Текст книги "Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Дженнифер Линн Барнс

Соавторы: Донна Леон,Джулия Хиберлин,Фейт Мартин,Дэвид Хэндлер,Дейл Браун,Харуо Юки,Джереми Бейтс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 260 (всего у книги 327 страниц)

Глава 12

На следующий день, войдя в офис, Хиллари вдруг осознала, что без нее здесь жизнь не стояла на месте.

Джанин приветливо улыбнулась и тут же нахмурилась – из своего кабинета вышел Мэл, за которым по пятам следовал Реджис.

– Как прошло, Хиллари? – спросил он, но чисто для проформы, и даже не особо вслушивался в ответ. Впрочем, ее поездка действительно практически ничего не прибавила к расследованию, разве что теперь у них на руках были мелкие козыри против Гасконя и Мейкписа. Если разыграть эти козыри правильно, можно добиться от этих ребят признания в том, что они были знакомы с Дэйвом Питманом, может быть, даже плыли с ним вместе большую часть пути из Лондона в Оксфорд – но не более того.

– Мы идем к Маркусу, – сообщил Мэл, когда она договорила. – Запросим разрешение допросить Мейкписа и Гасконя официально. С твоими сведениями, с информацией от Фрэнкова осведомителя насчет того, что Мейкпис сам разыскивал Питмана, мы его живо прищучим.

Хиллари без энтузиазма кивнула. Она подметила испытующий взгляд, который Мэл бросил на Джанин, догадалась, что это не просто беспокойство о здоровье пострадавшей сотрудницы, и отчего-то ощутила раздражение, которое тут же подавила.

Мякишева постель лишит Джанин уверенности в себе, а это ей сейчас нужно меньше всего на свете. Хиллари была почти уверена, что дело кончится печально: босс нарисует очередную звездочку на фюзеляже, а местные сплетники долго еще будут перемывать косточки Джанин.

Надо как-то намекнуть Мэлу, чтоб держал свое у себя в штанах, – жаль только, такие разговоры как-то не слишком помогают заводить друзей и оказывать влияние на людей.

Может, он и слушать не станет.

Она убрала куртку в шкаф, и, подняв глаза, встретила долгий понимающий взгляд Реджиса. От этого взгляда ей захотелось сразу и нахмуриться, и улыбнуться.

– Думаете, из этого ничего не выйдет? – спросил он.

На какое-то мгновение ей показалось, будто он читает ее мысли, и только потом она поняла, что Реджис имеет в виду план Мэла – прижать Мейкписа и Гасконя.

Хиллари фыркнула:

– Не выйдет. Если Гасконь в чем-то и замешан, у него хватит мозгов уйти в несознанку. А что до Мейкписа, он стреляный воробей, его голыми руками не возьмешь. Стал бы иначе Флетчер держать его при себе. – Она покосилась на Мэла, который изо всех сил старался не глазеть в декольте Джанин. – Так когда мы за ними поедем?

Мэл открыл рот, чтобы возразить – никаких «мы», – но отчего-то промолчал. Взгляд его разом стал холоднее на несколько градусов. У Хиллари упало сердце; оглянувшись, она увидела идущих к ней пудингов.

– Только этого не хватало, – вздохнула она.

* * *

Мэл удрал прямо-таки с облегчением, – ему предстояло привезти и допросить главных подозреваемых. Реджис, надо отдать ему должное, был не столь глух к чужим проблемам.

Приободренная его насмешливой улыбкой, Хиллари позволила пудингам увести себя, но думала при этом почему-то о Реджисе, а не о Поле Дэнверсе и о Кертисе Смите, как следовало бы.

Сержант Смит выглядел как-то помято, и Хиллари равнодушно подумала, что же такое он праздновал накануне вечером. На человека семейного, с детьми, он похож не был, так что вряд ли поводом для праздника была годовщина свадьбы или поступление в университет кого-то из отпрысков.

Войдя в маленькую комнату для допросов, она села, про себя отметив иронию ситуации – привыкнув проводить допросы сама, она вдруг угодила в допрашиваемые. Интересно, подумалось ей совсем уж просто так, как чувствует себя коп, которому надо допросить другого копа, притом, что хитростей и уверток и тот и другой знают поровну.

Насколько помятым выглядел сержант, настолько же собранным смотрелся Пол Дэнверс. Он успел вымыть голову, и светлые волосы падали на лоб небрежными прядями, которые могли бы пленить не одно женское сердце. Хорошо пошитый темно-синий костюм удачно оттенял цвет глаз.

Глаз, которые не отрываясь смотрели на Хиллари.

Волоски у нее на шее встали дыбом – но было уже поздно.

* * *

Мэл очень удачно избавился от Хиллари чужими руками, но на том его везение и закончилось.

Это стало ясно в тот самый миг, когда ему сообщили, что Гасконь, который должен был смирно посиживать у себя на «Тайм-ауте», исчез в неизвестном направлении.

– А я думал, вы его караулите, – резко сказал он неловко переминавшемуся с ноги на ногу констеблю в башмачищах одиннадцатого размера.

– Караулим, сэр. Но нас всего двое, и было темно. А в округе ни одного фонаря.

– Сынок, по бечевнику можно уйти только в две стороны, – скрежетнул зубами Мэл, про себя думая о том, что зря полез вчера к Джанин с приглашением. Или нет – зря она ему отказала.

– Либо влево, либо вправо, – продолжал он издевательски-наставительно.

Констебль вспыхнул.

– Да, сэр. Но тут в кустах полно прорех, а вокруг на много миль поля. И даже луны не было.

– Ладно, ладно, – брюзгливо отмахнулся Мэл. – Старик-то хоть остался?

– Да, сэр. У него в спальне всю ночь горел свет, так что я заглядывал. Он лег около десяти, да так ни разу и не шелохнулся. Встал в семь сорок утра.

– Ладно. Можете вызвать себе замену и отправить этих ребят за ним?

Констебль снова покраснел.

– Да, сэр.

* * *

– Вы когда-нибудь слышали о капитане Райане Мак-Мюррее? – спросил сержант Кертис Смит, покосившись на свое вышестоящее (по крайней мере, в теории) начальство.

Хиллари не слышала.

– Нет.

– Совсем-совсем ничего не припоминаете? – дружески улыбнулся Кертис.

Хиллари поняла, что он пытается вывести ее из равновесия, и так же приятно улыбнулась в ответ.

– Боюсь, что нет. Кто это вообще – моряк, пилот из «Бритиш эйрвейз», капитан местных регбистов? Скажите, вдруг я вспомню.

Пол Дэнверс постарался спрятать улыбку. Сегодня Хиллари особенно хороша, подумал он. Простая белая блузка туго облегает пышную грудь, а каштановые волосы отливают глянцем.

Он не знал, что при известии о туго сидящей блузке Хиллари пришла бы в ужас, а волосы у нее сияли по той единственной причине, что в ванной кончился шампунь (а заодно и вода в душе), и она вспомнила, что вроде бы пивом тоже можно мыть голову. В холодильнике как раз лежала бутылка, и сначала Хиллари вымыла голову, а потом целый час наполняла водяной бак, потому что не учла, что от нее будет адски разить пивом.

– Это капитан рыболовецкого судна в Эйрс. Вы бывали в Эйрс? Славный такой портовый городок. Очень живописный, – ответил Кертис и откинулся на спинку стула. Она слишком умна, этим ее не проймешь, сказал себе он и сменил тактику.

– Это в краю хаггиса? Я там ни разу не бывала. Точка. – произнесла Хиллари буквально по слогам, как для круглого идиота. При мысли о том, что сказал бы о выражении «край хаггиса» ее старый профессор английского языка из Радклифф-колледжа, она содрогнулась.

– Хм. Странно. Потому что капитан Мак-Мюррей, по всей видимости, вас очень хорошо знает, – без запинки солгал Кертис.

К сожалению, в ответ на это заявление старший по званию удивленно покосился на коллегу. Что еще хуже (с точки зрения сержанта, разумеется) – Хиллари это заметила.

Внезапно она почувствовала ужасную усталость. Эти пудинги только голову ей морочат, а работа, между прочим, так и стоит.

– Значит, у него очень хорошее зрение, иначе как бы он меня оттуда разглядел, – равнодушно ответила она.

– Он хорошо знает вашего мужа, – включился Пол, решив, что Кертис и так уже долго отдувался. – По правде говоря, капитан Мак-Мюррей был очень разговорчив.

– Правда? Поймали его за какими-то безобразиями? – сухо поинтересовалась Хиллари.

Пол улыбнулся:

– Вот именно. Позавчера вечером капитана Мак-Мюррея поймали на перевозке абсолютно незаконного товара. Он возил икру, представляете? Божится, что честно купил ее у приятеля с российского траулера. Тоже, кстати, рыбака. И чего только не находили в улове у нашего старины Мак-Мюррея! От шелка до бэушных деталей для самолетов – ну все ему в сеть идет.

Хиллари скривилась. Замечательно. Ронни якшался с человеком, который не брезговал даже изношенными самолетными деталями. По спине у нее пробежал холодок – она подумала о том, скольких людей погубил Мак-Мюррей и те, кто покупал у него эти детали.

– По-видимому, Ронни пользовался его услугами для контрабандной перевозки товаров? – прямо спросила она. – Иначе зачем бы вы мне тут все это рассказывали?

Пол наклонил голову.

– Да, по-видимому, этот незадачливый рыбак действительно часто вел дела с вашим бывшим.

– Да? Что ж, я вам уже сказала: на север я не ездила ни разу, так что идите рыбачить куда-нибудь еще. Если это все…

С этими словами она встала, с силой опершись на стол.

– Так вы не против, если мы покажем вашу фотографию рыбакам в порту? – натужно улыбнулся Кертис.

Хиллари рассмеялась.

– Работайте, ребята, – мило пожелала она им, про себя надеясь, что они и в самом деле займутся делом где-нибудь подальше.

* * *

О том, что Гасконь сделал ноги, Хиллари узнала от Томми, который, явившись на дежурство, успел посплетничать с констеблем, дежурившим у лодки в ту злополучную ночь. Неудивительно, что констебль был раздавлен и разбит в пух и прах, ну а Томми Линч, при всей своей внешней внушительности, был известен как человек понимающий.

– Мэл, небось, только рад, – заметила Хиллари в ответ на рассказ Томми, который не без удовольствия пересказал ей историю о неудаче начальника. – Ну хоть Мейкписа-то они привезли?

Томми кивнул.

– Допрашивают в двенадцатой. Пойдете смотреть, шеф?

Хиллари пожала плечами. Ей хотелось ответить – нет, не пойду. Хотелось сказать, что Облом мог погибнуть по тысяче других причин, никак не связанных с наркотиками, и их дело – найти эту причину.

Но любопытство взяло верх над уязвленным профессионализмом.

– Да, пожалуй. Почему бы и нет. Пойдешь со мной?

Еще бы он не пошел!

* * *

Мэл работал в паре с Реджисом и изображал хорошего полицейского, а Реджис – плохого. У Реджиса получалось лучше. Однако Хиллари, войдя в комнату за зеркалом, с первой же минуты поняла, что Альфи Мейкписа им не пронять, сколько ни старайся.

На нем была расстегнутая у ворота рубашка в красно-синюю клетку и свободные темно-коричневые, залоснившиеся на коленях брюки. На эргономичном стуле допросной он сидел расслабленно и уютно, словно кот, свернувшийся калачиком у горячего камина. Глаза у него были полузакрыты. Весь его вид говорил о том, что он без труда просидит так хоть двенадцать часов кряду – вот только законом такие длинные допросы запрещены. Зато тот же самый закон гарантировал ему питание, напитки, присутствие адвоката и все прочее, что только может потребоваться для того, чтобы превратить пребывание в полицейской штаб-квартире округа в приятнейшее времяпрепровождение.

– Послушайте, Мейкпис, почему вы не хотите признаться, что Дэйв Питман был с вами на борту как минимум до вечера восьмого числа? Мы же знаем, что был. У нас есть подписанные показания свидетеля в Лондоне, он видел, как вы все трое поднялись на лодку перед тем, как она отошла от причала, – убедительно говорил Мэл.

– Да бросьте! Ты что, решил, что вы невидимки, что ли? – это вступил Реджис – высокомерно хмыкнув, он попробовал спровоцировать Мейкписа на конфликт. – Или, думаешь, мы не сумели бы проследить ваш путь с самого начала?

Мейкпис молчал.

Тяжело вздохнув, Мэл демонстративно подтянул к себе папку и стал читать, всем своим видом выражая неподдельнейший интерес.

– Альфред Дэниел Мейкпис. Родился 17 августа 1953 года. Окончил начальную школу Святой Елены, затем до четырнадцати лет ходил в местную среднюю школу. Оставил школу и пошел работать на обувную фабрику. Затем нашел работу на верфи, а оттуда перешел в торговый флот.

– Значит, вот за что тебя выбрал Флетчер, да, Альфи? – фыркнул Реджис. – Нравится водить коксовоз, да? Эй, Мэл, а на флоте он кем был? Спорим, кочегаром? Эти работяги из трюма нос лишний раз не высунут.

Мейкпис молчал.

Томми беспокойно переминался с ноги на ногу. Не имея и десятой доли опыта, которым могла похвастаться Хиллари, он, похоже, начинал понимать, что инспекторам ничего не светит.

Мейкпис был холоден и равнодушен, как вчерашний рисовый пудинг.

– Мы вызвали на лодку собак, шеф, – сообщил Томми. – И ничего. Кинолог божится, что лодку снизу доверху обработали дезинфектантом.

Хиллари кивнула. Ее это не удивляло.

– Так зачем ты затребовал Облома, а, Альфи? – спросил вдруг Реджис, пытаясь застать Мейкписа врасплох. В ответ Мейкпис не спеша поднял взгляд от стола и задумчиво поглядел на Реджиса – только и всего.

– Мы все знаем, – засмеялся Реджис злодейским смехом, от которого по спине у Хиллари побежали мурашки. Приятные такие мурашки. Конечно, будь она на месте Мейкписа, ей сейчас было бы несладко, но она – полицейский, и к тому же – женщина, у которой слишком долго никого не было. А в Реджисе, хоть он и был далек от голливудского идеала высокого темноволосого красавца, таилось что-то такое, отчего у девчонок в полицейской форме сладко сосет под ложечкой.

Знал бы это инспектор Пол Дэнверс из Йоркширских полицейских сил – небось, не обрадовался бы, а?

Хиллари едва не фыркнула, но все же успела удержаться.

– Мы все знаем – и про Люка Флетчера, и про его небольшие затруднения в последнее время, – нажимал Реджис, вздернув верхнюю губу, словно доберман, повстречавший бродячего кота.

– Ну, не такие уж и небольшие, – спокойно заметил Мэл. – Я про проблемы. После нашего рейда в Оксфорде он, должно быть, по уши в проблемах.

Мейкпис молчал.

Рядом с Хиллари тяжело вздохнул Томми.

– Они его не расколют, да, шеф?

– Если только после дождичка в четверг, – мрачно покачала головой Хиллари.

Тут дверь допросной открылась, и в щели показалась толстощекая башка Фрэнка Росса.

– Шеф, на два слова, – сказал он, не обращая внимания на недовольное лицо Мэла.

Реджис покосился на напарника, и Мэл встал.

– Я ненадолго оставлю вас с инспектором Реджисом, мистер Мейкпис, – сказал он в надежде, что это неожиданное обстоятельство доставит подозреваемому хотя бы пару неприятных мгновений.

Но Мейкпис даже не оторвал взгляда от стола, который все это время разглядывал с неизбывным интересом.

– По-моему, Фрэнк что-то знает, он прямо лопается, – сказал Томми, заставив Хиллари переключить внимание на ее заклятого врага.

Томми был прав. Фрэнк буквально пузырился от возбуждения.

– Идем, – бросила Хиллари и выскользнула за дверь. В обычное время подглядывание за допросом стоило бы ей изрядной взбучки, но Мэлу было не до того – он внимательно слушал Фрэнка.

Недоверие на его лице сменилось напряжением, затем – гневом, и наконец взгляд стал задумчивым.

У Хиллари подпрыгнуло сердце.

Она подобралась ближе и успела услышать окончание доклада:

– …на стоянке возле «Замка Стерди», северное направление.

Увидев за спиной у Фрэнка Хиллари, Мэл отрывисто кивнул.

– Мы нашли Гасконя, – просто сказал он, но она не успела спросить, отчего по этому поводу столько шума. Потому что Мэл добавил: – Мертвым.

* * *

Хиллари пристроила своей древний «фольксваген» у края дороги. С тех пор как неподалеку проложили скоростную трассу, шоссе А, соединявшее Банбери и Оксфорд, сильно поутратило привлекательности, и даже в половине шестого в рабочий день оставалось почти свободным. Плюс к тому, тело было найдено на стоянке, огородить которую полицейскими лентами можно было без помех для движения. Впрочем, вытянувшиеся у обочины полицейские автомобили и разнообразный личный транспорт в сочетании с зеваками, которые, проезжая мимо, притормаживали, чтобы поглазеть на происходящее, предвещали затор, который возникнет здесь рано или поздно.

Хуже того – на место уже прибыл коронер со своей командой, а с ними и офицер, ответственный за улики, в задачи которого входило собрать одежду и личные вещи покойного и упаковать их для дальнейшего исследования. И очень странно было, что на сей раз этот офицер появился на месте так быстро.

Глава 13

Томми знал, что обычно на месте преступления гораздо меньше народа. Знал он и то, почему на этот раз все было иначе. Магия имени Люка Флетчера – вот в чем дело. Всем хотелось сопричастности.

Он смотрел, как вылезла из машины Хиллари – выглядела она прекрасно, как всегда, только вот Мэла с ней не было. Должно быть, остался в участке, пишет рапорт для Донливи. И Майк Реджис из наркоконтроля тоже, наверное, очень занят. Что ж, пожалуй, без начальства – оно и к лучшему. По всему выходило, что дело тухлое.

– Джанин, Томми, что тут у нас? – отрывисто спросила Хиллари. Выяснять, отчего они оказались на месте раньше ее, она не стала. Она в этом деле больше не главная.

– Босс, – сказала Джанин, – некто Питер Коринс, риелтор из Банбери, примерно сорок пять минут назад остановился купить поесть на ужин. Рановато, но он сказал, что вечером у него показ в Чиппинг-Нортоне, а пообедать он не успел, потому что ездил в Саммертаун, но там клиенты не явились. Он купил обычную порцию трески с картошкой в ларьке у Фреда Каммингса.

Хиллари бросила взгляд на ларек. Обычная лавка на колесах – белая, с широким раздаточным окном на боку. На боку же стояло и название, совершенно незамысловатое: «У Фреда. Рыба и картошка», а ниже – нечто отдаленно напоминающее смеющуюся рыбину.

– Каммингс говорит, что он всегда здесь торгует. Хозяину паба дальше по дороге это не нравится, наглость, говорит, но хоть основной поток и идет по шоссе, Каммингс и здесь сколько-то зарабатывает. Так или иначе, ему хватает.

Хиллари кивнула. Иной махнул бы рукой на такие подробности и велел бы Джанин поскорей переходить к главному, но Хиллари считала, что информация об окружающей обстановке – вещь полезная.

– Так вот, Питер Корнис купил себе поесть, но садиться не стал, ел на ходу. Сказал, что насиделся за полдня в офисе и хотел размяться.

Хиллари подняла бровь, и Джанин улыбнулась.

– Да, знаю. Я думаю, он просто не хотел, чтобы у него в машине пахло рыбой.

И она ткнула ручкой в сторону автомобилей.

Хиллари последовала за ней взглядом, увидела новенький «альфа-ромео» и саркастически закатила глаза. Ох уж эти мужские игры в машинки!

– Ясно.

Джанин с улыбкой покосилась на Томми, который мечтательно глазел на автомобиль.

– В общем, там в живой изгороди есть дыра, – Джанин показала туда, где уже трудились криминалисты, – и когда он шел мимо, то заметил какого-то бездомного, который спал в канаве.

Хиллари кивнула. Обычное дело. На этом месте ей обычно становилось жаль свидетеля. Хотя в глазах большинства копов всякий нашедший тело немедленно становился лицом подозрительным, в девяти случаях из десяти такой человек был невиновен. К тому же трудно было придумать причину, которая заставила бы риелтора из Банбери убить Джейка Гасконя, а на следующий день вернуться, купить рыбы с чипсами и дожидаться копов прямо на месте преступления.

– Ясно. Давай дальше.

Джанин заглянула в блокнот.

– Он сказал, что окликнул бездомного, но тот не шевелился. Видно было, что с ним что-то не так. Это не я придумала, это свидетель так сказал. В общем, Корнис сошел с дорожки, раздвинул кусты и нагнулся, чтоб потрясти «бродягу».

Хиллари кивнула. Она не раз слышала от свидетелей эти слова. «Что-то было не так». «У меня возникло какое-то странное чувство». «Мне почему-то захотелось присмотреться».

Практически всегда у этого чувства имелось простое объяснение. Вот, например, в данном случае бедняга Корнис наверняка неосознанно отметил, что «спящий» был одет слишком хорошо для бездомного. Может быть, он обратил внимание на темные волосы Гасконя – принято ведь считать, что бродяги по большей части люди немолодые, пьющие и так далее. Возможно, деятельное подсознание Питера Корниса попыталось уловить запах дешевого пойла или спирта. Так или иначе, информация эта попала в мощный компьютер, именуемый человеческим мозгом, и компьютер послал Питеру Корнису сигнал: «Здесь что-то не так».

– Тело не шевелилось, и он наклонился ниже, – продолжала Джанин, – и прощай ужин.

Хиллари застонала.

– Только не говори мне, что он уделал все место преступления!

Джанин сморщила нос.

– Нет. Он попятился и заблевал край площадки.

Какая прелесть. Хиллари вздохнула.

– Давай дальше.

– Он говорит, что, придя в себя, побежал к машине и позвонил нам по мобильному. Тем временем на стоянку успели приехать еще два грузовика, и водители как раз жевали рыбу с картошкой. Они решили, что Корниса то ли укачало, то ли он перепил и сбросил лишнее. Самое интересное, что они ни на миг не заподозрили в случившемся Фредову стряпню и доели все до крошки, а тут как раз и полиция подъехала. Ребята были недовольны, что их задержали. Один сказал, что везет скоропортящиеся продукты – кажется, зелень, – и ему нужно добраться до места в срок.

Хиллари застонала.

– Ясно. Тогда его опроси первым. Как обычно. Томми, второго водителя берешь ты. Я поговорю с Корнисом. Он у себя в машине?

Джанин кивнула.

И опять работа в ночь, хоть дежурство давно уже окончено. И никаких тебе сверхурочных. У нее болела спина. Ей хотелось домой. Но вместо этого она потащилась к большому темно-синему грузовику. При виде Джанин у водителя буквально глаза загорелись.

Джанин беззвучно застонала.

* * *

Уже подходя к «альфа-ромео», Хиллари заметила, что на стоянку въехали еще две машины. В одной из них был Майк Реджис.

Решительно отбросив всякие мысли об инспекторе из наркоконтроля, Хиллари постучала в окошко «альфы». Окошко опустилось плавно и проворно, – Хиллари даже позавидовала сидящему в машине человеку. Окна ее «фольксвагена» открывались вручную – и если бы еще действительно открывались! Окошко со стороны пассажирского сиденья не сумел бы открыть даже Арнольд-как-его-там.

– Мистер Коринс? Я инспектор уголовной полиции Грин. Вам будет удобнее выйти или лучше мне сесть к вам?

Питер Коринс пожал плечами. Лет ему было двадцать с чем-то, с виду – типичный риелтор с модной стрижкой, в «хорошем» костюме, с поддельным «ролексом» на запястье и новенькой игрушечной машинкой, копией его собственного автомобиля, свисавшей с зеркала заднего вида. Все в нем кричало об успехе – все, кроме глаз. При виде этих глаз Хиллари разом растеряла всю свою антипатию, обошла машину и села на пассажирское место.

В машине пахло кожей и деревом. И освежителем воздуха. Хиллари тихонько вздохнула: сама она так и не удосужилась купить на лодку освежитель.

– Мне жаль, что вам пришлось все это пережить, мистер Корнис, однако я должна задать вам несколько вопросов…

* * *

Когда она вылезла из машины, Питер Корнис уже едва сдерживал слезы. Реакция на случившееся, конечно, это то, что в детективных телесериалах не покажут. Человек, который находит труп, обычно плачет. А потом ему снятся кошмары. И что только еще с ним не творится, от страха и гнева до горевания и депрессии.

И риелторы – не исключение.

Хиллари сразу же заметила, что прибыл Мэл и принял командование на себя. Рядом с ним горделиво улыбался Фрэнк. Хиллари почувствовала себя вконец подавленной.

– Похоже, нам показали кукиш с маслом, – безо всяких предисловий сказал Хиллари Мэл. – Док уже приехал. Клянется, что тело пролежало здесь всю ночь. Ну еще бы.

Хиллари фыркнула. Ничего иного она и не ожидала. По правде говоря, она и сама смутно подозревала, что Гасконя прирезали темной ночью. Зачем ему пускаться в бега? Ведь полиция ничего не могла ему предъявить.

– Думаешь, это Флетчер – вызвонил его и назначил встречу? – небрежно спросила она.

– Ну, не сам Флетчер, конечно, – так же небрежно ответил Мэл. – Грязную работу он наверняка свалил на своих подручных.

– Надо бы Фрэнку поспрашивать своих знакомцев, – вкрадчиво предложила Хиллари, и от этой маленькой мести у нее стало тепло на душе.

Фрэнк зыркнул волком.

– Ага, щас, – буркнул он. – Щас они все расскажут, как же. Небось уже разбежались как зайцы, не найдешь. Можно подумать, мне больше заняться нечем, только…

– Нечем, – отрезал Мэл. – Ты же любишь похваляться, что ты старая гвардия, крутой мужик, который знает, где собака зарыта. Ну, вот тебе твой звездный час – давай, выясняй.

Фрэнк прожег Мэла ненавидящим взглядом и ушел.

Мэл тяжело вздохнул.

– Каждый день мечтаю: вот приду на работу, а Фрэнк Росс подал рапорт о переводе.

Хиллари рассмеялась. Смех ее, звонкий и веселый, заставил Томми Линча обернуться. Говоривший с доком Майк Реджис тоже повернулся на этот смех и подумал – сколько же она вынесла от своего бывшего муженька.

Попался бы ему только этот тип…

– Тело наверняка выбросили в темноте, скорее всего, перед рассветом, – предположила Хиллари.

– В это время на дороге никого нет, – согласился Мэл.

– А стоянка находится на удалении от дороги, а от шоссе ее закрывают кусты, – мрачно подытожила Хиллари.

Мэл покачал головой.

– Скажем прямо: шансы найти свидетеля практически нулевые.

Они помолчали. Хиллари вздохнула.

– Кто остался с Мейкписом?

– Человек Реджиса.

– Говорит с ним?

Мэл улыбнулся.

– Понемногу. Из этого Мейкписа слова не вытянешь.

Хиллари представила себе, как задумчивый Мейкпис и неразговорчивый сержант из наркоконтроля молча сидят друг напротив друга. Ну и кино у них там сейчас, в участке.

Мэл поглядел на живую изгородь и на возившихся рядом людей.

– Долгая будет ночка.

Хиллари подумалось, что никогда еще здешние боярышники, мятлики, щавель и одуванчики не удостаивались такого внимания со стороны человека.

– Может, это значит, что нам лучше ехать по домам и не заморачиваться? – поддела его она.

Мэл устало улыбнулся.

– Может, и так. Какой смысл торчать здесь обоим?

Хиллари поморщилась. Удар был точен. Но Мэл прав – он возглавляет это расследование, и отлично обойдется без нее.

Она развернулась и пошла прочь.

И только Майк Реджис и Томми Линч заметили, как она ушла.

* * *

Вернувшись на лодку, она налила себе бокал белого вина. Это был рислинг – он открытым томился в холодильнике еще с воскресенья, когда она позволила себе бокальчик к курятине.

Чувствуя, как покачивается под ногами палуба, она села и уперлась затылком в стену. Сгущались торопливые сумерки, сквозь приоткрытое окно слышно было, как поет в ивняке на том берегу дрозд.

Расположенный дальше по улице паб уже начинал гудеть, как обычно с наступлением вечера, но шум его заглушали едущие по дороге машины. У борта поднялась из глубины рыба, плеснула хвостом, по грязной воде побежали круги.

Хиллари попивала вино и пыталась распутать клубок.

Итак, Флетчер решил избавиться от Гасконя. Почему? Из-за того, что Гасконь крысятничал? Возможно. Мейкпису велено было убедиться в том, что Гасконь и в самом деле крыса. Получилось у него или нет? Хиллари нахмурилась. Каков бы ни был ответ – при чем тут Дэйв Питман и его смерть в шлюзе Дэшвуд?

Что-то тут не сходилось.

Если Флетчер не ошибся и Гасконь действительно крысятничал, а Мейкпис поймал его за руку, почему первым погиб Питман?

Или они поссорились? Известно, что Гасконь ловко, прямо-таки мастерски обращался с ножом, однако в отчете о вскрытии ножевые ранения не упоминались.

Несчастный случай? Несчастные случаи происходят сплошь и рядом, от них никто не застрахован. И совпадения бывают. В обычной жизни совпадений просто пруд пруди. Это только в детективах они никогда не случайны. А в обычной жизни совпадения бывают на каждом шагу, хоть верь в них, хоть не верь.

Впрочем, и эта версия Хиллари не пришлась по вкусу. Ей все время казалось, будто она что-то упускает.

Взгляд ее упал на книгу, которую принес Гэри; нахмурившись, Хиллари взяла ее в руки. «Перелом» Дика Фрэнсиса. В последнее время она читала мало, и уж точно не детективы. Если уж читать, то что-нибудь приличное. Шарлотту или Эмили Бронте. Остин. Может быть, Элиота. Хиллари была фанатом классики.

Открыв книгу, она стала рассматривать надпись.

«Тебе, мой жеребец. Один, всегда лишь ты один. Хиллари»

Жеребец?

Она фыркнула. Когда это она, скажите на милость, звала Ронни жеребцом? Да никогда в жизни. Хотя шутку, конечно, поняла. Ведь Дик Фрэнсис писал о скачках и фермах, где разводили скаковых лошадей? А герой всегда был мачо, который не боится боли? Да уж, книжечка во вкусе Ронни.

Она нахмурилась. Почерк на книге отдаленно походил на ее собственный. Но…

Зазвонил телефон. Хиллари бросила книгу и схватила мобильный.

– Инспектор Грин, – резко сказала она, и только тогда поняла, как напряжена она была.

– Шеф, это я, – сказал Томми Линч. – Решил, что вам будет интересно знать. Док сказал, что, по предварительной оценке, Гасконь был убит ночью между одиннадцатью и четырьмя. Причина смерти – тоже, конечно, предварительная, вскрытия еще не было, – множественные удары по голове и шее, нанесенные старым добрым тупым предметом.

Хиллари вздохнула. Ну конечно. Смерть Гасконя должна была стать уроком для остальных. Теперь всякий призадумается, прежде чем обманывать Флетчера.

– Ясно, – устало сказала она. – До завтра.

– До завтра, шеф, – тепло сказал Томми и дал отбой.

* * *

Там, на стоянке, Томми сунул мобильник в карман брюк и представил себе Хиллари. Наверное, сидит с бокалом вина, может быть, включила телевизор. Нет, взяла книжку. Она ведь училась в Рэдклиффе. Что она читает? Классику? Историю? Социологию? Ему захотелось быть рядом с ней, вместе пить вино и говорить о… да о чем угодно. Но вместо этого он выехал со стоянки и поехал домой, к матери. Подъехав к дому, Томми понял, что у них в гостях Джин. Должно быть, это мать ее пригласила.

Мужественно изобразив улыбку, он вошел в дом.

* * *

На следующее утро Хиллари поджидала куча отчетов – бумаги неровной горой громоздились у нее на столе. Хиллари окинула их страдальческим взглядом и вздохнула. День долой. Бумаги. Перерыв на кофе. Опять бумаги. Перерыв на ланч. Бумаги.

– Хилл, удели мне минутку. – Мэл сунул голову в дверь, и вид у него был такой, словно он работал всю ночь.

Хиллари (ту бутылку вина она-таки прикончила) облизала сухие губы языком, таким шершавым, что им можно было бы расчертить бильярдный стол, и вслед за Мэлом вошла в его кабинет.

– Как продвигается работа по Дэйву Питману?

Хиллари удивленно пожала плечами.

– Нормально. Я копала в сторону старых изнасилований – ничего. Сегодня встречаюсь с его матерью.

Тут она осеклась, вспомнив о бумагах, и поправилась:

– Нет, не сегодня. Завтра.

Мэл кивнул.

– Не затягивай. Реджис взял на себя ту часть, которая касается Фрэнка Росса и Флетчера.

Он пытался говорить легко и невозмутимо, но у Хиллари в голове словно лампочка зажглась, совсем как рисуют в комиксах.

Так вот в чем дело! Майк Реджис забрал все, что касалось наркотиков, а бедняжка Мякиш Мэллоу остался не у дел.

– Хорошо, – сказала она и вышла.

Тут Хиллари увидела, что в офис вошли Джанин и Томми, и решила, что для нее одной такой радости будет многовато.

– Джанин, Томми, есть задание. Надо повторно опросить Дейрдру Уоррендер и ее дочь Сильвию. То есть это Дейрдру повторно, а для Сильвии это первый раз. Ее опросите первой. Я говорила с ее матерью, но саму Сильвию не застала.