Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-1". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Деннис Тейлор

Соавторы: Гарет Ханрахан,Бен Гэлли,Джеймс Хоган,Дерек Кюнскен,Девин Мэдсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 341 страниц)

Он был в струящейся шелковой одежде бронзового цвета. На его шее висели золотые цепи, и некоторые из них доходили до пояса. Они, как и перстни на его пальцах, были украшены драгоценными камнями. По его лысой голове тянулась тонкая полоска волос – словно по ней проехало колесо повозки, смазанное смолой. Он был пухлым и двигался неуклюже, но в его глазах горел огонь, словно у кровожадного воина.

Когда директор в сопровождении солдат подошел к Хелес, она выпрямилась.

– И что ты предлагаешь? – спросил он.

– Встаньте на сторону императрицы, и в счет уплаты долга она позволит вам построить новый Аракс. Может, я и не императрица Нилит, но я говорю от ее имени, даже если она и не хочет этого, – ответила Хелес, пронзив его взглядом.

– Расходы слишком велики.

– Вы так боитесь риска, директор?

– А что приобретаешь ты? У преданности есть цена.

– Мир, – отрезала Хелес. – И немного долбаной тишины.

Быстро обведя взглядом остальных директоров, человек резко втянул в себя воздух.

– В качестве обеспечения мы возьмем твою душу. Если ты попытаешься обвести нас вокруг пальца, то остаток дней проведешь в Кел-Дуате.

Хелес проглотила комок, думая о том, можно ли доверять Нилит. Чем она готова пожертвовать ради зыбкой мечты о лучшем мире? В конце концов Хелес протянула ему руку для рукопожатия.

– Я не обману, вот увидите, – прошептала она.

Глава 23
С того света

Те, кто поклоняется старым богам, подобны мокрицам. Ты видишь одну, две или дюжину и думаешь, что в твоем жилище их больше нет. Но оторви доску от пола, и ты увидишь их извивающуюся массу.

«О ПРОИСХОЖДЕНИИ БОГОВ» ДЖИРА БУРДЖАЛИ, ТАИНСТВЕННО ИСЧЕЗНУВШЕГО ВСКОРЕ ПОСЛЕ ВЫХОДА КНИГИ В СВЕТ

* * *

КАП. КАП. КАП. Темный дым моих снов был наполнен постоянным капанием и журчанием воды, текущей по голым камням, на которых не смел расти мох.

Вдруг сон ушел, и я услышал шарканье бесчисленного множества ног. Усиливающийся стон разочарованных мертвецов. У меня за спиной кто-то вскрикнул, и мимо меня пронесся холодный ветер.

Нет…

В сером тумане появились голубые фигуры; они пробегали мимо, отталкивая меня в сторону. Куда они бежали, я не знал, но мои ноги сами понесли меня в ту же сторону. Вскоре я мчался сквозь толпу, словно еще один безмозглый зверь в стаде, убегающий от прячущегося в высокой траве невидимого хищника. Я бросил взгляд через плечо, но увидел лишь еле заметные очертания других призраков; их рты были раскрыты в крике.

Я решил, что больше не хочу быть здесь, не хочу целую вечность пробыть в подземной ловушке рядом со стонущими мертвецами.

Надо мной светились пять белых точек, пять огней, и я бросился к ним, чувствуя себя обманутым. Подо мной вырос черный холм, и несмотря на то, что я был призраком, продвижение вверх по холму истощило мои силы. По крутому склону холма текла вода чернильного цвета. Вскоре я уже полз на четвереньках, при каждом удобном случае проклиная эти огни. Другие призраки полетели вокруг холма, оставив меня в одиночестве. Внизу текла синяя река.

– Это безнадежно! – крикнул я звездам. – Безнадежно, вашу мать!

Звезды замигали, словно слишком сильно раскалились.

– Я пытался помочь! Я сражался, убивал! И ради чего – ради этой сраной дыры?

Одна звезда погасла, а сразу за ней – вторая. Я встал на камень, чувствуя, как ручейки ледяной воды сталкиваются с моими ногами. Сила потока увеличивалась. Я услышал, как в где-то вдали грохочет водопад.

– Кто знает, что нужно богам? Лично я понятия не имею, но точно знаю – на меня им плевать!

Третья звезда погасла.

– Может, Культ Сеша прав?! – взревел я. – Слышишь меня, Оширим? Может, ты в самом деле пожадничал и предал своих?!

Четвертая.

– Может, вы заслужили этот потоп!

– Келтро… – загремел чей-то голос надо мной – гром той бури, приближение которой я слышал.

Дым надо мной рассеялся, и я увидел клыки огромных сталактитов.

Последняя звезда стала желтой, затем оранжевой, затем, мигнув, приобрела красный оттенок, а потом ее поглотила тьма, и бесконечная пещера погрузилась во мрак. Даже текущая река мертвецов подо мной исчезла, оставив меня – голубую свечу – в одиночестве.

Какая-то мощная сила сбила меня с ног, и бурлящая алая волна разрезала тьму, потащила ее прочь, словно черную скатерть со стола, засосала ее в точку абсолютного небытия. Она находилась между мертвыми звездами, которые теперь превратились в серые остовы на новом огненном фоне. Когда почти вся тьма была поглощена, вихрь схлопнулся и стал ярко-алым. Я почувствовал обжигающий жар; огромный глаз вихря повернулся ко мне.

Вода текла вокруг меня каскадами. Я прикрыл глаза, но тут же увидел, как с обрыва, который возвышается надо мной, падает высокая волна черной воды. И все, что я мог сделать – это по старой привычке задержать дыхание и проклясть мертвых богов за то, что они подарили мне такую ненадежную штуку, как надежда.

* * *

Я СНОВА УСЛЫШАЛ стук капель по голому камню. Зазвенели цепи. «Может ли эта бесконечная пещера стать еще более жуткой?» – подумал я. Мне захотелось свернуться клубочком, вспыхнуть и погаснуть, словно звезда.

– Келтро, – позвал меня женский голос.

Этот голос не потряс небеса, словно гром. Более того, он был довольно хриплым, а его владелец находился где-то совсем рядом.

Я напрягся и не почувствовал под собой ручейка ледяной воды – я лежал на камне. Никакого водопада. Никакой бури. Только стук капель.

Цепи загремели снова.

– Келтро!

Я открыл глаза и увидел не гладкий черный камень, а пыльный, покрытый соломой песчаник. Мои руки светились у меня перед глазами, и я увидел на запястьях тонкие кандалы с медной сердцевиной. Я потянул за них и услышал, как звякнули цепи в своих креплениях. Значит, это еще не конец.

– Слава яйцам, – выдохнул я.

– Похоже, ему врезали сильнее, чем я думала, – сказал тот же голос.

– Этот урод еще не понял, что он в плену, – сказал другой женский голос, и эти слова заставили меня перейти к действиям.

– О нет, я понял, – ответил я той, кто меня оскорбил, а затем, борясь с головокружением, с большим трудом приподнялся на локте и посмотрел по сторонам.

Комната была простым кругом из песчаника с дверью, закрытой на тяжелый засов. Я сразу понял, что это тюремная камера. Потолок находился где-то высоко вдали, а в стенах не было ни одного окна. Был только один световой люк, расположенный высоко в каменной стене. Жалкие солнечные лучи, которые он пропускал, отражались от тщательно установленных каменных блоков, заставляя свет зигзагом летать по камере. Этот свет позволил мне увидеть лица моих сокамерников. Все они смотрели на меня. Я понял, что оказался в удивительной компании.

Императрица Нилит сидела, скрестив ноги; руки ей пришлось развести в сторону из-за надетых на нее цепей и ярма. Одна из ее рук, покрытая пятнами крови, была сжата в кулак. Вторая безвольно повисла, и от нее исходило голубое свечение. Нилит, как и я, по-прежнему была одета в лохомотья. Яд слазергаста распространялся; я заметил черные вены, которые тянулись по ее шее и доставали до ушей.

Рядом с ней на полу сидел Фаразар, который, похоже, пытался убить меня взглядом. Его руки и ноги были обмотаны цепями.

Рядом с ним на веревке, острием вниз, висел Острый. Он слегка раскачивался, словно плохо работающий маятник.

Прямо под ним, в тени души-клинка находилось маленькое существо. Я далеко не сразу понял, что это сокол, и притом взъерошенный. Птица выглядела полумертвой: все ее перья торчали под странными углами, а на крапчатой грудке виднелись кровавые раны. Шея сокола была вывернута, но блеск в его желтых глазах подсказал мне, что в нем еще теплится душа. Заколдованная птица.

К стене справа от меня были прикованы три призрака, и, хотя я их узнал, их вид тем не менее меня потряс. Ближе всего ко мне был призрак Борана Темсы, державший голову на колене. Рядом с ним, к своему удивлению, я увидел Сизин, будущую императрицу; на ее шее красовался огромный разрез, а по мрачному лицу тянулись следы когтей. Теперь я понял, почему на когтях сокола запеклась кровь. Похоже, я многое пропустил, когда выпал из Небесной Иглы.

Последним по счету – но далеко не по значимости – была женщина-призрак с изуродованным лицом и головой, согнутыми руками и сломанными ногами. Ее грудная клетка была расплющена, и поэтому сам призрак выглядел… более плоским. О, как свирепо Хирана смотрела на меня, своего убийцу.

– Ну надо же. На какую роскошную вечеринку я попал.

Дальнейшие мои слова и вопросы утонули в воплях. На меня кричали со всех сторон. Похоже, все только и ждали, когда я очнусь.

– Ты – отвратительная, кровожадная полужизнь, Келтро Базальт! – заверещала Хирана. Ее поработили совсем недавно, и поэтому говорила она с трудом.

– Столько усилий! Откуда было мне знать, что колодец Никса пересох?

– Вот и отлично!

– Я буду снова и снова убивать тебя за предательство, сокол!

Так, с этим вопросом разобрались.

– Я повторю слова, которые сказала, прежде чем перерезать тебе глотку: иди ты на хер.

– Ты не мать, а гнусная сука! Я отправил тебя в изгнание, а ты столько лет жила прямо у меня под носом?

– И зачем мне вообще понадобилось ввязываться в это дело?

– Убийца!

– Теперь ты довольна, мать?

– Предатель!

Они умолкли, когда поняли, что я молча качаю головой. Мне показалось, что я оказался в повозке, набитой ссорящимися взрослыми и орущими детьми. Мне было плевать на каждого из них и даже на говорящего сокола; я просто радовался тому, что челюсти из воды и огня сейчас далеко. Тот кошмар, если его можно так назвать, в самом деле меня потряс. Черный поток… Я бы подумал о нем, если бы не старая вдова.

– Почему ты ухмыляешься, замочный мастер?! – рявкнула Хирана.

– Я счастлив, что наполовину жив и не сижу в темной пещере, – ответил я и сразу же заметил, как переменились в лице Хирана, Темса и Сизин. Они тоже ее видели. Даже сокол мрачно кивнул. – Вы понимаете, о чем я. О так называемом загробном мире. О великом обмане.

Хирана совсем не обрадовалась тому, что я выжил.

– Это не важно. Ты убил меня, мерзкое животное.

– Потому что ты не отдала мне мою монету.

У меня не было настроения спорить с этой женщиной, особенно сейчас, когда она стала бесплотной и наконец-то оказалась на моем уровне.

– Зря ты полезла в это дело, старая кошелка, – прошипел Темса, подливая масла в огонь. Было странно видеть, как шевелятся его губы, как голос вылетает из отрубленной головы. Одной рукой он держал голову, а второй – жестикулировал.

– Кто бы говорил, Боран Темса!

– Так ты Боран Темса, – буркнула Нилит. – Не знала, что ты такой коротышка.

Лицо душекрада потемнело.

– Никто из нас не виноват, кроме Фаразара! – воскликнула императрица. – Вы все слепы. Мы же здесь только из-за его некомпетентности.

– Отец, мать! Ответьте мне! – подала голос Сизин.

Нилит вскинула голову, посмотрела на раны Сизин. По ее лицу текли слезы, оставляя следы на грязных щеках. Возможно, она оплакивала смерть дочери, а может, собственное поражение.

– Ну, раз уж мы все тут собрались, то почему бы и нет?

Сизин ткнула голубым пальцем в землю.

– Как долго пустовало убежище?

– Года четыре или пять, – ответила Нилит. – Мысль о том, что он нас перехитрил, так раздражает, да?

Лицо Сизин приобрело лиловый оттенок. Я занялся поисками прочной соломинки.

– И как давно ты об этом узнала? – спросила будущая императрица.

– Около года назад.

– И все это время ты позволяла ему разрушать империю, погружать ее в хаос?

– Прости, дочь моя, но я не видела, как ты шагаешь по Дюнным равнинам и Долгим Пескам, чтобы поймать его. И странно, что хаос возник именно в тот миг, когда я покинула город.

– Это они во всем виноваты, – прошипела Сизин, глядя на Темсу и свою бабку.

– Лично я прекрасно помню, как меня вызвали в Иглу, чтобы поговорить о хаосе, принцесса, – сказал Темса. – Ты получила что хотела. И то, что заслужила за интриги и предательство.

– И это говорит человек из Культа Сеша.

– Человек из Культа Сеша? – забормотала голова Темсы. – Они сами ко мне обратились – а потом предали меня, как и всех остальных!

– В центр города их привела ты, Сизин. Но это уже неважно. Фаразар сам обрек себя на эту участь, когда изгнал меня. Верно, сын мой? А вы двое просто преградили мне путь, – прорычала Хирана, все еще глядя на меня.

Я уклонился от взгляда ее белых глаз. Она постоянно переминалась с ноги на ногу, словно не могла смириться с тем, что у нее теперь пары вместо кожи.

– И сделали это с радостью, – фыркнул Фаразар. – Твое хитроумие и амбиции не знают границ, Сизин. А ты, мать… Похоже, что даже небо не в силах удержать тебя. Нужно было расправиться с тобой, как и с отцом.

– Ты мог бы попробовать.

– Где Итейн, дочь? – спросила Нилит.

Сизин прищурилась.

– Не называй меня так, у тебя нет на это права. Я сама себя вырастила.

Я заметил, как вздрогнула Нилит; оскорбление попало точно в цель. Мне наконец-то удалось найти подходящую соломинку, и я принялся вращать ею в замке.

– А Итейн уже в могиле, об этом позаботился Даниб Железная Челюсть. В последние мгновения жизни Итейн Талин проявил себя как предатель, но, полагаю, об этом ты уже знаешь, ведь он с самого начала служил тебе.

– Кто-то же должен был за тобой приглядывать. И я вижу, что поступила мудро, особенно если вспомнить все бунты, убийства торов и тал, а также нехватку воды из Никса. Как тебе это вообще удалось? Сизин, ты хочешь сесть на трон, но на роль правителя ты не годишься – как, впрочем, и любой другой из вас.

– Это точно, сука, – сказал сокол, чем немало меня удивил.

Хирана загремела цепями.

– А ты годишься, Нилит? Зачем все это? Просто чтобы ты могла сама взойти на престол?

– И что это за колдовство? Почему ты полуживая, а наполовину тень? – спросил Темса.

– Долго рассказывать, но благодаря ему я более живая, чем любой из вас. Достаточно живая, чтобы занять престол и навсегда изменить Аракс.

– Она собирается их всех освободить, – зарычал Фаразар. – Каждую полужизнь.

Темса и Хирана расхохотались. Сизин просто вскипела, словно все ее будущее только что сгорело дотла у нее на глазах. Нилит села прямее; она терпела насмешки так же, как утес терпит удары волн, но я увидел в ее глазах слабость. Долгая и упорная борьба утомила ее, но в итоге она не добилась ничего, кроме места в тюремной камере из песчаника.

– Это безумие! – крикнула Сизин.

– Дочь моя, в первый раз все кажется безумием, – прошептала Нилит.

Хирана пришла в ярость. Ее изуродованное лицо перекосило от злости.

– Вот что бывает, когда берешь в жены чужестранку, Фаразар.

– Ты бы все равно меня убила, мать!

– Убийца – это он! – завопила Хирана, пронзая меня взглядом.

Наступило молчание, и все посмотрели на меня. В ответ я просто щелкнул замком. Один браслет наручников раскрылся.

– Все вы – убийцы, – спокойно сказал я, хотя мне хотелось крикнуть эти слова каждому из них в лицо. Я чувствовал себя сломанным, уставшим – то ли от напряжения, то ли от необходимости вселяться в других, то ли из-за трепки, которую мне устроили солдаты с дубинами. – Каждый из нас – убийца, даже я, хотя в город я прибыл как вор, а не как душегуб. Аракс изменил меня, точно так же, как он изменил, исказил и осквернил всех вас. Вы участвуете в своей великой игре, несмотря на то, что она ведет вас к гибели, и все-таки в конце концов вас побеждает нож, рабство или ссылка. Ну или вы просто забываете, что это такое – обладать душой и человечностью. Вы проигрываете. Невинных среди вас нет.

– Спасибо, – сказал Острый в моей голове.

Я сурово посмотрел в глаза каждому, одновременно занимаясь вторым замком.

– Если не считать меча – ведь у него на самом деле не было выбора. Насчет говорящего сокола я ничего не знаю.

– Он виновен, это точно, – буркнула Сизин.

– Вы никак не можете считать себя невинными жертвами. Упрекайте друг друга сколько вам угодно, но посмотрите, куда вас это привело. Вы мертвы, вы в грязи. Вы все участвуете в игре, потому что она дает вам повод быть жестокими и поступать так, как заблагорассудится. Вы порождаете ненависть и страх. Вы прославляете жестокость. Не чудо и не магия утратили ценность, а сама жизнь, и за последнюю тысячу лет никто ни на секунду не задумался о том, можно ли что-то изменить и нужно ли что-то сделать. Никто, кроме этой женщины.

Они переглянулись, когда я показал на Нилит. Под пристальным взглядом императрицы я взломал второй замок и встал. Почему-то мне было приятно посмотреть на них сверху вниз.

Сизин попыталась плюнуть в меня, но забыла о том, что теперь она – призрак. Судя по тому, как она затряслась, ей это совсем не нравилось.

– Я отказываюсь слушать проповеди вора из Красса, который не владел ни одной душой!

Ее поработили недавно, и поэтому она еще не научилась как следует разговаривать, но тем не менее ее слова прозвучали как приговор.

Я раздраженно всплеснул руками.

– Лично я считаю, все вы получили по заслугам, – сказал я, указав на Хирану, Сизин и Темсу. – Вас убили, заковали в цепи, вас взяли в плен… – Я посмотрел по сторонам, и внезапно солнечный свет привел меня в замешательство. – А кто здесь главный?

Они словно подслушивали под дверью и ждали подходящего момента, чтобы произвести наиболее драматический эффект. Лязгнули замки, и в камеру ворвались Просвещенные Сестры Яридин и Лирия. Алые монашеские одеяния исчезли – их сменили красные плащи. Под ними были покрытые символами нагрудники из темной стали, кольчужные юбки и поножи. Под складками плащей скрывались мечи. Лысые головы сестер ярко сияли, а в их глазах горел огонь. Они выглядели не торжествующими, не великодушными, а скорее разъяренными.

– Лирия и Яридин, если не ошибаюсь, – буркнула Нилит. – Давно не виделись.

– Они самые, – зарычал Фаразар.

– Освободите их, – хором сказали сестры, указывая на Нилит и меня, хотя быстро поняли, что я уже сбросил с себя оковы.

Я поднял руки, словно они навели на меня арбалет. Теперь, когда убежище императора было открыто, я предположил, что больше не нужен Культу Сеша, а умею я вселяться или нет – не важно. Три призрака в халатах быстро освободили Нилит от ярма и цепей.

– Ни один замок не может надолго задержать тебя, Келтро, – сказала Лирия, и черты ее лица немного смягчились.

– Ни один, – подтвердил я.

Фаразару, похоже, очень не понравилось, что его оставили в цепях.

– Освободите меня, сестры! Я – ваш император! – крикнул он.

– Ты – не император, Фаразар, – сказала Яридин, глядя на него так, словно ребенок на жука, которого собирается раздавить. – Ты уже давно перестал быть им. А может, никогда и не был.

– Это возмутительно!

– Все это затеяли грязные сектанты, – сказала Сизин.

– Они нас обоих обставили, – буркнул Темса.

Он выглядел подавленным, почти сдавшимся. Возможно, мои слова наконец-то проникли в его отрубленную голову. Какая ирония, что Сизин и Темсу, так ненавидевших друг друга, объединила ненависть к Культу Сеша. Она даже могла бы принести им пользу, если бы они когда-нибудь додумались объединить усилия.

– Все правильно, тор и будущая императрица. Голодный человек на многое готов ради куска хлеба, а вы двое действительно голодали.

Призраки принесли красные одеяния и накинули их на плечи Нилит и мне.

– Берегись, Келтро. Теперь ты предстаешь перед нами в своем истинном обличье. – Хирана прищурилась, глядя на меня, а сестры и Нилит тем временем вышли из камеры.

Не обращая на нее внимания, я посмотрел на Острого. Лицо на рукояти сильно нахмурилось.

– А мой меч? – крикнул я вдогонку сестрам.

Они посмотрели на меня из коридора, обдумывая мои намерения, а затем одновременно кивнули. Я повернул Острого лезвием к веревке, на которой он висел. Волокна подались в разные стороны от одного прикосновения металла.

– Слава яйцам, – с облегчением выдохнул сокол и закрыл глаза.

Тяжелая дверь с грохотом захлопнулась; за спиной у нас хрустнули задвигаемые засовы, и мы очутились в коридоре, в котором был слышен негромкий, но непрекращающийся рокот. Солнечный свет исчез, его заменило знакомое свечение фонарей, наполненных порхающими насекомыми. Лирия и Яридин остались с нами, а остальные призраки разошлись по разным концам коридора. Нилит встала в стороне от нас; ее плечи согнулись под тяжестью бремени, но взгляд был острым и подозрительным.

– Приносим вам наши самые искренние извинения, императрица. Мы не собирались так сурово обходиться с вами; просто наши братья и сестры слишком старались позаботиться о вашей безопасности. Вы – наши достопочтенные гости, и, как может засвидетельствовать господин Базальт, к гостям мы относимся с предельным уважением.

Я пожал плечами; я не мог опровергнуть их слова, но мне очень хотелось сразу перейти к делу.

– Где моя половина монеты?

– Всему свое время, Келтро, – ответили сестры, не глядя на меня.

– Погодите…

– Сестры, три вопроса, – сказала Нилит и выставила три светящихся пальца. Остальная часть руки была скрыта под одеждой.

– Спрашивайте, императрица. Хотя мы…

– Где мы?

– Под проспектом Оширима, в Катра-Рассане. Грохот, который вы слышите, доносится сверху, с улиц.

– «Перевернутый Собор». Фаразар всегда подозревал… – прошептала Нилит. – Где тело Фаразара?

– В безопасном месте под нами – в закрытой комнате, ключ от которой есть только у нас.

– А где мой конь?

– Также в безопасности – наверху, в нашей конюшне. Удивительное животное. Он так вас защищал.

Интересно, сколько призраков Аноиш раскидал по площади ударами копыт, прежде чем Культ Сеша сумел его укротить?

Нилит откашлялась и пошла по коридору.

– Можете проводить меня к ним, а затем – к Великому колодцу Никса, чтобы я могла поработить тело Фаразара, – сказала она. – Если попытаетесь мне помешать, то вас ждут неприятные последствия.

– Я уже говорил о том, как я ей восхищаюсь? – заметил Острый у меня в голове.

Сестры не сдвинулись с места.

– Подобных планов у нас нет.

– Вот как? А чьи солдаты и призраки задержали нас у колодца Никса?

– Это войска Сизин. Они не знали про… перемены во власти, скажем так.

Нилит остановилась.

– Чьей власти? – спросила она.

Сестры улыбнулись.

– Может, пойдете с нами, императрица?

Их слова совсем не убедили Нилит. Она приложила руку к бедру, словно потянулась за мечом, но затем поняла, что не вооружена, и на всякий случай сжала кулаки.

– Мы знаем, что вы спешите. Но, пожалуйста, уделите нам немного времени – это принесет вам пользу.

– При одном условии.

– Да, императрица?

– Мне известно про старые способы лечения – водой из Никса и прикосновением призрака. Я лично видела, как их применяют в Абатве. Я хочу, чтобы вы исцелили сокола.

Лирия и Яридин переглянулись.

– Императрица, – сказали они. – Мы нашли сокола Безела рядом с телом вашей дочери. Именно он…

– Я прекрасно знаю, что он сделал, – дрогнувшим голосом ответила Нилит. – Исцелите его. Он и так настрадался.

Яридин подняла руку, давая знак одному из находившихся рядом призраков, а Лирия тем временем повела нас вперед, по сети уходивших все глубже тоннелей и лестниц. В тот день Катра-Рассан гудел, словно улей. Бригады призраков везли по коридорам тачки, накрытые алой тканью. В каждой комнате призраки и живые люди в красном увлеченно чем-то занимались. Нилит, как и я, озадаченно смотрела на суматоху; кроме того, ее удивили размеры собора. Она без устали его разглядывала.

Лирия вывела нас в более широкий, чем остальные, коридор, который не заканчивался тупиком. Здесь грохот доносился не сверху, а снизу. Он усилился, когда мы подошли к железным ограждениям деревянного мостика, и превратился в глухой рев, когда мы выбрались из коридора на открытое пространство. Порыв ветра потревожил мои пары и заставил полы одежды хлопать, обвиваясь вокруг моих ног. Падавший сверху солнечный свет создавал завесы из кружащихся по спирали пылинок. Под нами раскинулось сияющее море из призраков и красной ткани. Каждый уровень глубокой ямы, которой фактически являлся собор, был набит битком. Толпы приверженцев культа текли, словно лиловые реки, по скатам, лестницам и мостикам, спускались на нижние уровни, подобно водопадам. Многие просто ждали и разговаривали, расхаживая взад-вперед. Другие стремительно бегали, выполняя какие-то поручения. Я перегнулся через ограждение, заглянул в эту бездну, и у меня закружилась голова.

– Императрица, добро пожаловать в Церковь Сеша, – сказала сестра Лирия. Ее голос был еле слышен за ревом толпы.

Нилит рассмеялась – начала негромко, а потом ее смех полетел по собору, эхом отражаясь от огромных балок.

– Пока мы сражались между собой, вы строили свою империю прямо у нас под носом. Келтро, ты был прав. Все мои усилия были напрасны.

– Напротив, императрица. Все это – ради мира. Все это – ради вас.

– Ложь.

– Как видно, Келтро не сообщил вам о наших намерениях.

Я сложил руки на груди.

– О нет, сообщил, – возразила Нилит. – Он сказал, что этот хаос во многом создали именно сторонники Сеша. Что вы собирались посадить на трон Сизин, а не меня.

Вздохнув, Лирия, как и Нилит, поставила руки на ограждение и, проследив за ее взглядом, посмотрела вниз, на толпы.

– Мы, Культ Сеша, не так уж отличаемся от вас. Хотя у нас разные методы, мы стремимся к одной и той же цели.

– И какая же у вас цель?

– Мир, справедливость и свобода для всех. Мы тоже считаем, что империя больна и что рабство – яд, которым она отравляет все вокруг. Императрица, мы понимаем, что система сломана, и что такие люди, как Темса, Хирана и, при всем уважении, ваша дочь хотят, чтобы она и дальше оставалась в таком состоянии. А мы, как и вы, мечтаем ее исцелить.

– Но вы поклоняетесь хаосу.

– Мы поклоняемся богу смерти, богу изменений. Хаос – всего лишь инструмент Сеша.

Лирия повернулась к императрице, и та посмотрела ей в глаза.

– Мы пытались – много лет назад, когда вы только-только прибыли в Арк и стали женой будущего императора Фаразара. Мы надеялись взрастить в Милизане идею о свободе, но ваш муж сорвал наши планы и изгнал нас. Двадцать лет мы смотрели на то, как империя угасает, и ждали своего шанса. Но мы мечтаем не о мести, а о переменах. Церковь Сеша торгует сведениями, и, собрав все имеющиеся у нас крупицы знаний, мы поняли, что империи нужен другой правитель. Изначально мы выбрали вас, императрица. Наши шпионы сообщили, что вы так и не стали аркийкой, как рассчитывал Фаразар, что вы выступаете против каждого параграфа кодекса и догмата. Мы собирались помочь вам взойти на трон, но после вашего исчезновения наши планы изменились. Мы, как и остальные жители города, полагали, что вам надоел ваш бездарный муж и вы бежали обратно в Красс. Мы знали, что ваша амбициозная дочь рано или поздно захочет вскрыть его убежище и что она мечтает прославиться. Мы предполагали – возможно, ошибочно – что ее амбиции можно обратить на пользу. Поэтому с помощью Итейна мы познакомили ее с единственным человеком в Араксе, который мог бы сравниться с ней по уровню притязаний – с боссом Бораном Темсой. Он обладал не только амбициями, но и средствами для достижения цели. Мы много лет наблюдали как за Темсой, так и за другими душекрадами – такими, как Беррикс Бледный и Астарти. Когда стало ясно, что Темса подает надежды и что скрытый в нем голод заставляет его лезть вверх по общественной лестнице Аракса, мы ввели в круг его приближенных Даниба. Мы назвали ему имена торов и тал, у которых были личные хранилища, а также показали Сизин, что при определенном уровне беспорядков она могла бы выманить Фаразара из убежища и стать спасительницей города. Она приняла наш совет близко к сердцу, и обстановка в городе приблизилась к точке кипения. Мы знали, что рано или поздно Сизин и Темса вступят в противоборство и из союзников станут соперниками. Такие люди, как они, не способны сотрудничать с другими. Мы надеялись сделать из Темсы злодея, а затем передать его Сизин, подарить ей козла отпущения, чтобы она смогла сыграть роль великого героя, о которой она так мечтала. Мы надеялись, что тем самым мы восстановим отношения между городом и Культом Сеша, которые разорвал Фаразар.

Лирия умолкла, и я вдруг понял, что киваю, обдумывая ее слова. Нилит тоже слушала, не возражая. Я почти слышал, как крутятся шестерни ее проницательного ума.

– Мы много лет тщательно строили планы, но не учли нескольких случайных факторов, – продолжила Лирия и выставила вперед три светящихся пальцев. – Мстительная бабка, про которую все думали, что она умерла или отправилась в изгнание. Лучший замочный мастер Дальних Краев, которого убили в первую же ночь его пребывания в Араксе…

Обе женщины посмотрели на меня, и я обнаружил, что пытаюсь втянуть живот.

– И вы, Нилит Райкхар. Жена, которая готова убить своего мужа и тащить его тело несколько сотен миль. – Лирия задумчиво вздохнула. – Вы упорно сражались, верно, императрица?

Нилит невольно согласилась – по крайней мере, если судить по ссутулившимся плечам и устало моргающим глазам.

– Но один вопрос остается без ответа: кто же взойдет на престол?

Настала напряженная пауза, которую нарушила Лирия.

– А кого бы выбрали? Бешеного душекрада, который жаждет власти и крови и все еще пытается доказать всем, что в молодости, много лет назад, он был прав? Безжалостную старую женщину, которую так поглотили мысли о мести, что доверие и преданность для нее – пустой звук? Дочь, которая из-за ненависти готова разрушить империю лишь для того, чтобы предстать перед всеми в роли спасительницы? Или женщину, которая дважды пересекла пустыню и сражалась, чтобы избавить от скверны город, который ей даже не родной?

Лично я знал, кого бы я выбрал. Я понял, почему эти сестры называли себя «просвещенными»: они отлично умели убеждать.

Нилит просто посмотрела на сестер – она то ли лишилась дара речи, то ли просто ждала ответа.

– Мы бы выбрали последнюю, – ответила Яридин, выходя из коридора и бросая взгляд вниз, на людскую массу. – Вы по праву убили Фаразара. Других претендентов на престол город не примет, особенно если учесть, что все они мертвы и порабощены. Мы поможем вам взойти на трон, и вы воплотите в жизнь все перемены, за которые вы боролись.

Значит, они все-таки подслушивали под дверью.

Лирия подошла ближе и заговорила заговорщическим тоном.

– Мы знаем, как вы собираетесь распорядиться властью, императрица. Вы хотите освободить призраков. Церковь Сеша уже много лет мечтает об этом, и мы с радостью встанем рядом с вами у Великого колодца Никса.

– Ты забываешь про это.

Нилит подняла левый кулак, стряхивая рукав халата и тряпки с руки; сапфировый свет залил железо и дерево балкона. Пальцами она оттянула в сторону обтрепанный воротник, и стало ясно, что голубые пары уже захватили бо́льшую часть кожи на груди. Они поднимались по шее, и ее смуглая кожа становилась пепельно-черной там, где жизнь превращалась в смерть.