Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Лейка с ненавистью уставилась на надвигающееся смертоносное поле. Воздух завибрировал по ее яростной команде, полетели искры. Прямое воздействие? Прямее некуда – банальная атака со всей дури. Что ж, прощупаем, насколько эта штука уязвима. Боль скреблась внутри все настойчивее, дар требовал заслуженного отдыха. Отказать!

Непоколебимое спокойствие, уверенный призыв. Энергия откликнулась, преобразовалась в чистейшую концентрированную силу. Громыхнуло нехило, в противоположный конец зала прокатилась ослепительная волна. Мощная, стирающая каменный пол в пыль вместе с попавшимися на пути фонарями. Эффектно! На безумной скорости врезалась в марево, от шипения заложило уши. А потом все схлынуло. Остался лишь покореженный зал и слегка поредевшее мутное поле, ползущее нам навстречу. Хорошие новости – ловушку все-таки можно разрушить. Правда, такими темпами мы ее будем ковырять до вечера. А времени в обрез.

Стало холодно и совсем темно. Светляк испуганно кружил под потолком, пыль медленно оседала на полустертых стенах. Весь зал казался небрежным наброском криворукого художника.

– Так не успеем, – сокрушенно произнесла Лейка, – она до нас раньше доберется.

– Эта ловушка в разы мощнее прошлой, – отметил я. – И хозяев не видно. Издалека ее пустили.

– Значит, удивим их, раз они считают, что мы покорно ждем своей участи, – хмыкнула она и задумчиво продолжила: – Интересно, а форму этой энергии можно поменять?

Марево стало ближе, лизнуло дымчатыми щупальцами пол. Воздуха резко перестало хватать. Лейка сосредоточенно прищурилась, враждебная энергия совсем нехарактерно булькнула, на мгновение растеклась на половину зала пенным, ежесекундно разрастающимся морем, и вновь обратилась туманом. Мы переглянулись. Мысли у нас определенно сходились. Если не можем сами уничтожить ловушку, нужно создать то, что сможет. Я подошел к Лейке, взял за руку. Ее ладонь была даже не горячей – раскаленной. Прикосновение обожгло, мир сузился до крошечной полоски горизонта, на которой маячила верная смерть. Настойчиво пульсирующая в висках боль мигом отошла на задний план. Лейка тяжко выдохнула, засверкала ярчайшим холодным сиянием. А ведь неплохая идея. Хоть бы сработала!

– Рискнем, – приободрил я. – Хуже не будет.

– Только попробуй сказать, что все будет хорошо, – процедила она.

Тесное касание, максимальная сосредоточенность. Стены задрожали, засочились знакомой белизной. Не знаю, что было сложнее – трансформировать такой массив энергии, удержать его в этом состоянии или самому не отключиться. Я настроился на Лейку, картинка в голове воспроизвелась одна на двоих. Отовсюду хлынул свет, вызывающе струясь под ногами. И погас, впитавшись в густую траву.

Сотня упитанных светляков расчерчивала зигзагами ночное беспросветное небо, словно наклеенное на потолок. Черные листья с прожилками покачивались с голодным шелестом, ветки кустов скалились острыми колючками.

– Похожим вышло, – присвистнул я, стараясь не упускать связь с сотворенным миром. Ни с одной его частью. Растает только так. – Где они?

– Везде, – довольно улыбнулась Лейка.

В зарослях замерцала россыпь красных глазок. Явились! Лейка выдернула свою ладонь из моей, торопливо надела на палец кольцо с массивным камнем, в котором угадывался силуэт кролика.

Туман ловушки клубился в середине зала, на границе большой поляны, дышать становилось тяжелее с каждой секундой. Из кустов послышалось тонкое урчание, высунулись навостренные белые уши. Ветви с шуршанием раздвинулись, между черных листьев замелькало множество глянцевых носов. В родном мире эти твари злобные и своенравные, а мы перерисовали его практически без изменений.

– Думаешь, они поведутся? – спросил я с сомнением.

Лейка пожала плечами. Была не была. В конце концов, любимое кроличье лакомство нам известно. А грамотная мотивация – половина успеха.

Освободить мысли, загнать протесты собственного дара куда подальше. Не разрывая единения с лесом, сконцентрироваться на подбирающемся мареве. Его дымчатые волны переливались жадными отблесками, откровенно чужеродными. Странная энергия, не из одного лишь Потока. Чувствовалось вкрапление чего-то личного и упрямого. Преобразованию оно сопротивлялось сильнее всего, но Лейка действовала с напором истинного катка. Ловушка подчинилась, изменила форму, но не скорость и направление. Теперь на нас мчалась стая огромных волков. Десятка четыре, не меньше… Дымчатая шерсть вздымалась на загривках, глаза горели злобой, утробный рык намекал отчетливо: догонят – сожрут. Истинная суть их энергии как раз подразумевает зверский аппетит. Кролики оживились, повыскакивали из кустов и вытянулись нетерпеливыми столбиками. Мы с Лейкой благоразумно убрались прочь с линии огня – к деревьям. Нежные создания обнажили по три ряда острых зубов и ринулись навстречу волкам.

Мелькнули розовые подушечки лап, кролики задорно попрыгали в налетевшую на них стаю. Шерсть полетела клочьями. Дымчатая преимущественно. Рычание, визг и чавканье слились в безумную какофонию. Поляну встряхнуло, воздух вернулся. Вырвался выдох облегчения. Ловушка слабеет. Но и мне не лучше… Хотелось уже не отдыха, а просто сдохнуть. Только некогда.

– Он здесь! – объявила Лейка и высунулась из укрытия. – Наконец-то.

Через кусты, сминая ветви и листья, прогрызал путь черный кроль с разорванным ухом. Помесь льва с моржом, если судить по размеру и клыкам. Вовремя подоспел! Чавканье с поля боя раздавалось все более сытое и довольное, а волков оставалось не меньше половины. Даже в такой форме ловушка по-прежнему рвалась к обеденному залу и вемам.

Лейка выставила вперед руку, шикнула на кроля. Тот зачарованно уставился на кольцо, поджал уши и послушно замер – таинственным образом этот перстень делал из злобной зверюги ручную болонку. Лейка покачала ладонью как маятником и резко махнула в сторону побоища. В следующий же миг кроль меховой торпедой рассек пространство и влетел в сбившихся в кучу волков. Полный набор: надрывный визг, кровавые брызги и ошметки, въедливый металлический запах. Лейка вздрогнула, отвернулась. Не получалось у нее воспринимать картинку как трэшевый ужастик. В ушах нарастал звон, попытка контролировать форму окружающей энергии провалилась. Лейка болезненно поморщилась. Тоже устала. Не справляемся. Противное дребезжание, разрыв. Лес и кроликов мы удержали, а вот волки… То, что от них осталось, тотчас растеклось знакомым маревом и поползло к нам. Впрочем, смертоносное поле поредело. Былой мощью и не пахло.

Лейка собрала последние остатки силы, я добавил, что смог. Всплеск чистой энергии устремился точно к заволакивающему лес туману. Все утонуло в мощном холодном свете, различить что-либо стало нереально. Схлынул он так же быстро. Лужа мутной хищной энергии замерла в злосчастном метре от нас, испустив кольца едкого дыма. И рассеялась без следа. Отлично! Мы сумели добить эту дрянь. Ловушке конец, до цели ее не довели. По крайней мере, конкретно эту…

Кролики вскочили на лапы и отряхнулись, вздыбив окрасившуюся в багрово-коричневый цвет шерсть. Одни сыто зевали, другие разочарованно клацали пастью в воздухе, не понимая, куда делась их законная добыча. Главный кроль рьяно выкапывал себе посреди поляны нору, во все стороны летели комки земли и грязи. За деревьями засверкали знакомые отпечатки.

– Сладкая, да ты притомила! – раздался недовольный голос. На поляну вышел флибустьер.

Следом материализовалась вся банда. Судя по выражению их лиц, притомились они не меньше. Явственно чувствовалась злая, агрессивная вибрация. Кажется, нас собираются схлопнуть безо всяких ловушек. К счастью, выход в реальность нащупывался. Вполне вариант…

– Мы не договорили, – поджала губы Лейка с самым категоричным видом. Стало очевидно – нет, не вариант. От слова «совсем».

– Угадайте, кого тут нет, – перешел я сразу к делу. – И что нам всем за это будет.

Блондин всмотрелся в коридор и мрачно произнес:

– Мари… Сообразила все-таки.

Скорее сплагиатила. Рыжий нахмурился, мелкая кудрявая пристально уставилась на Лейку, словно пытаясь разглядеть что-то глубоко скрытое. Кролики задергали испачканными бог весть в чем носами, сотня красных глаз нацелилась на прибывшую пятерку. Десерта не хотите? Ам-ам!

– Что это за мерзость? – брезгливо осведомился блондин, пинком отбрасывая подобравшегося довольно близко ушастого.

Значит, в верхнем Потоке они не были, и понятия не имеют, что там творится. Энергия вокруг дрогнула, закрутилась. Кролики вмиг растворились вместе с лесом, его место занял прежний громадный зал с подсвечниками-фонарями.

– При всем богатстве выбора, – с садистским удовольствием высказалась Лейка, – либо вы всех отпускаете, либо умираем вместе.

Блондин ухмыльнулся, потянуло опасностью. Самое время сформулировать ту же мысль чуть иначе. Я попытался выйти вперед, Лейка схватила меня за руку. Это даже мило… Флибустьер проследил за ее жестом со странной усмешкой, в зале заметно похолодало.

– Пока вы будете создавать третью ловушку, – пояснил я, – Мария завершит план, придуманный тем, кто всех сюда отправил. Кто быстрее?

Повисло напряженное молчание.

– И что же, просто их отпустить? – хмыкнула кудрявая совершенно без детских интонаций. – Ну уж нет.

Блондин согласно кивнул, азиатка равнодушно отвернулась. Лейка вцепилась в мою ладонь сильнее, и явно приготовилась снова обрушить на них потолок. А толку?..

– Они правы, – скупо отметил рыжий. – Не успеем. А Мари – легко. Ее давно нет.

– Можем и успеть, – упрямо возразила кудрявая.

– Рискованно, – отрезал брюнет, не сводя с нас задумчивого взгляда. С каждой секундой этот взгляд нравился мне все меньше. – Ваша взяла.

Кудрявая обиженно наморщила нос.

– Ладно. – Блондин разочарованно вздохнул. – Все равно еще встретимся…

Пространство налилось ярким белым светом, он сжался в крохотный комок и разжался вновь. Разошелся во все стороны, окутав пол, стены и потолок блестящим свечением. Зал качнулся на волнах стремительной энергии, стало тихо и пусто. Без сомнения – вемов в конце коридора больше не было. Нам с Лейкой рассчитывать на доставку домой было бы глупо, а еще глупее – задерживаться тут хотя бы на мгновение.

Мы устремились прочь, одновременно, сквозь плотные белоснежные волны – вверх, к теплому свету. Он был рядом, вместе с Лейкой и пульсирующей болью, раскатистым эхом уходящей в глубину сознания. Аукнулось оно неожиданно. Виски словно клещами сдавило, резко потянуло назад. С таким напором, да впечатляющей скоростью, что сопротивляться было бесполезно. Сегодня определенно не мой день…

Тот же зал, мерцание свечей во мраке. И ядовитая полуулыбка напротив. Тонна ехидства, прищур небесно-голубых глаз.

– Ничего не хочешь мне сказать? – вкрадчиво спросила Соня, излюбленным жестом склонив голову набок.

Когда думаешь, что хуже быть не может, надо вспоминать ее.

– Даже не знаю, – в тон отозвался я. – Может, гори в аду?

– Не по адресу. – Она тряхнула головой. Светлые пряди рассыпались по плечам, улыбка превратилась в полноценную ухмылку. – Еще варианты?

Чтобы она и отстала? Злобная навязчивая стерва. Я осмотрелся. Из плюсов – мы здесь вдвоем, из минусов все остальное. Вемы ушли, и переданная мне сила ушла вместе с ними. Управлять местной энергией больше не могу, вернуться домой тоже. Дар на последнем издыхании, еще и эта вцепилась.

– Пашенька, ну зачем? – трагическим шепотом поинтересовалась она, взмахнув ресницами.

– Сонечко, как зачем? Мечты должны сбываться.

– О… – Соня сложила руки на груди. – Так вот что это было. Пинком под зад, навстречу счастью. Душевная доставка!

А ведь хорошо тогда улетела, от границы до самого лабиринта. Если у кого-то рвет крышу, пусть рвет подальше ото всех. Справедливо.

– Разве ты не получила то, что хотела?

– А ты? – хитро улыбнулась она. – Скажи, неужели тебе хотя бы немного, хотя бы чуть-чуть не жаль?

– Жаль, – невольно вырвалось признание, – что я не могу сделать это еще раз.

Соня изменилась в лице, наигранную дурь как ветром сдуло.

– А если она узнает?

– И кто же ей расскажет? Ты? – Я не сдержался. Рассмеялся в голос. – Или, быть может, я?

Стало еще смешнее. Я бы Лейке скорее рассказал о том, что не перевез ее любимый ковер в нашу квартиру вовсе не потому, что тот не влез в машину. Соня закатила глаза. Приблизилась ко мне вплотную, киношно закусила нижнюю губу.

– Точно не ты, – промурлыкала она годами отточенной интонацией.

Угрозу я уловил. Внутри все напряглось, дар заскребся где-то на границе сознания и затих. Такое ощущение, что с концами… Усмехнувшись, Соня обвила руки вокруг моей шеи и впилась в губы поцелуем. Жадным и быстрым, еще более удушливым, чем объятия. Разжав их, она отступила на шаг и растворилась в ослепительной белизне. Секунда, и яркий свет поглотил весь зал. Ничего не стало. Только белое. Сплошняком, везде и всюду.

Ну и что дальше?

Энергия равнодушно плескалась вокруг, время шло. Гулко стучало сердце, будто в другой, бесконечно далекой реальности. Рядом не было ни души, меня здесь никто не держал. Да и это ни к чему. Обратно я сам не вернусь. Взятые взаймы силы иссякли, собственные объявили бойкот. Не уверен, остались ли они вообще. Впрочем, будь я в лучшей форме, это бы ничего не изменило. Глубокий Лектум мне не по зубам.

Вот и все. Я осознал это на удивление отчетливо. Без паники, надежд и жалости к себе. Всему приходит конец, как бы сказала Лейка – так уж повелось. С подобными мыслями невозможно свыкнуться заранее. Я всегда знал, что из Потока можно не вернуться. Потеряться, заблудиться, исчезнуть. Перестать существовать в реальном мире. Но о том, каково это – остаться тут насовсем, я не задумывался. А стоило бы. Чертова белизна бесила почище глупых вопросов от менеджеров по продажам.

Остается принять как данность – доигрался. И виноват в этом не Норд. Сам дурак. Не меряйся я увлеченно совочками в чужой песочнице, давно заметил бы несоответствия в истории исчезновения Марии. Но теперь чего уж… Мысль была одна, и та идиотская – надо было все-таки рассказать маме про дар. Несколько раз была подходящая ситуация, а я промолчал. Решил – лучше ей не знать. Зря. У нее бы сразу любые вопросы отпали. И мысль бы мучить не стала, какого черта я грустно закончил в психбольнице, врачи которой лишь недоуменно разводят руками.

Белизна потускнела, вдалеке что-то засверкало. Крошечная искра света, едва заметная. Откуда? Пока пытался сообразить, поневоле двинулся ей навстречу. Она будто манила. Чувствовалась странная, почти родная теплота, и я четко понимал, куда нужно идти. Искра разгоралась. Не то чтобы звала… Нет, скорее говорила «иди сюда, неудачник». Словом, та еще хамка.

Звон в ушах нарастал, последние силы отказывали. Явно пора поднажать. Впереди наливался сгусток света, стремительно приближаясь. От местной энергии он разительно отличался. Хотя бы тем, что живой и горячий. К счастью, автопилот не подвел. Финальный рывок, разом посеревшая белизна. Окружили очертания стен, полыхнуло жаром. Неужели выбрался?

Накатила боль, дикая, зудящая, словно норовящая прогрызть себе дорогу изнутри. Раз мне настолько паршиво – значит, я жив. Отличные новости!

Звенеть перестало, сквозь поредевший белесый туман мне довольно улыбнулась Кира.

– Вот и умница, – засюсюкала она и потрепала меня по голове.

Что за?.. Выходит, меня звала Кира. Ну, конечно! Об этом способе возвращения и говорила Мария. Обмен энергией перед погружением! Секс дает тот же эффект, но суть не в нем. Мог бы сразу догадаться. Она с Мигелем в паре исследовала, а ему едва семнадцать лет исполнилось. Да и Норду глубокий Лектум показывала. Я изрядно хапнул Кириной энергии, как раз незадолго до заварушки. А в ней моей полно оставалось. Сходится…

Мысль ускользнула, перед глазами прояснилось.

– Ну, не бойся, уже все кончилось… – Кира сдавила меня в цепких объятиях. Духи у нее были одуряюще сладкие, пух от кофты немилосердно лез в нос. – Если что – я тебя в обиду не дам!

Чего?! Рядом ахнула Василика, Моника хихикнула. Ага… Библиотека, все в сборе. Сижу с краю дивана, Кира пытается меня придушить. И сил шевелиться нет вообще. Откатом от путешествия сейчас крыло всех, но бесплатное представление никто не пропустил. Кроме Марии и Нессы. Те рядышком лежали на диване без проблесков сознания. Нехило их в клинике накачали, раз до сих пор не очнулись.

Сзади, за креслами, у самого выхода стояла Лейка – совершенно бледная. Пугающая отрешенность, в глазах – пустота. Губы подрагивают, ладони сжаты в кулаки. Не понял. Что она здесь делает?!

– Отдыхай, – заботливо проворковала Кира. – Тебе вредно напрягаться.

И звонко чмокнула в лоб. Приехали… А можно я вернусь обратно и все-таки сдохну?..

Лейка с усилием вздохнула, развернулась к дверям.

– Теперь-то точно всех спасли, – почти не дрогнувшим голосом отметила Лола.

Кира подтянулась повыше и приглушенно хихикнула мне в затылок. Я ее прибью. Пойму, как пошевелиться, и прибью обязательно!

Брошенные кем-то ответные реплики слились в противный гул, шкаф с книгами уплыл в стену. Лейка переступила порог, не обернувшись. Глядя ей в спину, я сообразил – надо ее догнать и вытрясти ответы на вопросы. Как назло, не смог даже отодвинуться от Киры. Дар безжалостно выставил счет. Да чтоб его! Сознание отключилось, и все заволокло темнотой.

Глава 23

Лейка

В висках пульсировала кровь, сердце колотилось так, что не хватало воздуха. Казалось, кроме этого гулкого, учащенного стука нет больше ничего. Я вышла за порог, вдохнула полной грудью. Потом еще и еще… Сквозняк парусом надул шторы, дверь вырвалась из рук и с грохотом захлопнулась за моей спиной. Коридор был пуст, стены казались ненастоящими, сотканными из очередной энергии. Голова кружилась, ногти впивались в кожу. Еле заставила себя разжать ладони. На них тотчас вздулись багровые царапины, но боли я не чувствовала.

Закончилось. Все закончилось. Или наоборот – только начинается…

Шаг, второй, третий. Настежь распахнутые окна, тягучий запах южных цветов с улицы. Мельтешение в холле теней и человеческих отпечатков. Топот, взволнованные голоса. Кто-то сюда пожаловал?..

Я замерла на границе холла и коридора и осторожно выглянула. Гостей было человек десять, разило напряженностью и жестко контролируемой тревогой. На плечи навалилась привычная тяжесть, я прислонилась к дверному косяку. Взгляд скользнул по мужчинам на лестнице и уперся в Феликса. Его бровь удивленно поползла вверх, в глазах застыл вопрос, далеко не самый цензурный. Заметил… Выражение лица снова стало непроницаемым, но вопрос никуда не делся. Я не шелохнулась. Еще хуже сегодняшний день все равно не будет.

Рядом со мной возник нервный тип с лихорадочным румянцем, выговорил пару фраз на испанском. Я его узнала – тот самый, с собрания в Совете, который особо сердито выражался. Тогда он выглядел куда внушительнее. Следом подлетел второй – бледный и тощий, выдал добавки, вроде бы по-английски. О да, теперь гораздо понятнее! Феликс каким-то мистическим образом оказался не на лестнице, а передо мной. Окружили.

– Что… – процедил он без намека на обычную невозмутимость, но мгновенно осекся. – Что ты здесь забыла?

– Разбиралась, – пожала я плечами, – со всякими ментальными штучками. Мы же договаривались.

– Где Норд?

Вот как. Сообщник Алекса из Совета явно его сдал.

– Там. – Я кивнула на дверь кладовки, Феликс непонимающе нахмурился. – Он больше никому не навредит. Тьма, вытягивание жизни… Ну, ты в курсе.

Феликс мрачно кивнул. Надеюсь, смерть Алекса попадет под определение мистической мути, разбираться с которой нет смысла. Очень надеюсь.

– Уже все кончилось, – сказала я, скорее самой себе, чем этой троице. – Наши в библиотеке, приходят в себя. Им… тяжко пришлось.

Феликс произнес что-то следом за мной. Перевел, видимо. Нервный парень рванул в коридор, едва не сбив меня с ног. Бледный командным тоном посыпал распоряжениями. В холл хлынули беспорядочные сгустки эмоций, замелькали энергетические отпечатки. А людей тут намного больше, чем мне казалось. Феликс взял меня за локоть и потащил прочь. Вскоре оказалась на веранде второго этажа, в плетеном кресле у стола с шахматной доской и сваленными в кучу фигурками. Феликс вернулся вниз, велев никуда не уходить. В противном случае обещал приковать к перилам балкона. Мол, это единственный способ обнаружить меня там, где оставил.

Сомневаюсь, что смогла бы куда-то уйти, даже при всем желании. По венам растекалась слабость, глаза застилал туман. Я постаралась сосредоточиться. Через несколько минут высмотрела Артема, недалеко, буквально через дорогу. С балкона виднелся сквер и ряды аккуратных скамеек. Хорошо… Нельзя, чтобы мальчика кто-либо заметил. Не было его тут, и все. Никогда.

С улицы прилетали прохладный ветер и голоса, сигналила машина. Не было ни сил, ни желания выглядывать с балкона и проверять, что там происходит. Веки тяжелели, сама не заметила, как провалилась в сон.

Пробуждение было непривычно спокойным. Головная боль отпустила, спина уютно упиралась в подложенную подушку. На соседнем кресле сидел Феликс и задумчиво двигал шахматные фигуры на доске. Партия с самим собой, причем обе стороны несли существенные потери. Особняк энергией больше не сочился, от былой мощи остался лишь привкус недавно погасшего костра.

– Где все? – спросила я осторожно.

– В больнице, – отозвался он, не отвлекаясь от доски. У меня перехватило дыхание. – Обычной больнице. Ты их состояние сильно переоценила. Прочухаются, и свободны.

Правильно… Двенадцать человек с сильным даром, да после такого стресса, опасны не только для окружающих, но и для самих себя.

– А я? – вырвался вопрос.

На больницы решительно нет времени, меня Артем ждет!

– У избранных своя, отдельная программа, – сообщили мне с заметной издевкой. – Куда-то опять не терпится влезть? Хоть бы смотрела тогда, куда именно. Тут все чуть на воздух не взлетело. Утечка газа, ни одного вентиля перекрытого на весь особняк. Повезло, что окна везде распахнуты.

Внутри похолодело. Так что же, выходит, я на полу уселась, в Поток ушла, а тем временем… Дом в любой момент мог взорваться?

Спокойно. Справиться с паникой, выровнять дыхание. Обошлось ведь. Чудом, но обошлось.

– Это Алекс сделал?.. – прошептала я.

– Фанатизм никого до добра не доводит, – хмыкнул Феликс, и наконец поднял на меня взгляд.

Ни насмешки, ни упрека. Лишь бесконечная усталость. Подозреваю, ночь у него выдалась бессонной. Вчера улетел в Барселону, а сегодня уже примчался сюда… Визит в испанский филиал выдался насыщенным. И успешным.

Феликс снова уставился на доску, еще две фигуры ушли в расход. Так скоро ни одной не останется… Я вытащила из-за спины подушку, уткнулась в плюшевую желтую мягкость и спросила:

– Кто ему помогал?

– Агата, – коротко ответил Феликс.

От подушки сладко пахло – какими-то девчачьими духами, невольно представлялся выводок фей с розовыми волшебными палочками. Вот как, получается… Тылы у Алекса были надежно прикрыты. Глава филиала! Только зачем ей это?

– Исключительно из лучших побуждений, – продолжил Феликс в унисон моим мыслям. – Два фанатика нашли друг друга. Как выяснилось, она и раньше не стеснялась обнаглевших вемов в клиники отправлять. Без набора обязательных пяти предупреждений, вне очереди, ради безопасности нормальных людей. Считала, что это оправдано. А тут Норд с предложением уничтожить около десятка самых сильных…

Ясно. Стремление насильно осчастливить человечество отнюдь не ново. Однако главного-то Алекс ей не сказал. Вряд ли Агату обрадовало бы, что после уничтожения приговоренной десятки ловушек не станет, и остальные люди с даром смогут жить долго и вне стен психиатрических клиник.

Из глубины коридора прилетел сквозняк и чьи-то спокойные голоса. Видимо, все и вправду позади… Не будет ни взрыва, ни массовых смертей, ни лучшего мира без ловушек и гадов из нижнего Потока.

– Норд был прав? – спросил Феликс. Абсолютно серьезно, как бы невзначай смахнув с доски очередную фигуру.

– Да, – тихо ответила я в подушку. Даже странно, что он расслышал.

Внутри растеклась горечь. Я выпрямилась и не сдержала усмешки:

– Думаешь, зря вмешался, да?

– Не думаю, – отозвался он. – Я против жертвоприношений, особенно насильственных. Всегда есть другие способы решить ту же проблему.

Хочется верить, что есть… Я выдохнула, отложила подушку в сторону. Стало немного неуютно, но прятаться за ней было глупо. В принципе прятаться глупо. Надежных убежищ не бывает. Это лишь иллюзия.

– На меня напали там, в аэропорту. Прежде чем провалиться в Поток, я почувствовала укол. Это был не Алекс – его приближение я бы по энергии почувствовала. И не Агата – вряд ли она лично со шприцем бегала. Им помогал кто-то еще.

– Да, – кратко ответил Феликс, всем видом показывая, что подробностей на этот счет не будет. – Схема была четко отлажена: вырубают уколом, аккуратно доставляют до поджидающей машины. Там Норд отправляет в ментальные дали и исчезает, а вас увозят по адресу, где Агата уже организовала место. Вкалывали вам некий препарат, полностью отключающий сознание. Кстати, то же самое Норд тебе и сегодня вколоть пытался.

Он выразительно покосился на царапину на моем плече, я инстинктивно прикрыла ее ладонью. Значит, полностью отключающий сознание? Я так понимаю – перекидывай куда хочешь, никакое согласие не требуется. Фактически любой из нас может избавиться от другого, ведь выхода из глубокого Лектума нет.

– А что за препарат?

– Уже неважно, – твердо сказал Феликс. – Он уничтожен, документация тоже. Слишком опасен в нечистоплотных руках.

И к лучшему.

– На чем же они прокололись? – нахмурилась я.

– Они – ни на чем, – усмехнулся Феликс. – Действовали аккуратно. Гусман зарвался со своей коммерческой деятельностью. Сам подставился, и Агату подставил.

– То есть эти два дела между собой не связаны?.. – опешила я.

– Гусман за деньги стал посторонних запирать в наши клиники. Эти непонятные люди привлекли внимание главного офиса еще в прошлом месяце. Странных случаев и подозрительных данных набралось много. Оставалось лишь на месте выяснить, что к чему.

Значит, он давно дело с клиниками расследовал. Мой звонок просто оказался кстати. Оттого и то щедрое предложение присоединиться. В смысле, поработать приманкой. Хотя в итоге все хорошо сложилось. Пожалуй, даже удачно…

– Выходит, если бы не этот Гусман, – задумалась я, – который вообще не при делах, у Алекса бы все получилось.

– Если бы не кретин-санитар, – весело возразил Феликс, – который тебя сразу не обыскал и не забрал телефон.

Отлично! Нашли виноватого. Наружу прорвался смешок, напряжение отпустило. Вдохнула свободно. Правильно говорят, даже самый гениальный план способна испортить какая-то досадная мелочь… Феликс передвинул пару фигур и потерял к доске всякий интерес. Видимо, все.

– И кто кого? – поинтересовалась я.

– Ничья, – сказал он без особой радости и посмотрел на меня – тем самым взглядом, когда вроде и не на меня вовсе. – Тебя внизу подруга ждет, проводит куда захочешь. За документами в консульство обращайся. На следующей неделе с вашими будет встреча в Совете в Барселоне, с разбором полетов и расставлением точек. Но тебе на ней присутствовать не надо.

Я кивнула. Поднялась с кресла, шагнула к выходу с веранды. С опозданием осознала смысл последней фразы, обернулась и уже в дверях спросила:

– Почему не надо?

– Потому что нам с тобой лучше больше не видеться, – ровно ответил Феликс.

Я пожала плечами и переступила через порог.

Лучше, так лучше.

По коридору гулял сквозняк, вдоль распахнутых окон суетились люди. Внимания на меня никто не обращал, словно я была невидимой. Приятное чувство, причем безо всяких Лектумов. У самой лестницы слабость вернулась, нахлынуло головокружение. Внизу уже никого не было, только издалека прилетали чьи-то голоса, да Кира мерила холл нетерпеливыми шагами. Я решительно вцепилась в перила и одолела эти чертовы ступени одну за другой.

– Всех в больницу загребли, – взбудораженно выпалила Кира, подхватывая меня под локоть. – Еле удалось отбиться. Долго не верили, что я тут ни при чем, и вообще мимо проходила… Договорились, что я за тобой присмотрю, когда проснешься. Ты как? Выглядишь неважно.

– Идем отсюда, – выдавила я.

Дверь показалась невероятно тугой, солнце на улице – ослепительно ярким. Кира вела меня к воротам, по мощеной дорожке, мимо сваленных в кучу складных стульев и затоптанного множеством ног газона. Картинка перед глазами то расплывалась, то собиралась воедино, теряясь в солнечных бликах и шуме проезжающих за забором машин. Счастье, что Кира здесь, со мной. Она добралась до телефона и заметила мои пропущенные вызовы примерно в тот момент, когда мы вернулись из глубокого Лектума. Вернулись, только не все… Кошмар четырехлетней давности пытался ожить, и у него почти получилось. Какого черта дар у Киры возрос, да еще многократно, я не задумывалась. Главное, что она отыскала меня по энергетическому следу, примчалась сюда и вытащила Пашу.

– Он такой милый, когда в отключке, – хихикнула Кира, отворяя тяжелую створку ворот. – Даже злиться не получается…

Удивительно. У меня вот всегда отлично получалось.

– Тебе что, дар усилили? – спросила я, хотя ответ был очевиден.

– Не совсем… – замялась она и поправила очки. – Вернули, как было.

Мы вышли за ворота и очутились на оживленной улочке. Особняк остался позади, вместе с Советом и сегодняшним днем. Или вчерашним? Кажется, я потеряла счет времени. Кира нервно крутила кольцо на пальце, вдаваться в подробности ей явно не хотелось. Странная история с ее даром, похоже, Паша постарался. Не зря так рвался в совместную командировку. Но я знаю Киру больше тринадцати лет, и ее дар всегда был слабым. Выходит, что-то я тогда упустила… в самом начале.

– Это длинная и запутанная история, – Кира оставила кольцо в покое и переплела пальцы. – Однажды напьюсь и расскажу… Так что, вероятно, это случится уже очень скоро!

Позже ее огорчу, что с алкоголем придется быть осторожнее. И много с чем еще. Конечно, с теорией у нее все в порядке, обучение у Вениамина не могло пройти зря. Но одно – знать, а совсем другое – жить с этим.

Прохладный ветер обдувал лицо, небо тускнело. Дело явно шло к вечеру. Кошмар… На сколько я оставила ребенка в одиночестве?! Не задержалась, называется! Я потянула Киру к скверу.

Артем сидел на скамейке у фонтана и увлеченно тыкал пальцами в телефон, болтая босой ногой. Стянутый кроссовок валялся рядом, на траве, вокруг него топтались голуби, лениво пытаясь клюнуть. На наше приближение они не отреагировали, Артем тоже. Чтобы добиться хоть какой-то реакции, пришлось подойти и тронуть его за плечо.

– Не сейчас, – сердито засопел он и рьяно постучал пальцем в дисплей. Веснушки на его лице воинственно блеснули. – Мы с Ариной онлайн на очки играем. Я почти выиграл!