Текст книги ""Фантастика 2025-151". Компиляция. Книг 1-33 (СИ)"

Автор книги: Максим Петров

Соавторы: Алим Тыналин,Юлия Меллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 155 (всего у книги 341 страниц)

Глава 19
Предостережение

Но вернувшись к письменному столу, я заметил нечто странное.

На столе, среди аккуратно сложенных бумаг, лежал конверт. Обычный белый конверт без марки, адреса или подписи. Его не было, когда я уходил.

Я осторожно поднял его, проверяя на предмет подозрительной толщины или неестественного веса. В наше неспокойное время даже почта могла стать орудием убийства. Но конверт выглядел безобидно, внутри прощупывался лишь один тонкий лист.

Вскрыв конверт перочинным ножом, я извлек содержимое и замер.

Фотография. На ней изображен Эдвард Стерлинг, стоящий возле станка на своей текстильной фабрике.

Судя по дате, отпечатанной в нижнем углу, снимок был сделан всего за неделю до его смерти. Человек на фотографии, официально мой отец, улыбался в камеру, не подозревая, что его дни сочтены.

Перевернув снимок, я обнаружил надпись, сделанную аккуратным каллиграфическим почерком: «Некоторые тайны лучше оставить погребенными».

Холодок пробежал по спине. Это не просто вторжение в мое жилище. Это было предупреждение.

Я внимательно изучил почерк. Четкие линии, наклон букв, нажим пера.

Все говорило о человеке образованном, аккуратном, привыкшем к формальным документам. Возможно, юрист или бухгалтер. Определенно не типичный громила из преступного мира.

Бумага тоже представляла интерес. Плотная, высокого качества, с легким кремовым оттенком. Такую используют в дорогих офисах для важной корреспонденции.

Я отложил фотографию и начал методично проверять квартиру. Если непрошеные гости оставили записку, что еще они могли оставить?

В фильмах моего времени часто показывали «жучки» и подслушивающие устройства, но сейчас такие технологии еще примитивны. И все же, я проверил наиболее вероятные места, под столом, за картинами, внутри телефонного аппарата. Ничего.

Затем я проверил свои тайники. Зашифрованный дневник, спрятанный за отстающей панелью в шкафу. Наличные, хранившиеся в полом томе «Принципов экономики» Маршалла. Дубликаты ключевых документов, спрятанные под половицей у окна.

Все оставалось нетронутым. Если мои посетители и искали что-то конкретное, они либо не нашли это, либо просто хотели предупредить меня.

Я сел за стол, положив перед собой фотографию, и начал анализировать ситуацию. Кто мог организовать это вторжение? И что означало предупреждение?

Наиболее очевидный кандидат – Continental Trust. После моей ночи с Элизабет, проведенной в изучении их деятельности, предупреждение выглядело логичным.

Но откуда они узнали? За нами следили? Или в окружении Элизабет есть информатор?

Харрисон тоже мог быть причастен. Возможно, он заметил мой интерес к документам, связанным с Continental Trust. Или его насторожило мое сближение с Элизабет после ее статьи обо мне.

Паттерсон? Он определенно что-то подозревал. Его попытки выяснить, где я провожу время вне офиса, становились все настойчивее.

Безумный Джо Сальтис? Мэдден предупреждал, что конкурент проявляет интерес к нашим операциям.

Но вряд ли гангстер послал бы столь изысканное предупреждение. Его методы обычно более прямолинейны, вроде парочки громил с бейсбольными битами.

Я потер глаза, чувствуя усталость после бессонной ночи. Независимо от отправителя, значение послания было ясным. Кто-то заметил мое расследование и хотел, чтобы я прекратил.

Но остановиться сейчас означало бы упустить шанс раскрыть тайну смерти отца Стерлинга и, возможно, понять истинную природу грядущего краха 1929 года. Если Continental Trust действительно планировал и готовился к экономической катастрофе, это ставило под сомнение все мои представления об истории.

Великая депрессия всегда считалась стихийным бедствием финансового мира, но что, если она спланирована и организована?

Я решил усилить меры предосторожности. Достав из чемодана небольшой сейф, который приобрел недавно, я упаковал в него самые важные документы, включая записи о Continental Trust и зловещую фотографию.

Затем передвинул шкаф и спрятал сейф в неприметной нише стены, замаскировав ее небольшой картиной.

Элизабет. Нужно предупредить ее, но не напугать. Она была храброй, даже безрассудной, когда дело касалось журналистского расследования.

Узнав о вторжении, она скорее удвоит усилия, чем отступит. А это подвергнет ее еще большей опасности.

Я решил пока не рассказывать ей о предупреждении. Сначала нужно выяснить, от кого оно исходит и насколько серьезна угроза.

Часы показывали уже почти шесть утра. Через два часа мне нужно быть в офисе «Харрисон Партнеры».

Возвращаться домой после работы с Элизабет было рискованно, но мне нужно переодеться и хотя бы немного поспать.

Приняв быстрый холодный душ, чтобы взбодриться, я переоделся в свежий костюм. Поправил галстук перед зеркалом, отметив круги под глазами, следы бессонной ночи. Ничего, кофе поможет.

Я решил вздремнуть хотя бы час. Даже небольшой отдых поможет мне сохранять ясность ума, которая так нужна сегодня.

Установив будильник на семь тридцать, я растянулся на диване, не раздеваясь.

Сон пришел мгновенно, но был беспокойным. Мне снились лабиринты коридоров Continental Trust, где за каждым поворотом ждала опасность.

Я искал что-то важное, но не мог вспомнить, что именно. Элизабет звала меня откуда-то издалека, ее голос становился все тише…

Резкий звон будильника вырвал меня из тревожного сна. Я поднялся, чувствуя себя не намного более отдохнувшим, чем до короткого сна.

Выпив чашку крепкого кофе, я собрал необходимые документы в портфель. Перед уходом еще раз осмотрел квартиру, проверив, все ли ценные бумаги надежно спрятаны.

Затем аккуратно разместил новые «маячки», тонкие нити, прикрепленные к двери и окнам, невидимые для случайного наблюдателя, но заметные для того, кто знает, где искать.

Покидая квартиру, я был настороже как никогда. Кто бы ни оставил мне предупреждение, он дал понять, что знает о моем расследовании.

Теперь игра становилась по-настоящему опасной.

Офис «Харрисон Партнеры» встретил меня привычной суетой. Телеграфные аппараты стрекотали, телефоны звонили, клерки сновали между столами с документами.

Я попытался незаметно проскользнуть к рабочему месту, но не тут-то было.

– Стерлинг! – окликнула меня мисс Петерсон. – Мистер Паттерсон хотел бы видеть вас. Он просил передать это.

Она протянула мне небольшую карточку. На ней безупречным почерком Паттерсона написано: «Приглашаю вас на обед в „Астория Клуб“, 12:30. Есть вопросы, требующие обсуждения.»

Я внимательно изучил карточку, сравнивая почерк с тем, что видел на фотографии. Нет, не совпадает.

Надпись на снимке сделана более изящной рукой, с характерным наклоном букв влево.

– Передайте мистеру Паттерсону, что я буду, – ответил я, пряча карточку в карман.

Приглашение от Паттерсона именно сегодня – слишком удачное совпадение. Конечно, он мог просто хотеть обсудить рабочие вопросы, но нутром я чувствовал, что это связано с моим расследованием Continental Trust.

– Встречаетесь с врагом на его территории? – тихо спросил Прескотт, подойдя ко мне, когда мисс Петерсон удалилась.

– Врагом? – переспросил я, делая вид, что не понимаю.

– Паттерсон. – Прескотт понизил голос. – Он не просто так приглашает младших сотрудников на обед в «Асторию». Особенно тех, кто пользуется особым расположением Харрисона.

– Возможно, он хочет переманить меня на свою сторону в его вечном противостоянии с Харрисоном.

– Возможно, – задумчиво протянул Прескотт. – Но будьте осторожны. Паттерсон мастер извлекать информацию. Он может казаться дружелюбным, но каждое ваше слово будет тщательно проанализировано и использовано.

– Спасибо за предупреждение, – искренне поблагодарил я.

До обеда я погрузился в работу, анализируя данные для отчета по Metropolitan National Bank. Официально я искал инвестиционные возможности, но на самом деле пытался обнаружить еще больше доказательств связи банка с Continental Trust.

В данных проступала четкая закономерность. Ежемесячно существенные суммы переводились через цепочку дочерних компаний в анонимные трастовые фонды. Все признаки подготовки к чему-то масштабному.

В четверть первого я покинул офис, направляясь в «Астория Клуб». Одно из самых престижных заведений финансового района.

Расположенный в элегантном здании эпохи Возрождения на углу Уолл-стрит и Бродвея, клуб известен как место, где заключались крупнейшие сделки и формировалась финансовая политика страны.

Швейцар в ливрее с золотыми пуговицами поклонился, открывая передо мной тяжелую дубовую дверь. В вестибюле меня встретил метрдотель, одетый с безупречной элегантностью.

– Мистер Стерлинг? Мистер Паттерсон ожидает вас в Малой библиотеке, – произнес он с легким французским акцентом.

Он провел меня через главный зал, где за обеденными столами сидели влиятельнейшие люди Нью-Йорка. Я узнал нескольких промышленных магнатов, банкиров и политиков. Клуб явно оправдывал свою репутацию.

Малая библиотека оказалась роскошным помещением, отделенным от основного зала. Книжные шкафы из красного дерева, удобные кожаные кресла, приглушенное освещение создавали атмосферу конфиденциальности и комфорта.

Паттерсон сидел в глубоком кресле у окна, просматривая финансовую газету. Увидев меня, он отложил ее в сторону и поднялся.

– Стерлинг! Рад, что вы смогли присоединиться ко мне. – Его голос звучал по-настоящему приветливо, но глаза оставались холодными и внимательными. – Присаживайтесь.

Я занял кресло напротив него. Стол между нами уже сервирован. Белоснежная скатерть, серебряные приборы, хрустальные бокалы, здесь не экономили на сервировке.

– Я позволил себе заказать для нас. Надеюсь, вы любите бифштекс? – спросил Паттерсон. – И, разумеется, чай. – Он подмигнул, давая понять, что «чай» в данном контексте означает нечто более крепкое, что подавалось в чайных чашках в обход Сухого закона.

– Звучит отлично, – ответил я, наблюдая за Паттерсоном.

Человек напротив меня был воплощением успешного финансиста старой школы. Безупречно сшитый костюм, накрахмаленный воротничок, золотая цепочка карманных часов, аккуратно подстриженные усы. Ему около пятидесяти, но выглядел он моложе, сохранив подтянутую фигуру и живой взгляд.

– Итак, Стерлинг, – начал Паттерсон, после того как официант подал нам напитки, – я слежу за вашей карьерой с большим интересом. Ваш быстрый взлет в фирме весьма впечатляет.

– Благодарю, сэр. Я просто стараюсь хорошо выполнять свою работу.

– О, не нужно скромничать. – Паттерсон сделал глоток из чашки, в которой явно был не просто чай. – Вы выделяетесь среди других молодых сотрудников. Ваша аналитическая проницательность, ваше умение видеть возможности там, где другие видят только цифры… Это редкий дар.

Он отпил еще глоток, внимательно наблюдая за моей реакцией.

– Интересная статья о вас появилась в New York World. – Паттерсон обронил это небрежно, но я понимал, что это не случайная тема. – Редкий случай, когда я соглашаюсь с Харрисоном, вы действительно имеете необычный талант предвидения рыночных тенденций.

– Статья была преувеличением, – ответил я. – Я просто высказал несколько общих наблюдений о текущих рыночных условиях.

– И все же, ваши «общие наблюдения» оказались удивительно проницательными. Особенно для человека вашего возраста и опыта.

Официант принес закуски. Устрицы на льду, сопровождаемые тонкими ломтиками лимона. Паттерсон ловко открыл одну и отправил в рот.

– Отличные устрицы, – прокомментировал он. – Вы знаете, откуда они? Лонг-Айленд. Местные. Я предпочитаю поддерживать региональную экономику, когда это возможно.

Я поддержал светскую беседу о морепродуктах, но внутренне был настороже. Паттерсон явно готовил почву для чего-то более существенного.

– Расскажите мне, Стерлинг, – он внезапно сменил тему, – как вам работается с Харрисоном?

– Без нареканий, сэр. Мистер Харрисон требовательный, но справедливый руководитель.

– Конечно, конечно, – Паттерсон улыбнулся. – А над чем он вас сейчас заставляет работать, если не секрет?

Вот оно. Первая прямая попытка получить информацию.

– В основном стандартная аналитика, – уклончиво ответил я. – Оценка инвестиционных возможностей для клиентов, анализ финансовой отчетности различных компаний.

– Ничего особенного? – Паттерсон наклонился вперед. – Никаких специальных поручений? Необычных документов?

– Боюсь, моя работа гораздо прозаичнее, чем вы предполагаете, – я улыбнулся, тщательно подбирая слова. – Хотя недавно он поручил мне анализ Metropolitan National Bank, что было довольно интересно.

– Metropolitan? – Паттерсон поднял бровь. – И какие выводы вы сделали?

– Ничего особенного. Стандартные финансовые показатели, неплохие возможности для инвестиций в их облигации.

Официант убрал закуски и подал основное блюдо. Бифштексы, приготовленные с идеальной степенью прожарки, с запеченным картофелем и свежими овощами.

Паттерсон разрезал кусок мяса и задумчиво прожевал его, словно обдумывая мой ответ.

– Знаете, Стерлинг, – наконец произнес он, – я работаю на Уолл-стрит уже тридцать лет. И за это время я научился распознавать признаки надвигающихся перемен.

Я молча кивнул, ожидая продолжения.

– Вы, вероятно, слишком молоды, чтобы помнить кризис 1907 года или даже послевоенную депрессию 1920−21 годов. Но я помню их очень хорошо. – Паттерсон отпил из своей чашки. – И сейчас я вижу те же предвестники бури. В вашей статье вы затронули важную тему, – продолжил он. – Избыточная маржинальная торговля, спекулятивные эксцессы, отрыв стоимости акций от реальных финансовых показателей компаний. Все это говорит об одном. Мы на пороге серьезной коррекции.

– Возможно, – осторожно согласился я. – Хотя многие считают, что мы вступили в новую эру постоянного процветания.

– «Многие»! – Паттерсон фыркнул. – Большинство из этих «многих» никогда не переживали настоящего краха. Они верят в сказки о «новой эре», потому что так удобнее. – Он помолчал. – Но некоторые из нас знают лучше. И готовятся соответственно.

Я внимательно посмотрел на Паттерсона. Его слова звучали почти как прямое подтверждение того, что он знает о надвигающемся крахе.

– И как же готовиться к такой гипотетической ситуации? – спросил я.

– Умный вопрос, – Паттерсон улыбнулся. – Вы уже знаете ответы. Золото, Стерлинг. Недвижимость в ключевых локациях. Активы, которые сохраняют ценность, когда бумажное богатство исчезает. Но самое главное – правильные союзники.

Он сделал паузу, глядя мне прямо в глаза.

– В нашей фирме грядут перемены, Стерлинг. Существенные перемены. И когда они произойдут, очень важно оказаться на правильной стороне.

– Простите, сэр, но я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

– Думаю, понимаете, – Паттерсон наклонился ближе. – Харрисон не вечен. Его методы устарели, его связи уже не те, что раньше. Новое время требует новых лидеров.

Я начал понимать. Паттерсон готовит переворот внутри фирмы.

– И когда эти перемены произойдут, – продолжил он, – мне понадобятся способные люди. Люди с вашими талантами.

– Почему вы говорите об этом со мной? – спросил я прямо. – Я лишь младший аналитик.

– О, не скромничайте. – Паттерсон усмехнулся. – Вы гораздо больше, чем просто аналитик. Ваши связи впечатляют.

Я напрягся. Что Паттерсон знает о моих контактах?

– Не выглядите таким удивленным, – он рассмеялся. – Уолл-стрит маленький мир. И у меня есть глаза и уши повсюду.

– Мои контакты просто часть моей работы, – ответил я, сохраняя спокойствие.

– Конечно, – снисходительно кивнул Паттерсон. – И ваши встречи с мисс Кларк из New York World тоже часть работы?

Я замер на месте. Что еще он знает обо мне?

– Я не осуждаю, Стерлинг, – поспешил добавить Паттерсон. – Напротив, я восхищаюсь вашей предприимчивостью. Большинство молодых людей не имеют такой дальновидности.

– Чего вы хотите, мистер Паттерсон? – я решил перейти к сути.

– Информацию, – просто ответил он. – О том, что Харрисон планирует в отношении Continental Trust. Какие документы он вам показывает, о чем просит умолчать.

Он замолчал, ожидая ответа. Я тоже пока предпочитал хранить молчание.

Тогда Паттерсон подозвал официанта и заказал десерт, яблочный пирог с ванильным мороженым. Разговор временно вернулся к безопасным темам. Погода, бейсбол, последние театральные премьеры.

Но когда мы закончили десерт, Паттерсон снова стал серьезным.

– Буду ждать вашего ответа. Тольо не затягивайте, все может случиться гораздо раньше, чем вы ожидаете. – Он допил свой «чай». – Но я вас предупрежу заранее. Если мы придем к взаимопониманию, разумеется.

Официант принес счет. Паттерсон небрежным жестом выложил несколько крупных купюр, даже не взглянув на сумму.

– Подумайте о моем предложении, Стерлинг, – сказал он, поднимаясь. – Когда придет время выбирать сторону, вспомните, кто действительно может помочь вам.

Мы обменялись рукопожатием. Его хватка была крепкой, уверенной.

– И будьте осторожны, – добавил он тихо. – Некоторые тайны похоронены очень глубоко. И они не любят, когда кто-то пытается их раскопать.

С этими словами Паттерсон кивнул на прощание и удалился, оставив меня в смешанных чувствах. Его последняя фраза почти дословно повторяла предупреждение на фотографии.

Совпадение? Или Паттерсон был тем, кто оставил мне это послание?

Возвращаясь в офис, я анализировал каждое слово нашего разговора. Паттерсон явно знал больше, чем показывал.

Но можно ли ему доверять? Или он просто пытался использовать меня в своей игре против Харрисона?

Ближе к вечеру мне нужно встретиться с Кляйном для получения оставшихся денег для дальнейшего распределения по брокерам. После обеда с Паттерсоном эта встреча приобретала новое значение. Я должен стать еще осторожнее.

Окончание рабочего дня в «Харрисон Партнеры» всегда сопровождалось одной и той же картиной. Молодые клерки торопливо покидали свои столы, пряча утомленные от цифр глаза.

Старшие сотрудники задерживались чуть дольше, демонстрируя преданность делу. Телефоны звонили все реже, а стук пишущих машинок сменялся шелестом закрываемых гроссбухов и щелчками замков портфелей.

Я намеренно оставался за своим столом до последнего, уткнувшись в отчеты по Metropolitan National Bank. Оставленное утром предупреждение и напряженный обед с Паттерсоном требовали удвоенной осторожности.

Только после того, как ушел даже Джонсон, обычно сидевший допоздна, я собрал бумаги и покинул опустевший офис. Часы в холле показывали без четверти семь.

Выходя, я кивнул ночному охраннику, пожилому ирландцу, дремавшему на стуле у входа. Он заметил меня, машинально приподнял фуражку, даже не до конца проснувшись.

Вместо того чтобы сразу направиться к месту встречи с Кляйном, я начал выполнять отработанный маршрут уклонения от слежки. Первый пункт универмаг Гимбелс на Бродвее, огромный магазин с тремя выходами и постоянным потоком покупателей.

Я вошел через главный вход, неторопливо прошел мимо парфюмерного отдела, поднялся по лестнице на второй этаж, пересек мужской отдел и спустился по грузовому лифту с помощью дружелюбного служащего, у которого я регулярно «забывал» папу долларов в нагрудном кармане.

Выйдя через служебный ход, я оказался в узком переулке, тянувшемся параллельно Шестой авеню. Здесь я выждал пять минут, внимательно наблюдая за обоими концами переулка, затем быстро пересек улицу и вошел в небольшой ресторанчик «Луиджи», известный своими спагетти и удобным задним выходом.

Поприветствовав хозяина, я как бы между делом направился к уборным, а затем незаметно проскользнул через кухню к задней двери. Оказавшись снова на улице, я поймал такси, назвав водителю адрес в Гринвич-Виллидж.

– Сначала проедемте по Канал-стрит, пожалуйста, – попросил я, когда мы тронулись. – Я хочу взглянуть на витрины.

Водитель пожал плечами. Ему все равно, какой дорогой зарабатывать свои деньги. Это позволило мне убедиться, что за такси никто не следует.

Сделав еще несколько незапланированных поворотов и убедившись в отсутствии «хвоста», я наконец назвал настоящий адрес, угол Мюррей-стрит и Вест-Бродвей.

– Высадите меня за квартал, – попросил я водителя, когда мы подъехали к цели.

Расплатившись, я неторопливо двинулся по тротуару, останавливаясь у витрин и периодически оглядываясь, будто ищу определенный адрес. Удостоверившись, что район чист, я быстро свернул в узкий проход между зданиями и через черный ход вошел в неприметное кирпичное здание экспортно-импортной компании «Атлас Трейдинг».

– Добро пожаловать, мистер, – сообщил охранник, даже не поднимая головы от газеты.

Пройдя скрипучими коридорами, я обнаружил Кляйна в его обычном кабинете, заставленном бухгалтерскими книгами. Бруно, массивный итальянец с лицом профессионального боксера, стоял у окна, наблюдая за улицей.

– Герр Стерлинг, – педантичный немец поднялся из-за стола. – Мы ждали вас. Все готово.

Он указал на три одинаковых черных кожаных чемоданчика, стоявших на столе.

– Как и в прошлый раз, по четыреста тысяч в каждом, – Кляйн открыл один из них, демонстрируя аккуратные пачки банкнот. – Распределены согласно вашим инструкциям, купюры разных достоинств, от разных эмиссий, ни одной новой банкноты, никаких последовательных номеров.

Я проверил деньги, наугад вытянув несколько пачек и пересчитав их. Все в полном порядке. Один миллион двести тысяч долларов, готовых к инвестированию в UGI.

– Что с нашими новыми мерами предосторожности? – спросил я, указывая на стопку бумаг рядом с чемоданчиками.

– Обновленная система связи, – ответил Кляйн, протягивая мне несколько листов. – Новые кодовые слова, новые контактные точки, новые телефонные будки. Никакого повторения прежних паттернов.

Я просмотрел документы, оценивая измененную схему взаимодействия. Она была безупречна. Кляйн с немецкой тщательностью продумал каждую деталь.

– А что насчет людей Безумного Джо? – поинтересовался я.

Бруно отвернулся от окна.

– Мистер Мэдден передал привет Сальтису, – сказал он своим низким голосом. – Со всем уважением. – Губы Бруно слегка изогнулись в усмешке, демонстрируя, что «уважение» было выражено весьма недвусмысленно.

– Думаю, нам какое-то время не стоит беспокоиться о Безумном Джо, – добавил Кляйн. – Но все равно рекомендую соблюдать меры предосторожности. Наши конкуренты могут быть не только из преступного мира.

Я кивнул, понимая намек. Если за мной следят, то это могут быть люди Паттерсона, Харрисона или даже Continental Trust.

– Мистер Мэдден посоветовал взять это, – Бруно протянул мне небольшой сверток.

Развернув его, я обнаружил компактный револьвер системы Смит-Вессон с коротким стволом.

– «Детектив Спешиал», – пояснил Бруно. – Пять пуль, легко прячется в кармане или под пиджаком, достаточно мощный на коротких дистанциях.

Я колебался, глядя на оружие. В своей прошлой жизни я никогда не носил пистолета, хотя временами мои финансовые махинации и вызывали гнев разоренных клиентов.

– Не настаиваю, – пожал плечами Бруно, заметив мое колебание. – Но мистер Мэдден считает, что человек, переносящий такие суммы, должен уметь защищаться.

Подумав еще мгновение, я отказался. Пригодится он или нет, покажет время, но согласие может быть воспринято как проявление слабости.

– Благодарю, – я положил оружие на стол. – Передайте мистеру Мэддену мою признательность за заботу. Но мой ум это главное оружие, гораздо более мощное, чем револьвер.

Мы обсудили еще несколько деталей операции с UGI, затем Кляйн передал мне чемоданчики.

– Операцию должны завершить к концу недели, – сказал я, поднимаясь. – Если все пойдет как планировалось, первые результаты будут видны уже к среде.

Покидая здание «Атлас Трейдинг», я осознавал всю тяжесть ответственности, лежавшую на мне. Три чемоданчика, которые я нес, содержали не просто деньги.

Это инструмент изменения будущего. Моего будущего, а может быть, и будущего многих людей.

Уже стемнело, и улицы Нижнего Манхэттена погрузились в таинственный полумрак. Я решил не рисковать и вызвал такси по телефону из ближайшей аптеки, назвав адрес за два квартала от моей квартиры.

Пока я ждал машину, мимо прошел полицейский, подозрительно оглядев меня с моими тремя чемоданчиками. Но униформа и значок не обязательно означали закон и порядок в эпоху Сухого закона.

Многие «представители власти» в этом квартале на содержании у гангстеров вроде Мэддена. Я сделал вид, что не заметил его интереса, углубившись в вечерний выпуск «Таймс».

Когда такси наконец прибыло, я назвал водителю адрес и устроился на заднем сиденье, положив чемоданчики рядом. Уже тронувшись с места, я заметил черный седан, медленно проезжавший мимо.

Машина слишком хорошо вымыта для обычного такси, а водитель слишком внимательно всматривался в прохожих.

– Скорее, – попросил я таксиста, добавив доллар к обещанной плате.

Машина рванула вперед. Черный седан пропал за поворотом.

– Еще доллар, если доберемся быстрее, – сказал я водителю.

Тот бросил взгляд в зеркало заднего вида и азартно улыбнулся.

– Держитесь крепче, мистер. Я водил такси в Чикаго во времена Большого Эла.

Он резко свернул на боковую улицу, затем еще раз повернул, петляя по Манхэттену как заяц.

– Знаю один трюк, – сказал водитель, сворачивая в невообразимо узкий переулок, где едва разъехались бы два автомобиля.

Мы неслись сквозь лабиринт переулков, пока впереди не показался грузовик, перегородивший дорогу. Водитель, вместо того чтобы остановиться, прибавил газу и в последний момент свернул в узкий проезд между двумя зданиями. Автомобиль с трудом протиснулся, чиркнув боками по кирпичным стенам.

Выехав с другой стороны, мы сразу свернули на оживленную улицу и затерялись в потоке машин.

– Вы заработали свои два доллара, – сказал я, когда мы наконец добрались до нужного адреса.

– Всегда пожалуйста, мистер. – Таксист подмигнул, пряча деньги. – Если что, спрашивайте Фрэнки-Лихача. Меня здесь все знают.

Я сделал мысленную пометку. С такими навыками вождения Фрэнки мог пригодиться в будущем.

Оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, я решил пройти оставшееся расстояние пешком, чтобы оценить обстановку. Улица казалась пустынной. Лишь редкие фонари освещали тротуар, отбрасывая длинные тени зданий.

Я ускорил шаг, крепче сжимая ручки чемоданчиков.

До моей квартиры оставалось всего полквартала, когда я услышал шаги позади себя. Кто-то быстро приближался.

Я попытался идти быстрее, но шаги тоже ускорились. Тогда я резко свернул в переулок, надеясь оторваться от преследователя.

Это была ошибка. Переулок оказался тупиковым, заставленным мусорными баками и ящиками. И едва я осознал этот факт, как услышал еще одну пару шагов, теперь впереди.

Я был в ловушке.

Из тени у стены вышел крупный мужчина в темном пальто и шляпе, надвинутой на глаза. За спиной я слышал приближение второго.

– Добрый вечер, мистер Стерлинг, – произнес человек впереди с легким акцентом. – Кажется, у вас что-то, что нам очень нужно.