Текст книги ""Фантастика 2025-151". Компиляция. Книг 1-33 (СИ)"

Автор книги: Максим Петров

Соавторы: Алим Тыналин,Юлия Меллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 264 (всего у книги 341 страниц)

Мы обменялись рукопожатиями, скрепляя соглашение.

– Дэвид, – сказал я на прощание, – через год мы будем вспоминать этот день как начало новой эры в мировой нефтяной индустрии.

– Надеюсь, вы правы, – он проводил меня к лифту. – Во всяком случае, с таким финансовым партнером у проекта есть все шансы на успех.

Возвращаясь в банк, я чувствовал удовлетворение от проделанной работы. Саудовский проект спасен и получил новое развитие.

О’Мэлли, сидевший рядом в автомобиле, заметил мое настроение:

– Босс, судя по вашему виду, переговоры прошли успешно.

– Более чем успешно, Патрик. Мы только что заложили основы нефтяной империи, которая просуществует целый век. А то и больше. Но меня интересует другое. Как бы нашим успехам не помешал О’Брайен. Срок его ультиматума истекает через два дня.

Глава 18
Бешеный пес

Туман с залива Массачусетс полз между портальными кранами, превращая ноябрьский вечер в серую мглу. Черный Packard Eight осторожно двигался по булыжной мостовой пирса сорок семь, фары прорезали густую пелену над складами Южного Бостона. За рулем сидел О’Мэлли, его массивные руки крепко сжимали баранку из полированного дерева.

– Босс, еще не поздно развернуться, – пробормотал он, поглядывая в зеркало заднего вида. – Неделя прошла со дня выдвижения ультиматума. О’Брайен ждет ответа, но что-то мне не нравится эта встреча.

Я поправил запонку на левой руке. Золотая запонка с гравировкой «S. W.».

– Патрик, я готов пойти на уступки. Почти на все его требования, – я смотрел на силуэт трехэтажного кирпичного здания впереди. Склад «Ирландско-американской торговой компании» возвышался над причалом как крепость. – Сокращу операции с итальянцами, инвестирую в ирландские районы. Возможно, это предотвратит кровопролитие.

– А если это ловушка? – О’Мэлли остановил Packard возле тяжелых дубовых ворот, обитых железными полосами. – О’Брайен может решить, что переговоры это трата времени.

– Тогда у нас есть план Б, – я подтянул узел галстука.

Над входом в склад висела потускневшая вывеска с зеленым трилистником и надписью готическими буквами. Два ирландца в темных пальто и кепках вышли из тени. В руках у них поблескивали стволы Thompson Model 1928.

– Мистер Стерлинг? – Высокий парень с рыжей бородой клина внимательно осмотрел наш автомобиль. – Я Финн Макманус, правая рука мистера О’Брайена. Срок ультиматума истек. Готовы дать ответ?

Я вышел из автомобиля, холодный воздух ударил в лицо, принеся запах водорослей, угольной пыли и машинного масла.

– Готов. Надеюсь, мистер О’Брайен тоже настроен на компромисс.

Макманус кивнул, но в глазах мелькнула какая-то странная усмешка:

– О’Брайен всегда готов к честным переговорам. Оружие оставьте в машине.

О’Мэлли напрягся, рука сама потянулась к Colt.45 под пиджаком. Я легко коснулся его плеча, сигнал сохранять спокойствие.

Мы поднялись по скрипучей деревянной лестнице на третий этаж. Коридор освещали керосиновые лампы в железных плафонах, от которых на стенах плясали тени.

Пахло сыростью, табаком и застоявшимся потом. В конце коридора стояли еще двое ирландцев с Thompson. Один из них, долговязый рыжий с угольно-черными руками, пристально смотрел на О’Мэлли.

– Шон Макгрегор, – представился он с густым бостонским акцентом. – Помню тебя, О’Мэлли. Раньше твой кузен таскал мешки с углем на пирсе двенадцать, а теперь ты прислуживаешь итальянским королькам.

О’Мэлли сжал кулаки, но промолчал. Слишком много поставлено на карту для личных выяснений отношений.

Дверь в конце коридора распахнулась, и на пороге появился Колин О’Брайен собственной персоной. Мужчина сорока лет, с седеющими висками и шрамом от уха до подбородка. На нем был твидовый пиджак, белая рубашка без галстука и жилет с золотой цепочкой часов. Пронзительные зеленые глаза изучали меня с нескрываемым любопытством.

– Мистер Стерлинг, – О’Брайен протянул руку для рукопожатия. Ладонь шершавая, с мозолями докера. – Входите. Надеюсь, неделя размышлений привела вас к мудрому решению.

Офис оказался спартанским, но функциональным. Массивный дубовый стол, три простых стула, стальной сейф марки «Mosler» в углу. На стенах висели портрет Майкла Коллинза в форме командира ИРА, карта ирландских графств и схема бостонских доков с красными флажками. На столе лежала открытая папка из плотного картона, мое досье с фотографиями и банковскими документами.

О’Брайен налил виски в три граненых стакана из бутылки «Jameson Irish Whiskey». Янтарная жидкость переливалась в свете керосиновой лампы на столе.

– За разумные решения, – поднял стакан О’Брайен, но глаза внимательно изучали мое лицо.

– За мир в Бостоне, – ответил я, отпивая глоток. Виски обжег горло.

О’Брайен сел за стол и откинулся на спинку стула:

– Итак, мистер Стерлинг. Мои условия просты. Вы уже слышали их. Прекращение всех финансовых операций с итальянскими семьями. Передача контроля над портовыми активами ирландскому профсоюзу. Компенсация в размере пятисот тысяч долларов. Что скажете?

Я сделал глубокий вдох, словно принимая тяжелое решение:

– Колин, ваши требования жесткие, но я готов их принять. Частично.

Брови О’Брайена поползли вверх:

– Частично?

– Я готов сократить сотрудничество с итальянцами на семьдесят процентов. Инвестировать триста тысяч в строительство школы и больницы в Южном Бостоне. А контроль над портами… возможно, совместный контроль, пятьдесят на пятьдесят.

О’Брайен молчал, постукивая пальцами по столешнице. В его глазах мелькали какие-то мысли, которые мне не нравились.

– Интересное предложение, – наконец сказал он. – Но знаете что, мистер Стерлинг? За эту неделю я тоже много думал.

Он встал и подошел к карте доков на стене:

– Думал о том, что вы слишком умны. Слишком богаты. Слишком связаны с опасными людьми. И понял одну вещь, с такими, как вы, нельзя договариваться.

Я почувствовал, как напряглись мышцы. Что-то шло не так.

– Что вы имеете в виду?

О’Брайен повернулся ко мне, и в его улыбке не было ничего дружелюбного:

– Имею в виду, что даже если вы подпишете любые бумаги, через месяц найдете способ их обойти. У вас есть юристы, связи, деньги. А у меня есть только принципы и готовность умереть за них.

Он вернулся к столу и сел:

– Поэтому я решил упростить ситуацию. Вы станете гостем ирландского братства до тех пор, пока все ваши банковские счета не опустеют в пользу рабочих Бостона.

– Заложником, – холодно сказал я.

– Почетным гостем, – усмехнулся О’Брайен. – Разница только в формулировке.

Он сделал едва заметный жест рукой. Дверь распахнулась, и в комнату вошли трое ирландцев с Thompson наизготовку. Макгрегор направил ствол своего Colt.38 прямо мне в затылок.

– Ваши банки переведут два миллиона долларов на счета профсоюза докеров. Плюс все активы, связанные с итальянскими операциями, – продолжал О’Брайен с деловитым видом. – А потом, возможно, мы отпустим вас домой.

О’Мэлли рванулся было к оружию, но дуло Thompson уперлось ему в грудь.

– Не дергайся, предатель, – прошипел один из боевиков. – А то разукрасим стенку твоими мозгами.

Время замедлилось. Я видел торжествующий взгляд О’Брайена, злое лицо Макгрегора, растерянность О’Мэлли. Керосиновая лампа отбрасывала пляшущие тени на стены. За окном завывал туманный ветер с залива.

– Знаете, Колин, – сказал я, медленно поправляя манжету и снимая золотую запонку. Одновременно тем самым подавая сигнал снайперу на крыше соседнего здания, – я тоже много думал на этой неделе. Мы все думали. Мы прямо мыслители.

Грохот выстрела Springfield с оптическим прицелом раздался через секунду после моего сигнала. Окно взорвалось осколками стекла, и пуля снайпера Маллоу попала Макгрегору точно в левый висок. Рыжеволосый докер рухнул как подкошенный, кровь брызнула на портрет Майкла Коллинза.

– Засада! – завопил О’Брайен, выхватывая Colt.45 из кобуры под пиджаком.

О’Мэлли мгновенно среагировал, ударил локтем ближайшего ирландца в солнечное сплетение и выхватил свой пистолет. Грохот выстрелов заполнил тесное помещение, пахнуло порохом и кровью.

Я бросился за массивный дубовый стол, пули Thompson крошили штукатурку над моей головой. Керосиновая лампа разбилась, разлив горящее масло по столешнице.

– Думал, что ирландцы простаки? – орал О’Брайен, отстреливаясь из-за сейфа. – Узнаешь, что значит воевать с людьми, которым нечего терять!

В дверь ворвались люди Маллоу с Tommy gun наизготовку. Перестрелка превратилась в настоящий ад. Вспышки выстрелов, крики, лязг падающего оружия.

– Колин, я предлагал честную сделку! – крикнул я, когда дым начал рассеиваться. – Ты сам выбрал войну!

Когда стрельба стихла, двое ирландцев лежали на полу в лужах крови. Третий корчился у стены, зажимая простреленную руку. Но О’Брайена нигде не было видно.

– Черт! – выругался один из людей Маллоу. – Главарь смылся через окно на пожарную лестницу!

Я подошел к разбитому окну и выглянул наружу. Внизу, между складами, мелькнула тень бегущего человека. О’Брайен исчез в лабиринте доков как призрак.

– Пусть бежит, – сказал я, отряхивая пыль с костюма. – Сегодня он понял главное, что со мной лучше договариваться, чем воевать.

Запах гари смешался с медным привкусом крови. На стене догорали остатки карты доков, а портрет Майкла Коллинза был забрызган кровью Макгрегора.

Война с ирландцами только начиналась.

Впрочем, я уже подготовил О’Брайену несколько сюрпризов. Если он думал, что ночная стычка это конец, то глубоко ошибался.

Утренний туман все еще висел над Бостоном, когда черный Packard остановился возле полицейского участка на Бойлстон-стрит. Массивное кирпичное здание 1885 года постройки выглядело мрачно в сером свете рассвета. Над входом развевался американский флаг, а у парадной лестницы дежурил констебль в синей форме с медными пуговицами.

Я проверил карманные часы, уже половина седьмого утра. Детектив Патрик О’Коннор должен заступить на дежурство через десять минут. После вчерашней перестрелки времени на раздумья не остается.

– Босс, уверены, что этому копу можно доверять? – спросил О’Мэлли, выключая двигатель. – У О’Брайена могут быть связи в полиции.

– Патрик О’Коннор ирландец, но честный полицейский, – ответил я, поправляя галстук. – К тому же, у него есть причины не любить О’Брайена. Тот взорвал банк в его районе.

Мы вошли в участок через главный вход. В дежурке пахло табаком, кофе и карболовой кислотой.

За высокой деревянной стойкой сидел сержант с пышными усами, изучавший утренние рапорты. На стене висели фотографии разыскиваемых преступников и карта города с отмеченными участками патрулирования.

– Можно видеть детектива О’Коннора? – обратился я к сержанту. – Уильям Стерлинг, по делу о взрыве в банке.

Сержант поднял голову от бумаг и внимательно осмотрел меня:

– Мистер Стерлинг? Детектив О’Коннор как раз спрашивал о вас. Проходите наверх, кабинет номер семь.

Поднимаясь по скрипучей лестнице, я думал о предстоящем разговоре. О’Коннор должен поверить, что получает ценную информацию о планах О’Брайена. В действительности я буду кормить его полуправдой, направляя полицейские силы туда, где они смогут нанести максимальный ущерб ирландской организации.

Детектив О’Коннор сидел за металлическим столом в тесном кабинете, заваленном папками дел и фотографиями с места преступлений. Крупный мужчина лет сорока пяти, в коричневом костюме с жилетом, он внимательно изучал отчет о вчерашних событиях в доках.

– Мистер Стерлинг, – он поднялся и пожал мне руку. – Как раз хотел с вами поговорить. Вчера в районе пирса сорок семь была стрельба. Три трупа, все ирландцы из банды О’Брайена.

– Детектив, я пришел, чтобы помочь следствию, – я сел в единственное свободное кресло напротив стола, не обращая внимания на слова полицейского. – У меня есть информация о планах Колина О’Брайена.

О’Коннор отложил документы и достал блокнот:

– Слушаю внимательно.

– Вчера вечером О’Брайен пытался взять меня в заложники, – начал я, тщательно подбирая слова. – Требовал два миллиона долларов и передачу всех моих активов ирландскому профсоюзу.

– И как вы избежали плена?

– Мои люди были готовы к подобному развитию событий. Но главное не это, – я наклонился ближе к столу. – Во время разговора О’Брайен проговорился о своих дальнейших планах.

О’Коннор приготовился записывать:

– Каких планах?

– Сегодня вечером он встречается со своими лейтенантами в таверне «Молот Св. Патрика». Они будут обсуждать ограбление Первого национального банка на Вашингтон-стрит, – я говорил уверенно, как будто действительно слышал эти планы. – Плюс взрыв нескольких итальянских ресторанов в Норт-Энде.

– Серьезные обвинения, – пробормотал О’Коннор, быстро записывая. – Есть доказательства?

Я достал из внутреннего кармана пиджака сложенный лист бумаги:

– Один из людей О’Брайена обронил это во время перестрелки.

О’Коннор развернул бумагу и нахмурился. На листе были нацарапаны адреса банков, времена работы охраны и схематичный план подвала банка на Вашингтон-стрит. Конечно, документ нарисовал один из моих людей задолго до этого, еще в Нью-Йорке, но выглядел он убедительно.

– Почерк похож на записи, найденные после взрыва банка на Стейт-стрит, – пробормотал детектив. – А что это за адреса?

– Склады с оружием, – ответил я. – О’Брайен хранит динамит и Thompson в разных местах по всему Южному Бостону. Вот здесь, – я ткнул пальцем в список, – подвал на Дорчестер-авеню. Там должно быть около пятидесяти фунтов взрывчатки.

О’Коннор поднялся из-за стола и подошел к карте Бостона на стене:

– Мистер Стерлинг, если эта информация подтвердится, мы сможем арестовать всю банду О’Брайена за одну ночь.

– Именно на это я и рассчитываю, детектив. Этот человек уже убил четверых невинных людей. Пора остановить его, чтобы не пострадали другие люди.

Через час я покинул полицейский участок, оставив О’Коннора составлять план операции. Но это была лишь первая часть ловушки. О’Брайен слишком опытен, чтобы попасться на простую засаду.

Packard довез нас до особняка на Бикон-Хилл, который я снял под видом приезжего бизнесмена из Нью-Йорка. Трехэтажное здание из красного кирпича 1840-х годов постройки, с чугунными решетками на окнах и небольшим садом, огороженным железной оградой.

В библиотеке первого этажа меня ждали Шон Маллоу и трое моих лучших людей. На столе из красного дерева лежали карты Бостона, фотографии складов и список ирландских боевиков.

– Итак, джентльмены, – сказал я, закрывая дубовые двери на ключ, – у нас есть несколько часов до полицейской операции. Нужно использовать это время максимально эффективно.

Маллоу указал на карту:

– Босс, как я уже докладывал, наша разведка обнаружила три основных склада О’Брайена. Один на пирсе двенадцать, второй в подвале таверны, третий в заброшенной фабрике на Дорчестер-авеню.

– Полиция возьмет таверну и фабрику, – кивнул я. – А нам нужно позаботиться о пирсе двенадцать. Без шума и огласки.

Джеймс Финн, наш боец с навыками взлома замков, изучал фотографию склада:

– Замок простой, «Yale» образца двадцать четвертого года. Справлюсь за пять минут. Но там может быть охрана.

– Один человек, – ответил Маллоу. – Спит в сторожке с бутылкой виски. К полуночи обычно пьян как стелька.

Я посмотрел на часы, половина одиннадцатого утра:

– Отлично. В полночь Финн и двое людей пробираются на склад. Забираете все оружие и динамит. Часть уничтожаете, часть привозите к нам. А сторожа оставляете живым, но без сознания.

– А что с самим О’Брайеном? – спросил О’Мэлли. – Он же не дурак, не пойдет на встречу после вчерашнего.

– Не пойдет, – согласился я. – Но у него есть слабое место. Информатор в полиции, который предупреждает о рейдах. Сегодня этот информатор получит особое задание.

Я достал из сейфа конверт с деньгами и фотографию молодого констебля:

– Мики О’Тул, двадцать три года, ирландец во втором поколении. Получает от О’Брайена пятьдесят долларов в месяц за информацию о полицейских операциях.

– Откуда знаете? – удивился Маллоу.

– Детектив О’Коннор не единственный полицейский в моей записной книжке, – усмехнулся я. – О’Тул не знает, что его раскрыли. Сегодня он передаст О’Брайену «секретную» информацию о том, что полиция планирует арестовать всех ирландских лидеров завтра утром в семь часов.

– И О’Брайен попытается бежать из города?

– Попытается. Но все дороги из Бостона будут перекрыты полицейскими постами. Плюс наши люди от Комиссии будут на вокзалах и в порту.

К вечеру план начал действовать. Детектив О’Коннор получил подкрепление, двадцать констеблей и четырех детективов для одновременных рейдов. Констебль О’Тул передал О’Брайену «секретную» информацию о готовящихся арестах. А люди Финна заняли позиции возле склада на пирсе двенадцать.

Я сидел в библиотеке особняка, попивая шотландский виски «Macallan» и наблюдая за огнями Бостона через высокие окна. О’Мэлли докладывал о ходе операции каждые полчаса.

– Полиция взяла таверну «Молот Св. Патрика», – сообщил он в половине первого ночи. – Арестованы трое мелких боевиков, конфискованы четыре Thompson и двадцать фунтов динамита. Но О’Брайена там не было.

– А склад на Дорчестер-авеню?

– Тоже пуст. Похоже, О’Брайен получил предупреждение и эвакуировал главные силы.

В два часа ночи пришли новости от Финна:

– Босс, склад на пирсе двенадцать зачищен. Забрали пятнадцать Thompson, тридцать пистолетов разных моделей и сорок фунтов динамита «Геркулес». Сторож спит, как младенец.

– Отлично. А следы нашего визита?

– Сделали так, будто склад ограбили конкуренты О’Брайена. Оставили записку от «банды Доннелли с севера».

К утру стало ясно, что ловушка сработала лишь частично. О’Брайена взять не удалось, но его организация понесла серьезные потери. Арестованы восемь человек, конфискована большая часть оружия, закрыты три основных склада.

– Босс, – сказал О’Мэлли, просматривая утренние сводки, – О’Брайен еще опасен, но теперь у него гораздо меньше людей и оружия.

– Этого пока достаточно, – ответил я, складывая карты в сейф. – Раненый зверь всегда опаснее здорового, но и предсказуемее. Теперь О’Брайен будет действовать отчаянно, но он ослаб.

Глава 19
Перспективы

За окном поднималось ноябрьское солнце над Бостоном. Первый раунд войны с ирландцами был выигран, но впереди ждали новые испытания.

Ресторан «Shamrock Inn» на Ганновер-стрит в Норт-Энде встретил меня запахом жареной баранины и звуками ирландской скрипки. Заведение располагалось на первом этаже трехэтажного кирпичного здания 1890-х годов, с узкими окнами и вывеской из кованого железа. Внутри царила атмосфера старой Ирландии: дубовые столы, камин с живым огнем, стены увешанные портретами ирландских поэтов и революционеров.

За угловым столиком, скрытым от посторонних глаз массивной колонной, сидел Лиам Доннелли. Мужчина пятидесяти лет, с аккуратной седой бородкой и проницательными голубыми глазами. На нем дорогой костюм от «Lobb Co» из Лондона, золотые запонки с изумрудами и часы «Patek Philippe» на цепочке. Все в его облике говорило о процветающем бизнесмене, а не о главаре контрабандистов.

– Мистер Стерлинг, – Доннелли поднялся и протянул руку для рукопожатия. – Давно хотел с вами познакомиться. Наслышан о вас, очень наслышан.

– Мистер Доннелли, – я сел напротив него, отметив, что ирландец выбрал место с видом на все входы и выходы. – Благодарю за согласие встретиться в столь короткие сроки.

Доннелли налил ирландский виски «Redbreast» в два хрустальных стакана. Янтарная жидкость переливалась в свете газовых рожков, висевших над столом.

– За взаимовыгодное сотрудничество, – поднял он стакан. – И за то, чтобы наши общие враги получили по заслугам.

Я отпил глоток виски, наслаждаясь мягким вкусом с нотками меда и дуба:

– Мистер Доннелли, насколько я понимаю, у вас есть разногласия с Колином О’Брайеном.

Лицо ирландца потемнело:

– Разногласия? – Он усмехнулся, но в глазах мелькнула старая боль. – Мистер Стерлинг, этот человек украл у меня грузовик канадского виски стоимостью пять тысяч долларов в двадцать шестом году. А потом увел мою жену Молли.

– Понимаю. Личные счеты самые болезненные.

– Дело не только в личном, – Доннелли достал из внутреннего кармана кожаную папку и раскрыл ее на столе. – Посмотрите на эти цифры.

Передо мной лежали аккуратно переписанные столбцы доходов и расходов. Я узнал почерк опытного бухгалтера и внимательно изучил данные.

– Контрабанда алкоголя через границу штата Мэн приносит двести тысяч долларов в год, – объяснял Доннелли. – Плюс портовые операции еще сто пятьдесят тысяч. До конфликта с О’Брайеном мы делили территории и прибыли поровну.

– А теперь?

– Теперь Колин контролирует южные доки и пытается перехватить мои поставки из Канады. За последние два года мои доходы упали вдвое, – Доннелли сложил бумаги обратно в папку. – Этот человек не понимает, что война разорит всех.

Я отложил стакан и наклонился ближе:

– Мистер Доннелли, О’Брайен объявил войну не только вам, но и мне. Вчера он попытался взять меня в заложники, требуя два миллиона долларов.

– Слышал об этом, – кивнул Доннелли. – Мои люди в доках рассказывали о перестрелке. Три трупа, О’Брайен сбежал.

– Именно поэтому я обратился к вам. Мне нужна информация о слабых местах О’Брайена. О его людях, складах, планах.

Доннелли откинулся на спинку стула и задумчиво покрутил стакан в руках:

– У Колина три главные слабости, мистер Стерлинг. Первая – гордость. Он никогда не отступает, даже когда это разумно. Вторая – недостаток денег. Его организация существует на пожертвования ирландских рабочих, а их у него все меньше.

– А третья?

– Женщины, – усмехнулся Доннелли. – После того как увел мою Молли, Колин увлекся Кэтрин Макбрайд, дочерью лидера докеров. Красавица девятнадцати лет, рыжие волосы, зеленые глаза. Ради нее он готов на любые безрассудства.

Я мысленно отметил эту информацию. Личные привязанности всегда уязвимое место сильных людей.

– Что вы можете предложить в плане практической помощи? – спросил я.

Доннелли достал из портфеля карту Бостонского порта и разложил ее на столе:

– Смотрите сюда, – он указал на северную часть доков. – Эти причалы контролирую я. Пирсы с первого по пятнадцатый. У меня двести человек, в основном грузчики и водители. Не боевики, но надежные люди.

– И?

– Могу прекратить поставки оружия О’Брайену. Половину Thompson он получает через мои каналы из Канады. Без них его боевая мощь упадет еще сильнее.

– Отлично. Что еще?

– Информация, – Доннелли свернул карту. – У меня есть люди среди докеров Южного Бостона. Они сообщат, где О’Брайен прячется, когда планирует удары, с кем встречается.

Официант принес тарелки с ирландским рагу, баранина с картофелем и морковью, приправленная тимьяном и розмарином. Мы несколько минут ели молча, обдумывая детали сделки.

– Мистер Доннелли, – сказал я наконец, – ваша помощь неоценима. Но любое сотрудничество должно быть взаимовыгодным. Чего хотите взамен?

Ирландец отложил вилку и посмотрел мне в глаза:

– Пятьдесят тысяч долларов наличными как компенсацию за потери от войны с О’Брайеном. Эксклюзивные банковские услуги для отмывания доходов от канадского виски. И право первого выбора на любые освободившиеся территории после устранения Колина.

Условия жесткие, но справедливые. Доннелли рискует многим, выступая против О’Брайена.

– Согласен, – кивнул я. – При одном условии, что ваши люди не вмешиваются в мои операции с итальянскими семьями. Это отдельная сфера интересов.

– Разумно, – Доннелли протянул руку для рукопожатия. – Против макаронников ничего не имею. Дерутся только за свои кварталы, не лезут в ирландские дела.

Мы пожали руки, скрепляя союз. Официант принес счет на две дюжины устриц, бутылку «Redbreast» и два обеда, итого четырнадцать долларов с чаевыми.

– Когда начинаем? – спросил Доннелли, доставая бумажник из кожи крокодила.

– Немедленно, – ответил я, оставляя на столе двадцать долларов. – Сегодня же прекращаете поставки оружия О’Брайену. Завтра ваши информаторы начинают работу. А через неделю встречаемся снова для координации действий.

– А что насчет денег?

Я достал из внутреннего кармана конверт с банкнотами:

– Половина сейчас, остальные после первых результатов. Плюс открою для вас счет в «Sterling Associates Bank» под именем «North End Import Company».

Доннелли пересчитал купюры и спрятал конверт:

– Мистер Стерлинг, думаю, это начало прекрасной дружбы. Колин О’Брайен наконец получит урок, которого давно заслуживает.

Мы покинули ресторан через разные выходы. Доннелли направился к своему Chrysler Imperial, стоявшему на Салем-стрит, а я дошел до Packard, припаркованного возле итальянской пекарни.

– Как прошла встреча? – спросил О’Мэлли, заводя двигатель.

– Лучше, чем ожидал. Теперь у О’Брайена война на два фронта, с нами и с Доннелли. Плюс проблемы с поставками оружия и информацией.

– Куда едем, босс?

Я посмотрел на часы. Половина третьего дня. Самое время готовиться к отъезду из Бостона:

– В отель. Нужно собрать вещи и подготовить отчет для Комиссии. Завтра утром уезжаем в Нью-Йорк.

Packard тронулся по булыжной мостовой Норт-Энда, минуя итальянские ресторанчики и ирландские пабы. За окнами мелькали лица людей разных национальностей, все они пытались выжить в этом жестоком городе, где деньги и сила решали все.

К вечеру мы покинули Бостон, но война с Колином О’Брайеном далека от завершения. Раненый зверь всегда опаснее здорового, и я понимал, что впереди нас ждут еще более кровавые испытания.

Паровоз Boston Maine Railroad номер триста шестьдесят два мерно покачивался на рельсах, унося нас от промышленной дымки Бостона к огням Манхэттена. За окнами купе первого класса мелькали поля Коннектикута, освещенные бледным солнцем. Я сидел в кожаном кресле, просматривая свежие газеты и планируя дальнейшие действия.

«Boston Globe» писал о массовых арестах в ирландских районах под заголовком «Полиция наносит удар по террористам"». «New York Times» анализировал падение цен на нефть, а «Wall Street Journal» обсуждал перспективы банковского сектора после недавних скандалов. Для моих операций экономическая нестабильность создавала новые возможности.

О’Мэлли сидел напротив, изучая телеграммы, поступившие за время нашего отсутствия. Его массивная фигура впервые транслировала расслабленность, впервые за несколько недель, ведь угроза войны на два фронта, по крайней мере, на время, нас миновала.

– Босс, – сказал он, складывая депеши, – Наши люди докладывают из Нью-Йорка. Никаких инцидентов, все спокойно. Люди Нитти соблюдают перемирие, а агенты Моргана не предпринимали активных действий.

– Отлично, – кивнул я, откладывая газеты. – Значит, можем ослабить режим охраны и сосредоточиться на бизнесе.

Шон Маллоу дремал в дальнем углу купе, его винтовка Springfield лежала в кожаном чехле на багажной полке. После напряженных дней в Бостоне даже мой неутомимый телохранитель позволил себе отдохнуть.

Проводник в синей униформе постучал в дверь купе:

– Джентльмены, через полчаса прибываем в Гранд-Централ. Прошу подготовиться к высадке.

Я проверил карманные часы. четверть седьмого вечера. Время возвращаться к настоящей работе.

Огни Манхэттена уже виднелись в окне, когда зазвонил телефон-автомат в конце вагона. Проводник подошел ко мне:

– Мистер Стерлинг? Для вас срочный звонок от мистера Эллиотта из банка. Говорит, что дело не терпит отлагательств.

Я поднялся из кресла, чувствуя, как адреналин учащает пульс. В мире большого бизнеса срочные звонки редко приносят плохие новости, но всегда требуют немедленного внимания.

– Мистер Стерлинг? – голос Томаса Эллиотта звучал взволнованно. – Слава Богу, что дозвонился. У нас здесь настоящий переполох.

– Что случилось, Томас?

– Программа микрокредитования имеет феноменальный успех. За три дня, пока вас не было, поступило двести семнадцать заявок. Очередь растянулась на два квартала, люди ночуют на улице.

Я усмехнулся. Это другое дело. Вот такие проблемы решать гораздо приятнее.

– Сколько одобрили кредитов?

– Сто тридцать восемь на общую сумму четыреста двенадцать тысяч долларов. Но это еще не все, – голос Эллиотта дрожал от возбуждения. – Звонили из Филадельфии, Балтимора, Бостона и даже Вашингтона. Все хотят, чтобы мы открыли отделения микрокредитования в их городах.

– Кто именно звонил?

– Мэр Филадельфии просил встречи для обсуждения банковских услуг для малого бизнеса. Торговая палата Балтимора предлагает льготную аренду помещений. А из Вашингтона звонил помощник сенатора Гласса, интересовался нашими методами работы с мелкими заемщиками.

Поезд начал замедляться, приближаясь к перрону Гранд-Централ. За окнами мелькали огни самого большого вокзала мира.

– Томас, – сказал я, принимая решение, – созывайте экстренное совещание завтра утром в девять часов. Пригласите представителей всех крупных партнеров. Обсудим план экспансии программы микрокредитования.

– Будет сделано, сэр. А что с новыми заявками? Люди ждут ответа.

– Одобряйте все разумные проекты. Увеличьте лимит до миллиона долларов в день. И наймите дополнительных специалистов.

Положив трубку, я вернулся в купе, где О’Мэлли собирал багаж.

– Хорошие новости, босс? – спросил он.

– Лучше, чем ожидал. Пока мы воевали с О’Брайеном и договаривались с Нитти, наш банк стал центром притяжения для малого бизнеса всего Восточного побережья.

Поезд остановился у платформы номер девять. Маллоу проснулся и первым делом проверил оружие, старые привычки неистребимы.

Нас встречали два черных Packard с моими людьми. Атмосфера была спокойной, без напряжения последних недель. Охрана по-прежнему присутствовала, но теперь это была скорее предосторожность, чем необходимость.

– Куда едем, босс? – спросил неизменный Мартинс, сидящий за рулем первого автомобиля.

– В особняк на Пятой авеню. Но сначала заедем в банк, хочу лично оценить ситуацию.

Packard тронулся по заснеженным улицам Манхэттена. Даже в вечернее время город кипел жизнью. Огни реклам, толпы людей, автомобили и извозчики создавали привычную симфонию мегаполиса.

«Merchants Farmers Bank» на Стоун-стрит встретил нас ярко освещенными окнами. Даже в половине восьмого вечера в главном зале работали люди, большая редкость для банковских учреждений нынешнего времени.

– Мистер Стерлинг! – Томас Эллиотт поднялся из-за стола, когда мы вошли через главный вход. – Добро пожаловать домой. Готов доложить о результатах.

Главный зал банка разительно изменился за три дня. Тут установили дополнительную стойку микрокредитования, наняли четырех новых специалистов, а в углу оборудовали уютную зону ожидания с кожаными креслами и журнальными столиками.

– Томас, впечатляет, – сказал я, осматривая улучшения. – Расскажите детали.

– За два дня мы открыли восемьдесят семь новых счетов, – Эллиотт листал записи в кожаном блокноте. – Клиенты самые разные: польские портные с Орчард-стрит, еврейские торговцы с Нижнего Ист-Сайда, итальянские ремесленники из Литл-Итали, даже несколько негритянских семей из Гарлема.