Текст книги ""Фантастика 2025-151". Компиляция. Книг 1-33 (СИ)"

Автор книги: Максим Петров

Соавторы: Алим Тыналин,Юлия Меллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 179 (всего у книги 341 страниц)

Мое сердце забилось сильнее. Форбс. Человек, связанный с Continental Trust. Человек, который, возможно, был причастен к смерти Эдварда Стерлинга.

– Да, это имя мне знакомо, – медленно произнес я. – Очень хорошо знакомо. Узнайте о нем все, что сможете.

Джонсон кивнул и встал.

– Мне пора идти. Встретимся здесь же через три дня.

– Через четыре, – поправил я. – И используйте другой маршрут. Никаких узнаваемых шаблонов.

Когда Джонсон ушел, я остался сидеть в полутемной комнате, изучая добытые документы. Информатор в сердце вражеского лагеря, неоценимое преимущество в любой войне.

Но я понимал, что Джонсон рискует не только карьерой, но, возможно, и жизнью. Харрисон не из тех, кто прощает предательство.

Я сложил бумаги в портфель и приготовился уходить.

Выйдя на улицу, я заметил, что дождь усилился. Капли барабанили по мостовой, а ветер с реки приносил запах соли и гниющих водорослей. Я поднял воротник и двинулся к ожидавшему меня такси, чувствуя, как тяжелеет от дождя мое пальто.

В конспиративную квартиру я вернулся поздно вечером, измотанный напряженным днем. Каждое событие требовало полной концентрации.

О’Мэлли открыл дверь, внимательно осмотрев коридор, прежде чем пропустить меня внутрь.

– Все тихо, босс, – доложил он. – Никаких подозрительных движений вокруг здания.

Я кивнул, снимая пальто и шляпу.

– Отлично. Завтра будет решающий день. Статья в «New York World» должна ударить по Харрисону, как молот.

О’Мэлли принял мое пальто и отправился на кухню, чтобы приготовить кофе. Я прошел в гостиную и опустился в кресло, чувствуя, как усталость наконец настигает меня.

День выдался долгим, но успешным. Наше контрнаступление развивалось по плану, и Харрисон, несмотря на все свое влияние, оказался застигнут врасплох.

Внезапно раздался телефонный звонок, резкий и настойчивый в тишине квартиры.

Я напрягся. О конспиративной квартире знали лишь несколько человек: О’Мэлли, Прескотт, Мэдден и Кляйн. Любой звонок в такой час был из разряда экстраординарных.

– Я возьму, – сказал я, поднимаясь и направляясь к телефону в прихожей.

Я поднял трубку.

– Стерлинг слушает.

– Добрый вечер, мистер Стерлинг, – в трубке раздался знакомый голос с легкой хрипотцой. – Надеюсь, я не разбудил вас.

Форбс. Голос, который я меньше всего ожидал услышать. Особенно здесь, в конспиративной квартире, о существовании которой он не должен был знать.

– Мистер Форбс, – я постарался сохранить спокойствие. – Чем обязан удовольствию слышать вас в столь поздний час?

– Просто решил узнать о вашем решении относительно моего предложения, – его тон был почти дружелюбным, будто звонок в тайное убежище конкурента был обычным деловым этикетом. – Полагаю, неделя раздумий подходит к концу.

О’Мэлли появился в дверном проеме с вопросительным взглядом. Я жестом показал ему оставаться на месте.

– Действительно, – я привалился к стене, обдумывая следующие слова. – Должен признаться, мистер Форбс, я впечатлен вашей осведомленностью о моем местонахождении.

Короткий смешок в трубке.

– Нью-Йорк маленький город для тех, кто знает, куда смотреть, мистер Стерлинг. Но вернемся к делу. Пятьдесят тысяч долларов плюс два процента от чистой прибыли проекта в течение пяти лет. Щедрое предложение, не так ли?

– Безусловно, – я взвешивал каждое слово. – И я ценю ваше доверие. Однако…

– Однако вы решили отказаться, – закончил Форбс за меня.

Мгновение в трубке царила тишина. Я почти физически ощущал, как напряжение просачивается сквозь телефонные провода.

– Да, – наконец сказал я. – В данный момент у меня слишком много обязательств перед моей новой компанией. Было бы непрофессионально браться за дополнительные проекты.

– Понимаю, – голос Форбса стал холоднее. – Новая компания, новые возможности. И, конечно, ваша маленькая война с Харрисоном.

Я почувствовал, как внутри все сжалось. Он знал о сегодняшних событиях.

– Всего лишь деловая конкуренция, мистер Форбс.

– Разумеется, – в его голосе проскользнула ирония. – Вы знаете, мистер Стерлинг, я всегда восхищался вашим интеллектом. С самого начала. Даже когда вы тайно ездили в Бостон искать документы вашего отца или встречались с Говардом Милнером, который, к сожалению, столь трагически скончался после вашего визита.

Кровь застыла в моих жилах. Он знал о Бостоне. Знал о Милнере. И упоминание о смерти Милнера звучало отнюдь не как выражение соболезнования.

– Я не совсем понимаю, к чему вы клоните, – ответил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

– Не притворяйтесь, Стерлинг, – отрезал Форбс. – Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. До сих пор вас щадили. По ряду причин. Но теперь, после вашего отказа, правила игры меняются.

– Это угроза?

– Констатация факта, – в его голосе звучала сталь. – Харрисон, вероятно, не знает всей истории. Но теперь Continental Trust снимет все ограничения с его действий. И поверьте, Роберт Харрисон может быть очень, очень неприятным противником, когда ему развязывают руки.

Я сжал трубку так сильно, что костяшки пальцев побелели.

– Если вы думаете, что меня можно запугать, мистер Форбс, то вы сильно ошибаетесь.

– Нет, Стерлинг, я не пытаюсь вас запугать, – ответил он после короткой паузы. – Я просто хочу, чтобы вы полностью осознавали последствия своего решения. Еще не поздно передумать.

На мгновение меня посетило искушение согласиться. Форбс предлагал не просто деньги, но и защиту, доступ к информации о Continental Trust, возможность изнутри изучить операцию «Анакондо».

Но я знал, что это ловушка. Как только я соглашусь работать на них, я стану пешкой в их игре. И в конечном итоге они используют меня так же, как использовали Эдварда Стерлинга, а потом избавятся от меня, когда я перестану быть полезным.

– Мое решение окончательно, – твердо произнес я. – Я не заинтересован в сотрудничестве с Continental Trust ни в каком качестве.

Тяжелый вздох в трубке.

– Очень жаль, мистер Стерлинг. Я искренне пытался сделать все, что мог, чтобы предложить вам более благоприятный путь. – Его голос внезапно смягчился, в нем даже послышалось что-то похожее на сожаление. – Ваш отец тоже был упрямцем. Видимо, это семейная черта.

Упоминание об отце застало меня врасплох.

– Что вы знаете о моем отце? – спросил я, не скрывая напряжения.

– Возможно, больше, чем вы догадываетесь, – уклончиво ответил Форбс. – Но теперь это не имеет значения. Удачи, мистер Стерлинг. Она вам понадобится.

Линия отключилась. Я медленно положил трубку, чувствуя, как во мне поднимается волна гнева, перемешанного со страхом.

– Кто это был? – спросил О’Мэлли, который все это время стоял в дверях, напряженно наблюдая.

– Форбс, – я прошел мимо него в гостиную. – Он знает об этой квартире. Знает о моей поездке в Бостон. И, что самое тревожное, говорил о смерти Милнера так, будто…

Я не закончил фразу, но О’Мэлли понял.

– Будто знал, что это не было несчастным случаем, – тихо закончил он.

Я кивнул, опускаясь в кресло.

– Он предлагал мне последний шанс согласиться на его предложение о работе. Когда я отказался, пригрозил, что Continental Trust развяжет Харрисону руки.

– Что будем делать, босс? – О’Мэлли подошел к окну и осторожно выглянул, отодвинув штору. – Если они знают об этой квартире…

– Нам придется снова переехать, – я потер виски. – И усилить меры безопасности. Если Форбс не блефует, а я уверен, что нет, то Харрисон теперь получит доступ к ресурсам, о которых мы можем только догадываться.

О’Мэлли нахмурился.

– А как насчет Мэддена? Может, стоит привлечь больше его людей?

Я задумался. Оуни Мэдден был могущественным союзником, но даже он имел свои пределы. К тому же, втягивать его глубже в противостояние с Continental Trust означало подвергать опасности нашу совместную операцию.

– Пока не будем усиливать его вовлеченность, – наконец решил я. – Но нужно предупредить его о потенциальной угрозе. Если Continental Trust действительно стоит за отравлением Милнера, они не остановятся перед устранением любого, кто встанет на их пути.

Я подошел к окну и встал рядом с О’Мэлли. Внизу улица жила своей ночной жизнью: редкие автомобили проезжали мимо, несколько прохожих спешили по своим делам, неоновые вывески баров и ресторанов отбрасывали цветные блики на мокрый асфальт.

Обычный вечер в Нью-Йорке. Никто из этих людей не подозревал о тайной войне, бушующей в высоких кабинетах финансовых учреждений города. Войне, которая могла закончиться не только разорением, но и смертью.

– Мы справимся, Патрик, – я положил руку на плечо О’Мэлли. – Завтра первый раунд будет за нами, когда выйдет статья Донована. А затем мы подготовимся к настоящей буре.

О’Мэлли кивнул, но в его глазах я видел тревогу. Он понимал, так же как и я, что игра вышла на новый уровень. И теперь на кону стояли не только деньги и репутация, но, возможно, и наши жизни.

Звонок Форбса не просто угроза – это объявление войны. И чтобы выиграть эту войну, мне понадобится все мое знание будущего, все мои ресурсы и вся моя решимость.

Глава 24
Война на два фронта

Старый склад на окраине Хобокена казался заброшенным. Ржавые железные стены, выбитые оконные стекла, заколоченные досками двери, идеальное место для встречи, которую не должны заметить ни полиция, ни конкуренты.

Безумный Джо Сальтис прибыл на встречу в тяжелом черном «Кадиллаке», сопровождаемый двумя телохранителями. Он нервно посмотрел в зеркало заднего вида, после войны с Мэдденом его люди все чаще докладывали о подозрительных машинах, замеченных рядом с заведениями Сальтиса.

– Подожди здесь, – бросил он водителю, выбираясь из машины.

Один из телохранителей открыл перед ним ржавую дверь в боковой части здания, и Безумный Джо вошел внутрь, щурясь в полумраке. Воздух был пропитан запахами машинного масла, пыли и сырости.

В центре помещения стоял простой деревянный стол, освещенный единственной лампой, свисающей с потолка на длинном проводе. За столом сидел Сальваторе Лучиано, известный в определенных кругах как Фортунато.

Лучиано, молодой сицилиец лет тридцати, с оливковой кожей и тонкими чертами лица, выглядел скорее как преуспевающий бизнесмен, чем как гангстер. Отлично сшитый костюм, начищенные до блеска туфли, аккуратно зачесанные назад волосы. Лишь шрам на правом виске и холодный взгляд карих глаз выдавали его истинную натуру.

– Джо, – Лучиано встал и протянул руку. – Давно не виделись.

– Сальваторе, – кивнул Сальтис, пожимая руку. – Спасибо, что нашел время.

Рядом с Лучиано стоял приземистый человек с лицом, напоминающим бульдога, его телохранитель, не выпускавший из вида Сальтиса. На столе лежали папки с какими-то документами и карта Нью-Йорка с отмеченными на ней районами.

– Садись, – Лучиано указал на стул напротив. – Выпьешь? – Он достал из внутреннего кармана пиджака серебряную фляжку.

– Не откажусь, – Сальтис тяжело опустился на стул.

Лучиано разлил виски по двум стаканам, один из которых придвинул к Сальтису.

– Я слышал о твоих проблемах с Мэдденом, – начал он, поднимая свой стакан. – И о том новом парне, Стерлинге.

Лицо Сальтиса исказила гримаса.

– Чертов Мэдден отнимает мой бизнес. Три моих ломбарда закрылись за две недели. Поставщики отказываются иметь со мной дело. А люди, которых я послал за Стерлингом, вернулись с пустыми руками и сломанными костями.

– Этот Стерлинг, – Лучиано сделал глоток виски, – что о нем известно?

– Молодой брокер из «Харрисон и Партнеры», – Сальтис нервно теребил край пиджака. – Недавно открыл собственную фирму. Делает для Мэддена кучу денег на бирже. Какие-то хитрые схемы, которых я не понимаю.

– Он важнее, чем ты думаешь, – Лучиано наклонился вперед. – Мои люди в финансовом мире говорят, что этот Стерлинг настоящий гений. Предсказывает движения рынка как… – он поднял руку, словно проводя линию в воздухе, – будто знает заранее, что произойдет.

– И что? – нетерпеливо спросил Сальтис. – Мне от этого легче? Мой бизнес рушится!

Лучиано постучал пальцем по карте.

– Посмотри сюда, Джо. Эти отметки – территории, которые ты потерял за последние две недели. А вот что интересно, – он провел пальцем по восточной части карты. – Мой бизнес тоже начал испытывать давление. Три моих заведения в Бруклине подверглись облавам. Совпадение? Не думаю.

– Мэдден, – прошипел Сальтис.

– Нет, – покачал головой Лучиано. – Точнее, не только он. Стерлинг. Он разработал для Мэддена не просто биржевую стратегию, а целый план по вытеснению конкурентов. Экономическое удушение, так это называется.

Сальтис хмуро отпил виски.

– Что толку знать название? Мне нужно решение, Сальваторе. Поэтому я и пришел.

Лучиано откинулся на спинку стула и некоторое время изучал Сальтиса, словно оценивая его.

– Что ты предлагаешь? – наконец спросил он.

– Союз, – без обиняков ответил Сальтис. – Временный. Против Мэддена и его прихвостня Стерлинга. У тебя ресурсы, у меня информация. Вместе мы можем остановить их, пока они не уничтожили нас обоих.

Лучиано усмехнулся.

– Ты никогда не отличался тонкостью, Джо. Но в этом есть смысл. – Он взял со стола папку. – Видишь ли, я уже думал о чем-то подобном.

Он раскрыл папку и развернул ее к Сальтису. Внутри были фотографии разных людей, среди которых Безумный Джо узнал Стерлинга.

– Давно собираю информацию, – продолжил Лучиано. – Стерлинг переехал в конспиративную квартиру Мэддена на Западной 73-й улице после твоей неудачной наехать на него и начала открытой войны. Оттуда он тоже уже скоро исчезнет, вероятно, Мэдден переведет его в еще более безопасное место после того, как ситуация обострится. Мои люди следят за новым офисом Стерлинга. У него сильная охрана, особенно после публикации в газете.

– В какой еще газете? – нахмурился Сальтис.

– Ты действительно не в курсе, – Лучиано покачал головой. – Джо, ты слишком изолирован. Его бывший босс начал войну против Стерлинга через прессу. Обвинил его в махинациях. Стерлинг ответил встречной публикацией. Настоящая экономическая вендетта.

– При чем тут экономические вендетты? – Сальтис со стуком поставил стакан на стол. – Мне нужно вернуть свой бизнес! Как мы будем действовать?

Лучиано понимающе кивнул.

– Прямая атака не сработает. Если Мэдден потеряет Стерлинга, он придет в ярость и обрушит на тебя всю свою мощь. Но, – он поднял палец, – есть другой путь.

Он извлек из папки фотографию дома.

– Это особняк Фуллертона в Вестчестере. Один из ключевых клиентов Стерлинга. Через три дня там состоится деловой ужин. Стерлинг будет присутствовать. – Лучиано подался вперед. – Я предлагаю не нападать на него, а нанести удар по его репутации.

– Как? – Сальтис наморщил лоб.

– У меня есть человек в доме Фуллертона. Кроме того, – Лучиано достал еще одну фотографию, – один из официантов, обслуживающих вечеринку, работает на меня. Мы подбросим в карман Стерлинга конфиденциальные документы Фуллертона, а затем обвиним его в краже.

– И это все? – разочарованно протянул Сальтис. – Кража бумажек? Я думал о чем-то более радикальном.

Лучиано позволил себе снисходительную улыбку.

– Джо, ты все еще мыслишь категориями улицы. В мире Стерлинга главное доверие. Если он потеряет доверие клиентов, он потеряет все. А если один из них обвинит его в промышленном шпионаже, его карьере конец. Без Стерлинга империя Мэддена потеряет свое экономическое преимущество. Тогда мы сможем вернуть территории.

Сальтис недоверчиво смотрел на Лучиано, но затем кивнул.

– Ладно, давай попробуем по-твоему. Но если не сработает…

– Тогда вернемся к более традиционным методам, – спокойно закончил за него Лучиано. – Но это сработает. У Стерлинга много врагов. Харрисон, недовольные клиенты… Мы просто добавим каплю, которая переполнит чашу.

Он налил еще виски.

– За успешное сотрудничество, – Лучиано поднял стакан.

– За успех, – отозвался Сальтис, и они чокнулись.

В полумраке склада два преступника, объединенные общим врагом, скрепили свое временное соглашение. Безумный Джо смотрел на холеного сицилийца с плохо скрываемым раздражением, но выбора у него не было. Мэдден с помощью Стерлинга разрушали его бизнес, используя новые методы, против которых старые уличные приемы оказались бессильны.

– Что мне нужно делать? – спросил Сальтис.

– Предоставь мне своих лучших людей. И приготовься занять территории, когда Стерлинг падет, – ответил Лучиано с улыбкой, которая не затронула его глаз. – Но помни, Джо, никаких импровизаций. Никаких лишних трупов. Все должно выглядеть как обычная деловая неприятность.

– Мои люди будут вести себя тихо, – неохотно согласился Сальтис. – Но как только Мэдден потеряет влияние, я хочу вернуть свой бизнес в Бруклине.

– Мы поделим территории после того, как падет Мэдден, – осторожно ответил Лучиано. – Но сперва давай избавимся от нашей общей проблемы.

Они обсудили еще несколько деталей плана, и Сальтис поднялся. Он быстро покинул склад. Его «Кадиллак» с ревом уехал в ночь, оставив Лучиано в задумчивости смотреть ему вслед.

– Как думаешь, можно ему доверять, босс? – спросил телохранитель.

– Безумному Джо? – Лучиано усмехнулся. – Ни на грош. Но он слишком отчаялся, чтобы нас предать. А когда все закончится… – он сделал паузу, – мы решим, нужен ли нам такой нестабильный союзник.

Телохранитель кивнул, понимая недосказанное. Для таких, как Безумный Джо Сальтис, альянсы часто заканчивались на дне Гудзона с бетонным блоком на ногах.

* * *

Утро выдалось прохладным, но ясным. Я стоял перед зданием клуба «Метрополитен» на Пятой авеню, собираясь с мыслями перед важной встречей. После вечернего звонка Форбса и тревожных вестей о Сальтисе критически важно укрепить позиции, особенно с такими влиятельными союзниками как Вандербильт.

О’Мэлли остался в машине, припаркованной через дорогу. Наши взгляды встретились, и он едва заметно кивнул, все чисто, никаких подозрительных лиц.

– Удачи, босс, – произнес он, когда я выходил из автомобиля.

Швейцар в ливрее распахнул передо мной массивную дубовую дверь клуба. Внутри царила атмосфера спокойного достоинства, которая бывает только в заведениях, где «старые деньги» встречаются вдали от любопытных глаз.

– Мистер Стерлинг, – встретил меня метрдотель. – Мистер Вандербильт ожидает вас в Зеленой комнате.

Я следовал за ним по коридору, украшенному картинами американских художников XIX века и скульптурами из темной бронзы. Звук наших шагов приглушался толстым ворсом восточных ковров.

Зеленая комната оказалась просторным помещением с высоким потолком, панелями из темного дерева и изумрудно-зелеными портьерами. В центре стоял круглый стол, накрытый белоснежной скатертью.

Вандербильт уже ждал меня. Он нисколько не изменился после нашей встречи в Саутгемптоне.

Высокий седеющий мужчина в безупречном сером костюме с едва заметной полоской. Его лицо с тонкими аристократическими чертами и проницательным взглядом голубых глаз выражало спокойную уверенность человека, чье положение в обществе неоспоримо.

– А, Стерлинг, – он поднялся, протягивая руку. – Рад видеть вас в добром здравии.

– Благодарю, мистер Вандербильт, – я пожал его тонкую, но крепкую руку.

Мы сели за стол, и тут же появился официант, чтобы принять наш заказ. Вандербильт даже не взглянул на меню.

– Обычный завтрак, Генри, – бросил он коротко. – А для моего гостя…

– Омлет и кофе, пожалуйста, – добавил я. – Черный.

Когда официант удалился, Вандербильт внимательно посмотрел на меня.

– Я видел сегодняшние газеты, – начал он без предисловий. – «New York World» опубликовала довольно обстоятельный материал о вашем бывшем работодателе.

– Да, кажется, мистер Харрисон нашел достойный ответ на вчерашнюю публикацию, – осторожно ответил я.

Вандербильт коротко усмехнулся.

– Не скромничайте, Стерлинг. На Уолл-стрит только и разговоров, что о вашей ответной атаке. Впечатляющая скорость реакции. – Он отпил воды из хрустального стакана. – Большинство молодых фирм не пережили бы такой удар в первые дни существования.

Я сдержанно улыбнулся, принимая комплимент.

– Репутация ключевой актив в нашем бизнесе, мистер Вандербильт. Я не мог позволить необоснованным обвинениям остаться без ответа.

– И поэтому решили ответить, раскрыв неблаговидные практики самого Харрисона, – он одобрительно кивнул. – Смелый ход. И эффективный.

Официант принес кофе, и я воспользовался паузой, чтобы оценить настрой Вандербильта. Он казался скорее заинтригованным, чем обеспокоенным, что было хорошим знаком.

– Мистер Вандербильт, – решил я перейти к делу, – я понимаю, что публичная конфронтация с Харрисоном могла вызвать у вас сомнения относительно нашего сотрудничества.

Он поднял бровь.

– Почему вы так думаете?

– Скандалы редко привлекают солидных инвесторов, – ответил я прямо.

Вандербильт внезапно рассмеялся – коротко и сухо.

– Стерлинг, вы многого не знаете о настоящих битвах на Уолл-стрит. Мой дед, Коммодор, мог бы рассказать вам истории, от которых ваша нынешняя перепалка с Харрисоном показалась бы невинной шалостью школьников.

Официант принес завтрак, яйца Бенедикт для Вандербильта и омлет для меня. Мы приступили к еде, и некоторое время говорили о нейтральных темах: последней опере в Метрополитен, погоде, улучшениях в системе железных дорог.

– Дочь Джеймс Хэллоуэя, Констанс, спрашивала о вас, – неожиданно произнес Вандербильт, промокнув губы салфеткой.

Я почувствовал, как внутри что-то дрогнуло при упоминании ее имени.

– Надеюсь, у мисс Хэллоуэй все хорошо?

– О, более чем. Она выиграла какое-то авиационное соревнование в Коннектикуте. – Вандербильт аккуратно поставил чашку на блюдце. – Кстати, она упоминала, что обещала показать вам свой биплан. И, зная ее упрямый характер, не сомневаюсь, что она найдет способ напомнить вам об этом обещании.

Я старался сохранить невозмутимое выражение лица, хотя мысль о новой встрече с Констанс была неожиданно приятной.

– Это была бы честь для меня, – сдержанно ответил я. – Но боюсь, в ближайшее время мой график будет крайне напряженным.

– Разумеется, – Вандербильт кивнул. – Кстати, о делах. – Он достал из внутреннего кармана пиджака тонкий конверт. – Здесь подписанные документы о нашем сотрудничестве. Джонатан уже просмотрел их со своей стороны.

Я принял конверт, стараясь не выдать своего облегчения. Значит, Вандербильт не передумал.

– Также я направил в ваш офис документы по портфелю, который буду передавать под ваше управление, – продолжил он. – Восемнадцать миллионов. Для начала.

Я едва не подавился кофе. «Для начала» сказал он? Восемнадцать миллионов, это намного больше, чем я рассчитывал.

– Вы уверены, мистер Вандербильт? В свете недавних событий…

– Именно поэтому, Стерлинг, – он подался вперед. – То, как вы справились с атакой Харрисона, только укрепило мое мнение о вас. Вы действовали быстро, решительно и эффективно. Именно такие качества я ценю в управляющем капиталом.

Он отложил приборы и сложил руки на столе.

– Кроме того, – продолжил он тише, – эта история с «Chronicle» дает нам возможность проверить еще одну гипотезу.

– Какую именно? – я подался вперед.

– О связи Харрисона с неким финансовым конгломератом. – Вандербильт внимательно следил за моей реакцией. – То, с какой скоростью он мобилизовал ресурсы против вас, говорит о поддержке извне. И, как мы обсуждали в Саутгемптоне, меня особенно интересует ваша стратегия защиты от возможных перебоев на рынке.

Я понял, к чему он клонит. После того меморандума Continental Trust он начал подозревать неладное.

– Что касается защитной стратегии, мистер Вандербильт, – я понизил голос, – я уже начал работу в этом направлении. Часть портфеля будет переведена в активы, устойчивые к рыночным колебаниям. Стабильные компании, коммунальные предприятия с гарантированным доходом, определенные виды облигаций.

Вандербильт удовлетворенно кивнул.

– Именно об этом я и говорил. И заметьте, Стерлинг, я не просил конкретных рекомендаций. Вы сами предложили именно те активы, которые я считаю безопасными. – Он улыбнулся уголками губ. – Это подтверждает, что Джонатан Прескотт не ошибся в вас.

Разговор перешел к более конкретным вопросам реструктуризации портфеля. Мы обсуждали процентные соотношения между различными классами активов, временные рамки для перегруппировки и методы оценки результатов.

Когда с завтраком было покончено, а детали согласованы, Вандербильт откинулся в кресле, изучая меня.

– Есть еще кое-что, Стерлинг, – сказал он, постукивая пальцами по столу. – Я слышал, что у вас появились определенные недоброжелатели помимо Харрисона.

Я замер на миг. Неужели он знает о Сальтисе? Или о звонке Форбса?

– Что вы имеете в виду, сэр? – спросил я максимально нейтральным тоном.

– В нашем кругу новости распространяются быстро, – уклончиво ответил он. – Скажем так, некоторые люди, связанные с неким финансовым конгломератом, весьма настойчиво интересовались вами в последнее время.

Мне стоило больших усилий сохранить невозмутимое выражение лица.

– Мне делали определенное деловое предложение, – осторожно признал я. – И я отказался.

– И правильно сделали, – Вандербильт кивнул. – Это непростая организация, очень непростая. Я сам постепенно вывожу свои активы из-под их управления.

Он помолчал, затем продолжил:

– Будьте осторожны, Стерлинг. В свое время я узнал, что они не принимают отказов. И что они могут использовать методы, далекие от джентльменских.

– Я учту ваше предупреждение, сэр.

Вандербильт посмотрел на часы.

– Мне пора. Совет директоров железной дороги ждет, а эти господа не любят задержек.

Мы поднялись. Вандербильт протянул руку, которую я с благодарностью пожал.

– Не беспокойтесь о счете, Стерлинг. Я уже распорядился.

Когда мы шли к выходу, он небрежно добавил:

– У меня есть определенные связи, которые могут обеспечить вашу безопасность, если потребуется. Просто дайте знать.

Мы вышли из клуба, и у входа нас уже ждал роскошный черный «Паккард» с шофером.

– До следующей встречи, Стерлинг, – Вандербильт коротко кивнул.

– Благодарю вас за доверие, мистер Вандербильт, – искренне ответил я.

Он сел в машину, и водитель плавно тронулся с места.

Я остался стоять на ступенях клуба, чувствуя себя словно после партии в шахматы с мастером. Вандербильт не просто подтвердил наше сотрудничество, он дал понять, что готов предоставить дополнительную защиту против Continental Trust.

О’Мэлли подъехал на нашем автомобиле.

– Как прошло, босс? – спросил он, открывая дверь.

– Лучше, чем я ожидал, – ответил я, садясь в машину. – Вандербильт с нами. Восемнадцать миллионов под управление, Патрик. И, похоже, у нас появился мощный союзник.

– Отличные новости, – кивнул О’Мэлли. – Куда теперь?

– В офис. Нужно скоординировать ответ на новую угрозу, – я посмотрел в окно на стоящие напротив здания Пятой авеню. – Война на два фронта становится еще сложнее, но теперь у нас есть достаточно ресурсов для серьезного сопротивления.

О’Мэлли тронулся с места, а я откинулся на сиденье, обдумывая следующие шаги. Количество врагов росло, но росли и наши возможности. С такими союзниками, как Вандербильт, у нас появился реальный шанс не только выстоять, но и победить.

И где-то на задворках сознания промелькнула мысль о Констанс Хэллоуэй и ее биплане, парящем высоко над всеми этими интригами и опасностями.