Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Степан Мазур,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 238 (всего у книги 360 страниц)

Отец перехватил взгляд, ухмыльнулся, поперхнувшись от боли в сломанных рёбрах:

– Ты ещё за разбитое стекло прощения попроси.

– Да что стекло? Машина у них тоже хорошая, – снова вздохнул Скорпион, уже обливая Скайлайн бензином с канистры – взяли в дорогу на всякий случай.

– Главное, что мы живы. На остальное заработаем. Поехали, мститель. – Дмитрий, кряхтя, добрался до салона, поглядывая, как Скорпион подтащил и закинул в салон скайлайна по очереди все три тела. Рядом с машиной подкатился побитый «Кавасаки». Чиркнула спичка.

– Вот налётчики и налетели… – сказал на прощание чернявый мститель и бросил спичку.

Серебристый Сурф резво помчался по свободной трассе. Скорпион проводил взглядом в боковое стекло начинающееся зарево, вздохнул – опять забрал жизни. Поднёс к губам отобранную рацию, сказал два слова, мало распознаваемым голосом:

– Готово, бля. Отворяй.

Дмитрий добавил газу, мельком поглядывая на сына.

– Уроки в «Альфе» не прошли даром? Никитин как начнёт за чашкой чая о ваших боевых операциях рассказывать, меня аж дрожь берёт. Почему о них в газетах и новостных сводках не пишут?

Скорпион откинулся в кресле.

– Страна не знает своих героев. У нас не шоу у костра. Становиться что-то известно только в результате проколов. Таких пока не было. А так это закрытая информация. Родители ребят – не знают, а ты вот знаешь. К тебе доверие. Наши тренировки идут под грифом «три нуля» в качестве эксперимента. Даже губернатор не в курсе. Губернатором меняют, а вот структуру поменять сложнее. Она сама кого хочешь поменяет.

Приёмный отец достал из бардачка тряпку, вытер кровь на скуле, обронил:

– В нашей открытой семье много секретов. Я тебе потом тоже кое-что тоже расскажу. Пришло время. А ты… никогда не думал о карме?

– Думал. Всеслав называл его Карной. Кармой она стала позже, когда волхвы дошли до Индии. Давай не будем об этом. Мне рано в себе копаться. Рискую самозакопаться.

– Хорошо. По какой системе рукопашного боя тренируетесь?

– По БАРСу. Борцовская армейская система. Довольно универсальна. Скоро на РУБ перейдём. Русская боевая система. Даниилу и Андрею и этого хватает. Ещё мы с Сёмой дедовскую «Свилю» практикуем. А также «Радогору», «Велёсову борьбу», «Охотницкий бой», «Ломание», «Пяту», «Подсайдашный стиль», «Подол», «Коромысло», «Наскок». Это уже Рысь развивает. Да и волхв много азов показал. Рысь натаскивает при случае. Остаётся только нагонять. У военных – техника боя, у нас – система жизни. Мы не тренируемся. Мы живём этим. Времени только на всё не хватает. – Сергий вздохнул. –Да Всеслав так нелепо погиб. Душа не принимает его ухода. Он, когда моего возраста был, фрицев душил голыми руками в болотах Белоруссии. А я чем занимаюсь? Отморозков извожу. А ведь они не приходили под чужими знамёнами из-за границы. Они здесь выращены. В домашних условиях.

Дмитрий помолчал, но не желая надолго оставлять сына с мыслями об уходе деда один на один, продолжил:

– Надо Никитина надоумить вас быстрее на РУБ переводить. А то основатель Кадочников уже умер, а его сыну в Твери тоже не бессмертен. Вас надо свозить на курсы к мастеру. РУБ – сильная вещь. Не знаю, как твоя радогора, но у нас на базе… – Дмитрий заметил, как побелел Скорпион, когда они проезжали вторых камазчиков с прицепом, тревожно спросил. – С тобой всё в порядке?

– Да бать, поменяешь на ближайшей монтажке стекло. Доплати за скорость и не торгуйся. Езжай до самого города без остановок. Эти камазчики нашу машину не вспомнят. Я попросил их… – Скорпион отключился, не договорив.

Подсознание, спасая жизнь, отпросило в омут беспамятства за мгновение до наступления болевого шока…

– Что значит попросил?

Никто не ответил.

– Да уж, тяжела доля воинов, – прошептал Дмитрий. – Жаль, не успел тебе про базу рассказать. Ладно, лучше сразу покажу потом.

Когда Сергий очнулся, на лице лежала приятно-пахнущая свежая повязка, вымоченная в чистой родниковой воде. Юноша открыл левый глаз, на ходу замечая, что разбитое стекло заменено, а уставший от дороги и побоев отец крутит баранку. Небо было залито прощальным золотом заходящего солнца. По ощущениям проспал часов пять, по большей части восстановил организм. Тело почти и не болело, как обычно после темпа. Только левый локоть ныл, опухнув. Сказалось последствие падения.

– Бать, сколько ещё?

Дмитрий вздрогнул, повернулся:

– О, а я уже думал, как бы нашей маме объяснить мою разбитую физиономию и твоё бессознательное состояние. А то ведь женщины не понимают, почему мужики едут к чёрту на рога, чтобы сэкономить на автомобилях, хотя можно купить в салоне у дома. А до города ещё час езды. Почти приехали.

– Да, портить маме праздник ни к чему. Прижмись к обочине. Где воды набрал?

– Возле автомобильной разборки родниковый ключ бил. Точнее разборка была построена возле ключа или что-то в этом роде. Дальнобои окультурили. Потом предприниматели захватили. Ну да ладно, все пользуются.

Сурф приблизился к обочине. Дмитрий исчез в кустах. Скорпион полез в салон за чистыми тряпками и наткнулся на… точную копию сгоревшего мотоцикла. Только до его сожжения и аварии.

– Батя? Что за дела?

Дмитрий вылез из кустов, подошёл:

– Ой, ну и дела. Быстро же работают эти типы из страхового агентства.

Скорпион растянул губы до ушей:

– Какая страховая? Мы его ещё на учёт не ставили.

Отец важно кивнул, соглашаясь.

– Чудеса. Давай их немного разовьём. Зацементируем твои синяки, и пусть это история останется забытым страшным сном.

Скорпион достал канистру с чистой родниковой водой, намочил белую тряпку и прислонил к отцовской рассечённой скуле, что уже запеклась коркой и приобрела синюшный оттенок. О сыне позаботился, а о себе потом.

– В следующий раз соглашусь на ношение огнестрельного оружия на работе – брякнул Дмитрий, ощущая жжение на скуле. А то застрелят до того, как закончу проект. Будет обидно.

– Раньше надо было думать. Ещё с первой нашей встречи.

– Я же на тебя надеялся. Зачем два воина в семье? Кто-то и очки должен носить.

– Кстати, зачем ты носишь очки?

– Зрение плохое.

– Уверен?

– Так, давай по одному чуду за раз.

Скорпион убрал тряпку. Под разговор Дмитрий не заметил изменений, но, когда посмотрел в зеркало, на него смотрело гораздо более опрятное лицо. Отёк спал, как будто прошло несколько дней.

– Слушай, а может ты, в шаманы пойдешь? – Дмитрий недоверчиво пощупал бывшие места широких синяков. – Оленятину в дом таскать будешь, в бубен стучать, злых духов отгонять. И высшего образования не надо. И безопасно. И люди уважают. Даже очков не надо.

– Шаманов и на эстраде хватает. Я лучше человеком останусь. А хороший человек должен уметь всё: быть воином, врачевателем, мудрецом и правителем. Некоторые добавляют, что надо ещё отсидеть. Но я пока не готов.

– Да ты не особо стремись к этому пятому элементу. А то будешь как Сталин.

– А ты откуда знаешь, что он был посвящённым?

– Так, почитывал кое-какие документы.

– Так, всё. После расскажешь. Поехали. Мама ждёт.

Серебристый Сурф плавно выехал на дорогу, унося не родных отца и сына, но так близких друг другу по степени необходимости.

Родные по духу ближе, чем по родству. Так говорил Всеслав.

Вскоре Хабаровск встретил своих жителей зажженными фонарями. Восьмое Марта состоялось, как и положено, без слёз, с цветами, и в кругу семьи.

Часть третья: «Осознание». Глава 13: Это рок

Пару дней спустя.

Толпа любителей тяжёлой гитарной музыки переминалась с ноги на ногу, ожидая открытия дверей «окружного дома офицеров». В лучах склоняющегося на закат солнца сверкали тёмные банданы с русскими и иностранными надписями королей мирового хеви-мэталла, металла и рок-энд-ролла.

Кожаные куртки всех модификаций сияли заклёпками, бляшками и молниями. В толпе из основной массы выделялись байкеры и нимфетки в атрибутах неформалов. Были и дяди в строгих серых пиджаках, расстегнутых рубашках и банками пива в руках. Приехали отрываться от опостылевшей работы. Здесь собрались все, кто любил в музыке что-то потяжелее, со смыслом, без фальши фанер. Всех собравшихся, разного возраста и мировоззрения, объединял гитарный ритм, звук барабанов, басов и акустика живого звука.

Скорпион снял с Сёмы бандану, повязал правильно. Металлические буквы глядели прямо со лба, поправил свои кожаные перчатки. Оглянувшись на свою компанию, резюмировал:

– Так за два года осознанной, единственно возможной эволюции, путём долгих упорных тренировок, учёбы, недосыпания и вёдер пота они превратились из жалких каратеков в философствующих бойцов.

Сёма добавил:

– …с полулегальным разрешением на убийство, «чёрными» зарплатами, открытыми секретными базами данных, огнестрельным и холодным оружием от ножей до мечей….

– …собственным официальным сенсеем, майором, неофициальным капитаном Санычем, спортивным залом и базой закрытого типа… – добавил Даня.

– …и спросом, как ни с кого другого! О, хэви-металл, дай нам сил! Не просим больше никаких поблажек от жизни! Аминь! – закончил Андрей, воздев руки к небу.

Сёма искоса глянул на брата. Промолчал про ступени, Рысь, астрал, Пятнадцать мира сего, родовые сны, посвящение, тотем, волхва, таинственного Родослава. Хорошего понемножку.

– И пусть никто не говорит, что до совершеннолетия ничего нельзя достичь без документов, – заключил Скорпион.

Улыбки прошли по квартету «металлистов». Четверо: Сергий, Сёма, Даня и Андрей стояли в предвкушении концерта. Скорпион, едва вернувшись с поездки за автомобилем, опустошил все прилавки с записями рока, металла. Байк как–то сам подтянул к этой музыке. Вслушиваясь в гитары и тексты, «заразил» Сёму. Сами собой подключились Даня с Андреем.

Толпа качнулась и сомкнулась, в воздух взметнулись одобрительные возгласы – охранники открыли двери. Народ потянулся к входу, но давки не возникало, разборки не встречались, хотя концерт задержали на двадцать минут.

Четверо прошли сквозь охрану. Охранники лишь скользнули взглядом по билетам, пропустили без проблем. Обыскивали лишь самых угрюмых на вид байкеров, и то лишь для порядка. Не концерт попсы – бешеных нет.

Билеты достали на балкон и все четверо поднимались по старым обшарпанным, местами обломленным ступенькам.

– Дам-с, мне кажется это здание не переживёт сегодняшний день. – Даня споткнулся об отвалившуюся ступеньку.

– Может, в следующий раз власти города разрешат выступать группам в более цивильном месте? Свободных мест нет, судя по народу, – Скорпион вовремя подставил плечо женщине лет тридцати, в результате она не покатилась вниз в туфлях со шпильками, только рассыпалась… в благодарностях.

– И ведь такие тоже ходят, – проводил взглядом Сёма.

– Ага, лирика покорила многих барышень, – заметил Андрюха.

Даня слушал краем уха, раздвигал массивными руками людей, прокладывая проход для всего квартета. В последнее время на глазах друзей из пухленького толстячка вымахал в здоровенного детину с медвежьим плечевым поясом. Вроде и не пятнадцать с лишним лет, а зрелый десантник. Даня постепенно превращался в медведя, сгибая руками куски железа. Токаява уже не пытался заставлять работать ногами, а Никитин ставил на базе в парах со зрелыми мужиками.

– Слушайте, пацаны, а что это Серёга – «Скорпион», а мы всё Дани, Андрюхи, Семёны? Даня вон давно медведь. Даже – Медведь! А ты, Сёма, у нас сильный и быстрый как… Ммм… – Андрюха задумался.

– … леопард, – подсказал Сёма, пряча улыбку. Тайком глянул на Скорпиона, тот кивнул. Рано ещё про Посвящение. Не все могут принять большое количество возможностей и информации разом.

– Ну, леопард – это как–то не по-славянски, – смутился Даня-Медведь, почёсывая широкой пятернёй лоб.

– Почему же? – встрепенулся Сёма, спешно вспоминая, что из разговора Рыси можно сообщить, а чего не стоит. – А дальневосточный? Их правда, мало осталось, что-то около пятидесяти особей, но они ещё есть! Потом, леопардов использовали на охоте ещё в период Древней Руси. Их подвозили на коне за спиной, на специальном седле к самому месту охоты и они, как говорится, в мгновение ока… раз и всё! Понял? – Сёма ввёл в краткий исторический курс.

– Ну, Семён Леопардович, спорить не буду. На следующей неделе в «Альфе» так с позывными удобней будет. – Ответил Даня. – А то всё «тополь» и «берёза». Достали эти растения. А «цветов» нам и на оружии хватает.

Часы на руке пикнули, обрабатывая позывные. Даниил спешно прикрыл встроенную рацию рукавом, надавил кнопку отмены. Игрушки с базы после переполоха старшего в группе на трассе Владивосток-Хабаровск выдали всем. Боялись потерять уникальных исполнителей. Денег после очередной поимки наркокурьеров майору Никитину на особый отряд выделили неплохо. Берёг, как зеницу ока. Сверху нашлись ценители. Накидали крох.

Вчетвером вошли в зал, продвигаясь в поисках своих посадочных мест.

– А я чё? Я тоже хочу новый позывной! Слышь, славяне? – Андрюха, растерявшись, наступил на ногу обширному дяде в кожаной куртке с рисунком рыси на спине. – Прости мужик, не хотел.

Дядя повернулся, окинул взглядом молодняк. Андрюха приготовился к чему угодно, внутренне собрался. Но дядя прохрипел:

– Ну, ты не лёгкий, но и не затоптал вроде. Прощу на первый раз. Проходите, ща начнётся уже, – дядя, оказался неожиданно добрым.

Скорпион пропустил друзей вперёд, сам спросил:

– А вы случаем не из «Рысей Амура» будете? – Скорпион имел в виду хабаровских мотоциклистов.

Дядя более пристально присмотрелся к подростку:

– Ну, оттуда, а чего?

– Да раздумываю, как к вам пробиться на своём стальном коне.

– А хороши ли у коня копытца?

– Подкованные.

Дядя тут же усадил Скорпиона рядом с собой, потекла беседа, из которой Медведь, Леопард и Андрей едва вытащили новоявленного мотоциклиста за уши.

– Тут понимаешь, Андрей-всё-ещё-Андрей, а ты лясы точишь, – укорил Даня–Медведь. – Идём думать вместе. Мы же команда. Один мозг на четыре задницы.

– А кто это был? – поинтересовался Сёма-Леопард.

Скорпион уселся в кресло:

– Да так, президент, – Скорпион задумался. – Или лучше «голова»? Точно – голова. Голова ассоциации хабаровских мотоциклистов, иже – байкеров.

Леопард поднял бровь. Брат продолжил:

– Ну, чего смотришь, Лео? Да, нас с тобой взяли в байкеры. Завтра, кстати, открытие сезона. В этом году очень ранняя весна.

– А это ничего что у меня мотоцикла нет? – обронил Леопард.

– Дык это только за-а-автра будет. У тебя ещё есть куча времени, – Скорпион посмотрел на часы. – Что-то около пятнадцати-семнадцати часов. Даже выспаться успеешь.

Сёма вздохнул, пробурчал:

– Опять придётся пропустить школу. А сколько там суеты в госавтоинспекции? А это ничего, что я без прав? В четырнадцать лет с ними не особо, только паспорт получил.

– Но получил же. Уже на человека похож.

Медведь ткнул Андрюху в бок, хмыкнул, загибая пальцы:

– Мало им, видите ли, тайги, экстремальных видов спорта, охот, тренировок с сенсеем и без него, занятий в Альфе, борьбы на мечах и предстоящего турнира. Ещё одна заморочка.

– Ты ещё про школу напомни, и про экзамены… – Андрей помог Дане загибать пальцы, добавляя варианты. – Хотя, на мотоцикле я бы погонял. Всё, начинаю откладывать с призовых.

– Хорош ныть. На соревах и вам на мотоциклы заработаем, а связи не бывают лишними. Ну, поубегаем от гаишников недельку-другую. Потом всё равно права получим. – добавил Сёма.

– Ну да, года через два вы. А мы чуть пораньше. Кто вообще возраст считает? Мы все могли просто сидеть и компов и играть в стрелялки. Там призовые выше. Так не же, сами стреляем.

Разговор прервал потухнувший свет. Зал взревел возгласами. Из динамиков на сцене полилась музыка-заставка, демка симфонического оркестра. Зал взорвался, когда на сцене зажегся свет, выхватил сначала фигуру солиста, потом гитаристов и барабанщика. Музыка умолкла, по залу прокатились бряканья тарелок, слух вспороли гитарные струны.

Началось!!!

Переливы струн смешались с басами, растворялись в барабанных дробях. Чистый голос, без фанеры, поплыл по залу высокими нотами, захватывая дух. По залу словно прокатилась волна энергии, народ повыскакивал с кресел, чтобы больше до самого конца концерта не присесть. Вверх взлетели «козы».

Группа исполнила первую песню, солист поздоровался с залом, поприветствовал всех собравшихся. Зал одобрительно зарукоплескал. Песни пошли одни за другой. Почти каждый собравшийся знал их всех наизусть. Стоило только гитаре начать вступление к песне, как зал начинал петь вместе с солистом. Не было нужды говорить названия песен. Едва солист пускал в зал микрофон, припев пели хором. Все как один.

Я навсегда только Твой! [1]

Её губы не тронут моих.

Замечтавшись, отдёрну её.

Не касайся, я слышу

совсем другой смех.

И твой взгляд никогда не пронзит,

И улыбка твоя перед Ней – горький яд.

Отойди, я не твой!

Не вернуть прошлых дней нам назад.

Просто повстречал ту,

Что живёт во мне.

Просто прошлый мир сгорел,

на Ней сошёлся белый свет!

Просто разум мёртв,

А душа поёт.

И любовь сильней меня

нас опять сведёт.

Ей Тобою не стать никогда.

И дыхание моё не замрёт.

просто снова отдёрну её.

Пусть тепло,

что сберёг для тебя, не крадёт.

Мне Твой запах милей всех духов.

И улыбка мир перевернёт.

Да, я снова с тобой!

Пусть вокруг все

не верят в любовь.

Просто повстречал ту,

Что живёт во мне.

Просто прошлый мир сгорел,

на Ней сошёлся белый свет!

Просто разум мёртв,

А душа поёт.

И любовь сильней меня

нас опять сведёт.

Следующая лирическая песня зажгла в зале огни сотен зажигалок и сотовых. Огоньки поплыли из стороны в сторону, как маленькие факела. Зал стал единым целым. Аура энергии, жизни, силы била через край. Часы прошли незаметно. Драйвом захватило и тех, кто пришёл впервые и тех, кто никогда не пропускал ни одного подобного концерта.

Я не верил в разлуку [2] –

грудь сдавило тисками,

И холодное сердце

каменеет ночами.

Злая ведьма-старуха

предсказала всё верно:

Ты и я. Между нами

Только смерть и Инферно.

Не совместимы пламя и лёд.

Линия жизни берёт в оборот.

Миг расставанья – мир на куски.

Наши желанья в прах и мечты.

Разлетелись осколками

Грани старого мира.

И рассвет, как иголками

сердце рвёт твоё имя.

Пламенеющей силой

поцелуй на прощание,

Леденеющей бездной

острый взгляд твой последний.

Не совместимы пламя и лёд.

Линия жизни берёт в оборот.

Миг расставанья – мир на куски.

Наши желанья в прах и мечты.

Не совместимы пламя и лёд.

Линия жизни берёт в оборот.

Миг расставанья – мир на куски.

Наши желанья в прах и мечты.

Окружной дом офицеров трясло и лихорадило, басы гуляли по полу, стены едва выдерживали вибрации, сыпалась штукатурка. Адская жара говорила, вентиляция давно своё отфункционировала.

Скорпион прислушался к телу: майка прилипла, волосы, словно водой полили. Друзья выглядели так же. Все блестят в поту, ресурсы организма заполнились до краёв. Разогнал тело до девятой ступени, почти не потеряв сил, впереди стал барьер постижения смешений и комбинаций несовместимого…

…Плотину прорвало, пришёл смысловой пакет, прокатившись по телу новой молнией. Сразу всё стало понятно и доступно. Как получается из земли и огня магма, как вода и воздух создают ураганы и бури, как вода с землёй устраивают оползни и сели, так и смешивается несовместимое.

Всё пронеслось в мозгу в один миг. Так неожиданно закончил развивать Первую Декаду Элементарных Вещей, встав у ворот Второй Декады Эволюции.

В бок ткнул Сёма, крича на самое ухо:

– Я случайно ступеньку пролетел.

Скорпион улыбнулся:

– Так пару десятков концертов и не догонят.

Оба одновременно влились двумя голосами в хор.

Концерт продолжался…

Свежий, благоухающий весенними запахами воздух прошёлся по лицу, заигрался с волосами. Лёгкие наполнили грудь, не спрашивая разрешения владельца. В ушах немного звенело, голос если и звучал, то только шёпотом. Народ вываливался из здания с улыбками, продолжал хрипеть, шептать, жестикулировать песни. Публика завелась и зарядилась энергией под завязку.

Тяжёлые низкие тучи собрались над городом, скрывая кусок луны. На город грозила обрушиться стихия. Ветер усиливался, набирая обороты. Народ на ускорении поспешил к автобусным остановкам и стоянкам.

– После такого концерта хоть молнией по темечку, – Даня, шагая в ногу с Андреем, перечислял всех зверей, когда-либо увиденных в «мире животных», зоопарке или на заборе.

– … олень? Енот-поласкун? Может быть, белка-летяга? Кенгуру сумчатое? Давай хотя бы в определениях согласуем. Ты хохлатое или чешуйчатое?

– Сам ты олень членистоногий! – Андрюха попеременно мотал головой, краснел в приступах гнева. То обещал уничтожить Даню на ближайшей тренировке, то смеялся вместе со всеми. «Медведь»-зоолог был горазд на выдумку.

– Пока ничего путного, – подытожил Леопард.

– Само придёт. Значит, ещё не время, – Скорпион остановился, глядя в небо. – Три минуты до дождя. На автобус не успеем. Пять минут стихии хватит, чтобы превратить в мокрых ежиков. Как вам перспектива?

– Стоп, погнали ко мне с ночёвкой! Бегом минут десять, нашим бегом как раз около трёх минут. – Сёма, не давая опомниться и, не теряя драгоценных «сухих» секунд, дал старт.

– Он значит, Леопард, а мы догоняй! – Медведь с Андрюхой помчались вдогонку, стараясь не сбить никого в толпе.

Скорпион воздел глаза к небу, сконцентрировался и послал облакам волевой посыл в образе разящего надвое меча, с призывом «начать дождь пораньше». Ещё минуты и стихия грозила излиться в ещё более значимых масштабах.

Молния ослепила сквозь смеженные веки, пронеслась над городом поперёк горизонта, едва не зацепив шпили башенок домов. Скорпион открыл глаза в тот момент, когда громовой раскат затряс всё вокруг. Помчался, догоняя друзей по скользящему от слипшейся пыли асфальту. Упавшие капли скатывались шариками и так и норовили помочь поскользнуться.

Никакое ведро не могло вылить столько воды разом. Бесконечные капли застлали видимость на расстоянии вытянутой руки. Всё промокло моментально, струи воды побежали по спине, бежал, закрыв глаза, в них всё равно не было смысла. Все прочие сенсорные способности разогнал до максимума, словно позволяя всему телу видеть дорогу, работать сообща.

Скорость пришлось замедлить, в последний момент уворачивался от застывших или суетящихся в панике людей. Народ скрывался под любыми навесами, все открытые магазины, маркеты и компании едва могли вместить всех прохожих. Город озарялся молниями. Раскаты грома сотрясали дома, казалось, вибрировал даже асфальт. Порывом ветра сломало ближайшее дерево. На ум пришла мысль, что засаживать центр города тополями с мелкой корневой системой было не самой лучшей затеей. Любой остановившийся на трассе автомобилист рисковал быть раздавленным. Но что там автомобилист? Скорпион успел за мгновение до того, как растерявшуюся старушку придавило сломанным деревом. Пришлось сбить с ног, подхватив лишь в самый последний момент над асфальтом. Старушка даже не поняла, что произошло. Наутро, давая репортёру областной газеты интервью, она скажет, о спасении божественным Провидением. Сам ангел-хранитель по личной просьбе Всевышнего спустился с небес, чтобы её, такую набожную и прилежную прихожанку, спасти от козней дьявола.

Сергий об этом не узнает. Он мчался дальше, выискивая по тонкому шлейфу «пахнувшего» биополя своих друзей. Первым попался Медведь. Даня шёл напролом, выставив руки перед собой. Скорпион подхватил под руку, шепнул на ухо и, побежали вместе. Даня, ничего не видя, побежал, не забывая высоко поднимать ноги.

Следующим по пути повстречался Андрюха. Он забился под шаткий навес пивного ларька вместе с толпой народа. Схватился под второй локоть. Скорпион, как паровозик–тягач, потянул обоих за собой. С момента начала стихии не прошло ещё и двух минут. Ливень гнул к земле, одежда намокла и потяжелела, два товарища под локтями тоже вносили свою лепту в вес и скорость бега.

На горизонте почувствовался Леопард, но не по дороге, а в глубине домов, во внутренних двориках. Наверняка, в подъезде. Скорпион прислонил Даню с Андрюхой к стене, обронил:

– Ждите здесь, я сейчас, – сказал он и скрылся в стене дождя.

Серая дверь была закрыта на замок, одиноко висел домофон.

«Как Сёма пробрался? И что он вообще там забыл? Просто так бы не бросил, собирались ведь к нему. Хозяин, блин».

Чувство тревоги кольнуло и прошлось по телу. Взял себя в руки, приложил ладонь к электронному замку, открыл глаза – всё то время, что бежал, были закрыты – представил разряд, выходящий из ладони. Собрал заряд и отправил в замок.

Дверь жалобно запищала, открываясь. Скорпион рванул на себя, и тьма подъезда без единой лампочки снова наполнила, что глаза здесь не помогут. Пришлось тратить две секунды на перестроение сетчатки глаза. Диапазон сместился до инфракрасного уровня.

Тьма раздвинулась, попятилась, отступила и убежала, словно скулящая собака.

– Хача, посмотри, кто там мешает!? – послышалось с лестничных пролётов верхних этажей.

– Эй! А ну пошёл отсюда! – после сказанного послышалась постороннее приглушённое шептание, возня, вскрик и звук пощёчины.

Скорпион пролетел вверх по ступеням, первым на пути попался тот самый Хача. Хачино колено подкосилось, а голова стукнулась о стену, и говорливый потерял сознание.

Скорпион продолжил движение вверх, в темноте зажглась зажигалка, больно резанув по настроенным на тьму глазам. Ослепило, словно долго смотрел на солнце в зените. Но ослепило не только его, но и обладателя огонька. К тому же на миг высветилась вся картина: неопознанная личность, средняя между мужиком и пацаном, в кожаной кепке и спортивной мастерке, одной рукой зажимало девчушке-подростку рот. Ещё один такой же тип раздевал бессознательного Сёму, снимая «косуху».

«Это ещё что за номер?»

Кровь вскипела. В момент вспышки света потянулся к типу, который держал девчушку. На ощупь схватил за руку, оттолкнул девушку, чтобы удар коленом, предназначенный парню, не задел её. Не сдерживая себя, разогнал по инерции противника в стену носом. Тот врезался лбом и переносицей, потеряв сознание. Крик девицы слился с ударом пятернёй в грудь последнего. Скорпион добавил пинок, впечатавший непонятного субъекта в стену.

«Ступай к корешу, в долгий сон».

На ощупь пробежался пальцами по Леопарду. На голове брата зрела огромная шишка, по лицу струилась кровь. Славно приложили по макушке. Поднял снятую куртку, пошарил впотьмах в поиске других снятых предметов. Таких не оказалось, повернулся к девушке. Не видел, что она делает; то ли в ступоре, то ли шок. Но крик не повторялся, застыла без движения.

Сергий тихо обронил, чтобы не пугать ещё больше:

– Я ничего не вижу, друг без сознания. Я возьму его на одно плечо, а ты придерживайся за второе, и веди меня. Хорошо?

– Ага, – выдавила девушка.

Скорпион подхватил Сёму, подождал, пока девица в темноте схватится за его плечо. Глаза жгло, но отвлекаться на них не мог. Балансируя с грузом меж старых скользких ступенек, спустился вниз. Снова пришлось вместо зрения включать всю доступную экстрасенсорику. Девица за спиной всхлипывала, но продолжала идти, вцепившись в плечо, как в единственное спасение на всём белом свете. Так добрались до двери, вышли под стену дождя.

Скорпион, не давая опомниться девице, довёл до угла, где, как два мокрых кота, дожидались Даня с Андреем.

– ЧП! Сёме проломили голову, я ослеплён, так что не спорим, все берёмся за ручки и идём гурьбой к блондину домой.

– Есть, шеф! – хихикнул Андрей. – Но давай лучше мы поведём.

Никто не стал спорить. Девица даже не спрашивала, куда они идут. Для неё Скорпион был спасителем, и слушалась шокированная жертва безоговорочно. А Даня хотел только одного на свете – поскорее избавиться от мокрой, застывающей одежды. Андрюха был с ним полностью солидарен, стуча зубами.

Сергий позволил Медведю помогать нести Сёму, а сам как пастух погнал за собой всю отару. Спустя пять минут, когда дождь почти сошёл на нет, пятеро, наконец, добрались до искомого подъезда. Насколько возможно, бесшумно прошли через спящую консьержку. Та настолько свыклась с причудами чернявого и блондина, что чаще просто не обращала на них внимания. Себе дороже выходило. Ты на них заявление, а они тебе на следующий день разъяснительную беседу с людьми в форме. Ты на них запись участковому, а он тебе вслед выговор и настойчивую просьбу не тревожить покой важных людей.

Зрячий Андрей дрожащими руками вызвал лифт, кабина покатила к квартире. Скорпион уже не чувствовал плеча – Сёма не был балериной и не сидел на диетах. Но позволил себе свалить брата только возле двери…

Сергий осторожно приоткрыл веки – зрение восстановилось. Увидел себя на кровати в солнечной комнате, в сухой Сёминой майке-безрукавке и шортах. Постарался вспомнить, что происходит, но сдался, внутренние часы подсказывали, что сейчас что–то около одиннадцати и школа снова пропущена. Внимание привлёк звук разговора и смех. Он шёл с кухни. Аромат свежезаваренного кофе догонял оттуда же.

– Привет, новый день, – Скорпион восстановил голос, память, собрал тело по кусочкам и поплелся на кухню. – А мне уже пора отвыкать падать в обморок после использования сверхскоростей.

– Ура! Герой проснулся! – послышался голос Сёмы. – Но зачем вмешался? Это всего лишь куртка была.

Скорпион ещё не появился в поле зрении – а ходил он как всегда бесшумно – довольно обронил:

– Молодец, блондинчик, растёшь. Чувствовать начал, хоть и в зачаточном состоянии. А то всё дитя города, младенец разума.

Леопард сидел за столом перед парующей кружкой чая, голова была плотно перевязана бинтами, рот расплывался во всю ширь сумасшедшей улыбкой. Был похож на сбежавшего психа с дурки. Даня рядом жевал бутерброд, налегал на кофе и только махнул рукой. Андрюха почесал голову, догрыз печеньку и прошептал, смотря куда-то перед собой:

– Хороший был концерт. До сих пор голоса нет.

Последним гостем за столом, а точнее, гостьей, была вчерашняя незнакомка. Скорпион воочию увидел перед собой чернявую, сероглазую ровесницу, смущённо опустившую взгляд, едва он на неё посмотрел. Она явно ощущала себя не в своей тарелке.

Блондин словно реактивный подскочил, выдвинул стул, пояснил:

– А ничего собственно удивительного. Бегу я вчера по улице, а из подворотни крик. – Сёма налил в кружку кипятка, заварил зелёного чая в пакетиках. – А я туда, а там двое в подъезд с кем-то шмыг… Я за ними, а там темно, а я одного хрясь на всякий случай, тут-то мне второй и припечатал по голове… а это собственно, Маша. Она тоже шла с концерта. Ушла чуть пораньше. Не дошла малость. Так бывает, когда гуляешь без подруг.

Скорпион ещё пристальнее оглядел спутницу. От чего та пошла румянцем. Длинные тёмные локоны держала бандана, в зелёных глазах плясала лазурь. Смущенная, добрая и чистая улыбка светилась внутренним светом, по-детски наивная, без фальши. Добрый и чистый человек. На вид, лет четырнадцать, точно ровесница. Вчера возвращалась с концерта и так неосторожно попалась группе гопников. Случается. В жизни всё случается. Хорошо, что не успели изнасиловать. Дело случая, что в корне меняет жизнь.