Текст книги "Современный зарубежный детектив-13. Компиляция (СИ)"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Дженнифер Линн Барнс,Майкл Коннелли,Бентли Литтл,Джо Лансдейл,Донато Карризи,Сюсукэ Митио,Питер Боланд,Джек Тодд,Лора Перселл
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 335 страниц)

День труда, 03:22

– Сойер? Мне кажется, я чувствую свое плечо.

– Ты чувствуешь руки?

– Нет.

– А ноги?

– Нет.

– Ты можешь пошевелиться?

– Сейчас проверю… Тоже нет.

– Тогда какая нам польза от того, что ты уже можешь чувствовать свое плечо?

– Не знаю, Сойер. Но мне кажется, я слышу, как кто-то идет к нам, а ты единственная, кто может что-нибудь придумать.

Тринадцать недель (и три дня) назад

Глава 9

В пятницу после Дня поминовения наконец-то закончились летние грозы, не прекращавшиеся сорок восемь часов и побившие все рекорды. Тетя Оливия собирала вещи для очередной поездки на озеро с меньшей одержимостью, а мы с Лили получили загадочное сообщение, которое пришло на наши телефоны в одно и то же время.

@) – ' —, – -

Мне потребовалась пара секунд, чтобы догадаться перевернуть экран мобильного – изображение стало похоже на розу. Сообщение, которое пришло следом, мы расшифровали сразу же.

~ ~ ~ ~ ~8<

Змея. Эти два символа не оставляли сомнений в том, кто их оправил. С того же самого скрытого номера пришло и третье сообщение:

Фоллинг-Спрингс. 02:30. Сегодня.

– Что еще за Фоллинг-Спрингс? – спросила я у Лили.

Она шикнула на меня, обернулась через плечо и, только убедившись в том, что тетя Оливия по-прежнему сосредоточенно сверяет два своих списка, вытащила меня в коридор.

– Фоллинг-Спрингс – это бухта на другой стороне озера, – тихим голосом пояснила Лили.

– Со скандальной славой? – нарочито громким шепотом спросила я.

Лили начала было кивать и только потом сообразила, что я шучу. Она наставила на меня свой указательный палец с безупречным маникюром, видимо считая, что это должно меня устрашить.

– Ладно, ладно. Никаких больше шуток.

– В самой бухте Фоллинг-Спрингс нет ничего скандального, – прошептала в ответ Лили, и по ее тону я поняла, что неохотно, но прощена. – В отличие от скал.

Той же ночью, в два часа, надев купальники и пляжные накидки, мы прокрались к причалу, спустили на воду меньшую из двух семейных лодок и бесшумно погребли через темную бухту. Подобрав по дороге Кэмпбелл и Сэди-Грэйс, мы направились в Фоллинг-Спрингс.

– Итак… – Кэмпбелл уселась рядом со мной. – Какой у нас план?

Она говорила почти шепотом, но я все равно бросила взгляд сначала на Лили, которая сосредоточенно вела лодку, а затем на Сэди-Грэйс, которая «помогала Лили сосредоточиться», прежде чем ответить.

– План, – пробормотала я, – состоит в том, чтобы снова поговорить с Викторией.

Я рассказала Кэмпбелл о нашей беседе с Викторией Гутьеррес в «Биг-Бэнге». Кэм не меньше меня хотела найти ребенка Аны – своих сводных брата или сестру. А значит, ей было интересно все, что могла сказать Виктория.

– Вообще-то, я не ожидала, что ты ответишь, – пробормотала Кэмпбелл. – На самом деле это был скорее вопрос вежливости. Ты должна была спросить, каков мой план.

Я лично принимала участие в осуществлении одного из планов Кэмпбелл и поэтому почти боялась спрашивать.

– И какой у тебя план?

– Поговорить с Викторией. – Она улыбнулась, и ее зубы блеснули в темноте. – Без обид, но вести беседы я умею лучше тебя.

– Я тоже! – между нами вдруг появилась Сэди-Грэйс. – Я так хорошо умею говорить, что иногда, как только начинаю, уже не могу остановиться!

Мы с Кэмпбелл даже не знали, что ответить на это. Повисло молчание, и мой мозг напряженно заработал, пока я прикидывала вероятность того, что Кэм удастся вытянуть из Виктории больше информации, чем мне.

– Приехали, – вдруг сказала Лили и сбросила газ, позволяя инерции толкать лодку все дальше и дальше в длинную и узкую бухту, по форме, как специально, напоминающую змею.

Я проследила за взглядом Лили и сразу поняла, почему она не хотела, чтобы ее мать даже слышала слова «Фоллинг-Спрингс». Я разглядела пять-шесть лодок, на носу у каждой горел фонарь, и все они были связаны друг с другом, образуя одну линию. Когда мы приблизились, кто-то поднял шест с фонарем и помахал Лили, указывая на конец линии.

Но не это было самым необычным.

Над водой сгустилась бархатистая тьма, но фонари на покачивающихся на воде лодках и белый сияющий полумесяц освещали берег. Над нашими головами возвышались утесы высотой в пять-шесть этажей. Чем выше я поднимала глаза, тем круче становился склон, пока на вершине он внезапно не обрывался.

Само по себе это место вряд ли показалось бы мне зловещим, и я вряд ли причислила бы его посещение к неблагоразумным поступкам. Но как объяснила мне Лили несколькими часами ранее, Фоллинг-Спрингс было не только названием этой бухты и скал.

Это словосочетание вмещало в себя все, чем они славились. Вечеринки. Распутство. Пьяная удаль.

И прыжки.

Глава 10

– Кто из вас уже прыгал со скал Фоллинг-Спрингс?

Виктория стояла на носу самой большой лодки, которая благодаря якорю удерживала на месте и все остальные. Ее голос разносился над водой. В ночной тишине я практически ощущала, как он окружал нас, хотя мы были за три лодки от нее.

– Поднимите руки, – продолжила Виктория, прежде чем повторить свой вопрос. – Кто из вас уже прыгал со скал Фоллинг-Спрингс?

Все шесть лодок зашевелились, но мне было сложно увидеть, сколько Кандидаток подняло свои руки. Рука Кэмпбелл была вытянута вверх.

– А кто из вас прыгал со скал в темноте? – Легкий ветерок развевал темные волосы Виктории. При дневном свете в них можно было бы различить оттенки коричневого, но ночью, в приглушенном свете фонарей, эти длинные густые волны казались ожившими тенями.

Рука Кэмпбелл по-прежнему была поднята вверх. Лили слегка пошевелилась. Даже сейчас, улизнув из дома посреди ночи и угнав лодку, она сидела, сдвинув колени и поставив ступни параллельно. Идеальная осанка. Безупречные манеры.

Но судя по вопросам Виктории, это не давало моей «кузине» никакого преимущества.

– А кто из вас, – продолжила Виктория с хитрой улыбкой, которую я слышала в ее голосе, хоть и не видела на лице, – прыгал со скал Фоллинг-Спрингс голышом?

– Как думаете, что она имела в виду, – прошептала Сэди-Грэйс у меня за спиной, – когда говорила «голышом»?

Мы вчетвером, вместе с другими Кандидатками, прошли по лодкам, перебираясь с одной на другую, пока не добрались до той, что была ближе всего к берегу. Я уже собиралась объяснить Сэди-Грэйс, что значит «голышом», но Хоуп спасла меня от этого.

– Здесь, дамы, вы можете оставить свои вещи, – объявила она. – Купальники снимете перед тем, как будете прыгать.

– Ой, – произнесла Сэди-Грэйс, – вот что значило «голышом».

Меня же главным образом волновало не то, во что мы будем одеты, а высота скал и глубина прибрежных вод в том месте, где нам предстояло прыгать.

– Боишься? – спросила Кэмпбелл.

– Я не боюсь. А еще я не ломаю себе шею.

– С Фоллинг-Спрингс всегда все прыгали, – Лили держала голову прямо, раздеваясь до купальника. Не знаю, кого она пыталась убедить, меня или себя. – Это не единственные скалы на озере, но именно они находятся рядом с тем местом, где очень глубоко.

– Не могу не заметить, что вы, дамы, все еще полностью одеты, – рядом с нами появилась Виктория, но смотрела она только на меня. – Конечно, раздеваться необязательно. Решать только вам.

Кандидаток много. Избранные наперечет.

– Вы будете прыгать с нами? – спросила я. Неважно, Кэмпбелл ли реализует свой план или я свой, но «разговор» подразумевал живое общение.

Виктория окинула меня долгим взглядом.

– Все зависит от того, – ответила она, выгнув бровь, – с каких уступов вы собираетесь прыгать: с нижних или верхних?

Чтобы подняться на вершину Фоллинг-Спрингс, нужно было сделать круг и пройти по широкой тропе сквозь кусты и камни вдоль обрыва. Кэмпбелл пристроилась позади меня рядом с Викторией. Я позволила ей это сделать, сосредоточившись на подъеме. Склон менялся от пологого до вертикального, и порой требовалось найти ветку дерева или камень, за которые можно было бы ухватиться в качестве опоры. Я как раз ухватилась за камень, когда Виктория вцепилась в него с другой стороны.

Оглянувшись, я увидела, что Кэмпбелл отстала шагов на пять. Значит, ее попытки завязать разговор были не слишком успешными. Я уже решала, как мне заговорить с ней об Ане, когда Виктория сама избавила меня от хлопот.

– У меня нет сестер по имени Ана, – вдруг ни с того ни с сего начала она. – И кузин. Моя мама – папина вторая жена. Ему было за шестьдесят, когда я родилась, так что если ты ищешь Гутьеррес лет тридцати… – Она специально не закончила фразу и обогнала меня.

Я рванула вперед и поравнялась с ней за секунду до того, как тропинка сузилась и по ней смогла бы пройти лишь одна из нас.

Виктория пошла первой.

– Признаюсь, то, как ты произнесла это имя – «Ана София Гутьеррес», – пробудило мое любопытство. Поэтому я позвонила одному из своих старших братьев, который не трясется надо мной, как наседка, и не диктует, как жить, и спросила его, нет ли в нашей семье некой Аны.

– И как? Нашлись беглянки по имени Ана? – спросила я.

Впереди была ровная земля. Мы добрались почти до самой вершины. Кэмпбелл, Сэди-Грэйс и Лили отставали от нас на несколько шагов.

– Мой брат бросил трубку, – сообщила мне Виктория. – Но перед этим приказал никогда больше не вспоминать это имя.

Я не была знакома с Викторией, но уверена, ее брат вряд ли смог бы пробудить в ней еще бóльшее любопытство, даже если бы сильно постарался. Я решила поделиться с ней некоторыми сведениями в надежде, что она сможет что-нибудь предпринять.

– Ана была Дебютанткой вместе с моей мамой. Но в середине года их семья вдруг переехала.

– Это, должно быть, были мой брат Хавьер и его жена Фрея, – пояснила Виктория, – и я знаю об этом потому, что после того, как Хавьер меня отшил, я позвонила своему другому старшему брату. Он не стал вдаваться в подробности о том, что произошло, но хотя бы сказал, кто такая Ана.

– Паршивая овца в семье? – догадалась я. Это была знакомая история, достаточно близкая моей маме – и мне, – так что ответ был важен для меня.

– Я даже не знала, что у Хавьера есть дочь, – ответила Виктория, когда мы вышли на плато. – Он не хочет о ней говорить. По словам Рафи, за последние двадцать лет никто в семье не слышал о ней ни слова.

Двадцать лет. С тех пор как она забеременела. Прежде чем я успела что-нибудь сказать, на вершину поднялись Лили и Сэди-Грэйс и встали рядом с нами. Кэмпбелл следовала за ними, но, даже не оглянувшись на нас с Викторией, подошла и встала прямо на краю обрыва.

– Что нам делать с нашими купальниками? – вежливо поинтересовалась Лили. Можно было подумать, что она спрашивает о гардеробе, а не о том, как и где мы должны раздеться.

– Оставьте их здесь, – Виктория указала на основание большого дуба. – Я прослежу, чтобы кто-нибудь принес их вам. Потом.

Сэди-Грэйс первой сняла бикини. За ней последовала Кэмпбелл, а потом Лили, чей опыт с «Секретами» сделал ее настоящей мастерицей искусно прикрывать руками все стратегические места.

– Притворись, что ты на массаже, – посоветовала она мне.

Я скорчила гримасу. Массажи, сауны, спа-процедуры, требовавшие остаться обнаженной, – я прекрасно могла бы обойтись и без всего этого. Но если я хотела подобраться ближе к семье Гутьеррес, то мне нужна была Виктория. А если я хотела держаться Виктории…

Мне нужны были «Белые перчатки».

Поэтому я разделась. И прыгнула.

Шарлотта, Лив и Джулия

Лето перед выпускным классом

Двадцать пять лет назад

– Джулия. Джу-ли-я, – протянула Лив.

Шарлотта попыталась перехватить взгляд Джулии и предостеречь ее, но у той, в духе истинной Джулии, не было времени на подобную чепуху.

«Будь по-твоему, Джулс», – подумала Шарлотта.

– Ты пьяна? – Джулия сразу перешла к сути, проигнорировав Шарлотту.

Как обычно.

– Джулия Эймс, – Лив царственно помахала Джулии, как будто на ней была диадема и она ехала на платформе на День бизона, а не сидела у надгробия своего отца. – Что-то ты долго добиралась.

Джулия наконец взглянула на Шарлотту:

– Она серьезно?

– Смертельно серьезно. – Лив опередила Шарлотту с ответом. – Поняла? Смертельно.

– Лив, – вмешалась Шарлотта. Джулия Эймс не отличалась особой чувствительностью. Она была умна. Она была безжалостна. И она была лучшей подругой Лив. – Я знаю, тебе больно, Ливви, но, милая…

Лив встала, не потеряв равновесия и с гораздо большей грацией, чем от нее ожидали.

– Я не чувствую себя милой. Я устала быть милой. А ты, Джулия? – Лив помолчала. – Я устала от правил. Я устала от этого места. Я хочу…

Шарлотта смотрела, как Лив раскинула руки в стороны, словно нежась на солнце. Словно готовясь взлететь.

– Я хочу все, – Лив закрыла глаза. – Люди живут, следуют правилам, а потом умирают. Разве ты не хочешь большего, Джулс? – Голос Лив упал до шепота, а руки опустились вдоль тела. – Я вот хочу.

– Мы должны отвезти ее домой. – Джулия проигнорировала слова Лив и решила говорить напрямую с Шарлоттой – в этот раз.

«Должны, – подумала Шарлотта. – Мы должны отвезти Лив домой и уложить в постель». Горе все еще было сильным, но оно пройдет. Лив станет лучше.

И все вернется на круги своя.

Шарлотта шагнула к Лив, отвечая ей, а не Джулии.

– Да, – сказала Шарлотта. – Я тоже хочу большего, Лив. Твой папа сказал, что ты можешь делать в этой жизни все, что захочешь. Хотя бы раз…

Шарлотта знала, что это плохая идея, но внутри нее что-то бурлило – возможно, сила, которая наполняла ее от осознания того, что она наконец-то может вырваться из роли, навязанной ей с тех пор, как ее семья переехала в этот город.

Она больше не обязана быть хорошей девочкой. Понимающей верной спутницей.

Она больше не обязана быть второй лучшей подругой Лив.

– Хотя бы раз, – повторила Шарлотта, – я хочу нарушить все правила.

Глава 11

Летний воздух был теплым даже глубокой ночью. Но я летела вниз, набирая скорость, и по моей коже побежали мурашки. Не было времени думать, почему прыгать в темноте со скалы голышом в черную воду – это плохая идея. Сначала ноги коснулись воды, но боль в руках, когда я ударилась о поверхность, была в десять раз сильнее. Мое тело ушло глубоко под воду. Я думала, что на улице темно, но это было ничто по сравнению с мраком, окружившим меня при погружении. Невозможно было дышать, движения замедлились. В голове мелькнула мысль: легко забыть, где верх, когда вокруг ничего не видно.

Я оттолкнулась. Прошло всего несколько секунд – может, две, а может, и двадцать, – прежде чем я вынырнула на поверхность. Я хватала ртом воздух, подспудно сознавая, что долго без него не продержусь. С момента моего прыжка время словно растянулось. Сердце бешено колотилось. Я слышала, как другие девушки вокруг меня выплывали на поверхность, задыхаясь и хихикая. Выброс адреналина пронзил мое тело.

Я даже сама не поняла, когда начала смеяться.

– Кто-нибудь хочет повторить?

* * *

Мы оставались в воде до тех пор, пока кто-то не принес нашу одежду. Большинство других Кандидаток спрыгнули с одного из двух нижних уступов. Виктория была единственной из старших «Белых перчаток», кто прыгнул с нами с вершины.

– Это было… – Лили натягивала купальник рядом со мной на берегу.

На лодках погасили все фонари, кроме одного, – из соображений благопристойности.

Мы ведь все такие скромницы.

– Это было потрясающе! – Лили все еще пребывала в состоянии легкой эйфории. – Я думала, мы все умрем!

– А я нет, – серьезно ответила Сэди-Грэйс. – Я думала, что со всеми все будет в порядке, а вот Кэмпбелл умрет.

– Что?! – возмутилась Кэмпбелл. – Почему я?

– Я подумала, вдруг у тебя проблемы с сердцем, о которых ты не знаешь. – Сэди-Грэйс сделала паузу. – Это то, что имеет в виду Грир, когда говорит, что я позволяю своему воображению взять надо мной верх?

– Нет, – ответила я, опередив Кэмпбелл. – Грир имеет в виду, что, возможно, ты вообразила, что у нее якобы искусственный живот и она не беременна. Она бы все отдала, чтобы убедить тебя в том, что ты не знаешь того, что знаешь.

По иронии судьбы, мачеха Сэди-Грэйс и третья участница маминого «пакта о беременности», потерявшая своего ребенка и кинувшая остальных, сейчас симулировала беременность. Мы понятия не имели, каким образом она планировала все это провернуть, ведь срок ее родов – август – стремительно приближался.

– Грир не виновата в том, что все время не в духе, – Сэди-Грэйс была самой понимающей падчерицей в мире. – Симулировать третий триместр очень утомительно.

– Ты должна сказать своему отцу, – наверное, уже в сотый раз предложила ей Лили.

Кэмпбелл незаметно подсела ко мне.

– Потом, – тихо сказала я ей. Я расскажу тебе позже, что поведала мне Виктория.

– Все оделись? – Хоуп не стала дожидаться ответа на свой вопрос и тут же закричала: – Да будет свет!

Один за другим на лодках снова зажглись огни, а затем еще несколько на берегу. Мгновение спустя со стороны лодок зазвучала музыка.

Прямо под скалами была совсем узкая полоска берега, но по обе стороны от лодок на камнях стояли девушки, дрожа от холода. Я чувствовала, как частички песка и гравия впиваются в ступни. Ритм музыки было невозможно игнорировать.

Каждый дюйм моей кожи, казалось, ожил.

– Кандидаток много, – крикнула Виктория. Теперь она стояла на свету, ее черные волосы намокли и распрямились под тяжестью воды. – Избранных…

– Наперечет! – выкрикнули девушки.

– Знаешь, кто еще наперечет? – пробормотала Кэмпбелл рядом со мной. – Те, кому хватило храбрости прыгнуть с…

Вершины. Я мысленно закончила ее предложения, но вместо того, чтобы договорить, Кэмпбелл закричала. Звук был ужасный – пронзительный, гортанный и протяжный.

– Кэмпбелл? – Мое сердце только что успокоилось, но теперь снова забилось быстрее. Я ощутила холод в воздухе, точно такой же, как во время прыжка.

Сэди-Грэйс тоже начала кричать.

– О боже, – сказала Лили неестественно спокойно, и это напугало меня даже больше, чем крики. – Это…

Окончание фразы застряло у нее в горле. Я проследила за ее взглядом туда, где озеро встречалось с берегом. Вода мягко плескалась о камни, среди которых лежал…

…череп.

День труда, 03:23

– Она уже совсем близко, Сойер!

– Закрой глаза.

– Что?

– Просто сделай это, Сэди-Грэйс. Притворись, что ты все еще без сознания. Пока мы не можем двигаться, пока не в состоянии дать отпор, это будет игра под названием «Тяни время».

Одиннадцать недель (и три дня) назад

Глава 12

Обнаружить человеческие останки, когда прыгаешь с утеса голышом посреди ночи, – то еще удовольствие. Например, ты объясняешь полицейским обстоятельства, при которых была сделана эта жуткая находка, и вдруг начинаешь остро осознавать, насколько близко вы с ней только что были в озере. Прошло две недели, а мне все еще казалось, что я не отмылась.

И еще я не переставала думать о мертвеце – сколько ему было лет, кто это был, как долго он пролежал в глубинах Королевского озера, пока его не подняли штормы.

Ко всему прочему, последние две недели я провела «не под домашним арестом». Сказать, что моя тетя была недовольна, когда той ночью нас доставил домой патруль, было бы явным преуменьшением. Мы с Лили уже были совершеннолетними, и поэтому тетя Оливия демонстративно не ругала и не наказывала нас, но так сильно нагрузила семейными делами, что выход из дома без ее сопровождения быстро превратился лишь в приятное воспоминание.

Я сбегала на крышу, чтобы посидеть в тишине и спокойствии. Именно там я пряталась, когда зазвонил мой телефон. Пришлось отвечать, чтобы домашние не обнаружили мое местонахождение.

– Алло?

Я даже ждала, что это может оказаться одна из «Белых перчаток».

– Сойер, – голос на том конце на мгновение замолчал, произнеся мое имя. – Это Ник.

Я сразу же вспомнила о событиях в «Биг-Бэнге» и о том, что было, когда он перепрыгнул через барную стойку.

– Значит, я больше не «мисс Тафт»? – с вызовом спросила я, вспомнив лицо Ника, когда он выпроваживал пьяного Парня из студенческого братства. Тогда он злился на него и на меня, нехотя признавая мою способность постоять за себя.

– Как только кто-то затевает драку в моем баре и предлагает советы по вышвыриванию подонков, мы сразу переходим на «ты», – сказал Ник.

– Я не начинала драку. Я ее закончила. А если ты продолжишь вышвыривать людей в том же духе, то рискуешь заработать воспаление локтевого сустава.

– Я тебя услышал, – ответил Ник. – Четко и ясно.

Мы замолчали. Я думала о том, как он выглядел, когда выкидывал из бара Парня из студенческого братства. Как была стиснута его челюсть, как был напряжен каждый мускул его тела.

– Ты еще здесь? – спросил Ник.

– Угу, – ответила я, а потом через пару секунд напомнила, – и это ты мне позвонил.

Снова повисла пауза, но уже не такая долгая.

– Мне нужна услуга.

«Ну еще бы», – подумала я. Конечно, он позвонил не только для того, чтобы вспомнить мои очаровательные навыки самозащиты. У него уже несколько месяцев был мой номер. Если бы он хотел позвонить – в любое время, – он бы позвонил.

– Какая именно? – спросила я.

– Прежде чем мы перейдем к деталям, хочу напомнить, что ты у меня в долгу.

– Спорное заявление.

– На самом деле ты так не думаешь. – И он был прав.

После всего, через что ему пришлось пройти из-за нас с Кэмпбелл, я действительно была перед ним в долгу.

– Что тебе нужно, Ник?

Он ответил, но я ни слова не смогла разобрать.

– Прости, но я не понимаю бессвязное бормотание.

– На следующей неделе будет проходить одна вечеринка, – процедил Ник, явно без особого удовольствия. – Дэвис Эймс устраивает в отеле «Аркадия» благотворительный вечер, – он произнес фамилию «Эймс», словно грязное ругательство. – Мне нужно, чтобы ты пошла со мной.

Я не особо любила ходить на свидания, отчасти хотя бы потому, что была не из тех девушек, с которыми парни предпочитают встречаться. Я могла справиться со свистом в свой адрес, недвусмысленными предложениями и слухами о том, что, возможно, произошло под трибунами, но все остальное было для меня девственной территорией.

Простите за случайный каламбур.

– Сойер? – напомнил о себе Ник.

– А я-то думала, ты попросишь меня спланировать кражу драгоценностей, – пошутила я, потому что это было проще, чем раздумывать над его просьбой.

– Если бы я хотел спланировать кражу драгоценностей, – парировал он, – я бы позвонил Кэмпбелл.

Слышать, как он произносит ее имя, было не больно, даже зная их историю. И слава богу. Полное отсутствие желания поморщиться лишний раз доказало мне, что я все еще нахожусь по ту сторону тонкой грани, которую всю жизнь так старательно пыталась не переступать. Флиртовать было нормально. Думать о ком-то тоже было нормально. И даже плотские отношения меня не пугали.

Чего не скажешь о чувствах.

– Почему ты не позвонил Кэмпбелл? – спросила я.

Когда-то они были друг для друга способом выпустить пар, и уж кто-кто, а Кэмпбелл задолжала ему по-крупному.

– Потому что я позвонил тебе.

Я даже думать не хотела о том, что он только что сказал, – и о том, как внезапно стал мягче его голос.

К счастью, Ник решил сразу же просветить меня, зачем ему так понадобилось пойти на ту вечеринку, что даже попросил меня об одолжении.

– У меня есть сестра. Ей пятнадцать. Она живет с нашей бабушкой. И хочет попасть на этот идиотский Бал дебютанток через пару лет.

В его голосе было столько возмущения, что я невольно ухмыльнулась.

– Но зачем я должна пойти с тобой на вечеринку?

– Теперь у меня есть деньги, – почему-то этот факт тоже его сердил. – Но у меня нет связей, которые ей нужны. И репутации.

– Так ты просишь меня ввести тебя в общество? – спросила я, забавляясь чуть больше, чем следовало. – Мы что, в романе Джейн Остен?

– Мне нравится Джейн Остен, – как ни в чем не бывало ответил Ник. – И ты у меня в долгу.

Да, и пока я была ему должна, мне оставалось только одно – вернуть долг. И сейчас мне это ничего не стоило. Возможно, мы станцевали бы еще один танец.

И может быть, я смогла бы закрыть этот гештальт.

– Я согласна. Мистер Райан.

Он не успел ничего ответить на это, потому что тетя Оливия позвала нас с Лили где-то в глубине дома, и я сдавленно застонала.

– Что это было? – спросил Ник.

Мои губы предательски растянулись в улыбке.

– До свидания, Ник.

Я повесила трубку как раз в тот момент, когда тетя Оливия крикнула:

– Кто хочет сделать именные доски для заметок? А потом я покажу вам совершенно очаровательные маленькие наряды, которые купила для вечеринки Грир.

Мне совсем не хотелось делать доску для комнаты в общежитии, в которую я пока еще даже не думала перебираться, но еще меньше мне хотелось идти на вечеринку по случаю рождения ребенка, которого, как я точно знала, не существовало. Я несколько месяцев ждала, что у мачехи Сэди-Грэйс вот-вот случится «выкидыш». Но когда мы получили приглашение на вечеринку, я попыталась сказать тете Оливии, что Грир симулирует беременность.

Тетя Оливия осадила меня. «Не говори глупостей, Сойер! Я уверена, ты просто все неправильно поняла». Лично я считала, что наблюдать, как дамочка надевает накладной живот, чтобы казаться беременной, – это то, что чертовски трудно «неправильно понять», но тетя Оливия и слышать об этом не хотела. «Ты только подумай, ну что за женщина способна на такое! Пф! Мне уже хватит нелепостей на это лето, спасибо. Мы идем на вечеринку. Разговор окончен».

– Тебе не кажется, что девочки уже достаточно наказаны? – спросил дядя Джей Ди, стоя прямо за окном.

Пусть я была согласна с ним, но тот отеческий тон, с которым он произнес «девочки», во множественном числе, был для моих ушей как скрежет мела по классной доске.

– Ты намекаешь, что время, проведенное со мной, – это наказание, Джон? – Тетя Оливия называла его по имени, только когда была раздражена.

– Им по восемнадцать, Лив. Почти девятнадцать.

– Я всегда для тебя Лив, когда ты чего-то хочешь, – тихо сказала тетя Оливия.

– Господи, да я просто пытаюсь разговаривать с тобой, как…

– Как с ней?

До этого я лишь однажды слышала, как они ссорились, – из-за каких-то финансовых проблем.

Как с ней. Как с ней. Как с ней.

Слова тети Оливии снова и снова звучали у меня в голове. О ком она говорила? Она считала, что у него роман на стороне? Или, что еще хуже, узнала, что он сделал с моей матерью?

– Говори тише, Оливия. – Джей Ди последовал своему собственному совету и понизил голос настолько, что мне пришлось напрячься, чтобы расслышать его, хотя теперь они стояли прямо у окна.

– Значит, я снова Оливия?

Вопрос был встречен молчанием, а затем послышались шаги.

– Куда ты идешь? – крикнула она ему вслед.

На этот раз мой «дядя» ответил на вопрос своей жены, и его слова были наполнены эмоциями, которые я так и не смогла разобрать.

– На озеро. Если хочешь, чтобы все сидели дома, кто-то должен проверить лодки.