Текст книги "Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Дженнифер Линн Барнс

Соавторы: Донна Леон,Джулия Хиберлин,Фейт Мартин,Дэвид Хэндлер,Дейл Браун,Харуо Юки,Джереми Бейтс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 327 страниц)

Глава 64

Поцелуй закончился, и мы оба, скрывшись от объективов, зашли в лифт. Сердце глухо стучало у меня в груди. Все мысли спутались. А губы… а тело…

Словами не описать.

– Что это было, черт возьми?! – вспылила Алиса, как только двери лифта захлопнулись.

– Западня, – ответила Лэндон, и ее чопорный британский акцент ни капельки не смягчил этой горькой правды. – Если вы и дальше будете скрывать от меня информацию, я не смогу вас спасать от такого. Алиса, вы же меня знаете. Если мне не позволят делать мою работу как следует, то придется разбираться самим.

Двери распахнулись, и Лэндон вышла.

«Очешуеть можно», – как сказала бы Макс. Я посмотрела на Грэйсона, но он потупил взгляд. Казалось, он просто не может теперь на меня смотреть.

– Я еще раз спрашиваю, – понизив голос, сказала Алиса, – что это, черт возьми, было?

– Вы получите ответ, но в машине, – сказал Орен. – Нам надо ехать. Я отправил двух своих человек к машине – отвлекать внимание. А мы выйдем через черный ход. Скорее.

* * *

Мы успели уехать с парковки еще до того, как тут соберутся стервятники. Целую минуту Алиса давала нам собраться с мыслями, а потом снова заговорила. Она уже не спрашивала, что случилось. Вопрос был в другом.

– Кто из вас знал? Кто?

Я потупилась.

– Я.

– Ну, это ясно, – Алиса перевела взгляд на юного Хоторна. – Надеюсь, Грэйсон, что вы не будете лгать и делать вид, будто не были в курсе. – Она метнула взгляд на водительское кресло. – Орен?

Глава моей службы охраны ничего не ответил.

– Будет проще, если мы начнем сначала, – сказал Грэйсон, и его голос прозвучал куда спокойнее, чем можно было ожидать. Точно мы и не целовались. – Помните, Эйвери просила вас найти одного своего знакомого, которому она хотела оказать финансовую помощь?

– Гарри, – память у Алисы была выборочной, но я чувствовала: она никогда не забудет того, что сейчас случилось. И, наверное, не простит.

– Тоби, – поправила я и посмотрела на Грэйсона. Ты не сможешь сейчас мне помочь. Не сможешь защитить меня так, как тогда, перед камерами. – Я сперва не знала, кто он такой, – продолжала я, – но потом увидела его фото в прабабушкином медальоне.

– Надо было мне рассказать. Немедленно, – Алиса была до того рассержена – и это еще слабо сказано, – что позволила себе впечатляющую тираду, полную брани – английской и не только. – Мне, и никому больше! – Она метнула на Грэйсона такой гневный взгляд, что стало сразу ясно, к чему она клонит.

– Ксандр и так знал, – тихо сказал Грэйсон. – Дедушка оставил ему подсказку.

Это охладило пыл Алисы, но только слегка.

– Ну разумеется, – она выдохнула, снова набрала воздуха и повторила все это еще раза два-три. – Эйвери, если бы вы мне обо всем рассказали, мы бы нашли выход. Мы бы могли нанять команду, чтобы…

– Найти его? – переспросила я. – Да вы ведь уже искали.

– Ситуации бывают разные, – растолковала Алиса. – У меня есть обязательства перед владельцем поместья – перед вами. Я не вправе тратить миллионы на поиски какого-то там Гарри, но Тоби – совсем другое дело.

Я достала телефон и открыла фотографию с текстом письма от Тоби, которую мне прислала Либби.

– Он не хочет, чтобы его искали, – сказала я и протянула ей телефон.

– «ПРЕКРАЩАЙ ПОИСКИ», – прочла Алиса вслух, ничуть не впечатлившись. – Кто сделал эту фотографию? И где? Опознан ли почерк?

Я ответила на все по порядку.

– Либби. В Нью-Касле. Почерк точно Тоби.

Алиса закатила глаза.

– Вы послали Либби его искать?

Я уже хотела выдать длинную тираду о том, что Либби ничем не заслужила такого отношения, но Грэйсон быстро пояснил ситуацию:

– Вместе с Нэшем.

На то, чтобы свыкнуться с мыслью, что Нэш обо всем знал – и уехал вместе с Либби, – у Алисы ушло секунд пять.

– А вы, – накинулась на Грэйсона Алиса, – успели, значит, изучить наследственное право, но поговорить с юристом вам в голову не пришло.

Грэйсон опустил взгляд на запонку на правом рукаве, обдумывая ответ. И, кажется, решил быть честным. Вскинув взгляд на Алису, он произнес:

– Мы не знали, на чью сторону вы встанете.

Этот ответ, как ни странно, ее не разозлил. Наоборот: казалось, она вот-вот расплачется.

– Грэй, ну как вы можете такое говорить, – спросила она, заглянув ему в глаза, и я тут же вспомнила, что Алиса выросла среди Хоторнов и знала Грэйсона, Джеймсона и Ксандра всю их жизнь. – Когда я успела стать врагом? Я ведь всегда делала то, что просил старик, – произнесла она с такой болью, точно эти слова вытягивали из нее клещами. – Кто-нибудь вообще представляет, чего мне это все стоило?

По ее тону было понятно: речь идет не только о завещании, обо мне или о том, что случилось после смерти Тобиаса Хоторна. Она назвала его «стариком» – так его называли внуки, а Алиса же обычно предпочитала варианты «Мистер Хоторн» или «Тобиас Хоторн». А когда она упомянула о том, что верность старику обошлась ей немалой ценой…

Я поняла, что она намекает на Нэша.

– Я пытаюсь удержать огромную империю, повисшую на тоненьком волоске, – Алиса рассерженно утерла лицо тыльной стороной ладони – предательская слезинка все-таки скользнула по щеке. Но по выражению лица сразу стало ясно: эта первая слеза станет и последней.

– Эйвери, я разберусь в этой ситуации. Я загашу это пламя. Сделаю все, что нужно, но если вы еще хоть раз что-то от меня утаите или солжете мне… Я сама брошу вас в пасть волкам.

Ей невозможно было не поверить.

– Есть еще один момент, – я сглотнула. Такую новость нелегко было смягчить. – Точнее, два. Первый: Тоби усыновили, а его биологической матерью является дочь Лафлинов – когда он родился, она была еще подростком.

Алиса уставилась на меня на добрых три секунды. Потом вскинула бровь, дожидаясь второй новости.

– И второй, – начала я, припомнив, как Грэйсон не дал мне это сообщить на камеру. – У меня есть веские основания думать, что Тоби, вероятнее всего, мой отец.

Глава 65

– Ну что ж, – сказала Макс, плюхнувшись на мою кровать. – Можно было и лучше, – она посмотрела интервью. Да что там, весь мир его посмотрел. – Ты точно в порядке?

Грэйсон с самого начала меня предупреждал, что не стоит тянуть за эту ниточку. Говорил, что не надо никому рассказывать о Тоби, а я… скольким я призналась?

Когда мы вернулись в поместье, я попыталась с ним поговорить, но язык точно отнялся.

– Грэйсону вовсе не обязательно было меня целовать, – выпалила я, точно у меня не было более серьезных поводов для размышлений. – Он мог просто меня перебить!

– А по-моему, это восхитительный поворот, – сказала Макс. – Вот только видок у тебя как у чертового оленя, выскочившего прямо перед чертовыми фарами.

Чувствовала я себя именно так.

– Зря он меня поцеловал.

Макс ухмыльнулась.

– А ты ответила на поцелуй?

Его губы. И мои.

– Да не помню, – отмахнулась я.

Макс одарила меня невиннейшим взглядом.

– Хочешь, еще раз запись пересмотрим?

Да, я ответила на его поцелуй. Грэйсон Хоторн первый прикоснулся к моим губам, а следом и я его поцеловала. Мне вспомнилось, как мы пришли в лабиринт накануне. Как он помогал мне выправить осанку. Как близко мы были тогда.

– Что я творю? – спросила я у подруги, ощущая себя все еще в том лабиринте. – Мы ведь с Джеймсоном…

– Что? – полюбопытствовала Макс.

Я покачала головой.

– Сама не знаю, – ответила я, хотя прекрасно знала, какими должны быть наши с Джеймсоном отношения: полными адреналина, взаимного притяжения, эйфории от момента. Безо всяких обязательств. Без неприятных эмоций.

Так почему же мне казалось, что я его предала?

– Закрой глаза, – посоветовала мне Макс и сама зажмурилась. – Представь, что стоишь на краю утеса и смотришь на океан. Ветер играет твоими волосами. Солнце клонится к закату. Ты всем телом и душой стремишься лишь к одному. К одному человеку. Слышишь за спиной шаги. Оборачиваешься. – Макс открыла глаза. – Кто там стоит?

* * *

Загвоздка этой задачки была вот в чем: подразумевалось, что я непременно буду стремиться душой и телом к чему-то. К кому-то. Но на краю утеса я себя представила в полном одиночестве.

Макс уже давно возвратилась к себе в комнату, а я полезла читать новости среди ночи, чтобы узнать, что вообще говорят о случившейся катастрофе. В большинстве заголовков Тоби называли «пропавшим наследником». Скай уже вовсю давала интервью.

Видимо, ее соглашение о неразглашении никак не запрещало говорить на такие темы.

В комментариях почти под всеми новостными заметками встречались рассуждения о том, что я наверняка переспала с Грэйсоном, чтобы склонить его на свою сторону. Некоторые даже утверждали, что я и с другими Хоторнами спала. И хотя меня никоим образом не должно было задевать, что незнакомые люди зовут меня шлюхой, если не хуже, – меня это цепляло.

Впервые я услышала это слово в младшей школе, когда кто-то из детей окрестил так мою маму. На моей памяти она даже ни разу не заводила ни с кем романтических отношений, но я-то у нее появилась, а мама не была замужем – и некоторым этого было достаточно.

Я подошла к шкафу и достала рюкзак с открытками, подаренными мамой. Гавайи. Новая Зеландия. Мачу-Пикчу. Токио. Бали. Я пролистала их все, напоминая себе, кем была я, кем была она. Вот о чем мы с ней мечтали – а вовсе не о жаркой любви.

Не об эпичных курортных романах.

Сама не знаю, сколько я так просидела, но вдруг услышала шорох. Шаги. Я вскинула голову. Насколько я помнила, у моей двери стоял Орен. Он предупредил меня о том, что сегодняшние новости могут повлечь за собой беду.

Из глубин камина послышался голос:

– Наследница, это я!

Джеймсон. Это должно было меня утешить. Осознав, что он рядом, я должна была ощутить, что я в безопасности. Но почему-то, когда я сомкнула пальцы на подсвечнике, стоявшем на каминной полке, я почувствовала себя как никогда уязвимой.

Я впустила его в комнату.

– Я так понимаю, ты посмотрел интервью?

Джеймсон зашел ко мне в спальню.

– Не лучшее твое выступление.

Я ждала, чтобы он что-нибудь сказал о том поцелуе.

– Джеймсон, я ведь не…

Он поднес палец к моим губам и хотя не коснулся их, по ним тотчас же разлился жар.

– Коли «нет» – это «да», а «однажды» – «никогда», то сколько сторон у треугольника?

Он уже загадывал мне эту загадку в нашу первую встречу.

Тогда я разгадала ее следующим образом: перевела все в цифры. Если представить, что «да» – или просто наличие чего-либо – это единица, а «нет» – или отсутствие чего-либо – это ноль, то первые два условия загадки становятся лишними. Если единица равна нулю, то сколько сторон у треугольника?

– Две, – сказала я снова, как и в тот раз, только теперь невольно задумалась, уж не имеет ли Джеймсон в виду другой треугольник – с участием нас с ним и Грэйсона.

– Девочка по имени Эль находит на пороге открытку. Сверху на конверте написано «Кому» по-английски, а на обороте – «Эль». Между ними, в конверте, она находит две одинаковые буквы, а остаток дня проводит под землей. Почему?

Мне хотелось потребовать, чтобы он прекратил эти игры, но я не могла. Он предложил мне загадку. Я должна была ее решить.

– Значит, сверху написано по-английски «Кому», а на обороте – «Эль», – задумчиво повторила я. – Остаток дня она проводит под землей.

Блеск в глазах Джеймсона напомнил о том времени, которое мы сами провели под землей. Казалось, стоит мне зажмуриться, и я увижу его, идущего по потайному коридору с фонариком в руках. И тут я вдруг нащупала логику в этой диковинной тарабарщине, которую он мне предложил разгадать.

– В конверте она нашла две буквы «н», – тихо сказала я.

Нашлось бы, наверное, с сотню прилагательных, с помощью которых можно было бы описать улыбку Джеймсона Хоторна, но самым подходящим было «сокрушительная». Улыбка Джеймсона Винчестера Хоторна была сокрушительной.

Я развила свою мысль.

– На конверте сверху написано «Кому» по-английски – то есть «to»[11]11
  В русской транскрипции этот английский предлог звучит как «ту». – Прим. перев.


[Закрыть], – сказала я, борясь с желанием шагнуть вперед. – Сзади же написано имя Эль. Оно читается точно так же, как пишется, но…

– Если соединить все буквы, – перебил Джеймсон меня и сам шагнул мне навстречу, – получим «Ту-нн-эль». Туннель! Вот почему она весь день просидела под землей. Ты победила, Наследница.

Мы стояли теперь слишком близко, и в голове у меня завыла сирена. Ведь если Джеймсон видел наш с Грэйсоном поцелуй в эфире и теперь стоял передо мной, сокращая расстояние между нами, какова вероятность, что дело не во мне?

Какова вероятность, что я – лишь очередной трофей? Территория, которую тянет пометить.

– Почему ты здесь? – спросила я у Джеймсона, хотя уже знала ответ, точнее, придумала его сама для себя.

– Потому что, – с очередной сокрушительной улыбкой поведал он, – ты, готов поставить пять долларов, не проверяешь сообщения на телефоне!

Он не ошибся.

– Я его выключила, – призналась я. – И вообще хотела в окно выкинуть.

– Ставлю еще пять долларов на то, что ты не попадешь в статую во дворе.

– Поставь десять, – попросила я, – и поспорим на них.

– Увы, если все же выкинешь мобильник, то не сможешь получить весточку от Либби с Нэшем.

Я уставилась на него.

– Так Либби и Нэш…

– Кое-что нашли, – поведал он. – И уже едут домой.

Глава 66

Проснувшись на рассвете, я обнаружила, что Орен по-прежнему стоит у моей двери.

– Вы что, всю ночь дежурили? – спросила я.

Он многозначительно посмотрел на меня.

– А вы как думаете?

Он же меня предупреждал, что, если о Тоби узнают третьи лица, меры безопасности ужесточатся. Уж не знаю как, но они и впрямь обо всем узнали. Так что удивляться нечему.

– Поняла, – сказала я.

– Считайте, что вы теперь у меня на поводке, – объявил Орен. – Я с вас глаз не спущу, пока скандал не утихнет. Если он вообще утихнет.

Я поморщилась.

– Все настолько плохо?

– Я поставил у входа в ваше крыло Карлоса и Генриха, – сообщил Орен. – Они за это время успели преградить дорогу Заре, Константину и обоим Лафлинам, причем в паре случаев пришлось применить силу. И это не считая сцены, которую Скай устроила у ворот на глазах у папарацци.

– А много их было, папарацци? – осторожно спросила я.

– Вдвое больше, чем обычно.

– Да как такое возможно? – Мои фото размещали на первые полосы и до вчерашнего интервью.

– Если публика кого и любит больше, чем внезапных наследников, так это пропавших наследников, – пояснил Орен. Чувствовалось, что он старательно удерживает себя от того, чтобы не сказать – «Я же вас предупреждал», – но я знала, что он думает об этом.

– Мне жаль, что так вышло, – сказала я.

– Мне тоже.

– А вам-то почему? – легкомысленно спросила я.

Ответ Орена легкомысленным совсем не был.

– Когда я сказал, что вы теперь на поводке, я подчеркнул, что именно у меня. Нельзя было делегировать эту ответственность.

– Вы тоже человек, – сказала я. – Вам надо спать. – Орен не ответил, и я скрестила руки на груди. – А Эли где?

– Удален с территории.

– Почему? – спросила я, а в голове уже закружили догадки. Орен извинился передо мной. Покаялся в том, что переложил ответственность за мою защиту на другого человека, а потом сообщил, что этого самого человека выставили из Дома Хоторнов.

А ведь именно Эли охранял меня во время разговора с миссис Лафлин о Тоби.

– Так это он слил фотографии, – подытожила я, ответив на собственный вопрос. Эли был моим телохранителем больше недели. И в этом положении успел услышать… многое.

– Эли неважно умеет заметать цифровые следы, в отличие от моих ребят, которые легко находят призраков в Сети, – стальным тоном отчеканил Орен. – Да, это он слил фотографии. Вероятнее всего, он же подбросил змею и сердце.

Я уставилась на него.

– Зачем?

– Сперва я отрядил его охранять вас в школе. Но он явно хотел работать и в стенах поместья. Я доверял ему. Но доверие это оказалось чрезмерным. Не знаю, какие мотивы у него были – возможно, его подкупила пресса, – но он стремился к вам приблизиться. Я этого не замечал. А должен был.

А ведь рядом с Эли я никогда не ощущала угрозы. Физического вреда он мне не причинил, а мог, если бы задался такой целью. Не знаю, какие мотивы у него были, – пронеслись в голове слова Орена. – Возможно, его подкупила пресса.

Я подумала о бывшем Макс, который пытался получить доступ к ее телефону, чтобы продать нашу переписку. О моем «отце» и Скай, торгующих своими откровениями. О подкупе со стороны Алисы, благодаря которому мама Либби подписала соглашение о неразглашении.

До меня наконец начало доходить, что отныне до конца моих дней любой встречный, всякий, кто захочет со мной сблизиться, сможет разглядеть во мне шанс обогатиться.

– Это уже второй раз, когда вам приходится дорого платить за мои ошибки, – натянуто произнес Орен. – Если чувствуете необходимость нанять новую охрану, Алиса, думаю, сможет…

– Нет! – перебила я его. Если Алиса кого и наймет, то велика вероятность, что этот человек всегда будет на ее стороне. А в верности Орена, несмотря на его ошибки, я не сомневалась. Он сделает все, что сможет, чтобы меня защитить, потому что об этом его попросил Тобиас Хоторн.

– Да? – коротко спросил Орен. Я не сразу поняла, что он обращается не ко мне, а разговаривает при помощи гарнитуры с одним из своих подчиненных. Скольким из них можно верить? Сколько из них согласятся меня продать за определенную плату?

– Впускайте, – приказал Орен и повернулся ко мне: – Ваша сестра и Нэш вернулись.

Глава 67

Я дожидалась Либби и Нэша в кабинете Тобиаса Хоторна. Мне удалось уговорить охрану впустить ко мне Грэйсона, Джеймсона и Ксандра. Я написала всем им сообщения с просьбой о встрече и продолжила ждать – одна, если не считать Орена, который готов был отойти от меня лишь футов на шесть, не больше. Меня потряхивало от волнения. Почему Либби так долго мне не отвечала? Что они узнали в Картаго?

– Эйвери, прячьтесь за меня, живо, – Орен выступил вперед, выхватив пистолет. Я смогла понять, что случилось, лишь когда проследила за его взглядом и обратила внимание на дальнюю стену, увешанную полками с трофеями братьев Хоторнов. Стена пришла в движение: она поворачивалась в нашу сторону.

Я нырнула за Орена. Он шагнул вперед и крикнул:

– Представьтесь. Я вооружен.

– Я тоже, – в кабинет вошла Зара Хоторн-Каллигарис – с таким видом, будто явилась в загородный клуб на бранч. На ней был свитер, свободные брюки и классические туфли на плоской подошве.

В руке она тоже держала пистолет.

– Опустите оружие. – Орен прицелился.

У той даже рука не дрогнула. Она посмотрела на охранника чуть ли не со скукой во взгляде.

– Вроде бы всем прекрасно известно, что я – самый безобидный Хоторн в своем поколении, – сказала она звонким, высоким голосом. – И с удовольствием опущу пистолет, как только вы сделаете то же самое, Джон.

А я уже и забыла, что у Орена есть не только фамилия, но и имя.

– Напрасно вы так, – парировал глава моей службы безопасности. – Я не собираюсь в вас стрелять, Зара, но при необходимости сделаю это, уж не сомневайтесь. Опустите оружие. Поговорим.

Зара и бровью не повела.

– Вы же меня знаете, Джон. И близко. – Ее тон нисколько не изменился, но сразу стало понятно, что имеется в виду. – Неужели вы всерьез думаете, что я способна напасть на ребенка?

Под «ребенком» она, ясное дело, подразумевала меня, но я и внимания на это не обратила. Сердце так колотилось о ребра, что казалось, вот-вот их пробьет, и все же я нашла в себе силы переспросить:

– Близко?

– После папиной смерти все прекратилось, уж поверьте, – сказала Зара. – Джон всегда очень четко обозначал зону своих приоритетов. На первом месте у него был мой отец, на втором – я.

Когда Тобиас Хоторн двадцать лет назад завещал Заре обручальное кольцо, он намекнул на ее неверность. Теперь же она была замужем за другим человеком, а текст завещания не изменился.

У нее был еще один роман на стороне. С Ореном.

– Зара, вам тут делать нечего, – произнес Орен. Пистолет не дрогнул в его руке.

– Правда? – спросила она и, выдержав паузу, опустила оружие на стол. – Если бы ваши люди впустили меня в кабинет более традиционным способом, мне не пришлось бы пробираться сюда тайком, будто вор. А будь я уверена, что вы меня отсюда не выпроводите, я бы и пистолет с собой брать не стала. Но что есть, то есть. Из уважения, которого никто из вас не заслуживает, я, так и быть, оставлю оружие здесь, на столе, – но при условии, что никто не станет меня выпроваживать.

После долгой паузы и Орен опустил пистолет. Зара повернулась ко мне:

– Юная леди, потрудитесь объяснить, что за чушь я вчера увидела в новостях. Немедленно. – Тоби ведь был ее братом. Я и вообразить не могла, какую реакцию вызовет в ней то интервью.

– Не молчите, – продолжала Зара. – Вы передо мной в долгу, и уж на разговор-то я точно имею право.

Если так подумать, в ее словах была доля истины, но не успела я ничего сказать, как с порога послышалось:

– А от нас не хочешь эту историю услышать, а, тетя Зи?

Мы обернулись и увидели братьев. Джеймсон стоял между Ксандром и Грэйсоном. Если до этого момента у Зары на лице сохранялась смесь презрения и спокойствия, при виде племянников эта маска начала слетать.

Впервые за все время, что я провела в стенах поместья, я вдруг поняла, что она их очень любит.

– Что ж, мальчики, – тихо проговорила Зара. – Расскажите мне о Тоби, пожалуйста.

И они рассказали – по очереди, излагая все детали этой истории складно и убедительно. Когда Грэйсон поведал, что Тоби был приемным, Зара резко втянула воздух носом, но промолчала. И сохраняла внешнюю невозмутимость до тех пор, пока Ксандр не передал ей рассказ Ребекки.

– Дочь Лафлинов, – задумчиво произнесла Зара. – Она уехала в колледж, когда я училась в начальной школе, а вернулась лишь спустя много лет, уже с Эмили на руках.

Интересно, подумала я, а не пытается ли Зара тоже представить, какую боль испытывала мать Ребекки все эти годы. Не перебирает ли, как и я, в голове причины, по которым Лафлины оказались такими жестокими родителями.

– До чего же легко завести детей всяким проходимцам, – едва слышно произнесла Зара.

В комнате повисла гробовая тишина.

Зара первой ее нарушила.

– Продолжайте, – попросила она братьев. – Расскажите все. В этой семье принято доводить дело до конца.

Но рассказывать больше было нечего. Зара знала о фотографии, оставленной ее отцом для Скай в «Истинном Севере». Оставалось только добавить, что помимо снимка он еще оставил чистый лист, и уточнить, что цифры на обручальных кольцах Зариных родителей привели нас в Картаго, где Либби с Нэшем что-то нашли.

– Не томите, рассказывайте, что вы узнали, – попросила Зара, и только тут я заметила, что Либби с Нэшем уже стоят в кабинете.

Я невольно шагнула к ним. Вот он, тот самый момент. Все вело к нему. У меня было такое чувство, что я падаю на скорости тысяча миль в час.

– Мы нашли моего отца, – пояснил Нэш. – И вот это, – он продемонстрировал небольшой пузырек с какой-то алой пудрой.

– Твоего отца? – переспросила я. – Джейка Нэша? – Перед глазами встала фотография с изображением Зары, Скай и растрепанного парня.

Нэш кивнул Заре.

– Он о тебе спрашивал.

Лицо Зары на мгновение исказила боль.

– Ты ведь его любила, да? – тихо спросил Нэш.

Зара покачала головой.

– Вы не поймете.

– Ты его любила, – повторил Нэш. – Но Скай стала с ним флиртовать, и в результате появился я, – я увидела, как натянулась жилка у него на шее. – Но даже тогда ты меня не возненавидела.

Зара покачала головой:

– Это исключено. Мне нетрудно было держаться в стороне, когда ты был маленький. Я вышла замуж. Начала свою жизнь. Но ты тогда был еще ребенком. Чудесным малышом. Только материнство недолго прельщало Скай своей новизной, и ты остался совсем один – ее никогда не было рядом.

– А ты была, – продолжил Нэш. – И довольно долго. Память слегка затуманилась, но я помню, что еще до смерти Тоби ты обо мне заботилась.

– Я разыскала Джейка, – тихо проговорила Зара, – для тебя.

Шестеренки у меня в мозгу проворно завертелись. Когда Тобиас Хоторн впервые переписал свое завещание – сразу же после «смерти» Тоби, – у Зары был роман на стороне. И Тобиас Хоторн знал об этом.

– Так вы с отцом Нэша… – начала я.

– Я привезла Джейку фотографии его сына, – сухо проговорила Зара. – Я хотела уговорить его пойти против воли моего отца, участвовать в жизни Нэша, но потом он исчез с концами. Уехал – должно быть, в Картаго, по отцовскому же приказу.

– Да, с тех самых пор он присматривает за хоторнской резиденцией, – подтвердил Нэш. – Старик наказал ему вручить тебе вот это, если ты вдруг появишься, – Нэш кивнул на пузырек в своей руке. – Нам далеко не сразу удалось его уломать отдать нам эту штуку.

Я посмотрела на порошок. Так вот что нам нужно для расшифровки того послания для Скай. Финал уже близко. Двадцать лет назад Тобиас Хоторн придумал головоломку, чтобы наставить своих дочерей на путь истинный. Эта тропка привела нас к фотографии, сделанной еще до того, как их отношения испортились, а потом и к Джейку Нэшу, из-за которого и случился разлад.

– Записка из «Истинного Севера» у меня с собой, – сказал Ксандр. – Думаю, все догадываются, что делать с порошком.

– Ох уж эти Хоторны с их невидимыми чернилами, – сказала я, покачав головой. – Нам что-нибудь понадобится кроме самого порошка?

– Кисть для макияжа, – быстро произнесла Зара, а братья хором подхватили:

– И источник тепла!