Текст книги "Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Дженнифер Линн Барнс

Соавторы: Донна Леон,Джулия Хиберлин,Фейт Мартин,Дэвид Хэндлер,Дейл Браун,Харуо Юки,Джереми Бейтс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 131 (всего у книги 327 страниц)

Глава 14

«Порше» Майкла был напоминанием о его жизни до программы. Глядя на то, как он ведет машину, было легко представить, каким он был тогда – нахальный парень с трастовым фондом, который меняет частные школы одну за другой, проводит лето в Хэмптонсе, а затем летит на частном джете на Сен-Берт или Сент-Люсию, чтобы провести там длинные выходные. Было легко представить, как Майкл меняет девушек, одну за другой.

Лия сидела на переднем сиденье рядом с ним. Она откинулась, прислонившись к кожаному подголовнику, длинные волосы развевались на ветру. Она опустила окно и явно не собиралась его закрывать. Время от времени она бросала взгляд на Майкла. Хотелось бы мне прочесть эмоции на ее непроницаемом лице. О чем она думала? Что она чувствовала, когда смотрела на Майкла? Майкл не отрывал взгляда от дороги.

Я изо всех сил пыталась не анализировать их обоих, но постоянно возвращалась к мысли о том, что Лия попросила Майкла присоединиться к нам в этой рискованной поездке, и он согласился помочь. Почему?

Потому что нельзя упускать возможность влипнуть в неприятности. Потому что он в долгу перед ней. Потому что, как бы сильно Майклу ни нравилось подкалывать Дина, он не хотел видеть, как тот истекает кровью. Эти ответы заполнили мое сознание, и Майкл поймал мой взгляд в зеркале заднего вида. Он однажды сказал мне, что, когда я кого-то анализирую, в уголках глаз у меня появляются легкие морщинки.

– Мы сделаем небольшой крюк, – произнесла Лия. Майкл оглянулся на нее, и она показала кончиком темно-фиолетового ногтя. – Сверни на следующем съезде. – Она оглянулась на меня. – Нравится поездка?

Она сидела впереди. Я сзади.

– Я тут не ради развлечения.

Она перевела взгляд с меня на Майкла, а затем обратно.

– Нет, ты делаешь это не ради развлечения, а ради Дина.

Лия выделила имя Дина чуть сильнее, чем другие слова в этом предложении. Руки Майкла слегка напряглись на руле. Лия хотела, чтобы он знал: я здесь ради Дина. Она хотела, чтобы он об этом задумался.

– На заправку, – указала Лия. Майкл заехал на заправку и припарковался. Лия улыбнулась. – Вы ждите тут.

Совершенно в ее духе – устроить переполох и свалить. Как бы тщательно Майкл это ни скрывал, я понимала, что он сейчас задается вопросом, что именно заставило меня рискнуть ради Дина. Так же, как я всю поездку пыталась понять, почему Майкл согласился на предложение Лии.

Лия продемонстрировала чудеса гибкости, выбравшись из открытого окна, не открывая дверь.

– Это плохая идея, – сказала я вслед Лии, которая бодро шагала к мини-маркету.

– Почти наверняка, – согласился Майкл. С заднего сиденья не разглядеть его лица, но слишком легко представить зловещий блеск в его глазах.

– Мы сбежали из дома, чтобы поехать на студенческую вечеринку, – сказала я, – и я уверена, что это не платье.

Майкл повернулся на сиденье, окинул взглядом мой наряд и улыбнулся.

– Зеленый тебе идет.

Я не ответила.

– Теперь твоя очередь сказать что-то насчет того, как эта футболка подчеркивает цвет моих глаз. – Майкл произнес это так серьезно, что я невольно улыбнулась.

– Твоя футболка синяя, а глаза орехово-карие.

Майкл наклонился ко мне.

– Знаешь, что говорят про такой цвет глаз?

Лия открыла пассажирскую дверь и плюхнулась на сиденье.

– Нет, Майкл. Что говорят про такой цвет глаз? – Она ухмыльнулась.

– Ты нашла, что хотела? – спросил Майкл.

Лия сунула мне коричневый бумажный пакет. Я открыла его.

– Красный «Гаторейд» и стаканчики?

Лия пожала плечами.

– Приехав в Рим, делай как римляне. Приехал на студенческую вечеринку – пей сомнительный фруктовый пунш из красных стаканчиков.

Насчет пунша Лия оказалась права, да и насчет стаканчиков. В слабо освещенном зале общежития было достаточно темно, так что никто не заметил, что у наших напитков слегка другой оттенок красного.

– Что теперь? – спросила я у Лии, перекрикивая оглушительную музыку.

Она качнула бедрами, и верхняя часть тела продолжила это движение. Так что стало ясно, что в лимбо она играет лучше всех. Она оценивающе взглянула на трех парней у стены и подтолкнула Майкла к блондинке с покрасневшими глазами.

– Теперь, – сказала она, – будем заводить друзей.

Поехали как-то профайлер, чтец эмоций и детектор лжи на вечеринку…

Через час Майкл определил, кто из присутствующих сильнее других потрясен убийством, впечатлившим весь кампус. Мы нашли несколько студентов, расстроенных по другим причинам, включая безответную любовь и подставы со стороны соседей по комнате, а также по множеству других, но имелась определенная комбинация печали, восхищения и страха, которую Майкл определял как признак тех, кто может быть нам интересен.

К несчастью, большинство тех, кто мог быть нам интересен, ничего интересного нам не рассказали.

Лия потанцевала по меньшей мере с половиной парней и заметила по меньшей мере три десятка случаев вранья. Майкл изображал сочувствие и был готов выслушать все, чем хотели поделиться девушки. Я держалась с краю, покачивая в стакане поддельный пунш и окидывая набившихся в зал студентов взглядом профайлера, как желейных мишек в банке, когда нужно угадать, сколько их. Казалось, здесь собрались все студенты Колониального университета, и, судя по общей нетрезвости, они-то пили не «Гаторейд».

– У всех свои способы переживать горе. – Ко мне подошел какой-то парень. Рост немногим меньше, чем метр восемьдесят, одет в черное. У него начала пробиваться бородка, а лицо украшали очки в пластиковой оправе, которые, как я подозревала, он носил не по назначению врача. – Мы молоды. Мы не должны умирать. Надраться дешевым алкоголем – их отчаянная попытка вернуть себе иллюзию бессмертия.

– Их попытка, – повторила я, пытаясь выглядеть так, будто он меня заинтересовал, а не так, будто с вероятностью 40 % он может оказаться студентом философского и с вероятностью 40 % готовился стать юристом, – но не твоя?

– Я, скорее, реалист, – ответил парень. – Люди умирают. Молодые, красивые, те, у кого вся жизнь была впереди. Единственное подлинное бессмертие – сделать что-то, что запомнят.

Определенно с философского. Сейчас он начнет кого-нибудь цитировать.

– «Жить – это страдать, выжить – это найти в страдании смысл».

Вот оно! Чтобы вытянуть информацию из этого типа, не придется заставлять его говорить – проблема в том, чтобы он сказал хоть что-нибудь сущностное.

– Ты ее знал? – спросила я. – Эмерсон Коул?

Этот парень не входил в число тех студентов, которых выделил Майкл, но еще до того, как он ответил, я поняла, что ответ будет положительным. Он не скорбел о гибели Эмерсон, но знал ее.

– Мы ходили на один курс. – Лицо парня стало серьезным. Он прислонился к стене.

– На какой?

– «Монстры или люди», – ответил парень, – курс профессора Фогля. Я проходил его в прошлом году. Теперь я помощник преподавателя. Фогль пишет книгу, и я его ассистент.

Я попыталась поймать взгляд Лии, которая проводила время на танцплощадке. Профессор Фогль был в числе тех, кто представлял интерес для следствия. Он вел курс о серийных убийцах. И вот его ассистент заговорил со мной.

«Ему нравится, когда он пытается привлечь чье-то внимание, – подумала я, наблюдая, как Лия танцует, переходя от одного парня к другому, выслушивая их вранье, – а не тогда, когда кто-то интересуется им».

– Ты ее знала? – спросил парень, внезапно переведя разговор на меня. – Эмерсон. Ты ее знала?

– Нет, – сказала я, невольно задумавшись о том, чего стоило Дину узнать ее имя. – Думаю, можно сказать, она была подругой друга.

– Врешь! – Парень протянул руку и заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос. Мне пришлось собрать все силы, чтобы не отшатнуться. – Я считаю себя превосходным знатоком характеров.

Ты считаешь себя превосходным во всем.

– Ты прав, – сказала я, уверенная в том, что это его любимые слова, – я здесь даже не учусь.

– Ты видела сюжет в новостях и решила посмотреть, как тут что.

– Вроде того. – Я решила подыграть парню, изобразив, что впечатлена его проницательностью. – Я слышала, что профессор привлек внимание следствия из-за своего курса, который слушал и ты.

Парень пожал плечами.

– Была там одна лекция…

Я шагнула вперед, и взгляд парня метнулся к моим ногам. Наряд, который Лия выбрала для меня, немногое оставлял на волю воображения. У него за спиной я заметила Майкла, который показал на мальчика и поднял брови. Нет необходимости кивать, чтобы показать, что я нашла интересную зацепку, Майкл прочел ответ на моем лице.

– Я могу показать тебе эту лекцию. – Парень перевел взгляд с моих ног на лицо. – У меня на ноуте есть все презентации профессора Фогля. И у меня есть ключ от лекционного зала. – Парень покрутил на пальце некий ключ. – Можешь представить, что пришла на лекцию. Если, конечно, ты не хочешь остаться здесь, чтобы топить свою печаль в спиртном, как эта масса.

Я посмотрела в глаза Майклу через голову парня.

«Следуй за мной, – подумала я, надеясь, что он сможет прочитать мои намерения по лицу. – Это слишком хорошая возможность, чтобы ее упустить».

Глава 15

– Садись! Я включу свет. – Парня звали Джеффри. С двумя «ф». Так он представился, пока мы шли к лекционному залу, как будто, если бы я случайно решила, что он Джефри с одной «ф», произошла бы ужасная трагедия.

Я не собиралась поворачиваться спиной к человеку, выманившему меня с вечеринки, и подождала, пока Джеффри через два «ф» включит свет, стоя спиной к стене. Лампы замигали над головой, и аудиторию затопил свет. Сотни старомодных деревянных парт расставлены идеальными рядами. В передней части зала находилась сцена. Джеффри зашагал по проходу между рядами.

– Не струсила? – спросил он. – Криминология – это не для всех. – Большинство людей на этом остановились бы. Джеффри не стал: – Я готовлюсь стать юристом.

– Философию взял дополнительной специализацией? – не удержавшись, спросила я.

Он помолчал и странно посмотрел на меня.

– Второй основной.

Не отводя от меня взгляда, Джеффри забрался на сцену и подключил свой ноутбук к проектору.

Кто вообще приносит ноутбук на вечеринку?

Я сама ответила на свой вопрос: человек, который изначально планировал привести сюда девушку, чтобы устроить для нее шоу. Я села, по-прежнему настороженная, но уже не так сильно ожидая опасности. Джеффри не наш неизвестный субъект. Он настолько хорошего мнения о себе, что определенно не стал бы убивать ради самоутверждения.

Впрочем, в Лок я этой потребности тоже не ощущала.

– Надеюсь, мы не опоздали. – По аудитории разнесся радостный голос Майкла. Он последовал за мной. Отлично. Джеффри, стоявший на сцене, нахмурился. Я повернулась на стуле и увидела, что Майкл пришел не один. С ним была симпатичная блондинка с пышными формами, в хипстерских очках.

– Джеффри.

– Брайс.

Джеффри через два «ф» и девушка-хипстер явно знали друг друга. Джеффри вздохнул.

– Вероника, это Брайс. Брайс, это Вероника.

Майкл и последовал за нами, и привел подкрепление. Подкрепление, которое знакомо с Джеффри и, если я не ошибаюсь, от него не в восторге. Майкл, наверное, выцепил тебя из толпы в тот же момент, как увидел, что Джеффри уходит со мной.

– Приятно познакомиться, – сказала я Брайс. Та обхватила Майкла за талию. Видеть, как она касается его, в тысячу раз хуже, чем видеть Майкла с Лией.

По крайней мере, Лия была одной из нас.

– Джеф, – произнесла Брайс, явно наслаждаясь присутствием Майкла и намеренно сокращая имя Джеффри так, чтобы его позлить, – это Таннер. Мы пришли посмотреть шоу.

Я поймала взгляд Майкла, и мне пришлось наклонить голову, чтобы не рассмеяться. Я выбрала в качестве псевдонима имя агента Стерлинг, а Майкл – агента Бриггса.

– Вас не приглашали, – Джеффри ровным голосом обратился к Брайс.

Брайс пожала плечами и плюхнулась на стул через проход от меня.

– Сомневаюсь, что вы хотите, чтобы профессор Фогль узнал, что вы устроили это представление, – сказала она, почти не оставляя сомнений, что она уже побывала на моем месте и смотрела это маленькое представление Джеффри.

– Ладно, – сдался Джеффри. Он повернулся ко мне. – Брайс тоже на моем курсе. Затем, обращаясь к Майклу, пояснил: – Я помощник профессора.

Майкл ухмыльнулся.

– Отлично.

– Ага, – лаконично ответил тот, – отлично.

– Я про твою бородку. – Майкл небрежно покрутил в пальцах прядь волос Брайс. Я бросила на него короткий взгляд. Если мы позлим Джеффа, ассистента профессора, это может сработать в нашу пользу, но только если он не разозлится достаточно, чтобы выгнать Майкла вон.

Через несколько напряженных секунд Джеффри решил игнорировать и Майкла, и Брайс, и продолжил представление.

– Добро пожаловать на курс «Психология: 315 – „Монстры или люди: психология серийных убийц“». Голос Джеффри разносился по аудитории, и я буквально видела того, кому он подражал. Выражение лица изменилось, когда он прошелся по сцене, переключая один слайд за другим.

Тело. Еще одно тело. Еще одно тело. Изображения быстро сменяли друг друга.

– Люди судят о человечестве по его достижениям, по матерям терезам, эйнштейнам и обычным людям, которые проявляют героизм множеством разных способов тысячи раз на дню. Когда наступает трагедия, когда кто-то делает что-то настолько ужасное, что мы даже не можем это осмыслить, мы делаем вид, что совершивший это – не человек. Как будто нет континуума, который простирался бы от нас до них, как будто обычный человек не может быть злодеем – множеством разных способов, тысячи раз на дню. Вот почему мы не можем отвести взгляд от сошедшего с рельсов поезда, вот почему мы смотрим новости, когда находят тело, вот почему самые известные серийные убийцы в мире получают тысячи писем каждый год.

Джеффри читал с экрана. Как бы хороша ни была его подача, лекцию писал не он. Я сосредоточилась на ее авторе. Слушая, как Джеффри повторяет лекцию профессора Фогля, я предположила, что тот был масштабной фигурой. Судя по размерам этого зала, его лекции популярны. Вероятно, он хороший рассказчик. Он в восторге от своей темы и уверен, что этот восторг разделяет остальное человечество.

– Философ Фридрих Ницше говорил, что тот, кто сражается с монстрами, рискует сам стать монстром. «Если ты смотришь в бездну достаточно долго, она посмотрит на тебя». – Джеффри задержался на слайде с десятками фотографий – не тел, а людей. Я узнавала некоторых из них, они висели на стенах у нас дома, улыбались нам из рамок – постоянное напоминание, что монстр, на которого мы охотимся, может быть кем угодно: соседом, отцом, другом… тетей.

– Чарльз Мэнсон, Джон Уэйн Гейси, Сын Сэма. – Джеффри помолчал для пущего эффекта. – Тед Банди, Джеффри Данмер – эти имена что-то для нас значат. В этом семестре мы обсудим их всех, но начнем с истории поближе к дому.

Фотографии исчезли, и их сменила одна – мужчина с темно-русыми волосами и глазами того же оттенка коричневого. Он выглядел нормальным. Непримечательным. Безобидным.

– Дэниел Реддинг, – сказал Джеффри. Я пристально смотрела на фотографию, пытаясь уловить сходство с человеком, которого знала. – Я изучал дело Реддинга последние четыре года, – продолжал Джеф.

– И под «я» имеется в виду профессор, – громким шепотом сообщила Брайс Майклу. Джеффри через два «ф» ее проигнорировал.

– На счету Реддинга по меньшей мере десяток убийств за пять лет. Они начались, когда его жена сбежала, за несколько дней до его двадцать девятого дня рождения. Тела нашли на ферме Реддинга в течение трехдневных раскопок, последовавших за его арестом. За границами штата идентифицировали еще несколько жертв, убитых похожим образом.

На экране появилось фото места преступления. Женщина, давно умершая, свисала с вентилятора под потолком. Я узнала веревку – черный нейлон. Руки связаны за спиной. Ноги тоже связаны. Пол под ней промок от крови. Рубашка разорвана, и под ней я видела порезы – некоторые длинные и глубокие, некоторые поверхностные, некоторые короткие. Но мое внимание привлек ожог у нее на плече, как раз под ключицей. Кожа была ярко-красной: выпуклой, обожженной, приподнявшейся – в форме буквы R.

Вот что отец Дина делал с этими женщинами. Вот на что он заставлял Дина смотреть.

– Связать! Заклеймить! Порезать! Повесить! – Джеффри пролистал серию фотографий тела вблизи. – Таков был modus operandi Реддинга, его образ действий.

Когда я услышала, как Джеффри использует специальную терминологию, мне захотелось его ударить. Он не знает, о чем говорит! Для него это просто картинки. Он не знал, каково это – узнать о пропаже близкого человека или проникнуть в разум убийцы. Он просто мальчишка, который играет с чем-то, чего не понимал.

– По случайному совпадению, – вмешалась Брайс, – именно так называется книга профессора Фогля.

– Он пишет книгу? – спросила я.

– Про дело Дэниела Реддинга, – ответил Джеффри. Он явно не собирался позволять кому-либо отвлечь своих зрителей. – Думаю, вы теперь понимаете, почему он привлек интерес следователей по делу Эмерсон. Ее заклеймили, знаете ли.

– Ты говорил, она с твоего курса. Вы были знакомы. – Мой голос звучал ровно. То, что Джеффри мог так спокойно говорить об убийстве девушки, которую он знал, заставило меня пересмотреть предшествующий анализ – возможно, он способен на убийство.

Джеффри посмотрел мне в глаза.

– Люди выражают скорбь по-разному, – произнес он. Возможно, мне показалось, но в уголках его губ промелькнула легчайшая тень улыбки.

– Она состояла в моей группе, – сообщила Брайс. – Мы работали над проектом, который нужно сдать в конце семестра. Профессор распределил нас по группам. Эмерсон такая… милая, бойкая, я даже сказала бы. Я хочу отметить, вряд ли кто будет держаться бойко на курсе про серийных убийц, но Эмерсон была именно такой, милой со всеми. Один из парней в нашей группе, видели бы вы его, многоножка-броненосец. Скажешь ему что-нибудь, и он будто в шар сворачивается. Но Эмерсон смогла и его разговорить. А Дерек – еще один парень из нашей группы, тот еще тип, неприятный такой: «Если вы не знаете, кто в вашей группе тот еще тип, то, скорее всего, вы этот тип и есть». Это вот и был Дерек, но Эмерсон могла заткнуть его, просто улыбнувшись.

Брайс в отличие от Джеффри говорила не отстраненно. Ее явно расстроило то, что случилось с Эмерсон, для нее это не просто представление. Она прислонилась к Майклу.

– Эмерсон не пришла на экзамен. – Джеффри закрыл ноутбук. – Профессор Фогль плохо себя чувствовал. Я распечатал тесты – по одному экземпляру на студента. Пришли все, кроме Эмерсон. Я думал, что она… – Джеффри замолчал. – Неважно.

– Ты думал, она что? – спросил Майкл.

Джеффри прищурился.

– А тебе какая разница?

Разница была, но, прежде чем я успела придумать рациональное объяснение, зачем нам эта информация, телефон Майкла завибрировал. Он вытащил его, прочитал сообщение и встал.

– Извини, Брайс, – сказал он, – мне пора.

Брайс пожала плечами. Она явно не собиралась долго огорчаться из-за его ухода. Майкл пошел к двери, на ходу поймав мой взгляд.

– Лия, – произнес он одними губами.

– Мне тоже пора, – сообщила я. – Это было… впечатляюще.

– Уже уходишь? – Джеффри искренне удивился. Похоже, ему показалось, что его метод сработал: мертвая девушка, пугающая лекция, впечатляющие фото. Я явно должна была упасть ему в объятия.

– Знаешь что, – произнесла я, борясь с желанием закатить глаза, – дай мне свой номер!

Глава 16

Сообщение Лии вернуло нас не на вечеринку. Похоже, в отличие от меня она не осторожничала и была готова действовать в одиночку.

– Что именно пишет Лия? – спросила я.

Майкл показал мне телефон: криво снятая фотография Лии с двумя студентами – один высокий, другой полный, оба слегка не в фокусе.

– Отлично беседуем, – прочитала я сопроводительный текст, – Херон-холл, крыша. – Я помолчала. – Что она делает на крыше какого-то здания?

– Допрашивает подозреваемых, которые не подозревают, что их допрашивают? – предположил Майкл, и в его голосе послышалось напряжение.

– Есть какая-то вероятность, что на фото не подозреваемые? – Мне хотелось верить, что Лия не останется наедине с кем-то, кого считает способным на убийство. – Может, это просто друзья Эмерсон.

– Она прислала фото, – безэмоционально ответил Майкл.

«На случай, если что-то произойдет», – дополнила я. Лия прислала фото парней, с которыми разговаривала, на случай, если, когда мы поднимемся на крышу Херон-холла, ее там не будет.

Не стоило оставлять ее одну на вечеринке. Я так увлеклась тем, чтобы вытянуть информацию из Джеффри, что даже не сообщила Лии, что ухожу.

«Дин ее не оставил бы», – подумала я, не в силах остановиться. Вот почему он единственный в мире, ради кого она прошла бы сквозь огонь, а мы с Майклом не попадали в число таких людей. Я ускорила шаг.

– Она будет смеяться над нами за то, что мы переживали, – сказал Майкл, обращаясь и ко мне, и к самому себе. – Либо примет это как личное оскорбление. – Он тоже зашагал быстрее. С каждым шагом я представляла разные варианты того, что именно может повернуться к худшему.

Лия одна из нас. С ней все должно быть в порядке. Пожалуйста, пусть все будет в порядке. Наконец мы дошли до Херон-холла. Здание, похожее на башню в готическом стиле, сегодня вечером явно закрыто и заперто.

«ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН».

Майкл даже не задумывался.

– Хочешь пройти первой, или сначала я?

Я услышала смех Лии еще до того, как увидела ее. Легкий звук, почти как звон колокольчика, музыкальный и радостный, и почти наверняка лживый.

Шагнув вперед, Майкл открыл дверь на крышу.

– После вас, – сказал он.

Мышцы постепенно расслаблялись, когда я вышла на крышу, освещенную лунным светом. Я высматривала Лию. Как только я увидела, что она в порядке, отметила, что ее представления о моде, пожалуй, распространяются и на выбор мест для свидания. Не просто башня, не просто запертая башня, но крыша запертой башни. Отсюда виден весь кампус – он простирался под нами россыпью огней в темноте.

Лия, стоявшая на другой стороне крыши, заметила нас. С ней были двое парней.

– Вы пришли, – сказала она, делая такие движения, которые заставили бы меня занервничать, даже если бы она стояла на твердой земле.

– Не переживайте, – прошептала Лия, обнимая меня как самая радостная пьяница в мире. – Все под контролем. Ничего, кроме «Гаторейда». И если кто-то спросит, меня зовут Сэди.

Лия повернулась к парням. Я последовала за ней, невольно вспоминая, что Сэди – реальное имя Лии. Никто из нас не знал, почему она предпочитает другое. Только Лия способна использовать имя, данное ей при рождении, в качестве маски.

– Дерек, Кларк, это… – Лия икнула, и Майкл воспользовался моментом, чтобы представить нас.

– Таннер, – сказал он, протягивая руку для рукопожатия, – а это Вероника.

Мальчик слева был высоким и опрятным, с прической как у политика и классически красивым лицом. Возможно, он гордится своими грудными мышцами.

– Я Дерек, – представился он, подавая мне руку.

«Определенно гордится», – подумала я.

Дерек пихнул локтем парня справа, достаточно сильно, чтобы тот всерьез качнулся. Восстановив равновесие, он тоже протянул мне руку.

– Кларк, – невнятно произнес он.

– Как утка крякаешь, – сообщил ему Дерек. – Кларк, Кларк, Кларк!

Не обращая внимания на Дерека, я сосредоточилась на Кларке. Его рукопожатие оказалось неожиданно твердым, но руки мягкими. Да, слово «мягкий» лучше всего к нему подходило. Маленький, круглый, он выглядел так, будто сделан из глины, которая так и не застыла. Кожа у него была в пятнах, и он не сразу поймал мой взгляд.

Внезапно до меня дошло.

– Дерек, – сказала я, – и Кларк.

Вроде бы Брайс упоминала, что одного из парней, с которыми они работали над проектом для курса, звали Дерек? А другой напоминал ей многоножку-броненосца.

Как вообще Лии это удалось? Она лукаво посмотрела на меня, и я осознала, что недооценивала ее. Не следовало бы – не тогда, когда она делала что-то ради Дина.

– Блестящая дедукция, – сообщил мне Дерек с фирменной улыбкой, которую он, вероятно, репетировал перед зеркалом. – Позвоните в «Менса», – добавил он, – у нас тут девочка-гений!

Его покровительственный тон сообщил мне: он не ожидает, что я распознаю унижение. Я внезапно отчетливо поняла, что имела в виду Брайс, когда сказала, что он «тот еще тип». Почти наверняка из богатой семьи – предположу, что за ним стоит длинная династия адвокатов, учившихся в вузах «Лиги плюща». Он наслаждался звуком собственного голоса еще сильнее, чем Джеффри. Явно из тех, кто затевает дискуссии на занятиях, просто чтобы доказать свое превосходство. Он наверняка отбеливал зубы.

– Кларк и Дерек знали ту девушку, – сообщила Лия заплетающимся языком. – Я встретилась с Дереком на вечеринке. Он позвал Кларка. Я его попросила. – Она прижалась к груди Дерека и протянула руку к щеке Кларка. Кларк густо покраснел. Дерек кивнул мне через голову Лии, словно ее присутствие у него на груди доказывало, что и я должна здесь находиться.

Официально заявляю: никогда больше не надену это платье.

– Какую девушку? – спросила я.

– Которую убили, – ответил Дерек, – Эмми.

– Эмерсон, – негромко произнес Кларк.

– Что это было, Кларк? – спросил Дерек, улыбаясь нам, словно неспособность Кларка ясно выражаться была самой блестящей шуткой в мире.

– Ее звали Эмерсон, – проговорил Кларк, покраснев еще сильнее, чем до этого от прикосновения Лии.

– Я так и сказал. – Дерек поднял ладони жестом, который я перевела примерно так: «Да что не так с этим парнем – ну что с ним делать-то?»

Кларк пробурчал что-то в ответ, Дерек не обратил на него внимания.

– Она училась с нами на одном курсе, – сообщил мне Дерек.

– Похоже, я сегодня видела помощника вашего преподавателя. – Я оценила их реакцию: Дерек застыл, Кларк не шевелился. Я буквально ощутила, как стоящий рядом Майкл каталогизирует их выражения лиц.

– Он тот еще нахал, – ответил Дерек.

Честно говоря, мне казалось, что нахалам, которые живут среди себе подобных, не стоит начинать кидаться в нахалов камнями.

– Джеффри, похоже, любит поговорить про смерть, – сказала я, – прямо очень любит. А об Эмерсон он говорил так, будто ему все равно.

Соглашаться с Дереком – что лить воду на горящее масло. Только сделаешь еще хуже.

– Джеф, помощник преподавателя, считает, что, если ходить мрачным и в черном, никто не заметит, что ты не сильно умен. Готов поспорить, он сказал вам, что знает Эмерсон.

Я кивнула – мне было интересно, к чему он ведет.

– Он ее не знал, – пояснил Дерек, – чувак просто сидит в кабинете и оценивает работы. Мы с Кларком, мы ее знали. Он качнулся на пятках. – Еще упертая блондинка в нашей группе, она тоже ее знала. Даже Фогль ее знал. Но Джеф, помощник преподавателя, просто пускает пыль в глаза.

– Что ты имеешь в виду – Фогль ее знал? – спросил Майкл. – На курсе немало людей.

Дерек перевел внимание на Майкла. Что бы он ни увидел, это ему понравилось. Учитывая прошлое Майкла, он, наверное, в детстве знал с дюжину Дереков.

– Когда я говорил, что профессор знал Эмми, я имел в виду, что он по-настоящему ее познал, – объяснил Дерек, – в библейском смысле.

Я посмотрела на Лию. Она слегка кивнула – Дерек говорил правду. Лицо Кларка снова покраснело.

– У погибшей девушки была связь с профессором, – сказал Майкл, – за такие дела увольняют.

– Я не шучу. Привлек интерес следствия? – Дерек фыркнул. – Попробуйте лучше «Он это сделал». – Дерек негромко рассмеялся. – Он имел с ней дела, а потом с ней разделался.

– Заткнись! – крикнул Кларк. Его руки сжались в кулаки. – Ты не знаешь, о чем говоришь. – Он шумно втянул воздух, словно только что пробежал пару километров. – Она не была… она не была такой.

– Полегче, приятель. – Дерек на этот раз поднял обе ладони. Я не утрудила себя интерпретацией этого жеста. – Потише. Я понял. О мертвых плохо не говорим. – Дерек повернулся к нам и продолжил оделять нас своей мудростью: – Обещаю вам, как только полиция найдет Фогля, университет начнет искать преподавателя на замену. Он виновен. – Дерек побледнел. – Надеюсь, они не отдадут курс Джеффу, ассистенту профессора.

Кларк, стоявший рядом, еще раз шумно вдохнул. Лия посмотрела в глаза мне, затем Майклу. Мы получили то, за чем пришли, и даже больше.