Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-1". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Деннис Тейлор

Соавторы: Гарет Ханрахан,Бен Гэлли,Джеймс Хоган,Дерек Кюнскен,Девин Мэдсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 267 (всего у книги 341 страниц)

24

Дишива

Лео был там. Он стоял во главе чилтейской армии, и целую минуту я не могла пошевелиться, только смотрела на него, борясь с тошнотой. Рядом со мной императрица Сичи, похоже, испытывала те же чувства. Мы сбросили его в пруд. Его не нашли, я проверяла. Четыре раза. Он был еще там. Такой же мертвый. И тем не менее он стоял за воротами.

– Это плохо, – сказала я.

Разношерстная компания оставшихся левантийцев и кисианцев собралась на узкой стене. Не такая толстая и прочная, как стены Мейляна, она все же продержится какое-то время. Надеюсь, достаточно долго, чтобы мы успели придумать новый план.

Словно бог, которым Лео себя считал, он раскинул руки в рассветных лучах и воззвал к нам. Сначала на кисианском, но резкий вздох Сичи подготовил меня к тому, что он сказал на левантийском.

– Дорогие друзья. – От этих слов по коже побежали ледяные мурашки. – Мои солдаты пришли сюда, чтобы сражаться за ваше дело, за наше общее дело…

– Брехня, – прошептала я, глядя на осадные орудия, которые они привезли с собой.

– …Но похоже, при всей нашей дружбе, при всем партнерстве во имя будущего, я был одинок. Не знаю, что вам сказали, но я был убит. – На этом слове он сделал театральную паузу, и я быстро оглядела собравшихся левантийцев. Кисианцы уже хмурились и переговаривались. – Убит, – повторил Лео, – императрицей Сичи и ее приспешниками. У вас есть выбор: вы можете выдать императрицу, и я уйду вместе со своей армией. Или придется вершить Божье правосудие силой.

Если бы он потребовал выдать Гидеона, то мог бы и получить желаемое, однако Сичи успели полюбить не только кисианцы, но и левантийцы. В толпе раздались возмущенные крики. Сичи гордо стояла рядом со мной, хотя я слышала, каким неровным стало ее дыхание.

По другую сторону от нее Эдо что-то прошептал Нуру, и та наклонилась ко мне.

– Кисианской армии не видно?

– Не-а.

– Думаешь, сообщение госпожи Сичи дошло?

Накануне она отправила письмо с Яссом, но не было никакой возможности узнать, добрался ли он до их лагеря, не говоря о том, чтобы получить ответ.

– Надеюсь, – ответила я, стараясь не думать о том, что могло задержать Ясса.

Я должна была верить, что он добрался без приключений, как ради себя самой, так и потому, что не представляла, как поступить с Гидеоном.

Нуру передала мои слова. Эдо слегка кивнул, выпрямился и шагнул вперед.

– Смерть за измену императору – не убийство, – перевела Нуру. – Ты манипулировал императором Гидеоном э'Торином и покушался на его жизнь, и тебя все равно казнили бы за это, если бы ты не поднял руку на императрицу и не был убит при самообороне. Не думай, что можешь и дальше распространять здесь свою ложь, священник.

– И в чьих же речах больше правды, лорд Эдо? Или я должен говорить «светлейший Бахайн»? – Он слегка поклонился в знак уважения к титулу, который теперь носил Эдо. – В словах переволновавшейся и неуравновешенной императрицы или сына Божьего, которому дарована новая жизнь, дабы он исполнил свое предназначение?

– Даже если она переволновалась, я поверю словам Сичи, а не твоим, чилтейская змея.

Люди на узкой стене зашептались. Одни потянулись к рукоятям мечей и сабель, другие передавали друг другу луки, предусмотрительно держа их ниже края каменной кладки. Лишь несколько левантийцев поглядывали в сторону Сичи, как будто обдумывая варианты.

– Как жаль, что вы так быстро приговорили всех, кто стоит рядом с вами, лорд Эдо, – шепотом перевела мне Нуру ответ Лео. – Но вы никогда не обладали смелостью и мудростью своего отца, не так ли?

– Смелостью опозорить семью, бросив тебе мою двоюродную сестру, нашу императрицу, словно кусок мяса собакам? Да, такой смелостью я не обладаю и не хочу обладать, когда могу встать и сражаться за свой народ. Вы все те же чилтейские поработители, только переодетые. Вы ничего от нас не получите.

– Это ваши окончательные слова, лорд Эдо?

– Нет, мои окончательные слова это: «Да пошел ты, говнюк».

Кисианцы выразили поддержку своему предводителю яростными выкриками. В воздух взлетели мечи, кулаки и луки. Для меня это был всего лишь шум, но они что-то скандировали, бросая в сторону лорда Эдо гордые взгляды. По крайней мере, мы уверились, что они последуют за ним, что бы ни произошло, и на мгновение мне показалось, что мы справимся.

Пока чилтейцы не задействовали катапульты. Полетели огромные камни, и ликование сменилось паникой. Солдаты толкались, а внизу, во дворе, начали кричать левантийцы. Первый валун врезался в парапет, разбросав камни и солдат, будто палки.

Я не услышала приказа, но все лучники поблизости выстрелили. Эдо кричал. Я схватила Нуру за руку.

– Нужно увести отсюда Сичи!

Сичи не была воительницей. У нас с Нуру имелись сабли, но не было ни лука, ни метательного копья, и на стене мы только мешались. И все же императрица не поддавалась уговорам, настаивая, что должна быть на виду. Пока второй камень не врезался в основание стены, тряхнув ее с такой силой, что Сичи схватила Нуру за руку и сдалась.

Наш план состоял в том, чтобы спуститься во двор и помогать, где сможем, перевязывать раненых или подносить припасы, но едва мы ступили на землю, как к нам в ярости бросился лорд Ниши.

Он зарычал в лицо Сичи, и я смогла разобрать только имя Лео. Всех сторонников Лео заперли в городе, и только богатому кисианцу, которого они называли Соленым лордом, позволили остаться из уважения к его титулу. Я говорила, что это плохая идея, но не обрадовалась тому, что оказалась права.

– Да что это с ним? – спросила я Нуру, пока Сичи отвечала гораздо спокойнее, чем смогла бы я.

– Он думает, Лео еще жив, а мы просто его прячем.

– Что? Он вообще видел, кто на нас нападает?

– Именно это и пытается объяснить Сичи. Но он настаивает на обыске дома. Говорит, ему помогут солдаты и слуги, – прошептала Нуру.

Я смотрела на бушующего лорда, яростно размахивающего руками и не дающего Сичи сказать больше нескольких слов. По воздуху пронесся еще один валун, пробив близлежащий участок стены. Лорд Ниши просто гневно посмотрел на него.

– Посреди сражения он собирается заставить солдат искать священника, который на самом деле за стенами?

– Да, примерно так. Похоже, он думает, что чилтейцы прекратят атаку, как только Лео или его тело с почетом передадут им.

Не успела Нуру договорить, как кисианский лорд развернулся и зашагал через гудящий от суеты двор к дому, как будто не видел ни раненых солдат, ни камней, ни тел, словно битвы вообще не было.

– Проклятье. Если он найдет Гидеона, мы в беде, – процедила я.

Нуру поморщилась.

– Он знает о пещерах?

– Может знать. Он кисианец. Я понятия не имею, что ему известно.

– Тогда иди, поставь кого-то, кому доверяешь, охранять проход, или останься там сама.

– А Си…

– Я смогу ее защитить. – Нуру положила руку на рукоять сабли. – Я обучена не хуже любого Клинка, хотя и не прошла Посвящение.

Я и не сомневалась, но не успела сказать ей об этом. Лорд Ниши исчез в доме, и мне пришлось просто кивнуть и убежать, надеясь, что с ними ничего не случится до моего возвращения.

По коридорам бегали солдаты и слуги с пучками стрел, водой, провизией, тканью, камнями и старыми клинками – здешний хаос был более слабым отражением хаоса, царившего снаружи. Только бы стены и ворота продержались достаточно долго, чтобы все эти припасы успели пригодиться.

После суеты и шума наверху пустота подвала казалась потусторонней. Здесь не было ни лорда Ниши, ни его подручных, и, понадеявшись, что так оно и останется, я сдвинула каменную крышку и спустилась в узкий подземный ход. От сырых стен отражался бледный свет пары оставленных нами фонарей, их мерцание было единственным признаком жизни или движения.

– Гидеон? – окликнула я, нырнув под низкую арку.

Передо мной оказался длинный острый клинок – угроза, не приветствие. Его держал Рах – усталый, похудевший, покрытый грязью пещер, со следами застарелых синяков на лице, но прежний Рах с его пристальным взглядом, смотревшим прямо в душу. Наши глаза встретились, но он не опустил саблю.

– Дишива.

– Рах.

Гидеон лежал у стены пещеры, где я его оставила, подергиваясь и дрожа во сне. Наши с Рахом взгляды метнулись к нему.

– Что с ним?

– Теп дал ему какое-то снотворное, он просто беспокойно спит. Вероятно, он скоро проснется, и ты об этом пожалеешь.

– Почему? И зачем ты послала за мной?

Я скрестила руки на груди, уже не боясь, что он воспользуется оружием.

– Потому что ты прав, хотя лучше бы ошибался. У нас должно было получиться. Должно было. Гидеон почти смог. Но это мерзкое чудовище все разрушило. Все, что у нас могло быть и чем мы могли стать. Лео пробирается в голову, словно голос. Покой. Яростный шум – что угодно…

Не находя слов, я изобразила, как разрываю что-то руками.

– Он – Гость.

– Кто-кто?

Рах наконец-то опустил клинок, потрогал лезвие пальцем и убрал в ножны.

– Эзма мне рассказала, – с усталым вздохом произнес он. – Она объяснила, как контролировали наших гуртовщиков. Она верит в Единственного истинного Бога, но считает Лео мошенником, а настоящего Вельда – левантийцем. – Рах провел ладонью по лицу, размазав грязь, и складки, оставленные усталостью, стали резче. – Думаю, она хочет построить в степях священную империю.

– Но она же заклинательница! – успела произнести я, прежде чем пробудился цинизм. – Ты серьезно, да? Поэтому ее изгнали?

– Да. Кстати, Тор занимался книгой, уж не знаю, насколько она теперь может быть полезна.

Обсуждать Вельда, Лео и Эзму здесь, в подвале кисианского поместья, казалось странным, и вдвойне странно было вести такой разговор с Рахом. Не стоило удивляться, что Тор доверился ему, но эта проблема неделями занимала все мои мысли, давила своим ужасом, и я чувствовала себя одинокой. Даже с Сичи, Нуру и Эдо. А Рах, знающий, понимающий и не сомневающийся в истинности этой проблемы, облегчил страх, о котором я даже не подозревала. Кто-то поверил мне. Человек, не находившийся здесь и не видевший все воочию, мне поверил.

Не в силах выразить чувства, я жестом указала на Гидеона.

– Он очень плох. Кажется, он напуган и… уязвим. Слишком долго Лео сидел у него здесь. – Я дотронулась до виска. – В конечном счете Гидеон делал это ради нас, но… он не смог бороться в критический момент, и теперь… его мучает то, что он сделал и не может исправить.

– Йитти. – За ровным голосом Рах скрывал боль. – Кто еще?

– Так Ясс тебе рассказал? Я просила его не говорить. Но наверное, он не хотел заставлять тебя проделать такой путь, только чтобы узнать и все равно почувствовать себя обязанным позаботиться о Гидеоне. Очень на него похоже.

– В отличие от тебя?

– В отличие от меня. Приходится быть более прагматичной.

– Но не настолько прагматичной, чтобы убить его, да и дело с концом.

Я покачала головой.

– Да, но я была близка к этому. Мне пришлось смотреть, как они умирают, слушать приговор из его уст и видеть, как он улыбается. И даже зная, что это был не он, я не могу разделить этих двоих. Я решила, что только ты сможешь, единственный из всех, кому не наплевать на него.

Рах отвернулся, глядя, как Гидеон вздрагивает в полусне, и я порадовалась, что не вижу его лица.

– Благодарю, – сказал он, и от его безучастного тона у меня сжалось сердце. – Но ты не ответила на вопрос. Кто еще?

– Ты правда хочешь, чтобы я ответила? Именно сейчас?

– Нет, но мне нужно знать.

Я не могла смотреть ему в глаза.

– Йитти, – сказала я, рассудив, что будет легче начать с имени, которое ему уже известно, но оно все равно застряло в горле. – Хими. Истет. Лок. Остальные – Клинки из гурта Беджути.

Что тут скажешь? Лицо Раха превратилось в застывшую маску, под которой он прятал боль, и я ничем не могла ее облегчить. Может, убить Гидеона было бы милосерднее.

Наконец, Рах медленно кивнул, благодаря меня за честность.

– Мне нужно уходить. – Он посмотрел на потолок пещеры, сквозь который доносился отдаленный звук шагов. – Ты справишься?

Честнее было бы ответить «нет», но он все равно не мог ничем помочь.

– Думаю, мы сумеем их удержать. Сичи отправила сообщение твоей императрице, так что, надеюсь, она уже в пути. Если нет, передай ей, когда вернешься, что мы не против получить какую-нибудь помощь.

Рах кивнул, снова глядя на Гидеона.

– Передам. Правда, у нее сейчас нет причин мне доверять.

Мы постояли с минуту молча. Рах держался ко мне спиной, и я позволила ему держать боль в себе, понимая, что ничем не могу облегчить ее. Наконец он глубоко вздохнул и с опаской, словно охотник, шагнул к Гидеону.

– Гидеон? Это Рах. Я вернулся за тобой, – сказал он, опустившись на колени и тронув Гидеона за плечо.

Его голос охрип от подавленных чувств, и мне пришлось проглотить комок в горле и побороть желание уйти. Слишком болезненное это было воссоединение, но я не могла уйти, пока не уверюсь, что Рах справится.

– Гидеон, я…

Гидеон перекатился и ударил кулаком. Рах вздрогнул, но перехватил его руку, и Гидеон бросился на него со сдавленным криком. На мгновение они превратились в рычащий клубок рук и ног, но вскоре Рах прижал Гидеона к земле.

– Прекрати пытаться меня ударить, идиот, – рявкнул он. – Я пришел спасти тебя, но могу и бросить, если тебе так хочется.

– Рах? – Гидеон всхлипнул и сбросил с себя Раха. – Убирайся отсюда. Уходи. Уходи! Не дай ему найти тебя.

– Я уйду, но заберу тебя с собой.

Человек, некогда державший в крепких руках все надежды левантийцев, цеплялся за Раха, словно утопающий, и захлебывался от горя. Он трясся, по измазанному грязью лицу текли слезы, и мне пришлось отвернуться и напомнить себе, что не он приказал убить этих людей. Напомнить, что после всего, через что он прошел, Гидеон заслуживает милосердия. Но верить в это, думая о Йитти, Истет и Хими, было нелегко.

Я старалась не слушать слова, которые бормотал Рах, перекрывая все попытки Гидеона объяснить или уговорить его уйти, пока наконец тот не замолчал.

– Мы уходим отсюда, – сказал Рах. – Можешь на меня опираться, но идти придется самому. Постараешься ради меня?

Он обращался с Гидеоном как с испуганной лошадью, и я подумала, что так, наверное, проще – решать насущную проблему вместо того, чтобы пытаться примирить противоречивые мысли.

Рах начал подниматься на ноги, и я шагнула вперед, но остановилась, когда он покачал головой. Побоялся ли он, что я напугаю Гидеона, или понял, как мне тяжело, я все равно была ему благодарна.

– Можешь уходить, – сказал он, поставив Гидеона на нетвердые ноги. – Ясс ждет, он поможет, если потребуется.

То, что Ясс был поблизости, а я не могла с ним увидеться, оказалось больнее, чем я ожидала. Мы оба поставили свой народ выше друг друга, выше надежды на отношения, которые могли и не продлиться за пределами чужбины, но объятия его сильных рук на несколько блаженных мгновений могли бы примирить меня с этим миром. Но у него была своя задача, а у меня своя, и меня, наверное, уже ждали Сичи и Нуру.

– Мы кое-что приготовили в дорогу, – я указала на пару мешков у стены. – Передай один от меня Яссу и скажи… скажи спасибо. Еще раз.

Скупые слова, но ничего не поделать. Рах кивнул, и его губы искривились в улыбке, за которой скрывалось все, что мы никогда не говорили друг другу и теперь уже не скажем. Мне пришлось смириться с этим, как и с разлукой с Яссом. Я могла только верить, что у них все получится, и отвернуться с разбитым, переполненным чувствами сердцем.

Когда я поднялась по лестнице, пол задрожал, и я оперлась о стену. Сквозь клубы пыли и треск бревен пробивались крики. Пара слуг, спрятавшаяся в дверном проеме неподалеку, наблюдала, как я выбегаю обратно на свет.

В куче осколков, в которую превратились ступени, лежал валун. Когда я попыталась спуститься, камни заскользили под ногами. Во дворе царил беспорядок. Землю покрывали выбитые из стены камни, упавшие стрелы и тела. Два левантийских целителя стояли на коленях возле кричащего солдата, бегал какой-то мальчишка и собирал стрелы. Вместе с вонью крови и пыли и грохотом тарана, бьющего в ворота, все это казалось невыносимым.

– Ты видел императрицу? – крикнула я проходящему мимо солдату, но он даже не оглянулся.

Ворота еще держались, но стена сильно пострадала. На ней еще стояло несколько лучников, но бо́льшая часть солдат в напряженном ожидании собралась во дворе. Я направилась к мелькнувшему алому плащу.

Эдо стоял в центре большой группы солдат и выкрикивал приказы. Они смотрели на него с доверием, которым когда-то обладала и я в отношении собственных предводителей.

– Эдо!

Он обернулся, и на его лице промелькнуло облегчение. Прежде чем я успела спросить, он указал в сторону конюшни.

– Императрица Сичи, – вот и все, что я поняла, но больше и не требовалось.

Эдо продолжил отдавать приказы, а я протолкалась сквозь толпу солдат, воняющих потом и страхом.

Главный конюшенный двор, где левантийцы седлали лошадей, находился у подножия северной башни. Животные беспокоились от шума и страха, и Локлан, которого звали со всех сторон, метался по двору, помогая всем, чем мог.

– Локлан!

Он оглянулся, утирая с лица пот.

– Капитан! Итагай готов.

О, снова стать капитаном, снова сидеть на коне и сражаться так, как меня учили. Но этот путь не для меня.

– Бери его сам. Мне нужно найти императрицу.

– Я?

– Да, ведь твоя лошадь осталась с Эзмой. Он тебе нужнее, чем мне.

Он посмотрел на меня с открытым ртом.

– Ты… ты уверена, капитан?

Нет, не уверена.

– Да, – ответила я, сказав себе, что если не могу доверить Итагая своему конюху, то вообще никому не могу доверять. – Я знаю, что ты о нем позаботишься. Сражайся как следует.

– И ты, капитан. Я видел, как Нуру с императрицей лезут на крышу конюшни.

Я не спросила зачем, не поблагодарила его, боясь, что возьму назад свое предложение, и ушла, не обращая внимания на призывы и крики, пробираясь по грязи и растоптанному сапогами и копытами сену сквозь толпу лошадей и левантийцев.

Сбоку от главной конюшни я влезла на шаткие ворота и оттуда добралась до края крыши. Руки горели, но я кое-как втащила себя на скользкую черепицу.

В дальнем конце стояли Сичи и Нуру, выглядывая сквозь щель в кладке. Они склонились друг к другу, будто переговаривались, но, услышав стук черепицы под моими сапогами, обернулись.

– Рах пришел, – сказала я. – Они ушли. И вам нужно выбираться отсюда. Не знаю, сколько мы продержимся, если вторая императрица не придет на помощь.

Мне не требовалось спрашивать, есть ли известия от императрицы Мико – по их лицам было понятно, что мы с Лео один на один.

– Я пыталась уговорить Сичи уйти, но она говорит, что предводители не бегут, – сказала Нуру, бросив взгляд на императрицу, выглядевшую в позаимствованных доспехах совсем другим человеком.

– Безусловно, но чей она сейчас предводитель? – Я поскользнулась и с трудом удержалась от падения с крыши, схватившись за конек. Сичи едва не бросилась спасать меня, но остановилась, когда я покачала головой в знак того, что все в порядке. – Она не может вести в бой левантийцев, а кисианцев ведет Эдо. Если она нужна Лео, надо срочно увести ее отсюда.

– Ты говорить обо мне. Говори я. Не Нуру, – произнесла Сичи на ломаном левантийском.

Уязвленная упреком, я посмотрела ей в глаза.

– Ты должна уйти. Здесь небезопасно. Лео не должен тебя поймать. Уходи через пещеры. Если поспешишь, то догонишь Раха, Ясса и Гидеона. Они не могли уйти далеко.

Нуру перевела, и Сичи прикусила губу. Она оглядела двор, быстро рушащуюся стену и начавшие поддаваться ворота. У нас были солдаты и всадники, луки и клинки, но когда чилтейцы прорвутся, они размажут всех о наши собственные стены.

– Твое присутствие никак не повлияет на результат, – сказала я. Жестокие слова, но правдивые, и она это понимала.

Сичи кивнула.

– Хорошо. А теперь иди, пока…

С порывом ветра над нашими головами пронеслась тень огромного валуна, и камень разбился о камень с таким грохотом, что я зажала уши руками.

Шум должен был утихнуть, но почему-то нарастал, превращаясь в громовой раскат камнепада. Из середины северной башни вывалились камни, и она рухнула набок как срубленное дерево. Обломки разлетелись по двору, но основная часть упала за стену, перегородив тропу, ведущую в горы. Тропа прогнулась под тяжестью, земля просела, словно от удара гигантского кулака.

Пещеры.

Меня пронзил ледяной ужас. Над нами пронеслось облако пыли, она щипала глаза и не давала дышать, но боль от ударов мелких камней о кожу не могла сравниться с всепоглощающим страхом. Ясс был там, внизу. Неужели я его потеряла?

Скрючившаяся рядом и кашляющая Нуру спросила:

– Это были пещеры?

Я не смела произнести это слово вслух, но Сичи кивнула.

Я не замечала, как дрожит земля, пока это не прекратилось. Развалины башни осели, и только мелкие камни струйкой стекали по ним. Раненые кричали, звали целителей, люди карабкались по камням в поисках выживших.

– Проклятье, – сказала я, но слово не могло вместить всю глубину моего страха или потрясения.

Я не могла пошевелиться.

– Ладно. Этому плану конец. Нам не выбраться. Что теперь? Ворота долго не продержатся, – сказала Нуру.

Она спрашивала меня, но голова будто забилась пылью. Мысли разбежались, и я смотрела на Нуру, стараясь сосредоточиться, подумать, но могла только быстро дышать, сдерживая панику. Лео. Он пришел за нами, и мы его не остановим.

Сичи разразилась быстрой тирадой на кисианском, указывая на противоположную сторону двора, и Нуру закивала.

– Часть южной стены развалилась, – перевела она. – Если доберемся туда, можем найти выход или как-нибудь незаметно перелезть.

Ужасный план, но другого у нас не было.

Отбросив все мысли о Яссе и Рахе, я набрала воздуха и последовала за Нуру и Сичи к краю крыши.

Хаос двора застилала пыль. Мимо пробежал человек. Неподалеку кто-то плакал. Я не осмеливалась посмотреть, только спешила вслед за Нуру, боясь потерять ее в суматохе. Вокруг ржали и фыркали лошади, кричали люди, и все это сопровождалось нескончаемым ритмичным стуком тарана. Удары становились все чаще, и от неизбежности конца стук сердца гулко отдавался в ушах.

Ловко пробираясь мимо людей и обломков, Сичи вела нас через двор. За ее развевающимся одеянием следовать было легче, чем за кожаными доспехами Нуру, и мы добрались до противоположной стены, не потеряв друг друга.

– Давайте посмотрим, нет ли пути наверх с этой стороны, – крикнула Нуру. – Парадная лестница слишком близко к полю боя, а эти разрушены.

Не успев закончить, она уже бежала в направлении одиноко возвышавшейся южной башни. Единственный зубец в сломанной короне.

Землю покрывали обломки, и нам приходилось внимательно смотреть, куда ставить ноги, чтобы не споткнуться.

– Проклятье, тут нет ничего достаточно крупного, – сказала Нуру, когда мы добрались до лестницы у подножия башни. – Может, нам подняться и посмотреть, нет ли пути вниз?

Сичи начала подниматься по лестнице. Ее волосы выбивались из аккуратного пучка. Нуру последовала за ней, оглядываясь на меня. Снова они вдвоем поднимались на стену, и все, что произошло с момента прибытия армии, казалось страшным сном. Но чилтейцы никуда не делись, все так же пробивали себе путь внутрь, все так же загружали камни в катапульты и обрушивали на нас, намереваясь уничтожить.

– Смотрите!

Нуру указала вперед. На горизонте позади чилтейцев появилось темное пятно.

Сичи метнулась к парапету и забралась на выпавший камень, чтобы лучше видеть. Когда она обернулась, на ее губах играла улыбка, она даже тихонько засмеялась.

– Мико!

Из темного пятна торчали алые знамена.

– Да! – закричала Нуру. – Они идут!

– Надо лишь продержаться до их прихода. – Я попробовала прикинуть расстояние, но поняла лишь, что оно слишком большое. – Будем надеяться, ворота устоят.

Над стеной пронесся огромный камень и врезался в верхний этаж дома. Бревна раскололись, а часть крыши провалилась, рассыпая черепицу.

– Да, – согласилась Нуру. – Потому что возвращаться в дом тоже нельзя.

Ворота разлетелись, конец тарана торчал в дыре, словно железный кулак. Двор наполнился криками, кисианцы и левантийцы выстроились с оружием наготове.

– Дерьмово, – буркнула я, и Сичи сердито нахмурилась и погрозила.

– Она говорит, тебе лучше молчать, – сказала Нуру. – Ты сказала, что нужно идти в пещеры, за секунду то того, как их завалило, а теперь вот это.

– Я не виновата!

– Скажи это богам.

Когда таран убирали, он снес ворота, и по рядам ожидающих солдат прокатилась волна предвкушения и страха. По команде Эдо в проем полетели стрелы. Полдюжины атакующих чилтейцев упали, затоптанные своими же товарищами, и у меня по коже пробежал холодок.

Лео приближался.

– Надо убраться с глаз, – сказала я, оглядываясь. Дома больше не было, так же как конюшни, большинства хозяйственных построек и даже пещер. А все остальное слишком близко, и он нас увидит или услышит, или как еще назвать это странное магическое дерьмо, которое он творил. Я указала на южную башню: – Туда. Быстрее!

Я толкнула Сичи к лестнице, она что-то протестующе выкрикнула и, догадавшись о значении ее слов, я сказала:

– Да, это точно такая же башня, как та, которую на наших глазах снесло камнем, а теперь шевелись.

– Ты уверена… – начала Нуру.

– Идея ужасная, но другой нет. Лео не всесилен. Он не может быть сразу повсюду. Нужно только держаться от него подальше, пока не подойдут кисианцы.

Сичи начала подниматься первой, звук наших шагов отдавался на лестнице эхом. Каждый этаж представлял собой маленькую комнату совсем без мебели или, напротив, заставленную так, что невозможно войти. В первой же показавшейся пригодной для жизни комнате с маленьким столиком, подушками и длинным диваном под узким окном Сичи остановилась перевести дух и прислонилась к стене. Помещение выглядело пыльным и неиспользуемым, но удобным. Окно выходило во двор, но в массе воинов, лошадей, пыли и крови никого было не различить. Правда, знамена Лео я разглядела бы и с вдвое большего расстояния. Одно двигалось в нашу сторону.

– Насколько мы высоко? – спросила я, указывая на следующий пролет ступеней.

Нуру и Сичи перебросились парой фраз.

– На полпути.

– Всего-то?

– Выше становится шатко, – сказала Нуру. – Здесь безопасно.

– Да, здесь не упадешь, но от Лео, наверное, тоже не спрячешься. – Я снова выглянула в окно. Знамя исчезло, и сердце забилось у меня прямо в горле. – Нужно двигаться дальше.

Сичи подняла руку, умоляя об отдыхе. Мои ноги тоже не жаждали продолжить восхождение, но встретиться с Лео хотелось еще меньше. Вероятно, он уже видел нас. Слышал. Заметил алые одежды Сичи и последовал за ними сквозь пыль, как и я.

– Еще пару этажей, и снова отдохнем.

Нуру перевела, и Сичи согласилась с неохотным кивком.

Через три этажа обнаружилась еще одна меблированная комната, и я встала коленями на продавленный диван у окна.

– Кисианцы почти добрались, – сказала я, вглядываясь в расползающуюся тень позади армии чилтейцев.

Те, несомненно, уже заметили приближающегося врага, и я представила себе смятение арьергарда, внезапно превратившегося в бойцов на передовой.

– Ты видишь Лео? – Волосы стоявшей позади Нуру щекотали мне щеку. Ширины окна не хватало, чтобы в него высунуться, и девушка прижалась щекой к камню стены. – Я никого не вижу.

– Знамя приближалось, а теперь исчезло. – Мне очень хотелось еще раз выглянуть, и я едва не отпихнула ее в сторону. – Надеюсь, нас не увидят.

Сичи что-то сказала, выразительно посмотрев на меня.

– Она говорит, все твои слова сбываются.

– Я не пытаюсь нас сглазить, все самое ужасное происходит само по себе, понятно?

– Не слишком утешительно.

Внизу громыхнула дверь, и послышались отдаленные шаги.

– Дишива? – донесся ненавистный знакомый голос.

Нуру злобно посмотрела на меня.

– Может, хоть теперь ты замолчишь?

– Это не я. Я…

– Дишива, – снова позвал Лео. – Я знаю, что ты там. Ты не помешаешь мне забрать ее.

Позади меня Сичи резко выдохнула, и я обернулась. У нее дрожали руки.

– У тебя есть нож?

– У нее один из моих, – ответила Нуру. – У меня остался второй и сабли.

– Что ж, уже кое-что.

– Будем защищаться здесь или…

Комната была не слишком большая, но достаточно просторная для схватки. А еще лучше было то, что мы находились выше Лео, и ему придется высунуть голову над краем лестницы и напасть, не видя нас.

– Здесь место не хуже любого другого.

– Собираешься снова меня убить, Дишива, Защитница Единственного истинного Бога? До сих пор от этого было мало толку.

Я сжала кулаки. Мы убили его уже дважды, но этот ублюдок все время возвращался. С шумом выдохнув, я схватилась за рукоять сабли. Неудачное оружие для ограниченного пространства, но я хотела снести Лео голову сразу, как только она появится, при этом держась от него как можно дальше.

– Моя дорогая Сичи, – продолжил он, когда я не ответила. Судя по голосу, Лео был несколькими этажами ниже нас. – Я в отчаянии, что ты причинила мне такую боль. Я думал, между нами что-то есть.

Сичи шагнула ближе с ножом Нуру в руке. Она держала его неумело, но ярость может многое компенсировать. Жестом приказав ей оставаться на месте, я осторожно двинулась вперед по скрипучему полу.

Звуки битвы снаружи казались такими далекими.

– Мы с тобой можем многого добиться вместе, Сичи, – продолжил Лео уже серьезно, а не насмешливо. Нуру шепотом переводила. – Я знаю, ты хочешь занять высокое положение, чтобы другие не могли управлять тобой. И я могу дать тебе это. Никто не смеет управлять человеком, избранным и любимым Богом.

– Кроме Бога, – пробормотала я так тихо, что он никак не мог меня слышать.

– Да, но каждый – часть божественного замысла, Дишива. Тебе пора бы уже это принять. Насколько сильнее ты тогда была бы.

Я подавила дрожь и притаилась у перил, где должна была появиться его голова.

– Я раздобыла твою священную книгу, и мне ее перевели, – сказала я. – Увлекательное чтиво. Человек умирает в тронном зале. Умирает в пещере. И все время возвращается. Но, если честно, я не понимаю, как эти смерти тебе помогают. Никто их даже не видит.

– Твое экспертное мнение очень важно, Дишива.

Я надеялась на хвастливый ответ, а Лео, скорее, просто огрызнулся, но он был уже близко, возможно, всего двумя пролетами ниже. Я подалась вперед, выглядывая сквозь перила, и мельком увидела его. Он повернул голову, глядя прямо на меня, и крик ударил меня словно дубиной. Я рухнула на пол и зажала уши руками, звук разрывал меня тысячей голосов.

И вдруг исчез. Я лежала, хватая ртом воздух. Нуру и Сичи в ужасе смотрели на меня, слушая, как Лео поднимается все выше.

– Я сделал тебе больно, Дишива? Что ж, это справедливо после того, что ты сделала со мной, ты так не считаешь?

Такая злость звучала в его словах, такая обида, но я ничего не могла поделать, только на короткий миг почувствовала гордость за то, что мы так допекли его.