Текст книги "Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"
Автор книги: Дженнифер Линн Барнс
Соавторы: Донна Леон,Джулия Хиберлин,Фейт Мартин,Дэвид Хэндлер,Дейл Браун,Харуо Юки,Джереми Бейтс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 251 (всего у книги 327 страниц)
– Ты пройди вдоль канала. Так… допустим, лодка была здесь в семь… четыре мили в час – допустим, она прошла восемь миль и пришвартовалась. Утром нашего незнакомца, – она кивнула на труп, – отчего-то не хватились, и лодка шла еще несколько часов. Она ушла миль на двадцать, не больше. Шлюз был открыт вниз по течению, поэтому проверим сначала север. Пройди несколько миль вдоль канала, встретишь пришвартованную лодку – поговори с теми, кто на ней. Спрашивай, не видели ли они чего-нибудь необычного, допустим, шумную компанию на лодке, или лодку на воде после наступления темноты, или, может, слышали, что какие-нибудь отдыхающие уехали домой пораньше или вдруг заспешили. В общем, как обычно.
Томми кивнул и весело улыбнулся:
– Слушаюсь, мэм.
* * *
Хиллари еще раз поговорила с миссис Миллакер, хозяйкой собаки, и на сей раз описала ей тело. Фотографии она решила не показывать, чтобы не шокировать почтенную даму. Выслушав описание, хозяйка собаки сказала, что среди местных жителей таких нет.
Отчего-то Хиллари это не удивило. Разве бывает вот так вот просто? Может, у кого-то и бывает, но у нее – никогда.
Глава 3
Ему предложили сигарету, но Фрэнк Росс отрицательно помотал головой:
– Нет, спасибо.
И стал смотреть, как сержант Кертис Смит с сожалением прячет пачку. В общественных местах, к которым относился и Большой дом, действовал строгий запрет на курение, и Росса так и подмывало его нарушить.
Но не при пудингах. На это не пошел бы даже Фрэнк.
– Итак, сержант Росс, – начал тот, что помоложе, и, склонившись над столом, стал демонстративно листать бумаги, – нам сказали, что вы знали Ронни Грина лучше всех. Верно? – Инспектор Пол Дэнверс перевел взгляд водянистых голубых глаз на Фрэнка и поднял белесую бровь.
Да чтоб ты сдох, подумал Фрэнк. И куда только катится служба! Смит был старше и наверняка знал о работе в полиции столько, сколько этому бледному задохлику и не снилось, но кто из них, спрашивается, был сержантом, а кто – большой шишкой? Готов поклясться, что этот Дэнверс поступил во внутреннюю безопасность лишь затем, чтобы потом прыгнуть повыше, на какую-нибудь сладкую должность. А пока он будет пыжиться и тужиться, чтоб все видели, что он не боится замарать руки. И что он всегда доведет дело до конца, даже если ему в лицо плевать будут.
Ничего, жизнь пообтешет.
Фрэнк улыбнулся.
– Да, я неплохо знал Ронни Грина. Мы с ним вместе учились в колледже. И в патруль вместе ходили. Потом он ушел из патрульных в детективы, но дела мы частенько вели вместе. По арестам у него были хорошие цифры. Но вы же это и без меня знаете, да, сэр? – И он опять улыбнулся и кивнул на открытую папку.
Плевать им было на показатели арестов и уровень раскрываемости, и он это прекрасно знал.
– Знаем, – масленым голосом подтвердил инспектор Дэнверс. Фрэнк фыркнул про себя – так этот голос смешно сочетался с цветом волос инспектора. Наверняка качается в зале пару раз в неделю. Во времена Фрэнка этой ерунды и в помине не было. Коп и без того всегда был в форме. Поработаешь с уличными бандами – насобачишься в боксе, придет охота побегать – бегай себе на здоровье за шустрыми воришками, которые смажут пятки, едва заслышав свисток. Вот только вряд ли этот масленый Дэнверс хоть раз в жизни двигал что-то тяжелее стула.
Он со скучающим видом почесал ухо.
– В таком случае вы, вероятно, были удивлены, когда узнали, что Ронни обвиняют в связях с подпольными торговцами нелегальным товаром?
Фрэнк только пожал толстыми плечами и выставил перед собой руки, словно шутливо защищаясь. Эдакий недоумевающий Винни-Пух, пара стоунов лишнего веса, редеющая седая шевелюра, круглое розовое лицо да обманчиво невинные голубые глазки.
– Да я сам обалдел, когда узнал.
– Значит, Ронни ни разу не говорил вам о том, что в Хедингтоне у него стоит «Ягуар XJ-S»? Вы ни разу не ездили с ним на приятные выходные в Париж или на маленькую вылазку в Амстердам?
Фрэнк ухмыльнулся. Амстердам. Ох и забористое местечко. Особенно квартал красных фонарей…
– Нет, я все больше в Бенидорм. И то раз в год, куда уж чаще-то.
– Ясно, – сухо прокомментировал Пол Дэнверс.
– И вы ни разу не задавались вопросом, откуда у него часы «Патек Филипп» или золотые украшения, которые он так любил носить? – нажимал Кертис Смит.
Фрэнк фыркнул:
– Осадите, ребята. На работу Ронни в золоте не ходил. – Тут его розовое лицо покраснело еще гуще. – И домой я к нему не ходил, мы только на работе и виделись, ясно? И цацек его отродясь не видел, понятно?
В первое мгновение Пола удивила такая бурная реакция. В ясных поросячьих глазках явственно горел гнев. Потом Пол припомнил услышанное накануне в очереди в столовую и мысленно кивнул себе.
Фрэнк Росс был гомофобом. В молодости он даже получил взыскание за гомофобию. И когда речь зашла о мужских украшениях, он не мог сдержаться. Расспросы о дружбе с мужчинами… не слишком ли он чувствителен?
А впрочем, не он первый, не он последний. Много их таких, латентных геев, которые ударяются в открытую гомофобию, чтобы спустить пар.
Интересно, но неважно. Ронни Грин был стопроцентным гетеросексуалом, так что в этом направлении рыть бессмысленно. Партнерам он деньги давал, Фрэнку Россу – едва ли. Деловым партнерам, конечно, уточнил, ухмыльнувшись про себя, Пол.
– Значит, он никогда не говорил с вами о своих друзьях на Востоке? Например, о Чарли Чане?
Фрэнк рассеянно почесал подбородок.
– Нет, не говорил. А если б даже и сказал, я бы все равно ничего и не подумал. Я вообще не знал, что торговля животными – дельце прибыльное, пока все не выплыло. Я б уж тогда думал о наркотиках. В смысле если бы мне кто сказал, что коп приторговывает, – торопливо добавил он. – А что, нет, что ли?
– Вот не надо, – фыркнул Кертис уже чуть более раздраженно, в точности как планировалось. – Только не рассказывайте мне сказки! В наше время о таких штуках знает самый распоследний простак. Фильмы все эти бесконечные, документалки, то слонов там стреляют ради слоновой кости, то в Китай везут всякую дрянь на эти их лекарства. Медвежья желчь вон даже уже не на вес золота, а дороже. Бриллианты и то дешевле. Что вы за полицейский, если не знаете, как сколачивают миллионы на торговле тигриными пенисами, носорожьими рогами и всем таким прочим?
Фрэнк вспыхнул, и в его поросячьих глазках проступило нечто уродливое.
– Слушайте, у меня в Блэкберд-Лейс куча наркоманов – вот это по моей части. Карманников в магазинах ловить надо? Взломщиков – надо? Уличную шваль, домашних боксеров – надо? Чихать я хотел на эту вашу желчь. Хотите – арестовывайте.
Пол Дэнверс улыбнулся.
– А что, может, и арестуем – ведь заранее никогда не знаешь.
Фрэнк Росс откинулся на спинку стула и ухмыльнулся.
– Думаете, испугали?
* * *
Становилось жарко, и Хиллари хотелось скинуть пиджак, но она держалась. Почувствовав, что на лбу у нее выступил пот, она ушла в тень.
Криминалисты собирали оборудование, док и труп давным-давно уехали в рэдклиффский морг на вскрытие. Там их уже ждали. Впрочем, вопрос о сроках вскрытия оставался подвешенным, ведь даже в морге есть очередь. Хиллари подумала было, а не оставить ли ей у шлюза дежурного констебля, однако решила, что это глупо. Даже утки и болотная курочка давно уже отправились по своим делам, и только унылый водолаз по-прежнему обшаривал дно шлюза. Конечно, если после всех этих поисков какая-нибудь случайная лодка уничтожит найденные улики, это будет безобразие – но улик-то как раз водолаз и не нашел.
А, ладно, жизнь слишком коротка (а полицейских вечно не хватает), да и потом, это ведь почти наверняка несчастный случай.
– Когда водолаз закончит работу, можете ехать, – сказала она последнему оставшемуся полицейскому. Тот кивнул без особого энтузиазма:
– Есть, мэм.
Хиллари понимала его чувства. Работенка им сегодня и впрямь выпала не бей лежачего – гуляй себе весь день на весеннем солнышке да поглядывай на реку, не плывет ли где лодка. Уж всяко лучше бумажной работы, выездов на ограбление или ДТП семь дней в неделю.
Она открыла дверь своей машины и тяжело вздохнула – изнутри ударила волна раскаленного воздуха. Хиллари оставила дверь открытой, а сама тем временем достала справочник по каналам. Отыскав на карте шлюз, она провела пальцем вверх по течению, до Банбери, затем вниз, остановив палец у деревушки под названием Нижний Хейфорд, где имелась лодочная мастерская. Летом у этих ребят наверняка самая жаркая пора, лодки разлетаются как горячие пирожки, однако интересовало ее не это. Вода. Возможность слить туалет. Ремонтники. То, что нужно лодке с поврежденным мотором.
Она села за руль. Есть только один способ все узнать. Она завела двигатель и задумчиво посмотрела на новенький «мини-купер» Джанин Тайлер. Красивый. Яркий. Очень похожий на свою хозяйку.
Интересно, подумала Хиллари, кого там нашла Джанин, чтобы опросить. Обход она явно прервала – на улицах этого деревенского мегаполиса Хиллари ее обязательно заметила бы.
Хиллари пристегнулась, развернулась, миновала немногочисленные дома и вновь выехала на шоссе Б. Он знала, что немногие в Большом доме одобрили бы ее стремление самолично опрашивать свидетелей. Бытовало мнение, что всякий обладатель звания, превосходящего сержантское, просто обязан засесть в кабинете и оттуда отдавать команды, подписывать бумаги да говорить по телефону.
Только кто ж на это согласится, если можно заняться чем-то поинтереснее? Хиллари улыбнулась сама себе, и ей вдруг стало весело, как не бывало, казалось, уже много лет. Если повезет, дело можно будет изрядно затянуть. По крайней мере, до тех пор, пока ищейкам из отдела внутренних расследований не надоест копаться в неаппетитном наследстве Ронни, и они наконец уберутся восвояси.
* * *
Кертис Смит чуял страх.
Фрэнк Росс был замазан. Кертис знал это наверняка.
В отличие от многих других копов, которые в конце концов сами оказывались под следствием, Кертис ввязался в это дело не ради повышения и не в надежде на необременительную работенку. Работа с девяти до пяти нравилась многим, но Кертис не был женат, а потому ему было все равно. Не был он и мазохистом, не принадлежал и к числу горячих голов и любителей лести. Нет, Кертис Смит просто не любил продажных копов. Он свято верил, что паршивая овца все стадо портит, и если никто другой не рвется с этой овцой разобраться, значит, этим займется Кертис Смит, и точка.
Возраст его близился к пятидесяти, из которых без малого десять лет он отдал работе во внутренней безопасности. Он был мастером своего дела. Начальство же, весьма ценившее способного сотрудника и еще более благоволившее к сотруднику неутомимому, с превеликим удовольствием бросало его на новые дела. Иногда, как в этот раз, с ним вместе отправляли какую-нибудь большую шишку – отбыть положенное да выучить пару трюков.
Кертис безропотно исполнял роль няньки и наставника. По правде говоря, инспектор Дэнверс ему даже нравился. У него были мозги – уже плюс – и амбиции – не то чтобы плюс, но тоже неплохо.
Однажды – он запомнил этот случай на всю жизнь – Кертису довелось поймать на горячем члена собственной команды: тот попытался перехватить доходы от группы телефонных мошенников, которых крышевала горстка полицейских. Однако Пола он ни в чем таком не подозревал. Парень был прям как стрела, и так же остер. Он наверняка уже проделал все те же умозаключения относительно Фрэнка Росса и почуял исходящий от него душок голубизны. Впрочем, вот именно это было неважно – в данном случае.
Нет. Сейчас Кертиса интересовала в первую очередь жена Грина.
– Расскажите нам о Хиллари Грин, – словно прочитав его мысли, попросил Пол. Но телепатия была ни при чем – они с Полом всегда заранее договаривались о том, как будут вести себя на интервью.
Фрэнк поерзал на стуле. По лицу его пробежала судорога.
Так-так, подумал Кертис. Что-то тут есть.
– А что – Хиллари? – спросил Фрэнк.
– В каких вы отношениях? – спокойно спросил Пол.
Фрэнк пожал плечами.
– Она жена моего лучшего друга.
– Была.
– Чего? А, ну да. Была.
– А потом стала его вдовой, – добавил Кертис, словно в попытке помочь глупому собеседнику со столь сложной темой.
Фрэнк фыркнул.
– Если только по документам.
Кертис посмотрел прямо на Пола, а тот, ничего не понимая, – на Фрэнка.
– Они же на развод подали. Ронни было на нее плевать с высокой колокольни. А теперь она получит все, что там вдове положено, – скривился Фрэнк.
Кертис кивнул. Слухи – по крайней мере, те скудные сведения, что им удалось перехватить, – говорили правду. Фрэнк Росс отнюдь не принадлежал к числу поклонников Хиллари Грин.
– По всей видимости, да. Я слышал, что их брак был не слишком счастливым, не так ли? – уточнил Пол.
Фрэнк бросил на него злобный взгляд.
– Это еще слабо сказано. Собачились всю дорогу.
– И поэтому Ронни не хотел, чтобы она жила в его доме. А сам продавать его не спешил, – как ни в чем не бывало продолжал Пол. – Кроме того, он заявил, что не хочет развода. Видимо, чтобы затянуть дело ей назло. Он ведь хотел ей насолить?
– Ну, жить с ней он точно не хотел. И отдавать ей ничего не собирался, не хотел, чтобы все вышло по ее. Вы что, баб не видели? Не знаете, как они разводятся? И дом ей оставь, и детей, и машину, и деньги – все заберет. А у Хиллари с Ронни этот фокус не прошел. – И Фрэнк улыбнулся каким-то своим воспоминаниям.
– Следовательно, она едва ли имела доступ к спрятанным им средствам? – спросил Кертис, и его собеседника передернуло от этого логичного соображения, однако он быстро овладел собой и только пожал плечами.
– Это вряд ли, – признал Фрэнк.
– Но ведь сначала у них было все хорошо, – осторожно добавил Пол. – Люблю – не могу и все такое. Ведь Ронни был в этом бизнесе много лет, правильно?
Словно желая согласиться, Фрэнк открыл рот, но тут же передумал и улыбнулся, потерев подбородок.
– Это не меня надо спрашивать, – сказал он. – Я лично готов поклясться, что Ронни Грин чист как младенец.
Пол медленно откинулся на спинку кресла и дружелюбно улыбнулся:
– Понимаю вас, сержант Росс.
Но в глубине души он был очень недоволен собой. Еще секунда, и этот мерзавец сам влез бы в петлю.
Они еще поиграли с ним немного, но в конце концов отпустили. Фрэнк Росс с грохотом захлопнул за собой дверь.
– Я сразу подумал, что он хлопнет, готов был десятку на это поставить, – ровным голосом произнес Кертис. Как они успели заметить, допрашиваемые делились на два типа: одни хлопали дверью изо всех сил, другие закрывали ее за собой совершенно бесшумно.
Пол ухмыльнулся:
– Я бы и спорить не стал. Что ты о нем думаешь?
– По-моему, ты ему понравился, – улыбнулся Кертис, глядя, как инспектор нахмурился и вздрогнул.
– Черт, только не надо, – взмолился он. – Я о другом. Он замазан?
– Сто процентов замазан.
– Как ты думаешь, он работал с Грином?
– Да. Но не на равных. Наш малыш Фрэнки живет в квартире над химчисткой где-то здесь неподалеку, так? А Ронни отгрохал целый дом в тихом уютном районе. А что осталось, то наверняка вложил и припрятал.
– Значит, думаешь, Фрэнки причиталась малая толика дохода? – уточнил Пол, хотя вопрос был скорее риторический.
Кертис покачал головой.
– Куда ему больше. Он из тех, кому подавай наличку, чтоб тратить. Правда, не удивлюсь, если с выпивки и картишек он еще и на мальчиков отложил. Старый добрый Амстердам…
– Жену Грина он недолюбливает, – заметил Пол, мастер преуменьшений. – Ревность?
– Не исключено. А может, ей доставалось больше. Или она унаследует куш пожирнее вдовьей пенсии.
Пол вздохнул:
– Значит, беремся за жену?
Кертис кивнул. Ему не терпелось посмотреть на эту Хиллари Грин.
* * *
Джанин Тайлер взяла из рук хозяйки чашку и слегка расслабилась. Попивая чай, она вздыхала и слушала рассказ почтенной матроны семидесяти двух лет от роду, сетовавшей на то, как изменился в последние годы канал.
– А сколько иностранцев здесь теперь бывает, никогда столько не было. Выйдут у шлюза и давай галдеть. И все не по-нашему. И подростки еще эти. Шлюзом пользоваться не умеют, а туда же. А уж какие слова говорят!
* * *
Констебль Томми Линч тоже прихлебывал, но не чай, а отличное холодное пиво (даром что на работе). Его разговорчивый собеседник неотрывно глядел на поплавок.
Томми блаженно вздохнул. Никогда не знаешь, на кого наткнешься. Вот люди средних лет да старики всегда и чаю предложат, и разговаривают уважительно. А молодежь смотрит на тебя как на грязь с ботинок – побыстрей бы отделаться.
Но бывают исключения. Вот, например, владелец лодки «Бабблин-Брук». Лет тридцати с небольшим на вид, он был одет в черную футболку и шорты цвета хаки, из которых торчали до смешного бледные волосатые ноги. Томми заметил его, когда тот сидел на крыше с удочкой в руках, и окликнул, не особенно рассчитывая на что-то помимо стандартного «ничего не видел, ничего не слышал, ничего не знаю».
А вместо этого – бутылка пива и алый поплавок, пляшущий на воде.
Хозяин лодки отпил из своей бутылки.
– Значит, как я уже сказал, пришвартовался я вчера после полудня и мест этих не знаю. Вам бы поспрашивать тех, кто живет на своих лодках, швартуется в черте города. Эти ребята обычно сидят на одном месте. Выясните, кто из них прожил на месте дольше всех. Эти больше всех знают.
Тут он вдруг резко подался вперед. Томми, не будучи рыбаком, не заметил в поведении поплавка ничего особенного. Плавает себе и плавает.
– Значит, вы не припоминаете, чтобы мимо вас быстро проплывала какая-нибудь лодка? Может быть, вы слышали ссору? – настойчиво спросил он.
– Нет. У нас обычно тихо, и… попалась!
Он дернул за удочку, и Томми подался вперед, предвкушая появление форели фунтов на десять.
Но вместо форели на крючке судорожно билась крошечная серебристая рыбешка в пол-унции весом.
– Пескарь, – с видимым удовлетворением констатировал хозяин лодки.
Томми кивнул. Улов его не впечатлял, но холодное пиво – это холодное пиво.
* * *
Лодочная станция располагалась у подножия высокого холма, скрывавшего поворот дороги, и Хиллари едва не проехала мимо.
Она остановила машину в тени дерева сумаха. На поле по соседству играли три золотистые лохматые собаки и четвертая – покрупнее, с длинной мордой в блестящей черной шерсти. Хиллари неторопливо вошла в магазин. В магазине торговали в основном мороженым, незамысловатыми продуктами вроде хлеба и молока да всевозможным туристическим хламом – открытками, украшениями и маленькими деревянными лодочками.
Менеджер обнаружился на лодке под названием «Король Альфред». Все без исключения местные суда были чрезвычайно ухоженны, а в цветах их преобладали королевский голубой, золотой и багряный с белой отделкой.
Хиллари представилась, сообщила о происшествии возле шлюза Дэшвуд-лок и спросила, не замечал ли собеседник накануне вечером или сегодня утром чего-либо подозрительного.
Менеджер легко перепрыгнул на твердую землю и покачал головой.
– Не припоминаю. Ничего такого. Но ведь это не так уж и плохо, правда? Я работаю здесь почти всю жизнь и впервые слышу, чтобы кто-то здесь погиб. Да, бывает, кто и в воду упадет, да только тут воробью по колено, разве что совсем малявка навернется. И потом, вокруг вечно люди, кто-нибудь обязательно увидит и вытащит. Говорите, в шлюзе дело было? Ну, тогда понятно. Только все равно…
Категорически не желая разглашать подробности, Хиллари быстро подсказала:
– Может быть, вечером кто-нибудь встал у пристани, а утром поплыл дальше? Царапины на краске, выщербленное дерево – вы не заметили чего-нибудь в этом роде?
– Так-то нет, только я такие вещи редко вижу. Я почти все время работаю на лодках. А воду они набирают вон там, под мостом.
И он указал на изящно выгнутый каменный мостик, прячущийся в тени массивного иссиня-серого моста, по которому проходила железная дорога. Железные дороги часто идут вдоль каналов – так рассказывал Хиллари ее дядя, – и ничего удивительного: век назад, когда эти каналы только предстояло прорыть, строители выбирали самый короткий и лишенный препятствий путь, после чего инженерам Викторианской эпохи оставалось лишь последовать их примеру.
– Так что если бы кто и набирал воду и все такое, я бы даже не заметил. И по ночам я не работаю – незачем, – объяснил менеджер.
Хиллари кивнула, однако взгляд ее уже зацепился за длинный ряд частных лодок. Можно не сомневаться, что Томми Линч опросит их владельцев, когда доберется, но лишняя небольшая проверка не повредит.
Хиллари поблагодарила менеджера и вернулась тем же путем, затем по узкой бетонной дорожке дошла до моста, пересекла канал и спустилась, преодолев очень крутой уклон. Ей повезло почти сразу же. На палубе баржи, свежевыкрашенной в красный и зеленый цвета, сидела в кресле женщина с книгой; при приближении Хиллари та подняла глаза. Услышав о том, что на канале погиб такой же, как она, турист, женщина, разумеется, ужаснулась и заахала. Когда же Хиллари спросила, не заметила ли она чего-либо необычного прошедшей ночью, та энергично закивала:
– Заметила-заметила! Приплыла одна лодка, часов это было, наверное, в девять. Уже почти совсем стемнело. Знаков точно не было видно.
И она указала на знак Британского управления водных путей, предписывавший судам снижать скорость вблизи пришвартованных лодок.
– А, гнали быстрей положенного? – с самым искренним сочувствием спросила Хиллари. За последние несколько месяцев она успела потерять счет случаям, когда ее собственная лодка вдруг принималась плясать на волнах, поднятых каким-нибудь лихим обладателем речного катера. Почему-то чаще всего это происходило в тот самый миг, когда она наливала себе суп или кофе.
Дом, который вдруг начинает ходить ходуном, – к этому она тоже едва ли когда-нибудь привыкнет.
Женщина поморщилась:
– Гораздо быстрей. Просто удивительно, что они вообще видели, куда плывут. Там, впереди, есть сужение. Я была уверена, что они во что-нибудь врежутся, но нет.
Хиллари кивнула, стараясь не показать охватившего ее азарта. Первоначально она полагала, что жертва упала за борт незамеченной, а остальные как ни в чем не бывало поплыли дальше, однако из слов женщины выходило, что некто очень торопился убраться с места происшествия.
Если, конечно, слово «торопился» применимо к человеку, плывущему на лодке по каналу.
Этот человек как минимум знал о случившемся. А может быть, сам был в нем повинен.
– Вы, случайно, не заметили название лодки? Или кто ею управлял? – с надеждой спросила она, но свидетельница только покачала головой:
– Было очень темно. Вообще мне почему-то показалось, что лодку вел какой-то старик. У него волосы были такие, как бы белесые, вот я и подумала. Хотя, конечно, это не обязательно седина – мог быть и молодой, просто волосы светлые.
Хиллари кивнула и вздохнула.
– Сегодня днем сюда придет констебль. Не могли бы вы дождаться его и дать показания?
– О, конечно. Мы пробудем здесь еще неделю-другую, а уж потом в Стратфорд.
Хиллари улыбнулась и пошла дальше, но несколько секунд спустя остановилась и застывшим взглядом уставилась на человека со спаниелем на поводке.
Ну конечно! Кто сказал, что жертва упала за борт? Человек ведь мог просто идти по берегу.
Хиллари снова пошла к менеджеру. Тот описал постоянно гуляющих в окрестностях, от высокого и худого седоволосого мужчины с красавцем-далматином до женщины со славным шелти, а также нескольких владельцев разнообразных лабрадоров и колли.
Увы, никто из описанных даже отдаленно не походил на покойника из шлюза.
* * *
Дверь каюты была открыта, и Томми осторожно заглянул внутрь:
– Эй! Есть кто-нибудь?
Ему очень хотелось крикнуть «эй, на судне!», но он героически преодолел себя. После пива он пришел в хорошее расположение духа, однако негоже скромному констеблю забывать свое место в жизни. А также место тех, кому штатские могли нажаловаться – и жаловались – на поведение мелкой полицейской сошки.
И он тут же похвалил себя за сдержанность. Из чрева ладной узкой лодки появилась нервного вида женщина средних лет и настороженно посмотрела на констебля.
Томми Линч был рослый чернокожий парень. Он не любил, когда на него так смотрели – особенно женщины.
Под этим взглядом он чувствовал себя очень маленьким.
Он широко улыбнулся и поскорей достал из кармана удостоверение.
– Добрый день, мэм. Констебль Линч, криминальный отдел.
Страх исчез из ее глаз – вот и славно, – сменившись любопытством – еще лучше.
– Я расследую несчастный случай со смертельным исходом, который произошел на шлюзе выше по течению приблизительно вчера вечером. – Он сделал паузу, чтобы женщина могла поахать и поужасаться, а когда она закончила, продолжил: – Я опрашиваю всех владельцев лодок в округе, не видели ли они чего-нибудь необычного вчера вечером. Джентльмен с «Бабблин-Брук» сказал, что ваша лодка стоит здесь дольше всех, и посоветовал обратиться к вам.
Неуклюжий прием сработал, и женщина расслабилась.
– Вы здесь давно пришвартовались, мэм?
– Несколько недель, да, примерно. Но вам лучше поговорить с хозяином «Флайера». Он художник. Он все подмечает.
Томми отбарабанил все положенные вопросы, но женщина оказалась из тех, кто почти ничего вокруг себя не видит, а увиденного не замечает.
Короче говоря, ей было плевать.
Он поблагодарил ее и с некоторым облегчением и даже волнением (он никогда не видел живого художника) направился к «Флайеру» – маленькой лодочке подозрительного вида. Подозрительность ее заключалась в том, что каждый дюйм судна был расписан изображениями слонов.
Только слонов – и больше ничего.
Томми сразу заметил, что окна на лодке были закрыты, а дверь – заперта на висячий замок, и потому наказал себе не забыть и зайти позже. Погода стояла хорошая – стоило ли удивляться тому, что художник схватил кисти-краски и ушел писать какой-нибудь сельский пейзаж.
Хотя, как догадывался Томми, слоны ему там вряд ли попадутся.
