Текст книги "Современный зарубежный детектив-13. Компиляция (СИ)"
Автор книги: авторов Коллектив
Соавторы: Дженнифер Линн Барнс,Майкл Коннелли,Бентли Литтл,Джо Лансдейл,Донато Карризи,Сюсукэ Митио,Питер Боланд,Джек Тодд,Лора Перселл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 145 (всего у книги 335 страниц)
Вернувшись в зал суда, я услышал от секретаря, что у меня был посетитель: сидел на галерее, ждал, но помощник шерифа выставил его.
– Крупный парень? – уточнил я. – Чёрная футболка, ботинки?
– Нет, – ответил секретарь. – Чёрный. В костюме.
Это меня заинтриговало. Я собрал вещи и вышел. В коридоре на скамье у входа в зал и правда сидел мой гость – костюм, галстук. Я едва узнал его.
– Бишоп?
– Адвокат.
– Ты здесь? Уже на свободе?
– На свободе, приятель. Готов приступить к работе.
И тут меня осенило: я ведь обещал ему место, когда он выйдет. Он уловил мою паузу:
– Ничего, если нет вакансий. Я понимаю: у тебя суд, дела...
– Всё нормально. Просто... неожиданно.
– Так что, водитель нужен?
– В целом – да. Не каждый день, но дежурный требуется. Когда готов начать?
Бишоп развёл руками:
– Я в траурном костюме, – сказал он. – Так что хоть сейчас.
– А права?
– И это есть. Как вышел – сразу пошел в департамент автотранспорта.
– Когда?
– В среду.
– Покажи. Сфоткаю, внесу в страховку.
– Без вопроса.
Он достал тонкий бумажник и показал новенькие права – с идеальными ламинированными краями. Имя: Бамбаджан Бишоп. Я сделал снимок.
– Откуда такое имя? – поинтересовался я на ходу.
– Мать из Кот-д’Ивуара, – пояснил он. – Имя её отца.
– Ну что, надо ехать в Вествуд – вручить повестку. Начнём прямо сейчас?
– Готов, – кивнул он.
Мы направились к «Линкольну», оставленному у чёрного входа. Я передал ключи, сел на заднее сиденье. По дороге наблюдал за его манерой вождения и по ходу дела объяснял: на связи всегда, но в основном будни; телефон – обязателен; никаких сигарет, алкоголя и оружия. Галстук – опционально, костюм мне нравится. Пиджак можно снимать. В нужные дни – забирает машину у меня, потом возвращает, на ночь у себя не оставляет.
– Телефон у меня есть, – вмешался он. – Не одноразовый.
– Класс. Пришли номер. Вопросы?
– Да. А сколько платят?
– За защиту было четыреста в неделю, за водительство – восемьсот.
– Я думал про тысячу.
– Давай начнём с восьмисот. После суда – обсудим.
– По рукам.
– Куда в Вествуде?
– В федеральное здание на Уилшире, у 405-го шоссе, с флагштоками.
– Понял.
Он уверенно выбрал маршрут, не нуждаясь в подсказках, и свернул на «десятку». Знак – приятный. Я написал Сиско: встретимся в вестибюле ФБР.
– Что случилось?
– Повестка федералам.
– Уже в пути.
Убрал телефон, поймал взгляд Бишопа в зеркале:
– Как к тебе теперь обращаться? Я привык к «Бишопу», но всё-таки...
– Оставайся на "Бишопе". Нормально.
– В тюрьме я не лез к тебе с вопросами, а теперь должен спросить: за что тебя держали в Башнях? И как ты вышел?
Он посмотрел в зеркало – и по глазам понял мой настрой.
– Я сидел за нарушение условий досрочного освобождения. Меня должны были отправить в «Питчесс», но мне повезло: со мной работал детектив из отдела по борьбе с бандами Лос-Анджелеса. Ему было неудобно ездить туда, поэтому он устроил мне одиночную камеру в «Башнях-Близнецах». вместо общей камеры в "Питчессе".
– Значит, когда ты говорил, что у тебя суд, ты на самом деле сливал информацию о банде?
Он посмотрел на меня в зеркало, почувствовав мой тон.
– Я его переиграл, – ответил он. – А не он меня.
– Значит, тебе не придется свидетельствовать в суде? Не придётся давать никаких показаний? Мне сейчас не к чему лишние проблемы, Бишоп.
– Всё чисто, советник. Отмотал срок – и вышел. Если коп снова появится – пошлю подальше.
В его изложении все соответствовало действительности. Срок наказания был определен в один год. По правилам, осужденные, получившие наказание в виде года или менее, не отправлялись в тюрьму штата. Их короткие сроки отбывались в окружных тюрьмах или в тюрьме имени Питера Дж. Питчесса, самой масштабной среди всех тюрем.
– Ты, случаем, не из Крипс? – спросил я, пытаясь вспомнить.
– Я был причастен к их деятельности, – ответил Бишоп.
– К какой именно банде?
– Саутсайд.
За годы работы в офисе государственного защитника я сталкивался с подсудимыми из всех мыслимых группировок, от «Кровавых» до «Калек». Однако это было в прошлом, и имена моих бывших клиентов стерлись из памяти.
– Это было до тебя, но, насколько известно, именно члены банды Саутсайд причастны к убийству Тупака в Вегасе – сказал я.
– Верно. Но это был другой состав. Те ребята уже исчезли.
– А за что условный срок?
– За торговлю травой.
– Тогда зачем работать на меня? Можно вернуться к своим, заработать больше – травка же в цене.
– У меня теперь девушка, ребёнок. Женюсь – и всё, хватит.
– Ты в этом уверен, Бамбаджан?
– Поверь, я не торчок, бросил навсегда. Сниму жильё, больше не полезу туда.
Бишоп вырулил на 405-ю, выехал к башне – серое монолитное здание, на парковке я попросил его остаться и пообещал написать.
– Может, времени много не займёт, – бросил я.
– Налоги платишь? – усмехнулся он.
Я не стал объяснять ему детали повестки.
Внутри был Сиско, и с ним Лорна – по совместительству судебный пристав. Я хотел быть при этом вручении – сделать заявление для ФБР. Мы втроём поднялись на 14-й этаж – крупнейшее отделение Бюро на Западе. В лифте мы были одни.
– Думаешь, повестку не примут? – спросил Сиско.
– Не знаю. Просто хочу посмотреть, что получится.
– Не надейся на реакцию, – отмахнулась Лорна.
– Просто держи камеру под рукой, – сказал я.
Для протокола передал повестку Сиско. На этаже – стойка с администратором за пуленепробиваемым стеклом. Девушка включила громкую связь:
– Чем могу помочь?
– Нам нужен агент Трембли, – сказал Сиско.
– Приготовьте ваши удостоверения личности.
Я передал водительские права и визитку. Остальные – тоже. Она изучила их внимательно.
– Агент без записи не принимает. Могу дать адрес его почты.
Сиско подвигнул повестку:
– Здесь подпись судьи, пригласите агента Трембли. Нужно подтверждение вручения.
– Все повестки – через прокуратуру США, – невозмутимо сказала секретарь.
Я подался к микрофону:
– Позвоните агенту, пожалуйста. Он оценит ситуацию.
Она сдержанно кивнула.
– Положите в ящик.
Мы вернули себе документы. Визитка осталась под скрепкой на повестке. Через пару минут в зале появился мужчина в костюме, взял документ.
– Агент Трембли? – спросил я.
– Нет. Агент Исон. Мы не принимаем повестки.
Я показал на бумагу:
– Только что приняли.
– Не здесь, а в прокуратуре.
Лорна тут же щёлкнула его на телефон.
– Не фотографировать! – вспыхнул он. – Сотрите!
– Вам вручена повестка, – заключил Сиско.
Я нажал кнопку лифта. Обернулся на Исона:
– Моя визитка внутри. Передайте Трембли – пусть звонит.
Когда двери закрылись, он всё ещё смотрел угрюмо, переминаясь у стойки.
На выходе я сообщил о Бишопе:
– Только что нанял водителя.
– Кого? – удивилась Лорна. – Я здесь вроде за найм отвечаю.
– Бамбаджан Бишоп.
– Что? Кто?
– Тот, кто тебя прикрывал в Башнях? – уточнил Сиско.
– Он самый. Теперь не надо платить семье за защиту, теперь ему – восемь сотен в неделю за руль.
– Ты ему доверяешь? – насторожилась Лорна.
– Не на сто процентов. Проверить бы не помешало. После истории с прослушкой и с пропажей бумажника ничему не удивлюсь.
– Думаешь, он замешан? – спросила Лорна.
– Признаков нет, но убедиться хочу. Тут ты и вступаешь.
– Где он?
– На парковке. Сейчас дам знать, чтобы подъехал.
– Как тщательно его проверять?
– Просто проверить на диверсию. Без жёстких мер – если будет противиться, тогда сделаем выводы.
Как только "Линкольн" подъехал, мы с Лорной устроились сзади, Сиско – впереди.
– Лорна заведует всеми организационными вопросами и поможет тебе с документами. А Циско, мой человек из следствия, должен тебя осмотреть.
– Осмотреть на предмет чего? – уточнил Бишоп.
– Прослушки, – пояснил Циско. – Просто быстрый обыск.
– Это абсурд, – отрезал Бишоп. – У меня нет никаких жучков.
– Я тоже не думаю, что ты их используешь, – вмешался я. – Но здесь происходит много важных разговоров, и я обязан гарантировать своим клиентам полную конфиденциальность.
– Мне все равно, – пожал плечами Бишоп. – Мне нечего скрывать.
Циско повернулся в кресле и устремился своими крупными руками к Бишопу. Он закончил меньше чем за минуту.
– Чист, – сказал Сиско.
– Отлично, – кивнул я. – Добро пожаловать в команду, Бишоп.
Глава 21Вечером в дверь постучали. Стук был такой резкий, что Кендалл вздрогнула – она смотрела финал «Клана Сопрано» и была и так на нервах. Я сидел рядом, листал старые дела Сэма Скейлза.
На пороге стояли мужчина и женщина – федералы. Я понял это ещё до того, как увидел их удостоверения. Представились: агенты Рик Айелло и Доун Рут. Через плечо заметили Кендалл на диване и тут же предложили найти место для разговора наедине. Я вышел на крыльцо и показал на высокий столик у дальнего края веранды.
– Здесь подойдёт, – сказал я.
Мы пошли туда, и лампы зажглись – сработали датчики. Значит, и камера включилась. Никто из нас не садился.
Я начал первым:
– Видимо, речь о повестке, которую сегодня вручили вашему боссу?
– Да, – подтвердил Айелло.
– Нам нужно знать, почему вы считаете, что в Бюро может быть информация о деятельности Сэма Скейлза, – сказала Рут.
Я улыбнулся:
– А разве ваш визит ко мне домой в девять вечера не доказывает, что такая вероятность есть? Честно, я ждал вашей реакции завтра, ну максимум – в среду.
– Мы рады, что вы так весело к этому относитесь, мистер Холлер, – сказал Айелло. – Нам не смешно.
– Смешного мало, когда меня обвиняют в убийстве человека, за которым следило ФБР, – бросил я. – Может, объясните, как это получилось?
Я блефовал, надеясь выудить признание, но агенты были слишком опытны.
– Неплохая попытка, – отрезала Рут.
Айелло достал из внутреннего кармана сложенную бумагу – мою повестку – и протянул:
– Вот твоя дурацкая повестка. Подотрись.
– А запрос по «ЗОСИ» тоже пойдёт в утиль? – спросил я.
– Мы не рассчитываем ещё раз услышать о вас, – спокойно сказала Рут.
Они уже уходили к лестнице. Я смотрел им вслед.
– Или что? – крикнул я. – Всё это вылезет на процессе. Я не отступлюсь – история «Биогрин Индастриз» выйдет наружу.
Рут резко развернулась, но Айелло опередил её и шагнул на меня, сжав кулаки.
– Что ты сказал? – зло спросил он.
– Думаю, вы слышали, – ответил я.
В следующее мгновение он вжал меня в перила, чуть ли не перевесил через них. Внизу было восемь метров падения.
– Холлер, тебя предупредили: любое вмешательство в федеральное расследование, никак не связанное с этим... делом, получит очень жёсткий отпор.
Рут попыталась его оттащить – безуспешно.
– Что происходит на заводе? – спросил я. – Что задумал Оппарицио? Девять лет назад я показал, кто он есть. Вы опоздали.
Айелло навалился так, что перила хрустнули. Я едва не улетел вниз.
– Рик! – крикнула Рут. – Отпусти! Сейчас же!
Он резко втянул меня обратно и ткнул пальцем мне в лицо:
– Ты не понимаешь, с чем связываешься.
– Просто не на то дерево лаем? – съязвил я.
– Даже не на ту планету, Холлер. Держись подальше. Иначе увидишь, на что способно федеральное правительство.
– Это угроза?
– Как есть, – сказал он.
Рут дёрнула его за рукав:
– Приятного вечера, – сказала она сухо.
Они удалились к лестнице, мимо Кендалл, которая уже стояла в дверях. Я смотрел вслед их машине – она уехала вниз по склону, шины хрустели по гравию. Уже на улице услышал, как Рут зашипела на Айелло:
– Что, чёрт тебя дери, это было? Садись в машину.
Когда двери захлопнулись и завелся мотор, Кендалл наконец заговорила:
– Кто это был?
– ФБР, – сказал я.
– Что им нужно?
– Решили меня испугать. Пойдём внутрь.
Войдя, я первым делом открыл приложение «Ринг». Видео конфликта – чёткое; звук немного рвался, но это поправимо. Отправил запись Циско и Дженнифер с комментарием: «Похоже, мы их зацепили».
Я попробовал было вернуться к раскрытому делу на диване рядом с Кендалл, но не заладилось.
– Чего они добивались? – спросила она.
– Я потряс их клетку – теперь пришли потрясти мою, – сказал я.
– Ты серьёзно?
– Нет.
– Хорошо. Ты собираешься работать дальше?
– Нет, думаю, на сегодня хватит.
– Тогда пошли спать.
– Отличная мысль.
Но не успел я последовать за ней, как позвонил Циско: он уже посмотрел видео.
– Это было довольно агрессивно, – заметил он.
– Им явно не понравилась повестка, – ответил я. – Что бы ни творилось в «Биогрин Индастриз» – они не хотят, чтобы мы туда лезли.
– Но с пути мы не сходим, верно?
– Верно. Есть новости от "индейцев"?
– Получил сообщение по радио: Оппарицио так и не появился.
– Надо его найти. А что насчёт нашего "нового" водителя?
– Я хотел ввести тебя в курс завтра. Вечером он никуда не ездил. После того как привёз тебя домой, спустился на Сансет, заехал перекусить в "Занку Чикен", потом его забрали девушка и ребёнок, поехали домой в Инглвуд. Всё.
– Звонки какие-то были?
– Пару, но все приятельские. Улыбался, был расслаблен. Не похоже на наводчика.
– Но всё равно, достань список звонков. Я должен быть уверен.
Поймал себя на том, что испытываю лёгкое разочарование: если бы Бишоп был стукачом, у меня появился бы реальный рычаг.
– Думаю, после прослушки в тюрьме и исчезновения бумажника федералы не настолько безумны, чтобы ещё раз подставиться, – сказал Циско.
– Наверное, ты прав, – признал я. – Но присмотри за ним ещё ночь. Никогда не знаешь...
– Без вопросов.
– Спасибо, Циско. Созвонимся завтра.
Я отключился – и сразу вспомнил о Босхе. Я не отправил ему наше видео с агентами ФБР. Позвонил напрямую – он снял со второго гудка:
– Подожди, – сказал он. – Дай мне секунду.
Слышалось звяканье автоматов, смех – явно казино. Через несколько мгновений Босх перешёл на обычный тон:
– Привет, Мик. Где я сейчас? В Вегасе, только что заселился в "Мандалай".
– Что ты там делаешь? Я думал, ты на меня работаешь… Ну, в смысле – на нас.
– Да, вот именно. Следую за одной ниточкой.
– Короче, мы сегодня зацепили Бюро: два агента явились, брызнули угрозами из-за «Биогрин Индастриз». Значит, мы всё делаем правильно.
– Они это любят, – усмехнулся он. – Я сейчас копаю: как Сэм Скейлз связан с Оппарицио и «Биогрин». Если это то, что я думаю, – это наша победа. Поможет выиграть дело.
– Понял. Завтра вернёшься?
– Завтра у меня ещё встреча. Тюрьма «Хай-Дезерт», сокамерник Скейлза всё ещё там. Я договорился поговорить с ним в восемь утра, потом вернусь.
– Думаешь, у него что-то есть?
– Он сидит за аферу с фишками: продавал липу, наварил пару миллионов. Пятнадцать месяцев в одной камере со Скейлзом – наверняка делились планами и байками.
– Красота: мошенник и махинатор в одной комнате.
– У белых воротничков там свои порядки, Мик, чтобы их бандиты не порвали.
– Спасибо, что просветил. Ты на машине?
– Конечно, поехал сам.
– Позвони, когда будешь возвращаться. В среду после суда хочу собрать всех в офисе. Обсудим дальнейшие действия.
– Буду, как договорились.
Я повесил трубку и несколько минут ещё обдумывал всё происходящее. Команда была близка к разгадке. Всё, что нужно, – успеть собрать куски воедино, пока не стало слишком поздно.
– Ты собираешься вообще идти спать? – крикнула Кендалл из спальни.
Я собрал разбросанные папки, сложил нужные в портфель.
– Да, иду.
Я вышел в прихожую – Кендалл стояла там в халате.
Я замер.
– Чуть в обморок не упал, – сказал я.
– Не впервые, – парировала она. – Что случилось?
– Ты знаешь что. Ты опять позволил работе поглотить всю свою жизнь. Нашу жизнь тоже. Потом всё развалилось. Теперь мы вновь вместе – и всё повторяется.
Я осторожно потянул за мягкий пояс, которым она небрежно перехватила халат.
– Подожди. Тут всё иначе, Кендалл. Это я. Мой процесс, моя жизнь. Если я не вложу всего себя – у нас не будет будущего. Остался месяц до суда. Мне нужно, чтобы ты вытерпела это время. Ты сможешь?
Я скользнул ладонями по её рукам к плечам. Она молчала, смотрела вниз.
– Ты не сможешь дать мне этот месяц? – спросил я.
Она покачала головой:
– Дело не в этом. Я смогу. Но иногда кажется, что ты разговариваешь со мной так же, как с присяжными – будто пытаешься убедить меня в собственной невиновности.
Я убрал руки:
– И что, ты думаешь, я такой?
– Нет. Я о том, как ты говоришь, – спокойно ответила она.
– Не совсем понимаю, о чём ты, – сказал я. – Но, если ты полагаешь, что я тебя разыгрываю, значит, тебе лучше идти спать, а мне – возвращаться к работе. Мне ещё предстоит убедить настоящих присяжных, что я не убийца. – Я оставил её стоять в коридоре.
Глава 22Вторник, 14 января
Я заснул на диване после поздней работы и забыл подключить зарядку к монитору на лодыжке. В 8:15 меня разбудил резкий прерывистый писк: устройство предупреждало, что через час сядет батарея. А это означало нарушение условий моего залога.
Я прикинул интервал сигналов. Сейчас будильник пищал каждые пять секунд, но я знал: паузы будут сокращаться, а звук станет оглушительным по мере обратного отсчета. Зайти в спальню за зарядкой, не разбудив Кендалл, которая любила поспать, было почти невозможно. Но выбора не было. Я выждал момент, скользнул в комнату и успел вставить штекер в гнездо на браслете до следующего сигнала. Кендалл не проснулась. Лежала на боку, отвернувшись, и я видел, как ее рука едва заметно поднимается в такт глубоким вдохам.
Зарядке требовался еще час, а телефон, ноутбук и портфель я оставил в гостиной. Можно было выдернуть шнур и унести зарядку, но я уже испытал судьбу. Если сигнал прозвенит снова, Кендалл точно проснется.
На кровати, прямо под рукой, лежал пульт от телевизора, оставленный со вчерашнего вечера. Я включил экран, сразу убрал звук, включил субтитры и принялся читать новости. Палата представителей собиралась отправить в Сенат статьи об импичменте – история, которую обсуждала вся страна, буксовала, но полностью забила эфир. Минут двадцать я прокручивал заголовки, пока на несколько секунд не прорвался другой сюжет: растущая тревога в Азии – подтверждено, что загадочный вирус, возникший в Ухане, уже пересек границы.
Из гостиной зазвонил мой телефон. Я посмотрел на часы – 8:45. Похоже, браслет зарядился достаточно, чтобы не завести сирену при отключении. Я быстро выдернул шнур и бросился к телефону. Пропущенный звонок – Босх. Я тут же перезвонил.
– Мик, у нас проблема с сокамерником, – сказал он.
– Ты в тюрьме?
– Да. Видел этого парня. Его зовут Остин Найдерленд, но со мной он разговаривать не хочет. Говорит, у него есть имя, которое расскажет нам все о том, чем занимался Сэм Скейлз. Но мне это имя он не назвал.
– Чего он хочет? Апелляцию он, вероятно, уже подал.
– Ему нужен ты, Мик.
– Что значит «я»?
– Он сказал, что назовет имя только тебе. Он о тебе знает. Скейлз, должно быть, говорил, что ты хороший адвокат. Найдерленд назовет тебе имя, если ты приедешь, зарегистрируешься как его адвокат и поговоришь с ним. Посмотрим, что можно сделать по его делу. У него еще два года срока – то есть около восемнадцати месяцев впереди.
– Ты имеешь в виду – сегодня? Прямо сейчас приехать?
– Сможешь? Я все организую и подожду тебя на месте.
– Гарри, не могу. У меня лодыжечный монитор и ограничения по залогу. Мне нельзя покидать округ.
– Черт, вылетело из головы.
– А видеосвязь? Можно устроить что-то подобное?
– Я узнавал. Тюрьма использует видео только для судебных слушаний. Ни телеконференций, ни встреч адвоката с клиентом.
Мы помолчали, прикидывая варианты.
– Что еще он сказал про имя? – спросил я. – Допустим, мы перепрыгнем все барьеры, а он выдаст: «Это Луис Оппарицио». И что? Мы это уже проходили.
– Это не Оппарицио, – сказал Босх. – Я называл ему это имя. Он его не знал.
– Ладно. Тогда успеем ли сегодня? Завтра у меня суд. Даже если выбью у судьи разрешение выехать, вернуться надо будет к вечеру, в крайнем случае – к утру. Думаешь, меня быстро впустят и выпустят? Это тюрьма, они не любят сотрудничать с защитой.
– Решать тебе, Мик. Поговори с судьей – возможно, она выпишет ордер, который позволит тебе быстро зайти и выйти.
– Это другой штат, Гарри. У нее там нет юрисдикции.
– Понимаю… Что будешь делать?
– Ладно. Попробую провернуть. Перезвоню.
Я отключился и стал прикидывать, с какого фланга зайти. Позвонил Лорне – уточнить расписание.
– Сегодня срок сдачи первого списка свидетелей, – сказала она. – И все. Завтра в час – продолжение слушания.
– Отлично. Список уже готов, – сказал я. – Отправлю его тебе. Возможно, сорвусь в Лас‑Вегас, если судья разрешит.
– Что у нас в Вегасе?
– Тюрьма, где Сэм Скейлз сидел в последний раз. Мне нужен его сокамерник – хочу поговорить.
– Удачи. Держи в курсе.
Затем я набрал кабинет судьи Уорфилд, попросил клерка Эндрю организовать телеконференцию – хочу обратиться за разрешением на выезд из округа на сутки для допроса свидетеля. Клерк пообещал уточнить у судьи и перезвонить. Я попросил уведомить и Данy Берг.
Ждать было некогда, и я решил действовать так, будто разрешение уже в кармане: забронировал билеты «Джэтсуит» из Бербанка в Лас‑Вегас – вылет через два часа.
Прошло тридцать минут – тишина. Я снова позвонил клерку. Эндрю сказал, что судья согласна, но Берг не отозвалась на сообщение.
– Тогда, может, судья поговорит со мной без нее? – спросил я. – Время горит. Встретиться с потенциальным свидетелем я смогу только сегодня, мне нужно понимать, лететь ли. Оставьте для Берг точное время – думаю, объявится. Если просто ждать, протянем весь день.
Клерк согласился и пообещал вернуться с ответом.
Еще двадцать минут – и звонок: Эндрю соединяет меня с судьей и заместителем окружного прокурора Даной Берг. До вылета – семьдесят минут.
– Думаю, все на линии, – сказала судья. – Мистер Холлер, вы просите смягчить условия залога?
– Да, Ваша честь. Всего на сутки. Мне нужно слетать в Лас‑Вегас, чтобы встретиться со свидетелем.
– В Лас‑Вегас, – протянула она. – Правда, мистер Холлер?
– Это не то, о чем вы подумали. К развлечениям не подойду и близко. Сэм Скейлз в последний раз сидел в тюрьме штата Хай‑Дезерт, в часе к северу от Вегаса. Его бывший сокамерник все еще там, и мне нужно поговорить с ним. Обвинение так и не раскрыло, чем занимался Скейлз накануне убийства. Сокамерник может стать ключевым свидетелем. Сейчас в тюрьме – один из моих следователей. Он сообщил, что заключенный согласен говорить только со мной. Я взял билет на 11:40 до Вегаса и обратный на 19:00.
– Самонадеянно, не находите?
– Нет, Ваша честь. Я не предугадывал решение суда – лишь пытался обеспечить возможность вылета, если вы разрешите.
– Мисс Берг, вы с нами? Обвинение возражает?
– На связи, Ваша честь, – сказала Берг. – Для начала я хотела бы знать имя заключенного.
– Остин Найдерленд. Хай‑Дезерт.
– Ваша честь, обвинение возражает против снятия ограничений залога и опирается на прежние доводы. Мы считаем, что мистер Холлер – кандидат на побег. Тем более сейчас: чем ближе суд, тем яснее ему неизбежность приговора и пожизненного.
– Ваша честь, это нелепо, – сказал я. – Я уже пять недель на свободе и не делал ничего, кроме подготовки защиты, хотя и сталкиваюсь с обвинением, не слишком склонным играть по правилам.
– Ваша честь, нет никаких данных, что обвинение нарушает правила, – жестко перебила Берг. – Адвокат защиты с самого начала…
– Довольно, – пресекла Уорфилд. – Не собираюсь начинать день с ваших перепалок. К сути. Адвокат выяснял возможность видеоконференции?
– Да, Ваша честь. Я бы предпочел видео, но тюрьма предоставляет его только для судебных слушаний. Ни телеконференций, ни встреч адвоката с клиентом.
– Хорошо. Суд разрешает мистеру Холлеру допросить свидетеля. Я уведомлю службу надзора за залогом и следственный изолятор. Мистер Холлер, вы обязаны вернуться в округ к полуночи сегодняшнего дня. Иначе сбудется пророчество мисс Берг: вас сочтут скрывшимся. Понятно?
– Да, Ваша честь. Спасибо. И… можно маленькую просьбу?
– Начинается, – проворчала Берг.
– В чем дело, мистер Холлер? – спросила судья.
– На мне лодыжечный монитор. Не знаю, какова практика в невадских тюрьмах, и боюсь, у ворот возникнут вопросы.
– Даже не надейтесь, – резко вставила Берг. – Ни о каком снятии монитора речи быть не может. Государство…
– Я и не прошу снимать, – перебил я. – Нужна короткая записка суда – ваш секретарь может набросать и отправить мне на почту, – которая объяснит ситуацию, если ее поставят под сомнение.
Повисла пауза. Похоже, судья ждала возражения Берг. Но прокурор, кажется, поняла, что перегнула палку, и промолчала.
– Хорошо, – сказала Уорфилд. – Я подготовлю записку и попрошу Эндрю отправить ее вам.
– Благодарю, Ваша честь.
Разъединившись, я позвонил Босху: лечу. Попросил назначить встречу с Найдерлендом на 14:00 – хватит времени приземлиться и доехать. И попросил быть настороже.
– Мне пришлось назвать имя Найдерленда прокуратуре, – сказал я. – Вряд ли они успеют опередить нас, но попытаться – могут.
– Я останусь на месте, – ответил Босх. – Звони, когда будешь подъезжать. Присмотрюсь ко всему подозрительному.
Я быстро принял душ, побрился, переоделся в дорожное, распечатал письмо судьи Уорфилд и убрал в портфель.
Кендалл уже была на кухне. Между нами висело напряжение, и она первая его нарушила:
– Прости за вчера. Я понимаю: тебе нужно использовать все, что у тебя есть, чтобы защититься. Я была эгоисткой.
– Нет, это я виноват, – возразил я. – Отодвинул тебя на второй план, а так быть не должно. Я исправлюсь. Обещаю.
– Лучшее, что ты можешь для меня сделать, – выиграть процесс.
– Это и есть план.
Мы обнялись. Я поцеловал ее на прощание.
Внизу, у лестницы, меня уже ждал Бамбаджан Бишоп.
– Вовремя, – сказал я. – Это мне нравится.
– Куда едем? – спросил он.
– Аэропорт Бербанк. Я – в Вегас. Потом ты свободен до восьми вечера: вернусь тем же рейсом, жди.
– Принято.
Терминал «Джэтсуит» был не в обычном «гражданском секторе» Бербанка – спрятан за чередой частных операторов и ангаров. Прелесть малоизвестной авиакомпании в том, что работает как чартер, а билеты продает как коммерсант. Я подъехал за пятнадцать минут до вылета – никаких проблем.
Рейс забит под завязку: тридцать пассажиров взяли курс над Сан‑Габриэлем, затем над Мохаве. Я наконец выдохнул после утренней гонки.
Я сидел у окна; соседка – в хирургической маске. Я гадал, больна ли она или просто бережется.
Повернул голову к иллюминатору. Внизу тянулась бескрайняя пустыня – коричневая, выжженная солнцем, до горизонта. На таком фоне все казалось несущественным. Включая меня.
