Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-1". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Деннис Тейлор

Соавторы: Гарет Ханрахан,Бен Гэлли,Джеймс Хоган,Дерек Кюнскен,Девин Мэдсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 341 страниц)

– А почему ты не бросишь свой колокольчик в Никс? Почему не доберешься до загробного мира, до дуата?

– Зачем мне еще двести лет толкаться в толпе сраных мертвецов?

– В толпе? В какой толпе? – недоуменно спросила Нилит.

Безел, похоже, рассердился, словно вспомнил какую-то прошлую обиду.

– Нилит, это все – одна большая ложь. За гранью жизни нет ничего, кроме бесконечной толпы теней – ноющих, плачущих, ждущих, глядящих на мертвые звезды. Я зависал там целую вечность, прежде чем никситы притащили меня обратно. Обычно души не задерживаются там настолько, чтобы во всем разобраться, вот почему об этом не говорят. Лучше отправиться в небытие, чем вернуться туда.

Не успела Нилит ответить, как сокол взмыл в синее небо, чтобы осмотреться. Она ждала, когда он вернется; с ее губ было готово сорваться признание. Она поклялась, что не выдаст свои тайны, пока не будет стоять над Великим колодцем Никса, но птица раскрыла перед ней свою душу, и Нилит чувствовала, что должна ответить тем же. Она слишком хорошо знала, что слова могут разделить груз, а она уже и так угасала под своим бременем.

Но такой возможности ей не предоставилось: Безел объявил о своем возвращении пронзительным криком.

– Сюда идет человек!

Нилит уткнулась в гриву Аноиша, ощутив прикосновение усталости.

– Выглядит опасным?

– Сложно сказать. Похож на путешественника. Приближается с северо-запада. Едет на повозке. Две лошади. Если не свернем, то встретим его еще до заката.

– Он один?

– Если не прячет кого-то под надетой на себя горой шелков и драгоценностей. Или на повозке. На ней ящик, накрытый тканью.

– Шелка и драгоценности… – Нилит умолкла, задумавшись. Она вспомнила про напыщенных болтунов, которые стояли над баржой Гираба, требовали плату за проход и выкрикивали угрозы. – Приглядывай за ним. А где мой проклятый муж?

– Опережает нас миль на десять. Он уже замедлился.

– Ну так вперед! – крикнула Нилит, и в ее голове снова вспыхнула боль. – Будем разбираться с этими идиотами по очереди.

Она ударила пятками в бока коня, и Аноиш ускорился, поднимая за собой столб оранжевой пыли.

– Проклятый жук!

Насекомое решило, что ему нужно отдохнуть. Да, раньше оно шло рысью, словно верный конь, но точно не подчинялось законам дня и ночи.

Вчера жук сделал двухчасовой перерыв просто потому, что ему не понравился какой-то камень. А теперь он залег и принялся трещать, глядя на далекую песчаную бурю, которая растеклась по западному горизонту, словно шлепок оранжевого навоза. Фаразар смотрел на бурю с тем же отвращением, и зарождающийся страх заставлял его губы подергиваться.

Его прошлую встречу с песчаной бурей никак нельзя было назвать приятной. Он провел руками над своим обнаженным телом и вспомнил, как шипел пролетавший сквозь него песок, как его жалила медная пыль. Именно такие происшествия напоминали Фаразару о том, что он уже умер, о том, что он просто еще одна полужизнь, из которой состоят светящиеся массы Арка.

Зарычав, он пнул ногой землю, забрасывая жука песком.

– Ну же! Пошли!

Он снова попытался увести жука, для чего отошел к ближайшей груде камней, расположенной между дюнами, и хлопнул в ладоши. Звук, который они издали, был негромким, и это очень разочаровало Фаразара.

– Тупой ублюдок! У меня нет времени!

Черные, бездушные глаза жука посмотрели на него, а затем снова на бурю; насекомое угрожающе защелкало мандибулами. Его раздвоенные лапы копнули песок – один раз, второй, третий – однако жук не сдвинулся с места.

– Ладно!

Фаразар подошел к своему телу и положил руку на веревку. Поначалу ему было сложно сжать ее, но потом он научился управлять своими пальцами силой мысли, и вскоре он уже тащил труп по песку – постепенно, фут за футом. Жук бесстрастно наблюдал за ним, слегка поводя рогами.

Фаразар преодолел половину пути до вершины дюны, как вдруг его внимание рассеялось, и он рухнул на колени. Он пнул свое тело от злости. Послышался звук рвущейся плоти, и одна из рук – его рук – выскочила из покрытого пятнами, наполовину стершегося сустава. Рука была высохшей, серой и покрытой морщинами, словно черносливина, которую забыли под кроватью. Там, где до мяса не добралась сухая жара, оно начало разлагаться, почернело и стало студенистым, словно нефть. Кое-где шевелились бесстрашные черви. Там, где раньше по венам текла кровь, выросла черная плесень, а ногти превратились в желтые обломки, торчащие из усохших пальцев.

Рука Фаразара зависла над тканью. Голубой язык пробежал по холодным губам; Фаразар задумчиво посмотрел на то, что осталось от тела. Затем он медленно и осторожно поднял ткань. Солнечные лучи осветили костлявую серо-бурую грудь, ввалившуюся и покрытую слизью, а также шею, в которую нож Нилит вошел до позвоночника.

Когда появились черные, сгнившие губы и белые зубы, сложившиеся в ухмылку, Фаразар лишился самообладания. Он уронил ткань и поспешил убрать руку подальше. Взяв ее, он почувствовал, что она ходит свободно, и сразу же с хлюпающим звуком вставил ее в сустав. Она снова выскочила, и ему понадобилось еще три попытки, чтобы примотать ее к телу. Порадовавшись тому, что он лишился обоняния после смерти, Фаразар просто сглотнул комок – несмотря на то, что в его глотке больше никогда не появится слюна.

Нахмурившись, Фаразар взглянул на юг, выискивая скачущую вслед за ним точку. У него всегда было слабое зрение, а после смерти оно стало еще хуже. Из-за марева он не видел ничего, кроме дрожащих красных, желтых и белых полос, а также шипов из соли, похожих на неизвестно откуда взявшиеся сталагмиты. С запада к нему приближалась песчаная буря. Поток песка устремился в небо, заклубился, словно оранжевая волна, которая вот-вот обрушится на землю. Буря мчала через дюны со всей скоростью, которую могли придать ей порывы ветра. У ее основания песок кипел, словно бурный поток, пожирая все на своем пути. Время было на исходе.

Выругавшись, Фаразар выполз на вершину дюны и посмотрел на раскинувшийся за ней город. Мили протянулись между ним и его сияющим домом, но если Фаразар прищуривался, то мог лишь различить башню какой-то тал или тора, здание какого-то банка или палаты – и, конечно, Небесную Иглу, даже шпиль которой был втрое толще любой из башен. Ее мраморные бока сияли в золотистых лучах солнца; она затмевала собой все постройки в радиусе нескольких районов. Просторы были так близко, что Фаразар уже различал прыщи глинобитных домов, купола, минареты, редкие башни и, что самое важное, царапины дорог, выбегающих из Аракса.

Его взгляд проследил за одной из них, которая порой исчезала за дюнами, пока не сливалась с пятном посреди кратера на краю Просторов. Фаразар прикрыл ладонью глаза, словно козырьком, и подался вперед. Структура сияла, словно кусок полированного металла, однако, похоже, была сделана из черного камня. Ее окружала легкая дымка, и уже это вселяло в Фаразара надежду. Судя по всему, это был колодец Никса. Фаразар заулыбался. В отличие от диких фермерских колодцев, ни один колодец Никса в Араксе или на Просторах не пересыхал.

На вершине дюны зашевелился песок, полетел в лицо Фаразару; император отвернулся, скорчив гримасу. Именно тогда он заметил путника.

Человек, повозка, две лошади – и все это движется на юг. До него было около полумили, и он двигался параллельно Фаразару. Он не спешил, но и не медлил. На повозке лежал большой ящик, покрытый зеленым холстом. На его боку красовался герб, который Фаразар не мог как следует разглядеть – и этот же герб, несомненно, был вышит на развевающихся одеждах из белого шелка и на широкополой шляпе. Пока повозка подпрыгивала на ухабах, Фаразар заметил, как блестит золото на груди и руках путешественника. Он либо храбрец, либо олух, если решил надеть такие безделушки, отправляясь в пустыню: на Дюнных равнинах и в Долгих Песках «упыри» были далеко не единственной бандой. Однако человек почему-то держался уверенно, и это встревожило мертвого императора. Фаразар обрадовался, что их пути не пересекутся.

Прижавшись к земле, он дал человеку пройти мимо и затеряться среди дюн. Именно тогда Фаразар почувствовал, что ветер усиливается. Струйки песка закружили вокруг светящихся пальцев.

То ли скользя, то ли кувыркаясь, он спустился по склону дюны и резко остановился, обдав жука мощной волной песка.

– Вставай, жук! Вставай, ублюдок!

Но убедить жука не удалось: вместо того чтобы подняться, он сложил ноги, поджав их к прочному панцирю, и втянул голову в шею. Фаразар посмотрел на свое тело, затем на проклятое существо и всплеснул руками.

Когда он добрался до тела и потащил его вниз по склону, песчаная буря уже приготовилась нанести удар. Фаразар едва успел укрыться в тени жука до того, как на них обрушился ветер. Внезапно начавшийся рев оглушал; и волны песка ударили по ним, одна за другой, а затем в них врезался ветер. Фаразар заскрежетал зубами; они побелели, когда в них врезалась содержащая металл пыль.

– Долбаная пустыня! – взвыл он.

Похмелье прекрасно тем, что оно – чудесный повод поспать. От тела требовалось только одного – сесть, замереть и терпеть. Хотя сидеть на спине скачущего галопом коня было сложно, Нилит каким-то образом это удалось: она обмякла и согнулась, словно старая карга, и ее подбородок то подскакивал, то врезался в ее грудь. Это был прерывистый сон, но все же сон – исцеляющий, полезный для больного живота и неспокойного разума.

Поэтому погоня для Нилит разбилась на множество фрагментов. Очередной резкий толчок заставлял ее ненадолго открыть глаза, настолько, чтобы увидеть, как буря тянет по небу свои конечности. Она также могла увидеть Безела – черного воздушного змея в бесконечной синеве, или покрытый лиловыми и розовыми пятнами соляной столп, высокий, словно термитник. Солнце перескакивало с места на место на своем пути. Когда Нилит наконец сумела одолеть сонливость, оно уже катилось по западной части неба, наполовину закрытое бурей.

– Где он? – прохрипела она.

Ее глотка была забита песком. Никто ей не ответил. Безел все еще летел над ней, крутился по спирали, чтобы приглядывать и за их жертвой, и за тем, кто их выслеживал.

Помахав ему, Нилит свистнула так громко, как только могла это сделать пересохшими губами, и Безел упал с неба с такой силой, словно он – мраморная глыба. Не обращая внимания на ворчание Аноиша, он сел на голову коня, не вцепляясь в нее когтями.

– Где Фаразар?

– Ближе, чем раньше. Похоже, он пытается обойти бурю стороной.

– Прошлая ему не понравилась.

Сокол посмотрел на свирепую оранжевую бурю, которая растянулась с северо-запада на юго-восток.

– Значит, нас с ним двое. Скоро она нас догонит.

– Он попытается спрятаться или добежать до укрытия. Мы его найдем.

Нилит натянула поводья, снова пришпоривая Аноиша. Сейчас, когда ее обдувал прохладный ветер, она впервые за этот день почувствовала себя неплохо. Да, боль в ее голове по-прежнему вспыхивала при каждом ударе копыта, и тревожность по-прежнему цеплялась за нее, но Нилит догоняла призрака, а все остальное было неважно.

– Сколько времени у тебя осталось? – спросил Безел, снова взлетая.

Усиливающийся ветер растрепал его перья.

– Я потеряла счет дням, – смущенно ответила Нилит. – Может, дюжина дней?

– Ты сильно рискуешь.

– И я прекрасно это понимаю, Безел.

Каждый день, с тех пор как она перерезала глотку Фаразара, порабощающее заклинание нависло над ней, словно вторая тень. И с каждым пройденным днем эта тень становилась больше и темнее, совсем как песчаная буря, бурлящая на горизонте.

Спорить с проблемой не имело смысла. Решение только одно – двигаться быстрее. Да, Догматы о Подневольных Мертвецах, возможно, были написаны людьми, но выдали их боги. К несчастью для Нилит, третий догмат, в котором речь шла о времени порабощения, был предельно четким. Если она потерпит неудачу, призрак Фаразара растворится в воздухе, и от его тела будет меньше пользы, чем от мяса на его костях. Нет порабощения – нет власти.

Возможно, Нилит просто хотела в это верить, но она была готова поклясться, что видит светящееся пятно – Фаразара, который карабкался на дюну. «Интересно, как он добыл ездового жука?» – мрачно подумала она. И почему это существо так долго терпит его, вместо того чтобы сбросить его и уйти на Дюнные равнины?

Нилит благодарила мертвых богов за то, что не видит на своем пути к Просторам ни городов, ни поселений. Ни одного темного разлома на равнинах, никаких притаившихся в засаде разбойников, ни одного колодца Никса в поле зрения. Это успокаивало ее, хотя она не могла оторвать взгляд от края Аракса. Этот лабиринт, наполненный пылью и отчаявшимися людьми, был более переменчивым, чем пустыня. Фаразар может мигом затеряться там.

Даже теперь, когда ему не нужно было везти на себе Гираба, Аноиш быстро уставал. Нилит чувствовала, как замедляется его шаг. Картину перед ее глазами начали заполнять облака пыли. Буря уже захватила половину неба. Нилит посмотрела на ее длинные красные щупальца, которые тянулись по Дюнным равнинам, завиваясь вместе с потоками воздуха.

Безел спустился по спирали, сел на спину коня и крыльями закрыл голову от песка. Обернув шею и лицо тканью, Нилит прижалась к шее Аноиша, когда им навстречу по дюнам полетела стена песка. Она почти сбила Нилит на землю, но та изо всех сил стиснула ноющие бедра, чтобы удержаться на спине коня. Яркий солнечный свет утонул в густой оранжевой дымке.

Пока вокруг нее выл ветер, Нилит пыталась держать глаза открытыми. Она отчаянно пыталась найти голубую вспышку или веретенообразную фигуру жука, который с трудом ползет сквозь мрак.

Как же выл ветер! Эта песчаная буря была хуже предыдущей. Она словно знала, что Нилит нужно как можно быстрее покинуть пустыню, и поэтому старалась произвести на нее незабываемое впечатление. Из темноты не только летел песок, но и катились покрытые зазубренными шипами шары. Один из них вместо приветствия вырвал кусок из ее голени. Аноиш вскрикнул, когда другой шар порезал ему бок. Нилит почувствовала, как по ее ноге разливается липкое тепло. Оскалившись, она похлопала коня по крупу, и он перешел на рысь, а затем на решительный шаг. Где-то вдалеке зашипела молния. Летящие облака песка подсвечивались белыми и желтыми вспышками. Нилит казалось, что над ними склонились уродливые существа, дожидаясь чего-то.

Нилит надеялась, что конь ее вывезет, и слепо гнала его вперед. Изредка она быстро выглядывала через свои обмотки, проверяя, не ускользнул ли призрак. Видимость сильно упала, и поэтому он мог незаметно свернуть на восток или на запад. Чем больше времени они проводили в брюхе песчаной бури, тем сильнее становилась тревога Нилит.

Час, проведенный в сумраке, казался днем. Когда Нилит почувствовала, что порывы ветра слабеют, и увидела копья света, пробивающие тьму, ей захотелось спрыгнуть с коня и побежать вперед.

– Безел? Ты можешь найти его?

– Сраная буря еще не закончилась…

– Пожалуйста!

Сокол раздраженно стряхнул с себя тряпки, в которые был завернут, и расправил крылья. Буря подхватила его, и Нилит услышала пронзительный крик, который смешался с воем ветра.

Отсутствовал он так долго, что Нилит уже начала прислушиваться к своим сомнениям и опасаться самого худшего. Зная, что нужно оставаться на одном месте, она перестала прижиматься к Аноишу и принялась расхаживать взад-вперед. Только когда буря вокруг них выдохлась, уходя на юг, Нилит услышала грохот, с которым когти врезались в землю. Воздух все еще был наполнен песком, поэтому Нилит пришлось прищуриться, чтобы разглядеть идущего вразвалочку Безела.

– Я его не заметил. Буря еще не закончилась. Я…

– Добрый день! – крикнул чей-то голос, певучий и чистый, словно звук латунного колокола.

Рука Нилит подлетела к рукояти сабли. Арбалет был приторочен к Аноишу – это оружие слишком медленное, и до него слишком далеко тянуться. В дымке появилась большая тень, и с каждой секундой она становилась все темнее. Безел сел на спину Аноиша, а императрица с гордым видом встала перед ними.

– Что тебе нужно?! – крикнула Нилит.

Ответа не последовало, только послышался стук и ритмичный топот копыт. Нилит прикусила губу, боясь, что в любой миг в нее может полететь стрела. Лезвие сабли потихоньку поползло из ножен, а из песка тем временем появилась фигура.

Человек верхом на высокой черной лошади. На нем была одежда из струящегося белого шелка, которую буря и вечернее солнце сделали красноватой. На его шее висели массивные золотые цепи, на которых были подвешены неизвестные Нилит символы. Цепей было так много, и они выглядели такими тяжелыми, что Нилит не могла понять, как он ухитряется сидеть с таким весом на шее. Руки он положил на колени; аккуратно подстриженные ногти, покрашенные в яркий синий цвет, резко контрастировали с темной кожей. Его напудренные щеки и шея были покрыты красными татуировками – шестернями и цифрами. На голове у человека была плоская широкополая шляпа – одна из тех, какие носят Великие строители восточных районов. Каждая нить его одежды говорила о том, что он из Аракса, а не с Дюнных равнин. В его облике было что-то согревающее душу и тревожащее одновременно.

Нилит поискала взглядом оружие, но ничего не обнаружила. За незнакомцем тянулась веревка, на которой он вел еще одну лошадь. Эта лошадь тащила небольшую повозку, на которой стоял высокий темный силуэт, покрытый холстом. Солнце поджаривало Нилит, но у нее все равно по коже побежали мурашки от увиденного.

– Повторяю: что тебе нужно? На этой дороге у меня уже было слишком много случайных встреч.

Человек оглянулся, посмотрел на кружащийся песок.

– Так себе дорога, да?

Он улыбнулся, показав зуб с вставленным в него рубином. Человек, настолько украшенный драгоценностями, должен отправляться в пустыню в сопровождении отряда телохранителей – возможно, целой фаланги. В одиночку ему было бы сложно даже пересечь Просторы. Настороженность Нилит усилилась. За спиной у нее глухо заворчал Аноиш.

Она бросила взгляд на него и увидела, что конь не отрываясь смотрит на повозку.

Нилит шагнула в сторону и взмахнула свободной рукой, словно кланяясь.

– Как бы то ни было, дорога, похоже, вела вас на юг. Счастливого вам пути, господин. Если не возражаете, то я пойду.

Человек не сдвинулся с места. Он просто смотрел на нее; глаза, прикрытые шляпой, поблескивали.

Нилит повторила жест.

– Если ты торговец, то продавать мне нечего, а покупать я ничего не хочу.

– Я не торговец, в отличие от моих хозяев.

– Чудесно, – ответила Нилит, делая шаг к Аноиша и кладя ладони на его спину.

Не успела она сесть на коня, как человек поставил свою лошадь прямо перед Аноишем.

Нилит достала саблю – серебряную ленту – и, держа рукоять обеими руками, направила клинок на него.

– Настоятельно советую отойти в сторону. Я не хочу причинять тебе вред.

На лице человека отобразилось разочарование, словно он нашел в себе силы, чтобы выполнить задачу, но забыл стойкость, которая нужна, чтобы довести дело до конца. Вздохнув, он опустил голову.

– Жаль, что я не могу сказать то же самое.

Из-под слоев шелка появился арбалет, и человек направил его прямо между глаз Аноишу. Нилит невольно вскрикнула, однако тетива не загудела, не раздался глухой стук, она не услышала предсмертного ржания. Нилит подняла руку, а второй начала нащупывать свой собственный арбалет на боку коня. Она почувствовала, что мышцы Аноиша напряглись.

– Минуточку! Какого хрена тебе от меня надо?

Роскошно одетый мужчина держал арбалет твердо; его руки не дрожали.

– Не я, госпожа, мои хозяева. Консорциум, группа торговцев и деловых людей, которых интересует все, что может принести прибыль.

Нилит уже слышала это название – в Белом Аду.

– Кел-Дуат.

Человек, похоже, был горд этим.

– Кел-Дуат – всего лишь одна из многих каменоломен в пустыне, но она действительно выделяется, правда же?

– А от меня-то что тебе нужно?

– Вы отказались заплатить за проход через Кел-Дуат. Платеж просрочен, и меня отправили его взыскать.

Нилит едва удержалась от смеха.

– Что за бред! Я не признаю ни их право взымать подобную плату, ни ваш Консорциум, каким бы ни были ваши притязания.

– Тем не менее долг остался.

Она уже не могла удерживать в узде свою вспыльчивость.

– Ты серьезно хочешь сказать, что проделал весь этот путь, разыскивая одного человека, который не уплатил сраный взнос? У этого твоего Консорциума наверняка есть дела поважнее – например, копать новые ямы!

– Госпожа, демоны кроются в деталях. Не просто одного злоумышленника… – Не сводя с нее взгляда, человек достал свиток и позволил ему развернуться под собственным весом. – У меня тут список из четырех пунктов – сокол доставил его из Кел-Дуата в Аракс. Женщина, подходящая под ваше описание, – кажется, там написано «замызганная», – пожилой лодочник, призрак и конь.

Нилит выдала человеку порцию королевской ярости.

– Твою мать! Это же бред! Как тебя зовут?

Если ее слова потрясли его, то он этого не выказал.

– Хотя я и не понимаю, какое отношение это имеет к делу, я назову вам свое имя. Меня зовут Джоби. Преследователь Джоби. Если вы внесете плату, все будет улажено. Консорциум всегда ведет дела честно.

Взгляд Нилит скользил от блестящей стрелы на арбалете к бесстрастному лицу преследователя. Стоило ей подумать, что она нашла Фаразара и почти победила пустыню, как она наткнулась на один из шипов города.

– Сколько? – спросила Нилит. – У меня мало товаров на продажу, но если ты настаиваешь и если это положит конец нашему нелепому разговору, я готова отдать то, что тебе нужно.

Джоби с преувеличенной тщательностью проверил список – один раз, второй раз, третий.

– Мне нужна ваша тень, – сказал он.

– Возможно, ты заметил, что никаких призраков у меня нет.

– О, призрака я найду, но боюсь, что вы неправильно меня поняли. Госпожа, я собираюсь забрать вашу тень. Вашу сущность. Вашу душу. Таковы условия. – Он пожал плечами. – Как я уже сказал, вы просрочили плату.

Нилит взмахнула саблей, вставая между мужчиной и Аноишем.

– Иди на хер, пока я тебе клинок в жопу не воткнула.

Джоби снова театрально вздохнул и потянул за веревку, на которой вел лошадь. Вторая лошадь подошла ближе. Морда ее была мрачна, словно пустая винная бутылка. Только когда повозка остановилась и перестала лязгать, Нилит услышала шипение.

Не переставая целиться в нее из арбалета, преследователь Джоби спешился и, переваливаясь, подошел к повозке, поднял один из углов парусины и застыл.

– Прежде чем приступить к возмещению убытков, я по обычаю даю тебе последний шанс передумать. Должен тебя предупредить: я служу Консорциуму уже семнадцать лет, три месяца и девять дней, – сказал он. – И у меня это очень хорошо получается.

Нилит взмахнула саблей, и клинок блеснул в солнечных лучах.

– Мое предложение остается в силе.

Джоби склонил голову набок, и еле заметная улыбка, размазанная по его лицу, исчезла.

– Вы не деловая женщина, да?

Это была правда. Будь у Нилит время или желание, она бы прочитала этому человеку лекцию о том, почему именно она ненавидит кровососов, нападающих на тех, у кого слишком мало или слишком много серебра. Консорциумы. Фирмы. Гильдии. Какие бы названия ни выводили они на своих гербах, главным для них оставалась прибыль. И поэтому они были ничуть не лучше тал и торов, которые торговали душами. Алчность не зависела от вида богатств: ее можно было встретить и в банке, и в Палате торговли.

– Я не люблю вести дела, – ответила Нилит.

Джоби снова вздохнул и посмотрел на Аракс.

– Госпожа, эту великую столицу построили не тени и не императоры, а предприимчивые, целеустремленные личности. Ее фундамент – успех, прибыль, власть тех, кто понимает, какую пользу приносит торговля. И все, кто разбирается в торговле, знают, что живая лошадь дороже мертвой женщины. А вы, очевидно, вообще это не понимаете.

Бац!

Арбалет выстрелил, и Нилит спасла только ее реакция. Джоби целился ей в живот, но она нырнула вбок, и стрела воткнулась в песок между ногами Аноиша. Он встал на дыбы, размахивая копытами от страха и ярости.

Нилит бросилась вперед, занося саблю для удара. Джоби бросил в нее сверток шелка, пытаясь запутать в нем клинок. Одновременно он стянул холстину с повозки; под тканью оказалась клетка. Нилит сделала шаг в сторону и застыла на месте, увидев, что находится в клетке.

– Сделай что-нибудь! – заверещал Безел, летая вокруг Джоби и пытаясь выцарапать ему глаза.

Не обращая внимания на клюв и когти сокола, преследователь, не теряя времени даром, сбил с дверцы клетки тяжелые засовы.

В клетке сидело жуткого вида существо – наполовину червь, наполовину насекомое около четырех футов ростом. Серо-лиловое, оно блестело – то ли от пота, то ли от слизи. Его тело было свернуто в кольца, а рядом с его головой торчали две узловатые, покрытые панцирем руки. Они заканчивались синими загнутыми когтями, которые неярко светились, словно пары призрака. Существо казалось слепым; на его морде виднелся только непропорционально большой рот, пара ноздрей и три молочно-белых антенны, которые раскачивались, словно тростник на берегу реки. От чудовища исходила вонь гниющей на жаре требухи; запах был столь сильным, что у Нилит на глаза навернулись слезы. Но ее взгляд остановился на его зубах. Они, как и когти, светились – прозрачные, постоянно двигающиеся.

Несмотря на отсутствие глаз, существо, похоже, полностью сосредоточилось на Нилит. Синие когти с лязгом вцепились в железные прутья; монстр навалился на них всем своим весом. Страх, исходивший от него, полетел на Нилит, словно зимний ветер. Аноиш испуганно заржал и поскакал прочь.

Один.

Голодное чудовище раскрыло пасть, и из нее потекли огромные капли слюны.

Два.

Нилит проглотила свой страх и в пару прыжков сократила расстояние. Она взмахнула саблей, и из ее глотки вырвался вопль.

Три.

Последний засов отодвинулся.

– За работу, моя лапочка! – рассмеялся преследователь Джоби.

С клекотом монстр вырвался из своей клетки и налетел на Нилит в тот момент, когда ее сабля оставила зарубку на руке Джоби. Нилит услышала его крик, а затем чудовище сбило ее с ног.

Взревев, она оттолкнула его и измазалась в его слизи. Мощное чувство голода, которое испытывал монстр, боролось с ее желанием выжить. Он метался из стороны в сторону, извиваясь, словно кобра перед флейтой нищего. Снова и снова монстр атаковал ее; песок шипел под его телом. Монстр тянул к ней когти. Челюсти существа раскрылись так широко, что Нилит показалось, будто его голова раскололась надвое. Защелкали два ряда сияющих зубов. И все это время монстр визжал, словно кошка, которую сжигают заживо.

Его ярость лишала Нилит сил. От страха руки Нилит тяжелели. Когда она сделала очередной выпад, у нее заплелись ноги и она упала на песок. Покрытое слизью существо немедленно навалилось на нее всем своим весом. Ледяные когти прижались к груди Нилит, не давая ей пустить в ход саблю. А когда мерзкое существо сомкнуло челюсти на ее руке, Нилит услышала свой жалкий вой – он перекрыл даже яростно ржание Аноиша, верещание сокола и крики преследователя Джоби. Зубы, холодные, словно сосульки, коснулись ее кожи.

– НЕТ!