Текст книги ""Фантастика 2025-151". Компиляция. Книг 1-33 (СИ)"

Автор книги: Максим Петров

Глава 32
Деловые встречи

Ровно в десять часов я постучал в дверь кабинета Прескотта. С момента последней операции с банками я успел вернуться в отель, сменить облик Роберта Грея на Уильяма Стерлинга и добраться до офиса «Харрисон Партнеры» точно к назначенному времени.

– Войдите! – раздался его командный голос.

Кабинет Прескотта всегда производил на меня впечатление продуманной элегантностью. Никакой показной роскоши.

Только благородное дерево, кожа, приглушенные тона и несколько картин с морскими пейзажами. Обстановка человека с безупречным вкусом и консервативными взглядами.

Сам Джонатан Прескотт стоял у окна, глядя на панораму финансового квартала. Военная выправка, серебристые виски, безупречно сшитый костюм. В свои пятьдесят с небольшим он излучал ту особую уверенность, которая приходит с годами успешной карьеры и твердых принципов.

– А, Стерлинг, – он обернулся. – Как всегда, точен. Присаживайтесь.

Я положил на стол папку с подготовленным анализом портфелей его клиентов. Результат нескольких дней тщательной работы.

– Благодарю за возможность поработать с этими портфелями, мистер Прескотт, – начал я. – Это был чрезвычайно познавательный опыт.

Он сел напротив, раскрыл папку и начал просматривать содержимое, не говоря ни слова. Я молча ждал, позволяя ему оценить мою работу.

– Интересно, – произнес он наконец, остановившись на одной из страниц. – Вы предлагаете небольшое увеличение доли золотодобывающих компаний в портфеле Вандербильта. Необычная рекомендация при текущей рыночной конъюнктуре.

Это первый тест. Старые инвесторы любят проверять аналитическую глубину молодых специалистов.

– Мой анализ показывает, что сектор добычи драгоценных металлов имеет особую контрцикличность, – ответил я, выбирая формулировки, которые звучали бы убедительно для финансиста 1920-х годов. – Последние шесть экономических циклов демонстрируют интересную закономерность. Когда общая рыночная эйфория достигает пика, акции золотодобывающих компаний начинают опережать рынок примерно за шесть-восемь месяцев до коррекции.

Я намеренно не говорил о «крахе» или «депрессии». Такие термины могут показаться слишком алармистскими.

– Это не столько ставка на падение рынка, сколько разумная страховка, – продолжил я. – К тому же Вандербильты традиционно придерживаются консервативного подхода к управлению семейными активами. Небольшое увеличение доли компаний вроде Homestake Mining соответствует их философии.

Прескотт внимательно смотрел на меня, слегка постукивая пальцами по столу.

– Убедительно, – сказал он наконец. – Хотя большинство аналитиков сейчас рекомендуют сокращать позиции в сырьевом секторе в пользу промышленных акций.

– Большинство аналитиков следуют текущему тренду, – осторожно заметил я. – Я предпочитаю смотреть немного дальше горизонта.

Это рискованная фраза, но она точно отражала мой подход. И, судя по мимолетной улыбке Прескотта, он оценил такую позицию.

– Что ж, давайте посмотрим остальные рекомендации, – он перевернул страницу. – Для семьи Кромвель вы предлагаете увеличить долю телефонных компаний и электроэнергетики. Почему?

– Несколько причин, – я наклонился ближе к столу. – Во-первых, эти секторы демонстрируют стабильный рост независимо от экономических колебаний. Люди не перестают пользоваться электричеством и телефоном даже в периоды нестабильности. Во-вторых, эти компании имеют предсказуемые денежные потоки благодаря регулируемым тарифам и долгосрочным контрактам.

Я раскрыл дополнительную диаграмму, которую подготовил специально для этого разговора.

– Но самое интересное здесь. Рост их капитальных затрат. ATT и General Electric инвестируют огромные суммы в расширение инфраструктуры. Это закладывает фундамент для доминирования на протяжении десятилетий, вне зависимости от краткосрочных рыночных колебаний.

Прескотт изучал диаграмму с явным интересом.

– Ваш подход заметно отличается от того, что я вижу у других аналитиков, – сказал он. – Другие сейчас смотрят исключительно на текущую прибыль и темпы роста, игнорируя фундаментальные факторы и долгосрочные перспективы.

Он сделал паузу, словно взвешивая следующие слова.

– Знаете, Стерлинг, это напоминает мне подход, который был популярен до войны. Анализ, основанный на реальных активах и доходах, а не на спекулятивных ожиданиях. Интересно, где молодой человек вроде вас мог усвоить такие традиционные методы?

Вопрос не праздный. Я чувствовал, что Прескотт действительно интересуется моим мировоззрением.

– От отца, – ответил я, используя историю настоящего Уильяма. – Он всегда говорил, что рынок может игнорировать фундаментальные показатели довольно долго, но в конечном счете именно они определяют истинную стоимость компании.

Выражение Прескотта смягчилось.

– Мудрый человек был ваш отец. Жаль, что таких становится все меньше. – Он перевернул еще несколько страниц, просматривая мои рекомендации для других клиентов. – В целом, я согласен с вашим анализом. Особенно меня впечатлила детализация по облигационному портфелю Паркеров. Немногие молодые аналитики уделяют такое внимание распределению по срокам погашения.

– Диверсификация по срокам не менее важна, чем диверсификация по эмитентам, – заметил я. – Особенно учитывая текущую политику Федеральной резервной системы.

Прескотт резко поднял взгляд:

– А что именно в политике ФРС привлекло ваше внимание?

Это еще один тест, и я должен был быть особенно осторожен.

В начале 1928 года ФРС начала постепенно повышать процентные ставки, пытаясь охладить спекулятивный пыл на рынке. Это один из факторов, который в итоге спровоцировал крах 1929 года, но в текущий момент мало кто обращал на это внимание.

– Последние три повышения ставки, – сказал я. – Бенджамин Стронг явно обеспокоен ростом объема маржинальных кредитов. Если ФРС продолжит ужесточение денежно-кредитной политики, это может существенно повлиять на стоимость облигаций с длительным сроком погашения.

Прескотт смотрел на меня с новым интересом:

– Не многие обращают внимание на такие тонкости. – Он закрыл папку. – Что ж, Стерлинг, должен признать, что ваша работа превзошла мои ожидания. Я предложу некоторым из моих клиентов взять на вооружение ваши рекомендации.

Он встал из-за стола и подошел к небольшому бару в углу кабинета.

– Кофе?

– С удовольствием, – ответил я, немного удивленный этим неформальным жестом.

Прескотт собственноручно налил две чашки и вернулся к столу.

– У меня есть для вас два новости, – сказал он. – Первая. Уильям Вандербильт был весьма впечатлен нашей предыдущей встречей. Настолько, что пригласил нас обоих в свое поместье в Саутгемптоне в эти выходные. Небольшой прием для избранного круга. Вы же не забыли об этом?

Я скрыл удивление. Приглашение в дом Вандербильта было знаком исключительного признания. Я думал, что это просто любезность с его стороны. Во время нашей прошлой встречи.

– Это большая честь, – сказал я сдержанно.

– Действительно, – кивнул Прескотт. – Вандербильты редко впускают новые лица в свой круг. Ваш совет относительно National Aircraft, очевидно, произвел на него сильное впечатление.

Он сделал глоток кофе, прежде чем продолжить:

– Вторая новость. Я решил увеличить вашу долю в комиссионных от управления этими портфелями. Вместо изначальных двух с половиной процентов вы будете получать три с половиной. Учитывая размер активов под управлением, это существенное повышение.

Теперь я действительно был удивлен. Повышение комиссионных на целый процентный пункт – это неслыханная щедрость для Прескотта, известного своей расчетливостью.

– Благодарю за доверие, сэр. Я постараюсь его оправдать.

– Я не сомневаюсь в этом, – Прескотт отставил чашку. – Теперь о практической стороне. В среду нам предстоит встреча с семьей Паркер. Я хочу, чтобы вы лично представили свои рекомендации.

Он достал из ящика стола еще одну папку.

– Это полная информация о них: история семьи, источники состояния, личные предпочтения в инвестициях. Изучите внимательно. Паркеры люди старой школы, они ценят персональный подход.

Я принял папку, отметив ее внушительную толщину.

– Какие-нибудь особенности, на которые стоит обратить внимание?

– Да, – Прескотт на мгновение задумался. – Джеймс Паркер-старший обладает почти сверхъестественной интуицией в отношении долгосрочных экономических трендов. В 1906 году он вывел большую часть средств из рынка за месяц до «паники банкиров». То же самое в 1920-м, перед послевоенной рецессией.

Эта информация заинтересовала меня. Человек с таким чутьем на рыночные циклы мог стать ценным союзником в моей подготовке к краху 1929 года.

– И что он думает о текущей ситуации? – спросил я, стараясь, чтобы вопрос прозвучал непринужденно.

Прескотт слегка улыбнулся:

– Он осторожен. Очень осторожен. За последние шесть месяцев Паркеры заметно сократили позиции в акциях, увеличив долю муниципальных облигаций и золота.

Значит, я был не единственным, кто чувствовал приближение бури. Даже без знания будущего некоторые опытные инвесторы замечали признаки перегрева рынка.

– Кстати, – как бы между делом добавил Прескотт, – я слышал, вы интересуетесь историей Continental Trust. Коллекционируете данные о финансовых холдингах двадцатых годов?

Вопрос был задан небрежно, но я мгновенно насторожился. Прескотт явно знал о моем интересе к компании, причастной к смерти отца настоящего Уильяма.

– Да, это часть моего исследования циклов кредитной экспансии, – ответил я, сохраняя спокойствие. – Continental Trust представляет интересный пример финансового холдинга, использующего сложную структуру дочерних компаний.

Прескотт изучающе смотрел на меня:

– Любопытное совпадение. Насколько я помню, ваш отец имел деловые отношения с Continental Trust перед смертью.

Это не было вопросом, скорее констатацией факта. Прескотт явно проверял мою реакцию.

– Действительно, – я выдержал его взгляд. – Но все документы, касающиеся тех отношений, были утеряны после его смерти. Я пытаюсь воссоздать некоторые детали для личного архива.

– Понимаю, – медленно произнес Прескотт. – Рыться в прошлом иногда бывает полезно. А иногда небезопасно.

Формулировка настолько двусмысленная, что могла быть как предупреждением, так и скрытой угрозой. Я решил никак не реагировать на это замечание.

– Что ж, – Прескотт резко сменил тему, – у меня есть предложение по поводу следующего шага в вашем профессиональном развитии. Я считаю, что вам пора начать формировать собственную клиентскую базу.

Это еще более неожиданно. Сегодня день сюрпризов.

– Вы хотите, чтобы я работал независимо от вас? – уточнил я.

– Не совсем, – он покачал головой. – Скорее, параллельно. Вы продолжите работать с моими клиентами, но также начнете привлекать своих. Для молодого финансиста вашего уровня это естественный путь развития.

Он достал из стола небольшой блокнот.

– У меня есть список потенциальных клиентов, которые могут быть вам интересны. В основном, представители новой промышленной элиты, еще не обремененные традиционными связями с финансовыми домами.

Он протянул мне блокнот. Бегло просмотрев список, я увидел имена нескольких восходящих звезд американской индустрии. Производители автомобильных компонентов, нефтепереработчики, владельцы радиостанций. Представители секторов, которые будут расти даже после Великой депрессии.

– Это очень ценный ресурс, – я был искренне благодарен. – Почему вы решили поделиться этими контактами?

Прескотт встал и подошел к окну, глядя на панораму Уолл-стрит.

– Скажем так, я вижу в вас определенный потенциал, Стерлинг. Ваш подход к анализу рынка… Он освежает. В последние годы большинство брокеров превратились в обычных продавцов акций, забыв о фундаментальных принципах инвестирования.

Он повернулся ко мне:

– Я верю в цикличность не только рынков, но и людей. Время от времени появляются те, кто возвращается к основам, к настоящим ценностям. Возможно, вы один из них.

Интересная философская мысль для прагматичного Прескотта.

– В любом случае, – продолжил он более деловым тоном, – если вы сумеете привлечь хотя бы трех клиентов из этого списка, ваш статус в фирме существенно укрепится. Харрисон сейчас особенно заинтересован в расширении клиентской базы.

Я кивнул, понимая все преимущества этого предложения. Собственные клиенты означали не только дополнительный доход, но и большую независимость внутри фирмы.

– Я признателен за возможность, – сказал я, вставая. – И за доверие.

Прескотт проводил меня до двери:

– Ах да, чуть не забыл. Субботу и воскресенье мы проведем в Саутгемптоне. Я распоряжусь, чтобы за вами заехал автомобиль. Будьте готовы к десяти утра. И – Прескотт позволил себе легкую улыбку, – возьмите с собой смокинг для вечернего приема. Вандербильты придерживаются традиций.

Покидая кабинет Прескотта, я чувствовал смесь удовлетворения и настороженности. Моя карьера в фирме явно шла в гору, открывая новые возможности.

Но упоминание Continental Trust показывало, что Прескотт знает больше, чем говорит. Был ли он союзником или скрытой угрозой? Нужно выяснить это как можно скорее.

Но сейчас у меня нет времени для размышлений. Через полчаса мне предстояла встреча с Милнером, и следовало тщательно подготовиться.

Ровно в полдень я вошел в ресторан «Delmonico’s», где была назначена встреча с Говардом Милнером.

С момента нашей первой встречи прошло всего две недели, но за это время его портфель уже показал впечатляющие результаты.

Инвестиции в ATT и Western Electric, как я и предсказывал, принесли почти шестипроцентный рост. Отличный показатель для столь консервативного выбора.

Метрдотель почтительно поклонился:

– Мистер Милнер уже ожидает вас. Позвольте проводить.

Милнер сидел за столиком в дальнем углу зала, отделенном от основного пространства небольшой ширмой. Идеальное место для конфиденциальных бизнес-разговоров. При моем приближении он поднял голову от газеты, которую читал, и его суровое лицо озарилось улыбкой.

– А, вот и наш финансовый волшебник! – он энергично пожал мою руку. – Садитесь, Стерлинг. Я уже заказал для вас бифштекс. Надеюсь, вы не возражаете?

– Отличный выбор, сэр, – я занял место напротив него.

Милнер сложил газету и отложил ее в сторону. Сегодня он выглядел даже более внушительно, чем при нашей первой встрече.

Безупречно сшитый темно-синий костюм от дорогого портного, золотая булавка для галстука с небольшим рубином, новенькие запонки. Очевидно, производитель резины вливался в высшее общество.

– Итак, Стерлинг, – он наклонился вперед, – ваши рекомендации оказались на удивление точными. ATT выросла именно так, как вы предсказывали. А вчера я получил дивидендный чек от General Electric. Весьма впечатляющая сумма.

– Рад, что вы довольны первыми результатами, мистер Милнер, – я достал из портфеля папку с обновленным анализом. – Я подготовил детальный отчет о состоянии вашего портфеля на текущий момент. Также включил несколько дополнительных рекомендаций, учитывая изменения в рыночной ситуации.

Я разложил перед ним графики и таблицы. В отличие от многих богатых клиентов, которые перепоручали изучение финансовых документов советникам, Милнер сам погрузился в цифры с неподдельным интересом. Его пальцы, все еще сохранявшие мозоли от работы у резиновых прессов, водили по строчкам, а губы иногда беззвучно шевелились, когда он производил собственные вычисления.

– Вижу, вы рекомендуете немного сократить позицию в автомобильном секторе? – он поднял взгляд, остановившись на этой части отчета.

– Да, сэр. Последние данные по потребительскому кредитованию вызывают определенные опасения. Все больше автомобилей продается в рассрочку с минимальным первоначальным взносом. Если экономика хоть немного замедлится, мы увидим рост невыплат и сокращение новых продаж.

Милнер задумчиво потер подбородок:

– Интересно. Знаете, Стерлинг, я заметил то же самое на собственном производстве. Автомобильные компании жмут на нас, требуя увеличения объемов поставок резиновых деталей, но при этом затягивают оплату. – Он постучал пальцем по бумагам. – А куда вы предлагаете переместить эти средства?

– В коммунальные предприятия Среднего Запада, – ответил я. – Небольшие города быстро растут, требуется электрификация и телефонизация. Эти компании имеют стабильный денежный поток и регулируемые тарифы. Даже при общем замедлении экономики люди продолжат платить за свет и телефон.

Принесли наши бифштексы, сочные, с кровью, с гарниром из спаржи и картофельного пюре. Милнер с удовольствием принялся за еду, продолжая изучать документы.

– Впечатляет, Стерлинг, очень впечатляет, – произнес он, прожевав кусок мяса. – Я проверил информацию о вас. Оказывается, ваша репутация в финансовых кругах растет с каждым днем. Говорят, даже старый Вандербильт обратил на вас внимание.

Я сделал удивленное лицо:

– Новости распространяются быстро.

– В наших кругах нет секретов, – усмехнулся Милнер. – В любом случае, меня интересует ваше мнение о следующем шаге. Я рассматриваю возможность увеличить инвестиции через вашу фирму.

– Как я упоминал при первой встрече, мы можем принять дополнительные два миллиона, как только вы будете готовы.

– Я думаю о большем, – Милнер отложил вилку и нож. – Скажем, пять миллионов в управление. Но с одним условием.

– Каким же, сэр?

– Я хочу, чтобы вы лично управляли этими средствами. Не фирма, не Харрисон, а именно вы, Стерлинг.

Предложение одновременно лестное и проблематичное. С одной стороны, управление таким капиталом значительно укрепило бы мою позицию. С другой, такой личный мандат мог вызвать недовольство Харрисона.

– Мистер Милнер, я глубоко ценю ваше доверие. Однако в «Харрисон и Партнеры» существует определенная структура. Я могу быть основным аналитиком по вашему портфелю, но формально…

– Формальности меня не интересуют, – перебил Милнер. – Я строил свой бизнес, полагаясь на людей, а не на структуры. Я вижу в вас нечто особенное, Стерлинг. Вы мыслите иначе, чем большинство этих напыщенных уолл-стритовских петухов. – Он наклонился вперед. – Скажите мне честно, вы действительно верите в бесконечный рост рынка, как все кричат вокруг?

Вопрос прямой, почти провокационный. Сказать правду о грядущем крахе я не мог, но и лгать Милнеру не хотелось. Он слишком проницателен, чтобы не заметить фальши.

– Ни один рост не бывает бесконечным, сэр, – осторожно ответил я. – История экономики учит нас, что после периодов стремительного подъема всегда следуют корректировки. Вопрос не в том, произойдет ли коррекция, а в том, когда и насколько серьезной она будет.

Милнер удовлетворенно кивнул:

– Именно такой ответ я и ожидал услышать. Большинство аналитиков сейчас утверждают, что Америка вступила в новую эру вечного процветания. – Он фыркнул. – Чепуха! Я достаточно прожил, чтобы знать. Когда все вокруг говорят, что на этот раз все будет иначе, именно тогда стоит готовиться к буре.

Его проницательность впечатляла. Без всяких знаний из будущего, полагаясь только на опыт и здравый смысл, Милнер интуитивно чувствовал то же, что я знал наверняка.

– И когда, по-вашему, эта буря может разразиться? – спросил он, внимательно изучая мою реакцию.

Я подобрал слова максимально осторожно:

– Точные сроки предсказать невозможно. Но есть определенные признаки, за которыми стоит следить. Рост маржинальной торговли, увеличение процентных ставок со стороны Федерального резерва, расхождение между ценами акций и фундаментальными показателями компаний… – я сделал паузу. – Если эти тенденции продолжатся в том же темпе, я бы ожидал существенной коррекции в течение следующих двенадцати-восемнадцати месяцев.

Это самый прямой намек на грядущий крах, который я мог себе позволить.

Милнер откинулся на спинку стула, обдумывая мои слова.

– Двенадцать-восемнадцать месяцев, значит… – он задумчиво постукивал пальцами по столу. – А что бы вы посоветовали делать в преддверии такой «коррекции»?

– Постепенно сокращать позиции в спекулятивных акциях. Увеличивать долю компаний с реальными активами и стабильным денежным потоком. Держать часть капитала в высоколиквидной форме, чтобы воспользоваться возможностями, которые возникают во время рыночных потрясений.

– Именно то, что я и думал, – кивнул Милнер. – Стерлинг, я хочу, чтобы вы разработали для меня особую стратегию. Назовем ее… «План штормового предупреждения».

– Звучит интригующе, – я подался вперед. – Что именно вы имеете в виду?

– План действий на случай серьезной рыночной паники. Какие активы следует продать первыми. Какие сохранить до последнего. Где держать свободные средства. Какие компании станут перспективными целями для приобретения при падении рынка. – Его глаза загорелись энтузиазмом. – Представьте, что вы капитан корабля, получивший предупреждение о надвигающемся шторме. Как вы подготовите свое судно?

Это идеальная возможность. Под видом гипотетического сценария я мог разработать для Милнера реальный план спасения капитала от Великой депрессии.

– Я подготовлю такой план, – кивнул я. – Потребуется неделя или две, чтобы сделать все основательно.

– Отлично! – Милнер хлопнул ладонью по столу. – И вот еще что. Я хочу, чтобы вы посетили мой завод в Акроне. Увидели производство собственными глазами. Побывали в лабораториях, где разрабатывается синтетический каучук. Настоящий финансовый анализ невозможен без понимания реального бизнеса.

– С удовольствием приму приглашение, – ответил я искренне. – Когда бы вы предпочли организовать визит?

– В следующие выходные? – предложил Милнер. – Мой личный вагон отходит от Центрального вокзала в пятницу вечером. Прибудем в Акрон рано утром в субботу, проведем день на заводе, а в воскресенье вернемся.

Я быстро прикинул график. В эти выходные предстояла поездка в Саутгемптон к Вандербильтам, но следующие пока свободны.

– Следующие выходные подойдут идеально, сэр.

– Превосходно! – Милнер взмахнул рукой, подзывая официанта. – А теперь давайте обсудим ваше вознаграждение за управление дополнительными пятью миллионами.

– Стандартная комиссия нашей фирмы составляет…

– К черту стандартные комиссии, – перебил Милнер. – Я предлагаю вам личный бонус. Один процент от суммы превышения доходности над средним показателем Доу-Джонса. Если вы заработаете мне на десять процентов больше, чем рынок в целом, получите пятьдесят тысяч долларов. Как вам такое предложение?

Сумма впечатляющая. Эквивалент почти семисот пятидесяти тысяч долларов в моем времени. И это только бонус, помимо стандартной комиссии фирмы.

– Это очень щедрое предложение, мистер Милнер.

– Я верю в стимулы, Стерлинг. Хочешь получить лучшие результаты – плати за результаты, а не за процесс. – Он жестом подозвал официанта. – Бренди, двойной.

– Для меня только кофе, пожалуйста, – добавил я.

Когда официант удалился, Милнер перешел к неожиданной теме:

– Я слышал, вы интересуетесь историей Continental Trust. Любопытное совпадение, учитывая, что ваш отец имел с ними какие-то дела.

Я мгновенно напрягся. Это намек на темы, о которых Милнер, казалось бы, не должен знать.

– Да, я провожу некоторое исследование, – ответил я нейтрально. – Чисто академический интерес.

Милнер усмехнулся:

– Академический, значит? Знаете, Стерлинг, я ведь тоже пересекался с этими господами из Continental Trust. Лет пять назад они пытались приобрести контрольный пакет Akron Rubber Works. Предлагали цену вдвое выше рыночной.

– И вы отказались? – спросил я с искренним интересом.

– Конечно, отказался! – Милнер принял бренди у официанта и сделал хороший глоток. – Я чувствовал, что там что-то нечисто. Зачем платить вдвое дороже, если можно купить по рынку? Мой старый друг, Томас Питерсон из Consolidated Steel, предупредил меня. Сказал, что с этими людьми лучше не иметь дела.

– Томас Питерсон? – Это имя я уже слышал. В подслушанном разговоре Форбса в поместье Фуллертона упоминался какой-то Питерсон, который «копал слишком глубоко» и плохо кончил.

– Да, бедняга утонул пару лет назад. Отличный рыбак был, между прочим. Странное совпадение, что после его отказа продать компанию Continental Trust, он вдруг утонул во время рыбалки, – Милнер многозначительно посмотрел на меня. – Как и то, что ваш отец погиб вскоре после каких-то разногласий с теми же людьми.

Я чувствовал, как пульс учащается. Милнер явно знал больше, чем говорил, и намеренно подталкивал меня к определенным выводам.

– Вы считаете, что их смерти не были случайными? – осторожно спросил я.

Милнер огляделся по сторонам и понизил голос:

– Я ничего такого не утверждаю, молодой человек. Просто делюсь наблюдениями. Continental Trust организация с обширными связями, включая политические круги и… – он сделал паузу, – определенных людей, которые не останавливаются перед решительными действиями.

Он допил бренди и поставил стакан:

– Если ваш интерес действительно чисто академический, как вы говорите, то, возможно, стоит им и остаться. История опасная штука, особенно когда копаешь слишком глубоко. – Милнер наклонился вперед. – Но если вам все же нужна информация, я мог бы поделиться некоторыми наблюдениями. Не здесь и не сейчас. Скажем, во время нашей поездки в Акрон.

Я кивнул, понимая, что Милнер предлагает гораздо больше, чем просто деловое партнерство:

– Буду признателен за любую информацию, которой вы сочтете возможным поделиться.

– Отлично, – Милнер достал бумажник и положил на стол купюру, более чем достаточную для оплаты обеда. – А теперь мне пора. У меня встреча с поставщиками в два. – Он встал и протянул руку. – Жду детали «Плана штормового предупреждения» через две недели и вас самого, в следующую пятницу на Центральном вокзале.

Я пожал его мозолистую руку:

– Непременно, мистер Милнер.

– И, Стерлинг, – добавил он, наклонившись к моему уху, – будьте осторожны. За вами наблюдают. И не только те, кому вы интересны как восходящая звезда финансов.

С этими словами он развернулся и, кивнув метрдотелю, покинул ресторан, оставив меня в глубокой задумчивости.

Встреча с Милнером оказалась намного информативнее, чем я ожидал.

Не только пять миллионов дополнительных инвестиций и щедрый бонус, но и потенциальный союзник в расследовании дела Continental Trust. А его предупреждение о слежке вовсе не удивило. Я и сам замечал признаки того, что мои действия привлекают внимание.

Допив кофе, я оставил щедрые чаевые. День только начинался, а мне уже удалось заложить еще один важный камень в фундамент будущей империи.

С каждым шагом моя двойная жизнь становилась все сложнее, но и все более интригующей.