Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Степан Мазур,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 295 (всего у книги 360 страниц)

Часть первая: «Вразумления». Глава 9: Долина смерти

Семь часов спустя.

Леопард брёл по пустыне, отмечая для себя, что ненавидит две вещи: пустыни и гроссмейстеров. Оба объекта за сутки надоели так, что не хватало слов высказаться как он на всё это зол. Солнце ушло на закат, кроваво-красное, как демоническое око. Разве что не хватало чёрного зрачка в центре. Мир накрыла тёмная пелена, зажигая в небе первые звёзды. Дикий клочок луны освещал дорогу не больше, чем ручной фонарик, который так хотелось иметь под рукой.

Жара, искусавшая плечи и спину, спадала. Парень грыз потрескавшиеся губы и пытался не обращать внимания на блики перед глазами. Вечером они были тёмными, ночью стали светлыми.

«Люблю разнообразие», – подумал Сёма.

Предупреждающий треск гремучих змей привлекал внимание не больше, чем остывающий хруст камней. Огромные валуны и небольшие камни трескались, отдавая накопленное за день тепло, ночные охотники выбрались на охоту, выслеживая повылазившую из мелких нор живность, что под вечер выбралась чем-нибудь поживиться, добыть влаги.

«Жизнь есть в любой месте, только во мне её всё меньше и меньше. В какой стороне Нью-Йорк?»

Нога ступила в опасной близости от очередной змеи, свернувшейся в клубок и готовой к броску. Тело само напряглось, Сёма отпрыгнул прежде, чем понял, что случилось. Ядовитые клыки схватили воздух в опасной близости от лодыжки. Зато запнулся за камень и впотьмах свалился за другой его край. На этом падение не закончилось. Ударился локтем, головой, нога куда–то провалилась, зацепившись ботинком.

Блондин устало опустил щёку на песок:

– Ну что ещё? Не могу больше. Змея, вернись! Доверши начатое! Будь человечнее-е-е!

Ногу как заклинило. Оказавшись в неудобном положении, не мог ни вылезти, ни залезть внутрь. Мучила жажда, клонило в сон… На сотых попытках извлечь себя из ловушки, не заметил, как отключился…

– Сэр, шахта в норме, это какой-то придурок попал ногой в вентиляцию. Он без сознания и… похоже на то, что не первый день в пустыне, – обронил голос над ухом.

Сёма не стал открывать глаз, доверившись Проведению. Чужие руки щупали шею, считали пульс, поднимали веки, светили в зрачки. Но Сёма умел если не полностью отключать восприятие любого из пяти чувств, то, по крайней мере, притуплять. Уроки в Альфе не прошли даром. Мог сойти за труп, если бы потребовалось. Сердце замедлять проще, чем отключать зрительные рецепторы.

Донёсся чистый ответ по рации, без хрипов:

– Только ты, Сэм, умудряешься найти придурка там, где нет ничего живого на десятки миль вокруг. Я отмечу это в рапорте.

– Сэр, я ведь всего лишь выполняю свою долг.

– Задержать нарушителя и привести на базу!

– Есть, сэр… И так, ребята. Нам приказано доставить это ночное нечто на базу. Вытаскиваем!

Группа солдат дёргала ногу, тянула, ругалась. Наконец, извлекла блондина из скрыто-замаскированной под камень вентиляционной шахты. Накинув на глаза повязку, а руки и ноги сомкнув наручниками, закинули Сёму в машину. Заурчал мотор, и машина тронулась с места.

Через десять минут машина остановилась. Леопард прислушался, разбуженный ещё при «извлечении» – послышался лязг открываемых ворот. Вскоре машина вновь тронулась.

Через несколько минут руки вновь подхватили и вдвоём потащили в неизвестность.

В этой самой неизвестности наручники сняли, зато приковали к стулу зажимами. Яркий свет ударил в лицо. Сёма едва сдержался, чтобы не скривить лицо, не моргнуть. Проще было тысячу раз отжаться от пола, чем это вытерпеть, не подав виду. Затем в лицо плеснули водой.

«Бог есть» – подумал Сёма, ощущая влагу на губах. Едва удалось не дать дёрнуться кадыку.

– Врача, – обронил кто-то над ухом. Он вообще не приходит в себя.

Через несколько минут снова щупали, светили в глаза, тормошили. И не добившись реакций организма, вынесли вердикт:

– Он в тяжёлом состоянии, его надо в лазарет.

– Док, мне нужны от него ответы.

– Оставшись прикованным к стулу, он, скорее всего умрёт, так вам ничего и не ответив.

Руки щёлкают браслетами, подхватывают, несут. На этот раз без наручников.

Снова возня, каталка, топот ног по коридорам, лязг металлических дверей, пиканье датчиков, короткие обрывки фраз, чаще приказов.

Сирена!

Вот от воя сирены Сёма непроизвольно вздрогнул – этого предвидеть не мог. Пришлось открыть глаза и начинать действовать. Соскочив с каталки, припечатал к стене доктора, перехватил автомат – М-19 – первого сопровождающего солдата и вырубил двух оставшихся прикладов в голову.

– Это не учебная тревога! – донеслось из динамиков над головой. – Побег в секторе И-2. Повторяю, побег в секторе И-2.

– Вовремя! Мне тоже пора линять, – обронил Сёма, обыскивая солдат и подхватывая доктора на плечо. Пара карточек легла в карман, но кто знает, какие на базе ещё меры предосторожности? Датчики сетчатки глаза, отпечатки, голос?

Блондин приблизился к двери, доставая свободной рукой карточку. Но донести до терминала не успел. Дверь резко отворилась. Сёма, бросив доктора на пол, прыгнул в сторону, целясь автоматом в проём. Нажать на курок не успел – что–то невидимое вырвало автомат из руки и отбросило дальше по коридору. Странный, обнажённый мужчина с невероятно большими глазами, показавшийся из проёма, поймал взгляд. Взгляды скрестились, несколько секунд беглецы изучали друг друга.

Наконец мужчина, не удостоив и слова, побежал дальше по коридору. Сёма подскочил и, долго не думая, побежал следом. Странный голый человек на секунду повернулся. Сёма кивнул, показывая свободные руки, послал невербальный пакет информации, состоящий разом из символов и картинок.

– Я с тобой. Нам по пути. Я тоже здесь случайный гость. Ты не против?

Мужчина, снова на секунду задержав на нём взгляд, никак не отреагировал, будто слышал голоса в своей голове каждый день, отвернулся и продолжил бег, больше не обращая внимания на странный для него взлохмаченный объект, следующий по пятам.

Двери слушались беглеца как живые – открывались, едва он приближался к ним. По пути было несколько стычек с солдатами. Незнакомец расшвыривал их по стенам, без прикосновений. Охрана базы, оглушённая такими приёмами, сползала по стене в отключке.

Двери… стычки… беготня по уровням.

Сёма не отставал от нового знакомого, но всё же держался на расстоянии лишь в последний момент ныряя в дверные проходы.

«Мало ли, как мужик отнесётся к вторжению в личное пространство», – прикидывал для себя Сёма.

Лишь однажды пришлось подобраться ближе, чем нужно – незнакомец вызвал лифт. Раздумывая, убьёт или помилует, Сёма шагнул следом.

В голове вспыхнула картинка карты неба. Одна звезда окрасилась красным. Было похоже на то, что этот голый человек не совсем и человек и указывает на место своего обитания. Но в школе, где учился Сёма, астрономию не преподавали, да и полной карты звёздного неба блондин не знал, но на всякий случай кивнул, как будто понял.

– Конечно, хочу, – добавил блондин.

Снова вспыхнула карта, красным обозначилось две сотни звёзд. Пришелец (а в том, что это пришелец, Сёма больше не сомневался) выжидательно посмотрел на блондина.

– Не, не, не, я с этой планеты, – растерялся Сёма, пробормотав вслух, но тут же добавил в ответ образы и отослал короткий пакет информации о планете «собеседнику».

Пришелец схватился за голову, упав на колени, носом пошла кровь. Сёма испугался, что что-то сделал не так, но двери лифта открылись, и блондин понял, что это не его воздействие. Видимо, у обладателей базы было оружие, которое блокировало пришельца. И сейчас ему было плохо.

Сёма повернулся к открытым дверям, и холодные дула автоматов упёрлись в грудь.

– Ребята, он взял меня в плен! – сказал на одном из акцентов английского – американском, Сёма.

Изобразив на лице отчаяние и жгучую благодарность, изобразил желание обнять солдата, срываясь, однако, в ускоренное движение, как только оружия чуть опустились.

От кучи солдат в одном месте проку нет. Вот если бы рассредоточились по огромному подземному ангару, шансов было бы больше – ко всем бы не успел. А так нож одного из солдат перекочевал в руки и за минуту скоростного боя одиннадцать охранников базы легли на пол с перерезанным горлом, шеей. В последнего противника нож пришлось метнуть, пронзая сердце.

«Ну а что? Американским спецагентам можно наши базы разрушать в Голливуде, а нам их по голове гладить наяву?»

Разобравшись с солдатами, Сёма метнулся к застопорившемуся лифту, подхватил под мышки пришельца в образе человека, поднял на руки и вышел из лифта. Только сейчас заметил, что большое, просторное помещение – скрытый ангар и посреди ангара стоит серый дискообразный аппарат. Вокруг него куча оборудования, с потолка бьёт свет прожекторов, отовсюду тянутся провода, шланги, трубы.

– О, твоя машинка? – спросил блондин. – Ты к ней бежал?

Пришельца затрясло, выплюнул сгусток крови. Кровь носом течь не переставала.

– Чем же они тебя так? Ну, ничего, держись.

Судя по судорогам пришельца, система охраны, воздействующая на его организм, работу не прекращала. Сёма потащил спутника к серому аппарату, но тот прижал руку к груди и прежде чем глаза навсегда застыли, человек ощутил, как лёгкий, сродни электрическому, разряд, прошивает тело.

Вместе с разрядом в тело Леопарда влилось тепло и перед глазами замельтешило так, что пришлось остановиться. Вдобавок вместе с этой передачей в голову что–то ударило. Не кровь, стучащая в виски, а слабые толчки, словно в самом мозгу. После чего под черепной коробкой так зачесалось, что Сёма едва не взвыл. Ощущать, как чешется мозг – вот уж чего не ожидал под конец дня.

Пришелец затих, судороги прекратились, тело расслабилось, сползая с рук. Сёма опустил тело друга на пол. Да, это был друг. Прочий бы выпил энергию, а не делился, добавив и ещё от себя. Дружественная раса?

Над головой засвистели пули – прибыло подкрепление. Пришлось пригнуться и побежать к аппарату вприсядку. Энергия, переданная инопланетным другом, гуляла по телу, придав новых сил. Вдобавок Сёма вдруг понял, что тарелка пришельца досталась ему по праву наследия этой странной дружбы.

Недолго думая, вытянувшись во весь рост, побежал. Помчался, разгоняясь, прямиком к тарелке. И странная уверенность, что всё будет хорошо, не позволила сбросить скорость перед серым объектом. Напротив, последний раз оттолкнувшись, блондин прыгнул прямо в неё…

Чёрный зев, отворившись, покорно принял гостя внутрь, тут же запечатав проход. «Гость», а точнее новый хозяин, врезался лбом в кресла и затих на полу, не видя, как замерцал центр управления.

Аппарат, не получив новой команды, принялся выполнять рейс по последнему заданному маршруту. Он легко оторвался от земли, отрывая от корпуса сплетение проводов и механических конструкций людей.

Пули, выпущенные солдатами, наткнулись уже на сгенерированное поле, отражающее любой урон. Аппарат резко взмыл под потолок, пробив бетонные плиты как сухое печенье.

Следующее пробуждение Сёмы случилось при прилунении.

Часть первая: «Вразумления». Глава 10: Козёл отпущения

Нью-Йорк.

Некоторое время спустя.

Десятки припаркованных по краю длинной Уолл-стрит автомобилей взвились в воздух, подброшенные, как детские мячики. Серый летательный аппарат вспорол асфальт, сбросив последнюю скорость. Мигая защитным полем, остановился напротив небоскрёба. В цельном корпусе образовалась дверь и, сияя бледно-зелёным светом, странный металл выпустил наружу покачивающегося гуманоида. Гуманоид бранил весь белый свет и кашлял дымом. Жуткое зрелище для сотен случайных свидетелей.

Блондин, поминая недобрым словом перегруженные «взлётно-посадочные полосы», расправил плечи и пошёл сквозь расступающихся людей к одиноко стоящему возле входа в небоскрёб человеку в чёрном.

– Опаздываешь на четыре минуты, – укорил Меченый, протягивая секиру.

Взмах его руки переключил внимание свидетелей с обоих и летающей тарелке. Люди и думать забыли о «пришельце» и сером аппарате. Каждый вновь побрёл по своим делам.

– Воздушные пробки, – беззаботно ответил Сёма, не вдаваясь в подробности.

– Эта отмазка будет приемлема не ранее чем через два века. Пока же можешь просто покраснеть. – Перешёл на невербальное общение собеседник, уплотняя скорость передачи информации для экономии времени.

– Ты не учёл разговор у посёлка. Как раз четыре минуты. Я даже успел замёрзнуть.

– Уговаривание тебя входило в правило разыгрываемой «партии».

– Тогда выпиши мне штраф, шахматист!

– К сожалению, ты выписал его себе сам.

– День полный «П». Пресс. Продюсер. Погоня. Побег. Пустыня. Провалился. Подземка. Побег. Полёт. А тут ты ещё со своими упрёками, недомолвками. Самому не надоело?

– Теперь я тебя не понимаю.

– Прогуливался вдоль дороги, граничащей с пляжем, куда ты меня выкинул, наткнулся на линкольн продюсера местного. Упрямый малый хотел снять меня в фильме. Я честно признался, что времени нет. Тогда он уговорил меня поучаствовать хотя бы в рекламе тренажёра для пресса. Ну, знаешь, это когда качки, годами работая над телом, показывают, как они за пятнадцать минут накачали восемь кубиков на чудо-станке, стоимостью всего 999.99. долларов. Причём этот фетиш убирать с каждой цены последний цент, программируя подсознание на покупку «по более низкой цене» меня бесит. Ну да чёрт с ними. На чём я остановился? Ах да. По дороге в Голливуд начал продюсер проявлять ко мне повышенный интерес. А я что? Я ж парень скромный, к мужским ласкам непривыкший. Ну, сломал ему руку для порядка и тикать из машины. Водитель, правда, непонятливый попался – полицию вызвал. Не понял намёка. Пришлось одного гонщика по пути из машины выкидывать. Тот тоже расстроился. В общем, полдня за мной гонялась половина полиции штата. А я главное еду, а на спидометре всё двести и двести. Мотор взорваться готов, на шоссе полоски слились в одно целое, мелькает всё почти со скоростью звука, а спидометр всё тормозит – те же двести! Это ж я потом вспомнил, что у них мили в ходу вместо километров. Ну да ладно, когда почти кончился бензин, я был уже в пустыне, углубившись на запад страны. Зарывшись в песок, отбив нюх собакам, пролежал так до захода солнца. И когда над головой перестали резать воздух «вертушки», топать ботинки и вообще умерла жизнь в радиусе ближайших километров сорок, я побрёл по пустыне и забрёл в какую-то запретную зону, а там провалился в воздушную шахту. В общем, я отдохнул немного и понял, что в гостях хорошо, а дома лучше. Пора и честь знать. Потом случайно на Луне оказался, даже к Марсу полетел почти, но это всё уже такие мелочи жизни, которые не стоят твоего внимания. Так что давай сконцентрируемся на современных проблемах.

– Так это от тебя учёные на космодроме Свободном чуть не поседели, когда НЛО едва не врезался в Антисистемный спутник? Скажу Дмитрию, что это не было объявлением войны иноземной цивилизации.

– А что мне ещё было делать? Я был в отключке. Мне снились звёзды. Проснулся, а они не перестали сниться.

– Даже не знаю. Мог бы просто угнать истребитель. Военно-воздушных баз больше.

– Откуда я знаю, где у них военные базы?

– Ту же нашёл.

– Та была секретная! – справедливо заметил Сёма и посмотрел на разбитое стекло на входной двери. – Скорп там?

– Ты опоздал. Он уже внутри. Раскидывает национальную гвардию на ступеньках. Через десять минут достигнет пентхауса и встретиться с Золо. Всё прогнозируемо, не так ли?

– Помощники Золо не остановили его?

– Сёма, братья Модеус, Мефисто и Баал старше и опытнее Золы в десятки раз. Зачем им пугать рыбку, если та сама цепляется крючок?

– Если такие умные и сильные, то почему служат ничтожеству?

– Обещание.

– Обещание?

– Да, клятва прошлого. Даже демоны склоны любить. Мать Золы была девой редкой красоты. Ей удалось поймать в свои сети многих. Демоны не исключение. Но это прошлое, а мы в настоящем, ты же сам говорил. Так что слушай меня. Я хоть и старше всех троих братьев, но один со всеми не справлюсь. Возьмёшь на себя младшего – Баала. У него серебряные, длинные волосы и короткие мечи с черепами на гардах. Мефисто обычно в черно-красных одеждах, с одним большим мечом, генерирующим молнии при желании. Оружие Модеуса – его тело. Лик всегда различен. Запомнил?

– Почему бы проще не пальнуть по братьям из базуки?

– Не успеешь.

– Тело быстрее меча?

– В демонической форме их скорости не позволят попасть пуле, снаряду…чему угодно. Только сделав своё холодное оружие продолжением тела, и ускорившись насколько возможно, у тебя есть шанс. Я смазал лезвие эликсиром, что запечатывает их связь с демоническим эгрегором. Нанеси как можно больше ударов, а когда противник откроется для подпитки, бей всем, на что способен. В крайнем случае, держись до того момента, как смогу помочь. У меня могут остаться силы и на третьего брата. Но опять же, если сумеют подпитаться, то придётся повозиться.

– Подпитка, значит?

– У демонов нет души. Для существования на земле время от времени им нужна подпитка из своего мира. Это не нечисть, живущая за счёт людей.

– Чего же демонам надо от людей в нашем мире?

– От людей всем всегда чего-то надо. От настоящих в особенности.

Сёма кивнул и, боле немедля, прыгнул в разбитую дверь. Оба ворвались внутрь, приготовившись разогнать до предела разум и тело.

Вестибюль встретил застывшей троицей. Блондин, заприметив худощавого длинного парня со стянутыми назад бледно-металлическими волосами и длинной чёлкой, скрывающей глаза, не раздумывая, бросился к противнику. Двое братьев; в тёмно-красном и тёмно-синем, прошлись вперёд, давая место для драки позади. Одновременно оба привычно позволяли друг другу атаковать основного противника, не меша друг другу.

Меченый поднял правую руку к потолку. В разжатую ладонь из воздуха упал простой, лёгкий меч с небольшой гардой, без кровотоков и вычурных знаков отличий. Простой меч солдата. Из тех, какие вдоволь делали средней руки кузнецы для простолюдинов, служивых и мелкого рыцарства. Рабочий меч палача, испивший немало крови.

Мефисто, вытягивая вперёд руки с большим, тяжёлым двуручником, испещрённым рунами и пентаграммами вдоль лезвия и украшенной костяной рукояти, насмешливым тоном обронил:

– Что я вижу? Сын Миромира заложил меч Люцифера, чтобы денег хватило на новую одежду? А на сдачу купил то, что смог? Давай я выдам тебе кредит по старой дружбе…

Он ещё не договорил, меч только начинал искриться змейками электричества, готовясь к драке, а странный ветер за спиной принёс тёплую волну. Меж лопаток воткнулось холодное лезвие… Тёплое потекло по спине. Мир перед глазами почернел.

Леопард, вытащив секиру, испившую кровь обоих демонов, пнул тело. Мефисто с застывшими глазами, запечатлевшими в посмертии вопрос «что это было?» рухнул носом в мраморный пол.

Сёма вытер лезвие секиры о шорты и кивнул Меченому:

– Благодарю, брат. Твои советы наверняка помогли бы, если бы было чуть больше времени. Я не любитель долгих разговоров с врагами. Полагаю, с последним ты справишься сам. Я за Скорпом.

Меченый усмехнулся, сверкая пламенеющим взором. Было приятно видеть растерянность в глазах Модеуса. Старший демонический брат непонимающе вертел головой, глядя на двух неподвижно застывших в луже собственной крови братьев одного выводка. Людские облики изменились, приняв естественную демоническую форму с тёмно-красной плотной кожей, немного вытянутыми конечностями и рогатым черепом. Лишь цвет серебряным и чёрных волос демонов остался прежним. Но посмертное изменение уже ничего не могло дать князьям подземного мира – мертвы.

– Скорости меняются, мой друг Модеус, – обронил Меченый. – И новое поколение быстрее старого.

Модеус заговорил, повышая голос. В нём наряду с гневом ощущались и нотки растерянности:

– Они мертвы? Умерщвлены человеком? Так… быстро?

– Жизнь ещё способна преподносить сюрпризы. Ты разучился удивляться? Стареешь. А со старостью приходит смерть. Ей кредит не выпишешь. Время возвращать долги. Держи мой.

Демон взревел и стал расти в размерах, вспарывая на себе одежду. Кости быстро вытягивались, уплотняясь и обретая крепость, превосходящую сталь.

Меченый вытянул свободную левую руку перед собой. Пальцы сжались в призыве. За спиной Модеуса полыхнуло огнём портала, миг и лезвие большого летящего меча прошило демона насквозь. Меч Люцифера вспыхнул, охватывая почти белым огнём пронзённое тело. Этот огонь с шипением впился в иномирское тело, лишая всех связей с физическим миром людей.

– Вновь поддался эмоциям, отвлёкся – открылся, – прошептал Меченый, бросая второй малый меч как метательный нож в шею демона.

Лезвие в три оборота преодолело расстояние до мишени и свободно пропороло роговую броню гортани. Просто дротик, вошедший в податливую плоть.

Модеус рухнул на колени. Огонь, яростно шипя, словно боролся с самим воздухом, позволяющим ему жить, охватил всё тело. Демон, не опуская тяжёлого взгляда чёрных глаз, рассыпался прахом. Брат Скорпиона тут же бросился вперёд, подхватывая пылающий белым огнём большой, костяной меч. Руку обожгло, но лучше так, чем сжигать дотла весь небоскрёб. Люцифер с оружием шутить не любил – если применял, то наверняка. Оружию передался нрав бывшего хозяина. А вызывать в физический мир бывшего хозяина меча ради укрощения орудия, Меченый не хотел.

Миру и так не сладко от катаклизмов.

– Я предупреждал тебя, старший князь ночи, чары красоты бывают сильнее твоих демонических способностей. Терять силы, потакая женщине… Что ж, это достойная смерть для того, кто мог влюбить в себя любую, – обронил Меченый и прошёлся до тела Мефисто.

Склонился, повторно втыкая большой меч меж пластин на груди. Тело среднего брата объяло огнём, хрустящим, как будто пламя поедает хворост. Выжечь демоническую плоть стоило дотла.

– Когда деньги не правят человеком, ты теряешь власть и проигрываешь, Мефисто. Я вернул тебе долг за всех порабощённых звонкой монетой.

Меченый вонзил меч в последнее тело. Глядя вдаль, пробормотал:

– Чёрт возьми, Сёма, что в тебе за кровь? Чей ты потомок?..

Блондин уже мчался по лестничным пролётам, размазывая по стенкам недобитую гвардию, но чаще переступая тела и скользя в лужах крови.

«Интересно, у брата сил хватит на серьёзный разговор с Эмиссаром или его смерть эта та смерть, на которую намекал Меч?»

Этажи поднимались, но не так быстро, как хотелось бы. Сёма, вспоминая марш–броски с армейским спецназом, запел приходящие на ум слова, давая полную тренировку дыхалке:

Дожил – штурмую небоскрёб [1] ,

Где мировое зло живёт.

Мне Золо будет очень рад,

Напомню Эмиссару всё подряд.

Не забывает мир добра,

Где дотянулась длань твоя.

Здесь каждый третий демократ

Наживе и захвату рад,

Каждый второй, как бизнес-гей –

Залезет долларом в любую щель,

А каждый первый – «траст ин гад»,

Кровавый бог ваш очень рад.

Он любит золото и кровь

И скальпы детские индейцев,

Да уши чёрных стариков.

Семь миллионов краснокожих душ,

Стрельба, облавы, резервации, болезни,

Захват земель –

Ваш бог само спасенье.

Скорость пришлось немного сбавить – пот попадал в глаза и мелькающие двузначные циферки этажей стали расплываться. Требовалось немного охладить тело и запастись энергией окружающего пространства. Пригодиться. Неразумно врываться в драку, пытаясь помочь и тут же падать под ноги врагу от усталости, обезвоживания и разрыва изношенного сердца. Сёма сбавил скорость до человеческих мерок, снизил голос, продолжая полушёпотом:

Работорговля «Острова Свободы»

«Свободой» хочет заразить весь мир,

Колонизация без крови –

Что белый фосфор и напалм

Без выжженных людей.

Вьетнам, Корея, Гондурас, Камбоджа,

Панама, Сирия, Ирак, Балканы… Мир.

Всего сто пятьдесят «освобождённых» стран,

Где ты кумир.

Туда донёс ты своего зеленобога.

И люди не забудут

Им оказанную честь.

А ты кошмаром не тревожен –

Десятки видов пачек антидепрессантов есть.

Стрелять, взрывать, утюжить и гордиться –

Вот лозунг твой под звёздно-полосатый флаг.

Ты говоришь о равенстве, но гетто,

Растут по миру, сокращая мир.

Сёма содрал насквозь пропотевшую майку. Тело обдало прохладой. Дыхание выровнялось. Стягиваясь, как пружина перед последним броском, наблюдая перевалившие за полсотни циферки этажей, он шептал себе и шептал:

О, НАТО, ты бесчеловечно,

Раз позволяешь Эмиссару сеять смерть.

Так защищай же нас хотя бы в киноленте,

Пусть Голливуд работает ещё быстрей –

Наш уровень ай кью ещё немного в плюсе есть.

Прости, я не хотел обидеть президента,

Напомнив про мозги,

Но вместо склеенных улыбок,

Мы видим геноцид приказом шимпанзе.

Твои морпехи, те, что разрушали

Миры, гармонию, единство наших дней,

К тебе в гробах сосновых возвращались,

Но ты не слышал плач своих людей…

Нажива для тебя важней.

И пусть иссяк десант, но новый «гитлер-юген»

Вновь поясняют миру за «Ось Зла».

«Головорезы», «Потрошители», «Убийцы» –

Вот их простые в списках имена.

Ты ненавидишь человечество?

Ответь нам!

За что тебя должны

Любить и уважать?

Полста процентов мировых ресурсов,

Сто тридцать видов памперсов,

Мак-Дональдс – царь пиров,

Стрельба по школам,

« S . W .А.Т.а» не хватает,

Чтоб всем маньякам оказать «стальную» честь.

Пусть пойманных сажаешь ты на «стульчик»,

Но где же логика? Ответь?

За единицы убиенных душ даёшь ты смерть,

Десятки – три пожизненных и слава,

А сотни, тысячи – медали и награда.

Твои герои, твоя честь!

Сёма восстановился и начал добавлять скорость. Злые слова полетели с губ, глаза налились кровью, сорвался в последний рывок, договаривая:

Террор – твоё изобретенье,

Не спихивай всё на ислам,

Пропащий Рим – твоё прозренье,

Заблудший Вавилон – вот ты и есть.

Зверьё зверьём останется, поверь мне.

Ведь эволюция для душ – не для банкнот.

Придёт твой час, наступит время –

Потонет остров, прецеденты есть.

Твои пираты грабить перестанут.

Развесят всех по реям – прецеденты есть!

Твой бог ужасен, ты как сын – страшнее.

Ты «интертеймент» прошлых дней.

Как в прошлом на арене Колизея,

Прими же, гладиатор, эту честь.

Проклятья достигают цели.

Теперь ты, Золо… цель и есть .

Предпоследний этаж привёл в пентхаус. Выше только крыша. Сёма стиснул зубы и, перехватив поудобнее скользящую от крови секиру, плечом врезался в большие, широкие двери. Отбросило, как мячик. Тогда, взревев, поднялся, разогнался и в широком прыжке почти отключил разум. Нога врезалась в дверь.

[1] «Зелёные слёзы», авторское