Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Глава 20
Пойдем проверим уточек

Толпа взорвалась. Оглушительный свист, улюлюканье, гневные выкрики «Позор!», «Германа на мыло!», «Продажный ублюдок!» – казалось, стены клуба сейчас рухнут под этим напором народного гнева.

Витек, побагровевший, как его малиновый пиджак, уже лез через ограждение. Явно хотел лично высказать Дяде Герману все, что он думает о его материнских связях, правилах и стильной прическе. Но Лиса и Шпилька, как два верных цербера, вцепились в него мертвой хваткой.

И тут на арену, спокойным, почти ленивым шагом, вышел Барс. Его лицо оставалось невозмутимым. Но в глазах, которые видели слишком много смертей и предательств, мелькнул холодный огонек. Циклоп, явно не ожидавший такого поворота, растерянно протянул ему микрофон.

– Уважаемые Смотрящие, уважаемые зрители, – голос Барса был ровным, но в нем звенела сталь, которая перекрыла даже рев толпы. – Вы все верно сказали про правила. Они для того и написаны, чтобы их иногда цитировать. Но позвольте высказаться тому, чью шкуру, собственно, и спас этот боец.

Пауза. Даже самые горластые зрители притихли, ожидая, что скажет один из фаворитов. Этот бывший спецназовец был немногословен, но каждое его слово имело вес.

– Если бы не Хирург, меня бы сейчас соскребали с ринга лопатой. Скала, накачанный дрянью по самые уши, плевал на все правила. И на человеческую жизнь тоже. Хирург остановил его. Если за такой поступок наказывают дисквалификацией, то я не вижу смысла участвовать в подобном турнире. Я пришел сюда за честным боем, а не за представлением, где победитель известен заранее, а правила меняются по ходу пьесы. С этого момента я снимаю свою кандидатуру с турнира.

Он отдал микрофон Циклопу и, не глядя ни на кого, даже на меня, развернулся и пошел к выходу с арены. Толпа взревела с новой силой – на этот раз это был рев одобрения.

Не успел Барс сделать и пары шагов, как на арену, легко перемахнув через ограждение, словно серебряная молния, выскочила Аргента. Ее костюм хищно блеснул в свете прожекторов, подчеркивая каждый изгиб ее тренированного тела.

– Какая скука, – ее голос, холодный и насмешливый, разнесся по помещению. Она даже не стала брать микрофон, ее модулированный голос и так был прекрасно слышен. – Убрать единственного, кто мог бы составить мне хоть какую-то конкуренцию. Или хотя бы сделать этот вечер чуточку менее… пресным. Я пришла сюда не ради жалких денег, Дядя Герман. Я пришла сюда за достойным противником. За игрой, от которой захватывает дух. Если ваш турнир не может его предоставить, то и мне здесь делать нечего. Записывайте, я тоже выбываю. Продолжайте развлекаться со своими ручными… болонками и наслаждаться их предсказуемыми пируэтами.

Она скрестила руки на груди, вызывающе глядя на ложу Дяди Германа. В ее позе читалось такое ледяное презрение, что, казалось, воздух вокруг нее начал замерзать.

И тут, словно этого было мало, на арену выбежала Белла Бомшелл. Вихляя бедрами и сверкая стразами так, что слепило глаза. Ее летающая камера послушно следовала за ней, ловя каждый ее «драматический» жест. Белла ловко выхватила микрофон у окончательно ошарашенного Циклопа.

– О, божечки! Какой скандал! Мои бомбочки, вы это видите⁈ – ее голос звенел от неподдельного восторга, который она тут же монетизировала в прямом эфире. – Лучшие бойцы уходят! Это же… это же такой контент! Я… я не могу оставаться в стороне! Если Хирург, мой будущий… э-э-э… партнер по коллаборации и просто очень загадочный мужчина… и эта стильная серебряная штучка, которая, кстати, очень эффектно смотрится в кадре… уходят, то и Белле Бомшелл здесь не место! Мои подписчики требуют драмы, остроты и неожиданных поворотов, а не договорняков и скучных правил! Я тоже снимаюсь! Не забудьте поставить лайк, подписаться на мой канал и задонатить на новый блеск для губ! Ссылка в описании!

Она послала воздушный поцелуй в камеру и картинно отвернулась, вставая рядом с Аргентой и Барсом.

Я стоял и молча охреневал. Суровый спецназовец, загадочная убийца и гламурная блогерша… Кажется, я только что собрал самую странную команду Мстителей в истории этой галактики.

Это стало сигналом. В зоне для бойцов, где финалисты, хмурые и напряженные, ожидали своих поединков, началось броуновское движение.

– Да пошли вы, продажничи! Я за Хирурга! – крикнул какой-то здоровяк в кожаном жилете. Он с такой силой швырнул на пол свою карточку участника, будто это была ядовитая змея.

– И я ухожу! – подхватил другой, помельче, но с таким же решительным видом.

– Без Барса это не турнир! Это издевательство!

– Я хотел сразиться с Аргентой!

– Даешь честный бой! Долой продажных судей!

Один за другим, финалисты отборочных демонстративно отказывались от участия. Кто-то выкрикивал лозунги, кто-то просто молча стоял, бросая презрительные взгляды в сторону лож Смотрящих. Процентов семьдесят бойцов уже отказались от участия. Турнир, который обещал быть главным событием года в Нижних Кварталах, с треском и грохотом рушился, как карточный домик под ураганным ветром.

Ряды зрителей были в экстазе. Это уже не просто бои, это революция! Они скандировали: «Хи-рург! Хи-рург!», «Пра-ви-ла для ло-хов!».

Мадам Розэ в своей ложе громко аплодировала, от чего ее «подставки» с трудом удерживали оба хозяйских «планетоида». И, кажется, тихо матерились сквозь зубы.

– Вот это я понимаю, страсть! Браво, мальчики! И девочки! – донесся восторженный визг мадам Розэ.

Стрелок едва заметно, но явно одобрительно кивнул. Лорд Шен слегка нахмурился. Синие окуляры Технарха замерцали, пытаясь обработать этот внезапный всплеск анархии и человеческих эмоций.

Дядя Герман же из багрового стал почти фиолетовым. Он сжимал подлокотники своего кресла с такой силой, что они, казалось, вот-вот треснут и превратятся в щепки. Его идеально спланированное шоу, его источник дохода и влияния, его маленькая криминальная империя рушились на глазах. Из-за какого-то парня в маске и его дурацкого благородства.

Когда шум немного поутих, Аргента снова подала голос.

– Дядя Герман, похоже, ваше дорогостоящее представление превращается в очень дешевый фарс, – сказала она, глядя прямо в его ложу. Ее голос был спокоен, но в нем слышался звон клинков. – Может, стоит проявить немного… гибкости? В конце концов, правила созданы для того, чтобы их иногда… элегантно обходить. Особенно когда на кону репутация и очень большие деньги.

Она сделала паузу, давая ему осознать всю глубину финансовой и репутационной ямы, в которую он стремительно падал. И, возможно, оценить перспективы элегантного из нее выкарабкивания.

– Хирург нарушил правила. Это факт. Но он также предотвратил серьезные проблемы, которые могли бы стоить гораздо дороже, чем один дисквалифицированный боец. И публика его любит. Судя по воплям, они готовы носить его на руках и кормить ананасовой пиццей до конца его дней. Так почему бы не найти компромисс, который устроит всех? Например, накажите его. Пусть следующий бой он проведет… ну, скажем, с одной рукой, привязанной за спиной. Это добавит пикантности, не так ли? И правила будут формально соблюдены, и шоу продолжится.

Предложение Аргенты повисло в воздухе, густом от запаха денег, пота и невысказанных угроз. Дядя Герман все еще кипел, как перегретый котел, но я видел, как в его поросячьих глазках мелькнул огонек… нет, не благородства, а холодного расчета. Он не мог просто проигнорировать массовый уход бойцов и откровенный бунт зрителей. Это был удар по его репутации и, что еще важнее, по его кошельку. Но и отменить свое слово для него – унижение, которое такой человек, как он, переносит с трудом.

И тут ложа Технарха снова осветилась холодным, мертвенно-синим светом. Его фигура, больше похожая на оживший кошмар сисадмина, чем на человека, чуть качнулась вперед.

«Критическое снижение эффективности турнира, – его синтезированный голос прозвучал абсолютно беспристрастно. – Потеря семидесяти пяти процентов участников, с погрешностью плюс-минус три процента, делает дальнейшее мероприятие нецелесообразным. Коэффициент зрелищности упал на восемьдесят два процента».

Пауза. Даже самые горластые зрители притихли, с любопытством и некоторой опаской глядя на ложу этого кибер оракула.

«Предложение бойца Аргенты представляется наиболее рациональным выходом, – продолжил Технарх, и его синие окуляры, казалось, сканировали каждого присутствующего, – Это позволит минимизировать финансовые и репутационные потери, восстановить интерес аудитории и сохранить видимость соблюдения регламента».

Он медленно повернул свои синие окуляры в сторону ложи Дяди Германа.

«Отзываю свой голос за дисквалификацию. Предлагаю рассмотреть компромиссный вариант, предложенный бойцом Аргентой».

Слова Технарха, лишенные каких-либо эмоций, прозвучали, как холодный душ для разгоряченной толпы. И как спасательный круг для Дяди Германа.

Лорд Шен в своей ложе лишь слегка нахмурился, его тонкие губы сжались еще плотнее. Но против логики Технарха и угрозы полного срыва турнира ему было сложно возразить.

Мадам Розэ и Стрелок выглядели вполне удовлетворенными. Мадам Розэ даже послала Технарху воздушный поцелуй, отчего ее «подставки» снова издали страдальческий стон.

Дядя Герман, кажется, даже немного расслабился. Вот он, спасительный предлог! Технарх, с его репутацией непогрешимого логика, дал ему возможность отыграть назад, не выглядя при этом так, будто он прогнулся под толпу или отдельных бойцов.

Дядя Герман несколько раз глубоко затянулся уже потухшей сигарой, словно собираясь с мыслями. Потом он медленно, с видом человека, несущего на своих плечах всю тяжесть этого несправедливого мира, поднял руку.

– Что ж… – его голос прозвучал уже не так гневно, скорее, устало и немного обреченно. – Если уж такая холодная и расчетливая сущность, как наш повелитель сетей, говорит о нецелесообразности… – он тяжело вздохнул, изображая вселенскую мудрость и бремя ответственности. – Хорошо. В виде исключения. И только потому, что я ценю мнение моих коллег-Смотрящих. Которые, как я вижу, разделились почти поровну… и, конечно, не хочу разочаровывать нашу уважаемую публику, которая так жаждет хлеба и зрелищ… Хирург остается в турнире.

Толпа взорвалась таким ревом, что, казалось, сейчас точно обрушатся все декорации. А Дядя Герман вылетит из своего кресла, как пробка из шампанского. Люди свистели, топали ногами, обнимались – атмосфера снова стала праздничной. Даже Витек, которого все еще держали Лиса и Шпилька, перестал вырываться. И заулыбался во весь рот.

– Но! – Дядя Герман снова поднял руку, и шум немного стих. – Как справедливо заметила уважаемая Аргента и не менее уважаемый Технарх, нарушение должно быть… компенсировано. Чтобы другим неповадно было. Циклоп!

Циклоп, который уже успел немного прийти в себя и даже смахнуть пот со лба, тут же подскочил.

– Да⁈

– Придумай нашему Хирургу какое-нибудь… занятное ограничение на следующий бой. Чтобы и волки были сыты, и овцы… ну, ты понял. Чтобы наша публика кайфанула. А то что-то мы заскучали.

Циклоп хитро ухмыльнулся.

– Будет сделано, Дядя Герман! У меня как раз есть пара идей. У нашего Хирурга волосы на… шлеме дыбом встанут! А у зрителей – аппетит разыграется!

«Ясно, – я мысленно ухмыльнулся. – Кажется, до финала мне спокойно дойти не дадут».

«Да, такое ощущение, что у них уже просчитано, кто и какие места должен занять, – согласилась Алиса. – Осталось лишь избавиться от неизвестных переменных».

Толпа снова одобрительно загудела. Аргента едва заметно кивнула, ее серебряная маска холодно блеснула.

– Уважаемые, а теперь антракт! – прогромыхал Циклоп, когда волна народного гнева и восторга немного улеглась. – Перерыв на полчаса! Можете промочить горло, опустошить кошельки у наших букмекеров или просто попытаться отдышаться! А финалистам – приготовиться к главным боям! Сегодня ночью кто-то станет очень богатым. Или очень мертвым. Или и то, и другое одновременно!

Толпа одобрительно загудела и потянулась к барам и туалетам.

Я в очередной раз бросил взгляд на VIP-ложи. Свет там стал мягче, интимнее. Мадам Розэ вместе со своими живыми «подпорками» перебралась в ложу лорда Шена. Кокетливо смеясь, она угощала его какой-то экзотической ягодой с длинного серебряного подноса. Тот принимал угощение с невозмутимостью буддийского монаха. Стрелок неподвижно сидел в тени, сливаясь с ней, словно хищник в засаде, а окуляры Технарха сканировали суетящуюся внизу толпу, будто ища уязвимости в коллективном разуме.

А у Дяди Германа… в раю Дяди Германа что-то пошло не так.

Я увидел, как одна из его «сирен», блондинка в платье, которое, казалось, состояло из одних лишь блесток и молитв, что-то яростно ему доказывала. Герман, в свою очередь, отмахнулся от нее своей сигарой, как от надоедливой мухи, и что-то рявкнул в ответ. Лицо девушки исказилось от обиды. Она резко развернулась, едва не зацепив соседку. И, прикрывая лицо рукой, почти бегом выскочила из ложи.

«Интересно… – подумал я, наблюдая, как она скрывается в коридоре, ведущем в служебные помещения. – Обиженная женщина – это либо источник проблем, либо… источник информации. А иногда и то, и другое сразу.»

Я жестом показал Витьку и девчонкам, что мне нужно отойти.

«Алиса, – мысленно сказал я, направляясь в сторону коридоров, ведущих в служебные помещения. Как раз в ту сторону, куда ушла девица Германа. – Как насчет небольшой экскурсии по этому вертепу? У меня тут возникло жгучее желание поближе познакомиться с главным призом. Чисто из научного интереса, разумеется».

«Научный интерес, говоришь? – хихикнула Алиса, ее голограмма незримо плыла рядом. – Это когда ты сначала изучаешь объект, а потом случайно уносишь его домой в рюкзаке? Классическая научная методика Семёна Ветрова».

– Я просто хочу знать, за что буду рисковать своей… ну, ты поняла. И нет ли там какой-нибудь ловушки. Типа, «победитель получает артефакт и бесплатную поездку в черную дыру».

«Логично, – согласилась она. – Зная любовь местных к сюрпризам, лучше перебдеть. Куда направимся, мой отважный искатель приключений на свою пятую точку?»

– Думаю, такая ценная штуковина должна храниться где-то под хорошей охраной. Не в туалете же они ее оставили, рядом с освежителем воздуха «Горная Лаванда».

«Сканирую периметр, – Алиса на мгновение замерла. – В этом крыле клуба расположены в основном служебные помещения, кухня, склады. А вот там, – она указала на неприметный коридор, уходящий вглубь здания, – повышенный уровень энергопотребления и усиленные меры безопасности. Очень похоже на хранилище. Или на личные апартаменты Дяди Германа. Где он хранит свою коллекцию резиновых уточек».

– Пойдем проверим уточек, – решил я.

Глава 21
Объект-носитель вируса идентифицирован

Коридор был пустынным и тускло освещенным. Мы шли тихо, стараясь не привлекать внимания. На стенах висели какие-то странные картины, изображавшие, кажется, сцены из жизни очень богатых, но не очень счастливых криптодраконов.

«Искусствоведы бы удавились от зависти, – прокомментировала Алиса. – Или просто удавились. От отвращения».

Мы завернули за очередной угол, и я услышал… странные звуки. Из приоткрытой двери подсобки доносились тихие, сдавленные всхлипы.

«Опаньки, – тут же прошептала Алиса. – Похоже, у кого-то из персонала очень тяжелый рабочий день. Или в этом клубе даже уборщиц доводят до слез. Жесткий менеджмент».

Из подсобки, поправляя свое невероятно дорогое и откровенное вечернее платье, выскользнула одна из девиц Дяди Германа. Та самая эффектная блондинка, с которой они поцапались. Ее макияж был слегка размазан, а глаза покраснели. Увидев меня она вскрикнула и отшатнулась, прижав руку к груди.

– Х-хирург? – пролепетала она, ее голос дрожал то ли от недавних слез, то ли от испуга. – Что… что вы здесь делаете?

Ну просто встреча на Эльбе. Или, точнее, в коридоре с обшарпанными стенами. Сказать, что я ищу туалет, было бы слишком банально для таинственного Хирурга.

«Скажи, что ты ищешь темный угол, чтобы поразмыслить о бренности бытия и несправедливости судейства, – подсказала Алиса. – Для твоего пафосного образа самое то».

– Я ищу тишины, – мой голос, искаженный модулятором, прозвучал низко и глухо. – Шум арены мешает… калибровке.

Девушка удивленно моргнула. Похоже, слово «калибровка» произвело на нее впечатление.

«Отлично, Сеня, – хихикнула Алиса. – Теперь она всем своим подружкам расскажет, что таинственный Хирург медитирует в подсобках и занимается загадочной „калибровкой“. Главное, чтобы она потом не попросила тебя „откалибровать“ ей… ну, скажем, коммуникатор. А то придется выкручиваться».

– Ой, простите… – девушка смущенно опустила глаза. – Я… я тоже тут… от шума спряталась. Дядя Герман сегодня не в духе после этого… скандала. Он… он сказал, что мое платье слишком… дешевое для его ложи. А я его три месяца выбирала! – она снова всхлипнула. И прижала к груди крошечную сумочку из кожи какого-то крипто-крокодила.

«Ого, какая драма! – ехидно прошептала Алиса. – Трагедия вселенского масштаба: „Он раскритиковал мой лук“. Кажется, сейчас она попросит у тебя салфетку для слез… и контакты твоего стилиста».

Я молча кивнул, изображая суровое, но понимающее сочувствие.

– Назвал меня безвкусной провинциалкой! – продолжала жаловаться девица.

«Сеня, включай режим „психолог-жилетка“, – прошептала Алиса. – Сейчас польются откровения. Главное, кивай и делай сочувствующее лицо. Точнее, сочувствующий шлем».

– Безвкусное? – я оглядел ее платье с таким видом, будто оцениваю произведение искусства. – Дорогуша, этот наряд кричит о двух вещах: о смелости и о том, что его обладательнице глубоко плевать на мнение лысых, толстых мужчин с манией величия.

Она подняла на меня заплаканные глаза, в которых робко засветилась надежда.

– Такое платье надо уметь носить, – продолжал я. – От него у половины зала может случиться сердечный приступ, а у другой половины – приступ щедрости. Это же стратегическое оружие!

Девушка несмело улыбнулась и посмотрела на меня с таким обожанием, будто я только что подарил ей личный спа-салон.

– Правда? Вы… вы так думаете?

– Я это вижу, – мой голос стал тише, почти заговорщицким. – Знаешь, какой лучший способ наказать человека вроде Германа? Не плакать. А узнать все его секреты.

– Секреты? – растерянно переспросила она.

– Прогуляемся? – предложил я вместо ответа. – Я уверен, ты знаешь этот вертеп лучше, чем его собственная охрана.

И с этим словами я подставил ей локоть.

Это была наглая, рискованная импровизация. Но она сработала. У девушки загорелись глаза. Она вцепилась в мою руку, словно она была сделана из золота.

– Конечно! – выдохнула она, моментально забыв про слезы. – С удовольствием! Пойдем, я покажу все! Здесь у нас коридоры для персонала, довольно скучные. А вот там…

Она взяла на себя роль гида и повела меня по лабиринтам служебных помещений, щебеча без умолку.

– … а здесь у нас кухня, шеф-повар месье Жан-Клод, он ужасный тиран, но готовит божественно… а это прачечная. Представляете, у Дяди Германа аллергия на синтетические отдушки, поэтому все скатерти стирают только каким-то эко-порошком из лунных ромашек…

«Сеня, я уже знаю о клубе больше, чем его налоговый инспектор, – иронично заметила Алиса. – Еще пара минут, и она расскажет тебе, какой марки туалетную бумагу предпочитает Дядя Герман. И нет, это не та информация, которая нам нужна».

– А где же хранятся самые ценные вещи? – как бы невзначай спросил я, когда она в очередной раз остановилась, чтобы рассказать про систему утилизации мусора. – Такие места всегда выдают себя. По особой ауре. И по охране.

Она хихикнула и заговорщически подмигнула.

– О, я знаю, о чем ты! Хочешь похитить главный приз турнира ещё до финала?

Я усмехнулся.

– Я не вор, дорогая. Я – хирург. Предпочитаю точные, аккуратные… извлечения. И сегодня в моем списке всего две вещи: главный приз и, возможно, номер твоего коммуникатора.

Щеки девицы вспыхнули румянцем.

– Ты… ты ужасен, Хирург… – выдохнула она, но в ее глазах плясали восторженные огоньки. – Конечно, я покажу! Только тихо…

Она повела меня в самый конец коридора, и здесь мир будто переключился с аналогового на цифровой. Обшарпанные стены уступили место гладким, светящимся панелям. Тусклые лампы сменились холодным, ровным светом. Под ногами вместо потрескавшегося бетона оказался отполированный до зеркального блеска металл. Воздух стал стерильным, лишенным запаха пыли и дешевого пива.

– Вот, – прошептала она, указывая на массивную стальную дверь. – Здесь Дядя Герман хранит приз. А охраняют Гриша и Миша. Очень… серьезные мальчики. Настолько, что, по слухам, даже спят стоя.

Я молча рассматривал массивную стальную дверь. Без ручек, без замочной скважины. Только небольшая панель с биометрическим сканером. Рядом, скрестив руки на могучих грудях, стояли два бритоголовых охранника. Размером они были с небольшие холодильники, а лицами напоминали гранитные изваяния. Которым кто-то ради шутки приделал уши.

И они уже косились на нас с недовольными рожами.

«Кажется, мы на месте, – подумал я. – Как думаешь, они оценят мой тонкий юмор? Если я скажу, что пришел проверить герметичность уточек?»

«Вряд ли, – Алиса покачала головой. – У них на лицах написано: „юмор – это для слабаков“. Биометрический замок, плюс датчики движения. Плюс, я почти уверена, какая-то хитрая сигналка, которая разбудит все Нижние кварталы, если мы попытаемся ее вскрыть».

Расстояние до двери было метров двенадцать – предел для стабильной связи Алисы со мной.

Я окинул оценивающим взглядом двух бритоголовых шкафов. Да, эти ребята точно не пришли сюда обсуждать современное искусство. Прямой подход исключен. Нужен был план. Наглый, идиотский и совершенно неожиданный план.

– Хирург?.. – девушка с любопытством посмотрела на меня, заметив, что я замер.

Не говоря ни слова, я резко развернулся к ней. Она испуганно пискнула, когда я схватил ее за талию и с притворной страстью прижал к стене, прямо напротив поста охраны.

– Х-хирург, что ты делаешь⁈ – пролепетала она, ее щеки мгновенно залились краской.

Я лишь молча прижал указательный палец к шлему, напротив своих губ.

«Алиса, твой выход, – мысленно скомандовал я, глядя поверх ее головы на ошарашенных охранников. – У нас есть секунд тридцать, пока охранники не решили, вызывать ли подмогу… или продавать билеты».

– Тш-ш-ш… – протянул я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более страстно и глухо. – Молчи… Я ждал этого весь вечер.

Девушка, кажется, была на седьмом небе от счастья. Таинственный чемпион, прижимающий ее к стене в секретном коридоре! Это же история на всю жизнь!

– Н-но… Д-дядя Герман б-будет в ярости… – дрожащим от восторга голосом пролепетала она.

«Прекрасно, теперь ты работаешь под прикрытием Казановы в консервной банке? – ехидно прокомментировала Алиса. Её голограмма замерцала. – Сканирую… Замок биометрический, отпечаток ладони Германа, плюс голосовая команда. Но есть резервный механический контур под панелью. Интересно…».

Я мельком взглянул на охранников. Один смущенно кашлянул в кулак и демонстративно уставился в потолок. А второй, который выглядел еще более гранитным, лишь тяжело вздохнул и с видом вселенской скорби отвернулся к стене. Видимо, даже у них есть предел профессиональной выдержки.

Моя рука легла на ее щеку, а большим пальцем я нащупал крошечную, почти незаметную кнопку на шлеме у подбородка. С тихим щелчком нижняя часть маски плавно отъехала в сторону, открывая мой рот и подбородок.

Девушка ахнула, увидев мои губы. Я не стал медлить и впился в ее губы поцелуем – страстным, немного грубым, как и подобало моему образу.

Она ответила почти сразу, с неожиданной пылкостью. На вкус ее помада напоминала «вишневый взрыв» – дешево, сладко и немного химически. Ее руки легли мне на грудь, вцепившись в холодный материал костюма.

«Продолжаю сканирование, босс, – раздался в голове деловитый голос Алисы. – Ты их здорово отвлек. Пульс у левого шкафа упал до уровня спящего сурка. Кажется, он впал в медитативный транс. Еще секунд двадцать, и я получу полный доступ.»

Я мысленно кивнул и углубил поцелуй, чтобы выиграть для нее время. Девушка тихо простонала. Я оторвался от ее губ, и она посмотрела на меня затуманенным взглядом.

– Я… я должна идти, – прошептала она, но ее тело говорило об обратном. Она лишь теснее прижалась ко мне.

– Тш-ш-ш… – снова прошипел я в ответ, придавая голосу хрипловатой нежности. – Еще минутку. Разве они нам помешают?

Я кивнул в сторону двух гранитных истуканов, которые, казалось, пытались слиться со стеной. Девушка хихикнула и уткнулась лицом мне в грудь.

«Мне теперь нужно оптические датчики продезинфицировать от такого… разврата, – прошептала Алиса у меня в голове, пока я одной рукой обнимал девушку, а другой изучал узоры на ее платье. – Но, признаю, сработало идеально. Как я и думала, система безопасности здесь похожа на матрешку. Снаружи – крутая и современная, а внутри – старый добрый заводской стандарт Второй Эпохи. Нашла кое-что интересное».

Охранники не сводили с нас глаз, но их взгляды были уже не столько враждебными, сколько… сочувствующими. Только они сочувствовали не мне, а самим себе за то, что вынуждены наблюдать за этим воркованием.

«Видишь тот короб с проводами у потолка? – на моей сетчатке появилась подсвеченная область. – Большинство кабелей экранировано так, что не подкопаешься. Но один из них, самый тонкий и невзрачный… это кабель от внешнего термодатчика. Старый, как мир. Его, видимо, забыли заменить во время модернизации. Он не экранирован. Для меня это как широкополосный интернет с бесплатной подпиской на все секреты этого вертепа. Подхожу ближе… есть контакт!»

Алиса на пару секунд замолчала. Я, чтобы заполнить паузу, прошептал своей «жертве» на ухо какую-то бессмысленную романтическую чепуху про звезды и блеск ее глаз. Судя по тому, как она вздрогнула и прижалась еще сильнее, это сработало.

«Так, я внутри их локальной сети», – ее голос снова зазвучал, на этот раз с нотками азарта. – «Пароли уровня „qwerty12345“, система защиты „дверь подопрем шваброй“. Дядя Герман явно не доплачивал IT-специалистам. Вывожу изображение тебе на монитор. Встречай, HD-качество, вид изнутри!»

Перед моим взором развернулся голографический экран, видимый только мне. Я видел то же, что и Алиса, пробравшаяся внутрь хранилища. Просторное помещение. Полированный металл. И в центре, на массивном постаменте под пуленепробиваемым колпаком, стояла она. Небольшая, изящная шкатулка.

Она была сделана из неизвестного мне, иссиня-черного металла. Ни швов, ни замков, ни стыков – идеальный монолит. По всей ее поверхности бежали тонкие, едва заметные узоры, которые, казалось, медленно, гипнотически двигались, складываясь в причудливые, невозможные фигуры. Шкатулка словно дышала. От нее исходила аура древности и скрытой, невероятной мощи.

«Вау… – даже Алиса присвистнула. – Какая стильная штучка. Сеня, я почти уверена, это не просто шкатулка. Это контейнер. Очень высокого класса. Такие использовали для транспортировки особо опасных или нестабильных артефактов в Первую Эпоху. Интересно, что там внутри? Супероружие? Чей-нибудь мозг в банке? Коллекция редких бабочек?»

– Можешь узнать? – прошептал я так тихо, чтобы это было похоже на любовное воркование.

– Что, дорогой? – тут же переспросила девушка, поднимая на меня сияющие глаза.

– Говорю, ты прекрасна, – ляпнул я первое, что пришло на ум. – Просто слов нет.

«Пытаюсь… Сигнатура очень странная. Многоуровневая защита, сложная кодировка… Похоже на…»

И тут… голографический экран передо мной замерцал и погас. Я почувствовал, как кристалл между лопатками ледяной иглой уколол спину. Связь… пропала.

«Алиса?» – позвал я мысленно.

Тишина. Тревожная, абсолютная тишина в моей голове.

Что-то произошло. Что-то очень плохое.

Я инстинктивно повернул голову в сторону хранилища. Охранники все так же неподвижно стояли на посту, моя спутница все так же млела в моих объятиях. Ничего не изменилось. Или?..

И тут я увидел…

Она вышла прямо из массивной стальной двери, словно та была сделана не из металла, а из тумана. Прошла сквозь нее, как призрак. Прошла мимо двух бритоголовых истуканов, которые ее даже не заметили. И двинулась к нам.

Мое сердце пропустило удар.

Невысокая, хрупкая фигурка. Кукольное идеальное личико. Огромные, широко раскрытые глаза, как у персонажа из старых аниме-мультфильмов. Только радужка была ярко-алой и, казалось, светилась изнутри. Длинные, развевающиеся волосы неестественно розового цвета, собранные в два высоких хвоста.

Одета девица была в короткую школьную форму – белая блузка, клетчатая юбка, гольфы. А за спиной… за спиной у нее висела катана. Настоящая, длинная, тускло поблескивающая в свете ламп.

Что ещё за аниме-фестиваль?

«Э-э-э… Алиса?» – я ничего не понял. – «Ты решила внезапно сменить скин?»

Нет ответа. Лишь взгляд огромных аниме-глаз, устремленный прямо на меня.

Фигурка приблизилась. Она была совершенно бесшумной. Я видел ее так же четко, как видел Алису. Значит, это тоже ИИ. Но почему тогда молчит?

Она остановилась в паре шагов от нас, наклонив голову набок. Ее алые глаза без всякого выражения смотрели на меня и на девушку в моих руках.

И тут в голове раздался треск, словно помехи в старом радио.

«Сеня…»

Это был голос Алисы. Слабый, искаженный, полный боли и паники.

«Беги…»

Розоволосая кукла медленно наклонила голову на бок. Ее алые глаза ели меня поедом.

И тут в моей голове… прозвучал новый голос. Мелодичный, почти детский, но от него по спине пробежал холодок.

«Обнаружен несанкционированный доступ в защищенный сектор, – ее губы монотонно двигались, не попадая в такт словам. – Активирован протокол 'Камикадзе-Дельта». Объект-носитель вируса идентифицирован. Приготовиться к аннигиляции.