Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-1". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Деннис Тейлор

Соавторы: Гарет Ханрахан,Бен Гэлли,Джеймс Хоган,Дерек Кюнскен,Девин Мэдсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 201 (всего у книги 341 страниц)

Когда тот приземлился на пол, самый юный солдат завопил, зовя на помощь. Я выхватила из Ее руки меч и воткнула солдату в горло, оборвав крик бульканьем крови и воздуха.

– Кто ты? – спросил последний гвардеец, зажимая кровоточащую рану в паху. – Я же видел, ты умер.

В коридоре раздался топот бегущих ног, и Она вытащила кинжал из собственного живота. Сюда бегут двое, может, трое солдат.

– Убей этого, – прорычала я. – Я возьму тех.

– Стоит ли? Я же их командир, дай я просто с ними поговорю.

Спорить было некогда. Она вышла в шкуре командира в коридор, и шаги затихли. Во внезапно наступившей тишине умирающий гвардеец и я одновременно глубоко вздохнули.

– Кто он? Кто вы? – повторил он.

– Чудовища, – ответила я, поднимая кинжал, внезапно показавшийся тяжелым. – Сожалею.

Он рухнул на пол с перерезанным горлом, а в дверях появился новый гвардеец, за ним второй. Оба замерли на пороге, быстро, как опытные солдаты, оценив происходящее.

– Что за…

Я метнулась к первому и почти попала ножом в лицо. Потрясение задержало их всего на долю секунды, прежде чем они бросились в комнату. Я пригнулась, клинок скользнул по моим волосам, и, пока рука противника оставалась вытянутой, я толкнула его в грудь плечом. Он упал навзничь, на второго гвардейца, и я глубоко вонзила нож ему в бок. Но второй не потерял равновесия и двинулся на меня.

Паршиво. Я вцепилась в рубаху его умирающего товарища и втащила его между нами. Клинок чиркнул по его доспехам, и я толкнула умирающего на живого. На сей раз тот отлетел к стене, ударился головой о камень, и я вонзила нож ему в глотку. Труп с бульканьем скользнул вниз и присоединился к остальным на полу, в мешанине крови и плоти.

– Ты сказала, что поговоришь с ними! – Из глубин моей души вырывалось рыдание. – Тот, второй, едва меня не убил. Это был твой план? Чтобы я умерла и мы обе оказались в мертвых телах?

– Нет. Ты должна была быть готовой принять их, когда войдут.

– Да что ты говоришь? Когда мы такое планировали?

– Я сказала тебе, когда вышла.

Я увидела, как в мертвых глазах забрезжило понимание.

– Проклятье, – сказала Она. – Ты же меня не слышишь, если я говорю не вслух, когда не в тебе.

– Да. Я думала, это и так очевидно.

– Понимаешь, я не привыкла к такому.

– Так же, как и пользоваться оружием. Мечи предназначены для открытых пространств, не для тесных маленьких комнат. Если ты не знаешь, что делаешь, лучше пользуйся, как всегда, кулаками и грязными трюками.

Это было почти слово в слово то, что сказал мне Алловиан в день, когда обнаружил размахивающей столовым ножом перед ребенком в богадельне.

Я окинула взглядом трупы.

– Нужно выбираться отсюда, пока не подошли остальные. Будем делать вид, что ты меня конвоируешь. Только ты… обмотай себе шею чем-нибудь. Нам пора идти.

– И чем, например?

Я разрезала узел на поясе молодого гвардейца, сдернула его с тела и, сердясь на Ее наивность, намотала вокруг шеи командира. Вокруг Ее шеи. А Она смотрела на меня, и от этого взгляда по коже бежали мурашки. Чудовище, которое я сама вызвала. Вызвала Ее.

– Это как будто сестра заплетает мне косы, да? – спросила она, пока я затягивала концы узлом.

Вышло не идеально, но, если Она будет держаться в тени, мы сумеем отсюда выбраться. И вообще – кто нас заподозрит? Мертвецы обычно не встают и не просят заплести косы.

– Даже лучше, – сказала я. – А теперь веди себя, как командир, и идем вперед. Посланник из замка может явиться в любой момент. Если кто-то войдет сюда… – Я резко выдохнула. – Дай мне час, а потом открывай ворота. Остальное я сделаю сама.

– Если только тебя не схватят.

– Если не схватят. А потом тебе нужно будет пройти через ворота. Обличье командира должно помочь.

Миг молчания наполнился невысказанными словами. А потом я услышала:

– Не умирай.

– Постараюсь, – сказала я. – Пока все идет неплохо.

Мы ушли, прикрыв дверь на месте бойни, словно это была гробница. В узком каменном коридоре Она вцепилась мертвыми пальцами мне в запястье, и мы двинулись к свету. Возле входа стояли два гвардейца.

– Что такое? – спросил один, разглядывая нас.

– Доставляю пленную в замок, – ответила Она голосом командира, правда, не совсем его тоном.

– Но Ковако еще не вернулся.

«Проклятье, как же я не подумала!» – прошипела я в тишине своей головы, но Она смерила взглядом обоих гвардейцев, а потом указала на обмотанный вокруг шеи кушак.

– Ее нужно посадить в камеру. Я веду ее в замок.

Один гвардеец захихикал, и Она резко дернула меня вперед, бормоча оскорбления. Только выйдя из каменного лабиринта, я почувствовала, что меня преследует запах крови.

– Гвардейцы явно собираются проверить комнату, – прошептала я, когда мы отошли настолько, что нас не могли услышать, а наши ноги дружно, как молотки, стучали по камням площади.

– Может быть, уже проверили, – мужским голосом отозвалась Она.

– Командир! – позвал кто-то позади нас. – Вы должны подождать паланкин.

– Что нам делать? – спросила Она.

– Просто продолжаем идти.

– Командир!

Шаги за нами ускорились.

– Хорошо, меняем план, – сказала я. – Я вырываюсь и убегаю. Поглядим, может, я сумею попасть в замок другим путем.

– Что? – прошипела Она.

– Кто знает, вдруг получится. А иначе все на тебе. Не волнуйся, я уверена, что мертвое тело убить нельзя.

Я с силой оттолкнула Ее и пустилась бежать. Вслед за мной понеслись крики, но я не осмеливалась оглянуться – только вперед, найти узкий проулок, где я смогу затеряться. Подошел бы любой, но главная дорога вела меня вверх по холму, увлекая в туннель из тесно сгрудившихся домов и каменных стен. Криков за спиной становилось все больше, впереди слышались новые, я лавировала в толпе, на бегу расталкивая растерянных горожан. Ноги ныли, но я бежала. Бежала, даже когда острая резь в животе напомнила, что я давно не ела как следует.

Бежала, пока в меня не врезался кто-то из боковой улицы. Мы клубком рук и ног повалились наземь, и, возможно, я смогла бы перекатиться и вскочить, если бы мое горло не царапнул клинок. Отпрянув, я ударилась головой о камни. Перед глазами вспыхнул свет.

– Я ее поймал!

Несущиеся отовсюду голоса превращались в задыхающихся от бега людей.

– Тупая сука! – сказал другой, вырывая кинжал из моей онемевшей руки. – Неужто надеялась убежать от нас в нашем же городе?

Запястья охватили кандалы, их вес прижимал меня к дороге надежнее, чем нож у горла.

– Погодите! – сказала я, приходя в себя. – Вы должны меня отпустить. Чилтейцы…

Мне в лицо ударил кулак, голова во второй раз стукнулась о камни. Боль, идущая сразу и сзади, и спереди, затуманила чувства.

– Заткнись. Ты идешь к императрице. Если ей не понравится то, что ты собиралась сказать, ты умрешь. И больше ни слова.

– Паланкин здесь, – вставил кто-то. – Тащи ее внутрь.

Меня рывком подняли на ноги, перед глазами все поплыло. Я пыталась увидеть в толпе Ее, но спросить, что случилось с их главным, не посмела.

Чьи-то руки во второй раз запихали меня в паланкин, и, хотя запястья у меня были скованы, мою тюрьму укрепили, натянув ткань на крючья. Не успела я перевести дух, как мы быстро двинулись, рядом слышался громкий топот бегущих ног. Я прикрыла глаза, стараясь не думать о тесной шелковой клетке, а она тошнотворно раскачивалась.

Надежда, что мы остановимся за внешними воротами замка, скоро рухнула. Паланкин замедлился, проходя сквозь них, но едва войдя внутрь, носильщики опять ускорили бег, тяжело дыша, пока мы пробирались по лабиринту оборонительных сооружений.

Когда паланкин наконец сбавил ход, через туго натянутые занавески проникла вонь. Головы изменников так и не убрали.

Прежде чем паланкин опустили наземь, кто-то отстегнул бок, и я, хватая воздух, вывалилась на камни.

– Поднимайся, – велел гвардеец, ткнув меня толстым древком копья. – Ее величество ждет.

– Я… я не могу, мне…

Он схватил мои скованные запястья и дернул, заставляя подняться. Я могла устоять, но позволила ногам подогнуться, и ему пришлось бросить копье, чтобы меня удержать.

– Кто-нибудь, помогите мне! Нужно затащить эту суку внутрь, у нее какой-то припадок.

– В прошлый раз тоже был, – проворчал другой. – Хотя она быстро пришла в себя.

Я пустила в ход все свои навыки притворства шлюхи, выгибала спину и верещала:

– Не могу, не могу дышать! Помогите, прошу вас…

Кто-то звал на помощь. Я замахнулась скованными руками на приблизившееся лицо, но, хотя гвардеец ругался, его хватка не ослабела. Поэтому, решив, что они уже достаточно сбиты с толку, я лишилась чувств. Мамаша Гера гордилась бы мной. Она всегда говорила, что шлюхами становятся многие женщины, только мало кто из них достаточно кровожаден, чтобы убивать, и еще меньше достойных актрис, способных превратить это в искусство.

Я заставила себя расслабиться на камнях и лежать как мертвая. Меня расталкивали. А один ткнул ногой.

– Она померла?

– Она кажется тебе мертвой, Кай?

– Нет, капитан, но…

– Значит, не померла. Только трата времени. Кто-нибудь, сбегайте за лекарем Кендзи. Остальные – тащите эту суку внутрь.

Меня попытались поднять, но я плюхнулась наземь и пришлось им меня волочь. Пятки бились и обдирались о камни, но я продолжала безвольно болтать головой, изображая мертвую. К счастью, поднимая по лестнице, меня все же взяли за пятки и тащили на руках весь остаток пути к замку Кой. Его звуки и запахи приближались, неся с собой страх.

– Это что такое? – спросил отдаленный голос.

– Она хлопнулась в обморок, ваша милость, – ответил гвардеец у моих ног. – Во всяком случае, мне так кажется. Она выглядела как одержимая.

Я не разобрала невнятный ответ, но решила, что сейчас самое время постараться, чтобы меня не доставили к императрице, и поэтому судорожно распахнула глаза, напрягая каждый мускул. Они тут же меня уронили, я ударилась о булыжники и опять завопила от боли, извиваясь, закатывая глаза, задыхаясь и всхлипывая. Потом снова лишилась чувств.

– Так мы не сможем ее внести.

– Это просто демон какой-то!

– Тогда можешь взяться с той стороны.

– Говорил я тебе, вечно нам достается плохая работа. Здесь не любят южан.

Голоса постепенно смолкли, а открыть глаза и посмотреть, в чем дело, я не решалась. Потом новый голос произнес:

– Ее величество хочет видеть ее немедленно.

– Но…

– Немедленно, капитан Адара.

– Вы слышали генерала. Поднимайте ее.

Будь у меня под рукой кинжал, я попыталась бы вырваться на свободу, но оружия не было, руки связаны, и я ничего не добилась.

В прошлый раз меня провели прямо в тронный зал, но сейчас, судя по отзвукам эха, через ту парадную дверь меня не несли. Услышав стук сандалий по лестнице, я поняла, что попала в беду. Меня тащат куда-то в подземелье замка, где я буду слишком дезориентирована, чтобы бежать.

Я второй раз попробовала вывернуться из их хватки, закатила глаза и стонала, мельком бросив взгляд на тяжелые деревянные балки и дверь из бумажных панелей. Но меня все тащили, хотя и с трудом.

Наконец, они остановились. Послышалось шарканье ног. Скрип двери. И опять шаги. Приглушенный негромкий шепот. А потом меня опустили на пол, и тростниковая циновка захрустела под моим весом. На закрытых веках играх яркий свет, каждый вздох наполнялся удушливыми благовониями.

Лба коснулась чья-то рука, и я вздрогнула, не ожидая такой нежности. На меня сверху вниз смотрел потрепанный жизнью человек.

– Одержимости нет, – сказал он. – И, похоже, дышать она вполне в состоянии.

– Не удивляйтесь так, капитан, – раздался где-то поблизости голос императрицы Драконов. – Ведь не в первый же раз вас обманула женщина. Выйдите, подождите за дверью.

Я почти желала, чтобы они остались – то, чего я боялась, было хуже этой знакомой угрозы. Но, косясь в мою сторону, капитан Адара и его люди ушли. Старик тоже исчез из вида, оставив меня лицом к лицу с императрицей Ханой. Она сидела не на троне, но гора подушек у нее за спиной отчего-то казалась еще более пугающей. Взгляд, направленный на меня, был хмурым, черты лица расплылись от усталости, челюсть напряжена болью. Грубоватая золотисто-смуглая кожа кисианского лекаря, стоявшего рядом с ней на коленях, выглядела насмешкой над ее бледной кожей и светлыми волосами.

Она больше походила на чилтейку, чем я.

– Госпожа Мариус, – сказала императрица, твердо произнося слова, несмотря на кровь, сочащуюся из леса игл у нее на руке. – Вы вернулись гораздо раньше, чем я ожидала. Дело сделано?

Я лишилась дара речи, не в силах солгать, лишь смотрела на эти иглы. Императрица Хана проследила за моим взглядом.

– Вряд ли вы чувствительны к виду крови, госпожа Мариус.

Больно было видеть императрицу Драконов такой хрупкой, слабой, надломленной. Тетя Элора так выглядела после того, как ее избивали, но сколько бы ей ни доставалось ударов, оскорблений и плевков, она гордо держалась прямо, отказывая мучителям в удовольствии видеть свои страдания.

– Ах, вот как, – сказала императрица, когда я опять не ответила. – Хотите вытянуть у меня сведения о причине моего нездоровья, а потом продать своим хозяевам информацию? Вы неглупы, госпожа Мариус, но я годами оттачивала свой ум, находясь на грани измены, под вечным присмотром двора. Так он мертв? Мой город спасен?

Стоявший с ней рядом лекарь на мгновение застыл, но она проигнорировала неловкость.

– Нет, – сказала я, обретая голос. – Не смогла подобраться достаточно близко, чтобы убить его. – Я лгала и тете Элоре, это было так же мучительно. А ведь старые воспоминания должны были бы уже потерять власть надо мной. – Но я выяснила, что чилтейцы не планируют осаждать Кой. Это им ни к чему. Они просочились в город и намерены открыть ворота изнутри.

– Но кто?

– Я не знаю… может быть, Лео. – Я импровизировала на ходу. – Его отец ведет сюда войско, но сам Лео хочет этой войны не больше, чем вы. Сомневаюсь, что он доверится вам, но со мной, возможно, поговорит.

– Договор был о смерти иеромонаха, госпожа Мариус. – Если хотите получить голову слуги, то…

– Теперь мне на эту голову наплевать, – отрезала я, и эта истина удивила даже меня.

Вся работа теперь полетела к дьяволу, и смерть Джонуса больше не имела значения. Если мне повезет, может, я и сумею заполучить Знахаря, но выбраться отсюда живой будет непросто.

Императрица Хана склонила голову набок.

– Только не говорите, что пришли сюда по доброте душевной, предупредить нас.

Я поморщилась.

– Это звучит так грубо.

Она рассмеялась, отчего иглы в ее руке задрожали. Старый лекарь покачал головой.

– Я не так глупа, как вы, похоже, считаете, госпожа Мариус, – сказала императрица. – Вы о чем-то умалчиваете, не пытайтесь этого отрицать. Может, хотите сообщить ему что-то важное, или иеромонах предпочел бы, чтобы его сын был уже мертв, тогда можно будет отказаться платить выкуп, не испытывая стыда. – Она взглянула на дверь за моей спиной. – Отведите госпожу Мариус повидать Лео, капитан, но держите в цепях и не оставляйте одну. Поглядим, что задумал этот хитрый иеромонах.

– Да, ваше величество.

– А потом подыщите ей уютную камеру.

– Что?

– Вы нарушили наше соглашение, госпожа Мариус. На этом все.

– Стойте! Нет, послушайте…

Двое гвардейцев подхватили меня под руки и подняли. Капитан Адара шлепнул меня по затылку, и я поклонилась, а поднявшись, увидела на лице императрицы застывшую ярость.

Тихий шорох задвинувшихся за мной ширм прозвучал окончательным приговором, как хлопок двери.

«Что ж, наш план провалился по всем статьям», – сказала я.

Она не ответила. Она где-то в городе, и наш последний шанс, как обещано, открыть ворота чилтейцам. Если провалится и Она, не видать нам Знахаря. Я сгнию в тюрьме по милости императрицы Ханы, а Она сгниет, застряв в теле гвардейца.

В вихре паники я и оглянуться не успела, а капитан уже кивнул гвардейцу у двери Лео, и тот открыл, не говоря ни слова. Склонив голову, Лео сидел на полу посреди комнаты, как будто погружен в молитву.

– Это опять ты, Кассандра, – равнодушно произнес он. – Хочешь кое о чем меня расспросить.

Видимо, я издала какой-то сдавленный звук, потому что он поднял голову.

– Про лазутчиков, – сказал он, словно пытаясь пробудить мою память. – Мне бы следовало догадаться, что ты узнаешь.

Все еще не расцепив рук, он кивнул капитану Адаре.

– Мы продолжим разговор, если вы и ваши гвардейцы подождете за дверью.

– Не надейтесь, – прищурился капитан. – Я ни за что не оставлю ее одну. Говорите, что считаете нужным, а потом убийца отправится в камеру, где ей и место.

Лео перевел взгляд с капитана на остальных гвардейцев, которые меня сопровождали, – все столпились в открытом дверном проеме.

– Тогда только вы, – сказал он. – Я доверяюсь чести вашего звания.

– Прекрасно, – усмехнулся капитан Адара. – Но это значит, что капитан Ико тоже останется. – С довольным видом он указал на гвардейца, стоявшего на посту возле двери Лео. – И у вас десять минут.

Он приказал остальным ждать в коридоре, и пока они выходили и запирали дверь, так крепко держал меня за руку, что ногти врезались в кожу. С другой стороны, сжав губы в тонкую линию и глядя в пустоту, бесстрастно стоял тюремщик Лео.

Минула долгая минута молчания, пока Лео не закончил молитву. Капитан Адара беспокойно ерзал и, видя, что Божье дитя так и не двинулся, шагнул вперед.

– Если вам не о чем говорить, тогда я…

Остаток слов утонул в бульканье крови из его горла, перерезанного капитаном Ико. Ему остался последний вздох, но прежде чем капитан Адара упал, его успел подхватить и осторожно опустил на пол тот, кто оборвал его жизнь.

– Он… он принял несколько неверных решений и не хочет, чтобы об этом узнал генерал Рёдзи, – заговорил Лео, вставая с пола, а капитан Ико тем временем снимал ключи с пояса и размыкал кандалы, сжимавшие мои руки. – Настолько, что готов… помочь мне.

– Помочь тебе? В чем?

– Умереть. – Он протянул мне клинок. – От надежных рук.

Я во все глаза смотрела на Лео, а он смотрел на меня, и расстояние между нами, длиною в тело, казалось бесконечным.

Я попыталась заставить свои ноги двинуться, сделать хоть шаг, но застыла как вкопанная.

– Не говори мне, Кассандра Мариус, что размякла, – произнес он.

Тишину замка прорезал низкий раскат гонга. Он ударил не раз, а продолжал бить снова и снова. К нему в беспорядочном ритме присоединились другие. Снаружи поднялся крик.

– Что происходит?

Силуэт за бумажным экраном двери задергался, как в театре теней.

– Главные ворота открыты! – раздался ответ. – Прорыв во внешней стене!

– Проклятье! Кто-нибудь, сообщите ее величеству. Вы оставайтесь здесь и проследите, чтобы она не выбралась.

Топот бегущих ног утонул в нарастающем хаосе.

– Похоже, ты хорошо поработала, – сказал Лео, вынудив меня отвлечься от двери. – Вернее, твоя часть. Теперь тебе нужно завершить остальное.

– Зачем твой отец хочет твоей смерти?

Он пожал плечами.

– Зачем отцы желают убить своих сыновей? Затем, что они – угроза. У него есть планы. А у меня – свои. И наши планы не совпадают. Ты всегда беседуешь со своими жертвами? Гвардейцы скоро вернутся, тебе пора приступить к работе, ради которой ты и пришла.

Да, именно ради этого я и пришла. И все же…

Я бросила взгляд на застывшего у двери Ико.

– Почему ты хочешь умереть?

– Потому, что так надо. Это должно случиться.

– Тогда почему бы не попросить Ико, раз он не против помочь?

Он с любопытством склонил голову набок.

– А ты разве не хочешь? Мне тебя разозлить?

– Нет. А другие лазутчики в самом деле были?

– Конечно нет, – рассмеялся Лео. – Ты же не настолько глупа, Кассандра, во всяком случае, не всегда. И я не так прост, как ты думаешь. Твоя подруга, которая сейчас там, тоже не так глупа и никчемна, как ты считаешь, что она только что и продемонстрировала. Давай же, Кассандра, убей меня, пока не стало слишком поздно для нас обоих.

За окнами нарастал шум схватки. Она выполнила свою часть работы, открыла ворота, а я никак не решалась убить одного-единственного человека, как будто никогда не резала глотки.

– Неужто это так сложно?

Мне так не казалось, но я была не в силах пошевелиться.

– Я знаю, что у нас на это нет времени, – огрызнулся он куда-то через плечо, в пустоту. – Прошу тебя, Кассандра. Тебе станет легче, если я прощу тебе то, что ты собираешься сделать? Это правильно. Во имя Единственного истинного Бога, молю тебя забрать мою жизнь.

«Сделай это».

Как будто это сказала Она, но такого не могло быть. Она же в городе, в теле командира гвардейцев…

«Кончай раздумывать. Просто подойди ближе».

Голос проник мне в самую душу, я безучастно кивнула и сделала шаг. Лео улыбнулся, когда я приблизилась, он улыбался, несмотря на тяжесть кинжала в моей руке, хотя и видел, как мне привычна эта работа, он улыбался, несмотря на приближение смерти.

При свете единственного висячего фонаря он выглядел как золотой идол, его светлые волосы казались короной, а кисианская хламида – царственным одеянием. Он что-то протягивал мне, и сонная улыбка не сходила с его лица, а может, даже сделалась шире. Льняной мешочек, вроде тех, что прачки в богатых домах используют для сбора грязного нижнего белья.

– Я не хочу этого делать, – сказала я.

– Конечно, не хочешь. Прощай, Кассандра.

Я взяла мешок.

– Прощай, Лео.

Он не шевельнулся, когда я занесла клинок.

«Давай же! – опять призвал меня голос. – В сердце. Быстро. Просто раз – и готово».

Прекрасный порыв, но прямо в сердце попасть непросто, оно защищено кучей ребер, и…

«Конечно, тебе непросто. Но я не двинусь. Ты можешь. Должна. Убей меня».

Он не сдвинулся с места, когда я, как лекарь, ощупала его ребра. Не дернулся, когда вонзила острие клинка. Не пошевелился, когда кинжал вошел в его грудь между ребрами. Клинок окрасила кровь, а Лео все улыбался мне, даже когда я извлекла кинжал. Лео рухнул на пол, больше не бог, а просто тело, изломанное и умирающее, такое же, как любое другое. И вместе с его кровью и жизнью из моей головы утекал туман.

– Проклятье, – сказала я своему бешено стучащему сердцу. Я это сделала. Я убила его. Надежда на мир лежала мертвой у моих ног, и кровь текла по циновке. – Нет-нет, этого не должно было произойти.

Но это и был мой план. Конечно, таков был план. Голова кружилась, а руки тряслись. Давай, соберись. Тому мерзавцу нужна его голова.

Замок наполнился грохотом боя, стук стрел и крики мешались с лязгом и звоном стали. Но мне нужно было закончить работу, и я опустилась на колени, чтобы разрезать теплое горло Лео.

– Оставь. Я сам.

Я совсем забыла про Ико и подскочила от неожиданности, когда передо мной появился гвардеец с мечом наготове. Я отодвинулась, и меч ударил по шее Лео. Кровь хлынула на тростниковый пол. Еще немного грязной работы, и все было кончено.

Я подняла голову за прядь золотых волос и сунула в льняной мешок.

Дверь распахнулась.

– Мне кажется, – сказал странно знакомый голос, – это принадлежит мне.

В дверях стоял Лео, с такой же улыбкой, как та, которую только что Ико отрезал от его тела. И даже протянутая рука казалась той же, что только что давала мне этот мешок, а теперь безжизненно вытянулась на полу.

– Моя голова, Кассандра.

– Как…

– У Бога есть предназначение для всех нас. – Он подошел ближе и взял мешок из моих ослабевших рук. – Благодарю тебя. И тебя, Ико. Вот дар, обещанный за твою службу. – И Лео протянул ему свернутое одеяние и маску – простое облачение первосвященника. – Это поможет тебе покинуть город, только будь осторожен.

– Благодарю, ваша светлость.

С невинной и ласковой улыбкой Лео обернулся ко мне.

– Спасибо, Кассандра. И я сожалею, что все так закончилось. Надеюсь, мой дорогой отец не будет с тобой слишком строг. Ты была… хорошим товарищем.

И он исчез так же внезапно, как появился. А я молча смотрела на закрытую дверь. Смотрела, пока Ико переодевался, смотрела, как дверь открылась и снова закрылась за ним, смотрела, пока шум боя усиливался и затухал – ведь двинуться с места означало признать, что все это не было сном.