Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-1". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Деннис Тейлор

Соавторы: Гарет Ханрахан,Бен Гэлли,Джеймс Хоган,Дерек Кюнскен,Девин Мэдсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 231 (всего у книги 341 страниц)

Глава 19
Дишива

Я ходила от одной стены до другой – пять шагов по тростниковой циновке, которая похрустывала, когда я разворачивалась. Раз, два, три, четыре, пять – и поворот с таким звуком, словно я раздавила жука подошвой сапога. Раз, два, три, четыре, пять и обратно, глядя в стены, как будто на них высечены все мои мысли и тревоги.

Три дня. Три дня из семи, необходимых для брачной церемонии императора, и за это время я могла похвастаться только тем, что Гидеон и его пока еще не жена живы. Матсимелар был мертв. Появились новые дезертиры. И куда бы я ни шла, Лео всегда меня опережал. Он посетил госпожу Сичи. Прошелся по конюшне. Куда бы я ни отправилась, чтобы увидеться с Гидеоном, он уже был там. Вообще-то, стоило мне просто выйти из комнаты, и я всегда на него натыкалась, а потому старалась выходить как можно реже – я не в состоянии была выносить его мягкую улыбку, его едва заметный кивок и благословения.

Пять шагов и разворот. Пять шагов и разворот. Я шла быстро или медленно, но шагов всегда было пять. Не больше. Не меньше. Этот квадрат пять на пять стал моим миром, полным беспокойных воспоминаний и самоуничижения.

И страха.

Убийца Матсимелара в любой момент мог заняться мной. И никто его не остановит.

За дверью кто-то откашлялся.

– Ди?

Я напряглась, но это оказалась всего лишь Лашак. Я пригласила ее войти, и она раздвинула дверь, приподняв один уголок губ в извиняющейся улыбке.

– Что ж, привет, незнакомка, – сказала она, прислонившись к косяку. – Я-то думала, что не вижу тебя из-за этого сладкого молодого жеребчика, на которого ты положила глаз, но вижу, ты постоянно одна. Как там его зовут?

Я уже собиралась произнести его имя, но при взгляде на Лашак запнулась. Всем своим видом она излучала дружелюбие и беспокойство, но меня переполняло чувство, что ей нельзя доверять, никому нельзя доверять.

– Ясс, – сказала я, пересилив свой страх. – Но он уехал.

– Дезертировал?

– Наверное. Не знаю.

Лашак вошла в комнату и задвинула дверь за собой.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Дишива? Выглядишь неважно.

Когда я ела, то осматривала каждый крохотный кусочек, нюхала его и мяла пальцами, просто на всякий случай, но была уверена, что чуяла этот кошмарный, липкий запах везде, даже на собственных пальцах.

– Я здорова.

Я прошлась в другую сторону, отсчитывая шаги в слабом свете. Сегодня дождь был с перерывами, время от времени темно-синие грозовые тучи разражались моросью.

Раз, два, три, четыре, пять и обратно. Лашак просто наблюдала за мной от двери. Раз, два, три… У ворот зазвенел гонг, и я остановилась. Сигнала тревоги не последовало, и из окна я увидела, как ближайшие солдаты побежали открывать ворота. Несомненно, пришли новые паломники, их число увеличивалось день ото дня, дошло до того, что многие дома пришлось отдать им, а большинство левантийцев разбили лагерь на раскисшей земле.

Когда ворота распахнулись, со ступеней особняка заспешил человек. Фигура в белом, чьи светлые волосы тут же подхватил ветер. Лео. Но пошел он не встречать новоприбывших, а пересек двор в сторону резиденции лорда Ниши. На полпути он остановился и развернулся, подняв руку, чтобы заслонить глаза от солнца, когда посмотрел на меня.

– Проклятье! – прошипела я и присела, сползла по стене под подоконник, мое сердце бешено колотилось.

Откуда он узнал, что я наблюдаю?

– Да в чем дело, Ди? – Лашак подошла ближе и высунулась из окна. – Доминус Виллиус? Это из-за него ты так разволновалась?

– А тебя он что, не волнует? Он же труп, Лаш, покойник. Мы убили его, точно убили, он был мертв, а теперь снова ходит как ни в чем не бывало. Почему никого это не беспокоит?

Она передернула плечами.

– Он уже не в первый раз такое вытворяет. Помнишь разговоры о том, как он держал собственную голову в коробке, когда путешествовал с чилтейцами? Я бы не поверила, но Тор и Ошар сказали, что это правда, а Рах видел собственными глазами. В мире полно странного, может, бог и правда его оживляет, да кто я такая, чтобы считать это неправильным?

Раздался тихий стук в дверь, и, в уверенности, что там каким-то образом окажется он, я прикусила язык и в панике отползла. Как будто в комнате пять на пять можно было где-то спрятаться.

– Да все в порядке, Ди.

Лашак пошла открывать.

На пороге стоял Ясс, тяжело дыша. Бросив взгляд на Лашак, он скользнул мимо нее и поспешно закрыл дверь.

– Ты вроде говорила, что он уехал, – сказала Лашак.

– Он должен был. Что ты здесь делаешь?

– Меня здесь нет, – ответил он. – Я попросил Локлана сказать, что я заболел, а ты знаешь, как плохо он умеет врать. Теперь, видимо, все решили, что я тоже отравился красношапочником.

– Ничего хорошего.

Ясс пожал плечами.

– Уж лучше, чем считаться дезертиром, который не может вернуться.

– Нет. Лучше бы ты не возвращался. А что ты сделал с… – Я посмотрела на Лашак. – Просто скажи, что она в надежном месте.

– Что в надежном месте? – спросила Лашак.

Ясс проигнорировал вопрос.

– Она в надежном месте. Проклятье, как же кошмарно ты выглядишь!

Я посмотрела на него с пола.

– А ты ожидал чего-то другого? Меня пытались убить, а ты входишь как ни в чем не бывало. Убирайся!

– Убить тебя? Ди, ты скажешь в конце концов, что происходит?!

– Мы можем ей доверять? – спросил Ясс, указывая на капитана Клинков Намалаку.

– Мы? Ты что, мальчишка, намекаешь, что мне нельзя дове…

Прижав палец к губам, я велела обоим заткнуться.

– Замолчите, кто-нибудь услышит. Да, мы можем доверять Лашак, потому что я скорее умру, чем буду жить в мире, где не могу ей доверять. Так что можешь уйти отсюда, зная, что я жива и здорова и она со мной.

– Не гони лошадей, капитан, никто не удивится, увидев меня поблизости, – сказал Ясс. – Мне нет смысла отсиживаться в пещере и дожидаться, пока что-то произойдет. У меня есть идея, как перевести… книгу.

– У тебя есть… что?! И как? Погоди, в пещере?

– Книгу? – сказала Лашак. – Какую книгу? Кто-то из вас должен уже объяснить, или я заору.

Я подняла взгляд на Лашак.

– Обещаю, я все тебе объясню. Может, ты пока прогуляешься, а мы разберемся с этим, и я позову тебя, как только смогу.

Она покосилась на меня долгим взглядом, но кивнула.

– Береги Ди, юнец, а не то… – сказала она Яссу и вышла.

После ее ухода несколько мгновений висела тишина, но Ясс должен был объяснить причину своего возвращения и сказал:

– Я вызвался быть твоим Клинком не потому, что хотел защитить Гидеона. И не из-за тебя, хотя после той ночи в…

В дверь снова постучали.

– Тьфу ты, – прошипела я. – Он знает, что ты здесь. Спрячься!

– Где? – одними губами произнес Ясс, а его взгляд заметался между скомканной постелью, моими седельными сумками и рваной циновкой.

Стук повторился.

– Капитан Дишива?

Это не был голос Лео, но мы с Яссом замерли как статуи.

– Это ты, Тафа? – откликнулась я.

– Да, капитан. Император Гидеон желает тебя видеть.

Я выдохнула.

– Хорошо, иду, – сказала я и ткнула пальцем в Ясса. – А ты останешься здесь. Запри за мной дверь и никуда не уходи.

– Запереть? – прошептал он вдогонку, пока я поднимала с пола алый плащ. – Так ведь она наполовину из бумаги.

– И что? Если кто-нибудь попытается ее порвать, просто заколи его.

– Все нормально, капитан? – донесся из коридора обеспокоенный голос Тафы эн’Охт. – Его величество приказал привести тебя как можно скорее.

Я сердито покосилась на Ясса.

– Все хорошо. Я готова, – сказала я и повернула к двери, напоследок еще раз одними губами произнеся «запри», а Ясс тем временем спрятался в углу.

Не дожидаясь ответа, я раздвинула дверь, вышла в коридор и закрыла ее за собой. Тафа оглядела меня с головы до пят и, увидев то же, что Ясс и Лашак, поморщилась.

– Выглядишь паршиво, капитан.

Ее взгляд задержался на царапинах, покрывающих мои руки – я отскребала их об тростниковые циновки, сдирая кожу.

– Просто устала, – огрызнулась я. – Не стоит заставлять его величество ждать, сплетничая в коридоре.

– Конечно, капитан, – согласилась она и больше ничего не добавила.

Я вошла в покои императора, и оказалось, что он там не один, но хотя бы без Лео. С ним был Сетт, и они тихо переговаривались, их не отвлекла даже щелкнувшая дверь. Не замечая моего присутствия, Гидеон продолжал говорить, его голос напоминал раскаты далекого грома. Сетт склонил лоб к плечу Гидеона в позе ребенка, который получает нагоняй.

– …полагаюсь на тебя, потому что доверяю только тебе, – произнес Гидеон, прижимая к себе брата. – Это было… важно для меня, ты и сам знаешь. Он был для меня важен. – Он запнулся и отвернулся на мгновение, а потом добавил: – А Мансин?

– Оказался слишком упрямым, чтобы прислушаться, – ответил Сетт, поднимая голову от плеча Гидеона, чтобы посмотреть ему в глаза. – Я мог бы предложить ему что угодно, и он все равно бы отказался. Я же сказал, что женитьба на принцессе Мико – единственный путь для тебя…

– Этой возможности меня лишили. Ты сам лишил ее меня, когда позволил Раху разгуливать вокруг, изображая спасителя. – Гидеон похлопал Сетта по плечу, не сводя с него взгляда. Сетт поморщился. Они довольно долго стояли так, прежде чем Гидеон резко развернулся и улыбнулся мне сверкающей и неестественной улыбкой, как будто нарисованной на фарфоровом лице куклы. – Дишива – вот кто настоящий Клинок.

Я не знала, что он теперь предпочитает, поклон или традиционное приветствие, но он назвал меня Клинком, а не гвардейцем, и потому я сложила кулаки вместе в знак уважения и произнесла слова, все еще для меня чуждые:

– Ваше величество.

Оставив Сетта у окна, он шагнул ко мне, ничего не сказав про перемены, произошедшие с моей внешностью за три дня тревог.

– У меня есть для тебя поручение. Вообще-то, даже два. Похоже, кисианцы с южного берега реки решили идти на Мейлян и отбить город.

Сетт вздернул голову.

– Что-что? Откуда ты знаешь?

– Неважно, откуда я знаю, хотя это ты должен был мне сообщить, ведь ты все это время просидел в столице, ничего не делая.

Сетт открыл рот, но тут же снова закрыл. Слабый солнечный свет, заливающий половину его лица, не сделал его выражение менее суровым.

– Мейлян мы не удержим, – продолжил Гидеон. – А даже если и удержали бы, в этом нет смысла. Пока что река служит границей, и мы просто зря потеряем время, защищая что-либо на южном берегу. Мы построим новую столицу и сожжем старую.

После секунды напряженной тишины я переспросила:

– Сожжем?

– Да. Другого выхода нет. Удержать город мы не сможем, но если отдадим его, они объявят о грандиозной победе над левантийцами. Если ты уедешь завтра, времени хватит, чтобы эвакуировать людей, спасти их от трусливого кисианского принца, который предпочтет спалить собственный город, лишь бы не встречаться с левантийцами на поле боя.

Я не сразу поняла, к чему он клонит.

– Погоди-ка, мы сделаем вид, что это кисианцы сожгли собственный город, а мы войдем туда для спасения людей?

– Никакого притворства. С тобой пойдут два кисианских батальона. Они и устроят поджоги, будут действовать методично, начиная с дальних кварталов, чтобы людям хватило времени уйти. На поясах солдат будут эмблемы Ц’ая, а сжигая город, они будут говорить, что делают это во имя мальчишки-императора, в то время как левантийцы и кисианцы с эмблемами Бахайна будут помогать жителям от имени нового императора.

Я достаточно давно была капитаном левантийцев, чтобы восхититься его прагматизмом, достаточно долго боролась с темпачи, чтобы возненавидеть города вместе с их жителями, но переместить столько… Столько детей и стариков, которые не могут бежать самостоятельно.

– Это же… – Я сжала кулаки, но не сумела овладеть голосом. – Много людей пострадает. Погибнет. Их дома будут разрушены. Весь образ жизни.

Гидеон поднял брови, и, встретившись с ним взглядом, я поняла, что он знает. Люди умрут. Их история будет уничтожена. Тысячи и тысячи людей останутся без крова. Но это не имеет значения. Для него не имеет.

Я подняла кулаки.

– Со всем уважением, гуртовщик…

– Со всем уважением, мне что, нужно найти нового капитана?

Я не могла отвести взгляд, не капитулировав, но играть в гляделки с Гидеоном – все равно что со змеей. Он держался твердо, и его пронизывающий взгляд теснил меня назад, хотя сам он не двигался, а я слишком хорошо понимала, что мой отказ означает смещение с должности, и трусливо посмотрела на Сетта. По его лицу ничего нельзя было прочитать.

– Надеюсь, я могу доверить это дело тебе и Сетту, – сказал Гидеон. – Хотя ты, Дишива, не поедешь в город. У меня для тебя другое задание.

Я подняла подбородок.

– Да, ваше величество?

– Недавние дезертиры, – сказал он. – Они ушли не на север. Не домой. Устроили лагерь где-то в болотах на полпути к Мейляну, в стороне от дороги, и собираются напасть.

– На нас?!

– Да. Не знаю, что творится у них в головах. Может, отголоски той болезни последовали за нами с равнин, но я не позволю рухнуть всем моим планам из-за горстки потерявших стыд левантийцев.

Я нервно сглотнула, но страх сковал горло, словно сжимающийся кулак.

– Ты должна разобраться с мятежом, прежде чем что-то случится. Возьми десяток Клинков, найди тот лагерь и положи этому конец.

Я помолчала, собираясь с мыслями, а потом сказала:

– Где-то по пути в Мейлян – это очень расплывчато. Они могут быть где угодно.

– Что верно, то верно, но ты вряд ли растеряла навыки следопыта за такой короткий срок.

Он произнес это почти ласково, но гнев сковал его челюсть и прочертил морщины вокруг глаз. Гидеон задержал на мне взгляд, а потом начал расхаживать по комнате, и слабые лучи света подчеркивали золотые нити его мантии.

– Понимаю, задание не из приятных, Дишива, но это должен сделать тот, кому я доверяю, а список доверенных людей быстро сокращается. Не знаю, почему наши люди поменяли точку зрения, но уверен, что тебя эта зараза не поразит.

– Я всегда буду верным Клинком левантийцев.

– Я это знаю, – сказал он и снова остановился передо мной. – Я знаю, что ты изо всех сил постараешься найти лагерь дезертиров и искоренить мятеж, прежде чем дела примут дурной оборот. Отправляйся завтра на заре.

– А как же три дня, оставшиеся до твоей женитьбы?

– Меня будут охранять оставшиеся Клинки. А когда ты выполнишь задание, ни у кого не будет причин желать мне смерти.

Я не совсем поняла, что он имеет в виду, но меня уже переполняли другие мысли. Он просил меня убить своих же сородичей. Левантийцы и раньше воевали друг с другом, гурт против гурта, когда нельзя было смириться с нарушением границ, но это происходило очень редко и только после многолетних оскорблений. Я могла понять, если кто-то решил дезертировать и уехать домой, но они предпочли остаться здесь и плели заговор против нас, а это уже выглядело бессмыслицей.

– Наверняка есть какое-то объяснение, – сказала я. – Какое-то недопонимание. Я разыщу их и поговорю как посланник, но…

– Дишива. – Гидеон шагнул ближе. – Похоже, ты меня не слушала. Я твой гуртовщик и даю тебе задание. Если не хочешь его выполнять, то покинь свою должность или брось мне вызов, но не забывай, что в таком случае тебе придется занять мое место.

И снова он посмотрел на меня, как будто давил всем весом. Отталкивая меня назад, пригвождая к стене, и я не могла вымолвить ни слова. Сколько раз я наблюдала за ним, понимая, что только он способен со всем справиться, найти баланс? Так что изменилось?

– Этот план придумал Лео?

Мой вопрос повис в гробовой тишине. И Гидеон, и Сетт уставились на меня, и мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не подогнулись колени. Я стояла, стиснув кулаки, все тело от головы до ног напряглось. Одно дело – доверять Гидеону, и совсем другое – доверять доминусу Виллиусу.

– Лео говорил мне, что ты его не любишь, – сказал Гидеон. – Считаешь его виновным в смерти паломника.

Ох, до чего же жалостливая у него улыбка. Мало что в жизни могло разъярить меня сильнее. Пока он не продолжил говорить.

– Я знаю, что чилтейцы оскорбили тебя, Дишива. Но нельзя ненавидеть всех из-за действий нескольких. Доминус Виллиус…

– Тебе не друг.

Теперь уже я шагнула вперед, с дрожащими от ярости руками.

– Ты любил Раха. Он был для тебя важен. И ты поддался манипуляциям того самого человека, который настроил его против нас. Почему?

Он поежился, но не сдвинулся с места.

– Манипуляциям? Ты не веришь в своего гуртовщика? – Гидеон раскинул руки. – Тогда почему не бросаешь мне вызов?

Народ за мной не пойдет. Не только кисианцы, но даже и левантийцы. Бросить ему вызов значило бы положить всему этому конец, конец всему, что мы пытались здесь построить, всему, на что надеялись, и… конец мне.

Я посмотрела ему в лицо, задержав взгляд на несколько мгновений, насколько хватило смелости, но, встав перед выбором сломиться или пойти в атаку, отвернулась. На этом все и кончилось. Я больше не произнесла ни единого возражения, мне осталось лишь поклониться и ждать, пока меня отпустят. Сетт замер у окна словно статуя.

– Хорошо. Можешь идти, Дишива, – сказал Гидеон. – У тебя не так много времени на подготовку.

Я уже повернулась к двери, но он схватил меня за руку, а другую ладонь положил на мое клеймо. Став его пленницей и одновременно замерев от потрясения, я напряглась, а он поднес губы к моему уху.

– Мне нужны их головы, Дишива, – сказал он, и я поежилась от теплой щекотки его дыхания. – Не для того, чтобы почтить их, а чтобы… другим неповадно было сбегать.

Гидеон выпустил меня так же внезапно, как и схватил, его взгляд был странно далеким, и на секунду я похолодела до мурашек по коже. Наверное, мы стоим на краю гибели, раз он так говорит. Раз требует от меня такого.

Но больше я не отважилась спрашивать, лишь промямлила «да, ваше величество» и пошла к двери, твердя себе, что через несколько дней его гнев уляжется, и он передумает. Я раздвинула дверь и вслепую шагнула в коридор. Даже когда я услышала, как дверь за мной закрылась, я все еще чувствовала вес взгляда Гидеона.

В карауле стояли Тафа и Балн, и я положила руку на плечо Тафы эн’Охт.

– Тафа, возьми несколько Клинков. По-тихому. Нам понадобится Локлан, чтобы смотреть за лошадьми, а остальных отбери из тех, кто беззаветно преданы Гидеону. Из разных гуртов, – добавила я, поразмыслив. – И по-тихому.

– Это ты уже говорила, капитан. Доверься мне, я все устрою. Что им сказать?

– Пока скажи только, что для них есть задание и мы уезжаем завтра на рассвете. Они должны подготовиться, но…

– По-тихому.

– Да, именно так.

– Ясно, капитан.

Она кивнула Балну.

– Я пришлю кого-нибудь себе на подмену. Ты в деле?

– Ты же знаешь, что да, – ответил он, пока я шла дальше по коридору, еще слегка пришибленная, сжимая кулаки, чтобы не тряслись руки.

Я слишком много раз ходила из своей комнаты к Гидеону, чтобы заблудиться, даже если мысли тянули меня в другом направлении, но что-то взывало ко мне из глубины сознания, твердя, что дезертиры – не самая наша большая проблема. Кто-то убил паломника. Кто-то убил Ливи. Кто-то убил Матсимелара и сжег все священные книги, и этот враг воспользуется моим отсутствием. Но чего он добивается?

Когда я проходила мимо комнаты госпожи Сичи, дверь приотворилась. Ожидая увидеть Нуру, я ускорила шаг, чтобы не встречаться с ней, и чуть не столкнулась с Лео. Я отпрянула. Он шел, как всегда медленно и помпезно, маска болталась на горле как ненужный шарф. Перед комнатой госпожи Сичи стояли в карауле Эси и Массама. Обе поморщились, увидев мой хмурый взгляд, но не в их власти было запретить Лео войти в комнату госпожи Сичи.

– А, капитан Дишива, – сказал он, удивленно и радостно подняв брови. – Как приятно тебя видеть. – Несмотря на присутствие моих Клинков, он понизил голос до шепота, как заговорщик, и добавил: – Надеюсь, мы скоро найдем отравителя. И того, кто сжег священные книги. Лорд Ниши был сильно расстроен.

– Как и погибшие, надо полагать, – сказала я.

– Смерти не стоит бояться, если о теле позаботятся и подготовят его для возвращения к Богу. Я попросил императора Гидеона, чтобы молодого левантийца похоронили, а его тело благословили, и он мудро согласился.

Я охнула.

– Похоронили? А как же его душа?

– Ты о его голове? – сказал Лео со снисходительной улыбкой. – Сначала ее отрезали, хотя я всячески старался объяснить его величеству, что такая дикость не требуется. Душа освободится и вернется к Богу, если тело закопать в землю.

Я просто онемела. Меня постепенно наполнял гнев, поначалу тонким ручейком, а затем потоком. Если душа Матсимелара оказалась в ловушке из-за вкрадчивых речей чилтейского священника, я не смогу унять свою ярость. Закапывать тело даже без головы – не в наших обычаях. Мы сжигаем тела, чтобы дым поднимался к Всевидящему Отцу.

– Соболезную твоей утрате, капитан, – сказал он. – Как я понимаю, молодой человек был твоим близким другом и весьма способным переводчиком. Очень полезен, когда хочешь что-то понять.

Хотя он выглядел серьезным и произносил благочестивые слова, я не могла отделаться от чувства, что он надо мной смеется.

– Да, – ответила я, – он был очень полезен. Но я только что виделась с его величеством, и он считает, что все левантийцы должны выучить кисианский. Мы не можем построить новую империю, не понимая друг друга. Жду не дождусь, когда наконец узнаю все… истории твоего народа.

Он улыбнулся и без колебаний воскликнул:

– Прекрасные новости!

– Мне тоже так кажется. Лорд Ниши будет рад поделиться своим экземпляром священной книги, как только варвары научатся читать. – Я выдавила сверкающую улыбку. Чувствуя на себе взгляды Массамы и Эси, я продолжила: – А разве эта книга не лучший способ изучить письменный язык? Лорд Ниши мог бы читать вслух заинтересованным.

Лео ответил на мою улыбку еще более сияющей.

– Почему это не пришло в голову мне самому? Понимание – первый шаг на пути к принятию. Может, мне организовать чтения, пока ты будешь отсутствовать?

– Я…

Я не говорила ему, что уезжаю. А значит, Гидеон доверяет ему даже больше, чем я предполагала. Другого логического объяснения не было, вот только его вечная улыбка возродила зуд сомнений, и меня ослепила поистине безумная мысль. Я тут же прикрыла ее еще более слащавой улыбкой.

– Краткая разведка местности – это даже не отлучка, доминус Виллиус, – сказала я, беспечно махнув рукой, хотя сердце стучало как скачущий галопом табун. – Но ты, конечно, можешь устроить чтение священной книги. Нуру и Ошар могут перевести устную речь для любого левантийца, желающего послушать.

Произнося эти слова, я сосредоточенно думала о другой задаче, самой безумной и идиотской, какую я только могла вообразить – якобы меня послали в Кой отвезти голову Лео засевшим там чилтейским войскам, с предупреждением от императора Гидеона, что, если они откажутся сдать город, мы…

Улыбка Лео окаменела до гримасы. Я пыталась выдержать его немигающий взгляд, который Лео переводил с одного моего глаза на другой, из стороны в сторону, как будто читал.

– Разумеется, сначала лучше получить одобрение его величества, – сказала я.

Получилось слабо и полушепотом, но он как будто и вовсе не слушал мой голос.

Я думала о том, как задержать его тут разговором, пока не прибудут остальные. Думала так усердно, что от застывшей улыбки заболели щеки. «Он считает, что мы все у него под ногтем, и не ожидает подвоха. Но Гидеон гораздо умнее его. Чьи это шаги? Ну же, Эси, хватай его. Все уже здесь. Хва…»

Лео прыгнул на Эси, взметнув белую ткань одеяния. Эси отпрянула, а Массама шагнула вперед, врезала костяшками пальцев по руке Лео, и его кинжал выпал прямо в ее протянутую ладонь. А я стояла как прикованная, не в состоянии пошевелиться от потрясения.

Он слышит мои мысли. Другого объяснения нет. Этот мелкий говнюк, да проклянут его боги, слышит все, читает мои мысли как открытую книгу и теперь знает все, что знаю я.

Лео поднял руки, признавая поражение.

– Прошу прощения, – сказал он со смешком, повернувшись сначала к Эси, а потом к Массаме, которая еще держала его кинжал. – Я услышал, как кто-то приближается сзади, а после стольких нападений на моих людей осторожность не может быть излишней.

Массама приняла его извинения, что-то пробормотав, но сунула кинжал за пояс – осмелится ли Лео потребовать его вернуть?

Мне пора было уходить. Выбираться отсюда. Он читает мои мысли, он знает, и…

– Капитан, – сказал он, не успела я сделать и трех шагов по коридору. – Хочу благословить тебя перед уходом.

Я обернулась, радуясь, что это происходит при свидетелях, и Лео нагнал меня, снова ощерившись жесткой улыбкой.

– Пусть Бог следует за тобой, куда бы ты ни направилась, – сказал он, стоя передо мной. – Да убережет он тебя от дорогостоящих ошибок. Да смилостивится над твоей падшей душой.

Я раздвинула пересохшие губы, пробормотав благодарности, и у меня не осталось другого выхода, кроме как повернуться к нему спиной и уйти. Не убежать, хотя мне так хотелось поддаться панике. Я пыталась сохранять спокойствие и ясную голову, но стоило мне задуматься, не вернуться ли к Гидеону или вызвать Клинков, паника вспыхнула с новой силой. Лео может по-прежнему слышать, читать мои мысли. Насколько близко ему нужно для этого находиться? Нужно ли смотреть в глаза?

Я не услышала шагов за своей спиной, хотя сердце барабанило так громко, что могло их заглушить. Не поворачивайся. Не проверяй. Смотри вперед. Иди дальше.

Никогда еще коридор не казался таким длинным.

Завернув за угол, я ускорила шаг, а когда Лео уже не мог меня видеть, побежала. В панике свернув в другой коридор, я чуть не врезалась в горничную, чуть не заорала на нее, что нужно бежать, но ведь ей ничего не грозило, пока она ни о чем не подозревает. Все, кому я рассказала, мертвы.

Я добежала до двери своей комнаты, но она не открылась.

– Ясс! – зашептала я, колотя по деревянному косяку ладонью. – Ясс, это Дишива. Открой дверь, быстрее!

Молчание.

– Ясс? Ясс! – Я снова заколотила по двери и огляделась в уверенности, что услышала шаги. Никого. – Ясс!

Где-то в отдалении раздалось приветствие. Горничная. Когда Лео ответил, я повернулась, прижавшись спиной к закрытой двери, за которой прятался мой единственный союзник. Лео благословил девушку. Послышались медленные шаги, торжественные, благочестивые и пугающе неотвратимые.

– Да чтоб тебя! – Я развернулась и снова заколотила по двери. – Ясс! Это не смешно, открой дверь!

Шаги приближались, медленно, но верно.

– Ясс!

Не получив ответа, я врезала кулаком по ближайшей к задвижке панели, и толстая бумага оцарапала руку. В голове были только приближающиеся шаги, я открыла задвижку, дернула дверь и тут же увидела лежащего на полу Ясса.

– Ох! – Я захлопнула за собой дверь и заперла задвижку. – Проклятье!

Между распухшими губами Ясса вырывалось дыхание. Его подбородок покрывала высохшая пена, в щелочках полузакрытых глаз виднелись только белки, но хотя его руки и ноги окоченели, он был еще жив. Пока жив.

Дверь сотряслась от стука.

– Капитан Дишива? – Лео заглянул в дыру, и его голос наполнил комнату. – А, ты опять не успела спасти очередного друга? Печально.

Я положила голову Ясса себе на колени, и под треск бумажных панелей раздвинула его челюсти и сунула пальцы в горло. Оно раздулось и забилось пеной, но, не обращая внимания на то, что причиняю ему боль, пока он еще жив, я надавила изо всех сил, пока наконец он не закашлялся и его не вырвало. Я перевернула его и скатила с коленей, и пена хлынула с его губ, а за ней изверглось все ядовитое содержимое желудка.

Вокруг моего горла обвился пояс, и голова откинулась к ногам Лео.

– Тебе приходится быть такой изворотливой, Дишива, – прорычал он, – такой подозрительной. И все потому, что ты обвинила меня в дезертирстве Раха. Но уверяю тебя, он и без посторонней помощи способен на предательство.

Пояс затянулся, и я глотала воздух через сжимающееся горло. Ясс продолжал блевать, лежа в растекающейся луже рвоты, но даже если он выживет, я умру, прежде чем он сумеет что-либо сделать.

Я пыталась сунуть под пояс пальцы, и Лео снова его затянул.

– Ты права, а обвинят в этом его, выживет он или нет, – с триумфом объявил он. – Потому что всегда выглядит подозрительно, когда кто-то оказывается рядом с трупом.

Но я не собиралась вот так умирать. Если бы только найти точку опоры и прыгнуть…

Лео рассмеялся и навалился мне на плечи, чтобы прижать к полу.

– Каким будет твой следующий гениальный план, капи…

Я перекатилась, и крепко затянутый на горле пояс утащил Лео со мной. Он вскрикнул, запутавшись в куче простыней и в промокших от рвоты циновках, и натяжение пояса ослабло. Я покачнулась, глотая воздух и схватившись за шею, каждое дыхание кололо словно тысячью ножей. Лео свалился на стонущего Ясса, выгнув спину, но хотя Божье дитя кричало от боли, он не пострадал, лишь рукав промок в блевотине и прилип к руке.

Я вытащила кинжал и встала перед Лео в тесном пространстве. Он потерял свое оружие в стычке с Массамой, но не испугался и приготовился к драке, безоружный и с улыбкой. Он раскинул руки, приглашая меня напасть.

– Давай, Дишива, отбрось колебания. Ударь безоружного священника, испытай на себе груз бесчестья.

– Ты не священник, – зарычала я, именно зарычала, слова вышли хриплыми и рваными.

А этот дурак стоял передо мной и улыбался, открыв живот для удара.

Я шагнула вперед, целясь в незащищенный живот, после чего собиралась перерезать ему глотку. Но Лео действовал с проворством речной змеи. Его пальцы сомкнулись на моем запястье, и кинжал выпал, когда Лео вывернул мне руку. Я машинально пригнулась, избегая удара, но, когда пнула его по колену, он отскочил с ликующим мальчишеским смехом.

Я сжимала и разжимала пустые ладони. Он предугадывал все мои шаги и дожидался, когда сможет разоружить меня одним отточенным движением. Если бы я не пригнулась, то уже лежала бы мертвой рядом с Яссом. Меня спас только инстинкт самосохранения.

– Не хочешь попытать удачу с саблей? – подзуживал он, его глаза сверкали от удовольствия. – Знаешь, будет проще, если ты наконец сдашься и умрешь.

За окном во дворе бурлила суета. Повсюду сновали левантийцы, там было достаточно Клинков, чтобы изрубить Лео сотню раз, но даже если бы я позвала их, они не успели бы вовремя, да и кто поверит, что Лео читает мысли? Ясс тоже не мог прийти на помощь – когда я бросила на него взгляд, он застонал и перекатился, извергнув из желудка последнюю порцию рвоты.

Я была одна. Я против Лео, и у него мой нож.

Божье дитя поднял подбородок.

– Наконец-то ты поняла. Ты одна с тех пор, как вы прибыли. Этот лагерь принадлежит мне. Гидеон принадлежит мне. Вся империя – моя.

– Чушь. Ты весь состоишь из лжи и трюков, и если хочешь моей смерти, давай, убей меня.

Передразнивая его, я раскинула руки, приглашая напасть. Я боялась смерти и стала думать только об этом страхе, надеясь, что он затопит все его мысли.