Текст книги "Современный зарубежный детектив-13. Компиляция (СИ)"
Автор книги: авторов Коллектив
Соавторы: Дженнифер Линн Барнс,Майкл Коннелли,Бентли Литтл,Джо Лансдейл,Донато Карризи,Сюсукэ Митио,Питер Боланд,Джек Тодд,Лора Перселл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 269 (всего у книги 335 страниц)
Глава 18
Львиную долю свободного времени как на работе, так и дома Розита посвящала тому, чтобы узнать о ДТС как можно больше. Однако, несмотря на то что анекдотические свидетельства множились – в социальных сетях как у нее, так и у Беверли, – агентство явно обладало достаточными ресурсами для зачистки поисковых систем от негативных отзывов. Все, что ей удалось найти в ходе тщательных поисков, сводилось к незначительным жалобам на долгое ожидание и грубость сотрудников.
Никаких упоминаний о тренировочных лагерях.
Никаких карикатурных изображений на водительских удостоверениях.
Ни слова о странных тестах, подобных тому, который проходил Тодд.
Но рассказы очевидцев, которыми делились с ней и Беверли, отличались поразительной детализацией. Эти истории описывали случаи и методы, которые больше нигде не всплывали. И некоторые из них были по-настоящему жуткими.
Одна женщина утверждала, что во время экзамена по вождению была уверена, будто совершила убийство. Всего через пять минут после начала экзамена ее инструктор вдруг потребовал, чтобы она свернула и сбила пожилого мужчину, который как раз пересекал пешеходный переход. Женщина не собиралась выполнять приказ, но в последний момент инструктор схватился за нижнюю часть руля и резко дернул. Машина сбила старика, отбросив его в сторону. Инструктор же разразился громким смехом:
– Попался! – Затем он сказал ей: – Возвращайтесь. Вы сдали экзамен на отлично.
Женщина обратилась в полицию, но ей не поверили, потому что на месте происшествия не нашли никакого тела.
Другая женщина рассказала, что после третьей неудачи на письменном тесте ее на два дня заперли в тесной комнате в офисе ДТС. Она спала на холодном кафельном полу, в комнате была только раковина, так что у нее была вода, но еды ей не давали. Поскольку в помещении не было туалета, ей пришлось использовать мусорную корзину. После освобождения ей никто не поверил, даже собственный парень.
Анонимный мужчина поделился историей о том, как его увели в боковую комнату после подачи документов на изменение адреса в водительских правах. Там вооруженный охранник заставил его раздеться догола. Затем его отвели в другое помещение, где он должен был стоять с опущенными руками, пока группа женщин за столом насмехалась и издевалась над ним. Когда ему позволили одеться, ему сообщили, что новые права пришлют по почте через шесть недель. Его попытки подать жалобу в вышестоящие инстанции оказались безуспешными, и из-за стыда он даже не стал обращаться в полицию.
Эти три случая были лишь верхушкой айсберга. Розита с Беверли пытались понять, как использовать эти свидетельства, чтобы надавить на Автоинспекцию и выяснить, где находится Хорхе и что с ним происходит.
Вчера ей позвонила мама. Обычно это делала Розита, потому что международные звонки стоили дорого, но с момента исчезновения брата она избегала разговоров, чтобы не волновать родителей. Розита старалась говорить коротко, притворяясь, будто торопится на важную встречу, но разговор все равно зашел о Хорхе. Она уклончиво заверила маму, что с ним все в порядке. После этого Розита поклялась, что найдет брата до того, как родители снова выйдут на связь.
Во время очередного обеденного перерыва она снова безуспешно пыталась найти хоть какую-то информацию о ДТС, которая могла бы помочь в поисках. Затем Розита вышла из кабинета за стойку выдачи, чтобы подменить Джона, отправившегося на обед. Когда он вернулся, она переместилась к справочному столу, где в этот день дежурила ее подруга Мишель.
Сегодня была среда, а значит, многие пожилые читатели, которые обычно заполняли библиотеку в будние дни, отправились на фермерский рынок, и в помещении царила непривычная тишина. Мишель вернулась из отпуска всего пару дней назад, но в библиотеке уже шептались, что грядет новая волна увольнений. Городской бюджет все еще находился в плачевном состоянии, и регрессивный городской совет снова обратил внимание на библиотеку как на объект для экономии.
Тем временем и город, и библиотечный совет активно искали новые источники дохода. Одной из предложенных идей было предоставление некоторых услуг Автоинспекции прямо в библиотеке.
Это не выглядело чем-то немыслимым: раз в месяц здесь уже выдавали паспорта. Но перспектива работы с ДТС вызвала у Розиты внутреннее беспокойство. После всего, что ей удалось узнать, она не доверяла этому ведомству.
– Как думаешь, кого они будут увольнять? – спросила Мишель. – Последнего нанятого?
– В прошлый раз так не делали, – ответила Розита. – Надеюсь, что они предложат «золотые парашюты» старым сотрудникам, а потом просто оставят их вакансии незаполненными. Это позволит сэкономить через бухгалтерские уловки.
– Ты правда так думаешь? С этим-то городским советом?
Розита вздохнула.
– Нет, ты права. Скорее всего, они сократят рабочие часы, чтобы избежать выплаты пособий, переведут всех на полставки. Или заменят оплачиваемых сотрудников волонтерами.
Она покачала головой.
– Уже ничего не знаю. Люди…
Она замолчала на полуслове.
– Что? – спросила Мишель
– Помнишь начало пандемии? Тогда казалось, что мы все вместе. Саша даже шила тканевые маски и раздавала их друзьям и родным. У меня до сих пор есть моя, с именем. А потом, через пару месяцев, она вдруг заявила, что вся эта история с масками – обман. Вместо того чтобы слушать врачей, ученых людей, посвятивших жизнь изучению вирусов, она начала верить друзьям из Фейсбука и телеведущим.
– Как тот актер, который стал президентом, – с отвращением произнесла Мишель.
– Точно, – кивнула Розита. – Очень быстро она превратила это в войну с тиранией. Будто не носить маску – это то же самое, что штурмовать пляж в Нормандии.
Розита бросила взгляд на стопки с нехудожественной литературой.
– Сейчас в обществе процветает антинаучное, антиинтеллектуальное отношение, – сказала она. – Кажется, мы больше ни о чем не можем договориться. Даже о фактах. И это делает такие вещи, как финансирование библиотеки, совершенно неважными. Как будто доступ к информации – это что-то ненужное или даже опасное.
К справочному столу осторожно подошел мальчик лет десяти, робко прячась за матерью.
– Здравствуйте, – тихо произнес он. – Мне нужно… сделать доклад.
Розита улыбнулась.
– Тебе нужна помощь?
– Да! – воскликнул мальчик, заметно расслабившись. – Мне нужно найти три книги про китайцев, которые строили железную дорогу. Это для доклада, – добавил он чуть увереннее.
– Давай посмотрим, – ответила Розита.
Она подвела мальчика к ближайшему терминалу библиотечного каталога и показала, как искать книги по определенной теме. Затем она объяснила, как записывать названия и ориентироваться по алфавитным указателям на концах стеллажей.
– Спасибо, – пробормотала мать мальчика.
– Пустяк, – улыбнулась Розита. – Обращайтесь.
– Видишь? – обратилась женщина к сыну. – Это не так уж и сложно, правда?
И тут начался ад. Раздался звук, похожий на взрыв, – оглушительный грохот, заставивший пол вибрировать. Следом послышались крики ужаса и тяжелый треск. На мгновение Розите показалось, что в библиотеке сработала бомба, но затем раздался еще один взрыв, и еще. Ужас сковал ее, когда она поняла, что кто-то стреляет по зданию.
Мать с мальчиком застыли на месте, прижавшись друг к другу. Розита, не раздумывая, бросилась к ним и, пригнувшись, прижимая их к себе, повела по ближайшему проходу в самый дальний от входа угол библиотеки. Женщина кричала, но мальчик затих, и Розита, прижимаясь к спине матери, велела ей замолчать. Тяжело дыша, они втроем залезли под небольшой учебный стол. Розита прислушалась, отчаянно пытаясь понять, что происходит. Вдалеке раздавались крики ужаса и стоны, но выстрелы, казалось, стихли. На мгновение ей почудилось, что стрельба была адресной и что у нападавшего могли быть конкретные цели. От входа в библиотеку до справочной стойки было рукой подать, и она молилась, чтобы с Мишель все было в порядке.
И тут снова прогремел выстрел, громкий и резкий, словно взрыв. За ним последовали новые крики. Вскоре Розита услышала тяжелый топот и металлический лязг – это была полиция. Хорошо, что библиотека находилась напротив участка, – патруль прибыл быстро.
– Помогите! – выкрикнул кто-то из посетителей.
Ему вторили другие.
– Бросьте оружие! – раздался властный голос.
– У меня есть разрешение! – кричал стрелок. – У меня лицензия! Я вольный стрелок!
Она узнала этот голос. Это был Уилл Каски из отдела закупок. Его уволили во время последней волны сокращений. Розита никогда не знала его близко, но он всегда казался ей тихим и дружелюбным. Ей трудно было представить, что этот скромный парень из подсобки мог превратиться в безумного стрелка, жаждущего мести. Он даже не производил впечатление человека, который может владеть оружием.
– Бросьте оружие! Сейчас же!
– Я могу показать вам свои водительские права!
– Немедленно бросьте оружие!
– Остановите его! – закричала женщина. – Он…
Раздался еще один оглушительный выстрел, а затем звук тяжелых шагов. Мужские голоса вперемежку с шумом раций звучали слишком тихо, чтобы Розита могла что-то разобрать. Хотя стоны раненых все еще доносились откуда-то из зала, панические крики, казалось, стихли.
Розита подождала немного, затем осторожно выбралась из своего укрытия.
– Оставайтесь здесь, – сказала она матери и мальчику. – Я вернусь и дам знать, если выходить будет безопасно.
Прижимаясь к дальней стене и крадучись, она двинулась к центру библиотеки. Между стеллажами уже начали появляться другие люди – посетители и сотрудники вылезали из своих убежищ. С облегчением Розита увидела Мишель, которая поднималась с пола за справочной стойкой.
– В кого стреляли? – спросила она, подойдя ближе. – Кто-нибудь погиб?
Шестеро полицейских, четверо из которых были в бронежилетах, столпились вокруг неподвижного тела стрелка. Двое присели рядом, один говорил в рацию. Через входные двери в библиотеку забежали еще несколько полицейских.
Розита подтвердила свои худшие опасения. Это действительно был Уилл Каски. Его глаза оставались широко открытыми, рот замер, будто он пытался что-то сказать. Руки вытянулись вперед, и, хотя пистолет валялся в паре футов от его правой руки, пальцы левой все еще сжимали какой-то тонкий предмет.
Один из полицейских осторожно взял этот предмет из его руки. Это были водительские права. Офицер внимательно рассмотрел их, перевернул и нахмурился.
– Хм, – пробормотал он. – Этот псих не врал. Здесь действительно написано, что ему разрешено стрелять по людям.
– Ты не вернешься, – твердо сказал Тодд.
Розита посмотрела на него спокойным взглядом.
– Я не брошу свою работу.
– Тебя чуть не убили!
– Но меня не убили. А теперь вероятность того, что это случится, еще меньше. Как ты думаешь, какова вероятность того, что другой сумасшедший придет в ту же библиотеку и устроит то же самое? Это все равно что дважды попасть под удар молнии.
– Чушь.
– Кроме того, мы находимся прямо напротив полицейского участка…
– Ага, это тебе очень помогло.
Розита глубоко вздохнула.
– Я не собираюсь спорить об этом.
– Просто возьми несколько дней отпуска. Вот и все, о чем я тебя прошу. Пусть все уляжется, а потом уже решай.
– Решать нечего. И сейчас, наверное, самое безопасное время, чтобы быть там. Полицейские будут особенно бдительны, а сотрудники – начеку. Не говоря уже о том, что я только что вернулась из отпуска, и снова ходят разговоры о сокращениях. Если я хочу сохранить работу, мне стоит показать, что я отношусь к ней серьезно.
– Может, тебе стоит поискать что-то другое? Спокойнее…
– Мне нравится моя работа, и я намерена ее сохранить. Кроме того, сумасшедшие люди есть везде. Нет никаких гарантий, что одно рабочее место безопаснее другого.
– Но…
– Никаких «но». Я все решила, Тодд!
Хотя Розита ни за что не призналась бы в этом Тодду, она все же немного нервничала перед возвращением в библиотеку. Ее первая мысль, когда она утром припарковалась на стоянке для сотрудников, была до странности практичной: удалось ли кому-то вывести пятна крови с ковра?
На самом деле пятна исчезли, но зона места преступления оставалась оцеплена, и повсюду лежали осколки дерева от простреленных стен и мебели. В вестибюле, который был временно освобожден от читателей, директор провел собрание сотрудников. Он сообщил, что библиотека останется закрытой до конца недели, пока не удастся привести помещение в порядок, достаточный для того, чтобы не пугать детей. Завтра должны приехать подрядчики, чтобы отремонтировать стены и стеллажи, а уборщики уже начали работу. Сотрудникам поручили провести инвентаризацию своих зон и проверить, исправны ли компьютеры.
– Как это отразится на бюджете? – спросил Джон. – И на нас?
Коллеги вокруг него согласно закивали.
– Ремонт и уборка оплачиваются из городского фонда чрезвычайных ситуаций, – успокоил их директор. – Это никак не затронет наш основной бюджет.
Это было небольшим облегчением, хотя слухи о сокращениях все еще витали в воздухе.
– Они могли бы не занимать место Уилла, – пробормотала Мишель, стоявшая рядом с Розитой. – Вот вам и экономия.
Розита чуть не рассмеялась, но вовремя прижала руку ко рту и сделала вид, что кашляет. Замечание подруги не было ни остроумным, ни тем более уместным, но мрачный юмор, напомнивший шутку висельника, неожиданно поднял ей настроение. В таких обстоятельствах трудно было не улыбнуться.
Директор заверил сотрудников, что заработная плата будет выплачена всем в полном объеме, даже если здание закроют на ремонт. Это заявление, похоже, сняло большинство вопросов, и после кратких организационных обсуждений всех отправили в свои зоны библиотеки для оценки и документирования ущерба.
Розита и Мишель направились к справочному столу. Шальная пуля, похоже, застряла в квадратной колонне за столом, обнажив белую штукатурку и кусок металлической скобы. В остальном их зона оказалась почти нетронутой – это было одновременно удачно и удивительно, учитывая, что стол находился прямо на линии огня. Картонный стенд со списком часто задаваемых вопросов валялся на полу, а разноцветные информационные брошюры были разбросаны, но ничто серьезно не пострадало.
Розита открыла ящик стола и убедилась, что все в порядке. Ящик Мишель тоже оказался цел. Включив компьютер, Мишель стала ждать загрузки системы.
– Что это? – удивленно спросила она, когда на экране появился незнакомый логотип.
Розита подъехала к монитору на своем вращающемся кресле. На экране мультяшный красный кабриолет, полный улыбающихся блондинов, стремительно ехал вперед под аккомпанемент ванильной версии песни «Битлз» «Управляй моей машиной», исполняемой вокальной группой Up With People[361]361
Up with People (UWP) – американская некоммерческая организация. Устраивает песенные и танцевальные представления, пропагандирующие среди молодежи такие темы, как мультикультурализм, расовое равенство и позитивное мышление.
[Закрыть]. Машина врезалась в экран, детали и пассажиры разлетались в стороны, а по монитору стекала мультяшная кровь, образуя слово ДТС.
Мишель подвела курсор к этому слову и щелкнула мышью. Ничего не произошло. Она нажала несколько клавиш, но на экране по-прежнему ничего не менялось.
– Наверное, сбой в системе, – заключила она.
Мишель выключила компьютер и снова включила, но на экране вновь появился тот же кабриолет. Она повторила процесс еще дважды, но результат не изменился.
– У тебя есть идеи, как это исправить? – обратилась она к Розите.
Розита пожала плечами. Технические специалисты были где-то в здании, но где именно – она не знала.
– Просто обесточь его, – предложила она. – Вытащи вилку из розетки.
Мишель выключила компьютер, экран потух. Наклонившись, она отключила устройство от сети. Розита, не сказав ни слова, стала собирать с пола разбросанные брошюры, но то, что она увидела на экране, заставило ее содрогнуться. Дело было не только в Департаменте автотранспорта и не только в жуткой жестокости анимации. Карикатурный водитель машины был подозрительно похож на Уилла Каски.
Глава 19
Дарелл больше не был Дареллом, Джейн – не Джейн, а Эл – уже не Эл.
Хорхе понял: заменять можно не только инструкторов. Его товарищей по стажировке постепенно подменяли, ставя на их место других людей – с теми же именами, но без прежних личностей. Он вспомнил скрытое кладбище, найденное на вершине холма, и свежую могилу. Мог ли Дарелл быть похоронен там? Да, это вполне могло быть так. Возможно, его сосед по комнате был наказан за то, что не смог завоевать доверие Хорхе. И хотя он не скучал по несносному деревенщине, мысль об этом вызывала легкое чувство вины. Но это не означало, что Хорхе стал относиться к новому Дареллу с теплотой. Несмотря на дружелюбие этого парня, в самом его существовании было что-то настораживающее. Хорхе прекрасно понимал, что перед ним подставное лицо, и знал, что власть имущие тоже в курсе. Но они все равно делали вид, что это нормально, словно хотели, чтобы он осознал их намерения.
Новый Дарелл был здесь, чтобы следить за ним. И действительно, Хорхе становилось все труднее оставаться наедине. Его уловку с физическими упражнениями давно раскрыли: стоило ему выйти на пробежку, как другие стажеры вдруг появлялись на том же маршруте. В любом уголке кампуса, куда бы он ни отправился, всегда находился кто-то – сотрудник или другой стажер. Исследовать окрестности в одиночестве стало невозможно.
Без часов, календарей и даже намеков на даты Хорхе завел собственный подсчет дней в блокноте – словно заключенный, выцарапывающий отметки на стене камеры. По его записям выходило, что он находился здесь уже больше месяца. Это казалось невозможным, но подсчеты не оставляли сомнений.
И, как всегда, размышляя об этом, он думал о Беверли. Что ей сказали? Выдали ли какую-то легенду в Автоинспекции, объяснив его отсутствие? Или она сходит с ума, пытаясь понять, что с ним произошло? Хорхе догадывался: она наверняка волнуется до безумия. Даже если ей всучили правдоподобную версию, она, скорее всего, не поверила. Он знал ее слишком хорошо и был уверен: Беверли наверняка завербовала Розиту, и теперь они вместе пытаются найти его столь же отчаянно, как он сам ищет путь к свободе.
Еще одной причиной, по которой Хорхе казалось, что прошел не месяц, было то, что несмотря на почти ежедневное посещение занятий с утра до вечера, он не чувствовал, будто усвоил месячный объем знаний. Насколько он мог судить, недельного курса теории и практики на рабочем месте было бы вполне достаточно, чтобы подготовить его к работе в Автоинспекции. Но, конечно, обучение не было истинной причиной его пребывания здесь. Настоящая цель этого заведения заключалась в промывке мозгов.
У Хорхе не осталось сомнений: чтобы научиться выполнять рутинную государственную работу, вовсе не нужно было неделями жить в изоляции. Он оказался здесь, потому что его пытались заставить полюбить Автоинспекцию, стать частью их чертова культа. Но этого не случится. Сколько бы времени они ни потратили, чтобы сломать его.
За завтраком новый Дарелл попытался завязать легкий разговор, но Хорхе проигнорировал его, как и всех остальных, молча доедая свои вафли. Как назло, он не обратил внимания на звонок и остался в кафетерии после того, как все уже ушли. Когда преподаватель подошел и напомнил, что ему пора на занятия, Хорхе ответил по-испански, делая вид, что не понимает английский. Вскоре в комнату вошли два охранника – те самые, которые выдворили его из запретной зоны. Молодой с бритой головой усмехнулся:
– Пора двигать отсюда, одиночка. Сиеста закончилась.
Усатый охранник устало добавил:
– Идем, идем.
Хорхе на мгновение задумался, что будет, если он врежет этому лысому ублюдку по морде, а потом добьет ударом колена по яйцам. Но он пока не был готов зайти так далеко. Вместо этого он лишь натянуто улыбнулся, лениво потянулся и сказал:
– Да, сеньор.
После чего медленно поднялся и не спеша вышел из кафетерия.
Хорхе заметил длинную вереницу муравьев, спешащих по полу кафетерия, скрывающихся под входной дверью и продолжавших движение снаружи. Выйдя из здания, он увидел, что насекомые направляются по бетонной дорожке в сторону учебного корпуса. Шествие не заканчивалось: муравьи проникали в здание, двигались по коридору и, в конце концов, исчезали под столом преподавателя в классе.
– Сегодня мы переходим на следующий уровень, – сказал мистер Плимут, едва Хорхе, последний из вошедших стажеров, сел на свое место. Инструктор указал в окно, за которым виднелся фальшивый офис Автоинспекции в центре кампуса. – Скоро вы сможете продемонстрировать нам, как справляетесь с давлением в реальных условиях, и показать, способны ли вы реагировать на ситуации, которые могут возникнуть в обычный день работы в офисе.
Стажеры слушали молча.
– Но для этого вам нужно немного подготовиться. Мы отправимся в новый класс, где мистер Лейн, наш специалист по связям с общественностью, обучит вас сценариям, которые вы встретите, и передаст знания, необходимые для работы за столами и стойками офиса Автоинспекции.
Он жестом пригласил группу следовать за собой. Пройдя по коридору, затем свернув в другой, стажеры, словно муравьи, выстроились в шеренгу. В конце второго коридора они подошли к узкой лестнице. На лестничной площадке было темно, но датчики движения включили свет, стоило группе начать спускаться.
Спустившись на три пролета, они достигли открытого дверного проема. За ним находилось большое помещение неправильной формы, залитое тусклым оранжевым светом галогеновых ламп, хаотично расположенных по всему пространству. Это место никак не походило на класс. Здесь не было ни парт, ни стульев, ни доски. Вместо них помещение заполняли ящики разных форм и размеров, а также странные механические устройства. Все напоминало склад.
Мистер Плимут шагнул в сторону, приглашая стажеров войти. В центре помещения стоял мужчина в официальном костюме, близком к идеальному смокингу. Когда все вошли, мистер Плимут произнес:
– Я передаю вас мистеру Лейну.
Он кивнул мужчине в смокинге:
– Мистер Лейн.
– Добро пожаловать, – улыбаясь, поприветствовал их новый инструктор.
Одна рука мистера Лейна была заметно длиннее другой. Хорхе был уверен, что не он один обратил на это внимание. Длинная рука настолько выделялась, что привлекала внимание, а костюм лишь подчеркивал эту диспропорцию: левый рукав свисал гораздо ниже линии подола пиджака, тогда как правый заканчивался точно на уровне. Хорхе изо всех сил старался не пялиться, но это оказалось сложнее, чем он ожидал. Попытавшись сосредоточиться на лице инструктора, он вдруг понял, что где-то уже видел этого человека, хотя не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах.
Мистер Лейн скользнул глазами по Хорхе, а затем медленно оглядел остальных стажеров.
– Для начала я хотел бы поговорить о том, какое давление испытывают сотрудники, когда их впервые бросают в аквариум с акулами, известный как ДТС.
Он мрачно усмехнулся. Несколько стажеров нервно захихикали в ответ.
– Эта работа не похожа ни на одну другую. Задачи здесь уникальны, как и вознаграждения. Но для такой жизни нужен особый склад характера.
Оглядев аудиторию, он указал на молодого человека с модной бородой и небрежным видом, которого Хорхе знал только под прозвищем БиДи.
– Ты. Как думаешь, справишься со стрессом?
БиДи уверенно кивнул.
– Подойди сюда.
В голосе Лейна послышались нотки агрессии, и БиДи сделал шаг вперед. Инструктор оценивающе оглядел его с ног до головы.
– В Автоинспекции вы научитесь разбираться в людях, видеть их насквозь, выяснять, кто они такие. А теперь позволь мне угадать. Ты увлекаешься музыкой. Коллекционируешь винил и рассказываешь всем, что фанат джаза, верно?
БиДи чуть заметно улыбнулся и кивнул.
– Ты делаешь это, чтобы произвести впечатление, чтобы подчеркнуть свое интеллектуальное превосходство. Конечно, тебе нравится только старый джаз, ничего современного. Ты обожаешь Майлза Дэвиса[362]362
Майлз Дэвис – американский джазовый трубач и бэнд-лидер, оказавший значительнейшее влияние на развитие музыки XX века.
[Закрыть]. Твои любимые альбомы – Kind of Blue и Birth of the Cool. Но при этом ты обязательно сообщаешь, что не любишь Дэйва Брубека[363]363
Дейвид (Дейв) Уоррен Брубек (6 декабря 1920, Конкорд – 5 декабря 2012, Норуолк) – американский джазовый композитор, аранжировщик, пианист, руководитель «Квартета Дейва Брубека» (The Dave Brubeck Quartet). Один из выдающихся представителей кул-джаза.
[Закрыть], потому что сейчас модно не любить Дэйва Брубека. Ах да, ты еще считаешь Телониуса Монка[364]364
Телониус Сфир Монк (1917–1982) – джазовый пианист и композитор, наиболее известен как один из родоначальников бибопа. В своем творчестве придерживался оригинального стиля, был авангардистом и примитивистом.
[Закрыть] богом. Но у тебя ведь нет ни одного его альбома, так?
Стажер переступил с ноги на ногу, ничего не ответив.
– Ты терпеть не можешь музыку кантри, не так ли?
БиДи снова кивнул.
– Разумеется, за исключением Хэнка Уильямса[365]365
Хэнк Уильямс (1923–1953) – американский автор-исполнитель, «отец современной музыки кантри». За пять лет активной музыкальной карьеры, прерванной его смертью в 29-летнем возрасте, Уильямс написал большое число песен, определивших облик музыки хонки-тонк и кантри в целом.
[Закрыть]. Хэнк ведь приемлем в модных кругах, верно? Поэтому ты говоришь, что Хэнк Уильямс неплох.
Очередной неловкий кивок. Внезапно Лейн сделал шаг вперед, его лицо оказалось опасно близко к лицу стажера.
– Назови мне хоть одну пластинку Хэнка Уильямса! Прямо сейчас! Ну же! Назови хоть одну! Хоть одну!
БиДи попятился, растерянно озираясь по сторонам.
– Я… я… – заикнулся он.
– Именно. Так я и думал. Забирайте его, парни.
Откуда-то появились двое охранников в черной форме. Они бесшумно подошли к БиДи с флангов: один схватил его за левую руку, другой – за правую. Стажера без церемоний потащили через всю комнату в хорошо освещенный угол, где от пола до потолка возвышался массивный металлический шест. БиДи выглядел слишком ошарашенным, чтобы сопротивляться, вероятно, еще надеясь, что это всего лишь некая проверка, не более. Но через несколько мгновений его грубо прижали к столбу, руки заломили за спину, на глаза натянули плотную ткань.
– Когда вы работаете в офисе, вы являетесь не просто представителями Департамента транспортных средств, – начал мистер Лейн. – Вы представляете общество. То самое общество, которое позволяет людям вступать в ряды лицензированных водителей. Вы – привратники, те, кто решает, кому предоставляется право управлять автомобилем на наших улицах. А это требует ответственности и, самое главное, надежности.
Он сделал шаг вперед и указал на привязанного к шесту БиДи:
– Не фальшивости.
Мистер Лейн подвел группу стажеров к месту, где стоял обездвиженный БиДи.
– Один из самых важных навыков в этой работе – умение разбираться в характере людей. Именно этот навык позволяет принимать решения о том, кто достоин управлять автомобилем, а кто – нет. Я знал, кто этот молодой человек, с первого взгляда. И я хочу продемонстрировать, как работают эти навыки.
Хорхе бросил взгляд на БиДи с завязанными глазами и неловко переступил с ноги на ногу.
– Ошибки в нашем деле имеют последствия, – продолжал Лейн. – И наказание должно быть быстрым. И суровым.
Он кивнул охранникам. И в руках у обоих мужчин внезапно появились длинные блестящие копья. Тот, что стоял справа, ткнул копьем БиДи в грудь. БиДи вскрикнул. По его футболке расплывалось темно-красное пятно крови.
Другой охранник ударил копьем в правое бедро. БиДи взвыл.
«Это не может быть реальностью», – подумал Хорхе. БиДи, должно быть, в этом замешан, он играет в этом какую-то роль. Но выражение боли на лице стажера было слишком настоящим. Его крики звучали слишком искренне. И уж точно настоящей была кровь, стекающая на пол.
– Давление, – спокойно произнес мистер Лейн. – Большинство людей за пределами нашей семьи – семьи ДТС – не знают, что это такое. Но вам придется узнать. И усвоить, что давление может быть либо вашим другом, либо вашим врагом.
БиДи, казалось, потерял сознание. Его тело осело, сползая вниз, но наручники, крепко стягивающие руки за спиной, не давали ему упасть. Тем временем охранники не останавливались: их копья продолжали вонзаться в него, попадая куда придется. Голова, шея, грудь, плечо, ноги – каждое движение сопровождалось всплеском крови, которая уже стекала на пол густыми струями, собираясь в растущие багровые лужи.
Ни один из присутствующих не издал ни звука. Хорхе снова задал себе вопрос: какой урок они должны вынести из этого спектакля? Была ли цель просто запугать их всех? Или только его? Он с трудом отводил взгляд от корчащегося БиДи, пытаясь понять, может ли это быть частью какой-то извращенной инсценировки. Однако кровь выглядела слишком настоящей, как и ужас на лицах других стажеров.
Наконец мистер Лейн поднял руку. Двое охранников мгновенно остановились и, не произнеся ни слова, скрылись в тенях комнаты. БиДи остался, скрючившись у шеста, окровавленный и неподвижный.
Преподаватель, словно ничего не произошло, вышел вперед, в центр комнаты, начав свою лекцию.
– Работа будет не только нагружать вас, но и влиять на ваши отношения, – начал он. – С мужьями, женами, детьми, друзьями. Многие браки разрушаются под тяжестью нашей работы.
Хорхе машинально огляделся. Судя по всему, на этом занятии они должны были просто стоять и слушать.
– Но, будьте уверены, это того стоит, – продолжил мистер Лейн. Он улыбнулся, его лицо словно засияло уверенностью фанатика. – Жизнь в ДТС прекраснее, чем вы можете себе представить.
Эти слова, произнесенные с неподдельным воодушевлением, заставили Хорхе содрогнуться.
– Если вы станете частью нашей семьи ДТС, вы не только окажете влияние на общество, но и направите его в нужное русло, – добавил он, вдруг остановив взгляд на Хорхе.
Хорхе почувствовал знакомый гнев. Каждое слово, произнесенное Лейном, словно было направлено на то, чтобы разжечь его обиду.
– Особенно в отношении цветных сообществ, – продолжил инструктор, с нарочитой неспешностью сверля Хорхе взглядом. – Это подводит нас к следующему вопросу. Почему в правах не указана раса водителя? Если полицейский останавливает машину, он ведь видит, кто перед ним – китаеза или мексикашка, верно? Так почему эта информация не должна быть в правах? Она должна храниться в чипе. Чтобы, если офицер проезжает мимо, система сигнализировала ему, кто за рулем.
Лейн замолчал, будто специально придавая вес своим словам. Его взгляд снова впился в Хорхе.
– Так мы будем знать, приближаемся ли мы к хорошему человеку… или к плохому.
Хорхе почувствовал, как волна гнева захлестнула его.
– Chinga tu mama[366]366
Chinga tu mama – в переводе с испанского «Трахни свою маму».
[Закрыть], – бросил он, не отводя взгляда.
Мистер Лейн улыбнулся. Широко. Словно ждал именно этого ответа.
– Неплохо. У тебя есть преимущество перед твоими товарищами, – произнес он. – Ты будешь иметь право на двойную зарплату.
В комнате раздался смех. И Хорхе почувствовал укол ненависти ко всем присутствующим.
Мистер Лейн шагнул ближе и положил обе руки на плечи Хорхе. Его фигура, скособоченная из-за одной непропорционально длинной руки, нависала как тень. Хорхе напрягся, готовый нанести удар в живот, но взгляд, скользнувший за плечо Лейна, остановился на изуродованном теле БиДи. Хорхе понял, что это не время и не место для героических поступков. Он замер.
– Я возлагаю на тебя большие надежды, Хорхе, – сказал мистер Лейн. Его дыхание пахло сладко, как мед. – Слушай и учись, и ты далеко пойдешь.
Хорхе ничего не ответил. Мистер Лейн опустил руки, отступил на шаг и отдал Хорхе честь своей длинной рукой. Затем, словно ничего не произошло, продолжил лекцию – на этот раз рассуждая о чертах характера, необходимых для эффективного работника, и не упоминая о расе.
