Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Часть вторая: «Спасение». Глава 4: Пора-3

Единовременно.

Швейцария.

Двойной автодельталёт, отличимый от простого дельталёта наличие пары пассажиров против одного, бороздил воздушный океан. Фигурки людей, с земли в свете солнца едва различимые, умело боролись с потоками воздуха. Небольшой моторчик настойчиво верещал, помогая держать конструкцию в воздухе и без тёплых восходящих потоков. Головы пассажира и пилота едва не задевали низкие тучи. Протяни руку – коснёшься облака.

– Пониже, дядя Данил, пониже. Облака – это почти что сплошной воздушный пар. Не рискуй. Сегодня хоть и солнце и почти безоблачно, но всё равно.

– Не бойся. Ника постаралась на славу. Всю ночь лил дождь, всё утро стояла парилка, а после полудня солнце печёт так, что ты в безопасности. Да и выше не взлетим. – Прозвучало в наушнике Артёма Помидорова. Спустя секунды послышалось вновь. – Время пришло. Начинаем.

– Хорошо. Я готов! – обронил юноша в микрофон.

Руки в непривычно жёстких резиновых перчатках понизили обороты мотора, и Даниил Харламов повёл аппарат на снижение. Гудение мотора стало тише, закружили по кругу, приближая поверхность земли.

Загородные домики из спичечных коробков выросли до размера книг, альбомов, расползлись, отвоёвывая всё больше и больше территории для зрения. Поделенные кусочки земли, вены речушек, ровные, аккуратные полоски дорог, сады, деревья, всё детализировалось, приближалось.

Снизившись до двухсот метров, Даниил целенаправленно взял курс на отдельно стоящий трёхэтажный особняк. Белокаменный дворец за высоким забором с вычурной крышей с тёмно-желтой черепицей приблизился. На территории его немного автомобилей. Приезжают и уезжают, не задерживаются надолго. Особняк выглядит тихим, охрана за резными заборами почти не мелькает. Обманчиво заброшенное место.

Сколько камер и датчиков прошлось по ним летящим, Даниил не загадывал. До чёрта или чертова туча? Чего гадать? До предела снизил скорость и направил аппарат прямо на неровную крышу.

– Держись, Артём!

– За что?

– За жизнь!

Крыша мало подходила для посадочной полосы. Колёса первыми сломали порцию черепицы, затем врезалось в крышу днище аппарата. Оба, и пилот, и пассажир, не будь ремней, спокойно бы вылетели за пределы крыши. Крылья безнадёжно сломались, переломанные в нескольких местах. От удара тряхнуло так, что клацнули зубы. Но всё же остались на крыше.

– Давай, Артём. У нас есть меньше минуты, – отстёгивая ремни, обронил Даня.

Он первым выбрался из аппарата и помог подростку расстегнуться.

Люк, ведущий на крышу, отворился. Угрожающие голоса, звучащие в основном на английском, донеслись оттуда в тот момент, когда Харламов и Артём присели на корточки.

Медведь скинул рюкзак, упёрся хорошо прорезиненными подошвами ботинок и перчатками в крышу, а юноша напротив, разулся, и руки его были свободны.

– Давай, Артём. Она сняла ограничения, – одобряюще прошептал Даня.

Парень кивнул и зажмурился. Генерация электричества получилась непривычно легко, мозг послал импульс спинному мозгу и по позвоночнику побежали прохладные потоки. Достигнув ног и рук, на выходе с поверхности кожи получился синеватый поток.

Разряд пробежался по крыше, оглушил охрану, проник под потолок, достиг проводов, коммуникаций, нашёл пару прорех в изоляции. Замкнув всё электричество в доме, и взорвав компьютерно-телевизионные узлы, направленный ток побежал по стенам, по этажам, оглушил охрану и суетливую прислугу на третьем, втором, затем первом этаже, достиг подвала, оглушил людей на улице, прошёлся до лифта, спустился по тросам на двести метров под землю и достиг бункера…

Парень открыл глаза и тяжело дыша, завалился на спину. Сердце трепыхалось всем пугливым зайцам на зависть. Руки и ноги сводило лёгкой судорогой.

– Тысяч… семь… вышло, – растягивая слова, удивлённо выдавил из себя Помидоров. – Я… направленно… получилось.

Даня, торопливо цепляя верёвку за трубу, проверил, хорошо ли сидит ранец. Сидел как литой. Сунув ГШ-18 за пояс, приготовился к спуску. У края крыши обронил:

– Молодчина, Артёмка. Без вольтметра свой уровень знаешь. Пойду, проверю, всё ли ты уничтожил. А ты лежи здесь, в себя приходи. Ребята заберут тебя с вертолёта.

– Дядя Даня.

– Что?

– Я не ощущаю в пределах километра никакой… работающей электроники. Я… сработал.

– Даже всю изоляцию пробил?

– Дожди и солнце Ники всё пропитали парами. Теплица по сути. Но ты говорил, что они защищены хорошо будут.

– Ещё, я бы добавил, что вода тебе не угрожает. Мы в небе касались воды, ты и не заметил. Вода тебе вообще не угрожает. Ты поверил в это и победил. Теперь ты полностью контролируешь свой дар. Осталось только приучить тело к новым нагрузкам. – Медведь подмигнул и оттолкнулся от края крыши.

Спуск занял несколько секунд. Ноги коснулись земли. Боец привычно включил изменённое состояние сознания тела. Чувства обострились, интуиция повысилась, как зверь стал ощущать окружающее пространство. На улице вся охрана лежала в отключке. Ни души. За километры отсюда к особняку на всех порах мчались два микроавтобуса с десантом скорпионовцев в форме швейцарской полиции. Ближе подходить было опасно до момента, пока Артём не обесточит дом.

Когда Харламов приблизился к дверям, неторопливо стал прокачивать ступени. Мир немного замедлился. Сфера восприятия разрослась, обхватила дом. Закрыл глаза, чтобы не мешало зрение.

Первый этаж – все люди без сознания.

Второй этаж – есть умершие от остановки сердца. Слишком мощный получился разряд.

Третий – половина людей не придёт в себя.

Охрана под крышей – живых нет.

Подвал, ниже, ниже… Тягучий воздух кругом. Два десятка живых.

Даня открыл глаза и побежал по первому этажу через залу по коридору. Не достигнув конца коридора, свернул в комнату. К замаскированному лифту за книжными полками пришлось пробиваться, раскидывая старинные книги и ломая стеллажи из красного дерева. Ещё минуту потратил на распахивание металлических створ. Благо в рюкзаке была фомка. А вот верхнего люка не было. Выбраться из цельного короба невозможно. Пришлось ждать, пока дом займёт спецназ поддержки и резать пол мощной сваркой.

Зажав в зубы фонарик, первым спустился по канатам. Нижнюю створу шахты уже распахивал при свете от дыры в лифте.

Наконец и она поддалась.

Просторное помещение без излишеств. Обитые чёрным деревом стены, шкуры редких диких животных, на полу мягкий ковёр. Широкий круглый стол с двадцатью двумя мягкими стульями. Вместо множества ламп в потолке, имитирующих хоть дневной свет, хоть полумрак, горит красный свет запасных генераторов.

Половина стульев задвигалась, двадцать две головы повернулись в сторону вошедшего. Суровые взгляды заставили ощутить себя голым.

Даня прокачал тело до последней подвластной ступени и заставил себя войти твёрдым, решительным шагом. В красном свете заседающие походили на вампиров. Глаза светились тем огоньком, какой случался на старых фотографиях при фотографировании при вспышке. Старые и моложавые, лысые и плешивые, толстые и тощие, морщинистые или с подтяжками, все молча провожали разным взглядом. Кто заинтересованно, кто настороженно, кто насмешливо. По сути, они и были вампирами, высасывающими из человечества все соки.

– Привет архонтам, – обронил Даня по-русски, почесав рукояткой пистолета нос. Скорее от нервного напряжения, чем по необходимости. Насчёт языка не заморачивался, полагая, что те, кто не понимают, тем переведут. А если все не понимают – тем хуже для них.

«Трудно, чертовски трудно было вас здесь всех собрать одновременно», – промелькнуло в голове.

– Каковы ваши условия, молодой человек? – донеслось от ближайшего старика.

Принцип разделения полномочий власти за круглым столом был неясным. Скорее всего, от имени всех мог говорить любой из двадцати двух.

– Условия? – удивился Харламов. – Нет, время условий кончилось. Теперь только ваше полное уничтожение.

– Да бросьте дурить, вам прекрасно известно, что наша физическая смерть не имеет смысла, – ответил седой мужчина.

На фоне прочих он казался довольно молодым.

– Знаю, – спокойно обронил Даня, убирая пистолет за пояс. – Убью – воплотитесь в другом теле. Не сейчас же, так через неделю. Но я…точнее мне кое-что подсказали, и я подготовился к встрече. Так что эгрегоры вам не помогут. Эмиссары тем более. Есть у меня одна знакомая. Эксперт по ваши души.

По зале поплыл тёмный дым без запаха. Он закружил над головой и быстро оплёл помещение кольцом. Из проёма лифта после двух вооружённых солдат скорпионовцев вышла Лилит.

Стулья архонтов спешно задвигались. Двое в спешке свалились на пол, толкаясь и мешая друг другу. Старые проклятые души спешили покинуть тела, лишая себя жизней одной лишь волей. Но неуничтожимое натыкалось на выставленный барьер и застывало на месте возле покинутых тел. Эти едва различимые огоньки в бледных, несвойственных им оболочках, неумолимо тянулись в руки Лилит.

Она подставила раскрытые ладони и все двадцать два шарика собрались на них. Контейнеры душ, в беспорядке оставшиеся кто где, попадали лицами на стол, свалились на ворсистый ковёр.

Лилит медленно приблизилась к Даниилу, не сводя взгляда с захваченных душ, коснулась локтем. Не сказав и слова, оба исчезли.

Старший офицер скорпионовцев, привыкший к мистике по долгу службы, передал по рациям приказ закладывать по всему периметру особняка приготовленные заряды взрывчатки.

Через шесть минут всю группу с крыши вместе с Артёмом забрали два вертолёта иностранного производства.

За взрывом одного из сотен особняков архонтов и клубом дыма наблюдали, прильнув к иллюминаторам.

Часть вторая: «Спасение». Глава 5: Пора-4

Единовременно

Луна.

Подошвы ботинок вмяли пыль. Вроде и не пыль совсем, а сухой цемент, на пару сантиметров. Скорпион поднял ногу, и частицы пыли взлетели следом за подошвой, неспешно опустились. А нога лёгкая.

Тело как взведённая пружина. Идти не выходит. Небольшое усилие и получается долгое движение. Подбрасывает вверх, толкает в сторону. Легко и приятно.

Сергий повернулся к Ладе. Сестра без всякой боязни прыгала на десятки метров, не боясь в темноте улететь в космос или провалиться в глубокий кратер.

Видимо, она логично подумала, что если Родославу под силу закинуть вместе с собой обоих подопечных на спутник Земли, обеспечить незримыми и не ощутимыми защитными свойствами от солнечной радиации, холода и безвоздушного голодания, то достать откуда угодно будет не слишком большой проблемой.

Обратная сторона луны. Мир, не видимый с Земли. Мир, наблюдаемый только редкими спутниками в разные годы. Последний щит Земли, состоящий из множества кратеров, словно Луна только и делала, что принимала все удары на себя, оберегая людскую расу.

Странный мир, который не спешат колонизировать люди, официально пеняя на огромные расходы и недостаток технических средств, фактически же соблюдая условия, по которому Луна – чужая территория до неопределённого времени. Колония совсем других колонистов.

Целью десанта из троих сверхчеловек заключалась в том, чтобы вернуть луну землянам.

Всех выкинуло на границе света и тьмы. По правую руку полыхает солнце, уничтожившее бы любое другое зрение, не дай Родослав защиты, по левую – вязкая тьма без сумеречного перехода. Над головой кристально чистая россыпь звёзд. Нет никаких помех из облаков или любых слоёв атмосферы, чтобы скрыть звёздное небо. Сияют кристаллами, бриллиантами, яхонтами, рубинами. Молочная река Млечного пути волшебной кистью размазана по горизонту. Всё как на ладони.

Небесная доска прибита незримыми гвоздями к небу, а между звёздами тьма и тишина, отрывшаяся не пустота, но наполненность космическим веществом материя. Она же сама первозданная масса, которую учёным ещё делить и познавать до той поры, пока недостающие звена в логической системе научного мировоззрения не выстроятся в живую картину.

– Скорпион. Подойди ко мне, – возникло в голове невербальное от отца.

На преодоление ста метров потребовалось три не слишком мощных прыжка. На последнем из которых отец поймал за ногу, так как с непривычки Скорпион перелетел родителя, не зная, как затормозить. Физические тела, приспособленные только для жизни на Земле, за пределами колыбели-праматери к условиям разных миром подходили мало, требуя либо видоизменения сущности, либо дополнительных технических средств, придумывать которые приходилось целую уйму, подстраивая всё «враждебное» окружение под свои нужды.

Могло ли развитие внутреннего потенциала дать третий путь?

– Отец, всё за пределами Земли кажется таким далёким от понимания. Когда-нибудь я смогу шагать Дальноступом до Луны, но выжить в этих условиях?

– Конечно. Но шаг должен быть без последствий.

– Но как ты генерируешь защитный кокон? И спасёт ли подобный на Марсе? Не говоря уже о Венере, Меркурии и лунах Юпитера? А дальше и загадывать боюсь. Как ты с точностью определяешь необходимые параметры перехода? А если ещё точнее, как тебе удалось выжить в свой первый свой прыжок?

– Защитный кокон, даже самый прочный, требует много усилий. Чем агрессивнее среда, тем быстрее расходуются твои силы. Позволительно тратить только треть сил, потому как неизвестно, что ждёт на обратной дороге. Это путешествие, в котором форс-мажорные обстоятельства и истощение – непозволительная роскошь. Но прежде чем исследовать мир в теле физическом, проверь всё досконально тонким телом. Ущербу ему нет, а сил и стремления требуется меньше. Только будучи полным уверенности в каждой детали маршрута, позволяй себе «прогулку» и в физическом теле. И помни о сущностях. Они могут встретиться где угодно. Странники ли, охранники ли. Границы территорий не обозначены, но всякий сущий мир кому-либо, да принадлежит. Пусть это и незаметно с первого взгляда. И не вздумай никого тащить за собой, прежде чем сам не изведаешь дорогу и не окрепнешь до той степени, что бремя спутника, от тебя ответственного, станет не тяжелее для тебя, чем прыжки на Луне. Аватары и Эмиссары не могут отлучаться далеко от вотчин, силы теряют, а вот Отшельники, прибоги и Странники по мирам бродить умеют. Более того, последние не привязаны к телам физическим и способны воплощаться в любом теле любого мира, если душа-хозяин разрешает им или у неё слабая воля, конфликт с разумом или твёрдое нежелание жить.

– Куда ты ещё прыгал?

– Я прошагал все миры нашей Солнечной системы. Меньшая часть, так или иначе, мне позволила оставить собственное тело, в большей же части пришлось растворяться, принимать условия тех миров. Видоизменяйся! Но преображая тело, оставь какой-нибудь якорь, кусочек памяти, из-за которой необходимо вернуться в прошлое состояние. Ведь с новым ощущением мира ты меняешь и формы понимания. Они становятся так далеки от человеческих, что иногда совсем не хочется возвращаться в старый мир. Определенная твоя часть всё же перестаёт быть человеческой, когда переходишь грань сущего. Впрочем, мои слова для тебя ничего не значат до той поры, пока сам не пройдёшь этот путь. Подойди.

Родослав приблизился и положил ладони на голову. В глазах Скорпиона замельтешило. Двадцать восьмая ступень – небесный человек, пришла ощущением новых возможностей тела и разума.

Путешествия по мирам стали ближе, понятнее, полнее ощутил свои возможности, «потолок» чуть повысил планку, подрос. Но пришло острое понимание, что даже если базу надзирателей захватить, ни технических средств Антисистемы, ни собственной энергии для периодического пребывания на базе нет. Вариант только один – её уничтожение. И только ввиду собственной отсталости, неспособности понять или удержать.

«Хотим свободы от всех и всего, но не знаем, что с ней делать. Мы как дети, слишком рано повзрослевшие», – подумал Скорпион.

С неба обрушилась Лада. Улыбка до ушей. Полна впечатлений, эмоции плещут через край. Едва удалось поймать, чтобы не отскочила, как мячик и не улетела в чёрное небо.

«И как ей сказать, что не сможет она путешествовать по мирам, пока будет нести бремя Аватара? Ведь изведав кусочек этих новых ощущений, захочет ещё и ещё», – прикинул Сергий.

Родослав положил руки на голову Ладе. Большинство ограничений, поставленных когда-то Скорпионом, ушло. Его не родная по крови, но родная по духу сестра обрела силы, достойные Аватар.

«По возвращению на Землю она получит вотчину Добро. Сестрёнка, обречённая на власть, которая ей нужна не больше, чем костыль бегуну», – снова мелькнуло в голове Скорпиона.

– Нам пора, – послышалось в сознаниях обоих.

Родослав взял обоих за руки и подпрыгнул. Огромный прыжок донёс всех троих до края огромного тёмного кратера. Не останавливаясь, рухнули прямо в глубину, в темноту, которой никогда не касается свет.

Прилунение было лёгким, в ноги ударило едва ли. В полной темноте засветился мягкий голубой свет в руках Родослава. Полубог раздвинул руки. Сияющий голубым шар устремился в темноту. Он ударил в край кратера, прожигая отверстие диаметром около метра. Из этого кратера полился свет.

– Идём, – снова услышали спутники.

Родослав первым нырнул в проём. Следом нырнул Скорпион, пролезла Лада, касаясь ладонями холодного, похожего на металл материала, что оказался за стеной кратера. Металл оплавился, но даже не нагрелся. Лунный холод кратера, по всей видимости, нисколько на него не влиял.

Прыжок Родослава прошёл мягко, а вот Скорпион уже упал на пол с перекатом. Система искусственной гравитации, в определённой области выведенная из строя неожиданным вторжением, снова взяла контроль над своей территорией. Гравитация повысилась примерно до восьми десятых от земной. Но больше странности доставил пролом в стене. Едва Лада оказалась внутри базы, как жидкий металл направленно потёк от краёв к центру дыры, заращивая отверстие в стене.

Меньше чем через минуту о дыре ничего не напоминало, разве что потревоженный камень на той стороне. Но в темноте кратера искусственную дыру разглядеть не мог никто, разве что, если бы знал о ней и целенаправленно осветил фонарями или другим источником света.

– Не волнуйтесь. Это автономные системы охраны и жизнеобеспечения, – сказал вслух Родослав. В помещение было полно воздуха, что возобновляло вербальное общение. – Воздух пригоден для дыхания, но я на всякий случай оставлю коконы защиты на полную в случае непредвиденных обстоятельств.

Мягкий свет, светло-серые коридоры, тела переполнены энергией. Ощущение лёгкости и покоя. Во избежание обманчивости этих ощущений, Скорпион привёл тело в боевую готовность. Расслабляться на неизвестно территории не стоило. В конце концов, откуда-то отсюда был подбит земной межпланетный корабль. Потому территорию можно было считать вражьей.

Пошли по коридорам, ведомые Родославом. Шагать пришлось недолго. Коридор вывел в комнату, а та в большое квадратное помещение с белоснежным круглым столом. Столом бы его по привычке и назвали Скорпион и Лада, но стульев вокруг него не было и покрытие скорее напоминало мрамор. Грибообразный, со срезанной верхушкой стол казался дышащим. Его объем периодически увеличивался и уменьшался. Ненамного, но зрение отмечало различия.

Родослав приблизился первым, коснулся покрытия «стола» обоими ладонями. Над ним тут же вспыхнули зеленоватые голограммы, мелькнули палочки, чёрточки, запятые. Что-то напоминающее письмо или аналог цифр. Непонятная информация, которую не раскусил и земной переводчик в мозгу. Информация не свойственная восприятию мозга человеческой расы. Принципиально иной тип мышления. Но нечто понятное всё же появилось – четыре палочки.

– Ага! Четыре единицы! – воскликнул Родослав. – Сын, подойди ты. Попробуй.

Скорпион приблизился, осторожно коснулся белой поверхности. На ощупь – тёплая. По пальцам как слабый ток пробежался, легонько кольнуло. Вновь полыхнула голографическая вязь информации, пробежавшись чередой непознанных иероглифов, одновременно похожих и на арабскую вязь, и на руны.

Четыре палочки уверенно полыхнули по окончании «сканирования».

– Это как снятие отпечатков пальцев, – обронил Сергий. – Только усовершенствованное сканирование вплоть до последней структуры ДНК, а то и ещё глубже. Нас просто загрузили в базу данных.

– Или проверили на уровень доступа, – добавил Родослав. – Видишь ли, когда мне впервые удалось коснуться подобного объекта ещё на когда-то существовавшей подобной базе на Земле, аппарат показал всего две единицы. Когда я впервые шагнул на Луну, побывав здесь в первый раз, выдал уже три. А теперь четыре. А ты сразу начал с четырёх. – Полубог повернулся к Ладе. – Дитя, может, ты попробуешь?

– Да, пожалуйста, – буркнула Лада и шлёпнула ладонями на белый стол.

Никакой вязи зелёной голограммы. Сразу алым вспыхнули ПЯТЬ единиц!

Вокруг круглого аппарата-анализатора, появились с два десятка разнообразных фигур. Разного роста, ширины, цвета кожного покрова, типажа в целом. Представители разных рас во плоти! Среди них Родослав с содроганием узнал и три знакомых ему типа рас, с которыми при разных обстоятельствах доводилось встречаться прежде на долгом жизненном пути в сорок две тысячи лет.

Пустовавшее до сего времени помещение взорвалось десятками голосов. Смесь визга, скрипа, мелодичного пения, свиста, бульканья. Говор, свойственный каждой расе индивидуально, продолжался с минуту, пока все не собрались и, перестав возмущаться, не перешли на более понятную друг другу форму образного общения.

В сознание Лады, Родослава и Скорпиона посыпался каскад очертаний, видений, ощущений. Настолько быстро, что виски обдало холодом, а мозг принялся давить на черепную коробку. Оба полушария зачесались, остро захотелось вскрыть череп и пощекотать всю недоступную поверхность. Зафонило в ушах, в глазах потемнело, затем резко посветлело. Оглушили и ослепили разом. Скорпион первым ощутил, как выкидывает из тела, и чтобы не потерять полный контроль, закричал и шлёпнул обоими ладонями по анализатору.

Образы перестали тиранить мозг. Двадцать три представителя своих рас повернулись к нему. Тишина нависла над помещением. Её прервал звук падающего тела Лады. Скорпион метнулся к ней, но Родослав схватил за плечо.

– Нет, она не без сознания. Просто на том уровне ей будет удобнее с ними общаться. Она ещё не умеет оставлять тело в сознании, о т с у т с т в у я в нём. Понял?

– Да, отец. А что мы?

– Мы с ними так поговорим. На своём уровне…

Для Скорпиона начался самый странный «разговор» за всю жизнь. За несколько минут приноровился к тому, что от кого-нибудь из собеседников в сознание поступала смесь образов и передаваемых ощущений (мозг терялся, когда не мог сопоставить ощущения от органов восприятия, которых у человеческой расы не существовало в принципе с чем-нибудь из своего опыта существования, даже на подсознательном уровне). Пытался отвечать, передавая обратно хотя бы немного ответных образов и ощущений, ощущая, как скудно его познание мира и даже своё собственное. Представилось, как нелепо звучали бы попытки диалога между ними и людьми, не владеющими невербальными средствами общения.

По тому же принципу, но с большим количеством собеседников, общался и прибог Родослав. С каждой толикой полученной информации приходило понимание, что полубог он лишь для людей. А их грани развития отодвинуты настолько, что на создание смотровой базы и на общение пошли лишь из чувства, в котором причудливо сплелись долг и любопытство.

От одного из собеседников пришёл образ сбитого земного корабля и смесь скорби и сожаления. Родославу удалось понять, что они сбили его потому, что долететь он до Марса мог, и мог вернуться, но вернулся бы с вирусом, к пониманию которого земляне были не готовы. Тип болезни, влияющий на ДНК, уничтожил прошлую цивилизацию на Марсе. Эту информацию тут же передал Скорпиону, посоветовав улучшить коконы при посещении этой планеты лично, а для корабля, готовящегося к запуску от структуры создать подходящую группу исследователей и больше внимания уделить микробиологическим и вирусологическим исследованиям нового типа. Одно дело выбраться за пределы Альма-матер и совсем другое – вернуться без подарочков, к которому дома не готовы.

«Опять у физической линейки структуры придется бюджет урезать в угоду научной», – пропустил под корочку мысль Сергий, которая тут же была похищена одним из представителей совета рас и принята на ура.

Видимо решили, что земляне отказываются от развития оружия в пользу научно–исследовательского типа развития.

Разочаровывать Скорпион не стал, переведя диалоги на другие темы.

Разговор же Лады был в воздухе над странным столом. Диалог с десятью представителями рас единовременно. Как оказалось, не все расы способны выходить из тела. Не уделяя должного внимания развитию тонких тел, целиком и по большей части они ушли в техническое, психическое или магическое развитие принципиально иного типа, нежели развитие человечества. Сейчас с ней разговаривали исследователи, теософы и представители тех тем, которые на земной язык или понимание лишь отчасти можно было перевести как «мистика».

Когда поток первых вопросов о выборе человеком пути предполагаемых развитий иссяк, и Лада получила возможность самой задать вопрос, все десять собеседников ощутили, что значит «детское любопытство». Пользуясь возможностью, Лада засыпала такой горой вопросов, в кругу которых сложно было найти такие, какие бы не касались любой из тем. Узнала про сотни сгинувших рас в результате войн, про слившихся с миром или ушедших за край мира, влившихся в энергетические потоки мира и в них растворившихся, про десятки рас, сгинувших в результате экспериментов с собственным телом и генетическим вырождением.

Одной из таких рас, страдающих от вырождения, были серокожие, с которыми часто сталкивались земляне. Оказалось, что когда-то люди и серокожие воевали во многих мирах. Последние почти победили, уничтожив большинство людских колониальных миров и планету-колыбель, где на самом деле зародилось человечество.

Бесконечно улучшая собственное тело, серокожие добились того, что перестали воспроизводить жизнь, предпочитая клонирование себе подобных. Они создали коллективный разум, управляемый наподобие королевы в муравейнике. Бесплодные и подконтрольные своему высшему разуму, они стали искать выход, как объект для исследований используя бывших врагов. Как вывод, оказалось, что серокожие использовали и продолжают использовать людей как генетический материал. С надеждой Лада узнала, что совет разумных рас не против уничтожения баз серокожих на Земле, Луне или в других пределах, доступных землянам. Однако, сами подтвердили своё невмешательство в развитие двух младших рас.

Лада убедила совет, что люди выбрали самую сложную дорогу развития. А именно – идти по всем путям развития одновременно. Рассказала, с какой верой в собственной правоте разные люди за одну и ту же жизнь почитают Творца, становятся неверующими, углубляясь в технологии, занимаются развитием, падают на дно деградации, колдуют, и вновь поднимаются до небес, расправив крылья в любви.

Человеческая раса одна, но люди разные. И пути у всех людей разные. Лада убедила, что люди, так не похожие сами на себя в разном возрасте, умеют учиться и развиваться, если приходит острая необходимость. Не умеют лишь отличать правду от лжи и часто теряются в заблуждениях. Но пообещала, что этот дуальный мир ещё не раз подбросит, уронит и снова подбросит людей так, что вскоре те сплотятся и вступят в совет разумных рас по праву р а в н о й расы.

Не больше чем за час разговора, Лада по праву самого развитого во многих планах гения от лица человечества получила сначала право колонизации Луны, а затем право присутствия на всех планетах и спутниках территории, которую люди называли Солнечной системой. Совет отметил эту область мира, как владения людей и впредь обещал поддерживать суверенитет нового образования.

Всё складывалось хорошо лишь до той поры, пока совет не потребовал к себе в качестве представителя одного из троих людей. Лада была скреплена обязательствами Аватары, Скорпиона тянул вернуться домой пока не рождённый сын, а вот Родослава уже ничего не держало в узких пределах Солнечной системы и смежных миров.

Решение пришло само собой…

– Давай, сын, пора прощаться, – сказал Родослав и повернулся к Скорпиону. – Я верну вас на Землю и уйду вместе с ними. Базу оставят как форпост, маячок для связи. Приходи сюда, когда ощутишь, что сможешь. И не позволяй политиканам взять бразды правления над людьми. Ограниченные не в силах видеть то, что есть. Видят только то, что показывают. Не позволяй своей структуре скатиться до банально простого влияния. Смотри за горизонты и мне не придётся краснеть за нашу расу.

– Но почему ты не хочешь увидеть своего внука?

– О, мы ещё встретимся. В нём твоя кровь и это потянет его в путешествия.

– Это общие слова. Я всю жизнь искал тебя, искал мать, но, когда нашёл, не принял. А когда принял, тут же потерял. Это жестоко, отец!

Родослав мягко улыбнулся, прижал к себе. Обнимая, обронил:

– И с тобой тоже встретимся. Эта дорога манит нас и ждёт, но в каком-нибудь из миров мы непременно встретимся вновь, сведённые на перекрёстке судеб… Но подожди, я не могу тебя оставить без леговских начал. – Родослав обхватил гудящую от переизбытка информации и ощущений голову. Молнией пришло ощущение двадцать девятой ступени – «леговские начала». Той ступени, с которой начинается иное восприятие мира. – С твоим рвением новая ступень развития понадобится тебе в самое ближайшее время.

– Отец… – Скорпион вдруг ощутил, что столько всего недосказано.

– До скорой встречи, сын.

Вспышка.

Лес. Вечер. Тоска и ощущение пустоты, и большой, тяжёлой, невосполнимой потери.

Имеем – не ценим, потерявши – плачем.

Лада обняла, прижалась.

– Всё будет хорошо, братик. Теперь это наш мир. Мы за него в ответе.

– В ответе, – оглушено прошептал Скорпион, не сразу приходя в себя.