Текст книги "Современный зарубежный детектив-13. Компиляция (СИ)"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Дженнифер Линн Барнс,Майкл Коннелли,Бентли Литтл,Джо Лансдейл,Донато Карризи,Сюсукэ Митио,Питер Боланд,Джек Тодд,Лора Перселл
сообщить о нарушении

Текущая страница: 238 (всего у книги 335 страниц)

Глава 13

Фиона и Сью начали переходить улицу вместе с Корзинщиком и сразу же пожалели об этом. Это занятие напоминало русскую рулетку, только играли они с несущимися на огромной скорости машинами и автобусами, а не с револьвером и пулей. Корзинщик или пропустил мимо ушей правила дорожного движения в детстве, или ему просто было на них плевать. Его техника заключалась в выходе на проезжую часть и игнорировании несущихся на него машин. Причина этого безумного метода стала ясна, когда они оказались в относительной безопасности на островке посередине дороги под аккомпанемент хора из гудящих клаксонов и визга тормозов.

– Не пойму, что им не нравится? – возмутился Тревор. – Неужели они не в курсе, что закон поменялся? Они теперь должны пропускать пешеходов.

– Я не думаю, что закон подразумевает бросание под машину, – заметила Фиона, радуясь, что оставила Саймона Ле Бона с Дэйзи и Молли. Он нервничал от звука клаксонов, как и большинство людей и животных, за исключением Корзинщика.

– Чушь! Им придется переучиваться. – Корзинщик продолжил самоубийственный переход через дорогу, заставив «Тойоту Короллу» вильнуть, чтобы его объехать.

Фиона и Сью остались на островке, разумно выжидая, когда дорога опустеет. Подруги в целости и сохранности добрались до другой стороны улицы. Вместе с Корзинщиком они пошли вверх по Саутборн-Гроув, затем повернули налево, на маленькую улочку с несколькими небольшими магазинчиками. Они остановились перед вывеской «Химчистка Рега».

– Химчистка? – удивилась Фиона.

– Это основное занятие Реджа, но он еще зарабатывает как уличный букмекер. – Корзинщик внезапно избавился от своего мелодичного шекспировского акцента и с каждым словом все больше не походил на себя. – Он тайно принимает ставки на все, что у нас происходит, на воскресные игры Футбольной лиги, сельскохозяйственные выставки и Крайстчерческую выставку собак. Но вы не должны никому об этом говорить. Первое правило Бойцовского клуба и все такое.

– Держим рты на замке, – ответила Сью.

– Вот и хорошо. Второе правило Бойцовского клуба…

– Мы поняли, – перебила Фиона. – Не говорить о нем.

– Нет. Не это. Второе правило: не называть его Редж Анаграмма. Реджи или Редж – нормально, но он не любит, когда его называют Анаграмма. Он очень болезненно это воспринимает. Мне вообще не следовало упоминать это.

– Хорошо. – Фиона гадала, как он заработал такое прозвище. – Почему его зовут Анаграммой?

– Он любит составлять слова и разгадывать анаграммы? – высказала предположение Неравнодушная Сью. – Я сама неравнодушна к хорошим анаграммам.

– Его настоящее имя Редж Джери, – ответил Корзинщик.

Фионе и Сью потребовалось несколько секунд, чтобы переставить буквы в фамилии. После этого они захихикали.

– Понимаете теперь, почему он не любит, когда его зовут Анаграммой? Редж не любит, когда люди над ним смеются.

– А мне кажется, это прекрасное прозвище, – заявила Неравнодушная Сью. – Как жаль, что у меня нет его.

Фиона подумала, подходящее ли сейчас время, чтобы рассказать Сью, что оно у нее уже есть. Фиона не была уверена, как подруга это воспримет, поэтому решила промолчать. Вдруг отреагирует так же, как Редж? Фиона по опыту знала, что людей лучше называть так, как они хотят. Это обычные правила приличия.

– Если ему нравится Редж или Реджи, то мы так и будем его называть.

– Вот и хорошо. Идите за мной.

Корзинщик толкнул дверь в королевство Реджа – химчистку, которая представляла собой простое чистое помещение, где практически не было мебели. Касса возвышалась на гладком голубом прилавке во всю стену. За ним стояли рейлы с вешалками, на которых висела одежда в чехлах в ожидании хозяев. Каждый дюйм стены покрывали панели разного размера с ценами на химическую чистку всех мыслимых видов одежды, от ночнушки до килта, от свадебного платья до широкого пояса. Редж определенно подходил к делу с особой тщательностью.

Редж появился из задней части химчистки. Это был невысокий плотный мужчина с животиком. Его пальцы были унизаны золотыми кольцами, а плохо прокрашенные короткие волосы имели такой неестественный цвет, что казалось, будто у него на голове надет защитный шлем.

– Тревор! Чему я обязан удовольствию видеть тебя?

– Редж! Мой старый друг! – Корзинщик переключился в дружеский режим. Мужчины сердечно пожали друг другу руки. – Я хотел бы представить тебе моих добрых знакомых. Это Фиона и Сью.

– Здравствуйте! – Редж тепло улыбнулся.

Сью и Фиона вежливо ответили на приветствие.

Корзинщик заговорил тише, почти шепотом:

– Как я подозреваю, ты слышал про смерть на выставке собак.

Редж склонил голову.

– Ужасная история, просто ужасная. Несчастная женщина лишилась жизни. Кто бы мог подумать?

– Мы как раз хотели поговорить с вами об этом, – вставила Фиона.

Редж обеспокоенно посмотрел на Корзинщика, словно спрашивая: кто эти люди?

– Все в порядке, Редж. Им можно доверять.

Фиона решила, что лучше всего честно сыграть с букмекером.

– Мы расследуем смерть Сильвии Стедман. У нас есть версия, что убийцей мог быть один из конкурентов, который не хотел, чтобы она победила.

– Эта версия имеет смысл, но какое отношение она имеет ко мне? – Лицо Реджи мгновенно изменилось.

– Нам нужны имена ее конкурентов, – пояснила Сью. – Кто были фавориты на победу в других категориях, чтобы пройти в финальный конкурс «Лучшая собака на выставке».

Редж покачал головой.

– Не впутывайте меня в это.

– Ты ни во что не впутываешься, Редж, – заверил его Корзинщик. – Ты только покажешь список тех, на кого больше всего ставили. Ты бы сделал то же самое для своего клиента, желающего сделать ставку.

Редж переварил эти слова в голове, затем медленно кивнул.

– Хорошо.

Он подошел к левой стене и принялся открывать панели с ценами за услуги. Они крепились на петлях, как маленькие дверцы. На оборотной стороне находились черные доски. Фиона успела рассмотреть одну. На ней мелом были написаны ставки на то, сколько раз в этом месяце затопит Крайстчерческую набережную.

– Где же они? – бормотал Редж, открывая и закрывая одну панель за другой в поисках нужной доски. Стена напоминала огромный адвент-календарь. – А, нашел! – Он остановился у одной панели и широко раскрыл дверцу. – Крайстчерческая выставка собак. Ставки на лучшую собаку на выставке. Фаворит Чарли: два к одному. Или мне следовало бы сказать – ставки на фаворита, пока не умерла хозяйка. – Редж взял в руки тряпку и стер кличку Чарли, затем продолжил скороговоркой: – Следующая – мальтийская болонка Барби, в прошлом году она была признана лучшей собакой на выставке, а в этом занимала второе место после Чарли. Ставки на нее: десять к одному.

– Если Чарли вышел из игры, она становится фавориткой, – заметила Фиона.

– Все правильно. – Букмекер стал двигаться дальше по списку. – Затем идет Роло, шоколадный лабрадор, двенадцать к одному. Роло нравится публике, он выигрывал конкурс «Самый виляющий хвостик». Следующим идет Макс, веймарская легавая, в прошлом году он выиграл «Самые милые глазки», пятнадцать к одному. Затем у нас легендарный Лорд Боб, который три года подряд выигрывал конкурс «Лучший ловец печенья». Мог ли он в этом году победить в финале? Ставка на него: шестнадцать к одному. Последние, но не менее важные, кокапу Нелли и гаванская болонка Хаггис. Обе аутсайдеры, двадцать к одному. Но списывать со счета их нельзя. Шоу не закончится, пока папа римский не станет католиком. – Он выдал смешок в стиле Сида Джеймса[305]305
  Сид Джеймс (1913–1976 гг.) – английский актер театра, кино, телевидения, радио, комик.


[Закрыть].

Сью вытащила телефон.

– Не возражаете, если я сфотографирую этот список?

Озорная ухмылка опять исчезла с лица букмекера.

– Я предпочел бы, чтобы вы этого не делали. Но вы можете его переписать.

– Вполне справедливо. – Сью открыла приложение «Заметки» на своем телефоне и переписала информацию, ловко набирая слова большим пальцем со скоростью, достойной подростка.

– А как вы определяете ставки? – поинтересовалась Фиона.

– Э-э, я предпочел бы не раскрывать этого, – ответил Редж и закрыл панель.

– Дело в том, что, когда мы возьмемся за кандидатуры владельцев собак-конкурентов, которые могли бы иметь зуб на Сильвию и Чарли, нам нужно удостовериться, что мы не тычем пальцем в небо.

Судя по виду, Редж обиделся.

– Может, я и делаю это тайком, но я горжусь тем, что предоставляю качественные услуги, – гордо заявил он.

При обычных обстоятельствах Фиона не стала бы ассоциировать термин «качественные услуги» с нелегальной букмекерской конторой и вообще любыми азартными играми, где люди добровольно выкидывают свои деньги, но она решила промолчать и перефразировала вопрос:

– Не могли бы вы объяснить нам в общих чертах, как так получилось, что, например, Барби оказалась выше Лорда Боба?

Разговор становился на самом деле очень странным.

Неравнодушная Сью убрала телефон.

– Или ставки делаются наугад? Вы только представьте, если ваши клиенты узнают, что все эти ставки взяты с потолка. – Она умела дразнить людей, и это умение им очень помогало, когда требовалось раздобыть информацию, в особенности связанную с цифрами.

Редж фыркнул.

– Ставки делаются не наугад. У меня есть человек, предоставляющий инсайдерскую информацию.

– Кто? – спросила Фиона. – Кто-то из клуба собаководства?

Редж колебался, совсем чуть-чуть, но этого было достаточно, чтобы подтвердить теорию Фионы.

– Должно быть, кто-то из комитета, – подключилась Сью. – Кто еще может знать, какие собаки имеют лучшие шансы на победу?

Фиона вспомнила заседание комитета клуба, на котором они оказались, и как один из членов капризничал как ребенок.

– Это Дэвид Харпер, казначей? Он занимается заявками, которые участники подают по Интернету. Он знает, кто из собак и владельцев заявился на выставку.

– И он в гневе вылетел вон, когда мы попросили у него список участников, – поддержала ее Сью. – Ставлю на то, что совесть у него нечиста.

У Реджа опустились плечи, он покраснел.

– Эй, Дэвид не имеет никакого отношения к убийству! То есть я хочу сказать, что он передает мне данные на собак, но на этом все. Он может определить, какая из них имеет лучшие шансы на победу, но судья-то Мэлори. Окончательное решение принимает она.

Фиона подошла к панели, которую Редж закрыл минуту назад.

– Можно? – Она не стала дожидаться его разрешения и снова открыла дверцу, к большому неудовольствию Реджа. – Если кто-то поставит на Чарли, то при ставке два к одному заработает мало денег. Ставки на остальных собак выглядят гораздо приятнее. Если убрать со сцены Чарли и поставить на одну из других собак, можно неплохо заработать. А что происходит, если выставку отменили? Вы возвращаете людям деньги, которые сделали ставки? Как я понимаю, вы в курсе, что выставку проведут повторно после Пасхи.

Редж медленно кивнул.

– Да, я слышал. Я вернул деньги всем, кто ставил на Чарли, но остальные ставки в силе до повторного проведения выставки.

– Ставки те же? – уточнила Сью.

Редж снова кивнул.

– Ну вот, – сказала Фиона. – Может, кто-то хотел вывести Чарли из игры, чтобы заработать, поставив на собаку, на которой можно обогатиться. Подстроил результат под себя.

Редж закрыл панель и гневно посмотрел на Фиону.

– Я думаю, у вас слишком сильно разыгралось воображение. Я – мелкий букмекер, моя контора на маленькой улочке. Я работаю, чтобы мои клиенты немного испытали азарт. Парочка фунтов, максимум пять. Я не могу принять большую ставку, даже если б захотел.

В его защиту выступил Корзинщик.

– Редж не работает по-крупному. Он оказывает услуги местным жителям, которые знают про его букмекерскую контору. Маленькие ставки, маленькие выигрыши. Они не стоят того, чтобы кого-то убивать.

Редж принялся открывать и закрывать другие панели на стене, показывая многочисленные ставки.

– Вот посмотрите сюда. Ставки на конкурс домашних пирогов в Женском институте. – Он перешел к противоположной стене. – Забег в Саутборне, автошоу в Тактоне, региональный велозаезд в Айфорде. Я работаю только с маленькими ставками, вам все это подтвердят.

Фионе ничего не оставалось, как согласиться с этим: букмекерская конторка Реджа больше походила на деревенский тотализатор, а не на Альберт-холл[306]306
  Альберт-холл – Лондонский королевский зал искусств и наук имени Альберта (полное название).


[Закрыть]. Хотя на Фиону определенно произвело впечатление разнообразие, которое Редж предлагал своим клиентам. Велосипедисты, можно сказать, терлись плечами с пекарями-любителями из Женского института. Выбор ставок был просто потрясающим.

– Значит, поставить можно на что угодно?

– О да, – ответил Редж. – Абсолютно на все. Как говорится, если можете подумать об этом, то можете и сделать ставку на это. Но как вы видите, я работаю в мелких масштабах.

– А вы сами делаете ставки? – поинтересовалась Сью.

Редж уверенно покачал головой, возможно, потому, что за годы работы наблюдал непрекращающийся поток людей, которые чаще теряли деньги, чем зарабатывали, пусть речь шла и о паре фунтов.

– Я предпочитаю инвестировать свободные деньги.

Не обращая на его слова внимания, Корзинщик принялся обсуждать с ним ставку. Он хотел поставить на то, на какую следующую колонку на заправке повесят табличку «Не работает».

Фиона и Сью поблагодарили Реджа за помощь и оставили мужчин обсуждать работу бензоколонок. Дамы получили то, за чем приходили – список потенциальных конкурентов, которые могли желать смерти Сильвии. Также они наткнулись на новую теорию, которую не рассматривали прежде, – ставки, но сразу же вычеркнули это из списка. В любом случае миссия была выполнена.

Направляясь назад на Саутборн-Гроув, Сью быстро просматривала информацию у себя в телефоне.

– У нас имеется очень интересный список конкурентов, завистливых подозреваемых, которые хотели убрать Сильвию с пути. Как мы и думали, номер один – это Пиппа Стролл и ее собачка Барби, теперь они новые фавориты на главный приз. Ага! – Она прекратила поиски. – Я нашла ее заявку. Если она живет по указанному адресу, то это в двух шагах отсюда. Нанесем ей визит?

– Не будем откладывать на завтра. Сейчас самое подходящее время.

По указанному адресу на маленькой улочке подруги обнаружили не скромное жилище, а целый салон красоты, примерно такого же размера, как химчистка Реджа, но гораздо шикарнее. На здании пастельно-розового цвета красовалась вывеска «Я прекрасна». Ниже перечислялись услуги, предоставляемые салоном: «Укладки, массаж лица и маски, макияж, инъекции филлеров, брови, ресницы, маникюр, восковая депиляция». Сквозь окно дамы увидели ряд зеркал от пола до потолка в розовых рамах, перед которыми стояли стулья в тон, все пустые. На дальней стене над тремя пустыми блестящими раковинами для мытья волос в глаза сразу же бросался гигантский рисунок перевернутой зеленой бутылки с шампанским, из горлышка которой лилась пузырящаяся пена. Рисунок сопровождался надписью: «Живи. Смейся. Люби».

– Я бы не пошла сюда делать прическу, – заметила Сью.

– Я тоже. – Фиона застенчиво провела рукой по своим седеющим волосам в попытке привести их в порядок.

Стоило подругам открыть дверь, как им в нос ударил сильный аромат шампуня и острый запах средства для завивки волос. Послышался стук каблучков, и к ним вышла улыбающаяся невысокая женщина, держа под мышкой собачку с длинной кремово-белой шерстью, предположительно Барби. Волосы хозяйки и шерсть собаки идеально сочетались, словно их красили из одной бутылки. Но как только Пиппа Стролл увидела Фиону и Сью, ее слащавая улыбка мгновенно исчезла, и она нахмурилась. Дамы сразу ее узнали. Это была та самая истеричная особа, которую Дэйзи случайно облила кофе.

Глава 14

Пиппа опустила Барби на пол.

– Иди на свое счастливое место, моя сладкая.

Мальтийская болонка засеменила к кассе. Как и у песика Фионы, у Барби имелось свое место рядом со стойкой, только, в отличие от Саймона Ле Бона, это была не потрепанная лежанка. Там стоял плюшевый розовый трон с блестящими ножками, а на спинке золотыми нитями была вышита кличка Барби. Подумать только! Барби проигнорировала свой трон и принялась нюхать пол вокруг стола, надеясь найти какие-нибудь крошки.

– Иди на свое счастливое место, моя сладкая, – повторила Пиппа с еле скрываемым раздражением в голосе.

Крошечная собачка опять ее проигнорировала. Пиппа издала шипящий звук, выражающий неодобрение, подхватила Барби и усадила ее на трон, велев ей там сидеть. Барби подчинилась, но тихо зарычала, показывая, что такое обращение ей не нравится.

Пиппа повернулась к Фионе и Сью.

– Надеюсь, вы пришли оплатить счет за химчистку, – рявкнула она.

– Забавно, мы только что из химчистки, – с улыбкой ответила Сью.

Пиппа Стролл не посчитала это совпадение забавным. Она исчезла за дверью, расположенной как раз под перевернутой бутылкой шампанского.

Сью быстро повернулась к Фионе и прошептала:

– Это и есть та высокомерная корова, которая нагрубила Дэйзи.

Пиппа вернулась, сжимая в руке квитанцию, которую сунула подругам в нос. Фиона взяла квитанцию из руки Пиппы и посмотрела на цену. Вязаное платье Пиппы чистили не у Реджа и не в одной из химчисток Саутборна или Крайстчерча, а в заведении под названием «Химчистка премиум-класса» в элитной деревушке Кэнфорд-Клиффс, которая славилась роскошными магазинами и барами и так же непомерно высокими ценами. Подруги видели цены Реджа, а химчистка, в которую обратилась Пиппа, брала в три раза больше, чем он. Только Фиона пришла сюда не торговаться. Им требовалось задать Пиппе вопросы и постараться быть с ней любезными, если такое вообще возможно. Лучше согласиться с ее требованиями.

Фиона достала кошелек и предложила заплатить за Дэйзи, причем больше, чем указано в квитанции. Сначала она хотела получить информацию.

– Могу ли я узнать, перед тем, как вас облили кофе, вы вошли в шатер через черный выход?

– Зачем вам это знать? – подозрительно посмотрела на нее Пиппа.

– Просто любопытно.

– Вы ходили в туалет? – спросила Сью. – Позади шатра как раз стояли общественные туалеты.

Пиппа поморщилась так, словно ей в глаза брызнули лимонным соком.

– Боже, нет. Я бы не хотела, чтобы меня нашли мертвой в этом древнем туалете. Я ходила на набережную за кофе.

– Зачем вы ходили именно туда? Как-то странно, ведь клуб собаководства организовал чай и кофе. – Сью понравились горячие напитки, которые подавали на выставке. В первую очередь потому, что они стоили несколько пенсов, а не фунтов.

– Я вас умоляю! Я такую грязь не пью. Мне нужен настоящий кофе. Я только купила себе стаканчик, и тут ваша неуклюжая подруга врезалась в меня и облила. Я даже глоток не успела сделать.

– Ее зовут Дэйзи, – заметила Сью. – И она вас не обливала. В нее врезался парень со стаффордширским бультерьером.

– Ну этого я не видела. Я знаю, что мое вязаное платье испорчено.

– Вы не видели парня с татуировкой паутины на шее? – спросила Фиона.

– Нет, я видела только вашу неловкую подругу Мэйзи…

– Дэйзи, – поправила Сью.

– Как бы там ни было. Именно она столкнулась с моим латте.

– Мы приносим извинения от имени нашей подруги, – Фиона вручила Пиппе несколько купюр. – Сдачи не надо.

– Я вам не таксист. – Пиппа схватила деньги и направилась к кассе, где нажала одну из кнопок. Она достала несколько монет, вернулась и вложила их в руку Фионе. – Вам повезло, что я не требую компенсацию за пережитый стресс и кофе, который я так и не выпила. Мне пришлось ехать домой и переодеваться. Я не могла вонять разлитым по мне кофе.

– Но выставку отменили. Вы слышали, что Сильвия Стедман умерла? – спросила Фиона.

– О да, – ответила Пиппа без капли сочувствия. – Когда я вернулась, там уже стояла «Скорая», и Мэлори отправляла всех по домам. Мне не нужно было возвращаться. Столько потерянного времени, стресс для Барби – и все впустую. Она всегда нервничает перед выставкой.

Дамы уставились на Пиппу, шокированные ее черствостью. Женщину больше волновало небольшое неудобство, связанное с возвращением домой и переодеванием, чем смерть человека.

На лицо Пиппы вернулись высокомерие и недовольство.

– Что? Вы хотите, чтобы я испытывала сочувствие к мертвому человеку, которого никогда не видела? Я не собираюсь притворяться, что расстроена из-за смерти незнакомки. Это лицемерие, на мой взгляд. Вы знаете, что в мире каждую секунду умирает человек? – Она посмотрела на часы, и ее следующие слова совпали с движением секундной стрелки. – Кто-то сейчас умер… И сейчас умер… И сейчас… Готова поспорить: вы не сожалеете о смерти никого из них, так почему я должна страдать из-за Сильвии Стедман?

– Но разве вас не шокировало ее убийство? – спросила Фиона.

Губы Пиппы, напоминавшие розовый бутон, округлились, а ее кожа приобрела пепельный оттенок.

– У-убийство? Я думала, у нее случился сердечный приступ.

– Так думали вначале. Но позднее выяснилось, что это убийство.

Пиппа с трудом устояла на своих шпильках и взяла себя в руки.

– Убийство? Вы уверены?

Неравнодушная Сью и Фиона кивнули.

В конце концов выяснилось, что у Пиппы все-таки есть душа. Ее идеальная кожа практически исказилась страданием, если б не ботокс, которым было перекачано ее лицо.

– О боже! Это ужасно. Но зачем кому-то ее убивать, да еще и на выставке собак?

– Именно это мы и пытаемся выяснить, – ответила Сью. – Насколько я понимаю, полиция вам не звонила?

– Нет, пока нет.

– Значит, позвонит, – сказала Фиона. – Им требуется время, чтобы всех опросить.

Пиппа сглотнула.

– Вы хоть что-то слышали про Сильвию Стедман? – спросила Сью.

– Как я уже говорила, я не была с ней знакома, но все слышали про Сильвию и Чарли. Ну, по крайней мере, в кругах собачников и участников выставок.

– Вы знали, что Чарли считался фаворитом на титул «Лучшей собаки»? – спросила Фиона.

Сочувствие Пиппы длилось недолго. На ее губах начала появляться натужная улыбка на грани раздражения.

– Э-э, я думаю, вы еще узнаете, что фавориткой была Барби. – Пиппа поцокала каблучками к Барби и подняла ее с трона. Собаке это не понравилось, и она заворчала, когда ее начали тискать. Пиппа заговорила со своей драгоценной любимицей писклявым голоском: – Все правильно. Мамин маленький пушистик готовился стать лучшей собачкой на выставке, да?

– Но в соответствии с… – Фиона чуть не нарушила первое правило Бойцовского клуба и уже собиралась упомянуть имя Реджа. – Мы слышали из надежного источника, что фаворитом был Чарли, а Барби занимала в рейтинге второе место.

Пиппа оторвалась от своего пушистого сокровища, в ее взгляде плескалась ярость. Все ее нежные чувства словно испарились, она бесцеремонно усадила Барби на трон, а сама уставилась на Фиону напоминающими черные дыры глазами, высасывающими всю радость жизни.

– Фавориткой была Барби, и все это знают. В прошлом году она победила на конкурсе «Самый похожий на хозяина пес», а затем была признана лучшей собакой на выставке. И в этом году она повторила бы свой успех. У Чарли не было шансов.

– Но Чарли выигрывал «Крафтс», – заметила Неравнодушная Сью.

Пиппа перевела на нее свой гневный взгляд, излучающий тьму.

– И что с того? Это было четыре года назад. Чарли старый, ему по меньшей мере семь или восемь лет. Ни у кого не было шансов против Барби. Вы только посмотрите на ее шерстку. Ни одна собака так хорошо не выглядит, как Барби. Я сама ее стригу. Я лучший косметолог в округе. Я лучше, чем любой неотесанный собачий груммер, и хочу заняться этим профессионально. Вы когда-нибудь пытались записать собаку на стрижку? У них вечно занято, и при этом специалисты из них никудышные. С моими высокими стандартами я быстро избавлюсь от конкурентов. Для начала я открою сеть из четырех салонов. И стану лидером в собачьем груминге в нашем районе. У меня есть спонсоры. В любом случае Барби опередила бы всех собак. Без сомнения! Даже победителя «Крафтс». Но теперь, как я понимаю, у нас нет шанса это доказать, раз Сильвия умерла. Так жаль.

Фиона и Сью оставили Пиппу Стролл с ее амбициями, а сами пошли назад в благотворительный магазин.

Сью покачала головой, испытывая отвращение и разочарование.

– Мы только потеряли время. Она была рядом с нами, когда произошло убийство.

– Да, она даже не пытается скрыть свое соперничество с Сильвией. Если она убийца, то не поняла, что следствие нужно направлять в другую сторону. Она не пыталась сбить нас с толку. Пиппа практически орала о том, как хотела, чтобы Барби победила Чарли. Единственное, о чем она жалеет, так это о том, что ее собака не смогла доказать свое превосходство над победителем «Крафтс».

– Мне кажется, я никогда не встречала другого такого высокомерного и самовлюбленного человека, а это о многом говорит – мы же, ради всего святого, знакомы с Софи Хэйверфорд. Как же эта Пиппа зациклена на себе!

Фиона рассмеялась.

– По крайней мере, Софи притворяется милой. А Пиппа просто ужасна.

– Если она так же общается с клиентами, то понятно, почему в салоне пусто.

– Хватит о ней. Давай посмотрим, как у Молли идут дела в первый день работы. У меня такое чувство, будто мы бросили ее на произвол судьбы.

– О, я бы не беспокоилась. Дэйзи о ней позаботится.

Подруги почувствовали это, как только переступили порог магазина. Что-то изменилось. Они словно попали в альтернативную версию их магазина. Все вроде бы то же самое, но немного другое. Легкие, почти неуловимые изменения. Сюрреализма добавляло и то, что Дэйзи нигде не было видно. По крайней мере, Саймон Ле Бон вылез из своей лежанки и приветственно замахал хвостом, пока не обнюхал одежду Фионы, от которой исходил запах другой собаки. Настоящая измена. Он с отвращением отвернул нос и поплелся обратно на свою лежанку.

Молли вышла из кладовки, держа в руках кипу одежды.

– О, здравствуйте, Фиона. Здравствуйте, Сью.

Подруги молча кивнули, пока их мозги напряженно работали. Они пробегались глазами по магазину, пытаясь найти изменения. Фиона решила пока отложить свое любопытство в сторону.

– Как идут дела, Молли? Все в порядке?

Молли радостно улыбнулась.

– О да! Как видите, пытаюсь освоиться.

– Где Дэйзи? – спросила Сью.

– Она пораньше пошла на обед.

Сью это не понравилось.

– Вообще-то она должна присматривать за вами, а не бегать за бутербродами.

Молли принялась развешивать вещи на вешалки.

– О, все в порядке. Я настояла, чтобы она пошла перекусить. Как вы и говорили, дел тут немного, вот я и стала проводить кое-какие преобразования. Надеюсь, вы не против. Я распределила вещи по цветам, а не размерам. Подумала, так они станут более привлекательными, в особенности если человек пытается подобрать подходящий образ. Но если вам не нравится, я могу вернуть все, как было.

Она махнула рукой на круговую вешалку справа от них.

Вот оно. Та перемена, которую они обе ощутили. Раньше вещи представляли собой разноцветную массу, а теперь превратились в радугу: зеленые висели с зелеными, красные с красными, дальше шли синие, белые, желтые. И Молли еще не закончила.

– Я сделала нечто подобное и с книгами. Они стояли в алфавитном порядке, а я расставила их по жанрам, как в книжном магазине.

ОКР[307]307
  ОКР – обсессивно-компульсивное расстройство.


[Закрыть] Сью тут же дало о себе знать. Она не любила перемены, и у нее весьма заметно задрожала голова и руки.

– Все ищут книги в алфавитном порядке. Они стоят так. Мы всегда так делали.

– Один раз мы пробовали расставить их по жанрам, – добавила Фиона. – Но книг одних жанров гораздо меньше, чем других, и в результате получилась куча пустого пространства.

Молли подвела их к священному месту – книжным полкам, гордости и радости магазина.

– Это так, но я поставила рядом похожие жанры. Например, ужасы с детективами.

Фиона почувствовала, как напряглась Сью. Ужасы есть ужасы, детективы есть детективы, и вместе им не сойтись[308]308
  В оригинале используется известная цитата из «Баллады о Востоке и Западе» Киплинга, которая полностью звучит: «О, запад есть запад, восток есть восток, и вместе им не сойтись».


[Закрыть]. Ну в некоторых книгах, конечно, такое встречалось, но их редко жертвовали магазину, за исключением редких романов Томаса Харриса. Жанры нельзя мешать, как хочется, или все же можно? Фиона все же признала, что теперь полки выглядели более опрятно, в особенности с небольшими жанровыми указателями, написанными размашистым каллиграфическим почерком.

– Покупатели понимают, что они покупают, благодаря обложкам, – Молли проводила им экскурсию по цветовой кодировке книг. – Например, у ужасов и детективов обычно темные обложки, в то время как у любовных романов (вот они здесь, в другом конце) – пастельные и розовые. Современные романы и историческая проза печатают с темно-синими, зелеными и винными обложками.

– Да, мы обратили внимание. Мы с Фионой в свое время прочитали парочку книг. – Сью произнесла это с плохо скрываемой язвительностью в голосе.

– Простите, что учу вас варить яйца, – извинилась Молли.

– Совсем нет. Мне кажется, все выглядит очень мило, – сказала Фиона. – Разве не так, Сью?

– Вы столько всего сделали, пока нас не было. – шокированно произнесла Сью, не готовая к тому, что привычный мир перевернулся с ног на голову.

Молли не обратила внимания на то, что та расстроена.

– Да, и у меня получилось продать несколько вещей. Женское пальто из верблюжьей шерсти, теннисную ракетку, игру «Голодные бегемотики» – жаль семью, которой придется вытерпеть столько шума! И несколько книг. Новая система уже работает.

Фиона похлопала в ладоши.

– Я думаю, что хорошо сделанную работу нужно отметить чашечкой чая.

Сью не разделяла ее энтузиазма, заскрипев зубами. Слава богу, Молли этого не заметила, радуясь, что ее нововведения хорошо восприняли. Внезапно ее лицо стало серьезным.

– О, еще кое-что. Приходил мужчина, спрашивал вас троих. Совсем недавно.

– Какой мужчина? – уточнила Сью.

– Какой-то нервный тип. Не представился. Очень быстро ушел, я не успела спросить его имя.

– Что он хотел? – спросила Фиона.

– Сказал, что у него есть информация для вас. Про выставку собак.

Фиона подошла поближе к Молли.

– Какая информация?

– Он сказал, что важная.

Фиона и Сью явно выбрали не то время, чтобы уйти из магазина.