Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Степан Мазур,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 313 (всего у книги 360 страниц)

Часть четвёртая: «Взросление». Глава 14: Другой взгляд

Тем временем где-то в Иномирье.

Глаза попробовали открыться, но веки залеплены. Сквозь них пробивается мутный свет, давящее ощущение невесомости. Настолько странно, насколько возможно. Окатило тревогой, попытался вдохнуть, но нос залеплен, зато во рту широкая трубка без продолжения. Словно кислородная маска без шланга. Воздух, однако, поступает исправно. Дышать можно глубоко и часто.

Андрей Ан повёл руками. Получилось тяжело, даже не так, как в воде, скорее в болоте, жиже. Подушечками пальцев попробовал ощутить содержимое своей водянистой тюрьмы. На пальцах ничего не осталось. Раствор без посторонних предметов, примесей. Нельзя увидеть или ощутить запах, так бы сказал наверняка. А так только текстильные ощущения обострились до предела.

Тепло. Вода, даже подогреваемая, давно бы забрала всё тепло, и кожа должна была сморщиться. Но кожа нейтральная, сухая, насколько это слово вообще применимо к водной среде.

«Вот повезло. Как заспиртованная лягушка на опытах».

– Не дури, это не спирт, – зазвучало в голове.

Кот попытался что-то сказать, но агрегат во рту прикреплен хорошо, даже заизолирован. Губы в окантовке затвердевшего раствора – ни выплюнуть, ни задохнуться. Разве что от собственной паники или пересохшего горла. Но не похоже на то, что тело иссыхает.

– Не пересохнешь, не бойся. Раствор достаточно питает тебя. Просто не паникуй. Всё, что требуется для жизни и самовосстановления, присутствует. И про естественные потребности на пару дней можешь забыть. Обмен веществ осуществляет раствор. Твои внутренние органы по большей части «спят», если тебе так будет понятней.

«Сколько я здесь? Кто ты? Ты выпустишь меня?» – задал сам себе вопрос Андрей, надеясь, что «собеседник» услышит его мысли, как и прежде.

– Я родной брат Скорпиона. Мы обменялись услугами. Моя задача – вылечить тебя. Чем и занимаюсь. Двое суток ты проплавал в моём «бассейне» в состоянии комы. Ещё пару дней восстановления и сможешь вновь возродиться на свет. Дальнейшие вопросы бессмысленны. Просто дождись, пока вернёшь полный контроль над телом. А у меня пока дела. Я ухожу.

Голос исчез. Андрей недовольно поворочался, попытался доплыть до стенки сосуда, но сил не хватило. Накатила дрёма, словно в водяной состав что-то добавили. Приятное расслабление прошлось по уставшему телу. Незаметно для себя провалился в сон.

Очнулся некоторое время спустя посвежевшим. Сон без снов, просто тёмное марево и шёпот одинокого разума. Сил, однако, прибавилось. Удалось опуститься на дно бассейна и пройтись от стенки до стенки, помогая себе руками.

В процессе «исследования местности», нащупал раны на руках и груди. Там, где были места ожогов, вздулись бугорки. Но неприятных ощущений они не доставляли, значит, ожогами не были. Скорее множество наслоений дополнительной кожи, вызванной средой раствора. Твердеющие мозоли, что даже не чешутся. Хотя у мозга стойкое ощущение, что раны заживают.

Андрей попытался закричать. Непривычная среда расслабляла, питала и не вызывала физического дискомфорта, но у человеческого тела не было привычки жить в этой половинчатой невесомости. Хотелось движений, нагрузок, разговоров. Психологический груз замкнутого пространства давил на плечи тяжелее штанги с кипой блинов. Задёргавшись как лягушка, Андрей поплыл к поверхности.

«У полного бассейна должна быть поверхность!»

Доплыть до верха удалось, сначала руки, а потом темечко коснулось потолка. Андрей прощупал плотную среду поверхностной пленки, даже попробовал протолкнуть, пробить. Но проще январский лёд на речке пробить. Он то, хоть твёрдый, цельный, а крышка бассейна зыбкая, подвижная и тягучая. Тычок кулаком и плёнка гасит инерцию удара, обволакивает его, возвращая обратно. Но стоит убрать руку, как тут же плёнка встаёт на своё место. Пытаться прорвать её без опоры для ног, было бессмысленно.

Отчаявшись от безнадёжного сражения и порядком иссякнув силами, Кот снова уснул. Отключение произошло моментально. Измученный мозг и не пытался полностью контролировать ситуацию, сдаваясь на милость среды при первой возможности.

Следующее пробуждение было приятным. Сквозь залепленные веки даже пробивался блёклый свет. Что означало, либо на бассейн светит солнце, либо начал светиться сам раствор.

Кот по ощущениям попытался вернуть телу горизонтальное положение. Забыл, в каком положении уснул. Но дело оказалось не таким простым, как предполагал. Засыпанным лавиной снега, можно хоть слюну пустить. Куда упадёт, там и низ. Но бассейн сей вольности не позволял. А разомлевшее тело вдобавок отказывалось признавать, с какой стороны на него давит гравитация. Суставы, связки, мышцы, расслабились до состояния киселя. А уснувший желудок отказывался говорить, как его должно тошнить. Только ощущение лёгкого холодка в груди.

«Если так дело и дальше пойдёт, превращусь в медузу», – невесело подумал Андрей.

Руки вновь принялись шарить по телу. Наросты, бугорки исчезли. Гладкая кожа, вот и всё, что осталось от ран. Руки двигались, ноги слушались, сердце стучало, лёгкие вновь и вновь потребляли кислород из маски без шланга.

«Она что, кислород прямо из раствора берёт? Что за технологии? Нет, я полностью здоров, доктор. Пора выбираться».

Вновь по-лягушачьи задрыгал ногами туда, где считал находится потолок. Руки, однако, нашарили плотную стенку. Развернувшись на девяносто градусов, дотянулся до следующей стенки. По структуре она не отличалась и по всей логике должна была быть полом. И действительно, пробравшись в противоположном направлении, нащупал плёнку потолка.

Лечебный плен порядком наскучил. Если бы можно было с кем поговорить, возможно, и погостил бы ещё пару дней.

Но дух требовал свободы!

Пальцы ухватились за край бассейна, подтянулся и проник пальцами за плёнку ещё дальше. Удалось закрепиться. Головой упёрся в плёнку и изо всех сил потянулся к краю, поднимая плёнку вверх и вбок. Упрямый материал никак не желал рваться и выпускать наружу. Но мышцы получили возможность разогреться, что уже немало вдохновило на новые подвиги.

От усилий кровь ударила в голову, а плёнка всё не поддавалась.

Постороннее коснулось головы с той стороны, и плёнка прервала плен. Пулей вылетел из бассейна в холодную, слепую реальность. Новое рождение было не из приятных моментов жизни.

* * *

– Говорю же вам, Дмитрий, – тем временем продолжал экскурсию по Иномирью Родослав для Космоведа. – Возможно, племянник и сейчас продолжает свои эксперименты в лаборатории. Не стоит в них принимать участие.

– Какая интересная вязкая структура жидкости. А этот подопытный, как он себя ощущает? – раздался знакомый голос у резервуара. – Постойте! Это же Кот.

– На кота не похож. Скорее, человек.

– Андрей Ан! Кот – его кличка, – поправил Космовед. – Как он попал сюда?

* * *

Уши пришли в себя первыми. Голос Дмитрия придал Ану сил. Тёплые руки принялись сдирать с кожи остатки плёнки, ударили по рукам, когда вслепую сам попытался убрать помеху с глаз.

Что-то сухое вроде тряпок или салфеток прошлось по лицу, векам, убирая преграду. В противовес перестал поступать кислород. Андрей принялся вырывать маску, но застывшая субстанция твёрдо держала её на месте, не давая и зазора.

– Интересно, чем вызвана его новая паника? – по-научному начал было Космовед.

– По-моему, он задыхается, Дмитрий, – слышалось рядом. – Андрей, не нервничай. Клейкая масса под воздействием воздуха подвержена распаду. Маска была настроена на взаимодействие с раствором, потому попав в воздушную среду, она перестала выделять кислород. Сейчас она отклеится от лица. Будь терпелив… Вот сейчас… Ещё немного… Странно…

– Нос! – предложил Космовед. – Родослав, освободите ему нос!

– Ноздри залеплены той же массой, – уточнил полубог. – Возможно, племянник изменил принцип распада состава биомассы. Надо подумать.

– Он задыхается! – занервничал исследователь. – Стоит вернуть его лицо бассейну! Пусть снова дышит, как рыба маской.

Родослав покачал головой:

– Невозможно. Герметичность бассейна нарушена. Раствор потерял некоторые свойства. Его структура уже не подходит маске.

– Сделайте же что-нибудь! – взмолился Космовед. – Прошу вас!

– Я могу пробить его гортань, пусть дышит напрямую, – предложил полубог. – У вас есть ручка?

Заявление только подкинуло эмоций исследователю.

– Чёрт вас побери, Родослав, я не рассчитывал на заключение договоров в аномальной зоне!

– Жизнь непредсказуема! Надо быть готовым ко всему, – спокойно ответил Родослав, как будто в кармане у него был набор на все случаи жизни.

Андрей ощутил, как сильные пальцы обхватили маску, лицо стало жечь. Масса принялась таить под этим теплом, побежав по подбородку водичкой.

Выплюнув злополучную маску, Кот рухнул на пол, дыша кисловатым воздухом с такой же радостью, как свежим морозным воздухом сибирских лесов.

Повторив процедуру с ноздрями, Родослав помог подняться. Андрей поблагодарил богатыря, затем Дмитрия и повернулся к месту своего заточения.

Квадратный, стеклянный бассейн четыре на четыре на четыре едва заметно светился розоватой жидкостью. Приборы, стеллажи с колбами и пробирками стояли вдоль стен вокруг резервуара.

– Я даже не спрашиваю, что ты здесь делаешь, – начал первым Дмитрий.

– И не спрашивай! – прервал его Меченый, входя в комнату с кипой одежды на плече. Остановившись возле Родослава, сверкнул глазами. – Дядя, какого чёрта ты лезешь в мою лабораторию? Вы потревожили эксперимент.

– Я лишь показывал Дмитрию Александровичу Иномирье, – повёл плечами богатырь. – Твой комплекс оказался ближе всего. Только и всего.

– Четыре материка, три из которых всё ещё обитаемы! – сверкнул глазами «естествоиспытатель». – Целая планета в твоём распоряжении! Почему вы бродите именно по моему острову?

Андрей кашлянул:

– Они спасли меня. А ты едва не убил меня!

– Что значит убил?

– Эта масса! Я чуть не задохнулся.

– Если бы ты сидел в бассейне, как я велел, ничего бы не случилось.

Кот сделал голос тише, спросив:

– А разве не нужно было освободиться, дозрев как птенец в скорлупе?

– Сам бы ты из бассейна не вылез. Скажи спасибо своим «спасителям». Модернизированная масса нейтрализуется сухим льдом. Холодильники в другой комнате. – ответил Меченый и бросил спасённому одежду, что раньше времени покинул кокон. – Я шёл к тебе. Опоздал на пару минут.

Кот заторможено попытался поймать одежду на лету, но рефлексы пока в себя не пришли, джинсы стеганули по лицу ремнём.

– Аккуратней, я ранен…

– Был, – поправил Меченый. – Теперь ты здоров.

Андрей, натягивая майку, осмотрел руки, грудь. Очищенная кожа без следов ран, шрамов. Более того, исчезли и всё когда-либо приобретенные за годы сражений шрамы. Он словно всю жизнь провёл в тепличных условиях. Ни отметины. Разве что алая полоса на лбу от ремня.

– Где же ты задержался? – спросил между делом Родослав.

– Сёма заговорил.

– Говорливый у нас блондин, – тоном сочувствия добавил Дмитрий.

Меченый воздел глаза к небу и повернулся к богатырю.

– Дядя, тот факт, что ты моя родня, давно не играет роли. Так почему я не могу тебя убить прямо сейчас за вторжение на частную территорию?

– Давай наши внутрисемейные противоречия оставим для частных встреч, – быстро пошёл на попятную синеглазый, не желая старых споров при посторонних.

Уйдут годы, прежде чем даже собственному сыну удастся многое объяснить. Куда уж племяннику.

– Это не послужит определяющим фактором, – отметил Меченный. – Разве что мой договор с братом ясно предполагает то, что присутствующий здесь Андрей Ан должен остаться в живых до момента его передачи. Но я не припомню случаев, чтобы оставалось что-то живое в радиусе десяти километров после наших типичных споров.

– Я всегда говорил, что ты распоследний хозяин, – улыбнулся Родослав, сглаживая обстановку для Космоведа и Кота.

Зачем пугать друзей сына?

Меченый предостерегающе сверкнул глазами. Чёрные молнии прошлись по зрачкам.

– Какое интересное энергогенерируещее устройство, – Дмитрий тем временем, нисколько не обращая внимания на конфликт, как ни в чём не бывало рассматривал незнакомые образцы аппаратур. – Из чего оно добывает энергию? Я не вижу никаких источников, однако…

– Спрашивающий, да получит ответ, – подмигнул Родослав племяннику. – Отвечай, конструктор.

Молнии с глаз племянника пропали. Меченый через усилие выдавил:

– Хорошо, отныне вы мои гости. Но только на этот раз. В следующий раз любой, кто сунется к моему исследовательскому комплексу, будет использован в подопытных целях.

– М-да, наука не должна стоять на месте, – буркнул Андрей. – Надеюсь, вам и вам подобным в посмертии зачтут за все достижения.

– Душа сама определяет для себя необходимую меру наказаний, – холодно отрезал Меченый, и вывел всех в коридор.

– Если только дополнительные факторы не играют роли, – хмыкнул Родослав. – Да, племяш?

– Дядя, я ведь хозяин своему слову, – предостерёг племянник. – Как дал, так и заберу.

– Это у тебя наследственное. Изменяй гены, не изменяй, а природой заложено. Не всё, что Миромир наследил можно исправить, – заявил дядя и тише добавил. – Надеюсь, что твой сын… вырастет другим.

– Так, я чувствую подвох.

– Семя взойдёт, – предостерёг богатырь. – От садовника уже ничего не зависит.

– Всегда есть место случайностям.

Оба замолчали, вперившись в глаза друг друга. Странная для посторонних игра, длящаяся тысячи лет, продолжалась.

Часть четвёртая: «Взросление». Глава 15: Согласен

То же время.

Дальневосточная Тайга.

Сёма и закружил Ёруша на плечах, обращаясь к Скорпиону:

– Мало ли что ты ему обещал! Это же Меченый!

Ребёнок радостно завопил, вцепившись в кудри блондина.

А тот продолжил:

– Меченый не шавкой во дворе по случайности на брюки, а тремя шестёрками могучим падшим существом!

Скорпион снял ребёнка с шеи брата на радость последнего. Ёруш тут же запросился на шею новой «лошадки», но досталось лишь место на плече.

– Но слово он сдержит. Андрей будет жить. А кем буду я, если не в ответе за своё слово? Цена мне – моё слово.

Тёплый ветер затрепетал волосы Сёмы. Блондин в который раз пожалел, что не прихватил резинку или ободок.

– Господи, ну откуда в тебе столько человеческого? – запричитал блондин. – Как за пределы себя выходить – пожалуйста, сделать невозможное – нате, возьмите, а как мыслить, так снова все категории человеческие. Будто и не уходил никуда.

– Сёма, ты можешь говорить, всё что угодно, но сам слово сдержишь всегда. Так что не притворяйся. Понятия совести и чувства меры для нас первостепенно. Этим мы от многих и отличаемся.

Наталья позвала ребёнка с крыльца. Ёруш нехотя слез с плеча. На плече дяди сиделось хорошо, и видно всё было далеко. Но мать слушался, пришлось убежать. Строга берегиня Рыси.

Сёма возобновил атаку сразу, едва ребёнок скрылся на крыльце:

– Не отмазывайся! Ты застопорился в развитии! Ты не постигаешь ступеней.

– Сейчас это не разумно. Как, по-твоему, его солдат должен превзойти меня, если я буду двигаться дальше?

– И что с этого «контракта»? Ты на месте собрался стоять? Может его солдат стоит нас обоих по силе. Меченый только часть себя проецирует в аватару человеческого тела. Арлег не способен всецело находиться в нашем физическом пространстве. Да и родня твоя Аватары в ещё большей степени. Я даже не подозреваю, насколько они сильны Там. А ты пока единый. И весь находишься здесь.

– Откуда ты…

– Погоди, погоди, не сбивай с мысли, – продолжил блондин развивать мысль. – Может в этом и ключ, отгадка так сказать… Тебе стоит переехать на высшие этажи, здесь оставив такой же «кусочек» себя? Тогда цельный солдат Меченого сможет тебя превзойти. Только с учётом, если он тоже пока цельный.

– С чего ты взял, что Меченый архилег?

– Это же очевидно. Лилит, Родослав, Миромир и Меченый все на сорок девятой ступени – Архилеги. Мне кажется, они нарочно не переходят грань Айн Софа, так как это лишит их последнего якоря соприкосновения с физическим миром.

– Кажется ему, – буркнул Сергий, но внутри задумался. – Одни предположения.

– По крайней мере, мне снятся сны. А тебе?

Сергий стянул губы в линию:

– Не вздумай поделиться своими мыслями с другими. Мало того, что тебя просто не поймут, так ещё и мозг взорвёшь людям.

– С собеседником либо на его уровне, либо никак.

– Зачем нарочно останавливать себя на низших мирах, бросать якорь?

– Может им там наверху скучно?

– Ты сам понимаешь, что говоришь? Может так вообще таких понятий, как «скука» не существует. Как может быть скучно там, где пару десятков измерений времени? И добрая сотня координат пространств?

– Пока я уровня плоского червяка, никто не запретит мне рассуждать, как этот червяк. Другое дело, что я, как и любая другая душа, влияю. А значит, любое моё предположение где-то воплощается. Вселенная больше, чем кто-то способен представить. Осознание – ключ к творению. Но неосознанное творение никуда не девается, более того…

Поляну окутал чёрный туман. Он сгустился, и над травой нависло облако мрака. Трава мрачно пожухла под инородной субстанцией.

– … хотя рано ещё об этом, – пробурчал Сёма. – А вот и солдат.

Меченый шагнул из портала с ношей на плече. «Ноша» была без сознания, в тяжёлых ботинках на высокой шнуровке, кожаных штанах с широким ремнём, чёрной майке и кожаной куртке с крылатым существом на спине. Люди называли их ангелами. Реально же это были – гелы. Чёрные, длинные распущенные волосы солдатки вились маленькими змейками.

Женщина!

– Груз доставлен. Получите, распишитесь, – Меченый протянул тело Скорпиону, не показывая лица «посылки».

Скорпион кивнул и легко подхватил ученицу.

– Мало того, что солдат не мужского рода, так ещё и ты не он, – буркнул Сёма, глядя в глаза псевдо-Меченого.

Раскрытый Гарда недоверчиво повёл бровью, имитируя брата Сергия:

– Солнечная активность головку напекла?

Скорпион ткнул свободным плечом Сёму. Блондин отмахнулся, уверенный в себе.

– Да не он это. Что, брата от лицедея не отличишь? Так практикуйся! Пригодится.

Сущность ухмыльнулась, расплылась в улыбке:

– Далеко пойдёшь, блондинчик. Видишь суть. Редкий нынче дар. Но это не влияет на договор. Сам он пришёл или кого вместо себя послал – не важно. До встречи, глазастый. В другое время займусь тобой плотнее.

– О нет, с тобой мне встречаться больше ни к чему. Древние сущности с человеческим чувством юмора – перебор, – вздохнул Семён. – Ладно бы ещё женщиной был, другой разговор. А так… не улыбайся мне лучше. Я же нервный. Ищи потом зубы, вставлять дорого. Оно тебе надо?

Гарда убрал улыбку и молча растворился в портале.

Скорпион вновь ткнул плечом.

– Сёма, если не хочешь сломать себе нечаянно руку, объяснись.

– Да юмор у него не такой, как у твоего брата. Естественный, что ли. А у вашей семьи напряги с естественными шутками. Три-четыре подтекста, это нормально, а вот пирогом в лицо – уже не ваше, старо. И пинки под зад вас не улыбают. А этот улыбчивый больно. Понимаешь? Современный он, адаптированный. А волоты не прогибаются. Волоты прогибают.

Сергий попытался всё расставить по полкам, но психология блондина, основанная на иной логике, на этот раз оказалась выше его понимания. Более того, он победил.

– Чувствую, палец тебе всё-таки сломать придётся.

– Прибегнув к насилию, этим ты только подтвердишь мои слова, – заметил блондин. – И вообще чутьё у меня, что сюрпризы не кончились.

– М-м-м?

– Переверни «посылку».

Скорпион положил ношу на траву лицом вверх…

ОНА!

Застыли, раскрыв рты. Лица побледнели. Перед глазами словно прошлое пронеслось. То, что с трудом пытались забыть.

– Скорп, ущипни меня, – первым прервал завесу молчания Сёма, выдавив из себя пару слов.

– Я-я-я… – только и смог выдавить Сергий.

– Мало того, что живая, ещё и перекрасилась, – добавил Сёма. – М-м-м, а ей идёт!

– Сём, может всё же палец? На всякий случай?

– А у неё не было сестёр? – проигнорировал угрозу блондин. – А то я выходит, пять лет зря страдал. Обидно.

Слово за слово, разговорились, краска вернулась на лица, градус удивления спал. Скорпион смотрел в знакомые черты лица. Вот она, из плоти и крови, живая, вздымается грудь. Верил и не верил. Но нет же, глаза не врали. Она. Лицо только бледное и чуть исхудавшее, на левой скуле среди редких веснушек небольшой новый шрам. И волосы… Это не краска. Они просто стали чёрными, словно родилась с такими в самую тёмную ночь.

– Она – один ребёнок в семье… Была, по крайней-мере. Давно ты проведывал её родителей?

– Давно? Никогда. Этим занимались Кот и Медведь, пока не поняли, что память родителей о Лере стёрта. Так что не думаю, что вернуть её сейчас в семью – хорошая идея.

– Как это стёрта?

– Эмиссар Золо затёр их память. Они просто её не вспомнят. Чужой человек. Обнулённые воспоминания обрубили все привязки.

– А фотографии? Родня, друзья, одноклассники? Все не помнят? – на всякий случай уточнил скорее для самого себя Сергий.

– Не думаю, что Золо был глупее нас, – подытожил Сёма. – Кстати, какая у него была ступень?

– Тебя ЭТО сейчас интересует? – поразился Скорпион.

– Нет, но мне кажется, я понял, почему твоя родня следит за балансом сил. Ушёл Золо. Мы уработали Мёртво. И только тот факт, что Слава спит который год, не перекосил баланс сразу.

– Опасаешься за конкуренцию? Не переживай, Эмиссары уже устроили выборы. Свято место пусто не бывает.

– А у этой поговорки есть продолжение?

– Это не поговорка. Это суть.

Сёма распустил пучок волос, затем взял себя за длинные локоны и потянул в разные стороны, словно пытаясь всё переосмыслить иначе.

– Вот опять мы снова мыслим, как пара плоских червей. Или улиток. А что, если упускаем важные детали? Лера – важна?

– Что ты мелешь? – переспросил Сергий, уже не зная, как точно относится к происходящему.

Предстояло не только принять ситуацию, но и подтянуть Леру, а затем подбросить, чтобы превзошла его. А как это сделать? В голове не укладывалось.

Блондин же продолжал разглаживать волосы, всматриваясь в её лицо.

– Ты не против, если я сейчас буду нести всякую чушь? Мне просто нужно выговориться, пока мозг свыкается с тем, что она жива. И тебе надо выговориться.

– Мне нечего сказать. Надо переварить.

– Говори.

– Что говорить?

– Что угодно. И я буду говорить. Там со временем перестанут сниться сны, как течёт кровь по секире. Кстати, мне и секиры хватает вдоволь. В Пустотах таскаю. Может тебе меч отца хотя бы отдать?

– Не надо мне никакого оружия! – вскрикнул Сергий, не понимая с чего начинать и тем более что говорить. – Иначе его придётся использовать.

Блондин скривил лицо, кивнул. Но снова заплёл волосы в пучок.

– Знаешь, Сём, на какое-то время мне казалось, я снова начал понимать самый краешек Вселенной. Но потом в лес вернулся ты, и… снова началось непонимание.

– А-а-а! – Сёма отскочил. – Она просыпается!

Сергий потёр вспотевший на пустом месте лоб, буркнул:

– Забавное предстоит ученичество.

Леопард, не зная, куда деть руки, взволнованно спросил:

– Как думаешь, она ещё сердится, что я… её убил?

– Сам узнай, – отмахнулся Сергий, заметно волнуясь. – Но, кажется, ты не добил. Уточни.

– А если это будет последнее, что я спрошу?

– Что ты от меня-то хочешь? Быть судьёй? Хватит с меня уже судейства. Снова весы заклинит. Такая ответка придёт, закачаешься похлеще чаш весов.

– Зачем судья? – не понял блондин. – Всё равно законы дырявые, как дуршлаг. Просто подержи её, пока я расскажу про червей, ну…про образ мыслей ака червячий… Ведь если подумать, то нас всех использовали и… Эх, давно это было.

Лера распахнула глаза. На оценку ситуации ушло пару секунд. Не сказав и слова, она подскочила. А затем с размаха с ходу ударила кулаком в челюсть Сёмы.

Так как блондин в это время пытался ясно изложить очередную блестящую мысль, и челюсть была в движении, удар получился нокаутирующим.

Показалось, сам лес вокруг погрузился в тишину. И к Скорпиону пришло понимание, что уровень у подопечной далеко не нулевой и даже не первый.

С той мыслью Скорпион вздохнул и, заломив руки за спину, степенно начал:

– Урок первый – отчистить себя от груза прошлого.

Лера повернулась, хищно сверкнула глазами, приготовившись к бою. Только бить не стала. Зато встала в стойку. Нечто среднее между ушу и позой йоги. И тут Сергей понял, что утерянная дама сердца приобрела не только отличную растяжку, скорость, реакцию, выносливость, но и чувство уверенности в своих силах.

Взгляд глубокий, пронизывающий. О, как же она изменилась. На дне притаилась боль и обида. Опытный взгляд охотника. Она стала взрослее и многое перенесла. Через боль и страдания, добралась до новых вершин, которые он разглядеть не смог.

– Сначала я раздам пару должков, – ответил она.

Голос повзрослевший, полный ярости и жажды мщения. Тело её напряглось, скрутилось в пружину, готовое к молниеносной атаке. Раны, полученные от Гарды, Меченый залечил перед доставкой.

Рывок, удар в кадык. Жёсткий и смертоносный. Едва уклонился, не переходя на сверхскорости. Уходя с вектора поражения, поднырнул под руку и оказался за спиной, подломив ногу под коленом своей ногой.

– Урок второй. Поднимешь руку на учителя – получишь с ноги, – тут же добавил Сергий, оставляя безопасное расстояние между ними.

– Сам правила составлял? – хмыкнула Лера, подняв задорный взгляд и чуть вздернутый носик, она легко подскочила. – Хрень твои правила!

– Не я сбежал на другой конец света незадолго до предложения руки и сердца, – заявил Скорпион неожиданно для себя. Что-то внутри подсознательно хотело поставить её в ступор, заставить задуматься и оступиться.

Но лжи в том ни капли. Ведь там, на Урале, срединном хребте Евразии, он хотел сделать ей предложение, когда разбудят Славу и наконец можно будет вздохнуть спокойно.

Не получилось.

Зато получилось всё с точностью и наоборот – теперь она желала его смерти. И не зная, как лучше избежать боя с той, с кем совсем не хотелось воевать, Сергий сложил руки на груди, невольно обрисовывая мышцы.

– Ты поэтому в лесу живёшь? Потому что правильно всё сделал?! – усмехнулась Лера улыбкой киллера перед выстрелом.

Но вместо спуска курка прыгнула вперёд. Встала на руки, в прогибе оттолкнувшись от земли, разогнулась, ударив обоими ногами сразу. Самый сильный удар из арсенала капуэйры едва не пробил рёбра.

Боя избежать не удалось. Хочешь быть услышанным – сначала победи.

Скорпион подлез под удар ниже ног, поймал чернявую на плечо, закружил.

– Лера, у тебя нет причин меня убивать. Я умер так же, как и ты.

– Ложь!

– Нет, правда! – заспорил и он, кружа всё быстрее. – Ошибка только в том, что не позволил себе умереть окончательно. Высшее Я отказалось принять переход, словно я ещё нужен в этом мире… Странно, да?

Слова расплывались на ветру в круговерти.

– Я ошиблась и жестоко поплатилась, – доносилось с плеча. – Но ты… Ты не пришёл за мной снова! Где ты был, когда я страдала?

Сергий резко остановился. Голова кружилась. К счастью, не у него одного.

– Мне хватило твоих останков на асфальте у небоскрёба, чтобы поверить в твою смерть. Гибель после падения с сотен этажей уродуют человека, а не красят, уж поверь мне.

– Мог и ДНК-тест провести! – крикнула она, так же ощущая головокружение. Что это за жизнь, когда носят на руках лишь для того, чтобы бросить? – Тебе подбросили куклу! И ты повёлся?!

– Откуда я знал, что Меченый подкинет схожий труп? – ответил тихо Сергий и опустил её на землю. – Останки не были созданными. Это был именно человек. Рыжая девушка твоих лет! От ней только… волосы и остались.

– Не смей обвинять Меченого! – в глазах Леры стояла угроза. – Он спас меня и выходил! Что с того, что ты перестал ощущать меня? Будешь обвинять в том других?

– Я никого не обвиняю! – едва не сорвался в ответ Сергий. – Почему не подала весь о себе?

– Как?

– А как я мог знать? – спросил и он.

Она сжала кулаки до белизны костяшек, но атаковать не решилась. Физически. А вот морально сколько угодно – по щекам потекли крупные слёзы.

– Теперь ты обвиняешь меня?! Ты просто ничего не понял! С головой ушёл в свои ритуалы, бесконечные командировки, путешествия!

– Я не отдыхать ездил!

– Ты так редко брал меня с собой! – послышалось от неё осуждающее на высоких тонах. Голос на грани срыва. – Ты с блондином чаще виделся, чем со мной! Ты разговаривал только с ним!

Сергий желал бы, чтобы его голос звучал отстранённо, даже холодно. Но нет, эмоции так же рвались наружу, удерживаемые годами.

– Наши с ним диалоги чаще под звуки выстрелов происходили! Диалоги о вас, любимых, как ни странно! И веришь, нет, ещё у него есть один немаловажный плюс – он может уворачиваться от пуль! А ты была бы похожа на решето после первой же командировки!

– Не смей называть меня слабой! – заявила она и залепила пощёчину.

Он зарычал, но не на неё, в небо. Затем оба невольно стали кричать друг на друга так, как никогда не позволяли себе ранее.

– Ты мог и меня научить! Но учил его!!!

– Я желал для тебя другой судьбы! Зачем тебе путь воина? Ты должна была учиться, постигать жизнь, наслаждаться другими заботами! Достаточно одного солдата в семье! Все не обязаны быть воинами!

– Семье?! Ты видел во мне медсестру, сиделку, кухарку, но никак не равную!

– Мне просто нужно было куда-то возвращаться! В надёжный тыл!

– Ты никогда не спрашивал, чего я действительно хочу, эгоист.

Она схватила его за руки, он от гнева принялся вновь кружить её вокруг себя, изображая вращающийся столб с прицепом. И в то вращение уходил гнев. Вскоре голова закружилась у обоих. Свалились в траву, приходя в себя.

Мир продолжил кружиться. Разговор пошёл медленней, на пониженных тонах. До той поры, пока вернёт своё вестибулярный аппарат, всё вокруг так эфемерно и неустойчиво.

– Рыжая, ты никогда и не пыталась сказать мне этого.

– Я больше не рыжая.

– В душе всё та же рыжая. И душа рыжая.

– Что с того?

– Я страдал эти годы от потери.

– Страдал? Ты понятия не имеешь, что я пережила. Нет у меня больше души.

– Есть... Мне не нужен слух бога, чтобы слышать твои слёзы.

За горло схватило обоих, задушило чувствами. Перевернулись друг к другу, но вместо того, чтобы схватиться за глотки, перешли на шёпот.

– Я всё равно никогда… тебя… не прощу, – заверила Валерия, сражаясь с противоречивыми чувствами. Ей одинаково хотелось вырвать ему кадык и расцеловать в губы, прикрыв глаза и больше ни о чём не думая.

– Мне не за что… просить прощение, – выдавил из себя Сергий. – Я проиграл, как и ты.

Глаза в глаза.

– Ты…ты… – её шёпот сорвался, она схватила руками за ворот рубашки. И губы стали ещё ближе. А от него жар шёл. Тепло, что ей так долго не хватало. Она закричала теперь уже внутрь себя, чтобы не сорваться и не податься порыву.

– Я…я… – он обнял, губы едва не коснулись друг друга.

Но он не поцеловал. Лишь крепко-крепко прижал к себе.