Текст книги "Современный зарубежный детектив-13. Компиляция (СИ)"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Дженнифер Линн Барнс,Майкл Коннелли,Бентли Литтл,Джо Лансдейл,Донато Карризи,Сюсукэ Митио,Питер Боланд,Джек Тодд,Лора Перселл
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 335 страниц)

15 апреля, 18:11

– Боюсь, мэм, я так и не смог выяснить, за что девушки были арестованы. – Маки поздравил себя с тем, что ему удалось найти идеальный баланс: изъясняться с уважением, при этом не потеряв собственного достоинства. – Я полагаю, вам придется спросить у них самих.

К удивлению Маки, Лилиан Тафт повернулась к четырем девушкам.

– Не желаете просветить меня, дети?

Два часа и семь минут назад
Глава 67

Багажник «Ламборгини Хуракан» нельзя было назвать просторным.

– Ты уверена, что с тобой все будет в порядке? – спросила я Сэди-Грэйс.

Она свернулась в крошечный комочек, выгнув шею под совершенно немыслимым углом.

– Помнишь, я говорила тебе, что у меня талант завязывать бантики и рассказывать истории?

Я кивнула.

– Но лучше всего у меня получается ездить в багажниках, – с гордостью заявила она.

Шли минуты, а я думала лишь о том, сколько всего может пойти не так и сколько законов мы уже нарушили.

– Сэди-Грэйс на месте? – Кэмпбелл подошла и встала рядом со мной. Бал скоро должен был начаться, поэтому наше присутствие в «Нортерн Ридж» ни у кого не вызывало вопросов.

Единственное, что могло бы вызвать вопрос, так это почему мы не внутри и не надеваем платья.

– Если с ней что-нибудь случится… – начала я.

– Пока ты хорошо выполняешь свою работу, с ней ничего не случится, – отрезала Кэмпбелл и достала из кармана телефон.

Представление начинается.

– Папа? – Голос Кэмпбелл дрогнул. – Я только что разговаривала с Уокером. Он очень злится. И мне кажется, он пьян. Он все время повторял, что обратится в прессу.

Я легко представила, как сенатор ругается на другом конце провода, но он был среди других отцов и, конечно, не хотел устраивать сцену.

– Я сделала все, как ты велел, – продолжила Кэмпбелл. – Я сказала ему, что он ошибается насчет той ночи. Я сказала ему, что это он…

Она замолчала.

Глупая маленькая девочка, которую легко запугать.

– По-моему, Уокер может что-нибудь выкинуть. Что-нибудь серьезное. Он сказал, что собирается вернуться туда, где все началось. – Кэмпбелл громко всхлипнула, но на ее лице появилась злобная ухмылка. – На место аварии.

Сенатор, как и планировалось, пошел за своей машиной. Кэмпбелл и я, как и планировалось, в это время были в дамской гостиной.

Лили принесла мое платье, и мы все переоделись. Я была уверена, что еще ни одна Дебютантка не одевалась так быстро.

На обратном пути мы сделали все, чтобы на нас обратили внимание. Грир спросила, не видели ли мы Сэди-Грэйс. Когда мы ответили, что нет, Кэмпбелл прихватила бутылку шампанского, и мы, хихикая, выскользнули из здания. Если бы нас стали искать, кто-нибудь из персонала осторожно сообщил бы, что мы просто отправились праздновать в преддверии Бала.

Лучше быть уличенными в нарушении маленьких правил, чем заподозренными в преступлении.

15 апреля, 18:12

Маки с любопытством повернулся к камере. Наконец-то он сможет получить ответы.

Самая благопристойная заговорила первой:

– Мим, мы не знаем! Честное слово.

Маки ошарашенно посмотрел на нее.

– Вы не знаете, за что вас арестовали? – Он старался говорить спокойно. – А как же шантаж? Жемчужное ожерелье? Непристойное поведение…

– Погодите-ка! Они должны были сказать, за что нас арестовывают, прежде чем это сделать? – спросила слезливая красавица-наследница, и в ее голосе одновременно звучали удивление и обида.

– Послушайте… – начал Маки, но тут дверь в участок снова открылась.

«Боже мой! – подумал он. – Ну кто там еще?»

К его огромному облегчению, это был не очередной тинейджер. И не очередная влиятельная светская дама.

Это были О’Коннелл и Родригез.

Один час и тридцать две минуты назад
Глава 68

Япосмотрела на запястье, чтобы проверить время, забыв, что на мне перчатки. Наши телефоны остались в гостиной.

– Она опаздывает, – сказала Лили.

Сэди-Грэйс уже должна была вернуться.

Ее роль была довольно простой. Как только мои «доработки» двигателя сработают и сенатор сделает то, что, как заверила нас Кэмпбелл, он вынужден будет сделать, Сэди-Грэйс оставалось лишь выбраться из багажника, подложить кое-что – и это не ожерелье – в машину, поменять кое-что местами и…

– Здесь! – Из-за поворота выбежала Сэди-Грэйс. – Я здесь!

Мы снова были вместе. Четыре Дебютантки на обочине дороги, в полутора километрах от места действия.

– Тебе нужно переодеться, – сказала Кэмпбелл. – Поторопись!

Пока она доставала из тайника в лесу завернутое в пакет платье, Сэди-Грэйс пересказывала нам, как все прошло.

Сенатор поехал на встречу с Уокером.

Уокер так и не появился.

Машина больше не заводилась.

– И? – спросила Кэмпбелл, бесцеремонно развернув Сэди-Грэйс и застегнув молнию на платье.

– И, – с легкой улыбкой ответила Сэди-Грэйс, – он выпил скотч из бардачка!

Это был дорогой и крепкий скотч, способный скрыть вкус… кое-чего другого. Уже после одного глотка сенатора вырубило. Как и было запланировано, Сэди-Грэйс выбралась из багажника, заменила разбавленный скотч на обычную бутылку, помогла сенатору сделать еще несколько глотков и оставила его с прощальным подарком. Когда кто-нибудь найдет его, уровень алкоголя в его крови будет зашкаливать, и это вполне объяснит его… состояние.

Кэмпбелл взглянула на меня.

– Как долго он будет без сознания?

– Достаточно долго, – ответила я.

– Как думаешь, как скоро кто-нибудь заметит его машину?

Пока дорога была почти пуста. К тому же сенатор явно хотел остаться незамеченным, что неудивительно, и припарковался в каком-нибудь скрытом от глаз месте.

– Если нам повезет, – ответила я, – через час, а то и два.

15 апреля, 18:13

– Родригез! О’Коннелл! – Маки ощутил невероятное облегчение. – Это Лилиан Тафт. – Он помолчал, чтобы до них дошло. А потом ему захотелось отомстить им, и он скрестил руки на груди. – Она хочет знать, за что арестовали ее внучек.

«А теперь благослови вас Господь, – подумал Маки. – Сейчас вам только он и поможет!»

Маки ожидал увидеть на лицах коллег благоговейный ужас, но Родригез и О’Коннелл лишь пожали плечами.

– Мы их не арестовывали, – сказал Родригез.

О’Коннелл кашлянул.

– Они уже были в камере, когда мы вернулись с патрулирования.

Повисла зловещая тишина. Лилиан Тафт обвела глазами полицейских, а потом ее взгляд остановился на Маки.

– Если никто из вас не арестовывал моих внучек, – произнесла она, чеканя каждое слово, – тогда кто это сделал?

Один час и восемнадцать минут назад
Глава 69

Я,просунув кончик языка между зубами, ковыряла в замке отмычкой.

– Мы уверены, что это необходимо? – спросила Лили, которой никогда не нравилась эта часть плана.

Я оглянулась на пустой коридор. Улики подброшены. Сцена подготовлена. Кто-то уже должен был вызвать полицию из-за машины на обочине.

Все шло по плану.

– Да, это необходимо, – подтвердила я, чувствуя, как замок подается. Дверь камеры распахнулась, и мы оказались внутри. Я закрыла дверь.

Мы услышали, как щелкнул замок, и наступила тишина.

– За успех! – наконец произнесла Кэмпбелл. – И за нечестивый союз!

– За дружбу, – поправила Сэди-Грэйс и посмотрела на Кэмпбелл. – Или за нечто, отдаленно ее напоминающее.

– Сэди-Грэйс, у нас нет друзей. У нас есть алиби. – Я воспользовалась словами Кэмпбелл, гадая, сколько времени пройдет, прежде чем нас обнаружат в камере, и как долго мы сможем отвлекать полицейского, если он появится.

15 апреля, 18:17

– Господа, насколько я могу судить, ни один из вас не собирается признаваться в том, за что арестовали моих внучек и продержали их в камере больше часа.

Маки был в шоке.

– А это кто? – спросил Родригез, кивнув на троих парней. – Что они здесь делают?

– Я думаю, – ответила Лилиан Тафт, – они пришли сюда, чтобы защитить девочек.

«Защитить! – подумал Маки. – Они не нуждаются в защите!»

Он был уверен на все сто процентов, что был единственным, кто это заметил, но тут одна из девушек подмигнула ему.

Она посмотрела прямо на него и подмигнула.

– У вас есть три секунды, чтобы открыть эту камеру. – Лилиан Тафт даже не повысила свой мелодичный голос с южным акцентом. – Мне бы очень не хотелось, чтобы эта история плохо для вас закончилась.

Десять минут спустя
Глава 70

Мне было почти жаль молодого полицейского, который провел с нами последние полтора часа. Однако до начала Бала оставалось меньше получаса, и я была уверена, что, если мы опоздаем хотя бы на секунду, Лилиан убьет нас всех.

– Пойдемте, девочки.

Решение этой ситуации заняло немного больше времени, чем мы рассчитывали, но как только стало ясно, что у полиции нет никаких сведений о нашем аресте, у них не осталось другого выбора, кроме как отпустить нас.

Без каких-либо последствий.

Мы были уже на полпути к выходу, когда полицейские привели еще одного человека. Как и Бун, мужчина был облачен в смокинг. Однако его глаза были стеклянными, и он с трудом ворочал языком.

– Вы… хоть… понимаете… кто… я такой?

Бабушка опешила.

– Стерлинг Эймс! – Ее взгляд скользил по нему и полицейским, удерживавшим его в вертикальном положении. – Что все это значит?

– Мы нашли его на Блю-Ривер-роуд, – сказал один из представителей закона. – Классический случай вождения в нетрезвом виде. Бутылка со скотчем была рядом с ним, все еще открытая.

Спасибо, Сэди-Грэйс!

– А это он сжимал в руке. – Другой полицейский вытянул перед собой пластиковый пакет. Внутри лежал жетон от собачьего ошейника. – Пока мы еще не разобрались с этим.

Ник застыл. Он знал, что мы что-то задумали. Мы заманили его сюда, чтобы обеспечить ему алиби. Но чтобы он объяснил полицейским, что именно находится в пакетике для улик?

Это был приятный бонус.

– Это принадлежало моему брату, – охрипшим голосом тихо произнес Ник. Когда ему никто не ответил, он поднял глаза на полицейских. – В прошлом мае сбили человека и скрылись с места аварии.

– Я помню тот случай, – сказал один из полицейских. – Это случилось…

Он замолчал, округлив глаза.

Ник закончил фразу за него:

– …на Блю-Ривер-роуд.

В этот самый момент сенатору Стерлингу Эймсу удалось сфокусировать взгляд, и он заметил дочь.

– Кэмпбелл? – спросил он одновременно изумленно и враждебно.

Она наклонилась к нему и едва слышно прошептала:

– Теперь ты видишь меня, папочка?

15 апреля, 18:34

Маки, нахмурившись, смотрел на пьяного мужчину в камере предварительного заключения. Это не его дело. После того как все наконец закончилось, он вообще не был уверен, что ему позволят работать в одиночку. Однако он задержался, потому что лицо этого человека казалось ему смутно знакомым.

– Говорю же вам, я сенатор!

Маки задумался. «Сенатор? Тот самый сенатор, чья дочь совсем недавно была заперта в этой же камере?»

– Мне все равно, будь вы хоть сам папа римский, – сказал один из полицейских. – Мы не можем отпустить вас, пока вы не протрезвеете.

– Не говоря уже об обвинениях…

– Обвинениях? – Для человека, который все еще не мог стоять на ногах, сенатор продемонстрировал бурное негодование. – Это не я! Это все эти девчонки! Моя дочь, Сойер Тафт…

– Тафт? – повторил Родригез. – Эй, салага? Это не одна из тех…

Маки прочистил горло.

– Сойер Тафт провела последние полтора часа здесь, со мной.

Двадцать три минуты спустя
Глава 71

Мы успели вбежать за кулисы ровно за три минуты до начала Бала. Грир Уотерс с блокнотом в руках буквально тряслась от отчаяния. Но вот она увидела нас, и ее глаза вспыхнули.

– Вот вы где! – воскликнула она с облегчением, но в ее голосе слышались обвиняющие нотки. – Вы хоть представляете…

Лилиан стояла прямо за нами, и, заметив ее, Грир взяла себя в руки.

– А с тобой, – все еще негодуя, пригрозила она Сэди-Грэйс, – мы еще поговорим!

Прежде чем Сэди-Грэйс успела вздрогнуть от этих слов, я прошептала ей на ухо:

– Может, вы заодно поговорите о беременности, которую она симулирует?

Грир, скорее всего, не слышала меня, но недовольно прищурилась.

– Что ж, – бодро сказала она, – теперь можем двигаться дальше. Девочки, вас будут сопровождать ваши отцы – выходите в алфавитном порядке! И помните: когда вы дойдете до конца подиума, ваш отец передаст вашу левую руку Кавалеру, который будет сопровождать вас дальше. Левую!

Она замолкла на мгновение, когда ее безумный взгляд остановился на мне.

– Сойер, полагаю, кто-то из друзей твоей бабушки любезно согласится…

Ее прервал голос, раздавшийся за моей спиной:

– В этом нет необходимости.

Я обернулась и увидела маму. В последнюю нашу встречу я попросила ее уйти, и она ушла. Я обижалась, не хотела ей верить и злилась, что она совсем не замечала, как влияют на меня ее слова и действия.

– Я буду сопровождать Сойер, – спокойно сказала мама Грир. – Если, конечно, она согласится.

Тот факт, что она здесь, что-то значил. Но после Рождества я не хотела придавать этому особого значения.

Мама, должно быть, заметила это по моему лицу, потому что сказала, понизив голос:

– Твоя бабушка заезжала ко мне.

Я взглянула на Лилиан, гадая, как ей удалось уговорить маму явиться сюда.

– Прости, – натянуто сказала Грир матери. – Но ты не можешь…

– Конечно она может, – заявила Лилиан. – Если Сойер этого хочет.

Каким-то образом за последние девять месяцев Лилиан узнала меня настолько хорошо, что понимала, чего я хочу. А хотела я, чтобы мне не приходилось выбирать между мамой и бабушкой, Лили и остальными членами семьи.

– Действительно, – сказала я, изображая настоящую мисс и чуть больше, чем следовало бы, наслаждаясь тем, как покраснела от негодования Грир, – я думаю, это будет просто чудесно!

– Тогда решено! – объявила Лилиан.

У Грир было такое выражение лица, будто она проглотила лягушку и бедное создание застряло у нее в горле. Она хотела поспорить, но никто не спорит с Лилиан Тафт.

Тогда Грир переключилась на следующую жертву:

– Кэмпбелл! Твой отец, похоже, опаздывает.

Если нам повезло, к этому моменту кто-нибудь из полицейских уже обнаружил флешку, которую я оставила на стойке, когда мы уходили. На ней они найдут фотографию любовницы сенатора в костюме Евы и украденном жемчужном ожерелье.

Там же они найдут и смонтированную аудиозапись моего с сенатором разговора.

«Вы знакомы с окружным прокурором. И именно вы надавили на него, чтобы Ника обвинили».

«Если ты и дальше продолжишь развивать эту мысль, это может привести к проблемам».

И главный козырь: «Потому что если проблемы все-таки возникнут, я убью тебя, милая».

Через пару дней Кэмпбелл явится в полицию и даст показания о наезде на человека и бегстве с места аварии и о том, как отец заставил ее помочь ему подставить Ника. Эти показания будут подкреплены электронным дневником, который она вела в течение последних девяти месяцев, где она старательно отмечала дату и время и откровенничала о том, как отец заставлял ее лгать о Нике и молчать об аварии.

– Прошу прощения.

К нам подошел Дэвис Эймс.

– Мой сын столкнулся с некоторыми трудностями. Если Кэмпбелл не возражает… – он посмотрел на внучку с непроницаемым выражением лица, – то я буду сопровождать ее сегодня вечером.

Шоу должно было продолжаться, и оно продолжалось.

– Кэмпбелл Кэролайн Эймс. – Даже за сценой был прекрасно слышен южный акцент диктора. – Дочь Шарлотты и сенатора Стерлинга Эймса в сопровождении своего дедушки Дэвиса Эймса.

Я сразу поняла, когда дедушка Кэмпбелл торжественно передал ее руку Кавалеру, потому что ведущий перешел к объявлению его имени, родственных связей и так далее.

– Тебе необязательно было приезжать. – Я посмотрела на маму. Наша фамилия была почти в конце очереди.

– Нет, обязательно, малышка. – Мама наклонилась, слегка коснувшись моего плеча своим. Знакомый жест.

Это означало: «Я здесь, рядом».

– Я должна была лучше справляться. Я знаю, Сойер. Как я могла не понимать этого раньше? Но я потратила столько лет, пытаясь доказать себе и тебе, что я могу это сделать. Могу стать для тебя всем. – Мама опустила взгляд, теребя пальцами края прозрачных сверкающих рукавов. – Когда ты была маленькой, я очень боялась, что Лилиан найдет способ забрать тебя.

Но вот мне исполнилось восемнадцать, и я решила приехать сюда по собственной воле.

– Никто меня никуда не заберет, – ответила я.

– Твоя бабушка сказала то же самое, – пробормотала мама. – Лилиан приехала ко мне, признала свои ошибки и принялась расхваливать тебя, вернее, меня за то, что я вырастила такую сильную и независимую девушку.

После недолгой паузы ведущий принялся представлять следующую Дебютантку.

– Она сказала, что у тебя есть голова на плечах и что ты добрая, хотя делаешь все, чтобы никто этого не заметил.

Мне очень хотелось возразить, но тогда я бы только подтвердила слова Лилиан.

– И это она попросила тебя приехать.

Непокорная Элли Тафт замолчала.

– Ей не следовало этого делать.

Мама слушала, как объявляют имя Лили.

– Лилиан Тафт Истерлинг, дочь Джона и Оливии Истерлинг, в сопровождении своего отца, Джона Истерлинга.

– Это нормально, что ты хочешь жить своей жизнью, – сказала мама. – Что тебе нужны другие люди. Семья.

– Ты моя семья. – За эти девять месяцев ничего не изменилось: она моя мама. Она любит меня.

И тут она меня удивила.

Когда подошла наша очередь, мама сделала глубокий вдох.

– Не спотыкайся. Не упади. Просто иди, и все.

Я не была уверена, кому она это говорила – мне или себе.

И вот ведущий объявил мое имя:

– Сойер Энн Тафт.

Мы вышли на сцену под яркий свет софитов. Взяв маму под руку, я шла вместе с ней по подиуму и вспоминала аукцион.

Боже, как же все изменилось!

– Дочь Элинор Тафт… – Ведущий на мгновение замешкался, не обнаружив в записях имени моего отца, но тут же непринужденно продолжил: – Внучка Лилиан Тафт в сопровождении своей матери, Элинор Тафт.

Мама сжала мою руку. Я сжала ее в ответ. И тогда она передала меня моему Кавалеру.

– Бун Дэвид Мейсон, сын Джулии и Томаса Мейсона…

Глава 72

Мы с Буном должны были танцевать. Я ждала его вопроса о том, в какой части нашего плана он сыграл свою главную роль: с машиной, с записками или с нашим «арестом». Но лицо Буна приняло серьезное выражение.

– У меня довольно эффектный порез над глазом, не находишь? – спросил он, а я закатила глаза.

– Сэди-Грэйс считает, что сломала тебя.

Он счастливо вздохнул.

– Ага!

Я решила дать ему насладиться моментом.

– Не оборачивайся, – сказал Бун, когда наш вальс уже подходил к концу, – но, по-моему, у тебя появился ухажер.

Я оглянулась через плечо, ожидая увидеть еще какого-нибудь бедолагу-Кавалера, которому велели потанцевать со мной, но увидела только одно из огромных окон бального зала, выходящих на бассейн «Нортерн Ридж».

А вот рядом с бассейном стоял Ник.

Сбежать с Бала оказалось непросто даже для такого «криминального авторитета», как я. Но в конце концов мне удалось выбраться на улицу.

– Вот уж не ожидала тебя здесь увидеть! – сказала я Нику.

– И это все, что ты можешь мне сказать? – изумился он.

Видимо, он пришел за объяснениями.

– Окружной прокурор уже снял с меня все обвинения. Вы с Кэмпбелл…

– …отличная команда? – предположила я.

Он во все глаза смотрел на меня.

– Как вам вообще…

Вспомнив свой опыт в добыче компромата, я перебила его:

– Я воспользуюсь пятой поправкой. Но на будущее знай: в детстве я пересмотрела огромное количество фильмов и сериалов про полицейских.

Мне бы хотелось сказать, что это Ник предложил потанцевать, но это было бы ложью.

Я всегда верила в абсолютную честность. Я верила в то, что все люди предсказуемы. Я верила в то, что лучше не флиртовать с тем, кто флиртует с несовершеннолетней.

Долгое время я верила, что могу быть самодостаточной, независимой и, если не считать маму, одинокой. А потом я приехала сюда.

По совершенно непонятным даже мне причинам я протянула руку Нику – парню, которого едва знала, которого подставила, а потом спасла от тюрьмы и которого ударила в живот дверцей машины.

– Можно пригласить тебя на танец?

Он мог отказаться. И пожалуй, ему следовало.

Но он этого не сделал.

Нам бесцеремонно помешали. Я решила было, что это Уокер последовал за мной на улицу, но, обернувшись, увидела Дэвиса Эймса.

Ник исчез прежде, чем я успела попрощаться. Я подумала, что Дэвис поведет меня обратно в зал, но он взял меня за руку.

– Наверное, мне не стоит тебе этого говорить, – сказал он, когда мы начали танцевать, – но я буду вести.

Я ждала, когда он перейдет к делу. Я понятия не имела, как много ему известно о том, что произошло сегодня, или обо мне. Зато от Лилиан я знала, что он честолюбив.

Я знала, что он дорожит семьей.

А я только что помогла посадить его сына за решетку.

– Вижу, ты все еще предпочитаешь молчать. – Старик, довольный собой, улыбнулся. – Заметь, я убрал из лексикона все формы слова «болтать».

– Мои поздравления.

– Злючка, – пробормотал он себе под нос. – Вся в бабку.

Я уже было решила, что именно поэтому он пригласил меня на танец: я напоминала ему Лилиан, какой он ее знал, и это не имело никакого отношения к моей связи с его семьей и событиям последних суток.

– Ты, случайно, не в курсе, отчего мне отчаянно названивает адвокат моего сына?

Так все-таки вот в чем дело.

– К сожалению, не обладаю информацией, – с готовностью солгала я.

Последовало еще одно долгое молчание.

– Я и раньше помогал ему выпутываться из передряг. – Голос Дэвиса Эймса звучал почти задумчиво. – Он дал мне понять, что ты можешь стать проблемой для нашей семьи.

Проблемой. Учитывая все обстоятельства, это было даже забавно.

– Он сказал, что я ваша внучка? – спросила я.

Несмотря на то, как сильно я все это время старалась избегать этой темы, слова дались на удивление легко. В ответ глава семьи Эймсов поперхнулся, а затем закашлялся.

– Моя дорогая, – сказал он, когда пришел в себя, – я бы очень хотел, чтобы это было так.

– Можете не притворяться. – Я прекратила танец и отошла от него. – Ваша невестка фактически сказала мне это. Мать подтвердила. А ваш сын? Для того, кто восемнадцать лет назад не сделал ребенка несовершеннолетней девушке, он прилагает чертовски много усилий, чтобы заставить меня молчать.

И снова повисла тишина. Дэвис Эймс взвешивал ответ.

– Не стану отрицать, что мой сын принимал неверные решения.

– Я подумаю о том, чтобы официально сменить имя, – съязвила я. – Как считаете, какую фамилию лучше взять: Неверное или Решение?

– Одна девушка действительно забеременела от него. Он был уже взрослым, а она несовершеннолетней. Я все уладил.

Он уладил! Эти слова были словно удар под дых. Точно так же он уладил аварию, после которой брат Ника оказался в коме?

Кэмпбелл говорила, что той ночью отец кому-то звонил. Этот кто-то решил его маленькую проблемку. И этот кто-то заморозил расследование. Этого кого-то просто нужно было убедить, что за рулем машины сидел Уокер.

– Кэмпбелл недавно кое-что мне рассказала, – сказал Дэвис Эймс, словно прочитав мои мысли. – Полагаю, что с сегодняшнего вечера моему сыну придется справляться самому.

Я сомневалась, что Кэмпбелл рассказала ему все. Но даже если так, сейчас это не имело никакого значения. Я наконец призналась Дэвису Эймсу, что являюсь его плотью и кровью, а он принялся это отрицать.

Он отверг меня.

– А знаете что? – тихо произнесла я. – Не волнуйтесь, я никому не скажу, что ваш сын – мой отец. Я не хочу стать проблемой.

Я повернулась и пошла обратно на вечеринку. Поднимаясь по лестнице, я поняла, что старик идет за мной. Когда я подошла к двери, ведущей в бальный зал, он положил на нее руку.

– Мисс Тафт, – мягким голосом сказал Дэвис Эймс. – Девушка – совсем юная девушка – действительно забеременела от моего сына.

Я знаю. Я это знаю. Я…

– Но та девушка – не твоя мать.

Я резко развернулась к нему. Он же не думает, что я поверю?

– Ее звали Ана.