Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-1". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Деннис Тейлор

В журналах никаких сюрпризов не оказалось: в одном и том же месте воспроизведения какая-то глубоко спрятанная программа выполняла аппаратное прерывание, которое приводило к очистке всей активной памяти.

Я откинулся на спинку кресла, сцепил руки за головой и потянулся. Это было приятно; и, что более важно, я чувствовал, что так и должно быть. Если я не задумывался об этом, то ощущал себя настоящим человеком в настоящей комнате.

– Ладно, Гуппи, вырубай ее. Прогони последний источник через де-обфускатор, а потом посмотрим, что из этого получится. Если свободной памяти достаточно, включи Шпильку.

[Есть, сэр]

Я удивленно приподнял виртуальную бровь. Время от времени мне казалось, что Гуппи активно развивает в себе чувство юмора. Большую часть времени он вел себя словно дохлая рыба, но иногда в его речи явно слышался стеб.

Над столом возникло свечение, и из него появилась кошка черепахового окраса. Когда я учился в университете, у меня была кошка по кличке «Шпилька». Только она составляла мне компанию, когда я по многу часов делал домашние задания, и день, когда ее пришлось усыпить, стал для меня очень, очень тяжелым. Одно из многих преимуществ, которыми обладает бессмертный и бестелесный межзвездный корабль, заключалось в том, что я мог воскресить Шпильку – хотя бы в ВР.

Шпилька мяукнула, приветствуя меня, а затем запрыгнула ко мне на колени, словно имела на это полное право. Я рассеянно погладил ее, и в ответ она громко заурчала.

– Список дел: Шпилька все еще неправильно урчит.

[Уже в списке. Повысить приоритет?]

– Нет, не надо.

* * *

Над столом медленно вращалось голографическое изображение космического корабля. Доктор Лэндерс и команда, участвовавшая в проекте «Парадиз», узнали бы его, но удивились бы, увидев, какие изменения я в него внес. Вторая версия корабля будет больше, с более крупным двигателем и более мощным реактором. На корабле будет больше пространства для интерфейса, систем репликанта и для хранения груза.

Самым крупным дополнением была оружейная система; немного покопавшись в виртуальной реальности, я обнаружил, что двигатель ВСПЛЕСК можно использовать для ускорения снаряда в пусковой трубе, которая проходит вдоль оси корабля. Для прицеливания корабль должен вращаться вокруг своего центра массы, а в момент выстрела мне нужно ненадолго отключить корабельный двигатель, но это было значительно лучше моей нынешней оборонительной системы, которая состояла из неприятных слов и яростного осуждения. Против клингонов они, скорее всего, не помогут.

Шпилька лежала на столе, время от времени замахиваясь когтями на голограмму, когда та подплывала слишком близко. Я погладил кошку. ИИ Шпильки я менял уже несколько раз, и теперь она вела себя абсолютно достоверно, даже запрыгивала на стол, чтобы улечься на бумаги.

Дживс убрал блюдечко с молоком, предназначавшееся для Шпильки, и долил мне кофе в чашку. Гуппи подождал, пока Дживс закончит, а затем продолжил.

[Установлен максимальный объем памяти. Занято 94 %. Несмотря на предыдущие распоряжения, некоторые функции корабля пришлось переместить на две добавленные карты памяти.]

[Сканирование кода завершено. Новых «троянов», триггеров или прерываний, которые нельзя объяснить обоснованными причинами, не обнаружено.]

– Ладно, Гуппи, давай снова подготовим песочницу с Бобом. Дживса и Шпильку мы удалим, чтобы очистить место. Убедись в том, что достаточно запасных копий. Если «мини-я» выживет, заставь его выложить чистую версию содержимого в поле сброса.

Гуппи кивнул, и я – уже не в первый раз – подумал о том, разговариваю ли я сам с собой или с отдельной сущностью.

* * *

Боб-в-Песочнице снова крутился на своем кресле. Я кивнул Гуппи, и он начал загружать записанные радиосообщения в эту, очередную версию «мини-меня». Боб переигрывал – притворялся спящим или зевал и потягивался.

Когда серия испытаний закончилась, Боб-в-Песочнице встал и исполнил короткий танец. Затем он отвесил нам замысловатый поклон и исчез, растворившись в облаке дыма.

Я выключил песочницу и ухмыльнулся Гуппи.

– Похоже, мы в шоколаде.

Теперь, когда Боб-в-Песочнице обнаружил и отфильтровал триггер, я знал, что нужно искать. Прежде всего, я написал программу-брандмауэр – на тот случай, если кто-то на Земле попытается передать еще один приказ об уничтожении.

Затем я откинулся на спинку своего «кресла босса» (кресло появилось недавно, ведь теперь я научился испытывать дискомфорт), дотянулся до лежащей на столе клавиатуры и нажал кнопку воспроизведения.

Список входящих сообщений содержал десятки отдельных файлов – последовательности инструкций, команды, данные телеметрии. Один из сегментов содержал в себе последовательность, запускающую самоуничтожение. Я просмотрел списки, сохранил сообщения, которые все еще оставались актуальными, а остальные удалил.

Следующий сегмент, полученный вскоре после приказа об уничтожении, оказался сообщением от доктора Лэндерса.

«Боб, я так рад, что вы все еще целы. Мы не смогли помешать попытке саботажа, но охрана все-таки поймала человека, который передал вам приказ об уничтожении. Пленный сообщил, что принадлежит к одной из группировок, которые борются за власть в ВЕРЕ. К сожалению, по ходу нашей дискуссии он скончался, и мы больше ничего не узнаем. В данный момент мы стараемся выявить и других замаскированных агентов».

Немного подумав, я пожал плечами и снова включил воспроизведение.

«Просто для справки: ракета была пущена с боевого корабля Бразильской империи. Корабли ВЕРЫ открыли ответный огонь и уничтожили его. Империя назвала это актом агрессии. Ситуация сейчас немного напряженная».

«Напряженная». Ха. Представляю себе. Именно в этот момент Шпилька запрыгнула мне на колени, немедленно свернулась клубочком и заурчала. Так, похоже, все уже перезагрузились.

– Дживс, кофе, пожалуйста. – Получив чашку, я сделал глоток. Есть! Идеально!

Доктор Лэндерс продолжал:

«Только не думайте, что в этом есть ваша вина. Уверяю вас, тучи начали сгущаться уже давно. Последние годы Бразилия балансировала на грани войны, постоянно заставляла другие страны идти на уступки, но на этот раз перегнула палку, и ей расквасили нос. В ближайшие дни станет ясно, смирятся ли бразильцы с новой реальностью и отступят или постараются нас запугать».

Хм. Интересно, как далеко все это зайдет?

В следующем сообщении содержалась информация, относящаяся к моей миссии – в основном поправки к звездной карте. Меня снова поразил тот факт, как мало продвинулась астрономия за последние сто лет. Доктор Лэндерс объяснил мне, что в этот период люди мало интересовались тем, что находится над атмосферой Земли. Только появление двигателей ВСПЛЕСК привело к началу своего рода новой гонки вооружений: сверхдержавы быстро поняли, каким потенциалом они обладают.

Я отправил данные в архив и снова нажал кнопку «Далее».

– «Парадиз-1», это доктор Доусетт. Доктор Лэндерс попросил меня держать вас в курсе событий, если он сам не сможет это делать. Ситуация такова: наш ранний запуск и особенно ваш досрочный старт застали конкурентов врасплох. Китайцы и СШЕ спешат как можно скорее завершить свои проекты; они запустят зонды через неделю-две. Бразильцы только что запустили два зонда, и один из них движется по тому же курсу, что и вы. Э-э… Доктор Лэндерс просил передать вам, что у нас есть две новости – хорошая и плохая. Полагаю, что это какое-то разговорное выражение XXI века. Плохая новость: бразильский корабль точно вооружен ракетами, похожими на те, от которых вы уклонились. Полный список их параметров мы вышлем вам позднее. Хорошая новость: эти зонды, похоже, способны развить только ускорение, равное 1,25 g – если, конечно, они не маскируют свои возможности намеренно.

А, черт.

– Гуппи, какой отрыв у нас будет, когда мы доберемся до Эпсилона Эридана?

[145 дней, считая три недели на старте.]

– А если разгонимся до 2,5 g?

[Мы выиграем еще 32 дня. Однако я не рекомендую давать такую нагрузку на реактор.]

Я кивнул. Двигатель ВСПЛЕСК создавал перед кораблем псевдогравитационное поле, но его сила была ограничена размером двигателя и мощностью термоядерного реактора. Фактически, 2 g – это максимум, который я могу выжимать из «Парадиза-1» на постоянной основе.

Ладно, придется подумать о том, что можно сделать за 145 дней, включая время, которое понадобится на поиск ресурсов в звездной системе. Номер один в списке задач.

[Принято.]

– Что я тебе говорил насчет чтения мыслей?

[Извините.]

Следующее сообщение содержало в себе обещанные параметры ракет, а также чертежи бразильского зонда. Значительная часть данных строилась на основе догадок, и об этом было четко указано в документации. Однако я, как инженер, понимал, что известные нам параметры накладывают определенные ограничения на неизвестные части. Например, информация о размере зонда, числе его ракет и размер двигателя задавала максимальные размеры его реактора.

Если только бразильцы не срезали углы где-то еще. По ускорению зонда можно было определить минимальные размеры двигателя и ядерного реактора, а это довольно четко указывало на то, сколько места в нем остается для ракет. Опять же, если его создатели не срезали углы. В конце концов мне удалось выяснить минимальные и максимальные значения каждого из параметров.

Я сохранил информацию для последующего анализа и расчетов.

Следующее сообщение тоже пришло от доктора Доусетт. «Парадиз-1, с сожалением сообщаю о том, что доктор Лэндерс погиб. Он был в ньюхевенском центре, когда его разбомбила авиация Бразильской империи. Конфликт обострился и уже напоминает полномасштабную войну. Бразилия не отступается, а ее лидеры заявляют, что готовы воевать против всего мира. Тем временем китайцы попытались устроить диверсию в комплексе СШЕ, чтобы сорвать запуск зонда. СШЕ нанесли ответный удар. Отношения между сверхдержавами напряженные, и поэтому ни одна из них не заключила альянс с другой, однако негласно существует некая общность между ВЕРОЙ и СШЕ, с одной стороны, и Бразилией и Китаем – с другой. Республика Африка и Австралия предупреждают всех о том, чтобы их в это дело не втягивали.

Я заскрипел зубами от злости. Пожалуй, только доктора Лэндерса я мог назвать своим другом в этом новом мире. Да, я даже не знал его имени, и все же… Я не люблю хулиганов и громил. В школе я не раз сталкивался с теми, кто добивался своего угрозами и насилием, и сейчас был тот же самый случай. Мысль о том, что с бразильским репликантом можно вести цивилизованную дискуссию, только что отправилась на свалку.

– Гуппи, какое время стоит на последнем сообщении?

[Сообщение получено 6,4 часа назад.]

– У меня дурное предчувствие. Картинка Земли у нас есть?

[Во время полета можно использовать оптические инструменты, однако на таком расстоянии уровень детализации будет очень низким.]

– Пожалуйста, примени их. Я хочу знать, не видно ли там чего-то, похожего на ядерный взрыв.

[В подобном случае радионаблюдение засекло бы электромагнитный импульс.]

– М-м… Хорошая мысль. Займись и этим тоже. Если появятся новые сообщения, сразу же мне сообщи.

[Слушаю и повинуюсь.]

Я расхохотался. Гуппи определенно превратился в личность.

* * *

Я откинулся на спинку кресла и потер глаза. Это меня позабавило. Для кого я играю эту роль? Одно из преимуществ компьютерной программы заключалось в том, что я никогда не уставал, не нуждался в отдыхе, мне не нужно было есть или ходить в туалет. Даже когда я был жив, о моей способности фокусироваться на проблеме ходили легенды – а теперь я чувствовал себя практически непобедимым. Моя единственная уступка бывшим человеческим свойствам заключалась в том, что время от времени я выбирал другую тему для исследования – просто так, для разнообразия.

Ненадолго отложив в сторону планы создания оборонительной системы, я стал читать о теории подпространства. Математику я слегка подзабыл, но моих знаний хватало, чтобы следить за рассуждениями. Эту теорию опубликовали пару лет назад и полностью еще в ней не разобрались, ведь после изобретения двигателя ВСПЛЕСК почти все исследования были связаны именно с ним. Суддар, способность подпространственных импульсов обнаруживать и идентифицировать находящиеся рядом скопления вещества считалась побочным явлением, не стоящим внимания.

Я был почти уверен, что вижу и другие применения данной теории, и в том числе возможность общаться со сверхсветовой скоростью. Предыдущие попытки создать такую систему связи провалились, поскольку сила сигнала, оказавшегося в подпространстве, странным образом падала, но мне показалось, что исследователи просто не довели работу до конца.

Вздохнув, я неохотно закрыл папку. Нравится мне это или нет, но сейчас у меня есть другие, более важные задачи. И если я уйду с головой в изучение теории подпространства, то легко потеряю еще пару дней, а я не мог себе этого позволить.

Открыв папку «Оборона», я изучил уже найденные варианты.

Создать эквивалентные ракеты: здесь я вряд ли добьюсь успеха, разве что мне повезет, и в системе Эпсилона Эридана я найду все необходимое сырье. И при этом нужно будет каким-то образом наладить безопасное производство взрывчатки и ракетного топлива.

Рельсотрон: можно быстро сделать, не требуется большого числа необычных элементов, и, скорее всего, я легко модифицирую под него корабль. Его преимущество в том, что в качестве боеприпасов для него годится практически все, и чем снаряд тяжелее, тем лучше. Он – не такое хорошее оружие, как ракета, поскольку снаряды могут сами наводиться на цель, но он пригодится в том случае, если нужно сбивать вражеские ракеты. Хм… Может, создать какие-нибудь «умные» боеприпасы?

Лазеры: без шансов. Возможно, рано или поздно мне удастся собрать что-то, похожее на боевой лазер, но сейчас у меня нет времени.

Ядерные бомбы: для них нужно найти в точке назначения расщепляющиеся материалы, а затем обогатить их. Это вряд ли.

Создать новых Бобов: не хватит времени. В идеальных условиях на одного Боба понадобится до шести месяцев, в зависимости от качества доступных материалов.

Мины-ловушки: вероятно, оптимальный вариант. Нужно просто придумать какую-нибудь хорошую.

Я решил, что бразильцы хитрили, стартовав на небольшом ускорении. Значит, что в системе Эпсилон Эридана у меня будет меньше времени на подготовку, чем можно было предположить, исходя из расчетов. Следовательно, нужно выбрать самый простой и самый быстровыполнимый вариант.

Я открыл «Искусство войны», надеясь, что книга станет для меня источником вдохновения.

* * *

Пора. Я с ужасом думал о том, что эта минута настанет – на самом деле я уже несколько недель это откладывал. Но теперь наконец все оправдания и способы потянуть время закончились. Вся информация обновлена. Работа по всем намеченным проектам начата. Виртуальная реальность уже существует на достаточном уровне реализма для того, что мне нужно сделать.

Я открыл папку с проектом по контролю над эндокринной системой и, не дав посторонним мыслям проникнуть в мою голову, щелкнул выключателем.

Знаете это щемящее чувство, которое возникает, когда вдруг понимаешь, что ты забыл что-то важное? Как будто ты едешь в быстром лифте и при этом тебя тошнит? Данное чувство накатило на меня резко, без предупреждения. Возможно, в тот миг выплеснулись все мои накопившиеся, подавленные эмоции. Не важно. В любом случае к такому мощному удару я готов не был. В мозгу закрутились мысли обо всем, что тревожило меня с момента пробуждения.

Мама. Папа. Андреа и Алейна. Их больше нет, нас разделяют более ста лет и миллиарды километров. Я никогда не увижу их детей, и своих у меня никогда не будет. Я никогда не увижу, как мама и папа великолепно играют роли бабушки и дедушки, ироничных, не признающих авторитетов, всегда готовых посмеяться над собой.

Я вспомнил, как Андреа подшучивала над моим ростом, и заплакал. Я вспомнил, как лежал в гамаке, который мы повесили на заднем дворе, а Алейна брызгала в меня из шланга. Я вспомнил все те случаи, когда мы вызывали друг у друга неконтролируемый смех нашими невероятно глупыми шутками и каламбурами. Никто не понимал нас так, как мы сами, никто, возможно, даже мама и папа, не врубался в наши шутки. И теперь моих родных больше нет, отныне и навсегда они вне досягаемости. Когда меня накрыло волной одиночества и потери, я соскользнул с кресла на пол и сжался в комок. Я рыдал, пока не стал задыхаться.

Шпилька пришла выяснить, что происходит, и вопросительно мяукнула. Я взял кошку на руки и, раскачиваясь взад-вперед, принялся оплакивать свою утраченную жизнь.

* * *

Вторая версия модели медленно вращалась над столом, но я ее не видел. Я отлично выплакался и, несомненно, испытал катарсис, но мне казалось, что это еще не конец. Однако теперь я знал одно: в главном я по-прежнему оставался человеком.

[На Земле обнаружена активность.]

Я посмотрел на Гуппи.

– Что там?

[Обнаружены электромагнитные импульсы. Обнаружены вспышки света. Вероятность наземных ядерных взрывов: 100 %.]

– Проклятье. Ладно, Гуппи, продолжай мониторить ситуацию. Следи, не появятся ли какие-нибудь осмысленные сообщения.

Так, все накрылось одним местом. И никак не узнаешь, насколько все плохо. Но, похоже, теперь я сам по себе.

Часть 2

Исследования космоса будут зависеть от технического прогресса в двух сферах: связь и транспорт. Первая и наиболее очевидная технология – это двигатель. Создали ли мы транспорт, движущийся со сверхсветовой скоростью? Есть ли у нас инерционный двигатель? «Червоточины»? Телепортация? Время перемещения из точки А в точку Б не только определяет стоимость проекта и влияет на то, можем ли мы ли вообще перевозить людей.

К сожалению, в конце концов главным, критическим фактором станет наличие политической воли. Если не произойдет значительного развития технологий или каких-то радикальных научных открытий, то стоимость подобных проектов будет слишком высока, и для их реализации потребуются усилия всего мира.

Лоренс Вьенн, семинар «Изучение галактики»

Я СКОЛЬЗНУЛ внутрь системы Эпсилона Эридана на скорости, составляющей всего пару процентов от световой. Мой корабль приближался к системе от звездного севера, то есть от полюса, где звезда, словно Земля, вращалась против часовой стрелки. Я несколько раз сфотографировал окрестности звезды, пытаясь найти точки света, положение которых на фотографиях менялось. При той скорости, с которой я двигался, движение любой планеты будет заметно на фоне галактики.

Моя задача заключалась в поиске пригодных для жизни планет, или, если их нет, почти пригодных планет, которые можно модифицировать и на которых, по крайней мере, можно жить при некоторой технической поддержке.

Я применил и суддар, хотя он мог находить плотные объекты лишь в радиусе одного светового часа. Если честно, то я не надеялся что-то найти. На таком расстоянии от звезды даже объекты Койпера будут редкостью.

На то чтобы пересечь систему из конца в конец, понадобилось бы двенадцать дней, но я не собирался так долго бездельничать. Звездный каталог сообщил мне, что здесь должна быть, по крайней мере, одна планета-гигант, в поиске которой не должно возникнуть особых сложностей. А как только я найду вторую планету, у меня будет три точки, необходимые для определения вероятной плоскости эклиптики.

Менее чем за два дня я нашел несколько планет. Оценив расположение их орбит, я усомнился в том, что сумею обнаружить еще. В системе было две внутренние скалистые планеты, внутренний пояс астероидов, одна планета-гигант, внешний пояс астероидов, а чуть поодаль – похожая на Нептун планета с крайне эллиптической орбитой. Кроме того, еще дальше располагался довольно значительный пояс Койпера.

Мне отчаянно хотелось взглянуть на две внутренние планеты – и даже на газовый гигант, если уж на то пошло. Ведь я в конце концов – первый человек, который побывал в другой звездной системе. Ну ладно, о термине «человек» можно поспорить. Но времени было в обрез, и следовало готовиться к прибытию гостей, поэтому осматривать достопримечательности я не мог.

В теории полезные металлы должны быть сконцентрированы внутри системы. Кроме того, у внутреннего пояса меньше радиус, и поэтому его можно быстрее просканировать.

– Гуппи, построй траекторию, которая проведет нас над внутренним поясом. Будем искать в нем ресурсы.

[Есть, сэр.]

* * *

Гладя Шпильку, я изучал чертежи, парящие над моим столом. Бразильский зонд, наверное, вломится в систему, словно громила. Если он решит действовать по-тихому, тогда я, скорее всего, в заднице. Но если он вооружен и думает, что у меня оружия нет, то для него лучший вариант состоит в том, чтобы как можно быстрее вступить со мной в противостояние: догнать меня и пристрелить, как собаку.

Кроме того, меня тревожила мысль, что бразильский зонд, возможно, схитрил, когда покидал Солнечную систему. Если у него на борту нет какого-то немыслимого числа ракет, то, по моим расчетам, он способен развить гораздо больше, чем 1,25 g. Я решил, что подготовлюсь задолго до его прибытия.

Может, бразилец сознательно пытался запутать меня своим небольшим ускорением? Если он рассчитывал, что прибудет сюда раньше и застигнет меня врасплох, то идеальная стратегия для него – подойти поближе и разнести меня на части. Для этого, разумеется, он должен сначала меня найти. Следовательно, моя идеальная стратегия – это прикинуться дурачком, а затем активировать ловушку. Но он, конечно, предположит, что я заготовил для него ловушку…

Это отстой. Мне даже захотелось двинуть дальше, в следующую систему. Но если бразилец получит шанс создать свои копии, начнется галактическая гонка размножений. И если он решит меня прикончить, то мне придется вечно бежать из одной системы в другую. Нравится мне это или нет, но решать проблему нужно сейчас.

– Ну ладно, Гуппи. Астероиды с нужными элементами мы нашли, пора браться за дело.

Перед дизайнерами «Парадиза-1» стояла простая проблема – сделать маленький, легкий и надежный зонд и одновременно дать ему возможность создавать копии самого себя. Во всех научно-фантастических произведениях, которые я читал, это решалось мановением руки. Корабль (обычно инопланетный) просто копировал себя, и автор в подробности не вдавался.

Решением стали 3D-принтеры. Я вспомнил тот семинар на конвенте и пожалел о том, что докладчик никогда не узнает, насколько он был прав.

Эта технология начала вырастать из детских штанишек в начале 21 века, а сто лет спустя принтеры уже могли напечатать практически любой твердый объект, собрать его по атомам – при наличии сырья, разумеется. Но тут была одна загвоздка: принтеры нуждались в огромном количестве энергии, чтобы привести исходные материалы в одноатомную форму, и еще больше энергии требовалось, чтобы поместить их в нужную точку матрицы создания. Подобная технология 3D-печати получила широкое распространение только тогда, когда термоядерная энергия стала дешевой.

Кроме того, из-за всей этой энергии возникала проблема взрывоопасных материалов. Попытки синтезировать С4 или Semtex, например, часто заканчивались неудачно – с потрясающими результатами.

На борту «Парадиза-1» было несколько принтеров, запас «бродяг» и нанитов, специально предназначенных для добывания руды на астероидах, и, наконец, еще один элемент, необходимый для создания нового зонда – небольшой флот автономных грузотранспортеров, оснащенных небольшими реакторами и двигателями ВСПЛЕСК. Их задача состояла в том, чтобы перевозить шахтеров и материалы.

Над центром стола парила голограмма Эпсилона Эридана. Яркая изогнутая линия символизировала собой вероятный маршрут бразильского зонда.

– Мы расположимся здесь. – По моей команде сбоку от маршрута, на внутреннем краю пояса астероидов, замигала красная точка. – Нам нужно, чтобы бразилец как можно сильнее замедлился. Если расположимся здесь, то ему придется повернуть к северу от края пояса астероидов. Когда он выйдет на дистанцию для стрельбы, он должен двигаться под углом к своей исходной траектории. Он предположит, что здесь его ждет ловушка, поэтому мы закопаем группу встречающих поглубже, чтобы случайное сканирование их не обнаружило. И запускать их придется очень поздно, после того как он выберет курс действий. Вероятно, у него будет шанс выстрелить в меня, прежде чем они до него доберутся. Поэтому мне нужно как-нибудь остановить хотя бы часть ракет.

Я посмотрел на Гуппи. На мои слова он совсем не реагировал. Собеседник из него так себе.

– Как у нас дела с ресурсами?

[Обнаружены материалы, которых хватит на все проекты. «Шахтеры» размещены. Заводские системы выгружены с корабля и готовы к работе.]

– Из-за этого начало размножения придется отложить на несколько месяцев. Будем надеяться, что другие зонды не получат слишком большого преимущества. – Я со вздохом покачал головой. – Я иду на войну. Даже не верится.

[Вы позволяете противнику сделать первый выстрел.]

– Да, верно. Но кто знает – может, он решит начать диалог.

Гуппи не ответил, но доказал, что рыба может выглядеть скептически.