Текст книги ""Фантастика 2025-151". Компиляция. Книг 1-33 (СИ)"

Автор книги: Максим Петров

Соавторы: Алим Тыналин,Юлия Меллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 189 (всего у книги 341 страниц)

Автомобиль въехал в город, когда начинало темнеть. Небоскребы Манхэттена светились огнями на фоне вечернего неба.

Я испытывал странное чувство, смесь удовлетворения от достигнутого успеха и тревоги из-за все возрастающей сложности игры, в которую оказался вовлечен.

Роквуды, Continental Trust, Мэдден, Лучиано, все эти мощные силы теперь так или иначе связаны со мной. Я выстраивал защиту от надвигающегося шторма, но эта самая защита могла стать источником новых опасностей.

– Приехали, сэр, – водитель прервал мои размышления.

Мы остановились у моего дома. О’Мэлли уже ждал на крыльце, его массивная фигура легко узнавалась даже в сумерках.

– Благодарю вас, – я вышел из автомобиля и направился к дому.

О’Мэлли встретил меня с привычным непроницаемым выражением лица:

– Как прошла поездка, босс?

– Лучше, чем я мог ожидать, Патрик, – я улыбнулся. – Еще одна фигура на нашей шахматной доске. И какая фигура…

Я поднялся по ступеням, чувствуя, как стратегия моей игры обретает все более четкие очертания. Нефтяная империя Роквудов становилась мощным союзником перед надвигающейся бурей.

И впервые с момента моего появления в этом времени я начал думать не только о личном выживании и обогащении, но и о возможном влиянии на сам ход истории.

Глава 13
Инвестиционный траст

Мой кабинет в офисе «Стерлинг, Харрисон и Партнеры» светился золотом утреннего солнца.

Я сидел за массивным столом красного дерева, просматривая окончательные документы нового инвестиционного траста. Три стопки бумаг, три отдельных юридических лица, каждое со своим набором учредительных документов, протоколов, банковских счетов и списком подставных директоров.

Дверь открылась, и Розенберг, наш главный юрист, вошел с еще одной папкой.

– Последние документы из Делавэра, мистер Стерлинг, – он положил папку на стол. – Все зарегистрировано, как вы просили. «Metropolitan Securities» существует официально.

– Прекрасно, – я взял документы и быстро пролистал их. – А «Hudson Bay»?

– Документы по регистрации в Коннектикуте будут готовы сегодня после полудня. Юридически структура будет полностью сформирована к концу дня.

Я удовлетворенно кивнул:

– Что с офисами для «Atlantic Investment Trust»?

– Помещения на Уолл-стрит, 23 уже заполнены сотрудниками, как вы распорядились. Мебель доставили еще вчера, телефонные линии подключены. С начала недели офис полностью готов к приему инвесторов.

– Отлично, Розенберг. Вы превзошли ожидания.

Когда юрист вышел, я поднялся и подошел к окну. Внизу простирался Манхэттен, бурлящий энергией очередного делового дня. Здесь, в центре финансового мира, я создавал инструмент, который вскоре начнет приносить десятки миллионов долларов.

* * *

Офис «Atlantic Investment Trust» выглядел именно так, как я планировал, внушительный, солидный, с намеком на консервативные ценности.

Массивные столы, кожаные кресла, карта Соединенных Штатов на стене с отмеченными красными точками местами инвестиций. Телеграфный аппарат в углу непрерывно выстукивал последние биржевые котировки. Три секретарши с безупречными прическами встречали посетителей в приемной.

Мэдден, одетый в безукоризненно скроенный костюм, осматривал помещение с нескрываемым одобрением.

– Впечатляюще, Стерлинг, – произнес он негромко. – Ни один уважаемый банкир не заподозрил бы неладное.

– В этом и суть, – я повел его в мой временный кабинет. – Чем приличнее выглядит фасад, тем меньше вопросов к тому, что за ним.

В кабинете нас уже ждал Кляйн, бухгалтер Мэддена.

– Деньги доставлены, мистер Мэдден, – сказал он. – Пять миллионов, как договаривались.

Я закрыл дверь и задернул шторы.

– Теперь конкретика, – я разложил на столе три папки. – Первый транш в три миллиона идет на формирование «Atlantic Investment Trust». Мы уже подготовили рекламную кампанию в «Wall Street Journal», «New York Times» и «Herald Tribune». Первые объявления выйдут через два дня.

Я открыл первую папку, демонстрируя макет рекламы:

«Стабильные 8% годовых в ведущих американских компаниях. Atlantic Investment Trust – команда опытных инвестиционных экспертов под руководством судьи Эдварда Хендерсона».

– Судья уже подписал все необходимые документы, – заметил Мэдден. – Он очень счастлив получить десять тысяч долларов за использование его имени и фотографии.

– Идеально, – я перешел ко второй папке. – «Metropolitan Securities» начнет свои операции на следующей неделе. Сначала скупка акций «Atlantic», затем поэтапное наращивание позиций в более рискованных секторах – радио, автомобили, авиация. Для этого траста мы будем использовать особую тактику маркетинга – «закрытый клуб для избранных».

Мэдден понимающе кивнул:

– Ничто не привлекает богатых инвесторов больше, чем возможность присоединиться к «эксклюзивному кругу».

– Именно, – я закрыл вторую папку. – Теперь «Hudson Bay». Это наш основной инструмент рычага. Сюда пойдут деньги от ваших специальных инвесторов. Максимальная секретность, минимальная документация.

Кляйн осторожно заметил:

– А что насчет учета? Денежные потоки будут значительными.

– Мы создали специальную систему двойной бухгалтерии, – я открыл сейф и достал тонкую папку. – Вот спецификация. Можете отдать вашему бухгалтерскому отделу для имплементации. Отслеживать движение средств будем исключительно через шифрованные телеграммы.

Мэдден взял папку, пролистал, удовлетворенно кивнул и передал Кляйну.

– Когда мы увидим первые результаты? – спросил он.

– Через неделю «Atlantic» начнет привлекать внешних инвесторов. К октябрю, по моим расчетам, активы первого траста достигнут двадцати миллионов, второго – тридцати, а третьего – пятидесяти миллионов. При правильном использовании рычага мы сможем контролировать инвестиционный портфель стоимостью около триста миллионов долларов.

– При наших пяти миллионах начального капитала? – Мэдден присвистнул.

– Именно. Рычаг и последовательное наслоение трастов творят чудеса.

* * *

Две недели спустя Джеймс Уэстон, один из знакомых брокеров, стоял перед аудиторией из тридцати потенциальных инвесторов в конференц-зале отеля «Плаза». Бывший сенатор Джеймс Бредли, еще одно «лицо» нашего траста, только что закончил представление Уэстона как «ведущего эксперта по инвестиционным стратегиям».

Я наблюдал из дальнего угла конференц-зала, изображая обычного гостя. Никто не догадывался о моей связи с происходящим. Специально подобранный неприметный костюм и очки в тонкой оправе делали меня похожим на рядового инвестора.

– Господа, – начал Уэстон, обводя взглядом собравшихся. – Мы живем в эпоху беспрецедентных возможностей. Америка преобразилась за последнее десятилетие. Электричество в каждом доме, автомобиль в каждом гараже, радио в каждой гостиной. И это только начало.

На доске появился первый макет презентации. График роста промышленного производства за последние пять лет. Диаграмма, которую я лично составил на основе подобранных данных.

– Экономика нашей страны растет темпами, которых мир еще не видел. И «Atlantic Investment Trust» предлагает вам возможность стать частью этого исторического процветания.

Уэстон сделал паузу, в точности повторяя мои инструкции по ораторскому искусству. Затем показал следующую таблицу с детальным распределением активов по секторам.

– Наша стратегия проста – тщательно отобранные голубые фишки с устойчивыми дивидендами, дополненные перспективными компаниями из быстрорастущих секторов экономики. Мы ориентируемся на стабильную годовую доходность в восемь-двенадцать процентов, значительно превышающую предложения банков.

Я с удовлетворением наблюдал, как мастерски Уэстон излагал заготовленную легенду «Atlantic Investment Trust» – консервативный, надежный фонд для осторожных инвесторов. Ничто в его презентации не выдавало истинной структуры наших инвестиционных планов. Он не упоминал ни «Metropolitan Securities», ни «Hudson Bay», ни агрессивное кредитное плечо, которые я планировал использовать через сеть подставных компаний.

Потенциальные инвесторы, врачи, юристы, преуспевающие бизнесмены, внимательно слушали, время от времени делая пометки. По их лицам я видел, что они уже мысленно подписывали чеки.

– И последнее, господа, – Уэстон закрыл презентацию. – «Atlantic Investment Trust» принимает минимальные инвестиции от двадцати тысяч долларов. Но я должен вас предупредить, по нашим прогнозам, фонд будет закрыт для новых инвесторов в течение месяца. Слишком большой интерес и ограниченное количество мест.

Я едва сдержал улыбку. Старая, но безотказная тактика, которой я научил Уэстона. Ничто так не разжигает аппетит инвестора, как мысль о том, что он может опоздать.

После окончания презентации я наблюдал, как инвесторы окружили Уэстона и Бредли, задавая вопросы и запрашивая формы подписки. Моя схема работала идеально.

Капитал Мэддена, а теперь еще и средства законопослушных граждан, будут работать на меня, не создавая прямых связей с моим именем. А когда наступит крах, никто не сможет проследить цепочку обратно к «Стерлинг, Харрисон и Партнеры».

Я незаметно покинул зал, оставив Уэстона пожинать плоды нашей тщательно спланированной презентации. О’Мэлли ожидал меня в коридоре.

– Как прошло, босс? – тихо спросил он, когда мы направились к выходу.

– Идеально, Патрик. Еще несколько подобных вечеров, и наш второй фондовый слой будет полностью сформирован. А теперь поезжай в офис и проверь, как идут приготовления к созданию «Continental Securities».

Третий, самый скрытый уровень нашей финансовой пирамиды начинал обретать форму. Когда все будет готово, у меня появится финансовый инструмент такой мощи, о котором обычные биржевые игроки могли только мечтать.

* * *

Первые результаты превзошли даже мои ожидания. Вскоре «Atlantic Investment Trust» привлек более пятнадцати миллионов долларов от внешних инвесторов. «Metropolitan Securities» уже контролировал шестьдесят процентов его акций и активно расширял инвестиционный портфель, включив в него Radio Corporation of America, General Motors и несколько авиационных компаний.

Мы с Кляйном сидели в скрытого от посторонних глаз офисе «Hudson Bay Investments» на третьем этаже неприметного здания в Гринвич-Виллидж, просматривая последние отчеты.

– Впечатляет, мистер Стерлинг, – Кляйн быстро перелистывал страницы с колонками цифр. – За первый месяц общая доходность вложений составила почти семнадцать процентов. Мистер Мэдден будет очень доволен.

– Это только начало, – я откинулся в кресле. – К концу октября мы запустим вторую фазу. Приобретение контрольных пакетов в трех региональных инвестиционных компаниях. Это увеличит наш общий рычаг еще примерно в полтора раза.

Кляйн заметно нервничал:

– Вы уверены, что структура выдержит? Такой уровень левериджа…

– Выдержит, – я был абсолютно уверен. – По крайней мере, еще как минимум полгода, если не больше. К тому моменту мы уже начнем постепенный выход. Главное – жесткая дисциплина и точный тайминг.

Я раскрыл последний отчет:

– Смотрите, здесь ключевые даты нашей стратегии выхода. В июне следующего года начинаем первые продажи активов третьего траста, в июле снижаем долю маржинальной торговли, к августу переводим тридцать процентов активов в высоколиквидные инструменты. К сентябрю должны остаться с минимальным кредитным плечом.

Кляйн внимательно изучал график:

– Это как-то слишком осторожно. Большинство оптимистично настроены насчет рынка до конца следующего года.

Я встретил его взгляд:

– Мистер Кляйн, есть две категории участников рынка, те, кто выходит слишком рано, и те, кто выходит слишком поздно. Первые упускают часть прибыли, вторые теряют все. Я предпочитаю первую категорию.

* * *

Наша структура работала, как хорошо смазанный механизм. «Atlantic Investment Trust» уже управлял активами на сумму более тридцати миллионов долларов, его акции торговались с премией в двадцать процентов к чистой стоимости активов. «Metropolitan Securities» через сеть подставных компаний контролировал не только «Atlantic», но и значительные пакеты акций в других инвестиционных трастах. А «Hudson Bay», оставаясь в тени, использовал десятикратное кредитное плечо для спекуляций на самых быстрорастущих секторах рынка.

Я вызвал Розенберга в свой основной офис в здании «Стерлинг, Харрисон и Партнеры».

– Пора переходить к следующему этапу, – сказал я, когда он вошел. – Подготовьте документы для создания еще двух трастов – «Pacific Coast Investments» и «Continental Trading Corporation».

Розенберг сделал пометки в блокноте:

– Та же структура, что и с предыдущими?

– Аналогичная, но с некоторыми изменениями, – я протянул ему схему. – «Pacific» будет зарегистрирован в Мэриленде, «Continental» в Калифорнии. Разные юрисдикции, разные аудиторские фирмы, никаких явных пересечений. Формально они будут независимыми от нашей первой группы трастов.

– Понимаю. Для дополнительной изоляции?

– Именно. В случае проблем с одной группой вторая останется защищенной. – Я поднялся и подошел к карте США на стене. – Также хочу, чтобы вы проработали схему для возможного быстрого вывода активов в случае непредвиденных обстоятельств.

Розенберг понимающе кивнул. Он был одним из немногих, кому я намекнул на возможность серьезных рыночных потрясений в ближайшем будущем.

* * *

Затем мы встретились с Мэдденом в его частном клубе для подведения промежуточных итогов.

– Сорок семь процентов за два с половиной месяца, – Мэдден изучал финансовый отчет, попивая виски. – Просто невероятно. Даже в нашем основном бизнесе такие цифры редкость.

– И это только начало, – я отпил воды из хрустального стакана. – К июлю, по моим расчетам, общая доходность превысит сто процентов. И это до запуска второй группы трастов.

Мэдден отложил отчет и внимательно посмотрел на меня:

– Вы что-то недоговариваете, Стерлинг. Я видел ваши инструкции Кляйну о постепенном сокращении левериджа. Это необычно для человека, который прогнозирует дальнейший рост.

Я на мгновение задумался. Мэдден проницательнее, чем казалось. Возможно, стоило поделиться частью информации. Хотя, я и так уже намекал раньше. Все довольно понятно.

– Мистер Мэдден, – начал я осторожно. – Есть определенные индикаторы, заставляющие меня проявлять осторожность. Ничего конкретного, просто совокупность факторов. Замедление темпов роста в некоторых секторах, накопление товарных запасов, определенные шаги банковских регуляторов…

Мэдден прищурился:

– Вы ожидаете коррекцию?

– Скажем так, я считаю разумным подготовиться к возможной волатильности рынка во второй половине года, – я посмотрел ему прямо в глаза. – Лучше выйти чуть раньше пика, чем рисковать остаться на падающем рынке.

Мэдден долго молчал, размышляя, затем кивнул:

– Хорошо, Стерлинг. Я доверяю вашему чутью. Если вы говорите «готовиться к выходу», значит, будем готовиться.

Он поднял стакан:

– За самый выгодный бизнес в моей жизни. И за вашу поразительную интуицию.

Мы чокнулись, и я позволил себе улыбку. Не интуиция, мистер Мэдден. Знание. Знание из будущего, которое скоро спасет наши капиталы, когда вся эта прекрасная шаткая пирамида начнет рушиться.

В тот же вечер я отправился на другую встречу, с коллегой Мэддена.

* * *

Восточный ветер нес промозглую сырость с Ист-Ривер, когда мой автомобиль остановился в тени обшарпанного кирпичного здания на окраине Маленькой Италии.

На фасаде скромная вывеска гласила «Ресторан Винченцо». Место, где подавали не только спагетти, но и сделки самого разного толка.

Я взглянул на наручные часы. Без четверти десять вечера. Идеальное время для подобных встреч. Достаточно поздно, чтобы избежать случайных свидетелей, но не настолько, чтобы вызвать подозрения у патрульных полицейских.

– Постарайся без резких движений, – сказал я О’Мэлли, который, сжимая руль, внимательно осматривал улицу. – Надеюсь, все пройдет без эксцессов…

– Знаю, босс, – перебил он, похлопывая внутренний карман пиджака, где явно скрывался пистолет. – Действуем по плану. Надеюсь, обойдемся без эвакуации.

Я кивнул и вышел из автомобиля. Эвакуация означала вызов людей Мэддена и стремительное исчезновение из города, но я надеялся, что до этого не дойдет.

Лучиано, при всей жестокости, оставался прежде всего бизнесменом. А бизнесмены не убивают курицу, несущую золотые яйца.

Массивный привратник в безукоризненно сшитом костюме преградил нам путь у входа.

– К кому? – лаконично поинтересовался он с едва заметным итальянским акцентом.

– Мистер Лучиано ожидает меня, – ответил я, не пытаясь протиснуться мимо него. – Уильям Стерлинг.

Он окинул нас оценивающим взглядом, затем кивнул и отступил в сторону. Металлический лязг замка прозвучал особенно отчетливо в тишине вечерней улицы.

Внутри ресторан разительно отличался от скромного фасада. Мягкий свет хрустальных люстр, белоснежные скатерти, темные деревянные панели на стенах.

Настоящий оазис роскоши, скрытый от посторонних глаз. В этот час в зале не оставалось обычных посетителей, только несколько молчаливых фигур, стратегически расположившихся у окон и дверей.

Метрдотель, элегантный итальянец с безупречной осанкой, проводил нас через основной зал к приватной комнате в задней части заведения. Открыв дверь, он жестом пригласил войти и тут же исчез, бесшумно прикрыв за собой дверь.

Я вошел в логово одного из самых опасных хищников в Нью-Йорке.

Глава 14
Старый добрый инсайдер

Сальваторе Лучиано восседал за круглым столом в окружении двух помощников. Как и всегда, он выглядел как успешный бизнесмен с Уолл-стрит.

Элегантный серый костюм, белоснежная рубашка с идеально повязанным галстуком, итальянские ботинки, начищенные до зеркального блеска. Только глаза выдавали его настоящую сущность, холодные, расчетливые, оценивающие.

– Мистер Стерлинг, – произнес он тем особым тоном, который не выражал ни дружелюбия, ни угрозы – просто деловое приветствие. – Рад, что вы нашли время для встречи со мной.

– Взаимно, мистер Лучиано, – я пожал протянутую руку. Рукопожатие оказалось крепким, но без демонстрации силы. – Я всегда нахожу время для перспективных деловых возможностей.

Он указал на стул напротив. Я сел, обратив внимание на бокалы с красным вином и тарелки с закусками, к которым никто не притронулся. О’Мэлли пристроился в уголке, настороженный, как пружина.

– Надеюсь, вы не против, – Лучиано кивнул на двух своих людей. – Джакомо ведет мои финансовые дела, а Фрэнк обеспечивает безопасность.

Джакомо оказался седовласым мужчиной с тонкими усиками и глазами опытного бухгалтера. Фрэнк выглядел точно так, как должен выглядеть телохранитель, массивный, с перебитым носом и взглядом, который постоянно оценивал потенциальные угрозы.

– Разумная предосторожность, – кивнул я. – Приятно познакомиться, господа.

Лучиано жестом отослал официанта, дежурившего у двери, и наклонился ко мне:

– Перейдем к делу, мистер Стерлинг. Мне интересна предложенная вами схема инвестирования. Особенно учитывая впечатляющие результаты, которые вы демонстрируете для Мэддена.

Я сохранял бесстрастное выражение лица, хотя внутренне напрягся. Сейчас посмотрим, какие источники имеются у Лучиано.

– Двадцать семь процентов ежемесячно в течение последних трех месяцев, – продолжил он. – Весьма впечатляет. Даже с учетом обычного финансового преувеличения.

– Двадцать семь и четыре десятых процента, если быть точным, – поправил я. – И без преувеличений. Цифры говорят сами за себя.

Джакомо хмыкнул и что-то тихо произнес по-итальянски. Лучиано коротко улыбнулся.

– Джакомо уже говорил, что даже самые талантливые финансисты с Уолл-стрит редко показывают больше двадцати процентов годовых, не то что ежемесячно.

– Большинство финансистов с Уолл-стрит играют по правилам, – я пожал плечами. – Или тем правилам, которые им известны. У меня, скажем так, более глубокое понимание некоторых аспектов рынка.

Лучиано достал портсигар из чистого серебра, извлек тонкую сигарету и щелкнул платиновой зажигалкой.

– Я не из тех, кто верит в финансовые чудеса, мистер Стерлинг, – дым от сигареты поднимался тонкой струйкой. – Таких чудес не бывает. За исключительными результатами всегда стоит исключительная информация или исключительное мошенничество. – Он сделал паузу. – Что в вашем случае?

– Исключительная информация, – я выдержал его пронзительный взгляд. – То же самое, что позволяет некоторым бизнесменам знать о прибытии алкоголя за день до его фактической разгрузки в доках.

Это сработало. Лучиано едва заметно улыбнулся, оценив параллель.

– И откуда же такая информация?

– Из многих источников, – я позволил себе расслабиться. – Инсайдеры в компаниях, крупье в казино, где расслабляются директора корпораций, метрдотели ресторанов, где проводятся тайные переговоры о слияниях… Мир финансов, как и ваш мир, держится на информации, которая доступна немногим.

Лучиано задумчиво постукивал пальцами по столу, затем достал из внутреннего кармана конверт и положил его передо мной.

– Возможно, у меня есть информация, которая вас заинтересует.

Я открыл конверт и извлек несколько листов бумаги. Беглого взгляда хватило, чтобы понять ценность содержимого. Копии документов о предстоящем контракте Lockheed Aircraft Corporation с военно-морским флотом на поставку новой модификации гидросамолетов. Сумма контракта, срок исполнения, технические характеристики – все указывало на крупнейший заказ в истории компании.

– Откуда это? – спросил я, не скрывая восхищения.

– Секретарша помощника военно-морского министра обладает слабостью к азартным играм и дорогому шампанскому, – пожал плечами Лучиано. – Можно использовать эту информацию?

– Безусловно, – я просмотрел документы еще раз, анализируя детали. – Если информация точна, прибыль будет исключительной. Акции Lockheed сейчас торгуются по двадцать три доллара. После объявления о таком контракте они могут подняться до тридцати пяти-сорока.

– Мой человек рискует слишком многим, – холодно заметил Лучиано. – Информация должна оправдать этот риск.

– Как скоро будет официальное объявление?

– Через два дня, в четверг в полдень, – ответил Джакомо, впервые вступив в разговор. – Документы поступят в печать завтра вечером.

Я мысленно прикинул сроки. Времени достаточно для организации сложной, но эффективной операции.

– Сколько вы готовы инвестировать?

Лучиано переглянулся с Джакомо, затем назвал сумму:

– Пятьсот тысяч долларов для начала. Наличными.

Я присвистнул. Впечатляющая сумма, даже для криминального бизнеса.

– При использовании маржинального плеча в пять к одному это даст нам возможность контролировать позицию в два с половиной миллиона. – Я задумался на мгновение. – Но чем крупнее сумма, тем заметнее операция. Необходимо разбить ее на множество мелких покупок через разные брокерские конторы.

– Это ваша забота, – отрезал Лучиано. – Нас интересует только конечный результат. И, разумеется, никаких следов, ведущих к источнику капитала.

– Разумеется, – согласился я. – Передайте деньги моему человеку завтра утром. К вечеру среды наши позиции будут сформированы. В четверг, после объявления, мы начнем постепенный выход из акций. К пятнице завершим операцию.

– На какую прибыль мы можем рассчитывать? – спросил Джакомо, доставая записную книжку.

– При самом консервативном сценарии прирост на пятьдесят процентов за три дня. Это примерно двести пятьдесят тысяч чистой прибыли. При благоприятном стечении обстоятельств вплоть до ста процентов.

– Минус ваша комиссия, – напомнил Лучиано.

– Сорок процентов от прибыли, как мы договаривались, – кивнул я.

Лучиано снова затянулся сигаретой и выпустил кольцо дыма.

– Да, договорились. Но помните, мистер Стерлинг, я не люблю разочаровываться.

– Я тоже, мистер Лучиано, – с легкой улыбкой ответил я. – Одно разочарование, и вы потеряете веру в мои способности. Одно разочарование, и я потеряю гораздо больше.

* * *

Следующим утром, в шесть часов, когда большинство финансистов Уолл-стрит еще нежилось в постелях, я уже находился в офисе «Стерлинг, Харрисон и Партнеры». Операция требовала тщательного планирования и абсолютной секретности.

О’Мэлли ожидал меня с готовыми документами. Список брокерских контор в четырех разных городах, информация о подставных компаниях и кодовые фразы для телефонных переговоров. Я просмотрел бумаги, внес несколько корректив и утвердил окончательный план.

– Доставили деньги? – спросил я, сверяясь с биржевым календарем.

– Два часа назад, – О’Мэлли кивнул на портфель, стоящий у стены. – Пятьсот тысяч ровно, как договаривались.

– Распредели по точкам согласно схеме. И проследи, чтобы не осталось никаких бумажных следов.

О’Мэлли кивнул и вышел, захватив портфель. Он лично доставит наличные доверенным брокерам, которые проведут операцию от имени подставных компаний. Я доверял ему как самому себе, в таких делах надежность ценилась превыше всего.

Вооружившись аналитическими отчетами по Lockheed Aircraft Corporation, я углубился в изучение финансового положения компании. Хотя информация Лучиано казалась надежной, я всегда проверял все самостоятельно. Слишком многое стояло на кону.

Компания находилась в стабильном, но не впечатляющем положении. Их основной продукт, самолеты Vega, пользовался спросом, но не приносил сверхприбылей.

Это означало, что крупный государственный контракт действительно мог резко изменить стоимость акций. Рынок не ожидал такого поворота, что играло нам на руку.

К девяти часам прибыли первые сотрудники. Я принял обычный вид занятого финансового директора, проводя стандартные совещания и разбирая текущие дела фирмы. Никто не должен заподозрить, что параллельно я организую одну из крупнейших инсайдерских операций года.

В десять тридцать, за тридцать минут до открытия биржи, я вышел на улицу и приступил к реализации плана. Первый телефонный звонок из уличного автомата брокеру в Бостоне.

– Роберт Грей на связи, – произнес я, изменив голос и добавив легкий британский акцент. Под этим псевдонимом меня знали в узких кругах как состоятельного, но эксцентричного инвестора, который никогда не появлялся лично.

– Доброе утро, мистер Грей, – отозвался брокер. – Рад слышать вас снова.

– Джон, у меня появился интерес к авиационной промышленности. В частности, к Lockheed. Хочу приобрести тысячу акций при открытии.

– Сейчас не самый активный период для авиастроителей, сэр. Что-то конкретное привлекло ваше внимание?

– Просто диверсификация портфеля, Джон. Ничего особенного.

Так же небрежно я разместил еще четыре заказа через разные конторы в течение следующего часа. Каждый не превышал тысячи акций. Достаточно скромная сумма, чтобы не привлекать внимания.

После обеда я отправился на биржу под предлогом изучения рыночных тенденций для клиентов «Стерлинг, Харрисон и Партнеры». Величественное здание Нью-Йоркской фондовой биржи, как всегда, напоминало о мощи американского капитализма. Мраморные полы, высокие потолки, постоянный гул голосов и стрекот тикерных аппаратов.

Я неторопливо прогуливался по залу, останавливаясь у разных постов, но особое внимание уделил секции, где торговались акции авиационных компаний. Lockheed демонстрировала стабильность. Двадцать три доллара и двенадцать центов за акцию, минимальные колебания в течение дня.

В течение следующих двух часов я наблюдал, как мои агенты последовательно размещали ордера на покупку через разных маклеров. Никто не опознал бы в этих людях членов одной команды. Они не обменивались взглядами, не приветствовали друг друга, каждый выглядел самостоятельным игроком, следующим собственной стратегии.

К концу торговой сессии мы аккумулировали примерно двадцать тысяч акций через пятнадцать разных брокерских контор в четырех городах. Это составляло около пяти процентов свободно торгуемых акций компании, достаточно для существенной прибыли, но недостаточно для привлечения нежелательного внимания.

В течение следующего дня мы продолжили накопление позиции, используя маржинальные счета с разными коэффициентами кредитного плеча. К закрытию торгов в среду наша суммарная позиция достигла пятидесяти тысяч акций, что в денежном выражении составляло примерно один миллион двести тысяч долларов. С учетом маржинального кредитования мы задействовали лишь четыреста тысяч наличных из пятисот, оставив сто тысяч как подушку безопасности.

Цена к концу дня составила двадцать четыре доллара за акцию, небольшой рост, вызванный нашими покупками, но все еще в пределах нормальных рыночных колебаний.

Вечером я поговорил с О’Мэлли, чтобы обсудить последние приготовления.

– Все готово, босс, – доложил он, разложив на столе карты с отмеченными локациями наших агентов. – Завтра в полдень каждый будет на позиции.

– Отлично, – я потер подбородок, анализируя возможные сценарии. – Ключевой момент не продавать слишком быстро после объявления. Нужно дать рынку время поглотить новость и полностью переоценить акции.

– А если утечка уже произошла? – с тревогой спросил О’Мэлли. – Если кто-то опередил нас?

– Тогда мы увидим резкий рост еще до объявления, – ответил я. – В этом случае придется действовать по запасному плану, быстро продавать все, пока ситуация не ухудшилась.

Но мои опасения оказались напрасными. Утро четверга не принесло значительных изменений в котировках Lockheed. Рынок оставался в неведении относительно грядущего контракта.

В одиннадцать тридцать я занял стратегическую позицию в зале биржи, в непосредственной близости от поста, где торговались акции Lockheed. Мои агенты, разбросанные по залу, внешне никак не взаимодействовали со мной, но каждый знал свою роль в предстоящем спектакле.

Ровно в полдень электрический телеграф забился в лихорадочном ритме. Лента выплевывала новость о контракте между Lockheed Aircraft Corporation и ВМФ США на сумму восемь миллионов долларов, крупнейшем авиационном контракте года.

Эффект оказался даже более впечатляющим, чем я предполагал. Акции Lockheed мгновенно взлетели на пять долларов, с двадцати четырех до двадцати девяти, затем продолжили рост. К часу дня цена достигла тридцати пяти долларов, а объем торгов превысил обычный показатель в десять раз.

Маклеры кричали, размахивая руками, передавая ордера через посыльных. Эйфория охватила торговый зал. И в этой контролируемой панике я начал первую фазу выхода из позиции.

Легким кивком я подал сигнал первому агенту. Тот немедленно передал ордер на продажу пяти тысяч акций по текущей рыночной цене. Через пятнадцать минут такой же сигнал получил следующий агент. К двум часам дня мы продали треть нашей позиции по средней цене тридцать семь долларов за акцию.

К концу торговой сессии акции Lockheed закрылись на отметке сорок один доллар пятьдесят центов. Рост на семьдесят пять процентов за один день.