Текст книги "Современный зарубежный детектив-13. Компиляция (СИ)"
Автор книги: авторов Коллектив
Соавторы: Дженнифер Линн Барнс,Майкл Коннелли,Бентли Литтл,Джо Лансдейл,Донато Карризи,Сюсукэ Митио,Питер Боланд,Джек Тодд,Лора Перселл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 282 (всего у книги 335 страниц)
Глава 38
Он не был создан для подобных подвигов.
Рука Зала, сжимавшая руку Вайолет, была горячей и потной, как и ее. Оглянувшись, он заметил, что она нервничает не меньше его самого. Бернард, напротив, выглядел взволнованным и бодрым, и, хотя Зал надеялся, что это предвещает успех, он не мог быть в этом уверен.
Суть того, что он понял, заключалась в следующем: есть здание – храм ДТС, которое, по мнению Хорхе, было источником большинства странных событий. Внутри храма находилась живая статуя, созданная из пчел, – вероятно, божество, которому поклонялись члены ДТС. Хорхе намеревался уничтожить ее, надеясь раз и навсегда остановить или хотя бы серьезно нарушить деятельность Автоинспекции.
План Зала и Бернарда был куда проще и, что немаловажно, безопаснее: вывести из строя компьютерную систему агентства. Это не казалось особенно рискованным, по крайней мере физически. А вот акт вандализма в храме? Это уже другое дело.
Хотя… Теория Хорхе не казалась ему такой уж абсурдной, как могла бы. Зал вспомнил странную геометрическую конструкцию, которую они видели в центре офиса ДТС, где встретили Розиту и Беверли. Бледное сооружение, состоящее из соединенных кубов и треугольников, напоминало что-то неестественное. А еще черные пчелы. Они кишели в обоих местах – в офисе и в тайной комнате, где Зал и Бернард находились во время посвящения, – с безумным, наводящим ужас гулом.
«Моя голова полна шмелей». Если за последние месяцы Зал чему-то и научился, так это тому, что Автоинспекция – это не просто государственное учреждение. Ее корни уходили гораздо глубже, а влияние простиралось гораздо шире, чем можно было себе представить.
Они вернулись на бетонную дорожку и прошли мимо кафетерия, где недавно нашли Хорхе. Справа от них, на ступеньках другого, более высокого здания стояли мистер Белый и мистер Черный. Рядом с ними была женщина серьезного вида. Ее лицо казалось пугающе крошечным, утопающим в массе густых волос. Все трое наблюдали за ними, улыбаясь.
И тут Зал услышал негромкий странный звук. Он витал вокруг них, хотя его источника видно не было. Этот звук чем-то напоминал гудение пчел, только более примитивный, почти первобытный. И в нем, как ни странно, было что-то убаюкивающее, умиротворяющее…
– Заткните уши! – внезапно закричал Хорхе, с силой вдавливая указательные пальцы себе в уши.
За несколько секунд до этого лицо Хорхе застыло в почти блаженном выражении, но теперь оно исказилось тревогой. Несмотря на то, что пальцы Хорхе, как и пальцы остальных, глушили звук, Зал все равно почувствовал, как в нем поднимается волна сладостного, почти опасного спокойствия. Он понял: что бы это ни был за звук, он предназначен, чтобы загипнотизировать их.
А вот Дэнни, похоже, поддался. Он пытался заткнуть уши, но, видимо, недостаточно хорошо. Напряженное выражение, которое было у него с тех пор, как они впервые его встретили, постепенно исчезало, уступая место чему-то, что напоминало принятие или даже удовлетворение.
Мистер Белый, мистер Черный и женщина что-то обсуждали, но Зал не имел ни малейшего понятия, о чем шла речь. Судя по всему, остальные тоже не понимали. Краем глаза Зал уловил движение и повернулся. С разных сторон появлялись охранники в униформе.
Хорхе резко повернул голову влево и побежал в том направлении, не переставая закрывать уши. Он явно рассчитывал, что остальные побегут за ним. Они не заставили себя ждать. Тодд даже сумел с силой потянуть Дэнни, заставив того двигаться с ними, хотя по спокойному выражению лица мальчика было видно, что убегать он совсем не хочет.
Вся группа – все восемь человек – бросилась по извилистой дорожке, пробегая одно здание за другим. Наконец они приблизились к высокому строению без окон, которое Зал раньше и не заметил. Оно выглядело одновременно примитивным и современным. Стены напоминали форму пирамиды, хотя их наклон был гораздо более пологим, чем у классических сооружений такого типа.
Храм. Именно отсюда исходил звук.
Зал чувствовал, как его дыхание сбивается. Он определенно не привык к такому темпу, но, стиснув зубы, заставил себя продолжить бег. Он бежал сразу за Хорхе, а рядом с ним – Вайолет. Бросив взгляд назад, Зал с удивлением обнаружил, что их не преследуют. Еще больше его озадачило выражение лица Дэнни: довольная маска исчезла, сменившись явной тревогой.
Зал замедлился и, колеблясь, ослабил давление пальца на правое ухо. Звук исчез.
Он остановился, вынул оба пальца из ушей и схватил Вайолет за запястья, отводя ее руки от головы.
– Все прекратилось, – сказал он.
Остальные заметили это и, не сговариваясь, сделали то же самое. Хорхе, шедший впереди, остановился, осознав, что рядом с ним никого нет. Обернувшись, он увидел, что остальные больше не затыкают уши и, кажется, не пострадали. Он тоже опустил руки.
– Это храм, – быстро сказал он. – Звук идет отсюда и, возможно, вернется снова.
Он всех внимательно оглядел.
– Стражники, скорее всего, тоже приближаются. Заходим внутрь и запираем дверь.
Но двери не было. Только широкий арочный проем.
Они вошли в огромное святилище. Тусклый желтоватый свет заливал пространство, обнажая высеченные на высоких каменных стенах изображения транспорта – от примитивных колесниц до современных автомобилей. Скамьи состояли из автомобильных кресел, лавок от карет и всевозможных сидений от транспортных средств. В воздухе стоял густой сладковатый аромат, напоминавший мед.
– Мне это не нравится, – тихо сказал Тодд. – Один вход, один выход. Если эти головорезы придут, мы окажемся в ловушке.
– Я был уверен, что здесь есть дверь, – сказал Хорхе, нахмурившись. – Но, очевидно, ошибался.
– О чем мы еще не знаем? – спросила Розита.
– Послушай, – резко ответил Хорхе. – У нас мало времени. Не будем его терять.
Он указал на возвышение в передней части храма:
– Вот что нам нужно уничтожить.
На алтаре возвышалась огромная статуя, о которой он упоминал раньше. Это был человек с непропорционально большой головой, одетый в длинную мантию. Его руки были распростерты в благословляющем жесте, а вся фигура кишела насекомыми, переливающимися и извивающимися в слабом свете. От статуи исходила ощутимая энергия, которая буквально давила на всех присутствующих.
Зал внутренне напрягся. Что они будут делать, если гул вернется? В такой близости пальцы в ушах точно не помогут. А главное – как они собирались уничтожить эту статую? У них не было никакого оружия, которым можно было бы атаковать ее. Любая попытка свалить статую или повредить ее вручную наверняка закончится облаком пчел, укусы которых вполне могут оказаться смертельными. Зал взглянул на статую. Что-то в ней казалось неправильным. Он не был уверен, что это вообще статуя. Она выглядела слишком… живой. Он невольно напряг мышцы, готовясь к тому, что фигура может в любой момент сдвинуться и направиться к ним.
У ее ног лежала массивная каменная скрижаль, покрытая странными спиралевидными фигурами и клинописью. Эти символы напоминали язык, который Зал не мог расшифровать, но сам их вид внушал ему первобытный, иррациональный ужас.
На скамьях были люди. Три женщины и четверо мужчин сидели в среднем ряду, склонив головы. Хорхе заметил их, но не остановился. Он уже тянулся к сиденью от велосипеда, торчащему из пола. С силой раскачивая его из стороны в сторону, он вырвал его из каменного основания, к которому оно было прикреплено.
К приятному сладкому запаху неожиданно добавился мягкий, обволакивающий шум. Был ли это тот же звук, что и раньше? Зал не мог сказать наверняка, но это его больше не волновало. Теплая волна умиротворения окутала его, на мгновение прогоняя страх. Однако это чувство исчезло так же внезапно, как появилось, когда Хорхе с яростным криком вскочил на алтарь и обрушил велосипедное сиденье прямо в центр темной фигуры. Шум прервался, сменившись оглушительным ревом тысяч пчел, которые, казалось, гудели в унисон. Хорхе, все еще крепко сжимая штырь велосипедного сиденья, выдернул его из разъяренного роя и нанес новый удар. От второго удара вытянутые руки фигуры бессильно опустились вниз, будто из них вытекла жизнь.
Бросив сиденье, Хорхе резко сменил тактику: схватил каменную скрижаль у подножия алтаря, поднял ее высоко над головой и с силой ударил вниз. Скрижаль разлетелась на куски, а Хорхе мгновенно отпрыгнул назад. Он рухнул на пол, стараясь увернуться от разъяренной массы пчел, которые кружились теперь над обломками фигуры.
Казалось невероятным, но Хорхе каким-то образом избежал серьезных укусов. Он быстро отполз подальше от алтаря, а затем, оказавшись на полпути к центральному проходу, вскочил на ноги. Остальные инстинктивно последовали его примеру, сначала прижавшись к полу, а затем поспешно отступая к выходу.
Зал, вцепившись в руку Вайолет, помог ей подняться, но не удержался от того, чтобы обернуться. И именно в этот момент огромная голова фигуры, казалось, взорвалась, и во все стороны хлынул рой жужжащих пчел.
Под головой ничего не осталось. Фигура оказалась не статуей, а чем-то совершенно иным. Плотно сцепленные насекомые каким-то образом сформировали иллюзию человекоподобного тела, облаченного в длинную мантию, с благословляющим жестом рук. Но теперь, когда рой потерял сцепление, структура начала рассыпаться.
Остатки фигуры растворились в облаке теней, которое парило над алтарем. В это время ряды поклоняющихся на скамьях один за другим начали оседать. Первый человек обмяк, словно из него вышел весь воздух. Затем второй. Потом третий. Весь ряд рухнул, словно марионетки с обрезанными нитями. Пчелы покидали их тела, вылетая через рты, носы и уши, сливаясь в общее облако теней. Гул усиливался, наполняя храм невыносимым шумом.
«Моя голова полна шмелей», – снова вспомнил Зал.
Облако над алтарем становилось все плотнее и темнее, пока внезапно не сжалось в одну точку и не вылетело через открытый арочный проем.
– Что за черт, – пробормотал Бернард.
Зал обернулся к входу в храм. Однако там не оказалось ни стражников, ни других преследователей. Через арочный проем виднелся только пустой тротуар и открытое пространство.
Почему никто не появился?
– Вот черт, – выдохнул Тодд.
Шоу еще не закончилось. Из каждого угла храма начали проступать черные линии, десятки линий, словно их рисовала невидимая рука. Сначала трудно было разобрать, что это, но потом стало понятно. Когда одна из линий пересекла проход, а затем другая, Зал увидел, что это колонны муравьев. Они двигались с пугающей синхронностью, их общее плавное движение создавало иллюзию сплошных черных черт.
Линии быстро тянулись по полу, увеличивая свою скорость и число, устремляясь к поверженным телам рухнувших поклонников. Сотни, а затем и тысячи муравьев заполонили эти тела, облепляя их, перекраивая и переплетая их остатки в новую форму. На их глазах из тел возникало нечто – отвратительное, искаженное изображение бога. Эта фигура была куда более страшной, чем статуя из пчел. У нее не было одеяний, даже намека на человеческие черты. Это была аморфная, уродливая масса, настолько жуткая, что оторвать взгляд от нее казалось невозможным. Фигура росла прямо в центре скамей, поднимаясь все выше и выше. Она игнорировала окружающий мир, словно ничего и никого не существовало, кроме нее самой.
Зал не мог отвести глаз. Это было нечто, чего он никогда раньше не видел. Но очертания пробуждали в его памяти давно забытые образы. Ему вспомнилось лицо, вынырнувшее из стены тайной комнаты во время их посвящения, лицо, которое смеялось над ними. Но это существо… это было нечто иное.
Менее живое, но в тысячу раз более зловещее. Аморфная форма продолжала расти, поглощая марширующие колонны муравьев. Воздух наполнился напряжением, почти электрическим ощущением силы.
И в этот момент Зал понял то, чего раньше не осознавал. Зло – это не просто слово. Это не просто ярлык, который можно наклеить на плохие поступки. Это нечто осязаемое. Настоящее. Зло можно почувствовать, его можно увидеть. И оно стояло прямо перед ними. Не пчелы. Не муравьи. Настоящая сила – это то, что управляло этими насекомыми. То, что оживляло их.
Deus Malum Vehiculum.
Что бы это ни было, истоки этого явно лежали в самом сердце природы, в чем-то столь древнем и первобытном, что это существовало задолго до появления человека. Сила, управляющая этим явлением, начинала свое влияние с низшего уровня – с насекомых, живущих в сообществах, таких, как муравьи и пчелы. Их ульевый разум, основанный на слаженной транспортировке ресурсов, был идеальной основой для того, чтобы подчинить их общей цели.
А может быть, это влияние началось даже раньше, на уровне микроорганизмов, которые транспортируют материалы между клетками. Люди оказались следующей ступенью. Но с ними все было сложнее: сила не могла напрямую захватить контроль. Она адаптировалась, создавая организации, системы, структуру, которая, как и раньше, занималась перемещением пищи, ресурсов, материалов. И теперь эта сила стала неотъемлемой частью общества, закрепившись в его правилах и требуя от всех подчинения через деньги и государственные механизмы.
Какова конечная цель этой силы? Зал не знал. И это пугало больше всего. Как они могли бороться с чем-то столь глубоким, столь древним? Как остановить то, что стало фундаментом существования?
Резкий щелкающий звук вырвался из жуткой формы, стоящей в центре храма. Этот звук не был гипнотическим, не приносил приятных ощущений. Напротив, он вызывал тошнотворное чувство отвращения, от которого хотелось бежать как можно дальше.
Хорхе, Тодд и Бернард не теряли времени. Они быстро начали работать над секцией скамьи дилижанса, пытаясь оторвать широкую деревянную доску. Зал долго не понимал, что происходит, но в конце концов присоединился к ним.
Позади Беверли, Розита и Вайолет отчаянно пытались вырвать металлический стержень из сиденья мотоцикла. Только Дэнни стоял в стороне, словно застыв в нерешительности.
Наконец, усилия оправдались: с глухим треском доска вырвалась из креплений. Зал едва удержался, когда Бернард и Хорхе подняли доску, словно меч. Они направили ее в центр растущей формы, в самую гущу насекомых.
Доска пронзила массу, и в тот же миг черные муравьи обрушились вниз, словно чернильный водопад. Они сыпались на пол в хаотичном беспорядке, разрушая стройные колонны прибывающих насекомых. Хорхе и Бернард продолжали двигать доску – вверх, вниз, вправо, влево, безостановочно разбалтывая муравьев, разрушая их единство. Их импровизированное оружие создавало хаос в самой структуре ужасного существа. Казалось, что каждая струя падающих муравьев ослабляла его, лишала его силы.
– Не думаю, что мы что-то остановили, – сказал Бернард, оглядываясь по сторонам. – Может, дело в самом здании?
– Мы никак не можем обрушить целое здание! – воскликнул Зал.
Хорхе, не сводя глаз с линий муравьев, которые продолжали стекаться в храм, принимая форму человека, медленно покачал головой.
– Я не уверен, что дело в здании, – сказал он и указал пальцем: – Откуда они идут? И куда исчезли пчелы?
Ответ был где-то снаружи. Все восемь человек, словно по команде, быстро направились к выходу. Снаружи, на открытой площадке перед храмом, никого не было: ни мистера Белого, ни мистера Черного, ни охранников, ни кого-либо еще. Даже прохожих и транспорта не наблюдалось – пешеходные дорожки и дорога за ними пустовали.
– Может, просто уйдем? – предложила Вайолет.
– Я за, – согласилась Беверли.
Хорхе молчал, глядя вдаль.
– Что? О чем ты думаешь? – обратилась к нему Беверли.
– Сейчас мы здесь. Возможно, это наш единственный шанс.
– Мы можем рассказать людям об этом месте, предупредить их…
– Это только даст ДТС время перегруппироваться и укрепить защиту. Кроме того, я думаю, у нас есть возможность их остановить. А еще, – Хорхе заметно напрягся, – они могут не дать нам просто так уйти. Если вокруг все выглядит спокойно, это вовсе не значит, что так оно и есть. Я был здесь достаточно долго, чтобы это понять.
– И они без колебаний убьют нас, – вставил Тодд, бросив быстрый взгляд на стоявшего рядом мальчика.
Беверли вздохнула:
– Так что ты предлагаешь?
Хорхе рассказал о странных восковых сотах, которые он обнаружил в лесу. Они находились на поляне, куда он случайно забрел во время своей вылазки. Стоило ему приблизиться, как тут же появилась охрана, чтобы убрать его оттуда.
– Там были пчелы. Они будто разговаривали. И в этом месте было что-то такое, – он помедлил, подбирая слова, – что-то странное…
– И? – спросил Бернард.
– Я думаю, это может быть корнем всего.
– Значит, ты хочешь…
– Уничтожить улей, – твердо ответил Хорхе.
– А потом? – уточнил Бернард.
– А потом уйти, – подтвердил он.
Для Зала это звучало логично, и он кивнул, как и остальные.
Хорхе вывел их обратно на дорогу, затем свернул за здание, которое назвал библиотекой ДТС. Сойдя с бетонной дорожки, они двинулись сквозь деревья и кусты, пересекли русло высохшего ручья и, наконец, оказались у широкого оврага. Зал чувствовал, что они забрались черт знает куда, и невольно задумался: насколько же огромен этот лагерь Автоинспекции? Однако группа продолжала двигаться вперед. Оказавшись за пределами оврага, они ступили на узкую тропинку, тянущуюся через лес, и выстроились в колонну по одному.
Сначала звук был едва различим – слабый, словно уши заложило от высоты. Но вскоре Зал понял, что слух его не подводит: он действительно слышит гул, жужжание… Пчелы.
Окружающий пейзаж начал меняться. Воздух казался мутным, расплывчатым, словно через него было сложно разглядеть детали. Цветы увяли и поблекли, превращая лес в бледную, болезненную картину. Листья на деревьях выглядели увядшими, а ветви искривлялись под неестественными углами, будто подчинялись иным законам природы.
– В прошлый раз все было не так, – тихо заметил Хорхе, будто находился в библиотеке.
Впереди показалась их цель. Сквозь редкие искривленные деревья и выцветшие кусты они увидели что-то похожее на маленький город: симметричные белые объекты, резко контрастирующие с дикой, потусторонней природой леса.
Пройдя между двумя колючими кустами, они вышли на поляну, о которой говорил Хорхе. Здесь жужжание стало оглушительным. Звуки накатывали волнами, будто пчелы переговаривались в странном, неравномерном ритме. Воздух стал еще гуще – не туманным, но тяжелым, мерцающим, как в жаркий день над раскаленным асфальтом.
Оружия у них не было, но, следуя указаниям Хорхе, каждый по дороге подобрал тяжелую палку или короткий обломок ветки. Зал сомневался, что такие примитивные средства помогут, но ведь пчелиный бог в храме был уничтожен с помощью велосипедного сиденья, а муравьиная тварь – доской от скамьи. Так что все возможно.
Они осторожно двинулись вперед. Внимание Зала было приковано к огромному угловатому восковому сооружению, будто светящемуся изнутри. Подойдя ближе, он увидел, что массивные геометрические формы соединялись друг с другом, образуя единое строение, больше похожее на здание, чем на город, каким оно казалось издали. Движение в периферии его зрения заставило обернуться. У края поляны остановилось множество машин. Зал насчитал три… шесть… девять… двенадцать… пятнадцать. Эти машины не были похожи ни на что из виденного им ранее. Они выглядели комично крошечными, но их сложная, почти нелепая конструкция вызывала у него тревогу. Каждая была уникальна, будто собрана из несоответствующих деталей: грузовик размером с тележку для гольфа, с капотом, переделанным из стиральной машины, соединенной с самодельной гильотиной; миниатюрная Model-T из свиной кожи и сплющенных пивных банок; крошечный лимузин с блестящей решеткой, напоминающей кривую, ухмыляющуюся пасть.
Эти машины были неправильными, и Зал чувствовал это всем своим существом. Стоило ему задержать взгляд на любой из них, как по телу пробегала волна беспокойства.
Он заметил мистера Белого и мистера Черного, сгорбившихся в соседних машинах без окон. Их пальцы сжимали рули, и при этом в руках они держали белые бумаги. Остальные водители, по его догадке, тоже принадлежали к ДТС. Семья.
– Черт, – выдохнул Бернард.
– Сосредоточься, – рявкнул Тодд.
Хорхе кивнул, обернувшись к группе:
– Не обращайте на них внимания. Мы здесь ради дела.
Примитивные дубинки в их руках, как подумал Зал, могли бы повредить воск, но против легковых и грузовых машин, если те решат рвануть на полной скорости, у них ничего нет. Тем не менее он шагал за Хорхе по бледной траве, неловко сжимая в пульсирующей от напряжения правой руке грубую тяжелую ветку. От жуткого угловатого сооружения перед ними исходила ощутимая энергия. Она была куда мощнее той, что он чувствовал в храме. Эти волны проникали в его тело, вызывая головную боль и заставляя волосы на коже вставать дыбом.
Хорхе был прав. Это был источник зла.
Возможно, это был источник их ДТС – здесь, сейчас, – но в мире существовали и другие офисы ДТС. Они всегда были, как и сама эта сила: в ранней Европе, старой Англии, Древнем Риме и, вероятно, в еще неведомых местах. Источник явно находился не здесь. Это место было всего лишь очередной трещиной, через которую пробивалась магма подземного ужаса, порой прорывающегося наружу в виде таких вот «вулканов». Настоящее зло находилось где-то глубже, в недоступной сути, но, возможно, сейчас у них был шанс приостановить процесс – хотя бы здесь, на этой поляне.
Зал сжимал ветку так крепко, что пальцы ныли. Он знал, что, даже если им удастся разрушить все вокруг, это не остановит зло окончательно. Оно вернется, пусть даже в другом месте и в другое время.
За светящимся воском мелькнуло движение – что-то почти неразличимое, но отчетливо мечущееся из стороны в сторону. Он уже видел нечто похожее во время их инициации, и чувство ужаса, захлестнувшее его тогда, вновь отозвалось внутри.
Вдруг на краю поляны завелись двигатели машин. Включились фары, загудели клаксоны, замигали поворотники. Их вопли и лязг эхом разнеслись по лесу.
– Ваши разрешения на посещение отменены. Мы приостанавливаем действие ваших водительских прав, Три-Четыре-Один-Пять-Семь-Девять…
– Вы должны быть задержаны в соответствии с разделом шесть, подраздел тринадцать…
– Штрафы, начисленные в связи с тем, что вы не…
– Вам не будет позволено…
– Ваше право оспаривать этот иск было окончательно аннулировано по решению…
Голоса водителей сливались в какофоническую, бессвязную болтовню, похожую на зловещий хор.
– Беги! – крикнул Тодд.
Они подорвались с места, и в этот же момент миниатюрные машинки и грузовики, словно управляемые невидимым дирижером, рванули между деревьями и кустами, выскочив на бесцветную траву поляны. Их траектории пересекались с пугающей точностью, будто все происходящее было частью тщательно продуманного спектакля.
Хорхе побежал первым, Дэнни замыкал группу, а Тодд поддерживал его. Восьмерка добежала до ближайшего прямоугольного воскового сооружения и прижалась к его стене. В этот момент мимо них пронеслась крохотная машинка, напоминающая гибрид из старых музыкальных инструментов. За ней в воздухе разлетались бумаги, падая на землю, словно снег.
Зал заметил, что связи между геометрическими секциями восковой конструкции были гораздо сложнее и запутаннее, чем казалось издалека. За возвышающимся многогранником, перед вертикальным цилиндром, он разглядел узкое отверстие.
Еще одна машинка пронеслась мимо, и к ногам Розиты приземлилась скрепленная стопка бланков. Ощущение неизбежной угрозы усиливалось: казалось, что вот-вот одна из машин собьет кого-то из них, или автомобили сомкнутся, окружив их окончательно.
Они молча переглянулись. Выбор был очевиден – внутрь.
Все заметили проем в конструкции. Хорхе, находившийся ближе остальных, резко рванул влево и скользнул в щель. Зал и Вайолет – за ним.
Они оказались в высокой узкой комнате с мягко светящимися стенами. Стоило им войти, как все звуки снаружи исчезли. Скрежещущее урчание крошечных двигателей сменилось приятным музыкальным гулом. Он не был манипулятивным или гипнотическим – просто успокаивающим. Воздух в комнате оказался сладковатым. Он вызывал чувство легкости и почти эйфории, как будто содержание кислорода здесь было выше. Даже сила тяжести ощущалась иначе, и Зал заметил, что двигаться стало гораздо проще.
Это место не казалось зловещим. Напротив, оно выглядело чудесным.
Пчелы были повсюду. Они не собирались в плотные облака и не летали хаотичными роями, а располагались в асимметричных узорах, покрывающих стены комнаты и уходящих в соседние помещения. Когда-то их здесь, возможно, были тысячи, даже сотни тысяч, но теперь казалось, что их меньше. Однако Зал понимал, что это обман зрения. Они все еще были здесь. Он ощущал их присутствие.
На потолке сверкал тонкий слой меда, но он не капал, несмотря на тяжесть. Пчелы создали в воске искусно вырезанные фризы, и это выглядело изумительно. Рельефы повествовали историю транспорта, движения, саму историю мира.
Что-то заставило Зала автоматичеси потянуться в карман и достать бумажник. Он вынул свои водительские права и пристально посмотрел на них в мягком желтовато-оранжевом свете. Лишь теперь он заметил, какая это изысканная вещь. Усеченная прямоугольная форма идеально сочеталась с архитектурой строения, в котором они находились, а расположение слов на документе гармонировало с утонченным водяным знаком.
Никогда прежде фотография на правах не выглядела так привлекательно.
Почему он не воспользовался ими, когда ехал сюда? Почему позволил Беверли вести машину в лагерь, лишив себя этой чести? Ответ был прост: остальные его ограничивали. Они не давали ему проявить себя, завидуя его водительским навыкам, и…
– Какого черта ты делаешь? – Бернард толкнул его плечом, нахмурившись.
Зал заметил, что все уставились на него. Лицо Вайолет выражало беспокойство. Он взглянул на лицензию в своей руке и понял, что уронил бумажник. Подняв его, он вернулся в реальность.
– Ничего, – сказал он. – Я в порядке.
Тодд и Хорхе уже перешли в соседнюю комнату.
– Сюда! – позвал Тодд.
Вайолет взяла его за руку:
– Ты в порядке?
– Теперь да, – ответил Зал, сжимая ее руку.
Они последовали за Бернардом в соседнюю комнату, где Тодд, указывая на одну из стен, что-то чертил пальцем в воздухе. Воск был прорезан костями, выложенными в странные формы, которые Зал не узнавал, но которые сразу вызвали в нем страх. В нескольких местах, где форма изгибалась, на него смотрели пустые глазницы черепов, и он не мог избавиться от ощущения, что они наблюдают за ним.
Тем не менее напряженность была легкой, запах и звук – приятными.
– Похоже на письмена, – сказал Тодд.
– Что-то вроде алфавита, – Бернард огляделся. – Надо было взять с собой огнемет. Расплавить это место.
Вайолет оглянулась туда, где они только что были:
– Почему они не преследуют нас?
– Не знаю, – ответил Хорхе.
– Будь благодарна за маленькие одолжения, – сказала Беверли.
Зал задумался, не боятся ли люди из ДТС заходить сюда. Он решил, что, возможно, им стоит бояться. Это был настоящий храм, подумал он. Здесь жил их Бог.
Сквозь приятный фоновый гул прорезался резкий визг. Через отверстие в восковой стене справа от них, служившее окном между камерами, пролетело крылатое существо неопределенной формы, порхающее по комнате, как взволнованный мотылек. Это было то самое существо, которое он видел сквозь воск снаружи. Тварь была более твердой, чем все, что создали пчелы или муравьи, плотнее всего, что Зал когда-либо видел. Она ударилась о потолок, о другую стену, а затем вылетела в дверной проем впереди. Существо оставило после себя ощутимый холод и чувство безысходности, которое охватило Зала. Судя по выражению лиц остальных, они ощутили то же самое. Тварь на мгновение исчезла из виду, хотя ее бешеные движения были все еще видны сквозь слабо освещенные стены. Несколько секунд спустя она вернулась, влетев в то же окно и едва не задев голову Дэнни. Даже на таком близком расстоянии тварь оставалась размытым пятном, не имеющим четких очертаний.
– Мы должны уничтожить эту тварь, – прошептал Бернард.
Тварь пролетела мимо совсем близко, как будто услышала его. Бернард, не раздумывая, отбил ее веткой, которую держал в руке. Существо врезалось в стену, оставив темное пятно на воске, и желтоватый свет исчез с этого места, распространяя тень на значительную часть стены вокруг.
Прежде чем тварь успела восстановить свой импульс, они набросились на нее, размахивая примитивными дубинами. Удары следовали один за другим, пока существо не потеряло сознание, упав на белый восковой пол. Тьма существа начала распространяться под их ногами, заползая на соседнюю часть стены. Воск, казалось, таял вокруг них. Он не падал им на головы и не обволакивал ноги, и не было никакого жара, но стены, как и потолок, снова начали обретать форму.
Помещение, где они находились, уже было не тем, в которое они вошли. Резные фризы исчезли. Их заменили изогнутые округлые стены, максимально далекие от геометрических форм. Пчел тоже не было, Зал, однако, мог бы поклясться, что видел их – гроздья, заключенные в стенах. От летающей твари не осталось ничего, кроме неровной черной кляксы, впечатанной в восковой пол. Каким бы твердым оно ни казалось, масса этого пятна была невелика, и теперь оно больше походило на масляную лужу, чем на мертвое тело.
Очертания пятна напомнили ему ту скрученную аморфную форму, образованную муравьями в храме. Он вздрогнул, когда Хорхе, будто в приступе ярости, принялся долбить восковую стену перед ним. Зал уже собирался спросить, что он делает, как вдруг заметил, что в камере, где они находились, больше нет дверей. Они оказались в ловушке. Хорхе легко пробил воск, открыв узкое пустое пространство с еще одной стеной за ним. Бросив останки летающей твари, остальные присоединились к нему, расширяя проем, проделанный Хорхе, своими импровизированными дубинками.
Когда они пробили вторую стену и оказались в другом помещении, вся конструкция задрожала, словно утратила опору. Взаимосвязанные симметричные фигуры, из которых состояло сооружение, начали деформироваться, превращаясь в хаотичные сгустки, рушащиеся вокруг них.
Они успели выбраться как раз вовремя, прокатившись через проем, прежде чем огромная восковая фигура рассыпалась позади них. Зал рухнул на твердую землю и покатился в сторону, наблюдая, как белый потолок обрушивается, сокрушая все под собой, а вместе с ним исчезает последний отблеск желтоватого света. Он и Бернард были единственными, кто упал, и их взгляды на мгновение встретились. Справа раздался вздох облегчения – Вайолет подбежала к нему и крепко обняла.
Пчелы, прежде заполнявшие внутренние залы, либо разлетелись, либо оказались погребенными под обломками. На поляне большая часть странных машин исчезла, как и их водители. Лишь несколько остались: одна, сделанная из ржавого металла и ярко раскрашенной проволоки, врезалась в дерево; ее водитель, мужчина с лысиной, лежал мертвый среди искореженных деталей. У другого автомобиля, валявшегося вверх днищем на бледной траве, все еще вращались колеса, но его владелец бесследно исчез.
