой вины, о чем не замедлила сообщить:

– Тебя не было рядом, если помнишь?!

– Простите великодушно, – разъярился Лис, – что искал пропавшую сестру и не сподобился навестить вас и поболтать! – рассеялся по библиотеке туманом, не в состоянии усидеть и успокоиться.

А я, наверное, только-только осознала, что брат обрел долгожданную свободу, которую не имел при жизни. Сейчас он негодовал не потому, что всерьез злился на меня, а потому что сам не уследил. Став призраком, Ган стремился наверстать упущенное, быть в нескольких местах одновременно, решить множество задач и помочь огромному количеству народа.

– Лис, – мягко позвала я и напомнила. – Всему свое время. Мы заговорили о Фроне в нужный час, – и перевела взгляд на притихшего эрт Лагора. – Что можешь сказать ты?

Сосредоточенно подумав, рыцарь сокрушенно покачал головой.

– Всегда считал, что потомки са'арташи рождаются в знатных семействах, а Фрон, как было известно всем обитателям Золотого замка, выходец из простого народа.

Я сочла нужным пояснить:

– С помощью медальона, в котором заключена душа древнего колдуна из Ар-де-Мея, Фрону удалось спрятать свое истинное лицо. И мы с вами вряд ли точно узнаем, где именно родился эрт Гивей – в жалкой лачуге, в публичном доме или во дворце.

– Но это важно, и нам нельзя ждать! – нетерпеливый Лис снова возник передо мной.

– Возможно, – вырвалось у меня прежде, чем мысль успела окончательно сформироваться, поэтому закончила я более осторожно, – мне известно, кто сможет пролить свет на истинное происхождение Фрона.

– Кто? – Лис прищурился, а Ренд подошел ближе, и я решила, что настал черед раскрыть чужую тайну.

– Девочку зовут Белль, у нее ярко-рыжие волосы, и она путешествует вместе с кормилицей Лин. Мы обязаны найти их раньше ищеек змеи!

– Почему ты думаешь, что дочь Этильреда укажет нам, кем был Фрон? – быстро сообразив, прицепился Лис.

– Потому что он страстно желал избавиться и от девочки, и от ее спутницы, собирался сдать их Беккитте и со спокойной совестью вернуться в Царь-город.

Ган всегда любил путанные загадки, и эта сильно взволновала его. Он метнулся в сторону, замешкался в углу, уронил полку с книгами, и замер, услышав потрясенный вскрик Ренда:

– Да не может быть!

– Может! – тотчас перенесся к нему призрак и указал на себя. – Все невозможное возможно, и я тому подтверждение!

Эрт Лагор был весьма аккуратен в своих высказываниях.

– Не исключено, что вы услышите всего-навсего мои домыслы, – щелкнул пальцами. – Но! – искристым взглядом подогрел наше любопытство. – Этильред был дядькой Беккитты!

– Известный факт! – нетерпеливо откликнулся Лис, а я в подтверждении кивнула.

Ренд улыбнулся и продолжил удивлять нас.

– На самом деле у деда Беккит было три сына, но все от разных женщин. Перечислю всех. Саграф – отец нынешней Золотой королевы; Этильред – родитель малютки Белль, и Рори, которому едва сровнялось два месяца, когда Саграф взошел на трон. Вам, не хуже моего, известны нравы, царящие в землях са'арташи. Чтобы укрепить свою власть, Саграф публично изгнал обоих братьев, лишив их всех привилегий. Вдогонку изгнанникам были отправлены наемные убийцы. Мой отец утверждал, что видел отрубленную голову Рори, но я никогда не верил! – горячо завершил он и объяснил. – Ведь в замок был доставлен и изуродованный труп Этильреда. А мы знаем, что позже принц вернулся и отомстил брату!

– Ты думаешь, Рори выжил, сменил имя, внешность и вернулся в Золотой замок, чтобы отомстить? – с недоверием и брезгливостью изрек Лис. – Фрон был дядькой Беккитты? – он не доверял своим ушам.

– Поистине змеиный клубок! – согласилась я. – Теперь мне ясно, почему эрт Гивей был обеспокоен появлением племянницы, ведь она оказалась еще одной претенденткой на трон! А вернув ее, он избавлялся от двух проблем разом! – интересные сведения, которые нельзя оставлять без внимания. Когда-то я думала, что у Фрона была более высокая цель. Оказалось гораздо прозаичнее. Я не испытала никаких сожалений по поводу того, что выдумала себе глупая девица.

– Фрон был странным, – в раздумьях произнес призрак.

– Безумным он был, – эрт Лагор дал более точное определение.

– Порой даже очень, – я на себе испытала все чудачества эрт Гивея. – Но немудрено! Сначала на парнишку обрушились нешуточные неприятности, а потом долгие годы воздействовал колдун, меняя по своему усмотрению. Магия медальона настолько сильная, что даже мне было сложно устоять перед искушением и бороться с ней.

– И где медальон сейчас? – Лис остановился на деталях.

– У Гурдина. Он сказал, что мне не справиться с пленным колдуном, – следует крепко задуматься над словами старца.

Но не сейчас. Меня отвлекли, вырвали из вихря совершенно разных, по-своему значительных мыслей.

Настороженный взор Лиса замер на эрт Лагоре, и я нахмурилась. Что на уме у переменчивого призрака? Ренд догадался раньше и четко произнес:

– Са'арташи служат Золотой короне и только ей, а не тому, чью голову она украшает!

– Но Золотую корону носит Кровавая королева, – настаивал Лис.

Эрт Лагор остался непреклонным.

– Ты вправе убить меня, а я не вправе предать! – процедил он.

На протяжении последних лет брат оставался для меня самым близким человеком и самым преданным соратником. Он никогда и ничего не делал просто так.

Стоило рассудить хладнокровно, отринув привязанности, и я разгадала замысел призрака и решительно помогла ему.

– Ренд, вижу, ты хорошенько осмыслил требование Гурдина. И к чему пришел?

– Старец ткнул меня носом, как зарвавшегося мальчишку! Неприятно, но полезно, как горькое снадобье, – откровенно поведал эрт Лагор и качнул головой. – Признаться, я позабыл, что в старом Кодексе рыцарей Золотой короны строго указано, что мы обязаны свергнуть того правителя, кто порочит славное имя са'арташи. Беккитта уже переступила запретную черту! – торжествующе улыбнулся.

– Лихо у вас! – хмыкнул Лис и вспыхнул. – Хранители! Вот, что сделал Этильред, убив своего брата!

– Жаль, что он выбрал не тех соратников, – выразительно проговорил Ренд.

– Как же верно! – одобрил его заключение Лис, и я молчаливо поддержала их.

Мне бы самой не ошибиться! Я привыкла ненавидеть и бояться са'арташи, но нельзя судить весь народ по одному. Черный колдун, заключенный в медальоне, родился ар-де-мейцем, как и все чудовища, посещающие обычных людей в кошмарах.

– Почему бы нет? – я задала вопрос вслух, вынуждая призрака и рыцаря взглянуть на меня.

Лис сходу сообразил, что я хочу сделать.

– Да! – ему понравилась моя идея. Во взгляде призрака я прочла обещание и знала, что он не обманет.

– Решено, – сказала я им обоим, давая безмолвное разрешение брату, а Ренда ухватила под локоть, предложила прогуляться и попросила:

– Расскажите мне правду о са'арташи.

– Все, что знаю сам, – Ренд ответил мне широкой, дружелюбной улыбкой.

Мы вышли во двор и быстро, чтобы не вызывать лишних вопросов, повернули к саду. На улице был легкий мороз, звуки проплывали мимо нас, и ни одно дуновение не тревожило воздух. В занесенном снегом саду вилось множество тропок. Узкие, протоптанные самыми разными обитателями замка дорожки, петляя, уводили в самую глубину. Низко опущенные ветви деревьев спрятали нас от посторонних глаз. Не сговариваясь, мы выбрали самую тонкую из тропок, по очереди ступили на нее и, не нарушая тишины заколдованного сада, отправились гулять. Жадно вдыхая морозный воздух, как глоток свободы после заключения в темнице, остановились, когда тропа вывела нас к чьему-то зимнему убежищу у самой стены. Здесь лежал ворох примятой соломы, словно мягкое кресло, приглашающее присесть и отдохнуть от суеты.

Ренд хмыкнул, по привычке осмотрелся, плечом прислонился к каменной ограде и заговорил таинственным тоном:

– Изначально существовала только вечная тьма, в кольцах которой сверкали холодом звезды, такие же равнодушные ко всему. Их бесконечная власть пошатнулась, когда пришли три Создателя и запели великую Песнь Жизни, – он прервался, позволяя мне почувствовать всю торжественность того момента.

Я кивнула и, понимая, что рассказ будет долгим и интригующим, заняла место на соломе. Расправила складки на одежде, улыбнулась солнцу, выступившему из-за тяжелых, неласковых туч и приготовилась внимать продолжению.

Ренд не стал мучить меня интригующим молчанием. В его голосе звучало неподдельное восхищение.

– И родился из мрака небытия новый мир, названный Создателями Мейлиэра. И парили они в серой мертвой вышине, оценивая дело, которое носили в мыслях долгие века. И хмурились Создатели, и суровел каждый брошенный ими взор.

В огромном мире, расстилающемся внизу, властвовала пустота. Лишь озлобленно выл и носился по окрестностям одинокий ветер, своим видом напоминающий гигантского крылатого ящера. А когда ему надоело шалить внизу, он поднялся в небеса и стал исподтишка кусать Создателей, словно надоедливая мошка.

Первым не выдержал непримиримый Хелиос и схватил длинный, белоснежный хвост ветра. Не смирился, заголосил ветер и бросился удирать во всю прыть. Но разве можно убежать от Создателя? Крепко держал Хелиос своего пленника, а по синему небесному полотну летели чешуйки из вытянутого, туманного хвоста.

Умаявшись, крылатый ящер признал силу Хелиоса, свился клубком у его ног и поклялся служить вечно.

– Что же мне с ним делать? – нахмурился Хелиос и взглянул на свою супругу Некриту.

Многоликая, изменчивая интриганка довольно улыбнулась.

– Муж мой, ты забыл – воздух твоя стихия, – рассмеялась мелодичным, задорным смехом. – Да будет так дальше! Небо – твоя стезя! А нам с братом достанется земля, – притворно вздохнула.

Ур подхватил речи сестры: