Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-1". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Деннис Тейлор

Глава 8
Мстительность – это добродетель

Месть – блюдо, которое следует подавать, когда твой враг отвернулся.

СТАРАЯ ПОГОВОРКА ЖИТЕЛЕЙ СКОЛА

* * *

С БАЛКОНА, НАХОДИВШЕГОСЯ НА безопасной высоте, вдова, хмурясь, смотрела вниз, на двор: там тело в серебристых доспехах упало на залитую кровью землю. Призрак-великан отделил себя от меча; труп перевернулся на спину, лицом к туманным небесам, и Хорикс увидела раздавленную голову полковника Калида.

Из ее глотки вырвалось рычание, которое усилилось, превратилось в рев – и в нем звучала не печаль, а гнев. В последние мгновения своей жизни Калид подвел Хорикс. За двадцать секунд он перечеркнул двадцать лет верной службы, и теперь она лишилась отменного полковника. По ее груди разлилась тупая боль.

Факелы погасили, и до ее балкона, погруженного во тьму, не долетела бы ни одна стрела, поэтому Хорикс решила еще немного на нем задержаться. Во дворе уже началась рукопашная: в ход пошли мечи и кулаки, а в некоторых случаях – когти и зубы. Перегнувшись через ограждение, Хорикс увидела своих людей, которых одного за другим втаскивали в башню. Чаша весов снова склонилась, и на этот раз не в ее пользу. Солдаты Темсы в черных доспехах продолжали прибывать. Главный подлец уже стоял в воротах, а чуть позади – Сизин, которую охранял Итейн. Хорикс вдруг поняла, что не может оторвать от них взгляд. Надменные гаденыши. Сжимая одной рукой украшенную перламутром трость, Хорикс подняла вторую к груди, нащупала тупые края монеты, которую она носила на цепочке.

– Ямак! – крикнула она, выйдя в освещенный коридор, где одинокий факел сдерживал натиск теней. Из темноты, спотыкаясь, вышел потный человек. Его кольчуга, явно у кого-то одолженная, музыкально позвякивала.

– Госпожа?

– Твои кусачки.

Покопавшись под рубашкой, Ямак достал маленькие, но прочные стальные кусачки. Идеальный инструмент для того, чтобы порвать в клочья половину монеты.

– Вдова Хорикс? – спросил Ямак.

– Если Келтро не у Темсы и не у меня, значит, он сбежал. А мне это совсем не нужно – особенно сейчас, когда будущая императрица вылезла из Небесной Иглы и стоит у моих ворот! Время пришло! Ждать больше нельзя.

– Но они…

Хорикс поднесла кусачки к половине монеты, намереваясь отрезать от нее угол. Немного помедлив, она осторожно сжала ручки, глядя, как сталь впивается в мягкую медь.

С лестницы донесся жалобный вой, прорезавший лязг оружия и предсмертные крики. Хорикс вырвала монету из кусачек, а затем ткнула ими в пухлый живот Ямака. Что-то невнятно бормоча, он отошел с ее пути, а она направилась к ближайшей балюстраде. Факелы кружили под ней в темноте, словно в каком-то скверном спектакле.

– КЕЛТРО БАЗАЛЬТ! – завизжала она.

* * *

МОЯ ГОЛОВА ЗАКРУЖИЛАСЬ от боли. Я содрогнулся, когда белый огонь побежал вверх и вниз по моей руке. Где-то надо мной зазвенело мое имя. Я узнал грубые края этого голоса, его горькую сердцевину. Вдова. Во мне не было ни капли любви к ней – только ненависть за то, что она собиралась так быстро и легко загасить меня.

– Что за херня?! – заорал я, глядя вверх на лестницу, пытаясь найти вдову. Голова у меня кружилась. Я увидел между перилами черную черту. За ней, подпрыгивая, спускался какой-то толстяк.

Я прижал Острого к боку, опираясь на него, словно на костыль. Солдаты оставили меня лежать на мраморном полу. Они были слишком заняты тем, что помогали своим товарищам захлопнуть дверь перед обессилившими и ранеными, которые слишком медленно выходили из боя. Латные рукавицы и рукояти мечей бешено стучали по стали, пока засовы вставали на место и поворачивались шестерни. Когда эти жуткие барабанщики затихли, над внутренним двориком повисла зловещая тишина. Были слышны только шаги и шуршание юбок по ступенькам. Затем раздался скрежет: кто-то убрал с лестницы трупы в доспехах.

– Келтро Базальт! – повторила вдова, на этот раз – шепотом. Возможно, она представляла себе, что кто-то сейчас прижимает ухо к двери.

– Вдова Хорикс, – ответил я, заметив в ее руке половину монеты на золотой цепочке. – Мы слишком давно не виделись. Похоже, разлука оказалась для вас невыносимой, раз вы собирались прикончить меня.

Хорикс приветствовала меня резкой пощечиной. В удар медными перстнями она вложила весь свой вес, и я пошатнулся. Меня окружили солдаты; они поняли, что я, возможно, не настолько безобиден, как им казалось.

– Это за то, что ты не спешил вернуться ко мне. А это что такое? – она ткнула пальцем в меч, который я крепко держал в руке.

– Мой меч.

– Кажется, я узнаю эту женщину… – задумчиво протянул меч в моей голове. На обрывки воспоминаний у меня не было времени, сейчас мне были нужны только заверения.

Хорикс рассмеялась и посмотрела мне прямо в глаза.

– Порабощенный призрак не вправе владеть имуществом, особенно таким красивым мечом.

Дверь вздрогнула, когда в нее врезался таран. Подождав, пока эхо от удара стихнет, я заговорил:

– Вряд ли у тебя есть время на споры.

– Заберите у него меч, – зарычала вдова.

Я почувствовал, как латные рукавицы заскользили по моим ребрам и рукам. Мне захотелось броситься на нее, выяснить, каково это – вселиться в старый кожаный мешок.

– Он нужен мне для той работы, которую ты мечтаешь мне поручить, – возразил я. – Ты так мечтаешь об этом, что готова убить меня, лишь бы я не достался Темсе и будущей императрице. Похоже, я все-таки лучший замочный мастер в Дальних Краях.

Она подошла ближе, и я увидел, как свет факелов играет среди морщин на ее лице.

– А я-то надеялась, что Темса или Баск отрежут тебе язык за наглость. Можешь оставить меч себе, но знай: за тобой будут следить.

Рукавицы остались на моих запястьях и плечах, и меня повели вслед за вдовой. Хорикс направилась не вверх, а вниз, к входу в подвал – тот самый, по которому я крался не так давно. Ужасные картины, которые я видел во дворе, быстро тускнели, их заменило волнение. Живя у Баска и Темсы, я совсем забыл про тайны Хорикс и про то, как мне хотелось их узнать. Во мне снова вспыхнул огонь любопытства. Сейчас все секреты будут раскрыты. Если бы меня не держали, я бы заплясал от радости.

– Ну что, все оказалось проще, чем я ожидал, – сказал меч.

Я одобрительно замычал, радуясь тому, что удача иногда бросает не только живым, но и мертвецам. Мимо меня пробежал солдат с полосами на доспехах и татуировкой в виде скарабея на лысой голове. Он встал перед вдовой по стойке смирно и что-то торопливо зашептал.

– Разве нам не надо забаррикадировать дверь, хозяйка?

Хорикс окинула его взглядом с ног до головы и ткнула в его нагрудник тростью, украшенной перламутром.

– Ты – замена Калида?

– Да, вдова Хорикс! Капи… полковник Омшин.

– Ну что ж, Омшин, нам просто нужно ненадолго задержать их, верно?

– Ну… да, хозяйка.

– Отлично. Тогда перестань отвлекать меня глупыми вопросами и грузи своих людей.

Грузи своих людей. Мое возбуждение еще больше усилилось.

– Вперед! – крикнул Омшин, и его солдаты затопали вслед за ним по лестнице. Двое остались, чтобы держать меня. Ямак, сопя, пошел за вдовой.

Здесь горели десятки факелов, и их дым смешивался с пылью, которая висела в воздухе. Мы прошли через уже знакомую мне пещеру, в которой в одну кучу были свалены инструменты и мусор. Эта куча уже превратилась в гору, доходившую до потолка. Следы на полу свидетельствовали о том, что отсюда вывезли еще больше телег. Мы обошли гору и свернули за угол, где нас залил яркий зеленый свет – здесь свечение призраков смешивалось со светом факелов. Огонь горел только у входа, словно нести его дальше было запрещено.

Я не спеша осмотрел пещеру, которую Хорикс так скрывала. В яме под нами, а также на скатах и строительных лесах молча стояли и ждали сотни мертвецов. Это были землекопы, строители, архитекторы великой бездны, которую я почему-то не заметил, когда пришел сюда в первый раз. Я изогнулся в руках солдат, чтобы получше рассмотреть пещеру, но они потащили меня дальше.

За свою жизнь я видел много великих произведений архитектуры. Часть из них создали ради их размеров – Костяной мост в ущелье Урул, Небесную Иглу и даже сам Аракс. Были еще и постройки, отличавшиеся красотой – например Коралосс на Разбросанных островах. А вот Хорикс создала шедевр, воплощение изобретательности и смелости.

– Так вот что ты прятала от всего мира, – прошептал я.

Вдова бросила на меня взгляд, в котором читалось истинное наслаждение. На ее лице сияла безумная, волчья улыбка.

Машина была огромной, она заполнила пещеру целиком. В ее основании находился корпус корабля, обшитый серебристыми досками; за многочисленными смотровыми отверстиями и зазорами виднелись металлические ребра. Нос корабля ощетинился железными шипами, похожими на бороду подростка. На корпусе черной краской было написано слово «ВОЗМЕЗДИЕ». Балки, словно ноги насекомого, прочно удерживали конструкцию на помосте. К ее бокам цеплялись обмотанные кожей лопасти, прикрепленные к шестам. Мне показалось, что они очень похожи на весла. Над корпусом выпирал огромный, сшитый из нескольких кусков воздушный шар из извивающихся тканей – красной, желтой и синей. Шар тускло поблескивал. Я заметил на нем мощные швы и черные кляксы – места, где на него нанесли вар. Он был похож на раздутую шею огромной – и очень больной – жабы.

Откуда-то из дрожащих теней донеслось бульканье и шипение. Я поднял взгляд и увидел стропила, где, словно голуби, собрались призраки. Толстые шестерни наводили на мысль о том, что там какой-то механизм. Один призрак висел на веревке и ставил заплатку в том месте, где из шара вылетала тонкая струя дыма или пара. Свечение призрака освещало потолок, сделанный из досок и железных балок.

– Хорикс, что это за хрень? – спросил я, когда ко мне наконец вернулся дар речи.

Какой-то солдат крикнул, украв у меня шанс услышать ответ.

– Они обходят башню сзади!

Пожав плечами, Хорикс повела нас вверх по скату – возможно, тому же самому, под которым я прятался до того, как Калид поймал меня и посадил в саркофаг. Кто же знал, что надо мной это чудовищное сооружение?

Одну часть ската занимал строй призраков. Несколько из них выжидательно смотрели на вдову, но она их проигнорировала. Один из этих призраков был мне прекрасно знаком. Его бы я ни с кем не спутал.

– Кон, – шепнул я, проходя мимо.

Поначалу скрюченный призрак, похоже, обрадовался, увидев меня, но затем он заметил фальшивое белое перо на моей груди и опустил взгляд. Мне было нечего ему сказать, и к тому же я спешил. Прощание вышло так себе.

По скату мы поднялись к двери в корпусе огромной машины. Я с ужасом наблюдал за тем, как грубо сколоченный пол просел под весом Ямака и как увеличился зазор между ним и скатом. Я вздрогнул и отстранился от машины.

– Эта штука… парит в воздухе? – спросил Острый, столь же потрясенный, как и я. Лицо на его камне застыло с открытым ртом.

– Что за колдовство? – снова спросил я, на этот раз громче. Я знал, что говорю, словно тупой крестьянин – и глазею на корабль точно так же. Даже в мире, где есть порабощенные призраки и говорящие мечи, нашлось то, что меня потрясло.

– Келтро, Палата Мышления называет это словом «наука». Не знала, что ты такой пугливый, – сказала Хорикс, заходя внутрь и садясь в кресло рядом с широким иллюминатором.

Я думал, что просьба подняться на борт летучего корабля дает мне право испугаться. И все же выбора у меня не было. Я решил пойти вслед за моей монетой, и, кроме того, солдаты втолкнули меня внутрь раньше, чем я успел пожаловаться.

Машина закачалась у меня под ногами. Я разглядывал ее внутреннее убранство, похожее на каюту корабля. Повсюду были доски и перекрещенные панели. Железные ребра поддерживались с помощью тонких деревянных балок. Лестница вела куда-то наверх – туда, где, вероятно, находилась палуба. Там что-то происходило, но я не мог понять, что именно. Тьма сгущалась там, куда не долетало мое свечение.

– И что теперь? – воскликнул я, всплеснув руками.

Вместо ответа один из солдат затолкал меня в угол. Я умолк и стал ждать; остальные тем временем поднимались на борт, занимали свои места, поднимались по лестнице и топали по доскам у меня над головой. Через щели я видел, как они прислоняются к балкам и облегченно вздыхают. Я не разделял их уверенность в том, что мы в безопасности.

Внутренности корабля залил голубой свет: пятьдесят призраков поднялись на борт корабля вместе с последними солдатами. Призраки мрачно смотрели на меня, направляясь на верхнюю палубу, где были установлены весла из пальмового дерева. Я смутно узнал пару из них, но не более того. Кона нигде не было видно. Хорикс решила бросить его – как и остальных призраков, и хранилище, и даже многих солдат. Она жертвовала всем ради этой машины.

Послышались крики: кто-то требовал больше чего-то мне неизвестного – чего-то с разгоном или подъемом – и у меня возникло странное ощущение: корабль толкнул меня в пятки. Сверху донесся еще один крик; нас о чем-то предупреждали. Машина задрожала.

– Отпускай! – взвизгнула вдова, и большие шестерни над нами начали с грохотом вращаться. Тут я понял, зачем нужны все эти механизмы на крыше. Задерживать дыхание было бессмысленно, но я все равно попытался это сделать.

* * *

– ВПЕРЕД, ГРЯЗНЫЕ СОБАКИ! – заревел Темса на своих солдат, брызгая слюной.

Переступая через кирпичи, которые выбил из стены таран, Темса шел за отрядом. Эта ночь шла совсем не так, как он рассчитывал, но он твердо вознамерился все исправить. Будущая императрица следила за ним.

Трость Темсы тыкала в обломки. Его нога ныла, в бедра и спину втыкались невидимые иглы, но он шел вперед, превращая боль в ярость. Он подумал о седой голове Хорикс, о ее хмуром лице в его окровавленных руках. Возможно, он превратит ее череп в кружку – пусть она напоминает гостям о цене, которые платят его соперники.

Сады Хорикс оказались жалким клочком земли. Здесь не оказалось ни одного храброго и глупого воина, который решил занять оборону. Им противостояла только башня с маленькой, но прочной дверью.

– Несите таран! – приказал Темса.

Он встал у стены, подальше от теней между редкими пальмами и кустами, которые росли слева от него. Рядом с ним расположился Даниб. Через прореху в его нагруднике вырывался белый свет, одна его рука безвольно повисла. Огромный меч волочился за ним по земле.

В земле под ними что-то загрохотало. Темса почувствовал, как задрожали когти его искусственной ноги. Ани, видимо, тоже это ощутила и удивленно переглянулась с Темсой.

Облачко пыли поднялось над землей, разделяя сад темной линией. Песок полетел в разные стороны, словно падая в гигантских песочных часах. Земля расступалась, создавая прямоугольную яму. Несколько солдат оступились и заскользили вниз, вопя от ужаса.

– Назад, назад! – закричала Ани на остальных.

Солдаты, сбитые с толку, двигались медленно. Яма расширилась, превратилась в черную пропасть, и полдесятка людей рухнули в нее. Крики скоро смолкли, и тревога Темсы усилилась. Он развернулся, чтобы посмотреть на свиту будущей императрицы, которая ждала во дворе. Даже с большого расстояния он видел ледяной взгляд Сизин, смертоносный, словно падающая сосулька.

– Хорикс, что это за фарс?! – воскликнул Темса. – Арбалетчики, стреляйте в яму!

Несколько солдат с арбалетами в руках вышли вперед, но содрогающаяся земля мешала им встать устойчиво, и поэтому стрелы летели мимо цели. На балконах башни появились солдаты Хорикс; они начали стрелять в них из коротких луков, и вскоре наемникам Темсы пришлось броситься в укрытие.

Затем раздался оглушительный грохот, и яма обрела свои окончательные очертания, заняв почти все пространство, где раньше был сад.

Снизу донеслись крики, но они внезапно прервались. А затем появилась дуга из красной и желтой ткани; раздутая, она поднималась над землей, не издавая ни звука. Один из людей Темсы цеплялся за нее; жалобно скуля он, соскользнул и с треском упал где-то далеко внизу.

Лоскутное одеяло образовало огромный уродливый шар, который поднимался все выше. Темса, наблюдавший за ним, вывернул голову так, что у него хрустнула шея. К брюху этого шара крепилась часть маленького деревянного корабля, даже с килем и рулем. В саду воцарилась тишина; солдаты, выпучив глаза, разглядывали странную штуковину.

Как только корпус появился, Темса увидел смотровое отверстие и торчавший из него арбалет. Не тратя время на крики, он поспешно спрятался за Данибом. Выпущенная стрела воткнулась в стену, выбив из нее кусочки камня.

За ней последовали и другие стрелы. Тела убитых повалились в яму и с грохотом приземлились на дне.

– Темса, сделай что-нибудь! – взвизгнула Сизин, которая уже стояла рядом с ним, раскрыв рот от ужаса. Машина тем временем с легкостью плыла по воздуху, бросая вызов самим богам. Весла из пальмовых листьев и перьев помогали кораблю поворачивать, и он уходил все выше в туман.

Темса выругался, когда арбалетная стрела, лязгнув, отскочила от его когтей. Он толкнул Даниба в спину.

– Ты все слышал. Сделай что-нибудь! – крикнул он.

Рыкнув, Даниб поднял меч. Он сделал шаг, отклонился назад, а затем швырнул меч, словно метательный топорик. В свете фонарей стальной клинок казался почти жидким. Туман завивался в спирали на пути у меча. Из одного иллюминатора донесся испуганный крик, но он умолк, когда меч с мощным треском ушел вглубь по самую рукоять в корпус корабля, чуть ниже того места, где дерево соединялось с тканью.

Темса смотрел на то, как корабль Хорикс кренится вправо и по безумной траектории огибает чью-то башню. Темса услышал приглушенные стоны и удивленные возгласы, а также слабое шипение, похожее на змеиное. Затем кто-то крикнул: «Течь!»

Прежде чем корабль поглотила дымка, Темса увидел вспышку голубого света в темном дверном проеме. Рядом с ним стояла фигура – более низкая, более сгорбленная. Она скинула с себя капюшон; на ее лице застыла победная улыбка. Он прекрасно видел ее в холодном свечении призрака, который стоял рядом с ней. Даже с такого расстояния он заметил, что эта улыбка предназначалась не ему. Да, Келтро не сводил с него взгляда, но Хорикс смотрела на будущую императрицу, дрожавшую от ярости.

Решительно, словно хлопая дверью, летающая машина исчезла в ночи. Неловкое молчание быстро стало мрачным. Темса посмотрел на Сизин. Ее лицо побагровело. Отрывисто выпалив приказ, Сизин развернулась и направилась к выбитым воротам. Сдавленным голосом она бросила Темсе всего одно слово:

– Завтра.

Темса смотрел ей вслед, вспоминая гримасу гнева на ее лице. Он гордился тем, что превращает людей в невнятно лопочущие окровавленные куски мяса, и ему нравилось думать, что он с одного взгляда распознает страх. И сейчас Темса увидел его в глазах будущей императрицы.

Сизин выглядела так, словно увидела привидение.

* * *

СИЗИН ПРЕВРАТИЛАСЬ В УРАГАН из золота и бирюзы. Солдаты с трудом поспевали за ней по залитым кровью камням и морщились, слушая ее проклятия. Подхватив шлейф своего шелкового платья, Сизин свирепо посмотрела на зевак, собравшихся на улице, на проходимцев, которые уже тянули свежие трупы, надеясь поработить души. Кто-то заметил ее и упал ниц на влажный пескок. Другие были слишком заняты попытками повысить свой статус в обществе.

Прежде чем солдаты увели ее к бронированному экипажу, Сизин заметила в толпе алое пятно, одну из сестер из Культа Сеша, – та стояла в том же переулке, в который раньше пришла Сизин. Сестра наблюдала, ждала. За спиной у нее был отряд призраков в доспехах и плащах; от их приглушенного сияния туман стал голубым. С ними стояли и живые люди в костюмах прокторов и дознавателей. Палата Кодекса и Культ Сеша, плечом к плечу – и при этом они против нее, Сизин. Они с недоумением разглядывали пробитые, разрезанные и заляпанные кровью плащи королевских цветов, а также будущую императрицу, которая брела по улице, заваленной трупами.

Сизин посмотрела в глаза мертвой сестре. В отличие от других, которые были рядом с ней, на лице тени ничего не отображалось. Стиснув зубы, Сизин подняла голову, как и подобает монаршей особе, и мысленно пообещала сестре, что подарит ей еще одну смерть.

Пока Сизин шла к экипажу, ее золотая сандалия поскользнулась на том, что было очень похоже на внутренности. Лодыжка подвела ее, и Сизин начала падать, но холодные пальцы схватили ее за руку. Итейн помог ей встать прямо, и она немедленно отбила его руку в сторону. Ее перстень оставил белый след на его щеке.

Сизин зарычала; боль в лодыжке усилила ее гнев.

– Как ты смеешь прикасаться ко мне, тень?

Сизин посмотрела по сторонам и с вызовом обвела взглядом солдат. Она заметила, что несколько из них закрылись золотистыми щитами и, наклонив головы, усмехнулись.

– Возвращаемся в Иглу! – рявкнула Сизин.

Ее мозг разрывали изображения летающих машин и старых лиц.