Текст книги "Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Дженнифер Линн Барнс

Соавторы: Донна Леон,Джулия Хиберлин,Фейт Мартин,Дэвид Хэндлер,Дейл Браун,Харуо Юки,Джереми Бейтс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 141 (всего у книги 327 страниц)

Глава 43

Я проснулась посреди ночи. Следовало ожидать кошмаров. Они преследовали меня уже пять лет. Разумеется, реддинговы игры разума их вернули.

«Дело не только в этом, – подумала я, решив быть честной с собой, – они возвращаются, когда я испытываю стресс, когда что-то меняется».

Дело не только в Реддинге. Дело в Майкле и Дине, но прежде всего во мне. Слоан однажды спросила меня, когда мы играли в «Правду или действие», скольких людей я любила. Необязательно романтически – как угодно. И тогда я подумала, может быть, оттого, что я выросла, будучи близка только с матерью, а потом потеряла ее, это начисто лишило меня способности любить.

Я ответила – «одного». Но теперь…

«Хочешь знать, почему именно ты привлекла мое внимание, Кэсси? – Слова агента Стерлинг звенели у меня в ушах. – Ты по-настоящему чувствуешь происходящее. Ты всегда будешь переживать за других. Это всегда будет для тебя чем-то личным».

Мне небезразличны жертвы, за которых мы сражались: Макензи Мак-Брайд, безымянные девочки в кофейнях. Мне небезразличны живущие в этом доме – не только Майкл и Дин, но Слоан и Лия. Лия, которая готова броситься в костер ради Дина. Лия, которая с такой же решимостью нарушила мое уединение с Майклом.

Я попыталась заставить свой ум замолчать, чтобы снова уснуть.

Макензи Мак-Брайд. Девушка из кофейни. Мысли описали круг. Почему? Я повернула голову на подушке. Моя грудь поднималась и опускалась ровно и спокойно.

ФБР неправильно подошло к делу Макензи Мак-Брайд: они упустили преступника, который всегда находился на виду. Но в этом деле мы ничего не упустили. Кристофер Симмс был преступником. Его застали на месте преступления, в кузове его машины лежали инструменты – путы для лодыжек и запястий девушки, нож, клеймо.

Девушка в кофейне – к ней возвращались мои мысли. Кто должен был стать жертвой Кристофера? Реддинг знал, что кому-то назначено умереть. Он велел нам этого ожидать.

«Как ты выбираешь, кто умрет?» – «Я не выбираю».

Кларк выбрал Эмерсон. Кристофер выбрал свою мать. Фогль оказался просто препятствием, с которым стоило разобраться.

Но кто тогда выбрал ту девушку?

Этот вопрос не давал мне покоя. Может, в нем и не было смысла, но я встала и вышла из комнаты. Тишину в доме нарушал лишь тихий звук моих шагов. Дверь в кабинет – там временно разместилась агент Стерлинг – была приоткрыта. Слабое свечение изнутри подсказало мне, что агент тоже не спит.

Я помедлила у двери, не могла заставить себя постучать. Внезапно дверь резко открылась, и я увидела агента Стерлинг. Ее темные волосы были распущены и спутаны, лицо без макияжа, пистолет наготове. Увидев меня, она опустила оружие.

– Кэсси, – выдохнула она, – что ты здесь делаешь?

– Я здесь живу, – автоматически ответила я.

– Живешь прямо у меня под дверью?

– Вы тоже на нервах, – ответила я, анализируя ее поведение и тот факт, что она открыла дверь с пистолетом в руках. – Вам не спится, мне тоже.

Вероника огорченно покачала головой, и я не поняла, адресована эта эмоция мне или относится к ее состоянию, а потом отступила на шаг назад, приглашая войти. Я переступила порог, она закрыла дверь за мной и включила лампы под потолком.

Я забыла, что в кабинете Бриггса много чучел – хищники, запечатленные перед прыжком.

– Неудивительно, что вам не спится.

Стерлинг подавила улыбку.

– Он всегда был склонен к театральности. – Она присела на край раскладной кушетки. С распущенными волосами она казалась моложе. – Почему не спится? – спросила она. – Трекер на лодыжке мешает?

Я опустила взгляд на свои ступни, озадаченная, словно они только что выросли на моем теле. Постоянная тяжесть на правой лодыжке должна доставлять мне беспокойство, но в последние несколько дней происходило столько всего, что я едва ее замечала.

– Нет, – ответила я, – то есть да, я была бы очень рада, если бы вы его сняли, но я не сплю не из-за этого. Дело в девушке, той, с которой Кристофер Симмс встречался в кофейне, которую он собирался похитить.

Я не стала уточнять, что еще Кристофер собирался с ней сделать, но я достаточно хорошо знала агента Стерлинг, чтобы понять, что она додумает детали, как и я.

– А что с ней? – Голос Стерлинг звучал слегка хрипло. Интересно, сколько ночей она провела вот так, не в силах заснуть.

– Кто она? – спросила я. – Почему она собиралась встретиться с Кристофером?

– Она работала в кофейне, – ответила Стерлинг. – Общалась с кем-то на сервисе знакомств. Этот человек использовал фальшивое имя и заходил в аккаунт только с общедоступных компьютеров, но есть основания предполагать, что это Кристофер, который вывел выбор жертв на следующий уровень. Его мать мертва. Он убил Эмерсон – и ему могло понравиться убивать студенток.

«Незнакомец в поезде», – подумала я.

– У Кристофера было алиби на момент убийства матери. У Кларка – на момент убийства Эмерсон. – Я сглотнула. Во рту пересохло так сильно, что мне пришлось приложить усилие, чтобы выдавить следующие слова: – Может быть, все кончено. И теперь, когда Кларк мертв, Кристофер остался один, но Реддинг знал, что скоро умрет кто-то еще, кроме Кларка. Это было спланировано. И если это часть плана…

Я села рядом с агентом Стерлинг. Мне так хотелось, чтобы она поняла мои слова, хотя я была уверена, что с объективной точки зрения в них нет никакого смысла.

– Что, если не Кристофер общался с девушкой через сайт? Что, если не он ее выбрал?

Кларк выбрал Эмерсон. Кристофер выбрал свою мать. У обоих имелось железное алиби на момент убийства женщин, которых они выбрали. Что, если они не единственные?

– Ты думаешь, что есть кто-то третий. – Стерлинг облекла эту возможность в слова. Мои предположения стали реальностью. Я вцепилась в край кушетки.

– Кристофер признался в убийстве Эмерсон? – спросила я. – Есть ли какие-то физические улики, которые связывают его с местом преступления? Или косвенные улики? Что угодно, кроме того факта, что он планировал убить другую девушку?

Телефон агента Стерлинг зазвонил. Звук был нелепым, резким, контрастирующим с моими тихими вопросами. Телефонные звонки в два утра редко обещают хорошие новости.

– Стерлинг. – Ее поза изменилась, когда она ответила на звонок. Передо мной уже не женщина с растрепанными волосами, сидящая на постели, а агент. – Что ты имеешь в виду, говоря «он мертв»? – Короткая пауза. – Я понимаю прямые значения слов, папа. Что случилось? Когда тебе сообщили?

Кто-то погиб. Это знание прибивало меня к земле, заставляло мое сердце биться в безумном ритме. Она произнесла это так, будто речь о ком-то, кого мы знаем. Как только я осознала это, все мои мысли поглотила одна мольба, заглушившая все остальное: «Только бы не Бриггс!»

– Нет, это не к лучшему, – резко сказала агент Стерлинг, – дело не закрыто.

«Не Бриггс», – подумала я. Директор Стерлинг никогда бы не сказал, что смерть его бывшего зятя «к лучшему».

– Папа, ты слушаешь меня? Директор, мы думаем, что может быть… – Она замолчала. – Кто «мы»? Какая разница, кто «мы». Я говорю тебе…

Она замолчала, потому что отец не слушал.

– Я понимаю, политически тебе на руку, если это дело будет закрыто, если оно никогда не дойдет до суда, потому что наш первый убийца убил второго убийцу, а затем повесился на простынях, когда его поймали. Очень складно, очень аккуратно. Удобно. Директор? – Она помолчала. – Директор? Папа? – Она яростно ткнула большим пальцем в тачскрин и бросила телефон на кровать.

– Он бросил трубку, – сообщила она. – Ему позвонили из тюрьмы, когда Кристофера Симмса нашли мертвым в камере. Он повесился, по крайней мере, такова рабочая версия.

Я понимала, что скрывается в этих словах: агент Стерлинг считала, что есть вероятность – и, возможно, немалая, – что Кристофер Симмс убит. Реддинг как-то замешан в его смерти?

Или человек, который убил Эмерсон Коул, а может, и Кларка, вернулся, чтобы закончить начатое?

Три неизвестных субъекта. Два из них мертвы. Если был третий, значит, он на свободе.

Агент Стерлинг открыла свой саквояж.

– Что вы делаете? – спросила я.

– Одеваюсь, – напряженно ответила она. – Если есть хоть малейший шанс, что расследование не закончено, я продолжаю работать.

– Я с вами.

Она даже не подняла взгляда в ответ на мое предложение.

– Спасибо, но нет. У меня еще сохранились остатки совести. Если убийца на свободе, я не стану рисковать твоей жизнью.

«Но рисковать своей для вас нормально?» – хотела спросить я, но не стала. Вместо этого я поднялась наверх и тоже переоделась. Я застала агента Стерлинг у подъездной дороги – она шла к своей машине.

– Пусть вас там встретит Бриггс, – крикнула я ей вслед, пытаясь ее нагнать, – куда бы вы ни направлялись.

Она нажала кнопку на брелоке, отпирая машину. Фары мигнули, и снова воцарилась темнота.

– Два часа ночи, – отрывисто произнесла агент Стерлинг, – ложись спать.

Неделю назад я возразила бы, возмутилась, что она отстраняет меня от участия в происходящем. Но теперь часть меня понимала: даже после всего, что она заставила нас сделать, ее первое побуждение заключалось в том, чтобы защитить меня. Она готова рисковать своей жизнью, но не моей.

«А кто защитит вас?» – подумала я.

– Позвоните Бриггсу, и я пойду спать, – пообещала я.

Даже в темноте я могла прочитать раздражение на ее лице.

– Ладно, – наконец сказала она, доставая телефон и показывая его мне, – я ему позвоню.

– Нет, – произнес чей-то голос прямо у меня за спиной, – не позвоните.

У меня не было времени обернуться, подумать, осмыслить эти слова. Чья-то рука схватила меня за горло, перекрыв доступ воздуха, и заставила меня подняться на цыпочки. Нападавший прижал меня к себе. Я вцепилась ногтями в его руку. Она сжала мое горло еще сильнее. Я не могла дышать. Что-то металлическое и холодное скользнуло по моей щеке и коснулось виска.

– Положи пистолет на землю. Сейчас же! – Я не сразу осознала, что эти слова адресованы агенту Стерлинг. В следующую секунду я поняла, что к моей голове приставлен ствол, а агент Стерлинг делает то, что сказано.

Она готова рисковать своей жизнью, но не моей.

– Перестань сопротивляться, – прошептал мне на ухо вкрадчивый голос. Нападавший сильнее прижал ствол к моему виску. Тело болело от напряжения. Я не могла дышать, но и не могла перестать сопротивляться.

– Я делаю то, что ты говоришь. Отпусти девушку! – Голос агента Стерлинг казался таким спокойным. Таким далеким.

На улице было темно, но все становилось еще темнее, потому что в глазах мутнело, чернильная тьма надвигалась на меня.

– Забери меня! Ты ведь здесь за этим. Это я сбежала от Реддинга. Недостаточно убивать других учеников, чтобы доказать, что ты лучше их. Ты хочешь доказать, что ты лучше его. Показать ему это.

Хватка на моей шее ослабла, но ствол не дрогнул. Я втянула воздух горящими легкими, жадно сделала вдох, затем другой.

– Смотри на меня, Кэсси! – Стерлинг переключилась с неизвестного субъекта на меня лишь на мгновение, чтобы отдать эту команду. И я поняла, почему: она не хочет, чтобы я видела его.

– Выруби ее и оставь здесь. Для нее нет места в плане. В твоем плане. – Стерлинг говорила ровно, но ее руки дрожали. Она вела опасную игру. Одно неверное слово, и неизвестный субъект убьет меня, а не оглушит. – Она не сможет тебя опознать. Когда она очнется, тебя уже здесь не будет, а я останусь в твоем распоряжении. Ты не упустишь меня, как Реддинг. Ты не станешь спешить. Ты сделаешь все по-своему, но тебя не поймают. Если ты будешь следовать плану, то меня не найдут.

Стерлинг обращалась к неизвестному субъекту, играя на его страхах и желаниях, но я слышала суть ее слов и, что самое странное, верила ей. Если я не смогу опознать субъекта, если он заберет Стерлинг, если она оставит меня без сознания на подъездной дороге, к моменту, когда я очнусь, будет уже слишком поздно. У него появится большая фора.

Но есть один способ как можно быстрее сообщить Бриггсу, что что-то не так. Один способ убедиться, что он сможет ее найти.

Неизвестный субъект отпустил мою шею.

– Смотри сюда, Кэсси. Смотри прямо сюда! – Я слышала отчаяние в голосе агента Стерлинг. Ей нужно, чтобы я смотрела прямо на нее.

Я повернулась. Я стояла достаточно близко к субъекту, чтобы различить его лицо даже в темноте: молод, немного за двадцать, высокий, телосложение бегуна. Я узнала его! Охранник из тюрьмы. Веббер! Тот, у которого вызывало отвращение само существование Дина, которого бесили женщины-агенты ФБР, который не разрешил нам оставаться в машине.

В один ужасный момент все кусочки мозаики сложились: почему этот человек не дал нам остаться в машине, откуда Реддинг узнал о моем существовании, как наш третий субъект сумел убить Кристофера Симмса в тюрьме.

– Реддинг забрал бы и меня. Он убил бы и меня. – Мой голос звучал хрипло и едва слышно. – Ты работаешь в тюрьме. Ты знаешь, что он спрашивал обо мне. Наверное, это ты и передал сообщение.

Он мог застрелить меня. Он мог застрелить меня на месте. Или моя ставка сыграет. Я увидела лишь быстрое движение, блеск металла. Потом все поглотила тьма.

Ты

Пистолет ударяется о ее череп с мерзким треском, но тебе он не кажется мерзким. Тело девушки падает на землю. Ты целишься в симпатичную женщину – агента ФБР. Она смотрела на тебя свысока, когда приходила к Реддингу. Она посмела указывать тебе, что делать. Наверное, она смеялась над парнями, которые не прошли в Академию ФБР, не говоря уже о местных полицейских.

– Подними ее, – приказываю я.

Она медлит. Ты целишься в девушку.

– Подними ее, или я пристрелю ее. Выбирай!

Пульс отдается в ушах. Твое дыхание ускоряется. У ночного воздуха такой привкус – почти металлический. Сейчас ты мог бы пробежать марафон. Ты мог бы спрыгнуть с Ниагарского водопада.

Агент ФБР поднимает девушку. Ты забираешь ее пистолет. Они твои. Ты забираешь их обеих. И тогда ты понимаешь: ты не будешь их вешать, ты не будешь их клеймить, ты не будешь их резать.

Ты Тот, Кого Не Поймают. Девушка его бесполезного сынка принадлежит тебе. «На этот раз, – думаешь ты, – мы сделаем все по-моему».

Ты заставляешь агента ФБР положить девушку в твой багажник и забраться туда самой. Ты вырубаешь ее – и да, это очень приятно. Это правильно. Ты захлопываешь багажник. Забираешься в кабину.

Уезжаешь.

Ученик стал учителем.

Глава 44

Сознание возвращалось медленно. Боль вернулась мгновенно. Вся правая сторона лица охвачена раскаленной добела агонией: пульсирующие острые иглы, проникающие до самых костей. Левое веко дрожало, правый глаз опух и заплыл. Осколки и фрагменты мира постепенно попадали в фокус – гнилые доски пола, тяжелая веревка, стягивающая мое тело, вертикальная балка, к которой я привязана.

– Ты очнулась!

Здоровым глазом я посмотрела туда, откуда шел голос, и увидела агента Стерлинг. У нее на виске засохла кровь.

– Где мы? – спросила я.

Мои руки связаны за спиной. Я изогнула шею, пытаясь разглядеть их. Тугие стяжки неприятно впивались в кожу, но я не ощущала ничего, кроме ослепляющей боли, расходившейся от скулы.

– Он ударил тебя пистолетом, оглушил. Как твоя голова?

Тот факт, что она проигнорировала мой вопрос, не остался незамеченным. У меня вырвался стон, но я постаралась его скрыть, насколько это возможно.

– А как ваша?

Ее пересохшие губы изогнулись в слабой горькой улыбке.

– Я очнулась в багажнике его машины, – сказала она через несколько секунд. – Меня он ударил не настолько удачно. Я делала вид, что без сознания, когда он принес нас сюда. Самое большее, что я могу сказать, мы в какой-то заброшенной хижине. Вокруг сплошной лес.

Я облизала губы.

– Как давно он ушел?

– Недавно. – Волосы Стерлинг свисали на лицо. Ее связали так же, как и меня: руки стянуты за спиной, привязаны к деревянному столбу, который идет от пола до потолка. – Но мне хватило времени, чтобы убедиться, что с этими узлами мне не справиться. Достаточно долго, чтобы убедиться, что и тебе это не удастся. Почему, Кэсси? – Ее голос дрожал, но она продолжала говорить. – Почему ты не могла просто сделать то, что я говорю? Почему ты заставила его забрать и тебя?

С каждым следующим предложением гнев исчезал из ее голоса, и оставалась лишь жуткая, пустая безнадежность.

– Потому что, – сказала я, кивнув на свою правую ногу, и поморщилась, потому что моя голова не одобрила это движение, – у меня на ноге GPS-трекер.

Стерлинг наклонила голову, но ее глаза встретились с моими.

– Как только я оказалась за территорией, Бриггсу пришло сообщение, – сказала я. – Он быстро поймет, что вас тоже нет. Получит данные с моего трекера и найдет нас. Если бы он забрал только вас… – Я не стала заканчивать это предложение. – Бриггс нас найдет.

Стерлинг подняла взгляд к потолку. Сначала мне показалось, что она улыбается, но потом я поняла, что она плачет, плотно сжав губы, чтобы не издать ни единого звука.

Это не похоже на слезы облегчения.

Стерлинг открыла рот, и я услышала странный сухой смешок.

– О господи, Кэсси!

Сколько мы уже здесь? Почему Бриггс до сих пор не ворвался в эту дверь?

– Я так и не активировала трекер. Я думала, если ты будешь его носить, этого хватит, чтобы тебя сдержать.

Трекер должен был сработать и привести Бриггса прямо к нам.

Мне даже в голову не пришло, что она может мне соврать. Я понимала, что рискую, но думала, что рискую своей жизнью, чтобы спасти ее.

Трекер должен был сработать и привести Бриггса прямо к нам.

– Вы правы насчет убийцы Эмерсон, – только и смогла выговорить я. Больше мне нечего было сказать. Убийца вернется. Нас никто не спасет.

– В чем же?

По взгляду Стерлинг я понимала, что она поддерживает разговор ради меня – не ради себя. Мысленно она, возможно, осыпала себя упреками – за то, что не нашла убийцу, за то, что согласилась жить в нашем доме, втянула нас в это дело, впустила меня, когда я пришла к ее двери, за то, что не активировала трекер, за то, что позволила мне поверить, будто она это сделала.

– Вы сказали, что убийце Эмерсон от двадцати трех до двадцати восьми, у него средний уровень интеллекта, но необязательно хорошее образование. – Я помолчала. – Хотя, если он запихнул нас в багажник, значит, у него нет грузовика или фургона.

Стерлинг криво улыбнулась.

– Десять баксов на то, что это не его машина.

Я слегка подняла уголок рта и поморщилась.

– Постарайся не двигаться, – посоветовала мне Стерлинг. – Тебе нужно экономить силы, потому что, когда он вернется, я попытаюсь отвлечь его, а ты должна сбежать.

– Мои руки связаны, и я прикручена веревкой к столбу. Куда я сбегу?

– Я заставлю его развязать тебя и меня. Я отвлеку его. – В ее голосе звучала тихая решимость, но также и отчаяние – отчаянная потребность верить, что ее слова воплотятся в реальность. – Как только он отвлечется, беги, – настойчиво произнесла она.

Я кивнула, хотя знала, что у него пистолет, знала, что не доберусь даже до входной двери. Я соврала ей, и она приняла эту ложь, хотя знала, так же хорошо, как и я, что отвлечь его недостаточно. Ничего не достаточно. Не было никого, кроме него, нас и уверенности, что мы умрем в этой сырой, гнилой хижине и наших криков не услышит никто, кроме него.

О господи!

– Он перестал подражать схеме Реддинга. – Теперь Стерлинг пыталась меня отвлечь. – Полностью отклонился от нее.

Значит, может быть, мы умрем не так, как Эмерсон Коул, как десятки женщин, которых Дэниел Реддинг убил до того, как его поймали.

Это больше не фантазия Реддинга. Это твоя фантазия. Ты наслаждаешься, выдавливая из меня жизнь. Было ли тебе приятно ударить меня этим пистолетом? Собираешься ли ты избить нас до смерти? Я заставила себя продолжать дышать – быстро, поверхностно. Выставишь ли ты наши тела на всеобщее обозрение, как ты разложил Эмерсон на капоте машины? Оставишь ли ты себе трофеи, свидетельства твоего контроля, твоей власти?

– Кэсси!

Голос Стерлинг вернул меня в реальность.

– Это плохо, если я жалею, что я ненормальная? – спросила я. – Не потому, что я не оказалась бы здесь, я не обменяю свою жизнь на жизнь тех, кого помогла спасти, но потому, что если бы я была нормальной, то не пыталась бы сейчас забраться в его голову, не видела нас так, как нас видит он, зная, чем это кончится.

– Это кончится твоим побегом, – напомнила мне Стерлинг. – Ты выберешься. Ты сбежишь, потому что ты сильная. Потому что кто-то другой решит, что тебя необходимо спасти.

Я закрыла глаза. Теперь она рассказывала мне историю – волшебную сказку со счастливым концом.

– Я знала девушку, которая планировала, как выбраться из разных неприятных ситуаций. Она была живым ходячим справочником по тому, как пережить самые невероятные плохие сценарии, какие только можно вообразить.

Я позволила голосу Стерлинг окутать меня. Я позволила ее словам прогнать все мысли, к которым не хотела возвращаться.

– Тебя похоронили заживо в стеклянном гробу, и у тебя на груди спит кобра. Кислород кончается. Если ты попытаешься разбить гроб, проснется кобра. Что ты станешь делать?

Я открыла здоровый глаз.

– А что делать?

– Я даже не помню, но у нее всегда имелся ответ. Она всегда находила выход, и она была такой жизнерадостной. – Стерлинг покачала головой. – Слоан иногда напоминает мне ее. Когда мы стали старше, она устроилась в лабораторию ФБР. Ей всегда было проще с фактами, чем с людьми. Большинство второклассников не в восторге от человека, который постоянно подвергает их жизни теоретическим опасностям.

– Но вам нравилось, – сказала я. Стерлинг кивнула. – Ее звали Скарлетт, да? – спросила я. – Дочь Джуда – ваша лучшая подруга. Не знаю, кем она была для Бриггса.

Стерлинг несколько секунд смотрела на меня.

– Ты иногда пугаешь, – ответила она. – Ты в курсе, верно?

Я пожала плечами, насколько это возможно в таких обстоятельствах.

– Она была лучшей подругой и Бриггса. Они познакомились в университете. А я знала ее с детского сада. Она нас познакомила. Мы все вместе поступили в ФБР.

– Она умерла, – сказала я, чтобы Стерлинг не пришлось это произносить, но она повторила.

– Она умерла.

Древние дверные петли протестующе заскрипели, положив конец нашему разговору. Я боролась с желанием посмотреть в сторону двери. Это движение обошлось бы мне вспышками боли, пронзавшими лицо и шею.

Ты стоишь там. Ты смотришь на нас.

Тяжелые шаги сообщили мне, что он приближается. Вскоре человек, который убил профессора, Эмерсон, Кларка и – вполне вероятно – Кристофера, встал между мной и Стерлинг. В руках он держал охотничье ружье.