Текст книги ""Фантастика 2025-151". Компиляция. Книг 1-33 (СИ)"

Автор книги: Максим Петров

Соавторы: Алим Тыналин,Юлия Меллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 241 (всего у книги 341 страниц)

Глава 12
Театр одного актера

Утром я проснулся с тем же чувством, что и опытный актер перед премьерой сложного спектакля.

Сегодня мне предстояло сыграть главную роль в пьесе под названием «Капитуляция банкира». Зрители, Восворт и Форбс, должны поверить каждому жесту, каждому слову, каждому вздоху поверженного противника.

Они отказались отсрочить дату своей победы. Пришлось играть сегодня.

Я специально выбрал для встречи не самый дорогой костюм из гардероба, серый твид, который носил в первые месяцы работы на Уолл-стрит.

Рубашка чистая, но воротник слегка потрепан. Галстук темно-синий, без золотых запонок. Даже ботинки коричневые оксфорды, которые видели лучшие дни. Образ человека, чье финансовое положение стремительно ухудшается.

В половине девятого утра я поднялся в свой кабинет в Merchants Farmers Bank. Через час мне предстояло отправиться в логово врага. Главный офис Continental Trust на Уолл-стрит, сорок семь. Время для последних приготовлений к спектаклю.

Бейкер уже ждал меня с толстой папкой документов. Чарльз выглядел подавленным, и это было не игрой. Он искренне переживал за судьбу банка, не зная о моих скрытых резервах.

– Уильям, – сказал он, поправляя очки, – все документы готовы. Балансовые отчеты, списки активов, реестры клиентов. Полная картина наших потерь.

Я взял папку и пролистал страницы. Цифры действительно выглядели катастрофически. Активы на миллионы долларов, практически все заморожены федеральными властями. Золотые резервы в швейцарских банках, свыше десяти миллионов, недоступны. Кредитные линии от союзников отозваны. На бумаге Merchants Farmers Bank находился на грани банкротства.

– Превосходная работа, Чарльз, – похвалил я, закрывая папку. – Continental Trust увидит именно то, что должен увидеть.

О’Мэлли вошел в кабинет со свежими новостями:

– Босс, только что звонили из офиса Восворта. Встреча подтверждена на десять утра. Они ждут вас в конференц-зале на пятом этаже.

– Хорошо, Патрик. Джентльмены, – обратился я к соратникам, – через несколько часов эта война закончится. Либо мы одержим полную победу, либо Continental Trust окончательно уничтожит нас.

Маккарти, который до сих пор молчал, впервые заговорил:

– Мистер Стерлинг, а что если они заподозрят подвох? Восворт не дурак. Он может почуять ловушку.

– Тим, – ответил я, поворачиваясь к нему, – именно поэтому я должен играть роль идеально. Восворт увидит именно то, что ожидает увидеть, сломленного банкира, умоляющего о снисхождении.

В четверть десятого я покинул банк через главный вход, нарочно медленно, с поникшими плечами. Несколько журналистов уже караулили у входа, они наслышаны о предстоящей встрече.

– Мистер Стерлинг! – крикнул один из них. – Правда ли, что вы сегодня подпишете соглашение с Continental Trust?

Я остановился и обернулся, старательно изображая усталость и обреченность:

– Господа, прошу не мешать. У меня трудный день.

Несколько фотографов успели сделать снимки, именно те, которые завтра появятся в газетах рядом с заголовками о капитуляции молодого банкира.

Путь до Continental Trust занял менее пяти минут. Я специально шел пешком, не вызывая автомобиль. Еще одна деталь образа человека, чье финансовое положение не позволяет лишних расходов.

Мраморный холл Continental Trust поражал роскошью. Потолки высотой тридцать футов, колонны из каррарского мрамора, люстры из хрусталя. За стойками из красного дерева работали клерки в безупречных костюмах. Все здесь говорило о могуществе и стабильности.

– Мистер Стерлинг? – обратился ко мне молодой человек в полосатом костюме. – Мистер Восворт ожидает вас в конференц-зале на пятом этаже. Прошу следовать за мной.

Лифт поднимал нас в сердце финансовой империи. Я смотрел на цифры этажей и мысленно отсчитывал время. Через час все будет кончено.

Конференц-зал на пятом этаже соответствовал статусу одной из крупнейших финансовых холдингов страны. Стол из черного дерева на двадцать персон, кресла из кожи буйвола, картины в золоченых рамах. У панорамных окон открывался вид на Южный Манхэттен и Нью-Йоркскую гавань.

Джеральд Восворт уже ждал меня в компании Генри Форбса. Председатель совета директоров Continental Trust выглядел как римский сенатор – седые виски, аристократическое лицо, безупречный темно-синий костюм с золотой цепочкой карманных часов. Рядом с ним Форбс казался молодым генералом – выправка, холодные серые глаза, военная точность движений.

– Мистер Стерлинг, – Восворт поднялся и протянул руку, – благодарю за то, что нашли время для встречи. Полагаю, последние дни выдались непростыми.

– Мистер Восворт, мистер Форбс, – я пожал протянутую руку, стараясь, чтобы рукопожатие было не слишком крепким. – Спасибо за возможность обсудить ситуацию.

Мы заняли места за столом. Восворт указал на кресло напротив себя. Психологический прием, ставящий меня в позицию просителя. Форбс сел справа от председателя, образуя единый фронт.

– Мистер Стерлинг, – начал Восворт, – давайте говорить откровенно. События последних недель показали, что конфронтация не в интересах никого. Continental Trust готов предложить разумное решение сложившейся ситуации.

– Я готов выслушать ваши предложения, – ответил я, достав папку с документами. – Как видите, финансовое положение Merchants Farmers Bank оставляет желать лучшего.

Форбс взял мои документы и начал внимательно изучать цифры. Его лицо выражало профессиональное удовлетворение. Все выглядело именно так, как они ожидали.

– Действительно, мистер Стерлинг, – заметил он, – ваши активы практически заморожены федеральными властями. Европейские резервы недоступны. Кредитные линии отозваны. Положение критическое.

– К сожалению, это так, – согласился я, изображая смирение. – Возможно, я слишком переоценил свои возможности в противостоянии с Continental Trust.

Восворт наклонился вперед, его глаза блеснули триумфом:

– Мистер Стерлинг, молодость часто связана с излишней самоуверенностью. Но мудрость приходит с опытом. Continental Trust не питает к вам личной неприязни. Мы готовы предложить достойный выход из ситуации. В целом, мы его уже обсуждали ранее. Надеюсь, у вас хватит благоразумия.

– Какой именно выход? – спросил я, стараясь, чтобы в голосе звучала надежда.

Форбс достал из портфеля новую папку и положил передо мной. Документы были уже подготовлены. Соглашение о передаче активов, списки имущества, проекты новых контрактов.

– Первое, – сказал Восворт, перечисляя по пальцам, – Continental Trust покупает Merchants Farmers Bank за символическую сумму в один доллар. Это позволит избежать процедуры банкротства и сохранить репутацию.

– Второе, – продолжил Форбс, – все активы, включая клиентскую базу, недвижимость и корреспондентские отношения, переходят под управление Continental Trust. Ваши клиенты получат более качественное обслуживание.

– Третье, – добавил Восворт, – вы публично признаете финансовые ошибки в управлении банком и приносите извинения клиентам. Это поможет восстановить доверие к банковской системе.

Я внимательно изучал документы, делая вид, что обдумываю каждое условие. В действительности мне было все равно. Эти бумаги впоследствии превратятся в пустые листы.

– А что касается моих сотрудников? – спросил я. – Многие из них работают со мной уже несколько лет.

– Как я уже говорил, лучшие получат предложения о работе в наших подразделениях, – ответил Форбс. – Мистер Бейкер, например, может возглавить департамент корпоративного кредитования. Остальные пусть ищут новые места самостоятельно.

– А что касается меня лично?

Восворт сплел пальцы и посмотрел мне в глаза:

– Вы покидаете банковский бизнес навсегда. Подписываете соглашение о неконкуренции сроком на десять лет. Это справедливая цена за мирное урегулирование.

Условия были унизительными, но именно такими я их и ожидал. Восворт и Форбс хотели не просто победить, они хотели навсегда уничтожить меня как конкурента.

– Джентльмены, – сказал я после долгой паузы, – ваши условия суровы, но справедливы. Я согласен подписать соглашение.

Восворт едва скрыл улыбку торжества. Форбс придвинул документы ближе и протянул мне дорогую перьевую ручку.

– Мистер Стерлинг, – сказал Восворт, – я рад, что мы смогли найти разумное решение. Подпишите здесь, пожалуйста.

Я взял ручку и подписался под каждым документом. Нарочно писал размашистыми буквами, выражая смирение и покорность. Каждая подпись приближала меня к моменту, когда маска будет сброшена.

– Превосходно, – сказал Форбс, собирая подписанные документы. – Официальное оформление займет несколько дней, но юридически Continental Trust уже контролирует активы Merchants Farmers Bank.

Восворт поднялся из-за стола и протянул руку:

– Мистер Стерлинг, позвольте выразить уважение вашей мудрости. Не каждый молодой человек способен признать поражение с таким достоинством.

– Спасибо, мистер Восворт, – ответил я, пожимая его руку. – Я многому научился за эти месяцы.

– Уверен, что так, – улыбнулся Восворт. – Теперь позвольте предложить слегка отпраздновать наше соглашение. У нас есть превосходный бурбон «Old Forester» 1923 года.

Он подошел к резному буфету и достал бутылку с тремя хрустальными стаканами. Янтарная жидкость переливалась в утреннем свете.

– За завершение финансовой войны, – произнес Восворт, поднимая стакан, – и за новое начало в банковском деле Нью-Йорка.

– За Continental Trust, – добавил Форбс, – и за устранение всех препятствий на пути к процветанию.

Я поднял свой стакан, но промолчал и сделал вид, что пью. Затем поставил стакан на поднос, слегка поклонился, сказал: «Господа!» и вышел.

Покинув офис Continental Trust, я медленно шел по Уолл-стрит к своему банку. Каждый шаг был частью представления. Поникшие плечи, опущенная голова, походка человека, несущего тяжелейший груз. Несколько знакомых финансистов встретились мне по пути, и я старательно избегал их взглядов, делая вид, что стыжусь своего поражения.

У входа в Merchants Farmers Bank меня поджидал Маккарти. Мой начальник разведки выглядел встревоженным.

– Мистер Стерлинг, – тихо сказал он, снимая шляпу, – нужно поговорить. Срочно.

– Не здесь, – ответил я устало. – Поднимайтесь в мой кабинет через десять минут. Через служебный вход.

В главном зале банка царила атмосфера похорон. Сотрудники говорили шепотом, клиенты нервно поглядывали на меня, словно ожидая объявления о банкротстве. Именно такую картину я и хотел создать.

– Мистер Стерлинг, – ко мне подошел Томас Эллиотт, управляющий банком. Его обычно безмятежное лицо выражало тревогу. – Как прошла встреча с Continental Trust?

– Плохо, Томас, – ответил я, тяжело вздохнув. – Очень плохо. Боюсь, нам придется принимать их условия.

Эллиотт побледнел:

– Вы имеете в виду продажу банка? Все-таки этого не избежать?

– Возможно, – я изобразил отчаяние. – Пока рано говорить окончательно, но варианты ограничены. Соберите всех начальников на совещание в два часа. Нужно обсудить возможные изменения.

Поднявшись в свой кабинет, я заперся и включил настольную лампу. За окнами уже начинались мартовские сумерки, хотя было всего половина первого дня. Мрачная погода идеально подходила моему театральному образу.

Маккарти появился через несколько минут, войдя через секретный ход, который знали лишь самые доверенные люди.

– Босс, – сказал он, усаживаясь в кресло напротив моего стола, – в офисе Continental Trust что-то происходит. Мои люди видели, как туда весь день заходят какие-то типы в дорогих костюмах. Не банкиры, а больше похожи на правительственных.

– Федералы? – спросил я, не показывая, что уже знаю об этом.

– Возможно. И еще одно. Сегодня утром к Лучиано приходили посланцы от Марранцано. Передали, что «сицилийские друзья хотят встретиться и обсудить будущие отношения».

Это неожиданно. Сальваторе Марранцано, амбициозный босс, претендующий на роль «capo di tutti capi», главы всех глав американской мафии. Если он лично заинтересовался моими делами, ситуация становится еще сложнее.

– Что ответил Лучиано?

– Сказал, что подумает. Но он просил передать вам, чтобы мы удвоили меры предосторожности. Марранцано не тот человек, с которым стоит играть. Он может ударить в течение недели.

Я кивнул:

– Передайте Лучиано, что я помню о Марранцано. И скажите, что я помню о наших договоренностях. Если он попытается действовать, мы ответим тем же. У меня есть для него несколько сюрпризов.

После ухода Винни я вызвал О’Мэлли и Бейкера. Нужно продолжать спектакль, но теперь уже для моих ближайших соратников.

– Патрик, Чарльз, – сказал я, когда они вошли, – боюсь, у меня плохие новости. Continental Trust не оставил нам выбора.

О’Мэлли нахмурился:

– Босс, вы не собираетесь сдаваться?

– Не собираюсь, – ответил я, понизив голос до шепота. – Но они должны думать, что собираюсь. Патрик, завтра вечером нужно провести «случайную» встречу с одним из клерков Continental Trust. В баре «Золотая подкова» на Перл-стрит. Напейтесь вместе с ним и расскажите, как я сегодня рыдал в кабинете после встречи с Восвортом.

– Понял, – кивнул О’Мэлли. – А что насчет наших настоящих планов?

Я подошел к окну и задернул тяжелые портьеры. Затем достал из потайного отделения сейфа несколько документов.

– Чарльз, завтра утром вы поедете в Филадельфию. В Bank of Pennsylvania есть человек, который работает на нас, Джеймс Холлоуэй. Передайте ему эти бумаги и скажите, что операция начинается в условленный срок.

Бейкер взял документы, не глядя в них:

– А что это за операция?

– Скоро узнаете. Пока важно только одно. Continental Trust должен считать нас побежденными. Каждый жест, каждое слово должны подтверждать их победу.

В два часа я спустился в главный зал для совещания с сотрудниками. Собралось человек сорок. Заведующие отделами, старшие клерки, ключевые специалисты. Лица у всех мрачные.

– Дамы и господа, – начал я, стоя перед ними, – не буду скрывать, положение банка критическое. Федеральные власти заморозили большую часть наших активов. Европейские партнеры отзывают кредитные линии. Continental Trust предлагает условия, которые…

Я сделал паузу, изобразив внутреннюю борьбу.

– Которые практически означают поглощение нашего банка.

По залу прокатился вздох разочарования. Несколько женщин-клерков вытерли слезы платками.

– Однако, – продолжил я, – я еще не принял окончательного решения. Мы подписали предварительное соглашение, в нем есть оговорки. Возможно, есть альтернативы. Но в любом случае, прошу вас продолжать работать как обычно. Клиенты не должны чувствовать нашей неуверенности.

После совещания ко мне подошла Мэри Коннолли, секретарша, работающая в банке уже пять лет.

– Мистер Стерлинг, – сказала она дрожащим голосом, – скажите честно, нам искать новую работу?

Я посмотрел ей в глаза и увидел искреннее беспокойство. Мэри была хорошим человеком, и мне не хотелось, чтобы она страдала из-за моего спектакля.

– Мэри, – тихо ответил я, – что бы ни случилось, я позабочусь о всех сотрудниках банка. Обещаю.

Вечером, когда банк опустел, я остался в кабинете для самой важной части дня. Нужно связаться с людьми, которые помогут в реальной подготовке контрудара.

Первый звонок в Лондон, банкиру Реджинальду Честертону.

– Реджинальд, скоро начинается финальная фаза. Приготовьте документы по всем долгам Continental Trust перед европейскими банками.

– Все готово, старина. Восемь миллионов фунтов стерлингов. Купим долги со скидкой и предъявим к немедленному взысканию.

Затем звонок профессору Норрису в Колумбийский университет.

– Профессор, статья для Economic Review готова?

– Конечно, Уильям. «Угроза финансовых монополий американской демократии». Как только вы дадите сигнал, отправлю в печать.

К половине одиннадцатого вечера все необходимые приготовления были завершены. Финансовые ресурсы мобилизованы, информационная кампания подготовлена, союзники уведомлены.

Оставалось продолжать играть роль побежденного банкира еще несколько дней. До тех пор, пока Continental Trust окончательно не поверит в свою победу.

Погасив свет в кабинете, я покинул банк через черный ход. Осталось совсем немного играть этот спектакль. Роль сломленного банкира, которую я играю для всего мира.

Но за кулисами готовится контрудар, который Continental Trust запомнит навсегда.

Глава 13
Последний банкет

В половине двенадцатого ночи я покинул банк и направился не домой, а к складским помещениям в районе доков. Черный Packard с затемненными стеклами ждал меня у пересечения Саут-стрит и Уотер-стрит. За рулем сидел Мартинс, на заднем сиденье О’Мэлли, рядом с ним Маккарти.

– Босс, – сказал Патрик, когда я сел на заднее сиденье, – канадцы уже на месте. Приехали сегодня утром на пароходе из Монреаля.

Мы ехали по пустынным улицам портового района. Редкие фонари отбрасывали желтые круги света на мокрый асфальт. Пахло морской солью и машинным маслом с судоверфей.

Склад номер двадцать три на Пирс-стрит выглядел как обычное портовое сооружение. Кирпичные стены, покрытые копотью, железные ворота с цепями.

Охранник, ирландец с шрамом через всю щеку, проверил мои документы и открыл тяжелую дверь. В просторном помещении склада горел единственный газовый фонарь, создавая атмосферу конспиративной встречи.

За длинным столом из неструганных досок сидели пятеро мужчин. Трое канадцев в темных пальто, двое американцев в правительственных костюмах.

– Мистер Стерлинг, – поднялся старший из канадцев, человек лет пятидесяти с седой бородой. – Дональд Макфарсон, Королевский банк Канады. Рад наконец встретиться лично.

Я пожал протянутую руку. Макфарсон говорил с легким шотландским акцентом, его глаза выражали острый ум опытного финансиста.

– Мистер Макфарсон, благодарю за то, что приехали в такое время.

– Дело того стоит, – ответил канадец. – Пять миллионов долларов под залог золотых резервов серьезная сумма. Но ваши гарантии выглядят убедительно.

Он достал из портфеля аккредитив на фирменном бланке:

– Как только Continental Trust начнет изъятие ваших американских активов, канадские средства станут доступны. Срок кредита два года, процент – четыре процента годовых.

Я изучил документ. Все выглядело безупречно. Через сорок восемь часов у меня будет финансовая подушка, недосягаемая для американских властей.

– Превосходно. А что с европейскими операциями?

Второй канадец, молодой человек в очках, раскрыл большую папку:

– Жан-Пьер Дюваль, Bank of Montreal. Корреспондентские отношения с Credit Suisse и Barclays уже оформлены. Как только получим сигнал, начинаем скупку долгов Continental Trust у европейских кредиторов.

– Сколько времени потребуется?

– Двадцать четыре часа на перевод средств, еще двенадцать на юридическое оформление. К четвергу утром Continental Trust получит требования о немедленном возврате восьми миллионов долларов.

Встреча с канадцами завершилась в половине первого ночи. Макфарсон и Дюваль покинули склад через боковой выход, направляясь к своему пароходу. Теперь предстояла вторая, еще более опасная встреча.

– Патрик, – сказал я О’Мэлли, – отвезите меня к Федеральному зданию. Но не к главному входу, к служебной стоянке с задней стороны.

Мы ехали по пустынным улицам, минуя редкие патрули полиции. В это время ночи даже финансовый район Нью-Йорка выглядел заброшенным. Только кое-где в окнах небоскребов горел свет, ночные сторожа или клерки, работающие сверхурочно.

У Федерального здания на Фоли-сквер нас ждал темный Ford без номерных знаков. За рулем сидел мужчина в штатском, который кивнул мне и указал на заднее сиденье.

– Мистер Стерлинг? Агент Коллинз, Секретная служба. Агент Айвс ждет вас в безопасном месте.

Тепепь мы поехали на север Манхэттена, к району доков на Гудзоне. Здесь, среди портовых складов и железнодорожных путей, было легко остаться незамеченным. Машина остановилась у ничем не примечательного кирпичного здания без вывесок.

Внутри меня ждали двое мужчин в темных костюмах. Агент Айвс, с которым я уже встречался, и его коллега, высокий седой мужчина с военной выправкой.

– Мистер Стерлинг, – представил его Айвс, – агент Уилмер из Вашингтонского офиса. Он курирует операции особой важности.

Уилмер протянул руку с крепким рукопожатием:

– Мистер Стерлинг, Министр финансов Меллон лично следит за этим делом. Continental Trust представляет угрозу финансовой стабильности страны.

Мы сели за металлический стол в центре пустого помещения. Единственное освещение – настольная лампа, создающая круг желтого света.

– Агент Айвс, – сказал я, – у нас есть проблема с доказательствами убийства мисс Кларк?

– Прямых улик недостаточно для суда, – признал Айвс. – Но есть надежда получить признательные показания. Когда арестуем руководство Continental Trust по финансовым преступлениям, кто-то может заговорить в обмен на смягчение приговора.

Уилмер достал из портфеля толстую папку:

– А вот с валютными нарушениями все ясно. Ваши документы – золотое дно. Незаконные переводы в Швейцарию, сокрытие доходов, подложные декларации. Этого хватит на пожизненное заключение.

Я достал из внутреннего кармана пиджака последнюю партию документов:

– Агент Уилмер, это списки подкупленных чиновников. Пятнадцать человек в Департаменте банковского надзора, семь в Министерстве финансов, трое в Федеральной резервной системе.

Уилмер взял документы и присвистнул:

– Мать честная… Здесь половина финансового руководства страны. Как Continental Trust умудрился так глубоко проникнуть в правительство?

– Деньги и компромат, – ответил я. – У них есть досье на каждого чиновника. Личные долги, семейные тайны, старые ошибки. Классическая схема коррупции.

Айвс изучал список имен:

– Это означает, что операцию нужно проводить в абсолютной секретности. Если хоть один из этих людей узнает о планах, Continental Trust будет предупрежден.

– Именно поэтому, – сказал Уилмер, – к операции допущен только узкий круг проверенных агентов. Приказы об арестах будут переданы в последний момент.

Встреча с Секретной службой продлилась полчаса. Когда все детали были согласованы, агент Коллинз отвез меня к другому зданию, неприметному офису на Чэмберс-стрит.

Здесь меня ждал прокурор Макрейди в сопровождении своего заместителя, молодого человека с острым взглядом.

– Мистер Стерлинг, – сказал Макрейди, – встречайте помощника окружного прокурора Томаса Дьюи. Он будет вести дело Continental Trust в суде.

Дьюи выглядел амбициозным юристом, готовым сделать карьеру на громком процессе.

– Мистер Стерлинг, – сказал он, – ваше дело может стать самым важным антимонопольным процессом в истории. Но нужны железобетонные доказательства.

– У меня есть финансовые документы, свидетельские показания, записи телефонных разговоров, – ответил я. – Все, что нужно для обвинения.

Макрейди наклонился вперед:

– А что с политическими связями Continental Trust? У них много друзей в Конгрессе.

– Тем больше резонанс будет от их падения, – сказал я. – Американский народ должен знать, как коррупция разъедает финансовую систему страны.

Дьюи внимательно слушал каждое слово.

– Надо ударить одновременно по всем направлениям, – сказал я. финансовая атака. Четверг утром – аресты. К полудню четверга Continental Trust перестанет существовать как финансовая сила.

Встреча с прокурорами завершилась к половине третьего ночи. Когда я наконец вернулся домой, на улице уже начинался рассвет.

Налив себе виски, я сел в кожаное кресло у камина и в последний раз мысленно прошелся по всему плану. Канадцы обеспечат финансовую поддержку. Секретная служба проведет аресты. Прокуратура возбудит уголовные дела. Газеты опубликуют компрометирующие материалы.

Сна почти не было. В восемь утра я встал и принял горячую ванну, обдумывая каждую деталь предстоящего дня.

Через четыре часа мне предстояло сыграть самую важную роль в жизни. Сегодня я стану актером, играющим перед самой взыскательной публикой, финансовой элитой Нью-Йорка.

Для роли «разорившегося банкира» я выбрал темно-коричневый костюм тройку, который носил в первые месяцы работы на Уолл-стрит. Хорошая ткань, но уже не модного покроя.

Белая рубашка с простыми пуговицами из рога, а не из перламутра. Галстук в мелкую полоску, консервативный, почти скромный. Карманные часы оставил дома, взяв вместо них простые наручные Waltham.

Даже ботинки подобрал соответствующие, черные оксфорды с признаками частой носки, хотя и тщательно начищенные. Образ человека, который пытается сохранить респектабельность в стесненных обстоятельствах.

Завтрак принял основательный, овсяную кашу с молоком, яичницу с беконом, тосты с джемом. Сегодня предстоял долгий день, и нужны силы для последнего акта великого представления.

В четверть девятого прибыл к банку пешком, а не на автомобиле. Еще одна деталь образа, экономия на личных расходах. Хотя охрана незаметно продолжала контролировать подходы.

У входа меня встретил швейцар, пожилой немец Густав, который работал в банке с самого его основания.

– Добрый день, герр Стерлинг, – поприветствовал он меня с немецким акцентом. – Надеюсь, новости сегодня будут получше?

– Густав, – ответил я с печальной улыбкой, – боюсь, хорошие новости это роскошь, которую мы больше не можем себе позволить.

Старик сочувственно покачал седой головой:

– Ах, герр Стерлинг, жизнь она как морские волны. Сегодня шторм, завтра штиль.

– Будем надеяться на завтрашний штиль, – согласился я, входя в здание.

В главном зале банка атмосфера была напряженной. Сотрудники работали тише обычного, их лица выражали неопределенность. Несколько постоянных клиентов, заметив меня, отводили взгляды или кивали с вымученным сочувствием.

Поднявшись в кабинет, я вызвал Бейкера и О’Мэлли. Нужно продолжить спектакль для ближайших соратников.

– Джентльмены, – сказал я, усаживаясь за стол и поправляя манжеты, – сегодня вечером Continental Trust устраивает банкет в честь нашего соглашения. Меня пригласили как «младшего партнера».

О’Мэлли сжал кулаки:

– Босс, это же откровенное унижение. Они хотят показать всему финансовому миру, как растоптали вас.

– Именно этого я и добиваюсь, Патрик. Пусть думают, что сломили меня окончательно.

Бейкер поправил очки:

– Уильям, но если вы пойдете на этот банкет, репутация будет окончательно разрушена. Весь Нью-Йорк увидит ваше поражение.

– Чарльз, иногда нужно пройти через унижение, чтобы добиться справедливости. Я выдержу один вечер позора.

День тянулся размеренно. В банк заходили немногие клиенты, и те больше из любопытства, чем по делам. Я принимал их с подчеркнутой вежливостью, но было видно, что каждый разговор дается мне с трудом.

В два часа дня позвонил Восворт.

– Мистер Стерлинг, – его голос звучал торжествующе, – надеюсь, вы не забыли о сегодняшнем вечере? Банкет в отеле «Астор», восемь часов. Дресс-код смокинг.

– Я буду, мистер Восворт, – ответил я ровным тоном.

– Превосходно. Кстати, будет много журналистов. «Wall Street Journal», «Herald Tribune», даже представители лондонских газет. Весь финансовый мир захочет услышать о нашем сотрудничестве.

– Понимаю, – коротко ответил я и положил трубку.

В шесть вечера я покинул банк через главный вход. У входа толпились журналисты и любопытные. Один из репортеров выкрикнул:

– Мистер Стерлинг! Правда ли, что вы продаете банк Continental Trust?

Я остановился и обернулся с выражением усталой покорности:

– Господа, думаю, все ответы вы получите сегодня вечером на банкете мистера Восворта.

Дома переоделся в парадный смокинг. Черный фрак с атласными лацканами, белоснежная рубашка с манишкой, белый галстук-бабочка. Запонки выбрал простые золотые, без драгоценных камней. В кармане жилета золотые часы, единственное напоминание о прошлом.

В половине восьмого прибыл к отелю «Астор» на Таймс-сквер. Величественное здание в стиле боз-ар встречало гостей мраморными колоннами и лакеями в ливреях.

У входа меня встретил Форбс в безупречном смокинге.

– Мистер Стерлинг, добро пожаловать. Мистер Восворт уже ждет в главном зале.

Большой банкетный зал отеля «Астор» сверкал хрустальными люстрами. За круглыми столами, накрытыми белоснежными скатертями, сидело около ста человек. Крупнейшие банкиры, промышленники, политики.

Восворт стоял у почетного стола, принимая поздравления. Увидев меня, он широко улыбнулся и подошел с распростертыми объятиями.

– Уильям! – воскликнул он так громко, что половина зала обернулась. – Наш дорогой младший партнер! Добро пожаловать в семью Continental Trust!

Он обнял меня, похлопал по плечу. Я принял это проявление «дружбы» с невозмутимым спокойствием, лишь слегка наклонив голову.

– Мистер Восворт, – сказал я ровным голосом, – благодарю за приглашение. Весьма поучительно видеть, как отмечают победы в современном финансовом мире.

– Дамы и господа! – Восворт поднял бокал шампанского. – Позвольте представить мистера Уильяма Стерлинга, бывшего владельца Merchants Farmers Bank! Сегодня он официально присоединяется к Continental Trust в качестве консультанта по мелким операциям!

По залу прокатился смех. Я стоял с совершенно невозмутимым выражением лица, словно происходящее меня нисколько не касалось.

– Мистер Стерлинг, – подошел ко мне седой джентльмен, – Чарльз Митчелл, президент National City Bank. Слышал о ваших финансовых трудностях. Жаль, конечно, но бизнес есть бизнес.

– Мистер Митчелл, – ответил я с легкой улыбкой, – вы абсолютно правы. Бизнес действительно есть бизнес. Иногда поражения учат больше, чем победы.

За ужином меня посадили не за почетный стол, а в дальний угол зала. Я занял свое место с достоинством человека, который принимает обстоятельства такими, какие они есть.

Восворт произнес пышный тост:

– Друзья! Сегодня мы празднуем не просто поглощение очередного банка. Мы празднуем торжество порядка над хаосом, опыта над молодежной дерзостью!

Я поднял бокал вместе со всеми, мой взгляд был спокоен и задумчив.

После ужина ко мне подходили различные финансисты. Молодой брокер из Morgan Stanley снисходительно предложил:

– Стерлинг, слышал, вы теперь ищете работу? У нас есть вакансия младшего аналитика. Правда, зарплата всего сорок долларов в неделю…

– Весьма щедрое предложение, – ответил я с невозмутимой вежливостью. – Буду иметь в виду, если другие варианты не подойдут.

К половине одиннадцатого Восворт подошел с финальным унижением:

– Уильям, не хотите ли сказать несколько слов? Поблагодарить Continental Trust за великодушие?

Весь зал затих. Я встал, взял бокал и окинул собравшихся спокойным взглядом.

– Дамы и господа, – начал я ровным, хорошо поставленным голосом, – сегодняшний вечер стал для меня весьма поучительным. Я многое понял о том, как устроен современный финансовый мир. За эти уроки я действительно благодарен.

Пауза. Зал ждал продолжения.