Текст книги "Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Дженнифер Линн Барнс

Соавторы: Донна Леон,Джулия Хиберлин,Фейт Мартин,Дэвид Хэндлер,Дейл Браун,Харуо Юки,Джереми Бейтс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 153 (всего у книги 327 страниц)

Ты

Понятнее некуда, так ведь? Числа. Спираль. Даты. Это покаяние. Посвящение.

Это месть.

Ты ждал так долго. Ты ждал, и ты планировал, а теперь ты так близок, что уже чувствуешь это. Давний гнев снова наполняет твою кровь. Власть.

Страх.

Ты закончишь начатое. Трижды трижды три. Ты покажешь, что достоин.

На этот раз ты все сделаешь правильно.

Глава 34

Сон начинался как обычно. Я шла по узкому коридору. Кафельный пол. Белые стены. Флюоресцентные лампы мерцают над головой. На полу моя тень, она тоже мерцает.

В конце коридора металлическая дверь. Я подошла к ней. Не надо. Не открывай дверь. Не входи. Сознание предупреждало меня, потому что слишком хорошо знало, куда ведет этот путь.

Но я не могла остановиться. Я открыла дверь. Я ступила во тьму. Я потянулась к выключателю на стене. Я ощутила, как пальцы касаются чего-то теплого и липкого.

Кровь.

Я щелкнула выключателем. Все залило белым. Мне оставалось только моргать, пока картинка перед глазами не проявилась.

Прожектор.

Толпа.

Я оказалась на сцене в темно-синем платье, которое примеряла в магазине. Взгляд скользил по зрителям, выделяя тех, кого я заранее отметила как подходящих для сеансов. Женщина в белой жилетке, которая сжимает кошелек, будто тот может отрастить ноги и убежать. Подросток, у которого глаза уже сейчас на мокром месте. Пожилой джентльмен в бледно-синем костюме, сидящий ровно посередине первого ряда.

«Это неправильно, – лихорадочно подумала я. – Не хочу это делать». Я повернулась и увидела у края сцены себя. В детстве. Она наблюдала. Ждала.

Я резко проснулась. Руки крепко вцепились в простыни. Грудь поднималась и опускалась. Я была одна. Слоан нет. Пытаясь осмыслить этот факт, я повернулась, чтобы посмотреть на часы, и застыла.

Стены были полностью покрыты надписями. Множество листов бумаги с алыми пометками. «Наверное, Слоан потратила на это всю ночь», – подумала я. Она не сказала ни слова, когда мы вернулись в комнату, – ни о послании от убийцы, ни об Аароне, ни об обвинениях, которые озвучил Бо.

Выбравшись из кровати, я попыталась повнимательнее рассмотреть творения Слоан. Двенадцать листов бумаги были прикреплены к стене – четыре ряда по три.

Январь, февраль, март…

Передо мной был рукописный календарь. Какие-то даты обведены – интервалы показались случайными. Шесть в январе, три в феврале, четыре в марте. Я просмотрела следующий ряд. Несколько в апреле, всего два в мае.

– В июне или июле – ничего, – прошептала я вслух. Потом подняла руку и прижала пальцы ко дню, который мгновенно находила в любом календаре. 21 июня. День, когда исчезла моя мать. Как и остальные дни в июне, в календаре Слоан он никак не был отмечен.

Я просмотрела остальные месяцы, потом обошла остальные стены. Еще календари. Еще даты. Отступив на шаг, я оценила масштаб того, что проделала Слоан. На стенах были запечатлены многие годы, и в каждом были отмечены одни и те же даты.

– Слоан? – окликнула я ее, повернувшись в сторону ванной. Дверь была закрыта, но через несколько секунд она ответила:

– Я не раздета!

С языка Слоан это можно было перевести как приглашение войти.

– Ты вообще спала? – спросила я, открывая дверь.

– Ответ отрицательный, – откликнулась она. Завернувшись в полотенце, она смотрела в зеркало. Волосы были мокрые. На поверхности зеркала она нарисовала спираль Фибоначчи. Она перекрывала отражение ее лица.

Слоан смотрела на себя сквозь спираль.

– Моя мама была танцовщицей, – вдруг сказала она. – Выступала в шоу. Очень красивая.

Впервые в моем присутствии Слоан упомянула свою мать. И тогда я поняла, что она не спала всю ночь не только ради календарей на стенах.

– Моему биологическому отцу нравятся красивые вещи. – Слоан повернулась ко мне. – Тори эстетически привлекательна, тебе не кажется? А та, другая девушка, с Аароном, она была очень симметричная.

Ты пытаешься понять, похож ли Аарон на отца. Ты пытаешься понять, была ли Тори его секретом так же, как твоя мать была секретом его отца.

– Слоан, – заговорила я, но она меня перебила.

– Неважно, – сказала она таким тоном, словно это было для нее действительно важно. – Двенадцатое января, – уверенно продолжила она. – Вот что важно. Сегодня девятое. У нас три дня.

– Три дня? – повторила я.

Слоан кивнула.

– Пока он не убьет снова.

– Tertium. Tertium. Tertium. – Слоан стояла в середине нашего номера, показывая на облепленные записями стены. – Трижды три девять.

Мне нужно девять.

– А трижды трижды три, – продолжила она, – двадцать семь.

Tertium. Tertium. Tertium. Трижды трижды три.

– Помните, я вчера сказала про даты, что думаю, будто они выводятся из последовательности Фибоначчи? Я всю ночь перебирала разные методы, которыми можно это сделать. Но вот этот, – она показала на стену, которая ночью первой попалась мне на глаза, – единственная, в которой, если окончить последовательность через двадцать семь дат, появится три повторения.

Три. Трижды трижды три.

– Это была просто теория, – сказала Слоан. – Но потом я взломала сервер ФБР.

– Ты что сделала?

– Я проверила информацию за последние пятнадцать лет, – охотно пояснила Слоан. – По убийствам, совершенным первого января.

– Ты взломала ФБР? – не веря услышанному, переспросила я.

– И Интерпол, – радостно ответила Слоан. – И вы ни за что не догадаетесь, что я нашла.

Дыры в системах безопасности лучших в мире агентств безопасности, которые неплохо бы заделать?

– Одиннадцать лет назад на севере Нью-Йорка действовал серийный убийца. – Слоан подошла к следующей стене, которую от пола до потолка покрывали календари. Она наклонилась и приложила ладонь к одной из страниц.

– Первая жертва – проститутка – была найдена мертвой первого августа того года. – Она провела рукой по странице. – Вторая жертва – девятого августа, третья – тринадцатого. – Она перешла к следующей странице. – Первое сентября, четырнадцатое сентября. – Она пропустила октябрь. – Второе ноября, двадцать третье ноября. – Замедлив движение, она поднесла руку к последней дате в декабре. – Третье декабря.

Она подняла взгляд на меня, и я сосчитала даты.

«Восемь, – подумала я. – Восемь».

Я посмотрела на следующую дату. Первое января.

– Это та же последовательность, – сказала Слоан. – Просто с другой начальной датой. – Она повернулась к другой стене. На ней был всего один листок бумаги. Первые тринадцать чисел последовательности Фибоначчи.

1, 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21, 34, 55, 89, 144, 233

– 1/1, – сказала она, – первое января. В первом варианте, который я попробовала, вторая дата была 1/2. Но этот метод позволяет получить только даты, которые попадают на первую треть месяца. Не очень эффективно. Вместо этого… – Она нарисовала квадрат вокруг второй единицы и следующей за ней двойки. – Вуаля! 1/12. Разделите последовательность в другом месте, и вы получите 11/2, так что добавим в список и эту. Добавим следующий разряд и получим 11/23. Как только мы составим все даты, которые можно сделать из первых разрядов последовательности, перейдем к следующим. Так мы получим 1/2 и 1/23. А если разделить 1/23 по-другому, то получится 12/3. Теперь возьмем третью цифру, 2/3. В феврале всего двадцать восемь дней, так что от 2/35 никакого толка. Но запишем 3/5, затем 5/8, 8/1, 8/13, 1/3, 3/2, 3/21, 2/1, 2/13, 1/3 – видишь, третье января постоянно повторяется?

Я пыталась поспеть за ходом ее мыслей.

– Если завершить последовательность после того, как она даст двадцать семь дат – трижды трижды три, – у вас получатся три повторяющихся даты: третье января, третье февраля, восьмое мая.

Я постаралась осмыслить ее слова. Если сгенерировать всего 27 дат, взяв за основу последовательность Фибоначчи, получится закономерность, которая соответствует не только поведению убийцы, но и серии из девяти убийств, которые были совершены больше десяти лет назад.

Мне нужно время.

– Дело, которое расследовали одиннадцать лет назад, – сказала я, привлекая внимание Слоан. – Убийцу тогда поймали?

Слоан наклонила голову набок.

– Не уверена. Я смотрела только на даты. Секунду. – Она обладала эйдетической памятью, а значит, могла автоматически запоминать все, что читала. Проверив файлы в своей голове, она ответила:

– Дело по-прежнему открыто. Его так и не поймали.

«Большинство серийных убийц не останавливаются, – подумала я. Слова агента Стерлинг отдавались у меня в голове. – Если только их не остановить».

– Слоан, – сказала я, пытаясь усмирить свой ум. – Убийца, который закончил серию 1 января, – как он убивал своих жертв?

На этот раз Слоан понадобилась доля секунды, чтобы извлечь нужную информацию.

– Перерезал им горло, – ответила она. – Ножом.

Глава 35

Я попробовала позвонить на мобильный Стерлинг, потом Бриггсу. Оба не отвечали. «Наверное, не спали всю ночь, – подумала я. – Опрашивали свидетелей, пытались понять, кто мог загипнотизировать „подругу“ Аарона, чтобы передать сообщение».

– Пойду поговорю с Дином, – сообщила я Слоан. – Расскажу ему, что от тебя узнала. – Я заметила темные круги у нее под глазами. – А ты попробуй немного поспать.

Слоан нахмурилась.

– Жирафы спят всего четыре с половиной часа в день.

Понимая, что в этом споре мне не победить, я оставила ее в покое. Тихо прошлась по номеру и остановилась у комнаты Дина. Дверь была приоткрыта. Я положила на нее ладонь.

– Дин? – окликнула я. – Он не ответил, и я тихо постучала. Дверь немного качнулась внутрь, и я заметила, что Дин спит. Он отодвинул кровать к краю комнаты и спал спиной к стене. Светлые волосы нежно падали на лицо. Его лицо было спокойным.

Он выглядел мирно.

Я попятилась. Пол скрипнул, и Дин вскочил, еще не видя ничего вокруг, но выбросив руку перед собой. Пальцы изогнулись, словно он поймал призрака за шею.

– Это я, – быстро сказала я. Он по-прежнему не замечал моего присутствия, и я включила свет.

– Дин, это я. – Я шагнула к его кровати. Это просто я.

Дин резко повернул голову. Он смотрел сквозь меня. А в следующее мгновение вернулся. Взгляд сфокусировался на мне.

– Кэсси. – Он произнес мое имя с такой интонацией, с какой другой человек мог повторять молитву.

– Извини, – сказала я, подходя ближе. – Что разбудила.

– Не извиняйся, – хрипло ответил Дин.

Я забралась на кровать рядом с ним. Он нежно коснулся кончиков моих волос. На мгновение закрыл глаза, впитывая тепло моего тела. Когда он снова открыл глаза, его взгляд стал яснее, спокойнее.

– Что-то не так, – сказал он, наблюдательный, как всегда. Интересно, заметил ли он, как напряжены мои плечи. Может быть, он это чувствует через легкое, как перышко, прикосновение.

– Слоан кое-что нашла. – Я позволила ему касаться меня, чтобы его прикосновение поддерживало меня так же, как и его самого. – Она смогла извлечь из последовательности Фибоначчи двадцать семь дат. Потом она проверила информацию из базы данных ФБР о серийных убийцах, где одно или несколько преступлений происходили в Новый год.

– Бриггс и Стерлинг дали ей такой доступ?

Наверное, выражение моего лица выдало ответ.

– Она взломала ФБР. – Дин помолчал. – Разумеется. Это же Слоан.

– Она нашла дело десятилетней давности с такой же последовательностью, – сказала я. – Девять жертв, убитых в даты Фибоначчи.

– Modus operandi? – спросил Дин.

– Убийца использовал нож. Нападал сзади и перерезал горло жертвам. Первая была проституткой. Про других у меня нет информации.

– Девять тел, – повторил Дин. – В даты, полученные из последовательности Фибоначчи.

Я подвинулась, прислоняясь к нему.

– Прошлой ночью прозвучало сообщение: «Мне нужно девять». «Мне нужно», Дин, не «я хочу», не «я убью». Нужно.

– Количество жертв имело значение так же, как и числа на запястьях, как и даты.

– Дело, которое нашла Слоан, открыто, – продолжала я. – Его так и не закрыли. Стерлинг говорила, что серийные убийцы не останавливаются просто так.

Дин услышал невысказанный вопрос за этими словами. Может ли это быть один и тот же убийца?

– Одиннадцать лет – долгий срок, убийце пришлось подавлять свои стремления, – сказал Дин. Я заметила перемену в нем еще до того, как его слова ее подтвердили:

– Каждый раз, когда я убиваю, мне нужно больше. Не позволять себе этого так долго…

– Это вообще возможно? – спросила я у Дина. – Субъект может убить девять человек. А потом просто… выжидать?

– Наш неизвестный субъект убил четверых за четыре дня, – откликнулся Дин. – А теперь он выжидает. Масштаб поменьше, идея та же.

Числа имеют значение. Числа указывали субъекту, где убивать, когда убивать, как долго ждать. Но добиваться того, чтобы часть последовательности появилась на запястьях жертв?

С самого начала мы считали, что это послание. Что, если его нужно читать так: «Я уже делал это раньше»?

Внезапно у меня сдавило горло. Tertium.

– Дин. – Губы онемели. – Что, если слово на стреле не просто указывало на то, что Юджин Локхарт – третья жертва субъекта на этот раз.

Tertium. Tertium. Tertium. У меня в ушах отдавался звук этого слова. Я видела взгляд девушки, направленный в толпу.

– В третий раз. – Дин сполз на край кровати. Посидел несколько секунд в молчании, и я знала – он ставит себя на место убийцы, проникается его логикой, не говоря ничего вслух. Наконец он встал. – Нужно позвонить Бриггсу.

Глава 36

Дин позвонил.

Возьмите трубку. Возьмите трубку, Бриггс.

Если убийца действительно в третий раз проходил ту же последовательность – девять убийств, следующих последовательности Фибоначчи, – мы имели дело не с новичком. Мы имели дело с экспертом. Тщательное планирование. Отсутствие улик.

Все сходилось.

Следом за этим озарением последовало еще одно. Если наш убийца перерезал людям горло больше десятка лет назад, мы ищем кого-то, кому минимум под тридцать. А если убийства в Нью-Йорке были вторым циклом, а не первым…

– Бриггс. – Дин говорил отрывисто, но спокойно. Я повернулась к нему, пока он излагал Бриггсу суть дела. – У нас есть основания считать, что наш субъект не новичок.

Агент Бриггс что-то ответил, и Дин замолчал. Я подошла ближе, положила ладонь ему на руку.

– Скажи ему, что Слоан разгадала код. Субъект нанесет удар снова – в Большом банкетном зале – двенадцатого января.

Дин завершил звонок, не сказав больше ни слова.

– Что? – спросила я. – Почему ты повесил трубку?

Его пальцы крепче сжали телефон.

– Дин?

– В три утра Бриггсу и Стерлинг позвонили.

Позвонить агентам ФБР в три утра могли только по одной причине. Слишком рано. Слоан сказала, следующее убийство будет двенадцатого. Закономерность…

– Напали на начальника службы безопасности «Мэджести», – продолжил Дин. – Удар тупым предметом.

Я вспомнила человека, который завел нас в кабинет службы безопасности. Того, который пошел за отцом Слоан в ночь, когда убили Камиллу.

– Modus operandi подходит, – продолжил Дин. – Новый метод. Числа на запястье.

– Оружие? – спросила я.

– Кирпич.

Ты разбил его голову кирпичом. Взял кирпич, обхватил его, ярость взорвалась внутри тебя, и ты…

– Кэсси. – Голос Дина прервал мои размышления. – Есть еще кое-что, что ты должна знать.

«Ты устал ждать? – мысленно спросила я субъекта. – Что-то тебя спровоцировало? Ты ощутил кайф, когда увидел, как этот человек падает на пол? Наслаждался треском проломленного черепа? – Я не могла остановиться. – С каждым разом сейчас ты чувствуешь себя более неуязвимым, более совершенным, менее человеком».

– Кэсси, – повторил Дин. – Пострадавший был еще жив, когда его нашли. Сейчас он в искусственной коме, но он не мертв.

Слова Дина заставили меня вернуться в реальность.

«Ты ошибся», – подумала я. Этот убийца не совершал ошибок. Если жертва выживет, мысль об этом будет пожирать его изнутри.

– Нужно больше информации, – сказала я. – Фото с места преступления, раны, которые пострадавший получил, защищаясь, все, что может помочь нам разобраться.

– Им не нужно, чтобы мы в этом разбирались, – сказал Дин.

– Объясни, как это может быть правдой.

Я повернулась в направлении голоса, который произнес эти слова, и увидела Лию. Не знаю, как долго она там стояла, наблюдая нас с Дином.

– Им не нужно, чтобы мы составляли психологический портрет, потому что есть показания. – Дин перевел взгляд с Лии на меня. – Они уже задержали подозреваемого.

На экране мы видели Бо Донована, который сидел в комнате для допросов. Руки у него были скованы наручниками за спиной. Он смотрел прямо вперед – не на Стерлинг или Бриггса, а сквозь них.

– Это неправильно, – сказала Слоан, усевшись на пол рядом с кофейным столиком. Тут же снова вскочила и принялась расхаживать по комнате. – Убийство должно было произойти двенадцатого. Не сходится.

Она не сказала, что ей нужно, чтобы все сошлось. Она не сказала, что ей нужно, чтобы в происходящем обнаружился смысл.

– Мистер Донован, свидетель показал, что вы находились на месте преступления, склонившись над жертвой, и писали что-то у него на запястье. – Бриггс изображал плохого копа. Дело было не в том, что он говорил, а в том, как звучали его слова – словно каждая фраза забивала еще один гвоздь в гроб Бо Донована.

На щеке Бо дернулся мускул.

– Страх, – сказал Майкл. – Щедро приправленный гневом, а под ним… – Майкл всмотрелся в очертания лица Бо. – В уголках его губ – удовлетворение.

Удовлетворение. В этом было больше обвинительной силы, чем в гневе или страхе. Невиновные не испытывают удовлетворения, когда их арестовывают за попытку убийства.

– Бо. – Агент Стерлинг не слишком подходила на роль хорошего копа, но, судя по тому, что мы знали о Бо, она, наверное, догадывалась, что он с большей вероятностью – хотя и все равно небольшой – доверится женщине. – Если вы не будете отвечать на вопросы, мы не сможем вам помочь.

Бо сполз ниже на стуле, насколько ему позволяли скованные за спиной руки.

– В кармане вашего свитера было обнаружено это. – Бриггс бросил на стол прозрачный пакетик. Внутри был перманентный маркер. Черный. Я отметила цвет, но не стала о нем задумываться. – Как вы думаете, каковы шансы, что экспертиза подтвердит, что ваш маркер соответствует вот этому? – Бриггс положил рядом с пакетиком фото. Запястье начальника службы безопасности.

На нем было написано четырехзначное число.

– Девять – ноль – девять – пять, – прочитала Слоан. Она подошла ближе, так что почти заслонила экран. – Это неправильное число. Семь-семь-шесть-один. – Она подчеркнула каждый номер, постукивая средним пальцем правой руки по большому пальцу. – Вот что следующее. Это число, – она показала на экран, – не попадается нигде в первой сотне цифр в последовательности Фибоначчи.

Бриггс на экране использовал молчание как оружие. Он ждал, что Бо сломается.

– Мне нечего вам сказать.

Майкл поднял бровь, услышав интонацию Бо, но на этот раз мне не нужен был перевод. Бравада. Присущая людям, которым доставалось от жизни слишком сильно и слишком часто.

Агент Стерлинг обошла стол и встала рядом с Бо. На мгновение мне показалось, что он сейчас бросится на нее, но он застыл неподвижно, когда она расстегнула его наручники.

– Вам не обязательно что-то говорить, – согласилась она. – Но мне кажется, вы хотите. Я думаю, вы хотите, чтобы мы о чем-то узнали.

Майкл оценил невербальную реакцию Бо, а затем сложил пальцы пистолетом и нацелил на экран.

– Очко в пользу дамы, – сказал он.

– Вы сказали нам, что Камилла Хольт была к вам добра. – Агент Стерлинг отошла к своей стороне стола, неотрывно глядя в глаза Бо. – Но прямо сейчас создается весьма убедительное впечатление, будто вы убили ее.

– Даже если я скажу вам, что этого не делал, – хрипло сказал Бо, – вы не поверите.

– Попробуйте.

На мгновение мне показалось, что он поддастся. Но вместо этого он лишь уселся поудобнее.

– Я не в настроении разговаривать, – сказал он.

– Во время нашей последней беседы вы сказали нам, что были с Тори Ховард, когда Камиллу убили. – Агент Бриггс наклонился вперед. – Но недавно мы пришли к выводу, что той ночью Тори была с Аароном Шоу.

– Может, я пытался ее защитить, – выплюнул Бо. – От вас, сволочи.

– А может быть, – предположил Бриггс, – вы на самом деле пытаетесь защитить себя. Тори и Аарон старались не привлекать внимания. Она не хотела упоминать его имя, чтобы подтвердить алиби. Наверное, подумала, что ей повезло, когда вы предложили себя на эту роль. – Он наклонился вперед. – Она просто не знала, что, позволяя вам это сделать, она становится и вашим алиби на ту ночь.

Умно. Глядя на сведения о Бо, его было легко недооценить. Не окончил школу. Не получил профессию. Он никогда и не пытался производить впечатление, что является чем-то большим, – но успех в соревнованиях по покеру рассказывал совсем другую историю.

Он привык, что его игнорируют, им пренебрегают, но у него очень высокий IQ.

– Тори соврала нам. – Бриггс понизил голос. – Может, нам нужно обвинить ее в соучастии?

– Бриггс, – резко сказала Стерлинг, продолжая изображать хорошего копа.

Агент Бриггс наклонился вперед, так что его лицо оказалось совсем близко к Бо, и задал решающий вопрос.

– Бо, расскажите, Тори когда-нибудь учила вас гипнозу?