Текст книги ""Фантастика 2025-151". Компиляция. Книг 1-33 (СИ)"

Автор книги: Максим Петров

Соавторы: Алим Тыналин,Юлия Меллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 148 (всего у книги 341 страниц)

Глава 8
Высшие круги

Я проснулся задолго до рассвета. Будильник показывал четыре тридцать утра, но сон уже полностью покинул меня.

Слишком много мыслей, слишком много деталей требовали внимания. Сегодня начинается подготовка к одной из самых масштабных финансовых операций со времени моего «прибытия» в 1928 год.

Включив настольную лампу, я достал из потайного отделения письменного стола карту восточного побережья и несколько чистых листов.

Первый транш в триста тысяч долларов от Мэддена и его партнеров требовал безупречной хореографии движения капитала. Universal Gas Industries отличная цель для охоты, но после операции с Consolidated Oil нужно быть вдвойне осторожным.

На карте я отметил красными точками ключевые финансовые центры. Нью-Йорк, Бостон, Филадельфия, Чикаго.

Затем синими линиями соединил их, создавая схему движения средств. В моем времени для такой операции хватило бы нескольких кликов мышью и анонимных криптокошельков. Здесь же каждый доллар оставляет бумажный след.

– Никогда не покупай напрямую, – пробормотал я себе под нос, вспоминая один из первых уроков с Уолл-стрит XXI века. – Всегда создавай слои. Чем больше слоев, тем безопаснее операция.

После быстрого завтрака, кофе и тост, я оделся в неприметный серый костюм и покинул квартиру. Людей на улицах еще мало, лишь молочники с бутылками и редкие дворники.

Идеальное время для конфиденциальных звонков. Телефонная будка на углу 38-й улицы и Лексингтон-авеню стала первой остановкой.

Но прежде я сделал критически важный визит в хранилище небольшого банка на Мюррей-стрит, где в сейфовой ячейке меня ждали триста тысяч долларов наличными, полученные от Мэддена. Войдя в отдельную комнату для клиентов с сейфовыми ячейками, я методично разделил деньги на три одинаковые части, упаковал их в специально подготовленные конверты с ложными бизнес-адресами и передал их курьеру Кляйна, который ждал меня в соседнем кафе.

Именно этот человек должен доставить наличные в три разные брокерские конторы, где они будут внесены на счета созданных компаний-прикрытий. Мы не обменялись ни словом. Только кивки и заранее оговоренные жесты, подтверждающие личности друг друга. Через час деньги уже были в движении, превращаясь из наличности в финансовые инструменты.

После этого я набрал номер, который Кляйн дал мне для экстренной связи, и после двух гудков услышал его характерный немецкий акцент.

– Импортно-экспортная компания «Атлас», чем могу помочь?

– Доброе утро, – сказал я, используя оговоренную формулировку. – Хотел бы узнать о поставках шотландского виски, партия от пятнадцатого июня.

– Минутку, соединяю со специалистом.

Короткая пауза, затем голос Кляйна стал деловым и сухим.

– Первый транш готов к распределению по указанным вами счетам. «Атлас Трейдинг Корпорейшн» получит сто тысяч, «Кистоун Инвестментс» тоже, и столько же «Лейксайд Холдингс». Бумаги подготовлены, юридические оболочки активны.

– Птичка вылетела, – ответил я, имея в виду передачу трехсот тысяч долларов и спросил про приобретение региональных компаний со стороны UGI: – Есть новости о дате объявления?

– Наш источник подтверждает ранее переданную информацию. Совет директоров встречается через двенадцать дней. Публичное объявление планируется днем позже.

Я быстро кивнул.

– Понадобятся агенты в Бостоне и Кливленде, – сказал я. – Имена и контакты те же, что упоминались раньше?

– Да, без изменений. Они ждут инструкций до полудня. Используйте обновленный шифр.

– Понял. Еще что-нибудь?

– Наш общий друг выражает озабоченность после вашей последней встречи. Он ценит осторожность в текущей операции.

Мэдден волнуется. Это понятно. Ставки выросли.

– Передайте ему, что структура значительно сложнее предыдущей. Риски минимизированы.

– Сообщу. До связи.

Телефон отключился, и я вышел из будки, сверяясь с часами. Уже шесть пятнадцать утра, время перемещаться в другой район.

Никогда не используй одну и ту же телефонную будку дважды. Еще один принцип, который я перенес из своего времени.

Следующая остановка телеграфный офис на Уоррен-стрит. Здесь я отправил четыре телеграммы в разные брокерские конторы. Каждая содержала лишь закодированные инструкции о покупке акций:

'ТОМПСОН И ПАРТНЕРЫ, БОСТОН

ПРИОБРЕСТИ ПО КУРСУ ДВАДЦАТЬ ПАКЕТ АКЦИЙ КОМПАНИИ UGI, ЛИМИТ 25. ТРОЙНЫМИ ПОРЦИЯМИ В ТЕЧЕНИЕ СЕМИ ДНЕЙ. ОФОРМИТЬ НА AT CORP.

РОБЕРТ ГРЕЙ'

'БРАТЬЯ МОРРИСОН, ФИЛАДЕЛЬФИЯ

СФОРМИРОВАТЬ ПОЗИЦИЮ ПО КОМПАНИИ UGI. ВХОД 22–23, МАКСИМУМ 30. ДРОБИТЬ НА ВОСЕМЬ ЧАСТЕЙ. ЧЕРЕЗ KI LTD.

РОБЕРТ ГРЕЙ'

Еще две телеграммы ушли в Чикаго и Кливленд с аналогичными инструкциями. Все они содержали фрагментированные приказы на покупку. Нигде не сконцентрировано больше трех тысяч акций единовременно, все покупки растянуты во времени, оформлены на разные компании.

Когда с телеграммами было покончено, я взял такси до не примечательного здания в финансовом квартале. Офис «Томас Фергюсон и Компания» занимал третий этаж. Здесь мне предстояло принять другой облик.

В туалете первого этажа я достал из кожаного портфеля набор для преображения. Тонкие усы, очки в роговой оправе, заметно отличающиеся от моих обычных, специальные вставки для щек, изменяющие овал лица. Волосы я зачесал иначе, добавив седины на висках с помощью специального порошка.

Глядя в зеркало, я видел Роберта Грея, солидного сорокапятилетнего финансиста с Бостон-Стрит, известного своими консервативными, но прибыльными стратегиями.

Фергюсон встретил меня в своем кабинете, невысокий энергичный человек с вечно растрепанными рыжеватыми волосами.

– Мистер Грей! – он энергично пожал мою руку. – Рад видеть вас снова.

– Благодарю, Томас, – я говорил с легким бостонским акцентом, который отрабатывал часами. – Сегодня я с новым проектом, требующим особой деликатности.

Я расположился в кресле и выложил на стол папку с документами.

– Газовая отрасль переживает консолидацию. Мои источники указывают на Universal Gas Industries как на активного игрока. Но, – я понизил голос, – нам нужно создать дымовую завесу.

Фергюсон наклонился ближе, его глаза блестели от предвкушения сложной операции и планируемой прибыли.

– Я вас слушаю.

– Операция в три этапа. Первый. Приобретение акций мелких газовых компаний региона – West Ohio Gas, Pennsylvania Utilities, Midwest Gas. По пять тысяч акций каждой. Это отвлечет внимание.

Фергюсон делал пометки в блокноте.

– Второй этап. Муниципальные облигации Пенсильвании и Огайо на общую сумму пятьдесят тысяч долларов. Крупными блоками, заметно для рынка. Это создаст впечатление интереса к региону, а не к конкретной компании.

– А третий этап? – Фергюсон, хоть и не был посвящен в детали, прекрасно понимал логику таких операций.

– Третий этап – сама UGI. Но покупки только через ваших региональных партнеров, никакой концентрации в одном месте. Вот схема распределения, – я передал ему лист с цифрами. – И, что важно, сроки. Мы начинаем медленно, наращиваем активность к концу следующей недели.

Фергюсон изучил схему, затем кивнул.

– Мастерски спланировано, мистер Грей. Никто не увидит полной картины, кроме нас. Комиссионные стандартные?

– Плюс один процент от прибыли, если операция пройдет без лишнего внимания.

Его улыбка стала шире.

– Будет сделано именно так, как вы просите. Могу я поинтересоваться, откуда такой интерес к UGI?

– Скажем так, Томас, – я позволил себе легкую улыбку, – компании с сильным региональным положением часто становятся объектами интереса более крупных игроков. И тогда такой интерес материализуется в публичное предложение.

– Понимаю, – он понимающе кивнул. – Не говорите больше. Мы начнем сегодня же.

Завершив встречу, я направился в небольшой почтовый офис, где арендовал ящик под третьим именем, и оставил там запечатанный конверт с детальными инструкциями для каждого брокера на случай необходимости экстренного выхода из позиций. Этот «аварийный план» моя страховка. Если что-то пойдет не так, специальная телеграмма активирует протокол закрытия всех позиций в течение одного торгового дня.

Возвращаясь домой для подготовки к обычному рабочему дню в «Харрисон Партнеры», я мысленно проверял конструкцию созданного финансового лабиринта. Три фиктивные компании, пять брокерских фирм, семь различных счетов, распределенные по четырем городам покупки, растянутые на десять дней операции… Даже опытный финансовый следователь не смог бы проследить путь этих денег.

Три миллиона Мэддена и его партнеров лишь начало. Если операция с UGI пройдет успешно, у меня будет достаточно капитала для осуществления гораздо более амбициозных планов.

А там уже недалеко и до десяти миллионов к 1929 году. Суммы, необходимой для создания настоящей финансовой крепости перед лицом грядущего краха.

В свою квартиру я вернулся незадолго до семи утра. Пора готовиться к другой роли. К роли личного помощника Харрисона и подающего надежды молодого аналитика с Уолл-стрит.

Двойная жизнь. Двойная игра. Хорошо еще, что не тройная.

Без четверти девять я вошел в вестибюль «Харрисон Партнеры».

Мраморные колонны, бронзовые светильники и величественная лестница создавали атмосферу солидности, необходимую для финансового учреждения.

Сегодня эта драгоценная архитектура казалась мне особенно впечатляющей. Ведь теперь я поднимался по ней в качестве личного помощника Роберта Харрисона.

– Доброе утро, мистер Стерлинг, – Джеймс, швейцар, почтительно склонил голову. – Поздравляю с повышением, сэр. Давно пора молодым и талантливым двигаться наверх.

– Благодарю, Джеймс, – я улыбнулся, оценив его искренность.

В главном зале клерки и стажеры уже занимали свои места. Телеграфные аппараты стрекотали, телефоны звонили, создавая нервную симфонию финансового дня.

Я заметил, как несколько человек проводили меня взглядами. Новость о моем повышении явно разлетелась еще вчера.

Чарльз Бейкер, блондинистый стажер, которого я считал наиболее вменяемым из нашей группы, перехватил меня возле секретарских столов.

– Мы договаривались это отметить, – заговорщически подмигнул он. – Вечером, «Голдман Тавер» или «Юнион Клаб»? Первая порция виски за мной. В «Коттон клаб» могут быть облавы. Как в прошлый раз.

От встречи нельзя отказываться. Это удачный шанс. В неформальной обстановке можно собрать больше информации о внутренних интригах фирмы.

– «Голдман Тавер» в семь, – согласился я. – Но не думай, что я поделюсь инсайдерской информацией только из благодарности за выпивку.

Бейкер рассмеялся:

– А я и не надеялся. Но истории о старике Харрисоне это совсем другое дело.

Мы договорились встретиться вечером, и я направился к отдельному лифту, который вел в административное крыло здания. По пути я заметил раздраженные взгляды других стажеров.

После моего повышения их зависть превратилась в настоящую ненависть. Правда, расправа с Ван Дореном показала, что со мной шутки плохи и они помалкивали.

Кабинет Харрисона располагался в конце длинного коридора, устланного темно-зеленым ковром. Перед ним находилась приемная, где мисс Петерсон, его личная секретарша, уже сортировала утреннюю корреспонденцию.

– Доброе утро, мистер Стерлинг, – она приветливо кивнула. – Мистер Харрисон просил вас немного подождать. У него посетитель.

Я хотел присесть на один из кожаных диванов, когда дверь кабинета открылась, и оттуда вышел Паттерсон. Высокий сухощавый мужчина с безупречно подстриженными усами и ястребиным взглядом. Старший партнер фирмы и главный оппонент Харрисона во внутренних делах компании.

Увидев меня, он приостановился, изобразив на лице приторную улыбку.

– А, молодой Стерлинг! – его голос сочился фальшивой сердечностью. – Наша восходящая звезда. Какой стремительный взлет.

– Доброе утро, мистер Паттерсон, – я вежливо кивнул, сохраняя нейтральное выражение лица. – Надеюсь, эти новые обязанности позволят мне лучше служить интересам фирмы. Всей фирмы.

Паттерсон тихо хмыкнул, положив руку мне на плечо и отводя в сторону от стола мисс Петерсон.

– Интересам фирмы… – он понизил голос до почти шепота. – Знаете, мистер Стерлинг, в каждой компании, особенно с такой долгой историей как наша, есть два набора интересов. Те, что декларируются публично, и те, о которых говорят только за закрытыми дверями.

Его пальцы слегка сжали мое плечо.

– За каждым восхождением по карьерной лестнице стоит история, которую не рассказывают на официальных собраниях. За каждым успехом Роберта Харрисона скрываются определенные нюансы, которые могли бы показаться неудобными при дневном свете.

Я выдержал его взгляд, не показывая ни замешательства, ни страха.

– Вы хотите мне что-то сообщить, мистер Паттерсон?

Он чуть наклонился, обдавая меня ароматами дорогого одеколона и мятных леденцов.

– Возможно, нам стоит побеседовать частным образом, молодой человек. О некоторых аспектах истории нашей фирмы. Особенно касающихся определенных связей.

Я постарался оставаться спокойным. Что он имеет в виду, черт побери?

– Я всегда открыт для изучения истории компании, – осторожно ответил я.

Паттерсон чуть отстранился, снова надевая маску публичной любезности.

– Отлично. Мой секретарь свяжется с вами. И, мистер Стерлинг… – он уже направлялся к выходу, но обернулся, – выбирайте свои союзы с осмотрительностью. Когда придет время, а оно обязательно придет, важно оказаться на правильной стороне.

С этими словами он покинул приемную, оставив меня с ощущением, будто я только что разговаривал с хищником, оценивающим потенциальную добычу.

– Мистер Стерлинг, – голос мисс Петерсон вернул меня к реальности, – мистер Харрисон готов вас принять.

Я глубоко вдохнул и вошел в кабинет Харрисона. Просторное помещение с высокими потолками, панелями из темного дерева и большими окнами, выходящими на Уолл-стрит. Массивный стол красного дерева, заваленный бумагами, кожаные кресла, шкафы с финансовыми справочниками и несколько картин.

Роберт Харрисон стоял у окна, глядя на улицу внизу. Высокий мужчина около шестидесяти, с серебристыми висками и властной осанкой человека, привыкшего к беспрекословному подчинению.

– А, Стерлинг, – он повернулся, окидывая меня оценивающим взглядом. – Входите, садитесь.

Я занял кресло напротив его стола, положив блокнот на колени.

– Полагаю, вы встретили Паттерсона в приемной, – Харрисон вернулся к своему креслу. – Насколько я знаю его, он уже пытался вас переманить?

Это тест. Проверка моей лояльности с первых минут.

– Мистер Паттерсон выразил желание обсудить со мной некоторые аспекты деятельности компании, – осторожно ответил я. – В частности, упомянул различные деловые связи фирмы.

Харрисон внимательно наблюдал за моей реакцией.

– И что вы ему ответили?

– Что всегда открыт для изучения компании, в которой работаю, – я взглянул прямо на Харрисона. – Но мои обязательства перед вами, как личного помощника, имеют приоритет.

Уголки губ Харрисона чуть дрогнули в намеке на улыбку.

– Дипломатично, Стерлинг. Очень дипломатично. – Он откинулся в кресле. – Позвольте сразу внести ясность. Между мной и Паттерсоном существуют разногласия о будущем направлении фирмы. Он стремится к быстрому расширению, агрессивным стратегиям, большему риску. Я предпочитаю стабильный рост и безупречную репутацию.

Я кивнул, не перебивая.

– Ваше повышение, несомненно, вызвало его беспокойство. – Харрисон достал из ящика стола серебряный портсигар. – Вы позволите?

Я кивнул, и он закурил сигарету, выпустив идеальное кольцо дыма к потолку.

– Скажите, Стерлинг, что вы знаете о Metropolitan National Bank?

Вопрос застал меня врасплох, и я постарался не выдать своего удивления.

– Один из крупнейших банковских домов на Восточном побережье, – ответил я ровным голосом. – Основан в первой половине прошлого века, специализируется на управлении крупными промышленными активами. У них репутация, скажем так, агрессивных финансистов.

Харрисон удовлетворенно кивнул.

– Неплохо для молодого человека. Большинство ваших сверстников не смогли бы сказать о них ничего, кроме названия. – Он затянулся сигаретой. – «Харрисон и Партнеры» имеет давние отношения с MNB. И эти отношения – одна из причин напряженности между мной и Паттерсоном.

Он поднялся и подошел к картине, морскому пейзажу в тяжелой раме. Отодвинув ее, он открыл небольшой стенной сейф, набрал комбинацию и достал оттуда папку без маркировки.

– То, что я вам сейчас передам, Стерлинг, – сказал он, возвращаясь к столу, – абсолютно конфиденциально. Никто, даже другие партнеры, не должны видеть эти документы. Вы понимаете?

Ну вот, наконец-то. Посвящение в высшие секреты фирмы.

Глава 9
Встреча с противником

Я постарался держаться хладнокровно.

– Да, сэр, – мое сердце забилось чаще. Наконец-то я получил доступ к сокровенные тайнам компании.

– В этой папке финансовые отчеты нескольких наших крупнейших клиентов, все они имеют связи с Metropolitan National Bank. – Харрисон положил папку передо мной. – Мне нужен ваш анализ определенных закономерностей в их инвестиционных стратегиях. Особенно в металлургическом и энергетическом секторах.

Я взял папку, ощущая ее вес, не только физический, но и метафорический.

– Мне понадобится два-три дня для тщательного анализа, – сказал я.

– Возьмите сколько нужно, но не оставляйте эти документы без присмотра. Работайте в малой конференц-комнате на этом этаже, ключ от нее у мисс Петерсон. И, Стерлинг… – его голос стал жестче, – никаких копий, никаких заметок, которые покинут здание. Все ваши выводы только мне лично. Понятно?

– Абсолютно, сэр.

– Хорошо, – Харрисон снова сел за стол. – Теперь о ваших повседневных обязанностях…

Следующий час он инструктировал меня о рутинных задачах личного помощника. Подготовка аналитических материалов для ключевых клиентов, предварительная оценка инвестиционных предложений, посещение определенных встреч вместо него.

– И последнее, – сказал он, заканчивая брифинг. – Паттерсон будет пытаться использовать вас в своих играх. Не позволяйте себя втянуть, но и не показывайте открытого противостояния. Понимаете?

– Балансировать между нейтралитетом и лояльностью, – кивнул я.

– Именно. – Харрисон впервые за всю встречу искренне улыбнулся. – Я не ошибся в вас, Стерлинг. А теперь приступайте.

Я покинул его кабинет с папкой под мышкой и направился к мисс Петерсон за ключом от конференц-комнаты. Она передала мне массивный бронзовый ключ, изучающе глядя на папку.

– Будьте осторожны с этими документами, мистер Стерлинг, – тихо произнесла она. – Некоторые бумаги в этом здании имеют тенденцию исчезать после прочтения.

Ее взгляд был непроницаем, и я не мог понять, это предупреждение или угроза. Кому на самом деле лояльна мисс Петерсон?

Малая конференц-комната оказалась уютным помещением с круглым столом, несколькими креслами и хорошим освещением. Я запер дверь изнутри, положил папку на стол и сделал глубокий вдох.

Открыв ее, я обнаружил финансовые отчеты пяти компаний, все датированы последними двумя годами. При беглом просмотре бросались в глаза необычные инвестиционные схемы, крупные переводы офшорным компаниям и повторяющиеся транзакции в пользу организаций с пометкой «MNB».

Я начал систематический анализ документов, делая мысленные заметки о закономерностях и странностях.

Работая над документами, я вдруг осознал ироничность своего положения: я использовал Паттерсона как противовес Харрисону, Мэддена для финансовых операций, а скоро еще и Форбса, для доступа к внутренним процессам Continental Trust. Я плел собственную паутину, одновременно находясь в центре нескольких других.

Игра становилась сложнее, ставки – выше. И с каждым часом, проведенным над этими документами, я все яснее понимал, что Паттерсон прав. Скоро придет время выбирать сторону. Или, что более вероятно, создавать свою собственную.

Мои размышления прервал стук в дверь. Я быстро закрыл папку и спросил:

– Кто там?

– Извините за беспокойство, мистер Стерлинг, – ага, я узнал голос ассистента Паттерсона. – У меня срочный запрос от мистера Паттерсона о документах по клиентам Западного региона. Он сказал, что вы можете помочь.

Я нахмурился. Слишком быстрая реакция, слишком удобное совпадение. Что-то здесь не так.

– К сожалению, я работаю над срочным заданием мистера Харрисона, – ответил я через дверь. – Предложите мистеру Паттерсону обратиться напрямую к архивариусу.

– Но, сэр, мистер Паттерсон настаивает…

– Как и мистер Харрисон, – твердо ответил я. – Мои инструкции однозначны. Я свяжусь с мистером Паттерсоном позже.

Я услышал недовольное бормотание за дверью, затем удаляющиеся шаги. Первая проверка. Первая проверка лояльности, и, вероятно, не последняя.

Возвращаясь к документам, я думал о своем положении на этой шахматной доске корпоративной борьбы. Пешка, продвинутая на предпоследнюю горизонталь, готовая превратиться в ферзя. Но всегда существует риск, что тебя снимут с доски в последний момент.

Форбс. Встреча с ним через два часа. Еще один игрок, еще одно измерение в этой многомерной партии.

Я снова открыл папку, переходя к документам об инвестициях. Изучал тщательно, периодически делая заметки в небольшом блокноте, который планировал уничтожить сразу после завершения анализа.

Активы Metropolitan National Bank формировали интересную картину. Систематические приобретения небольших сталелитейных заводов в Пенсильвании и Огайо, инвестиции в железнодорожные ветки, соединяющие эти активы, и, что наиболее интригующе, создание холдинговых компаний со сложной структурой собственности.

Время приближалось к двум часам дня. Встреча с Форбсом назначена на три. Я собрал документы, аккуратно вложил их обратно в папку и запер в сейфе конференц-комнаты. Сделанные заметки я сжег в пепельнице, тщательно перемешивая пепел.

Выйдя в коридор, я запер дверь и вернул ключ мисс Петерсон.

– Уже уходите, мистер Стерлинг? – она взглянула на меня с легким удивлением.

– У меня встреча с потенциальным клиентом, – ответил я. – Металлургический проект в Пенсильвании. Мистер Харрисон в курсе.

Это была полуправда. Харрисон действительно знал о встрече, но не о том, что Форбс связан с Continental Trust.

– Конечно, – кивнула она. – Должна ли я сообщить мистеру Харрисону что-либо конкретное?

– Просто скажите, что я планирую вернуться к пяти и продолжу работу над его заданием.

Выйдя на Уолл-стрит, я глубоко вдохнул теплый июньский воздух. Небо затянули тяжелые облака, предвещая грозу, как метафору надвигающихся событий.

Я отправился к ближайшей стоянке такси, но прежде чем сесть в машину, сделал несколько маневров для проверки. Зашел в книжный магазин, вышел через заднюю дверь, прошел через оживленный универмаг. Слежки не обнаружил, но осторожность уже стала второй натурой.

Только после этого я поймал такси на Бродвее.

– Мэдисон-авеню, триста сорок пять, – сказал я водителю, плотно закрывая дверь.

Это адрес офиса Форбса, элегантного тридцатиэтажного здания в неоготическом стиле, одной из недавних архитектурных жемчужин Манхэттена.

Пока такси продвигалось через оживленные улицы, я мысленно готовился к встрече. Форбс финансист высшего ранга, партнер Continental Trust, возможно, причастный к смерти отца Стерлинга. Но также и потенциальный источник бесценной информации.

Мне предстояло сыграть роль амбициозного молодого финансиста, заинтересованного крупным проектом и перспективой сотрудничества. Но за фасадом вежливости и делового энтузиазма я должен внимательно слушать, наблюдать и запоминать любые детали, которые могли пролить свет на операцию «Анакондо».

Я также понимал, что нахожусь на перекрестке информационных потоков. Служба личным помощником Харрисона открывала доступ к конфиденциальным материалам.

При этом интерес Паттерсона создавал противовес и дополнительный источник данных. Связь с Мэдденом обеспечивала финансовую базу и теневые каналы информации. А теперь встреча с Форбсом могла дать прямой выход на Continental Trust.

Такси остановилось перед величественным зданием на Мэдисон-авеню. Я расплатился с водителем, поправил галстук и сделал глубокий вдох.

– Удачи, приятель, – усмехнулся таксист, заметив мой напряженный вид. – Выглядите так, будто идете на битву, а не на деловую встречу.

– Иногда это одно и то же, – ответил я с легкой улыбкой.

Массивные вращающиеся двери из латуни и стекла впустили меня в мраморный вестибюль здания. Над головой возвышался потолок, украшенный замысловатой мозаикой, изображающей аллегории Торговли, Финансов, Промышленности и Морского дела, четырех столпов, на которых строилось богатство Америки 1920-х.

Я подошел к стойке консьержа и назвал свое имя. Клерк в форме с золотыми галунами сверился со списком.

– Мистер Стерлинг, вас ожидают. Пятнадцатый этаж, офис Continental Union.

Еще один фасад для Continental Trust, компании со множеством лиц и наименований.

В лифте с латунной решетчатой дверью и лифтером в униформе я поймал свое отражение в зеркальной стенке кабины. Молодое лицо Уильяма Стерлинга, но глаза опытного финансиста из двадцать первого века. Двойная личность в самом буквальном смысле.

– Пятнадцатый этаж, сэр, – объявил лифтер, открывая дверь.

Я вышел в коридор, устланный толстым ковром, заглушающим шаги. На стенах картины с индустриальными пейзажами. Металлургические заводы, железные дороги, нефтяные вышки, символы американской промышленной мощи. И, возможно, активы Continental Trust.

Секретарша Форбса, элегантная женщина в строгом темно-синем костюме, встретила меня у входа в приемную.

– Мистер Стерлинг? Мистер Форбс ожидает вас. Прошу следовать за мной.

Я сделал последний глубокий вдох и направился в логово человека, который, возможно, держал ключи к тайне смерти отца Стерлинга и будущему финансовому коллапсу.

Секретарша открыла двери из полированного красного дерева, и я вошел в кабинет Генри Форбса.

Первое впечатление тут цврят простор и власть. Огромное помещение с высокими потолками, одна стена целиком из стекла с панорамным видом на Манхэттен.

Другие стены отделаны панелями из редких пород дерева и украшены картинами, которые даже мой неопытный взгляд определил как оригиналы импрессионистов.

– Мистер Стерлинг! – Форбс поднялся мне навстречу из-за массивного письменного стола. – Рад наконец снова встретиться с вами.

Высокий худощавый мужчина лет пятидесяти, с ястребиным профилем и пронзительными серыми глазами. Седеющие виски и безупречно подстриженные усы придавали ему сходство с аристократом викторианской эпохи.

Рукопожатие крепкое, властное, но не демонстративно силовое. Жест человека, уверенного в своей позиции без необходимости ее доказывать.

– Благодарю за приглашение, мистер Форбс, – я ответил с точно выверенной степенью уважения, но без подобострастия.

– Присаживайтесь, – он указал на кресло у низкого столика в углу кабинета, где уже были разложены карты и чертежи. – Предпочитаю неформальную обстановку для творческих обсуждений. Кофе? Виски?

– Кофе, пожалуйста, – ответил я, занимая указанное место. – Для виски слишком рано, а для творческих обсуждений нужна ясная голова.

Форбс одобрительно кивнул и нажал кнопку на столе. Почти мгновенно появилась секретарша, получила распоряжение о кофе и бесшумно удалилась.

– Должен признать, я наслышан о вас, молодой человек, – Форбс сел напротив меня, закинув ногу на ногу. – Ваш стремительный взлет в «Харрисон и Партнеры» впечатляет. Особенно рекомендации по нефтяному сектору сенатору Бруксу весьма прозорливо.

Это первая проверка. Откуда он знал о моей аналитической работе для сенатора? Эта информация не должна была выйти за пределы компании.

– Просто базовый анализ, – скромно ответил я. – Геологические отчеты указывали на перспективность месторождений у мексиканской границы, а финансовые показатели трех компаний оказались существенно недооценены рынком.

– И все же, – Форбс чуть наклонил голову, – не каждый аналитик с полугодовым опытом может так точно предсказать развитие целой отрасли. У вас талант, мистер Стерлинг.

Секретарша вернулась с серебряным подносом, на котором стояли кофейник и две фарфоровые чашки с золотой каймой. Форбс дождался, пока она разольет кофе и снова удалится, затем резко сменил тему.

– Ваш отец, Эдвард Стерлинг, вы были близки?

Неожиданный вопрос заставил меня внутренне напрячься, но внешне я сохранил спокойствие.

– Насколько может быть близок сын с отцом, который постоянно занят управлением фабрикой, – ответил я, наблюдая за реакцией Форбса. – Он был требовательным человеком, но справедливым.

– Жаль, что с ним произошел тот несчастный случай, – Форбс сделал глоток кофе, не отрывая от меня взгляда. – Текстильная промышленность полна опасностей.

Я выдержал паузу ровно такой длины, какая была бы естественной для человека, вспоминающего болезненное событие.

– Да, несчастный случай, – повторил я. – Хотя странно, что опытный фабрикант оказался в машинном отделении в неурочное время.

Форбс едва заметно напрягся. Я почувствовал, что задел за живое.

– Обстоятельства его смерти, вы их когда-нибудь исследовали?

– У меня не было такой возможности, – ответил я, отводя взгляд. – После похорон тетя Агата сразу увезла меня в Нью-Джерси, а фабрику быстро продали. Не осталось ни людей, ни документов для расследования.

– Возможно, и к лучшему, – Форбс улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. – Иногда прошлое лучше оставить в прошлом. Особенно когда перед молодым человеком открывается такое многообещающее будущее.

Он резко поднялся и подошел к столику с чертежами.

– Что скажете об этом? – он развернул большой лист с технической схемой.

Я присоединился к нему, рассматривая чертеж. Это схема интегрированного металлургического комплекса. Доменные печи, прокатные станы, железнодорожные ветки, подъездные пути, складские помещения.

– Впечатляюще, – искренне произнес я. – Где планируется строительство?

– Долина Монсгагелы, Пенсильвания, – ответил Форбс. – Идеальное место. Река для транспортировки, близость к угольным месторождениям, существующая железнодорожная сеть.

Он развернул карту региона.

– Смотрите: здесь, здесь и здесь, – указал он на три точки, – мы уже приобрели небольшие сталелитейные заводы. Устаревшие, но на хороших участках. Они будут демонтированы, территория используется для нового комплекса.

– Общая производственная мощность? – спросил я, изучая технические спецификации.

– Восемьсот тысяч тонн стали в год, с возможностью расширения до миллиона двухсот тысяч, – Форбс говорил с нескрываемой гордостью. – Новейшие технологии, передовое оборудование из Германии. Самый современный металлургический комплекс в Америке.

– Бюджет проекта? – я перешел к финансовой стороне вопроса.

– Пятнадцать миллионов долларов, – ответил Форбс, раскладывая на столе финансовые документы. – Десять миллионов уже обеспечены через наши компании и синдикат европейских инвесторов. Еще пять планируем привлечь через выпуск облигаций в следующем году.