Текст книги ""Фантастика 2025-151". Компиляция. Книг 1-33 (СИ)"

Автор книги: Максим Петров

– Джино, – сказал Анастасия, садясь в машину, – немедленно едешь к Джо Боссу. Докладываешь все, что видел. Каждую деталь.

– А что с полицией?

– Ничего не видел, ничего не знаешь. Обычное дело, банда неизвестных налетчиков. Понял?

Торелли кивнул и поспешил к своему грузовику. Через полчаса весть о нападении дойдет до Массерии, и босс всех боссов придет в такую ярость, что война станет неизбежной.

Анастасия последний раз взглянул на пылающий склад и усмехнулся. Лучиано оказался прав, иногда для того, чтобы изменить мир, нужно сначала его поджечь.

Кастелламарская война началась.

* * *

Дорога до дока номер семнадцать заняла двадцать пять минут. Мартинс вел Packard осторожно, зимние дороги были скользкими от растаявшего снега, а туман делал видимость практически нулевой. О’Мэлли сидел рядом со мной, периодически поглядывая в зеркала заднего вида, проверяя, не следует ли за нами хвост.

Когда мы приблизились к портовому району, в воздухе уже чувствовался запах гари. Черный дым поднимался столбом в серое небо, а отсветы пламени пробивались сквозь туман. Сирены пожарных машин и полицейских автомобилей создавали какофонию звуков, эхом отражавшуюся от стен складских зданий.

– Босс, – сказал О’Мэлли, когда мы остановились в двух кварталах от места происшествия, – похоже, дело серьезное. Такой дым бывает только от больших пожаров.

– Или от больших взрывов, – добавил я, глядя на оранжевое зарево над крышами. – Патрик, идем пешком. Машину оставляем здесь, подальше от любопытных глаз.

Мы прошли последние три квартала по узким улочкам между складами и заброшенными фабриками. Воздух становился все гуще от дыма, а запах горящих материалов был настолько сильным, что щипало глаза. Пожарные уже развернули свои шланги, но было очевидно, что склад не спасти.

У импровизированного полицейского кордона нас встретил Фрэнк Костелло. Обычно безупречно одетый консильери Массерии выглядел взволнованным, его серый костюм был запылен, а лицо покрыто копотью.

– Уильям, наконец-то, – сказал он, пожимая мне руку. – Ситуация хуже, чем я думал.

– Что произошло? – спросил я, глядя на пылающие руины того, что еще утром было одним из самых прибыльных объектов Синдиката.

– Нападение людей Марранцано. Около семи утра, шестеро вооруженных мужчин. Альберт организовал оборону, но они действовали профессионально. Автоматическое оружие, зажигательные бомбы, скоординированная атака.

Мы подошли ближе к месту происшествия. Пожарные все еще боролись с огнем, но здание было потеряно. От четырехэтажного склада остались только обгоревшие стены и груды дымящихся обломков.

– Потери? – спросил я.

– Трое убитых, четверо раненых. Пино Марнетти, Марко Ди Лука, Паоло Сантини, все хорошие ребята, преданные Семье.

Костелло указал на обгоревшие остатки двух фургонов у боковой стены:

– Марко и Паоло сгорели заживо в машинах. Не успели выбраться.

Я обошел периметр, внимательно изучая место происшествия. Мой опыт работы с финансовыми мошенничествами научил меня замечать детали, которые не видят другие.

И здесь я сразу увидел несколько странностей.

Во-первых, позиции обороняющихся. Анастасия и его люди располагались так, что имели отличные позиции для стрельбы, но почему-то не использовали их эффективно. Множество неиспользованных укрытий, плохие углы обстрела, словно кто-то специально выбрал наименее выгодную тактику.

Во-вторых, характер повреждений. Пули в стенах сгруппированы очень аккуратно, но большинство попаданий пришлось в места, где никого не было. Профессиональные стрелки с автоматическим оружием не могли так промахнуться.

В-третьих, улики. Вернее, слишком много улик. Портсигар с инициалами, записная книжка, даже пистолет с гравировкой, все это лежало на виду, словно кто-то специально разбросал для опознания.

– Уильям, – подошел ко мне Альберт Анастасия, держа забинтованную левую руку на весу. – Видишь, что творят эти ублюдки? Без предупреждения, без объявления войны.

– Альберт, ты уверен, что это были люди Марранцано? – спросил я, внимательно глядя ему в глаза.

– Абсолютно. Торелли лично опознал Салли Торо и Луку Бардо. Плюс вот это, – он показал мне портсигар с гравировкой. – Принадлежит самому дону Сальваторе.

Я взял портсигар и осмотрел его. Дорогая работа, серебро высокой пробы, выгравированные инициалы. Но серебро было слишком чистым для вещи, которая побывала в перестрелке и пожаре. Никакой копоти, никаких царапин от падения.

– Альберт, – тихо сказал я, возвращая ему портсигар, – я понимаю твою боль. Марранцано переступил все границы.

В этот момент к нам подошел Лаки Лучиано. Элегантный капо выглядел соответствующе возмущенным, но в его темных глазах я заметил что-то еще. Удовлетворение? Или просто усталость от долгой игры?

– Уильям, – сказал он, протягивая руку для рукопожатия, – ужасная трагедия. Массерия в ярости. Он уже отдал приказ о мобилизации всех наших людей.

Наши взгляды встретились, и на долю секунды между нами пробежала искра понимания. Лучиано знал, что я понял. Я знал, что он знает. Но оба мы понимали правила игры, иногда молчание дороже правды.

– Сальваторе, – ответил я, крепко пожимая его руку, – справедливое возмездие неизбежно. Марранцано получит то, что заслуживает.

– Именно, – кивнул Лучиано. – Старые сицилийские методы требуют соответствующего ответа.

Мы еще немного осмотрели место происшествия, поговорили с выжившими свидетелями, выслушали их показания. Джино Торелли клялся, что лично видел людей Марранцано, мог описать их до мелочей. Другие подтверждали его слова.

Идеальная инсценировка. Каждая деталь продумана, каждый свидетель подготовлен. Лучиано превзошел самого себя.

– Джентльмены, – сказал я наконец, – я подтверждаю, что это были люди Марранцано и так и доложу мистеру Массерии. Как казначей Синдиката, рекомендую немедленную мобилизацию всех финансовых ресурсов для ведения военных действий.

– Сколько нам потребуется? – спросил Костелло.

– Для полномасштабной войны против Марранцано – около двухсот тысяч долларов в месяц. Оружие, боеприпасы, взятки полиции, компенсации семьям погибших.

Анастасия свистнул:

– Солидная сумма.

– Война дорогое удовольствие, – ответил я. – Но территории Марранцано принесут нам гораздо больше прибыли в долгосрочной перспективе.

Мы попрощались и разъехались. По дороге обратно О’Мэлли молчал, глядя в окно на проплывающие мимо здания.

– Патрик, – сказал я наконец, – что ты думаешь о сегодняшнем нападении?

Ирландец повернулся ко мне:

Босс, я не специалист по военным операциям, но кое-что показалось странным, – О’Мэлли задумчиво покачал головой. – Как говорил старый добрый Йейтс: «Все рушится; центр не выдерживает». Все рушится, и что-то мне подсказывает, что сегодня мы стали свидетелями не просто нападения, а начала конца старого порядка.

– Ты это о чем?

– Слишком много удачных совпадений для нападавших. Словно они знали точное расположение охраны, время смены, даже где хранится самый дорогой товар.

– Хорошее наблюдение. Что еще?

– Анастасия опытный боец. Но сегодня он действовал как новичок. Плохие позиции, запоздалые команды, неэффективное использование людей.

Я кивнул. О’Мэлли был не только преданным телохранителем, но и наблюдательным человеком. Его военный опыт позволял видеть тактические ошибки.

– Патрик, запомни сегодняшний день. То, что мы видели, изменит расстановку сил в Синдикате. И нам нужно быть готовыми к переменам.

Мы вернулись в офис около полудня. Мисс Говард встретила меня с озабоченным выражением лица:

– Мистер Стерлинг, вас срочно разыскивает мистер Прескотт. Звонил три раза за последний час.

– Соедините меня с ним немедленно, – сказал я, проходя в кабинет.

Через минуту в трубке раздался взволнованный голос Чарльза Прескотта:

– Уильям, наконец-то! У нас проблемы. Серьезные проблемы.

– Что случилось, Чарльз?

– Утром в «New York World» вышла статья Элизабет Кларк. Заголовок «Тайные связи Continental Trust с европейскими банкирами». Она раскрыла все – коррупцию в банковском надзоре, подкуп чиновников, связи с европейскими финансистами.

Я почувствовал, как холодеет кровь. Элизабет опубликовала материал под своим именем, не дождавшись моего плана по перенаправлению обвинений на «Herald Tribune». Я не успел из-за войн мафии.

– Насколько подробно она все описала?

– Очень подробно. Имена, даты, суммы переводов. У нее есть документы, которые я никогда не видел. Откуда она их взяла?

– Это неважно. Какова реакция?

– Continental Trust уже подала иск о клевете против газеты и лично против мисс Кларк. Они требуют миллион долларов компенсации и публичных извинений.

– А что говорят в банковском надзоре?

– Молчат. Но я слышал, что начинается внутреннее расследование. Уильям, я слышал, ты с ней знаком. Надеюсь, это не коснется нашей фирмы? Если хотя бы половина обвинений подтвердится…

Прескотт не закончил фразу, но и так было понятно. Если обвинения подтвердятся, Continental Trust окажется в центре крупнейшего финансового скандала десятилетия.

– Спасибо за информацию. Я свяжусь с вами позже.

Я положил трубку и откинулся в кресле. План защиты Элизабет провалился, но, возможно, это даже к лучшему. Прямая атака часто эффективнее обходных маневров.

Теперь Continental Trust придется защищаться на два фронта, против обвинений в прессе и против возможного правительственного расследования. А я получу время для подготовки контрудара.

За окном начал накрапывать дождь, смывая последние остатки снега. Кастелламарская война началась поджогом склада. Война с Continental Trust – публикацией газетной статьи.

И в обеих войнах мне предстояло играть ключевую роль.

Глава 16
Кровавая неделя

Я проснулся в половине седьмого утра под дробный стук мокрого снега, бьющего по окнам моего дома. За последние двадцать четыре часа ситуация в Нью-Йорке изменилась кардинально. Война Кастелламмарского клана с семьей Массерии и, в конечном счете, с Синдикатом, больше не была тайной игрой, она перешла в открытую фазу.

В ванной комнате, брея лицо никелированной бритвой, я обдумывал предстоящий день. Как казначею Синдиката, мне предстояло координировать финансовое обеспечение военных операций, задача, которая в мирное время казалась абстрактной, а теперь требовала конкретных решений каждый час.

Двести тысяч долларов в месяц на ведение полномасштабных боевых действий. Колоссальная сумма даже по меркам организованной преступности.

Каждый доллар следовало распределить с хирургической точностью: оружие и боеприпасы, взятки полицейским участкам Манхэттена и Бруклина, компенсации семьям погибших, оплата услуг надежных докторов, которые лечили раненых без лишних вопросов.

За завтраком, яичница с беконом, тосты и крепкий кофе, я изучил сводки, которые О’Мэлли принес на рассвете. Мой верный ирландец практически не спал всю ночь, координируя сбор информации через нашу сеть информаторов. Кстати, Винни я отправил на особое задание. Ждал от него вестей позже.

– Босс, – сказал О’Мэлли, разливая кофе из серебряного кофейника, – ночью случилось два инцидента. В половине первого группа неизвестных обстреляла склад Профачи на Ред-Хук. Повреждения незначительные, жертв нет, но послание ясное.

– А второй инцидент?

– В три утра полиция обнаружила тело Винченцо Терранова в автомобиле на Ист-Сайде. Три огнестрельных ранения в голову. Профессиональная работа.

Терранова один из младших капо семьи Марранцано. Его устранение означало, что Лучиано начал планомерное уничтожение вражеской структуры, начиная с среднего звена. Элегантная стратегия – лишить дона Сальваторе опытных исполнителей, прежде чем наносить решающий удар.

– Патрик, какая обстановка в Маленькой Италии? – спросил я, намазывая тост апельсиновым мармеладом.

– Напряженная. С шести утра полиция проводит массовые проверки документов на Малберри-стрит и Мотт-стрит. Останавливают каждого мужчину итальянского происхождения, обыскивают магазины и кафе. Комиссар Уолкер лично курирует операцию.

Ричард Уолкер честный полицейский, один из немногих в департаменте, кого нельзя купить за деньги. Его появление в Маленькой Италии означало, что мэрия приняла решение навести порядок силовыми методами. Скорее всего, кто-то из федеральных агентов оказал давление на городские власти.

Я посмотрел на часы, четверть восьмого. До открытия банков оставалось полтора часа, но мне нужно добраться до офиса конторы Синдиката раньше. Сегодняшний день требовал перемещения значительных сумм наличными, а для этого требовались специальные приготовления.

– О’Мэлли, вызывай Мартинса с машиной. Но сначала проверьте автомобиль – мотор, тормоза, шины. И заправьте полный бак. Сегодня может потребоваться срочный отъезд из города.

– Понятно, босс. А маршрут?

– Сначала на склад номер три в Бруклине. Там нас ждет Костелло с первым транспортом денег. Потом к Анастасии на доки, нужно обсудить схему поставок оружия. И наконец, в банк на Пирл-стрит, переводить средства на счета в Филадельфии и Бостоне.

Я надел серый костюм-тройку из английской шерсти, белую рубашку с запонками и темно-синий галстук. В нагрудный карман положил золотые часы на цепочке. У Патрик в кобуре под левой подмышкой разместился Colt Model 1903 Pocket Hammerless A.32 caliber, оружие, которое, я надеялся, не понадобится использовать, но которое обязательно следовало иметь при себе.

Через окно гостиной я наблюдал за улицей. Ранние прохожие спешили на работу под зонтами, автомобили осторожно ползли по мокрому асфальту.

В восемь ноль пять черный Packard подъехал к подъезду. Мартинс, мой водитель, военной выправкой обошел автомобиль, проверяя колеса и номерные знаки. О’Мэлли уселся рядом с ним, держа правую руку близко к кобуре. Оба понимали, сегодня риск нападения возрос многократно.

– Мартинс, – сказал я, устраиваясь на заднем сиденье, – к складам Ред-Хук через Бруклинский мост. Но сначала сделаем круг по центру, хочу посмотреть на полицейские патрули.

Packard плавно тронулся с места, направляясь к Бродвею. Уже через десять минут я увидел первые признаки полицейской активности, патрульные машины курсировали по улицам намного чаще обычного. У входа в Центральный парк стояли дополнительные наряды, а возле здания мэрии я заметил три машины детективов.

– Патрик, – обратился я к О’Мэлли, – передай через наши шифрованные каналы всем капитанам: сегодня и завтра никаких встреч в привычных местах. Все совещания только в частных домах или на нейтральной территории.

– Хорошо, босс. Плюс Лучиано организовал систему связи через посыльных, они передают записки между районами. Полиция не станет подозревать десятилетних мальчишек с газетами.

Остроумное решение. В условиях повышенного полицейского контроля традиционные методы связи становились слишком рискованными. Дети-разносчики газет идеальные курьеры, невидимые для правоохранительных органов.

Когда мы подъезжали к Бруклинскому мосту, снег усилился. Серые тучи висели над городом как напоминание о том, что впереди нас ждет неспокойная неделя.

К половине десятого утра наши дела в Бруклине успешно завершились. Встреча с Костелло на складе номер три заняла всего двадцать минут.

Я передал ему инструкции по распределению первых ста тысяч долларов из военного фонда Синдиката. Половина суммы предназначалась для закупки оружия через контрабандистов в доках Джерси, вторая половина для подкупа ключевых фигур в полицейских участках Маленькой Италии.

Поездка к Анастасии прошла еще более гладко. Альберт уже организовал первую партию «томпсонов», пулеметов Thompson, которые стали стандартным оружием гангстерских войн. Пятьдесят единиц по двести пятьдесят долларов за штуку, включая боеприпасы и техническое обслуживание. Дорого, но эффективно.

Последней остановкой в Бруклине стал банк на Пирл-стрит, где я организовал переводы на сумму триста тысяч долларов в филиалы наших финансовых партнеров в Филадельфии и Бостоне. Деньги следовало распределить по множественным счетам, классический прием для затруднения отслеживания операций федеральными агентами.

Теперь, когда организационные вопросы Синдиката решены, настало время заняться не менее важным, но более деликатным делом. Статья Элизабет Кларк в «New York World» создала идеальные условия для нанесения экономического удара по Continental Trust. Пока их руководство занято тушением скандала, я планировал воспользоваться хаосом для уничтожения одной из их ключевых дочерних компаний.

– Мартинс, – сказал я, когда Packard выехал на Бруклинский мост, направляясь обратно в Манхэттен, – на Уолл-стрит. Уильям-стрит, здание номер сорок семь.

– Слушаюсь, мистер Стерлинг.

О’Мэлли обернулся с переднего сиденья:

– Босс, это же офис Continental Marine Holdings. Вы уверены, что стоит появляться там лично?

– Патрик, иногда важнейшие сражения требуют личного присутствия командующего. Сегодня мы похороним одну из жемчужин империи Continental Trust.

К одиннадцати часам утра я уже сидел в скромном офисе на пятом этаже здания на Уильям-стрит, изучая финансовые документы Continental Marine Holdings, морской транспортной компании, которая на бумаге казалась вполне респектабельным предприятием.

В реальности же это одна из многочисленных подставных структур Continental Trust, созданная для проведения сомнительных операций и отмывания денег.

Continental Marine Holdings выглядела как процветающая транспортная компания, специализирующаяся на грузовых перевозках между портами Восточного побережья. По официальным документам, компания владела флотом из двенадцати судов общим водоизмещением тридцать восемь тысяч тонн, контролировала доковые сооружения в Бостоне, Филадельфии и Балтиморе, а также располагала сетью складских комплексов в ключевых портовых городах.

Флагманом компании числился пароход «Liberty Belle» – судно длиной триста двадцать футов с дизельным двигателем мощностью две тысячи лошадиных сил, способное перевозить до тысячи двухсот тонн генеральных грузов. Еще одиннадцать судов поменьше обслуживали регулярные рейсы по маршруту Бостон-Нью-Йорк-Филадельфия-Балтимор-Норфолк.

Доковые активы включали причал номер семнадцать в бостонском порту – современное сооружение с двумя грузовыми кранами грузоподъемностью пятнадцать тонн каждый, железнодорожной веткой и складскими помещениями площадью сорок тысяч квадратных футов. В Филадельфии компания арендовала терминал номер девять с правом швартовки для судов с осадкой до двадцати восьми футов. Балтиморские активы представляли собой три смежных причала с общей длиной берега восемьсот футов.

Складская сеть насчитывала двадцать два объекта общей площадью четыреста тысяч квадратных футов. Крупнейший складской комплекс в Джерси-Сити включал холодильные камеры для скоропортящихся грузов, специальные хранилища для химических веществ и современную систему железнодорожной погрузки.

На бумаге Continental Marine Holdings обслуживала контракты с сорока двумя постоянными клиентами, от мебельных фабрик Северной Каролины до текстильных предприятий Новой Англии. Ежемесячный грузооборот составлял около пятнадцати тысяч тонн при средней маржинальности двенадцать процентов с валовой выручки.

Однако истинная структура компании представляла собой классическую схему отмывания денег. Большинство «грузов» существовало только в документах – фиктивные поставки несуществующих товаров по завышенным ценам позволяли превращать наличную выручку от запрещенной деятельности Continental Trust в легальные доходы судоходной компании. Половина флота числилась в документах, но фактически была продана или затоплена для получения страховых выплат. Складские помещения использовались для хранения контрабандных товаров.

Особенно важную роль играли международные контракты. Continental Marine Holdings официально обслуживала «торговые маршруты» с портами Гамбурга, Ливерпуля и Гавра, через которые Continental Trust переводила средства в европейские банки, минуя американское налоговое законодательство и банковский надзор.

Штат компании насчитывал сто двадцать восемь человек, от капитанов судов до портовых грузчиков. Большинство сотрудников понятия не имели об истинном характере деятельности компании, честно выполняя свои обязанности и получая регулярную зарплату. Только узкий круг управленцев знал о связи с Continental Trust и участвовал в схемах отмывания денег.

Именно эта сложная структура из реальных и фиктивных активов делала Continental Marine Holdings идеальной мишенью. Разрушение компании не только лишило бы Continental Trust важного канала отмывания денег, но и позволило бы мне приобрести ценные портовые активы за символическую цену, получив контроль над стратегически важными транспортными узлами Восточного побережья.

За соседним столом О’Мэлли просматривал газеты, отмечая реакцию прессы на утренний скандал. Статья Элизабет произвела эффект разорвавшейся бомбы. Три ведущие газеты уже публиковали передовицы, требующие расследования деятельности Continental Trust.

– Босс, – тихо сказал он, – Элизабет подняла большой шум. «Herald Tribune» называет их «финансовыми пиратами», а «Evening Post» требует вмешательства Конгресса. Акции Continental Trust упали на восемь процентов за первый час торгов.

Именно на это я и рассчитывал. Паника на рынке создавала идеальные условия для проведения скоординированной атаки на дочерние предприятия. Continental Marine Holdings, с ее капитализацией в два и три десятых миллиона долларов, станет первой жертвой.

В половине двенадцатого в офис вошел Чарльз Бейкер, мой товарищ и теперь специалист по оперативной связи, худощавый молодой человек с нервными движениями и пятнами чернил на пальцах. Он нес кожаный портфель с кодированными телеграммами от брокеров в Бостоне, Филадельфии и Чикаго.

– Уильям, – сказал он, установив на столе портативное телефонное устройство, – все готово. Пятнадцать брокерских контор получили инструкции. Подставные компании активированы. Ждем вашего сигнала.

Я посмотрел на часы – одиннадцать сорок пять. Через пятнадцать минут откроется вторая биржевая сессия, и начнется настоящее представление.

– Чарльз, передайте кодовое сообщение «Железный дождь начинается». Все операции согласно плану номер три.

Эванс быстро набрал серию телефонных номеров, передавая зашифрованные инструкции. План номер три предусматривал одновременную атаку на акции Continental Marine Holdings с четырех направлений: массовые короткие продажи, изъятие депозитов, отзыв кредитов и распространение негативной информации среди инвесторов.

В двенадцать ноль ноль началось.

Первый удар нанесла брокерская контора «Атлас Трейдинг» в Нью-Йорке. Тридцать тысяч акций Continental Marine Holdings поступили на продажу по цене на десять процентов ниже рыночной. Биржевые маклеры ринулись скупать «выгодное» предложение, не подозревая, что это только начало обвала.

Через пять минут «Кистоун Инвестментс» в Филадельфии выбросила на рынок еще сорок тысяч акций по еще более низкой цене. Паника начала распространяться среди держателей акций, все хотели продать, пока цена не упала еще больше.

– Мистер Стерлинг, – доложил Эванс, держа трубку телефона, – первая фаза завершена успешно. Курс упал с тридцати восьми долларов до двадцати девяти за полчаса.

Двадцать процентов за тридцать минут – отличный результат. Но это только разминка.

В половине первого началась вторая фаза. Три крупных вкладчика одновременно потребовали изъятия депозитов из банков, обслуживающих Continental Marine Holdings. Общая сумма восемьсот тысяч долларов, что составляло треть от общих депозитов компании.

Банковские кассиры впали в панику. По законам 1930 года банки обязаны выплачивать депозиты по первому требованию, но таких наличных средств у них просто не было. Началась лихорадочная продажа активов для покрытия обязательств.

– Босс, – О’Мэлли следил за сводками телеграфного агентства Рейтер, – банк «Нью-Йорк Коммершиал» просит отсрочку по выплатам. Говорят, что нужно время для «технических процедур».

– Отлично. Отказ банка выплачивать депозиты по требованию – это классическое основание для паники вкладчиков.

Третья фаза началась в час дня. Два кредитора Continental Marine Holdings, я заранее скупил их долговые обязательства через подставные компании, потребовали досрочного погашения займов на общую сумму полтора миллиона долларов.

Это смертельный удар. У Continental Marine Holdings не было таких денег наличными, а продать активы по разумной цене в условиях биржевой паники было невозможно.

В час тридцать курс акций упал до четырнадцати долларов. Многие инвесторы продавали с огромными убытками, пытаясь спасти хотя бы часть капитала.

– Томас, – сказал я Эвансу, – начинайте четвертую фазу. Операция «Спасательный круг».

Последний и самый изящный ход. Через подставную компанию «Лейксайд Холдингс» я начал скупать обрушившиеся акции по бросовым ценам. Десять долларов за акцию, восемь долларов, шесть долларов, четыре доллара. Каждый доллар, потерянный паникующими инвесторами, переходил в мой карман.

К трем часам дня Continental Marine Holdings прекратила существование как функционирующее предприятие. Акции торговались по два доллара за штуку, меньше пятнадцати центов за каждый доллар первоначальной стоимости. Компания объявила техническое банкротство, неспособная покрыть обязательства перед кредиторами.

– Патрик, – сказал я, откладывая телефонную трубку, – подсчитайте наши приобретения.

О’Мэлли потратил несколько минут на калькуляции, сверяясь с записями Эванса:

– Босс, мы скупили сто двадцать тысяч акций по средней цене четыре доллара двадцать центов за штуку. Общие затраты пятьсот четыре тысячи долларов.

– А активы компании?

– Согласно последнему балансу, материальные активы оценивались в три миллиона двести тысяч долларов. Плюс интеллектуальная собственность и контракты на полтора миллиона.

Простая арифметика показывала масштаб выгоды. За полмиллиона долларов я приобрел компанию, реальная стоимость которой превышала четыре с половиной миллиона. Доходность более чем восемьсот процентов за один торговый день.

Но истинная ценность операции заключалась не в прибыли, а в нанесенном Continental Trust ущербе. Потеря дочерней компании стоимостью два и три десятых миллиона долларов болезненно ударила по репутации и финансовому положению моих врагов.

– Уильям, – Чарльз собирал документы и телефонное оборудование, – что делать с активами Continental Marine Holdings?

– Переводите все ценные активы на наши основные счета. Недвижимость продаем немедленно, корабли и оборудование отправляем на аукцион. Хочу получить наличные средства в течение недели.

– А персонал компании?

– Предложите работу квалифицированным специалистам в наших предприятиях. Остальным выплатите компенсацию в размере трехмесячного жалованья.

Это не только успешный финансовый маневр, но и демонстрация принципов. В отличие от Continental Trust, которые бросали своих сотрудников на произвол судьбы, я заботился о людях, попавших под колеса корпоративных войн.

К четырем часам дня мы покинули временный офис на Уильям-стрит. Операция завершилась полным успехом – Continental Trust лишилась ценного актива, а я приобрел компанию за символическую цену.

– Патрик, – сказал я, когда мы садились в Packard, – это только первый удар. У Continental Trust есть еще дюжина подобных дочерних структур. И каждая из них станет нашей мишенью в ближайшие недели.

– Босс, а не опасаетесь ли вы, что они попытаются ответить теми же методами?

– Пусть попробуют. В отличие от них, у меня нет скелетов в шкафу и подставных компаний с сомнительными активами. Каждое мое предприятие выдержит любую проверку.

Снег усилился, стуча по крыше автомобиля, когда мы ехали обратно в центр города. За одно утро я успел координировать финансирование гангстерской войны и уничтожить многомиллионную компанию. Такова реальность моей жизни, балансирование между преступным миром и высокими финансами, где каждое решение могло принести миллионы прибыли или стоить жизни.

– Мартинс, а теперь езжай к докам, – сказал я. – Что там приготовил Винни? Надеюсь, у него есть сюрприз для меня.