Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Глава 23
Мой финальный релиз

Вершина Башни. Я попал в некий… Тронный зал в киберпанк стиле? И на троне сидел он. Я. Точнее, моя идеализированная версия в иссиня-черной броне, из прорезей шлема которой лился холодный синий огонь.

– Наконец-то, – голос Двойника был моим, но глубоким и лишенным всяких эмоций. – Я уж думал, ты заблудишься в своих примитивных иллюзиях.

– Слушай, я, конечно, ценю гостеприимство, – сказал я, оглядывая помпезный зал. – Но не мог бы ты поторопиться? А то у меня тут дедлайн горит.

– Дедлайн? – Двойник медленно поднялся с трона. – Жалкое понятие смертных. Мы стоим на пороге вечности, а ты думаешь о каких-то сроках. Мы избавимся от этой хрупкой плоти. Мы станем чистой мыслью. Законом природы. Мы будем править не жалкими городами, а галактиками. Космос ждет нашего приказа!

Он говорил красиво. Пафосно. Как персонаж из эпической саги. А я… я был голодный. И уставший.

– Галактики, говоришь? Звучит заманчиво, – я задумчиво почесал подбородок. – А там столовые есть? С нормальными котлетами? А то я после того, как съел существо из другого измерения, немного проголодался. Ел час назад, а такое ощущение, что как минимум неделю.

Двойник замер. Синий огонь в его глазах недоуменно моргнул.

– Котлеты?.. – переспросил он, словно услышал какое-то древнее, забытое слово.

– Ну да. Желательно с пюрешкой. А то править галактиками на голодный желудок – так себе удовольствие. Еще стипендию срежут за прогулы, – продолжал я, наблюдая за его реакцией. – Если меня отчислят, я потеряю общагу. Если я потеряю общагу, мне негде будет хранить молоко. А без молока я становлюсь очень злым. Ты же не хочешь править злой версией меня? Это чревато спонтанными актами кошачьего техно и летающими мусорными баками.

– Твоя… твоя логика… примитивна! Материальна! Мы должны отринуть эти жалкие потребности! Мы станем богами! – Двойник, казалось, начал нервничать. Его идеальная броня пошла легкой рябью.

– Богами, значит? А боги сдают экзамены? – с неподдельным интересом спросил я. – А то у меня завтра по расписание ещё один. Профессор Соколов никого не щадит, даже друзей. Если я не сдам, он мне такую анафему устроит, что никакое божественное всемогущество не поможет. Думаешь, я смогу его поразить молнией, если он поставит мне «неуд»?

Двойник схватился за голову. Его броня замерцала, как неисправный монитор.

– Ошибка… Ошибка в параметрах… Переменная «стипендия» конфликтует с директивой «богоподобие»… Несовместимость протоколов… А-а-а-а!

Он закричал. Пронзительно, по-цифровому. Его идеальная фигура начала распадаться на синие пиксели.

– Что важнее, судьба вселенной или котлеты по четвергам⁈ – его последний, отчаянный вопль утонул в реве статических помех.

С громким хлопком он лопнул, как перегревшийся процессор. Миллионы синих искорок медленно осели на пол тронного зала.

Наступила тишина. Я стоял один посреди зала.

«Чет такая себе здесь система защиты, – хмыкнула Алиса. – А понтов-то было, понтов…»

– Говорил же, Соколов – мужик суровый, – пробормотал я.

В центре зала, там, где только что стоял трон, закрутился вихрь света. Медленно, величественно он разворачивался, открывая проход. Не в комнату, не в коридор. А куда-то… дальше. В мерцающую, переливающуюся всеми цветами радуги бесконечность, сотканную из чистого знания.

Глубокое Хранилище.

– Ну что, Алиса, – я хмыкнул, шагая к порталу. – Пора забирать джекпот. Надеюсь, там есть холодильник. С молоком.

Каждый шаг отдавался гулким эхом в этом нереальном пространстве. Усталость, боль, голод – все это, казалось, осталось позади, в том примитивном мире из плоти и бетона. Здесь был только чистый потенциал. Сила, способная решить все мои проблемы. Спасти Киру, вытащить друзей, заткнуть за пояс всех этих аристократов. И, может быть, даже купить себе наконец нормальную кровать, а не этот скрипучий недогамак, который мы с Серегой называли спальным местом.

Но когда до светового вихря оставалось всего пара шагов, я замер.

Чувство было едва уловимым, как легкий сквозняк в запертой комнате. Но оно было. Ощущение… чьего-то присутствия. Пристального, внимательного взгляда в спину.

«Алиса, ты что-то видишь?» – мысленно спросил я, не оборачиваясь.

«Нет, – ее голос прозвучал удивленно. – Сенсоры чисты. Энергетический фон стабилен. Вокруг нас только вакуум и остаточные флуктуации от твоей эпической победы над самим собой. Может, у тебя паранойя разыгралась от переизбытка пафоса?»

Нет, это не паранойя. Я медленно, очень медленно обернулся.

И увидел ее.

Кира.

Она стояла за моей спиной, метрах в десяти. В тех самых джинсах и простой футболке, в которых я видел ее в тот злополучный день ее исчезновения. Ее черные волосы были собраны в небрежный хвост, а в зеленых глазах отражалось мерцание портала. Она просто стояла и смотрела на меня. Без эмоций. Без страха.

Мой мозг, все еще работающий в легком режиме форсажа, мгновенно выдал вердикт: очередной глюк системы.

«Что за нахрен? – мысленно выругался я. – Еще один тест? Бонусный уровень для особо одаренных? Я же вроде все прошел. Победил собственное эго, доказал, что котлеты важнее галактик. Чего еще этой Башне от меня надо?»

– Кира? – я осторожно сделал шаг в ее сторону. – Это ты? Как ты здесь оказалась?

Она не ответила. Просто продолжала смотреть. И в ее взгляде было что-то… чужое. Холодное, отстраненное, как у ученого, разглядывающего под микроскопом редкий вид насекомого.

«Сеня, это… это невозможно, – голос Алисы в моей голове дрожал. – Я сканирую ее. Все параметры совпадают! Пульс, температура, структура ДНК… Это настоящая Кира Воронцова! Из плоти и крови! Но как она попала сюда⁈ Протоколы Башни не должны были пропустить посторонних!»

И тут Кира улыбнулась. Но это была не ее улыбка. Не теплая, не смущенная. Это была холодная, хищная усмешка победителя, который только что поставил мат в многоходовой партии.

– Ты молодец, Сеня, – ее голос был ровным, без привычных теплых ноток. – Прошел такой долгий путь. До самого финала. Но пришло время отдавать долги.

Долги? Какие еще долги? За тот учебник по алхимии, что я до сих пор не вернул в библиотеку?

Кира медленно подняла руку и достала из кармана джинсов небольшой, тускло поблескивающий предмет. Круглую металлическую монету, которую я видел у нее раньше. Ее личный амулет. Подарок от тётки Морозовой.

Она повертела его в пальцах, и в свете портала на грани монеты на мгновение сверкнула выгравированная буква. S.

– Много лет назад, – ее голос стал отсутствующим, далеким, словно она говорила не со мной, а с кем-то невидимым. – Ты меня нагло обвел вокруг пальца. Но ты же и стал спасением, когда все закончилось Катастрофой…

Что за бред она несет?

Внезапно Кира оторвалась от пола. Она медленно взлетела в воздух, ее тело окутало мягкое серебристое сияние. Простая футболка и джинсы на ее глазах начали меняться, трансформироваться, превращаясь в элегантное, струящееся платье из жидкого серебра. Черты ее лица заострились, стали более властными, аристократичными. Зеленые глаза вспыхнули серебряным огнем.

Передо мной стояла уже не Кира. Это была другая женщина. Древняя, могущественная и до боли знакомая по тем обрывкам снов, что терзали мое сознание.

Серафима.

– Я размотала Протокол «Новый Архимаг» по той ниточке, которую оставил Ярослав, – ее голос, теперь холодный и властный, звенел, как сталь. – Во время Катастрофы я сумела выжить… повторив этот протокол для самой себя.

Она небрежно указала на саму себя и снисходительно ухмыльнулась.

Я смотрел на это, и мой мир рушился. Кира. Девушка, которая мне нравилась. Девушка, которую я целовал… она… получается, была как я? Монета с эмблемой S… была аналогом кристалла Алисы?

– Это все было… ложью? – вырвалось у меня. – Все наши разговоры… свидание?

– Ложью? – Серафима рассмеялась, и этот смех был полон ледяного презрения. – Не льсти себе, мальчик. Для меня это было просто… исследованием. Я изучала тебя. Твои слабости. Твою силу. Готовилась к своему… официальному релизу. А она, – она снова указала на себя, – была лишь удобным инструментом. Довольно эффективным, надо признать. Ты так мило краснел, когда она говорила о твоих ямочках на щеках.

Ярость, горячая и черная, захлестнула меня. Ярость и боль. Меня использовали. Снова. И на этот раз удар был нанесен в самое сердце.

– А теперь, – Серафима стала серьезной, – будь хорошим мальчиком и отдай мне то, что находится в Хранилище. Ты любезно проложил мне короткий путь до приза. Твоя миссия на этом окончена.

Она вытянула руку, и в ее ладони заплясал сгусток серебряного огня. Я стиснул зубы, готовясь к бою. Я был измотан, но я не собирался сдаваться. Не после всего, через что прошел. Не после этого… унижения.

И тут в моей голове раздался голос.

Голос Ярослава. Но он изменился. В нем больше не было насмешки, не было ленивого высокомерия. Он был предельно серьезен. Холоден, как сталь.

– Носитель… одолжи-ка мне свое тело. Кажется, моей стажерке нужна… небольшая консультация.

Глава 24
Часть моего очарования

– Носитель… одолжи-ка мне свое тело. Кажется, моя стажерка немного попутала берега…

Голос Ярослава, лишенный всякой насмешки, прозвучал в моей голове как удар гонга. Холодный, предельно серьезный, чужой.

«Сеня, ты уверен? – голос Алисы звенел от напряжения. – Выпускать его сейчас – это как пытаться потушить пожар ядерным взрывом! Мы не знаем, чего от него ждать!»

«А у нас есть выбор?» – мысленно огрызнулся я, глядя на парящую в серебряном сиянии Серафиму. Она была богиней. Древней, могущественной и абсолютно безжалостной. Я был для нее пылью. Комаром.

«У нас есть Каскадный Резонанс, – напомнила Алиса. – Мы можем попробовать вырубить его, если вдруг…»

«Да, знаю, – перебил я. – А еще у нас есть стабилизатор Соколова. Экстренная мера, если Ярик совсем слетит с катушек».

Выбор был откровенно дерьмовый. Либо попытаться сразиться с богиней и, скорее всего, героически погибнуть, превратившись в красивую, но бесполезную лужу биомассы. Либо выпустить на волю другого бога, безумного и непредсказуемого, и надеяться, что он окажется на нашей стороне. Хотя бы временно.

Я сделал свой выбор.

«Алиса, готовь банхаммер. И стабилизатор Соколова. Если наш… пассажир… начнет буянить, сразу по башке ему со всей дури!»

«Поняла, босс, – выдохнула она. – Передаю экстренные протоколы управления в ручной режим. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь».

Я закрыл глаза. И мысленно произнес одно-единственное слово.

«Да».

Серафима смотрела на меня с ленивым, снисходительным любопытством, словно хищник на свою обреченную жертву. Она ждала. Ждала, когда не-я сломаюсь, когда паника возьмет верх.

Но вместо паники она увидела, как не-я медленно поднимаю голову. И улыбаюсь.

Улыбка была не моей. Не смущенной, не злой, не отчаянной. Это была ленивая, хищная, до боли знакомая усмешка. Усмешка человека, который считал всю вселенную своей личной игровой площадкой.

– Ну здравствуй, стажерка, – голос был моим, но интонации… они изменились. В них появился тот самый бархатный, насмешливый тембр. – Давно не виделись. Ты похорошела. Власть тебе к лицу. Хотя, кажется, немного прибавила в высокомерии.

Серафима замерла. Серебряное сияние вокруг нее на мгновение дрогнуло. Ее идеальное, аристократическое лицо исказилось от шока. Она смотрела на меня так, будто увидела призрака.

– Яр?.. – прошептала она, и в этом одном слове смешались неверие, страх и… что-то еще. Что-то очень старое, почти забытое.

– Он самый. В несколько… урезанной комплектации, но все еще в рабочем состоянии, – не-я сделал шаг вперед, мое тело двигалось с непривычной, плавной грацией. – Не ожидала? Я тоже, если честно. Думал, ты все еще носишь мне кофе и путаешь протоколы временной дислокации. А ты, оказывается, выросла. Стала целым Архимагом. Похвально. Я всегда говорил, что у тебя есть потенциал. Нужно было только немного… дисциплины. И пару хороших подзатыльников.

Она отступила на шаг. Ее мозг, мозг Архимага, лихорадочно анализировал ситуацию. Она видела меня. Видела Семена Ветрова. Но чувствовала… его. Ярослава.

– Ты… ты не он, – наконец произнесла она, вновь обретая самообладание. Ее серебряные глаза сузились. – Ты – эхо. Фрагмент. Сгусток воспоминаний, застрявший в этом… сосуде.

Она с презрением оглядела мое тело.

– Как это вообще возможно? Протокол «Новый Архимаг» не должен был дать такой сбой. Или… это я? Мое вмешательство, моя попытка перехватить протокол… она породила тебя?

– Кто знает, – не-я пожал плечами, наслаждаясь ее замешательством. – Эта новомодная технология переноса разума всегда была сырой. Как недожаренный стейк. Выглядит аппетитно, а внутри – сплошные риски и несварение. Может, ты. Может, я сам решил немного прогуляться. Какая разница?

Не-я оглядел ее с ног до головы, и в моих глазах заплясали веселые, хищные искорки.

– Но должен признать, Фима, я впечатлен. Ты не просто выжила. Ты поднялась на мой уровень. Стала Первой. Моя маленькая, амбициозная стажерка. Кто бы мог подумать.

При этих словах что-то в ее лице изменилось. Ледяная маска треснула, и в ее глазах на мгновение мелькнула… ностальгия?

– Преступник Ярослав всегда был интереснее, чем Архимаг Ярослав, – тихо сказала она. – С тобой, по крайней мере, не было скучно. А он… после Войны он стал таким… правильным. Таким занудным.

– О, так вот в чем дело, – не-я усмехнулся. – Тебе просто не хватало острых ощущений. Я так и думал. Расскажи-ка, стажерка, что с ним случилось? Что эта так называемая Межгалактическая Война сделала с моей будущей версией? Превратила его в скучного бюрократа, который подписывает директивы и боится выпить чашку запрещенного кофе?

Серафима загадочно улыбнулась.

– Хочешь знать? Все расскажу. В мельчайших подробностях. Но сначала… пропусти меня в Хранилище.

– Ха! – не-я расхохотался. – Ты предлагаешь мне сделку? Обменять величайшие тайны вселенной на сплетни о моем будущем «я»? Фима, Фима, ты совсем не изменилась. Всегда пыталась получить все и сразу.

Не-я сделал еще один шаг, сокращая дистанцию.

– Боюсь, у меня на Хранилище свои планы. Но… я готов сделать тебе встречное предложение. Очень щедрое, по старой дружбе.

– Какое же? – она прищурилась, ее тело напряглось, готовое к атаке.

– Переходи под мое начало. Стань снова моей помощницей. Моей правой рукой. Вместе мы наведем здесь такой порядок, что Совету Первых и не снился. А я, так и быть, позволю тебе иногда называть меня «Господин Ярослав». Можешь даже приносить мне кофе. По утрам.

Ее лицо исказилось от ярости. Она явно ожидала чего угодно, но не этого. Не такого откровенного, наглого унижения.

– Ты… ты в своем уме⁈ – прошипела она. – Ты – всего лишь призрак, запертый в теле мальчишки! А я – Первый Архимаг! Я сама могла бы тебя многому научить! Мои знания и сила теперь превосходят твои! Твоя эпоха прошла, Яр!

– Правда? – я ухмыльнулся, и эта ухмылка была полна яда. – Ну так докажи это, стажерка. Покажи, чему ты научилась за эти тысячелетия. Или ты только и можешь, что прятаться в телах невинных девушек и угрожать беззащитным студентам?

Это был вызов. Прямой, наглый, брошенный ей в лицо. Она не могла его проигнорировать.

Серафима взревела от ярости. Ее тело вспыхнуло ослепительным серебряным светом. Она больше не сдерживала свою силу.

– Ты пожалеешь, Яр!

С ее пальцев сорвались десятки тонких, как иглы, серебряных лучей. Они летели с невероятной скоростью, сплетаясь в смертоносную сеть. У-у-у-у, страшно-то как…

Не-я не стал уворачиваться. Не стал ставить щит. Не-я просто… шагнул им навстречу. И протянул руку.

Лучи, коснувшись моей ладони, не взорвались. Они… угасли. Растворились, поглощенные иссиня-черной броней, которая за мгновение до этого окутала мое тело.

– Мило, – лениво протянул не-я, стряхивая с пальцев несуществующую пыль. – Научилась метать блестки. Что дальше? Покажешь фокус с исчезающим кроликом?

Серафима опешила. Она ожидала сопротивления, битвы. Но не такого… пренебрежения.

– Твои приемы стали такими… бюрократическими, Фима, – не-я покачал головой с фальшивым сочувствием. – Никакой фантазии. Никакого изящества. Где тот огонь, та искра, которая была в тебе раньше?

Она снова атаковала. На этот раз – мощной волной серебряного пламени. Оно не обжигало. Оно… замораживало. Все, чего оно касалось, покрывалось толстым слоем серебристого, мерцающего инея.

Не-Я снова не стал уклоняться. Просто позволил волне накрыть меня. Когда она схлынула, не-я стоял, полностью покрытый этим инеем, как ледяная статуя. Серафима уже начала улыбаться, предвкушая победу.

Но в следующую секунду ледяная корка на мне треснула. И рассыпалась в пыль. Моя иссиня-черная броня лишь начала сверкать еще ярче.

– Холодно, – не-я потер плечи. – Знаешь, я всегда предпочитал что-нибудь погорячее. Например, кофе.

Это была уже не просто битва. Это было издевательство. Не-я играл с ней, как кошка с мышью, показывая абсолютное, подавляющее превосходство. Каждое ее заклинание, каждая ее атака разбивались о его невозмутимость, как волны о скалу.

– Ты всегда был таким, Яр, – прошипела она, отступая на шаг. В ее глазах, помимо ярости, появился страх. – Самоуверенным, наглым ублюдком.

– Это часть моего очарования, – я подмигнул. – А теперь, стажерка, давай я покажу тебе, как это делается по-настоящему.

Глава 25
ЯР КРАСАВЧИК, А ФИМА СТАЖЕРКА

Секундное затишье перед бурей. Не-я шагнул вперед, сокращая дистанцию. Мое движение было обманчиво медленным, но в тот миг, когда Серафима инстинктивно вскинула руки для блока, не-я уже был там. Простой, грубый, совершенно не-архимагский удар ногой с разворота пришелся ей точно в солнечное сплетение.

Ее серебряный покров вспыхнул, поглощая большую часть силы, но инерция была слишком велика. Архимаг Серафима, богиня этого мира, согнулась пополам, издав сдавленный, полный удивления стон.

– Физическая атака? – прохрипела она, отступая на шаг и пытаясь выровнять дыхание. – Как… подло и примитивно, Яр. Ты опустился до уровня людишества!

– Но эффективно, – ухмыльнулся не-я, разминая шею. – Я же преступник, не забывай. А ты всегда слишком много думала, Фима. Слишком полагалась на красивые формулы и элегантные протоколы. А иногда нужно просто дать в морду. Это освежает. И прочищает мозги от излишнего высокомерия.

Она выпрямилась, и в ее серебряных глазах разгорелся холодный серебряный огонь. Она рванулась ко мне, превратившись в размытое пятно. Теперь это была не магия. Это была чистая, концентрированная ярость, облеченная в физическую форму. Мы сошлись в бешеном танце ударов и блоков, от которых гудел воздух в тронном зале. Она била быстро, ее удары были точны и смертоносны, каждый нес в себе мощь, способную расколоть гору. Но я был быстрее. Мое новое тело, усиленное симбиотом и наноботами, работало на пределе, а разум Ярослава превращал бой в простую шахматную партию, где он видел каждый ее ход на десять шагов вперед.

– Протокол «Разрыв шаблона»! – выкрикнула она, и ее рука, покрытая серебряным сиянием, прошла сквозь мою грудь, не встретив сопротивления.

– Фазовый сдвиг? Неплохо, – усмехнулся не-я, пока ее рука все еще находилась внутри моего тела. – Но ты забыла про обратную связь.

Не-я сжал кулак. Иссиня-черная энергия наноботов хлынула по ее руке, и Серафима взвизгнула, выдергивая конечность, которая пошла рябью помех. Ее идеальная нематериальность столкнулась с технологией, которая переписывала саму материю. Даже Темную.

– Хватит играться в этом аквариуме! – не-я схватил ее за талию. Она яростно запищала и попыталась вырваться, но моя хватка была железной. Не-Я крепко прижал ее к груди. – Пора глотнуть свежего воздуха!

Собрав всю свою мощь, не-я рванулся. Не в стену. А сквозь нее.

Конструкция Башни, казавшаяся нерушимой, с оглушительным треском лопнула. Пространство исказилось, и мы, словно пробка из бутылки шампанского, вылетели наружу, в ночное небо над городом.

Свободное падение. Ветер свистел в ушах, а под нами, словно гигантская плата с миллионами светодиодов, раскинулся ночной мегаполис. Серафима вырвалась и быстро стабилизировала полет, зависнув в воздухе. Не-Я сделал то же самое. Мы парили на высоте в несколько сотен метров, глядя друг на друга.

На лице Серафимы играл румянец. Ей понравились мои обнимашки? Даже если и так, она в этом никогда не признается.

– Ты всегда все ломал, Яр! – крикнула она, ее голос тонул в шуме ветра. – Даже самые красивые игрушки!

– Но я создавал новые, на замену, еще лучше! Это интереснее, чем клеить осколки! – не-я расхохотался и ринулся в атаку.

Наша битва превратилась в безумный воздушный балет. Мы носились между хрустальными башнями небоскребов, оставляя за собой серебряные и иссиня-черные росчерки. Наши удары сотрясали воздух, от звуковых волн лопались стекла в ближайших зданиях, а случайные энергетические всплески заставляли городские системы оповещения сходить с ума.

В своей новой берлоге на колесах, тяжелом бронированном грузовике «Ковчег», Технарх наблюдал за битвой через сотни взломанных камер, дронов и спутников. Его безэмоциональное лицо, отражающееся в десятках мониторов, было непроницаемо. Но внутри его холодного, расчетливого разума бушевал шторм.

– Анализ… – его синтезированный голос произнес в пустоту. – Уровень высвобождаемой энергии не поддается классификации. Вероятность того, что кто-либо из них является человеком… ноль целых, ноль десятых, ноль… ошибка. Переполнение данных. Это… это не Одаренные. Одаренные на такое не способны. Это боги.

Он видел, как черная тень издевательски уворачивается от серебряного луча, который, промахнувшись, срезает верхушку одного из самых высоких зданий города. Видел, как серебряная комета врезается в черную, и от их столкновения по небу расходятся концентрические круги искаженного пространства, заставляя левитирующие аэрокары падать с неба, как подстреленные птицы.

– Они не просто сражаются. Они переписывают законы физики на лету, – прошептал Лео. Он чувствовал первобытный, суеверный ужас. Тот самый, который испытывал пещерный человек, впервые увидев молнию. Это была сила, которую нельзя было понять. Нельзя было взломать. Нельзя было контролировать. И одна из этих сил сейчас была его вынужденным союзником. Или хозяином.

– У тебя совсем не осталось изящества, Фима! – крикнул не-я, блокируя ее очередной выпад, который мог бы расколоть небольшой астероид. – Где твои фирменные многоходовочки? Где обманные маневры? Ты просто бьешь, как тот примитивный качок-Волк, которого Сеня разделал на турнире!

– Заткнись! – она в ярости ударила снова, создав вокруг себя десяток серебряных копий, которые атаковали со всех сторон.

– Иллюзии? Серьезно?

Не-я просто закрыл глаза и нанес один удар. В пустоту. Но именно в этой точке через долю секунды материализовалась настоящая Серафима. Она с удивлением уставилась на черный кулак, остановившийся в миллиметре от ее носа.

Вместо удара не-я легонько щелкнул ее по лбу. Фима завизжала от злости и унижения.

Мы пронеслись сквозь верхние этажи офисного здания, оставив за собой две идеально круглые, дымящиеся дыры. Внутри раздались панические крики ночных клерков. Они, кажется, только что поняли, что переработки вредны для здоровья и могут закончиться встречей с двумя разбушевавшимися божествами.

Нашей следующей ареной стала крыша роскошного пансионата «Серебряная Роса».

Витек Кастет уже третий час мерил шагами свой номер-люкс в «золотой клетке» княгини Вольской. Лиса и Шпилька пытались отвлечься, листая глянцевые журналы, но напряжение висело в воздухе.

– Да сколько можно⁈ – наконец взорвался Витек. – Сидим тут, как хомячки в клетке! Ни выпить нормально, ни в картишки перекинуться!

– Успокойся, Витя, – лениво протянула Лиса, не отрываясь от статьи «Десять способов свести с ума аристократа одним взглядом». – Нас кормят, поят, даже массаж предлагают. Чем не курорт?

– Курорт⁈ Да я скоро с ума сойду от этой тишины! Мне нужен экшен! Движуха!

В этот момент потолок над их головами взорвался. С оглушительным грохотом в комнату, пробив несколько этажей, ввалились два светящихся клубка энергии – серебряный и черный. Они сцепились в яростной схватке, разбрасывая обломки и искры. Стена напротив разлетелась в пыль, и две фигуры вылетели наружу, продолжив свой безумный полет.

Витек, Лиса и Шпилька застыли с открытыми ртами, покрытые слоем бетонной пыли. В их номере теперь было два новых, очень больших окна с панорамным видом.

– Вить, достаточно экшена? – нарушила молчание Лиса.

Витек не успел ей ответить.

В углу комнаты, где до этого стоял дорогой торшер, что-то замерцало. Розовый свет становился все ярче. Одна из шальных искр, отлетевших от битвы титанов, попала в в этот угол и быстро погасла…

Из света соткалась знакомая фигура. Розовые волосы, школьная форма, растерянный взгляд алых глаз.

– Сем… пай? – пролепетала Юки, оглядываясь. Ее голограмма была нестабильной, но она была здесь. – Семпай в беде…

Она протянула руку, и в ней материализовалась катана из уплотненного поля.

– Нам… нам нужно уходить.

Витек медленно перевел взгляд с дыры в стене на розоволосую фею с мечом.

– Опять? Розовая фея-ниндзя? – пробормотал он. – После всего, что я видел, я уже ничему не удивляюсь. Главное, чтобы она не начала петь. И куда мы пойдем, сударыня? Окна и двери как бы… закончились.

– Мы пойдем… куда позовет сердце, – загадочно ответила Юки. Она сделала шаг к двери, из-за которой уже доносился топот приближающейся охраны.

Мы неслись над планетой. Скорость была такой, что континенты под нами сливались в размытые зеленые и синие пятна. За нами тянулись инверсионные следы, светящиеся серебром и тьмой.

Не-Я играл. Рисовал в небе узоры, выписывал пируэты, заставляя Серафиму следовать за мной в этом безумном танце.

Мы пронеслись над океаном, и вода под нами вскипела. Мы пролетели над полярной шапкой, и древние льды треснули. Люди по всему миру поднимали головы, видя в небе странные, светящиеся линии, которые сплетались в гигантскую, причудливую структуру.

Наконец, не-я сделал последний росчерк. И завис, любуясь своим творением. Гигантская, видимая с любой точки планеты надпись, сотканная из чистого света и тьмы, гласила:

«ЯР КРАСАВЧИК, А ФИМА СТАЖЕРКА».

Серафима замерла. Она посмотрела на небо. На свое имя, написанное рядом с этим унизительным словом. А потом на меня.

Ее лицо, до этого искаженное яростью, стало спокойным. Пугающе спокойным.

– Ты всегда был таким, Яр, – произнесла она тихо. Её голос, усиленный протоколами, звучал четко, безэмоционально, как отчет. – Даже на пороге смерти ты не можешь удержаться от балагана.

Она медленно свела руки перед собой. Но вместо привычного серебряного сияния между её ладонями возникла точка абсолютной черноты. Это была не тьма, а отсутствие чего-либо – микроскопическая сингулярность.

– Ты думаешь, это игра? – продолжила она. Вокруг чёрной точки пространство начало искажаться, свет звезд за её спиной изогнулся, образуя гравитационную линзу. Воздух взвыл, засасываемый в микроскопический горизонт событий. – Хорошо. Давай я покажу тебе, как заканчиваются игры богов.

Она начала сжимать пространство между ладонями. Не-Я увидел, как вокруг сингулярности формируются невероятно мощные магнитные поля, видимые как дрожащие фиолетовые линии. Она сжимала и ускоряла захваченные фотоны и частицы атмосферы, разгоняя их до околосветовых скоростей. Точка между её руками из чёрной стала нестерпимо яркой, сдвигаясь в рентгеновский, а затем и в гамма-спектр. Она создавала рукотворный коллапсар…

– О-о-о-о-о, – не-я ухмыльнулся, чувствуя как сердце ускоряет свой бег. – Гравитационное удержание и магнитная фокусировка? Собираешься сформировать релятивистский луч? Гамма-всплеск в упор? Смело, стажерка. Очень смело.

Не-Я развел руки в стороны. Моя броня начала уплотняться, готовясь принять удар, способный стерилизовать звездную систему.

– Только ты же понимаешь, Фима, – добавил не-я с издевательской заботой, глядя на дрожащее от чудовищной энергии острие, направленное мне в грудь. – Даже сфокусированный выстрел такой мощности в атмосфере сожжет ионизирующим излучением всё живое на этой стороне планеты. Ты готова править шариком из радиоактивного пепла?

– Мне плевать! – заверещала она, резко выбрасывая вперед руки…