Текст книги ""Фантастика 2025-151". Компиляция. Книг 1-33 (СИ)"

Автор книги: Максим Петров

– Говорят, что в бизнесе нет места сантиментам. Возможно, это так. Но я верю, что рано или поздно справедливость восторжествует. А пока за Continental Trust и за поучительные уроки.

Поднял бокал с безупречной выдержкой.

– За Continental Trust! – грянул зал.

В одиннадцать вечера банкет завершился. Оркестр, располагавшийся на небольшой эстраде, исполнил заключительный вальс Штрауса, после чего музыканты начали собирать инструменты.

Дамы, присутствовавшие на банкете, жены крупных финансистов и несколько деловых женщин новой формации, удалились в дамскую комнату поправить макияж и прически. Джентльмены разделились на небольшие группы, некоторые направились в курительную комнату отеля, где можно было насладиться кубинскими сигарами и коньяком.

Восворт, как радушный хозяин, стоял у выхода из банкетного зала, пожимая руки каждому гостю. Его лицо светилось удовлетворением, ведь вечер прошел именно так, как он планировал.

– Чарльз, увидимся в клубе на следующей неделе, – говорил он президенту National City Bank. – Нужно обсудить новые возможности в судоходной отрасли.

– Безусловно, Джеральд. Сегодняшний вечер показал, что Continental Trust действительно контролирует ситуацию, – отвечал Митчелл, надевая черное пальто с меховым воротником.

Форбс провожал гостей, следил, чтобы швейцары подавали пальто в правильном порядке, чтобы лакеи вызывали автомобили согласно статусу гостей. Сначала Rolls-Royce для самых важных персон, затем Packard и Cadillac для менее значительных фигур.

Журналисты, которых было человек десять, собрались у отдельного выхода, обсуждая материалы для завтрашних статей. Фотограф из «Wall Street Journal» проверял пластинки в своей камере. Снимки сегодняшнего вечера завтра появятся на первых полосах.

– Отличный материал, – говорил репортер из «Herald Tribune» своему коллеге. – «Падение молодого финансиста», заголовок готов.

В углу зала несколько младших партнеров банков обсуждали увиденное приглушенными голосами:

– Видели, как держался Стерлинг? Не дрогнул.

– Что ему оставалось? Полный крах. Хотя надо отдать должное, достоинства не потерял.

Метрдотель отеля, элегантный француз в безупречном фраке, следил за тем, чтобы официанты убирали столы в правильном порядке. Хрустальные бокалы аккуратно складывались в специальные ящики, серебряные приборы пересчитывались и упаковывались.

У главного входа в отель выстроились автомобили с шоферами. Черные лимузины с полированными до блеска боками, их моторы мурлыкали в ночной тишине. Швейцары в красных ливреях с золотыми пуговицами помогали дамам садиться в машины, аккуратно поправляя длинные меховые накидки.

Восворт проводил меня до выхода с видом покровителя, который оказал милость побежденному противнику.

– Уильям, – сказал он, поправляя белый галстук-бабочку, – надеюсь, сегодняшний вечер научил вас кое-чему о настоящей силе в финансовом мире.

– О да, мистер Восворт, – ответил я с легкой улыбкой. – Урок был исключительно запоминающимся.

Форбс подошел к нам, держа в руках список гостей:

– Джеральд, все ключевые фигуры присутствовали. Завтра весь финансовый мир будет знать о нашей окончательной победе.

– Превосходно, Генри, – кивнул Восворт. – Мистер Стерлинг, ваше такси ждет у бокового входа. Думаю, главный вход сегодня не для вас.

Даже в этой мелочи унижение. Победители уезжают в лимузинах через парадный вход, побежденный в такси через служебный.

Я направился к боковому выходу, проходя мимо групп гостей, которые все еще обсуждали события вечера. Кое-кто бросал на меня сочувствующие взгляды, кто-то – откровенно злорадные.

У бокового входа действительно ждало такси, потрепанный Ford, водитель которого дремал за рулем. Я тихонько постучал в стекло.

– На Парк-авеню, триста сорок семь, – сказал я, садясь на заднее сиденье.

По дороге достал из кармана телеграфный бланк: «НАЧИНАЕМ. СТЕРЛИНГ.»

Через окно автомобиля видел, как из главного входа отеля выходят последние гости. Восворт стоял на ступенях, махая рукой уезжающим лимузинам. Триумфатор, празднующий полную победу.

– Водитель, – сказал я, – прежде чем ехать домой, остановите у телеграфа на Бродвее.

Ночной телеграфист был удивлен поздним клиентом в смокинге, но взял бланк и деньги без вопросов.

– Срочная телеграмма в четыре адреса, – сказал я. – Лондон, Монреаль, Хьюстон и Вашингтон.

Через пять минут телеграмма ушла. Операция началась.

Завтра Восворт поймет, что его торжественный банкет стал не праздником победы, а поминками по Continental Trust.

Глава 14
Ночь длинных ножей

Утреннее мартовское солнце еще не поднялось достаточно высоко, чтобы прогреть каменные стены здания Royal Bank of Canada на Брод-стрит в Нью-Йорке. Двадцатитрехэтажная башня из светлого гранита возвышалась над финансовым районом как северный форпост канадского капитала в американской экономике.

В половине девятого утра Джеральд Восворт, председатель совета директоров Continental Trust, прибыл в здание в своем обычном Duesenberg Model J цвета «полночный синий» стоимостью восемнадцать тысяч долларов. Шофер Джеймс остановил автомобиль у мраморных ступеней главного входа, где швейцар в ливрее с золотыми галунами распахнул дверцу.

Восворт поднялся на четырнадцатый этаж, где располагались офисы американского представительства канадского банка. Его сопровождали Генри Форбс, финансовый директор Continental Trust, и юрист фирмы Стивен Хатчинс, трое мужчин в безупречных темных костюмах от лучших портных Мэдисон-авеню.

Приемная Royal Bank встретила их атмосферой сдержанной канадской элегантности. Стены из темного ореха, персидские ковры с геометрическим узором, портрет короля Георга V в золоченой раме. За резным письменным столом красного дерева сидела секретарша, молодая женщина с аккуратно уложенными волосами и в строгом сером костюме.

– Доброе утро, джентльмены, – поприветствовала она с легким британским акцентом. – Мистер Маклеод ожидает вас в конференц-зале.

Они прошли по коридору, выложенному черно-белой мраморной плиткой в шахматном порядке. Высокие окна открывали вид на Уолл-стрит, где внизу спешили клерки и брокеры, неся портфели и утренние газеты.

Конференц-зал поражал размахом. Помещение площадью около восьмисот квадратных футов с потолком высотой двенадцать футов.

Овальный стол из канадского клена на шестнадцать персон, кресла обитые бордовой кожей, хрустальная люстра работы венских мастеров. На стенах висели карты Канады и гравюры с видами Торонто и Монреаля.

За столом уже сидели двое мужчин. Роберт Маклеод, управляющий директор нью-йоркского отделения Royal Bank, седоволосый шотландец лет пятидесяти пяти в строгом темно-синем костюме. Рядом с ним молодой человек лет тридцати в очках, представившийся как Эдвард Фрейзер, юрисконсульт банка.

– Мистер Восворт, – поднялся Маклеод, протягивая руку, – благодарю за то, что нашли время. Боюсь, у нас серьезные вопросы для обсуждения.

Восворт пожал руку, но его глаза выражали настороженность. За тридцать лет работы в банковской сфере он видел достаточно экстренных встреч, чтобы почувствовать опасность.

– Мистер Маклеод, надеюсь, речь не идет о каких-то проблемах с нашими корреспондентскими счетами?

– К сожалению, проблемы есть, – ответил Маклеод, жестом приглашая гостей сесть. – И весьма серьезные.

Фрейзер открыл толстую папку из черной кожи и извлек документ на официальном бланке Royal Bank of Canada. Печать банка красовалась в правом верхнем углу.

– Мистер Восворт, – начал юрисконсульт, – Royal Bank of Canada через канадскую инвестиционную компанию «Greystone Financial Corporation» приобрел долговые обязательства Continental Trust и связанных с ним компаний на общую сумму сто двадцать семь миллионов четыреста тысяч долларов.

Цифра повисла в воздухе как удар грома. Восворт почувствовал, как кровь отливает от лица. Форбс уронил золотое перо, которое с тихим звоном покатилось по полированной поверхности стола.

– Это невозможно, – прошептал Восворт. – Наши долговые обязательства распределены между тридцатью различными кредиторами в Европе и Америке.

– Вы правы, – кивнул Фрейзер. – До недавнего времени. Но в течение последних шести недель Greystone Financial систематически скупала эти долги у европейских банков по цене от тридцати до сорока пяти центов за доллар номинальной стоимости.

Маклеод положил на стол еще один документ, подробный список приобретенных долгов с указанием первоначальных кредиторов, дат выкупа и сумм:

– Как видите, господа, мы теперь владеем облигациями Continental Trust на сумму сорок три миллиона долларов, долговыми расписками дочерних компаний на тридцать один миллион, кредитными соглашениями с европейскими партнерами на двадцать восемь миллионов и различными финансовыми обязательствами на оставшиеся двадцать пять миллионов.

Юрист Continental Trust Хатчинс внимательно изучал документы, его лицо становилось все мрачнее с каждой строчкой:

– Мистер Маклеод, даже если это правда, долговые обязательства нашего банка имеют различные сроки погашения. Самые ранние наступают только в декабре этого года.

Фрейзер улыбнулся холодной улыбкой профессионального юриста:

– Мистер Хатчинс, рекомендую внимательнее изучить параграф четырнадцать ваших кредитных соглашений с European Banking Consortium. Цитирую: «В случае существенного нарушения международных банковских соглашений или действий, наносящих ущерб иностранным финансовым партнерам, кредитор имеет право потребовать немедленного погашения всей задолженности.»

– Какие именно нарушения вы имеете в виду? – спросил Форбс, его голос звучал напряженно.

Маклеод открыл еще одну папку и достал фотокопии документов:

– Незаконное давление на Merchants Farmers Bank с целью принуждения к продаже активов, организация панических изъятий депозитов через подставные компании, попытки подкупа федеральных банковских инспекторов, нарушение международных соглашений о добросовестной конкуренции.

Каждое обвинение Маклеод подкреплял документальными доказательствами: копии телеграмм, банковские переводы, записи телефонных разговоров. Досье на Continental Trust было составлено с немецкой тщательностью.

– Кроме того, – добавил Фрейзер, – у нас есть свидетельства попыток манипулирования валютными курсами через фиктивные операции с канадским долларом. Это прямое нарушение канадского банковского законодательства.

Восворт понял, что попал в тщательно расставленную ловушку. Каждый ход Continental Trust против Стерлинга документировался и собирался в дело, которое теперь стало юридическим основанием для финансового удара.

– Что именно вы требуете? – спросил он, с трудом контролируя дрожь в голосе.

Маклеод встал и подошел к окну, глядя на суетящиеся внизу толпы финансистов:

– Royal Bank of Canada, действуя от имени Greystone Financial Corporation, требует немедленного погашения всех долговых обязательств Continental Trust на общую сумму сто двадцать семь миллионов четыреста тысяч долларов. Срок погашения, семьдесят две часа с момента вручения настоящего требования.

– Это безумие! – вскричал Форбс. – У нас нет таких ликвидных средств! Для погашения подобной суммы потребуется продать половину активов банка!

– Это ваши проблемы, – хладнокровно ответил Фрейзер. – Юридически требование абсолютно правомерно. Все документы завизированы в канадском консульстве и имеют силу международного соглашения.

Хатчинс лихорадочно делал записи в блокноте, пытаясь найти правовые лазейки:

– Мистер Маклеод, мы можем обратиться в американский суд с жалобой на злоупотребление правом…

– Можете, – спокойно согласился Маклеод. – Но пока дело будет рассматриваться, информация о наших требованиях станет достоянием прессы. Представляете заголовки в завтрашних газетах? «Continental Trust не может расплатиться с канадскими кредиторами». Как это отразится на курсе ваших акций?

Восворт осознал весь ужас ситуации. Публичное предъявление столь крупных долговых требований немедленно спровоцирует панику среди вкладчиков. Курс акций Continental Trust рухнет за считанные часы, начнется массовое изъятие депозитов.

– Мистер Маклеод, – произнес он с трудом, – позвольте обратиться к вашему здравому смыслу. Банкротство Continental Trust нанесет ущерб всей американской финансовой системе. Пострадают тысячи вкладчиков, сотни компаний…

– Меня это не касается, – отрезал Маклеод. – Royal Bank of Canada защищает интересы канадских инвесторов. Continental Trust сам создал эту ситуацию незаконными действиями против Merchants Farmers Bank.

За окном пробили часы на башне старой церкви Св. Павла. Десять утра.

Когда ошеломленные руководители холдинга вернулись, в офисах Continental Trust началась паника.

Телефоны разрывались от звонков встревоженных клиентов, курс акций на Нью-Йоркской бирже стремительно падал, а в главном офисе на Мэдисон-авеню экстренно собрался совет директоров.

Восворт понял, что началась экономическая война, которую Continental Trust не мог выиграть.

* * *

Когда первые сводки о требованиях канадских банков поступили в офис Восворта, в здании Continental Trust началась лихорадочная активность. Коридоры заполнились спешащими клерками с папками документов, а телефоны разрывались от звонков встревоженных партнеров.

Джеральд Восворт стоял у окна своего кабинета на пятом этаже, глядя вниз на Уолл-стрит, где уже собирались толпы любопытных. В руках он держал телеграмму, срочное сообщение из лондонского офиса.

– Мистер Восворт, – секретарша мисс Паркер вошла в кабинет с очередной стопкой телеграмм, – звонили из Chicago First National. Они требуют немедленного объяснения ситуации с долговыми обязательствами.

Восворт повернулся от окна. Его лицо сохраняло спокойствие, но левый глаз едва заметно дергался, единственный признак нервного напряжения.

– Мисс Паркер, вызовите сюда мистера Форбса. Немедленно.

Генри Форбс появился в кабинете через три минуты. Финансовый директор Continental Trust выглядел взволнованным, его обычно безупречный костюм был слегка помят, а волосы растрепаны.

– Джеральд, ситуация критическая, – начал он без предисловий. – Канадцы требуют сто двадцать семь миллионов долларов в течение семидесяти двух часов. У нас нет таких ликвидных средств без распродажи основных активов.

– Мы не будем ничего продавать, – холодно ответил Восворт. – Это ловушка Стерлинга. Он думает, что загнал нас в угол.

Форбс достал из портфеля финансовые отчеты:

– Но Джеральд, если мы не выполним требования, они обратятся в суд. Публичный процесс разрушит нашу репутацию.

– Репутацию мы восстановим. А вот если мы покажем слабость сейчас, то проиграем войну окончательно, – Восворт сел за стол и взял золотое перо. – Генри, активируйте план «Молния».

Форбс побледнел:

– «Молния»? Джеральд, это крайняя мера. Мы используем все связи одновременно…

– Именно. Звоните министру финансов Меллону, сенатору Рассу, судье Холдену. Используйте все компроматы, все долги, все обязательства. Стерлинг объявил тотальную войну, получит тотальный ответ.

В течение следующего часа офис Continental Trust превратился в штаб военных действий. Телефонисты работали без перерыва, соединяя Восворта с влиятельными людьми по всей стране. Курьеры разносили запечатанные конверты по адресам в Вашингтоне, а телеграфисты отправляли зашифрованные сообщения в европейские банки.

К полудню Continental Trust мобилизовал всю свою сеть влияния. Федеральные банковские инспекторы получили «анонимные» жалобы на брокерскую компанию Стерлинга.

Налоговая служба направила группу аудиторов для внеплановой проверки. Газета Washington Herald готовила разгромную статью о «связях Стерлинга с организованной преступностью».

– Мистер Восворт, – доложил помощник, – план «Молния» запущен полностью. К завтрашнему утру Стерлинг столкнется с проблемами на всех фронтах.

Но Восворт не знал, что его телефонные разговоры прослушивались агентами Секретной службы, а курьеры находились под наблюдением федеральных маршалов.

* * *

В Федеральном здании на Фоли-сквер, тем же вечером

В командном центре операции «Правосудие» работали сотни людей. Телетайпы стучали без перерыва, передавая последние инструкции в двадцать три города по всей стране. Специальные телефонные линии поддерживали связь с группами захвата, а в углу кабинета стоял большой сейф с ордерами на арест.

Агент Элмер Айвс из Секретной службы стоял у большой карты США, на которой красными флажками были отмечены точки одновременных арестов. Рядом с ним капитан Дэвид Хартман от федеральных маршалов изучал последние донесения с мест. За столом из красного дерева сидел прокурор Томас Макрейди, координирующий юридическую часть операции.

– Статус групп захвата? – спросил Айвс, не отрывая взгляда от карты.

– Все группы на позициях, – ответил Хартман, просматривая телеграммы. – Чикаго готов, Бостон готов, Филадельфия готов. Вашингтон, Балтимор, Атланта, везде агенты ждут сигнала.

Айвс взял телефонную трубку и набрал номер прямой связи с генеральным прокурором в Вашингтоне:

– Мистер Митчелл, операция «Правосудие» готова к началу. Двести пятьдесят федеральных маршалов, восемьдесят агентов Секретной службы, пятьдесят прокуроров. Общая численность четыреста человек в двадцати трех городах.

Голос генерального прокурора звучал четко через правительственную связь:

– Агент Айвс, президент Гувер лично контролирует эту операцию. Убедитесь, что все проходит в строгом соответствии с законом. Никаких ошибок, никаких лишних жертв.

– Понял, сэр. Приказ на начало операции?

– Приказ поступит ровно в шесть утра. Удачи, агент Айвс.

Айвс положил трубку и обратился к собравшимся в командном центре:

– Джентльмены, в шесть утра начинается самая масштабная операция против финансовой преступности в истории Соединенных Штатов. Проверьте связь с вашими группами по телефону.

* * *

6:00 утра. Особняк Восворта на Лонг-Айленде

В четверть шестого утра Нью-Йорк еще спал. Уличные фонари бледно мерцали в предрассветных сумерках, а редкие автомобили осторожно передвигались по обледенелым мостовым. В воздухе висел морозный туман, поднимавшийся с гавани, и только дворники муниципальной службы подметали снег у входов в офисные здания финансового района.

В пяти милях от Федерального здания, в роскошном особняке на Лонг-Айленде, Джеральд Восворт спал в своей спальне площадью восемьсот квадратных футов. Комната была обставлена антикварной мебелью XVIII века: резная кровать из красного дерева с балдахином, комоды работы французских мастеров, персидские ковры стоимостью пятнадцать тысяч долларов каждый.

В пять пятьдесят восемь утра черные Ford и Buick без номерных знаков бесшумно подъехали к воротам особняка. Двенадцать федеральных маршалов в темных пальто и котелках вышли из автомобилей и окружили здание. Капитан Роберт Стил, руководивший операцией, показал ордер на арест охраннику у ворот.

– Федеральные маршалы Соединенных Штатов, – сказал он тихо, но властно. – У нас есть ордер на арест Джеральда Восворта по обвинению в нарушении антимонопольного законодательства, валютных преступлениях и заговоре с целью монополизации банковского сектора.

Охранник, ирландец по имени Флэнниган, работавший у Восворта пятнадцать лет, растерянно посмотрел на документ с федеральными печатями:

– Капитан, мистер Восворт еще спит. Может быть, подождете до более приличного времени?

– Время не ждет, – отрезал Стил. – Откройте ворота немедленно, или мы их снесем.

Через пять минут Восворт, наскоро одетый в домашний халат поверх пижамы, стоял в главном холле своего особняка в окружении федеральных агентов. Его лицо было бледным, но сохраняло достоинство.

– Капитан Стил, – произнес он с холодным спокойствием, – надеюсь, вы понимаете, с кем имеете дело. Мои адвокаты подадут жалобу на превышение полномочий.

– Ваши адвокаты сейчас заняты другими проблемами, – ответил Стил, надевая на Восворта наручники. – Большинство из них тоже арестованы по обвинению в соучастии.

* * *

В главном офисе Continental Trust на Уолл-стрит разворачивалась параллельная операция. Шестиэтажное здание из серого гранита с мраморными колоннами у входа было окружено федеральными агентами. Агент Фрэнк Уилмер из Секретной службы координировал операцию изнутри.

Генри Форбс приехал в офис в свое обычное время, половину седьмого утра. Его шофер Томпсон остановил Packard у служебного входа, где финансовый директор Continental Trust обычно входил в здание.

Форбс не сразу заметил, что что-то изменилось. Только когда он поднимался по мраморным ступенькам, к нему подошли двое мужчин в темных пальто.

– Мистер Форбс? Агент Коллинз, Секретная служба. У нас есть ордер на ваш арест.

Форбс остановился как вкопанный:

– По каким обвинениям?

– Нарушение валютного законодательства, сокрытие доходов от налогообложения, участие в монополистическом сговоре, заговор с целью убийства журналистки Элизабет Кларк.

Последнее обвинение прозвучало как удар грома. Форбс почувствовал, как ноги становятся ватными.

* * *

В командном центре на Фоли-сквер Айвс получал донесения со всех точек одновременно по телефону. Большие настенные часы показывали семь тридцать утра, операция была практически завершена.

– Нью-Йорк: Восворт и Форбс арестованы, – докладывал капитан Хартман, записывая информацию в журнал. – Конфискованы документы из личного сейфа Восворта и служебных кабинетов Continental Trust.

– Чикаго: Арестованы региональный управляющий Коннолли и главный бухгалтер Шварц, – продолжал он. – Изъяты финансовые отчеты за последние три года.

– Бостон: Задержаны директор по инвестициям Адамс и юрисконсульт Паркер. Обнаружен тайник с европейскими корреспондентскими документами.

Телетайпы работали без остановки, передавая сводки из Филадельфии, Вашингтона, Атланты. В течение полутора часов были арестованы сорок три руководителя Continental Trust различного уровня, от региональных управляющих до членов совета директоров.

Макрейди стоял у карты, отмечая красными крестиками точки успешно проведенных арестов:

– Агент Айвс, юридическая часть операции идет по плану. Все ордера выполнены в срок, процедурные нарушения отсутствуют. Адвокаты Continental Trust не успели организовать противодействие.

Специальные обвинения основывались на Антимонопольном акте Шермана – за создание банковского картеля и раздел сфер влияния. Валютном законодательстве – за незаконные переводы в европейские банки без декларирования. Банковском акте – за принуждение конкурентов к продаже активов. Уголовном кодексе – за заговор с целью убийства и нанесения экономического ущерба.

К восьми утра операция «Правосудие» была завершена. Continental Trust как финансовая империя перестал существовать. Все руководители под арестом, счета заморожены, документы изъяты, деятельность приостановлена по решению федеральных властей.

Айвс снял трубку телефона прямой связи с Вашингтоном:

– Мистер Митчелл, операция завершена успешно. Цели достигнуты, потерь нет, процедурные нарушения отсутствуют. Continental Trust ликвидирован как монополистическая структура.

– Превосходно, агент Айвс. Президент будет доволен. Америка сегодня стала более справедливой страной.