Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Степан Мазур,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 324 (всего у книги 360 страниц)

Часть вторая: «Спасение». Глава 8: Гори, горе, на моём просторе

Сёма поднял веки и пропустил момент, когда из палаты вышел целитель. Порядком заезженное шарлатанами наименование резало слух, но суть отображало верную. «Врачом» представителя персонала нового типа лечебниц назвать не мог при всём желании. Врать тот не умел. Только исцелял тело, специализируясь не на определённом органе или области тела, а на всём организме целиком. Целитель по сути возобновлял его целостность, используя весь доступный опыт лечения, включая передовую современную медицину, но не ограничиваясь лишь ей одной.

Тело после шести часов комы подчинялось плохо, но дышал сам. Рёбра чесались и болели. Ощущал всю боль тела. Во всех оттенках. Пластиковая кислородная маска на лице жутко раздражала. Но по рукам гуляла такая слабость, что согнуть локоть и стянуть её – преступление против самого себя. И язык едва ворочался, прилипший к нёбу.

От плеча приятно пахло хвоей – остался запах от компресса. Бутылка в капельнице сменилась. Сёма мог лишь догадываться, что капают на этот раз. Наверняка для сердца или витамины. Печень с почками просто так засорять бы не стали.

Дверь отворилась.

«Маша?» – мелькнуло с надеждой в голове.

Вошла Лера. На плечах халат, на лице лукавая улыбка.

– Ну вот ты и попался.

«О нет. Для мести самое время. Кто ей сказал, что я в здравнице? И Маше то скажут лишь через пару дней, не раньше. И то мягко, полунамёками, подготовят. Ей нельзя волноваться. Но ты-то откуда здесь?», – подумал пробужденный.

Лера закрыла дверь, приблизилась. В глазах что-то подходящее больше убийце или сумасшедшему, но не девушке двадцати лет.

Пальцы Леры коснулись одеяла и резко сдёрнули! Нагой, как Адам и Ева в саду до падения, Сёма попытался возразить, что так заметно холоднее. Но бурчание под маской и сам едва расслышал.

«Лучше бы убила».

Но Валерия вместо того, чтобы достать нож или пистолет и, наконец, как по мнению Семёна, отомстить за секиру в груди и падение с небоскрёба, скинула лишь собственную одежду. Лёгкое летнее платье сползло по бёдрам, оказавшись на полу и блондин невольно открыл рот.

Такого поворота он не ожидал.

«О, нет. Нет, нет, нет. Я женат! Мне чужого не надо! Мне сегодня после инопланетной молнии совсем не хочется», – бешено крутилось в голове, но слабое тело лишь скулило, протягивая слова, и точно не могло оказать любого типа физического сопротивления.

Всё, что оставалось, это смотреть.

Бледная кожа девы, распущенные волосы, ниспадающие на плечи. В любой другой момент жизни до момента знакомства с Марией Валерия вполне могла Сёме понравиться.

«В прошлый раз суккуб обыграл, в этот – та ещё бестия. Я становлюсь изменником! А меня вы спросить забыли?».

Лера проворно взобралась на кровать.

«Куда смотрит инквизиция?»

Тело не починялось. А разум не в силах запретить плоти слиться с нелюбимой. Сердце застучало быстрее.

Сёма, что есть воли напрягся, стараясь вернуть себе потерянный контроль. Кончики пальцев слабо задрожали, но не более. А вот зарод словно почуяв женщину, исправно выполнял последнюю заложенную природой программу.

«Нет, нет, нет!» – молоточками стучало в голове. – «Велес!»

– Что?

– Помоги.

– Ты едва не убил себя и меня, а теперь просишь о помощи?

– В следующий раз обязательно убью. Или помоги!

– Нет. Ты всё равно не поймёшь, что замысел гораздо глубже, чем кажется.

– Что это значит?

Велес не ответил.

– Тогда проваливай из моего тела. Я не двойной инкубатор. В каждом теле есть место лишь для одной души. Подселенцы, да ещё и убегающие от прошлых проблем, мне ни к чему. И не смей называть себя моим отцом! Ты жалкое, никчёмное существо! Я убью тебя при первой возможности! Проваливай!

– Я и пытаюсь, глупец!

– Как?

– Когда сольюсь с Иштар, покину тебя

– Да ты совсем офонарел? Какая ещё Иштар? Где я тебе её возьму?

– Она здесь. Я чувствую её присутствие.

– Здесь только Лера, черти бы её побрали!

– Она в ней… Точнее, это и есть она… отчасти.

– Как такое возможно?

– Ты же убил её.

– Вроде как нет!

– Убил. И верно Меченый смекнул, что полностью нейтрализовать воздействие Виры не удастся. И просто подселил к умирающему телу душу-плюс. Она сильнее. Ибо она – Иштар!

– Нет! Не позволяй ей!

– Всё давно решено, дурак.

– Нельзя меня трогать мать вашу!!!

Несмотря на протесты, всё случилось. Лера ускорила темп, вбивая в кровать тазом, в позе наездницы выжимая из него все соки.

– Клянусь тебе, отец, один из нас не переживёт нашу следующую встречу.

– Как скажешь, лег.

– Кто?

– Кое-что в тебе всё же от меня останется. Ни Арлег, ни бог, но моё временное присутствие сказалось на твоих возможностях. Ты пожрал часть моих сил. А теперь уползи в самую тёмную комнату своего разума и предоставь всё мне. Я выберусь!

– Почему ты сам не выберешься?!

– Потому что ты плохо слушаешь! Ты пожрал часть моих сил! Сказал же!

– Пошёл вон! Немедленно!

– Не раньше, чем испустишь семя.

– Что вы задумали?

Но Велес больше не отвечал. Сёма невольно поднял взгляд. Распущенные волосы щекотали лицо. Полные белоснежные груди терялись в густых волосах. Ореолы набухших сосков едва заметны. Глаза в глаза! Только глаза в глаза!

Сёма злобно прикусил губу. Непослушные пальцы слабо собрались в кулаки. Всё бы отдал, чтобы хватило сил откинуть.

«Приёмные родители, конечно, учили не бить девушек, но тебя бы я об стенку размазал», – невольно подумал Сёма.

На запястья тут же легли её руки. Усмешка коснулась хитрых губ.

– Не шали, – одними губами прошептала она словно не своим голосом.

«Кто ты блин такая?! И где Лера? Лера-а-а!» – хотел сказать Сёма, но не мог.

Если в глазах застыл этот вопрос, то в ответ получил всё ту же улыбку. Это определённо была не Лера!

Чернявая наращивала темп, не позволяя себе, однако, ни вскрика. Только так же как он прикусила губу, когда достигла пика, и запрокинула голову.

Надежда, что кто-то войдёт, услышав крики, таяла на глазах. Сёма молил о пощаде. Но кровать и не думала скрипеть, купленная, как и всё оборудование, совсем недавно. А руки не могли дотянуться до рации с кнопкой вызова на тумбочке. Сам в данный момент он не мог даже помочиться. И складывалось впечатление, что за жизнь, испиваемую из зарода, сейчас даже не он в ответе.

Сёма не чувствовал ничего, пропитываясь лишь ненавистью ко всем играм сильных мира сего. Не Эмиссары, но собственная семья ловко водила за нос, используя как вздумается.

– Как звали мою мать, Велес?

Минуты тянулись. Отец не отвечал. А сдерживаться было всё сложнее. Словно обложенный кирпичами, блондин ощущал, как те один за другим пропадают, и дышать становится легче, а вместе с той лёгкостью таяла и оборона.

Наездница вопросительно смотрела сверху вниз, намереваясь закончить скачки и партнёра после второго своего пика. Неуместный самоконтроль осёдланного жеребца ей надоедал.

Сёма всячески представлял себе самые нелицеприятные и неаппетитные картины из всех возможных, которые только мог вообразить мозг. И некоторое время тянуть это самое время вполне удавалось.

Но где-то между мёртвыми старушками и волосатыми мужскими задницами мелькнул образ Маши. Разум встрепенулся на знакомый образ и выдал свадьбу.

Сёма быстро переключился на ещё более жуткие образные фантазии, но любимая мелькнула вновь. Затем первая брачная ночь. И медовый месяц пролетел каруселью событий.

Чем больше заставлял себя не думать о ней, тем больше мозг настойчиво рисовал её портреты, выуживал из памяти воспоминания.

Приятные воспоминания!

До невероятного неуместные под «наездницей» воспоминания.

– Проклятый Велес, прекрати!

– Отдай ей… положенное.

– Кем положенное? Что ты задумал?

– Какая тебе разница? Я покину тебя!

– Только для того, чтобы я прикончил тебя окончательно!

В разговоре с родителем Сёма отвлёкся. И свершилось. Существо в теле Леры победно улыбнулась и глаза словно посветлели.

Лера вдруг замерла, непонимающе повела головой и едва обнаружила под собой Сёму, вскрикнула. Затем подскочила, едва не упав с кровати.

– Что происходит?

Блондин устало хлопнул глазами.

– Почему… я… что… – залепетала она, то прикрывая грудь, по подхватывая одежду.

В какой-то момент она оделась и пулей вылетела в коридор.

Сёма вздохнул. Мысли кончились. Пустота. И без того расслабившееся тело стало клонить в сон. Но вместо того, чтобы прикрыть веки и отключиться, Сёма ощутил боль в груди.

Она накатила одной волной. Дикий спазм комом боли заставил скривиться. Затем боль стала сверхболью, отчего скрутило пополам и из области солнечного сплетения миру явился Велес.

Он воплотился из эфира, обретая плоть отчасти от его плоти. Но едва родитель добрал своё, как боль оставила блондина так же быстро, как и началась.

Волохатый коснулся огромной когтистой лапой кислородной маски, сорвал рывком и когтём осторожно пошкрябал нос. Он некстати зачесался пару секунд назад.

«Ах, спасибо», – подумал Сёма, не позволяя всем остальным мыслям облачиться хоть в какую-то форму.

Одно дело, когда враг сидит внутри и ему невыгодно тебя убивать и совсем другое, когда стоит рядом у твоей кровати с возможностью твоего устранения в триста процентов. Если Велес уловил мысли о носе, то всё остальное как на ладони. Более того, если Велес действительно отец, то он для него всегда на ладони. Почти с самого рождения.

– Почему я выбрал тебя, а не его? – обронил басовито страшный бог и занёс не руку, но лапу над головой.

– Его? Кого его? – пролепетал Сёма, глядя на неминуемую смерть.

Сомнения, что бог может убить одним ударом, не было.

Но Велес скривился, резко повернувшись к двери. Та словно ждала, когда её откроют. Рысь и незнакомый Сёме широкоплечий русый мужик с густой бородой вошли стремительно.

– Так вот ты где, старый враг, – первым обронил спутник Рыси, минуя приветствия. – Волхв был прав – меня разбудили вовремя.

Удар его был стремительным, но угодил в кровать. От чего стальная спинка погнулась от его кулака, как пластилин.

Волохатый отпрыгнул от кровати и ринулся прямо на пробужденного князя. Но Рысь и Слава двигались ещё быстрей, чем освободившийся от многолетних оков обессиленный бог.

Андрей прыгнул в ноги, Слава нанёс рубящий удар кулаком в косматую голову. От обоих выпадов Велес успевал уклониться, подняв ногу и откинув голову назад, но тут со спины у окна появился человек в чёрном.

И костяной меч в его руке вонзился в шерстистую спину бога.

– Как же долго я ждал этого момента! – почти закричал Меченый, впервые не в силах сдержать эмоций. – Я знал! Знал, что не сможешь устоять ты перед зовом Иштар!

Изо рта бога потекла кровь, он свалился на колени, не в силах ничего сказать. Меченый и не дал ему этой возможности. Он извлёк меч и быстрым ударом обезглавил бога.

– Умри уже, наконец! – подхватил голову его сын, и достал из пустой глазницы маленькую светящуюся частицу. Сжав её в кулаке, Слава потушил её, не дав самой исчезнуть. – Покинь эту многострадальную юдоль!

Трон немедленно опустел. Меченый опустил меч, закрыл глаза и принял полноценное право приёмника, став официальным Наместником сектора.

Отец и сын обнялись. Рысь занялся лечением руки Сёмы. Никто уже и не обратил внимания на белые капли на полу у постели, затёртые подошвами.

Часть вторая: «Спасение». Глава 9: Сильные и слабые

Скорпион оказался рядом со здравницей вместе с Ладой. Вдвоём вошли в здание, перекинулись парой слов с охраной и поднялись по широкой лестнице на третий этаж.

В холле немного задержались среди распустившихся цветов и искусственного водопада. Падающая вода приятно ласкала слух, растения, купаясь в солнце, собирали пыль и питали окружающее пространство не только кислородом, но и энергией. Она разливалась в воздухе для каждого желающего. Бери – не хочу. Кто этого не видел – мог ощущать.

Место спокойствия и умиротворения.

– Недолго ты был моим учителем, – вздохнула Лада.

– Я и замом Аватара то недолго был. На одно действие. Но зато какое, – кивнул Скорпион.

– Но ты же больше никуда не уйдёшь? – с надеждой в голосе спросила сестра.

– То, что ты теперь Аватар не значит, что мы не можем друг у друга учиться, – улыбнулся Сергий. – Так что не расстраивайся. Мы будем рядом друг с другом, будем поддерживать друг друга. Я надеюсь на твою помощь не меньше, чем ты на мою.

– Ты переложил ответственность на мои плечи, братик, – напомнила Лада.

– Тебя выбрали сами Аватары. Не говоря уже о пяти единицах от Смотрящих, – так же напомнил Сергий. – Как только полностью станешь контролировать свои порывы, эмоции, возобладаешь над страстями, станешь сильнее меня, сестричка. Станешь полным Аватаром.

– М-м-м… Возможно.

– Возможно, даже сильнее каждого из четверых!

– Это почему ещё?

– Нет в мире больше потенциала, чем в женщине. Будущая мать для своих детей, ты впоследствии будешь и матерью для всех остальных людей, как некогда Макошь породила последний посев людей, поделив на роды. Время Кали Юги набросило полотно забвения на матриархат, но не навсегда, Лада. Бога миру хватает. Но что насчёт Богини? Возможно, мир снова забудет про войны, когда ты станешь взрослой.

– Но ты же сам потомок богов, Скорпион! – растерялась Лада. В глазах непонимание. – Тебе и править. А я так многого не умею! Как и на что мне влиять?

– Да, я потомок богов, но лишь нескольких, а в тебе причудливо сгенерировались все их линии, включая нашу.

– Ты хочешь сказать, что твоё присутствие немало повлияло на меня?

Сергий остановился и погладил её серебряные волосы, припомнив момент, как они появились.

– Определённо. К тому же я не могу быть Аватаром по той причине, что пристрастен. Отец ушёл, но дядя, брат, мать, наконец. Они смогут влиять на меня по родственной линии. Зависим, значит управляем. Пока я не стану независимым, я не вправе качать весы. Со старым влиянием мы ничего не изменим.

– А ты на меня разве не влияешь?

– Мне нет десятков тысяч лет, – улыбнулся Скорпион. – Я не их уровня. Потому влияние моё на тебя сейчас сводится только к просьбе.

– Просьбе? – Лада отбросила серебряную прядь со лба, вопросительно повернулась к собеседнику. – Какой?

– Помирись с родителями.

Лада отвернулась.

– Лада… – протянул умоляюще Сергий. – Им не под силу многое понять, но они принимают тебя такой, какая ты есть. Через них ты появилась на свете. Твоя душа выбрала их. Значит, только это было правильно.

– Может, она выбрала их, потому что ты был рядом?

Дальнейшего разговора не получилось. В конце коридора Скорпион словно заметил Леру. Мелькнула её спина и волосы на миг. Но что бы ей тут делать? Она в лесу, выполняет указания.

Сергию бы развить эту мысль, догнав беглянку. Но тут по коридору послышались крики, что-то ударилось, упало, а то и взорвалось. Оба не сговариваясь, поспешили на звук. Он доносился из палаты.

Распахнули дверь они в тот момент, когда Меченый одним движением уже снёс заросшую косматую голову не то человека, не то животного. И князь Слава уже достал искру из глазницы, бросив голову к двери. Теперь они обнялись с отцом послед долгой разлуки и старший Аватар обронил:

– Так что же, отец, так и не носишь ты имени?

– Имя тебе – Чернослав!!! – изо всех сил на эмоциях выкрикнула Лада, едва под ноги прикатилась голова Велеса, а взгляд молодого Аватара застыл на Меченном.

Скорпион ощутил вспышку.

* * *

Мгновение спустя.

Памир.

Первое предложение от Меченого после вспышки раздалось в ушах:

– А ты знаешь, что если скорпиону отрезать хвост, то получится рак?

Скорпион обернулся. Здравница сменилась пещерой. Сухой пол, неровный потолок, стены. Ни входа, ни выхода. Сплошные стены. Только воздухоотвод под потолком. Два больших факела чадят над парой каменных возвышений. Прямоугольные и продолговатые, те словно не одну тысячу лет служили лежаками для тел, выточенные древними мастерами в стенах пещеры.

– Ты это к чему?

– Я говорил тебе следить за Лерой! Ты не послушался. В итоге явился Велес.

– И ты… Ты же убил Велеса?

Меч резко схватил за лицо обоими ладонями, сблизился, коснувшись лбом лба.

– Уже не важно, – обрубил он. – Всё, брат. Лада дала мне имя. Процесс запущен. Моё имянаречение всё изменит.

Сергий ощутил холод. Как будто что-то большое и страшное произошло рядом, но тому пока не было объяснения.

– Хочешь сказать, ты перешёл точку невозврата и обречён уничтожать?

– Я не знаю, как это проявится, – признался брат. – Денница не посвящал в свои планы. Теперь я просто заряд, а детонатор у него в руке.

– Нет ничего предопределённого. Давай заберём детонатор.

Меченный усмехнулся, глядя перед собой взором видящим и не видящим одновременно.

– Он всё еще силён. Он за пределами моих сил. Он в Антимире… да чего там говорить? Он и есть сейчас – Антимир.

Скорпион никогда не видел брата таким растерянным. Очередная игра или взаправду? Все же положил руку на плечо, сжал:

– Разберись со своим фатумом сам, как делал это тысячи лет подряд. Ты же не родился бессмертным. Ты им стал. Ты был слеп, но прозрел. Многим ли это под силу?

Меч отстранился. Присев на край лежака, он обхватил свою голову. Распустившиеся волосы скрыли лицо. Голос, полный неподдельной печали и горечи заговорил:

– Когда-то они все стояли перед Единым в одну линию. Все согласные, обречённые на повиновение. Сатанаил был первым, кто позволил себе усомниться. И теперь ты предлагает мне придётся спуститься к нему, чтобы узнать свою роль?

– А что, если так?

– Возможно, узнаю. А возможно, исполню предначертанное в неведении. А это совсем не по мне. Не ко времени это. Ой не ко времени.

– Не морочь мне голову! – вскрикнул Сергий, складывая неполную мозаику свершённого в голове. – Тебе ли не знать, как играют со временем? Денница служил Велесу в его попытке воздания новых людей семь тысяч лет назад. Почему же он пометил тебя двенадцать тысяч лет назад? Почему Лилит, ушедшая из сада-резервации семь тысяч лет назад, родила тебя двенадцать тысяч лет назад? Почему Денница правил первым наместником более сорока тысяч лет назад, если по временной линии далее сам стал прислуживать? Я не пойму! И откуда у тебя этот меч? На нём печать Люцифера. Ты вводишь меня в заблуждение.

Меченый вздохнул. Слишком многое предстояло объяснить и еще больше принять.

– Они оба ушли из райской резервации в демонические миры, где время течёт вспять, так как сам Антимир существует в двойственности нашего мира не только параллельно ему, но и в обратном порядке, как плюс и минус. Лилит спускалась не так глубоко и вернулась в нашу реку времени раньше, а Денница дошёл до самого дна, обречённый на падение на самое дно. Он и вернулся к началу Созидания, когда часть Единого Творца воплотилась в том месте, из которого позже был создан наш мир. Сейчас он – Антимир. Потому он и стоит у истоков. Круг замкнулся. А ты предлагаешь мне его разомкнуть. Это означает сломать устойчивую структуру мироздания.

– Мироздания? Какое тебе дело до мироздания?

– Что до сотрясения основ мироздания, то я несу твоё слово.

– Что? – не понял Сергий.

– Ты тоже был, – добавил Меч. – И я в своём первом воплощении. Но твоя проблема в том, что ты до сих пор окончательно не ушёл из первого воплощения.

Скорпион поднял бровь.

– Ты всё ещё пытаешься меня запутать. Я существую только здесь.

– Ты вспомнишь, – Меченый поднял голову. Чёрные глаза уставились пристально. – Ты всё вспомнишь. Но если я сделаю ответный шаг сейчас, я вернусь совсем другим. Однако, я не в силах не исполнить волю твою.

– Ты не в себе.

– Ты вспомнишь, – повторил Меченный. – Что до настоящего, то у тебя будет не больше пары десятилетий, чтобы создать и насладиться Золотым Веком. Потом я испробую все прелести плотского существования, перейду все грани из возможных.

– Зачем?

– Другим меня Сатанаил не выпустит. Его сущее коснётся меня и видоизменит. Последствия абсолютного зла на меня не просчитать. Так что пользуйся временем межвластья, брат. Этот Золотой Век будет самым коротким из всех. за ним придёт лишь время без эпох или пустота…

– Я не понимаю, о чём ты говоришь! – в сердцах выкрикнул Скорпион. – Если я был там подле Создателя нашего мира, то покажи мне этот момент!

– Я покажу тебя кое-что получше, побеждённый.

– Побеждённый? Кем?

Чернослав подошёл, обхватил за плечи:

– Отец бросил, дядя убит…

– Убит?

– …мать молчит, а теперь ещё и ученица положила на обе лопатки. Каково это, ощутить потерю всех?

Теперь в глазах Скорпиона стояла растерянность.

– О чём ты? Родослав действительно ушёл. Но… как ты узнал?

– Так же, как знаю, почему ушёл мой отец. Пришло время, и он ушёл. И мать наша вскоре покинет этот мир. Как только увидит рождение твоего сына.

– Почему?

– Её последним желанием было увидеть внука. И потому безмолвна. А Лера… – Меченный сделал паузу, поднимая значимость момента на новый уровень. – Всё правильно. Она превзошла тебя.

– Как?

– Процесс пошёл. Вскоре она станет матерью. И тем самым превзойдёт тебя. Ты не в силах породить новую жизнь. А она её зачла.

– Она родит? – удивился Сергий. – Но от кого?

– Зря ты оставил блондина одного. Зря ты не был рядом с ней. Это запустило много процессов, замыслы которых формировались веками и тысячелетиями.

Растерянности в глазах лишь прибавилось. Сергий покачал головой:

– Сёма? Он не мог.

– Что не мог? Помочь зачать? Поучаствовать в зарождении?

– То есть она не могла от него зачать! – воскликнул брат. – Он безумно любит Марию.

– Пока он не мог, она смогла, – усмехнулся Меченый. – Минус на минус дают плюс.

– Довольно, Чернослав! Ты несёшь бред!

– Бред? Нет, только чуть тороплю события. Ты думаешь, что всё ещё находишься в своём времени?

– Я уверен! А ты просто с ума сошёл!

– Тогда мне действительно стоит показать тебе.

– Что показать?

– Те миры, что люди по привычке называют ангельскими. На самом деле это миры легов и гелов.

– Что это значит?

– Искусственный мир ангелов ущербен, ибо создан Велесом лишь для своих приближенных, он не полон. Баг на баге, как сказали бы бета-тестеры.

– Зачем ты тогда собрался мне их показывать? Я смогу понять в тех мирах больше?

– Ты станешь образным человеком, достигнув декады Человечества, едва поднимешься в них вместе со мной. Тридцатый уровень божественного развития покажет тебе больше. Потому что появятся иные органы восприятия, отвечающие за осознание многомерности. Привычная река времени покажется тебе ручейком, когда выйдешь на берег.

– А после? Когда выйду…

– А после наши дороги разойдутся. Близится твоё истинное путешествие. – подчеркнул Чернослав.

– Истинное? – переспросил Сергий, ощущая себя младшеклассником, который докучает преподавателю института.

– Приляг на полку, нам придётся оставить тела здесь, – велел Меченый. – И запомни. Пытаться уничтожить моё тело бессмысленно. Я восстановлю его тотчас же, а ты прибавишь в весе в нижних мирах. Понял?

– С чего нам сражаться? Если возникнет такая необходимость – сразимся лицом к лицу.

– Процесс запущен. Произойти может всё, что угодно.

Едва оба легли на полки в стенах, как дух из тел выбросило. Что-то словно за руку схватило и понесло с огромной скоростью вверх, в небо, к свету без солнца. К высшим мирам.

Миры проносились так быстро, что Скорпион не успевал привыкать к новым ощущениям. Сама душа расправляла крылья, отогреваясь в свете духовного восхождения. И непередаваемая гамма душевных исканий обретала плоть, познаваясь как оставленным, так и заново постигаемым чувством.

«Наверное, именно это и называется новый орган», – невольно подумал Сергий.

Двое неслись по восходящей до той поры, пока что-то не преградило дорогу. Скорость замедлилась и остановилась совсем. Скорпион сфокусировался на объекте и увидел (насколько позволяло прозрение) сияющую золотом исполинскую крылатую фигуру с багровыми крыльями. Существо с шестью парами крыльев и двумя пылающими не огнём, но светом мечами.

– Атвентиил зрит. Выше вы не пройдёте, – услышал Скорпион в себе, ощущая, как трепещет душа перед этим существом.

Совершенное существо. Архангел был прекрасен.

– Одним меньше, одним больше, – послышалось от Меченого.

Он словно приготовился к сражению.

Скорпиона поражала сама мысль о сражении с подобным существом. Нет, только не в этом месте! Только не сейчас. Насладиться ощущениями ещё хоть немного.

Хоть ещё одно мгновение!

Но сражение близилось. И по ощущениям напряжённости и жажде битвы, что исходили от души Чернослава, он не слишком опасался крылатого исполина.

– Меч, как ушёл твой отец? – неожиданно для самого себя спросил Скорпион.

Меченый повернулся, враждебным сиянием давая ощутить, что вопрос не ко времени.

Но вопрос задан, а осквернить высшие миры ложью, не смел даже он.

– Я убил его, – донеслось от проводника.

– Ты убил собственного отца, но смог подняться к ангельским мирам, да и меня поднял? Силы хватило на обоих? – послал Скорпион вибрацию сомнения.

– Это не предел. Ты многого не понимаешь. Старый должен был уйти, потому что стал цепляться за этот мир и перестал развиваться. А Пределы – условность, которая существует лишь благодаря таким вот крылатым монстрам. Единый никого не ограничивал. Падение и восхождение – игра Создателей миров. Не все, но многие Дети таким образом усовершенствовали Игру Отца. Искусственные рамки, брат!

– Не нападай на него!

– Почему?

– Он красив и совершенен.

– Он – лишь оболочка программы ограничения. Она может принимать любую форму. Смотри не то, что показывают, а лишь то, что скрыто. Не верь всему слепо!

– Брат…

– Что?

– Ты убил отца своего! Тебе я не верю тоже.

– Не противься! Мы слишком много весим вдвоём. Мне не удержать.

– Вот этого я как раз и добиваюсь. Не лезь в верхние миры. Мы ещё со своим миром не разобрались. У нас там остались дела. Ты не забыл? Если в тебе сработает детонатор, ты хочешь уничтожить всё? Начиная с самой вершины?

– Не льсти себе, брат. Это лишь одна из множества вершин. До всех нам не пока не дотянуться.

Скорпион зацепился за брата и принялся тянуть вниз.

– Ну, уж нет! Если не хочешь выйти из роли бомбы, детонировать будешь рядом со своим ответственным за взрыв!

– Что ты предпринимаешь?

– Ты как раз хотел с ним повидаться!

– Ты понимаешь, чем нам обоим грозит это падение? Ты хочешь попасть в ад?

– Куда бы я ни попал, я выберусь оттуда, чтобы увидеть своего сына! – Скорпион повернулся к Атвентиилу. – Бей, же, крылатый! Не дай нам возвыситься! Исполни свою роль!

Два сияющих меча обрушились на сковывающие одна другую души.

Полёт вниз был ещё быстрее, чем восхождение.

* * *

Скорпион пришёл в себя не сразу. Дикая тоска захватила в плен душу ещё до того, как понял, где оказался. К несчастью это была не пещера. Тело осталось там, в физическом мире, погружённое то ли в кому, то ли в анабиозное состояние.

Печалило, что даже великолепно тренированное и с исправно работающими энергетическими каналами, со всеми до предела замедленными процессами оно проживёт не больше года.

Значит, до этого времени стоило вернуться. Любыми путями. Иначе потеряется связь души с телом, и память о жизни лишь отложится в банк данных Высшего Я. Для него не имеет значение суета сознания в физическом мире. Всего лишь проекция оболочки, временная одежда для души, не более.

Скорпион огляделся. Вокруг тёмный, мрачный мир, воскресающий в неприкрытой душе все возможные страхи из существующих. Это не был нижний мир ада, лишь верхние этажи, но от мысли, на какое дно упал более тяжеловесный Меченый, даже душа ощущала дрожь.

Тёмное марево обступило, принялось сосать жизнь, одаряя холодом и ужасом. Накатили мрачные воспоминания и то состояние, отдалённо которое в физическом мире можно было назвать депрессией.

– Прочь. Прочь, умертвие! Я не твой. Мне надо выше!

– Не пущу!

– МНЕ НАДО, И Я ПРОЙДУ!!!

Удар.

Не физический, но ощутимый гораздо глубже, полнее, яснее. Это от кулака можно поставить блок или напрячь мышцы, смягчая удар, затормозить боль, заставить её уйти. Но у души нет мышц, нет блоков. А боль есть. И источников боли вокруг хоть отбавляй.

Эти сущности, никогда не восходящие по лестнице миров, ненавидят саму суть вездесущей, всемогущей души, а потому пытаются выказать всю злобу, всю месть, всю ярость на ней, оторвать себе если не кусочек, то хотя бы ничтожную частицу сбережённого при создании Света, ощутить хотя бы запах того, что люди называют теплом души.

Шаг. Другой. Словно у души есть ноги. Пробиваться сквозь сотни тысяч существ, ненавидящих тебя, своё существование и друг друга, тяжело. Невероятно тяжело. Почти невозможно.

Несправедливо терпеть чужие муки. Некогда – есть цель. Когда есть цель, дорога кажется легче. И потому снова шаг. И как бы ни было тяжело, всё равно шаг следующий. И ещё один. За Владлену, за будущего Боремира, за Ладу, за Сёму, за Елену, за Дмитрия, за Даню, за Кота, За Рыся, за Родослава, за Лилит, за себя в конец концов, за Антисистему, за доверившихся, за надеявшихся.

Шаги.

Очень тяжёлые шаги, ведущие по незримым ступенькам от одного нижнего мира до другого. Всё ближе к цели, всё ближе к физическому миру. Там есть дела. Нельзя сдаваться. Пропуская свой страх через себя, борясь со всеми трудностями и препятствиями, снова и снова шаг, другой, третий.

Не падать. Идти. Просто идти вперёд. Идти, чтобы жить! Идти, чтобы существовать. Найти свои потерянные ли, опалённые ли крылья, взлететь ввысь! Вернуться к настоящему! Идти! Как бы ни было тяжело, идти!

ИДТИ!!!

Шаг. За все надежды шаг, за все стремления шаг, за всю суть жизни шаг. Шаг. За саму суть восхождения шаг, за обретённую возможность развития шаг! Шаг!

Шаг. За любовь шаг. Шаг ради любви. И снова шаг за любовь. Прочь из этого места! Хуже быть не может. Позади то, ниже чего не упасть. Впереди только свет, лучший мир, лучшая доля. Надо только идти. Идти и не останавливаться с любым грузом на плечах, выживать в любой обстановке, выживать вопреки и ради, не оглядываться на окружение, не слушать их тёмные мысли, не вовлекаться к тёмным стремлениям, не сдаваться! Не позволять себе останавливаться! Идти. Потому снова шаг! Потому снова надежда на лучшее.

Дорогу осилит идущий!

– На свет. К ЖИЗНИ! – сам крик души Скорпиона разлетелся по всем уголкам демонического мира, впервые за долгое время, пугая самих его обитателей.

Скорпион продолжал стремительными темпами выбираться со дна миром.

Никогда ещё ад не видел такого быстрого восхождения.

* * *

Физический мир.

Два месяца спустя действия.

Блондин, вращая в две руки меч и секиру, подступил на шаг, другой. Расстояние немилосердно сокращалось между старыми друзьями. Вновь рыжая, как высокое пламя костра, Лера лучезарно улыбалась, показывая свободные ладони. Несвойственная ей чернота испарилась с уходом Иштар.

Перед глазами вновь стояла молодая девушка Скорпиона… но силы её были уже не те.

«Только вот прошлого не повернуть, да и брат куда-то запропастился», – проносилось в белобрысой голове.