Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Глава 16
Приемлемые условия

Драки в академии были запрещены. Примерно с той же строгостью, с какой запрещено ковырять в носу на официальных приёмах – все делают, но никто не признаётся. За одним торжественным исключением – дуэли. Это был священный ритуал, реликтовый механизм для выпуска пара, позволяющий аристократам элегантно бить друг другу морды. Не теряя при этом фамильной чести и остатков зубов.

Простолюдинам тоже можно было кинуть вызов, но так обычно не делали – это считалось позорным, ниже достоинства аристократа. Примерно как вызвать на стрелку хромую бабулю. Но Стеллингер, кажется, впал в такую ярость, что забил на все условности.

И вот в чём была главная загвоздка – отказать было нельзя. Простолюдин без хозяина, в случае отказа, автоматически становился собственностью дворянина, который бросил ему вызов. Холопом без всяких прав, чем-то вроде говорящей мебели с особо печальной судьбой.

Вроде бы это можно было оспорить в суде или ещё как-то отклонить… но я был не силен во всех этих юридических нюансах. На адвоката у меня денег всё равно не было. Разве что бутербродом с сыром оплатить услуги первокурсника юрфака.

Обычно простолюдины кланялись, извинялись и признавали свою неправоту быстрее, чем таракан убегает от тапка. Давали пнуть себя под задницу, чего и хотел баронет.

Я же взял и поломал всю систему, подняв перчатку и приняв вызов.

Столовая застыла в оглушительной тишине. Даже муха перестала биться в окно, впечатлённая происходящим. Я стоял напротив Стеллингера, всё ещё держа его дурацкую перчатку. Та пахла такими дорогими духами, что один флакон, вероятно, стоил как вся моя одежда. И почка на чёрном рынке.

«Сеня… ты хоть понимаешь, что сделал?» – в голосе Алисы звучала смесь ужаса и восхищения. Как у человека, наблюдающего за падением метеорита прямо на свой огород.

«Принял вызов, – мысленно ответил я. – Не собираюсь я перед этим дятлом извиняться. Будто я и правда что-то украл…».

Стеллингер выглядел так, будто только что проглотил живую лягушку. Его лицо выражало крайнюю степень изумления с примесью ярости и… неуверенности? На такой поворот событий он явно не рассчитывал.

– Кхе-кхе, – пожилой преподаватель снова деликатно кашлянул, поднимаясь со своего места.

Это был профессор Велегжанинов с факультета магической дипломатии, известный своей педантичностью и строгостью.

– Я так понимаю, господа, что у нас намечается дуэль? – произнёс он. Голос профессора звучал спокойно, но с нотками усталого раздражения – словно он пришёл поесть супчика в тишине, а тут какие-то дети не поделили слюнявчик.

– Этот… этот вор принял мой вызов! – выпалил Стеллингер, указывая на меня дрожащим пальцем. Если бы взгляды могли превращать людей в пепел, от меня бы осталась только кучка пыли и удивлённая улыбка.

– Я вижу, – кивнул Велегжанинов, поправляя очки. – Поразительная наблюдательность, молодой человек. Вам бы в сыщики. И в свете данных обстоятельств, позвольте вам напомнить о двух вещах. Во-первых, до начала занятий осталось… – он взглянул на часы с педантичностью атомных часов, – сорок три минуты и восемнадцать секунд. А во-вторых, я не успел доесть свой борщ, который, позволю себе заметить, сегодня особенно удался.

Все в столовой замерли, не понимая, к чему ведёт профессор. Некоторые студенты уже мысленно ставили ставки на то, чем закончится эта ситуация. А некоторые, кажется, подумывали о том, чтобы сходить за едой на вынос и не пропустить представление.

– Поэтому я предлагаю следующее, – Велегжанинов обвёл взглядом нас обоих. – Вы оба спокойно доедаете свой обед. Я – свой борщ, который уже успел остыть до температуры айсберга, погубившего Титаник. После чего мы все вместе отправляемся на четвёртую тренировочную площадку, где в соответствии с правилами академии проведём официальную дуэль. Возражения есть? Нет? Вот и чудесно.

– Но профессор… – начал было Стеллингер.

– У вас есть выбор, молодой человек, – голос Велегжанинова стал ещё тише, что было верным признаком надвигающейся бури. – Либо мы следуем протоколу, либо я, как представитель администрации, сейчас же запрещаю поединок и назначаю вам обоим по сто штрафных баллов за нарушение правил академии. И, уверяю вас, ваш отец будет не слишком доволен. Особенно когда получит письмо с подробным описанием того, как его наследник срывает преподавателю обеденный перерыв.

Стеллингер побледнел и с трудом выдавил:

– Хорошо, профессор. Я согласен подождать.

– Отлично, – Велегжанинов кивнул и повернулся ко мне. Лицо у него было… будто ему предложили выбрать между повешением и расстрелом. – А вы, Ветров?

– Меня всё устраивает, – я пожал плечами. – Я даже не успел начать обед. А голодный я так зверею, что могу баронета вместе с сапогами схарчить. Надеюсь, они не из крокодиловой кожи? У меня на нее аллергия.

Послышались смешки. Кто-то подавился компотом. Две девушки уронили подносы, создав звуковое сопровождение, достойное эпической драмы. Стеллингер смотрел на меня так, словно хотел лично провести мне лоботомию ржавой ложкой. Остальная столовая замерла в благоговейном шоке.

«Смотри-ка, – шепнула Алиса в моей голове. – Ты только что стал причиной первого в истории академии случая, когда студенты добровольно отказались от обеда ради зрелища. Это надо в книгу рекордов занести».

– Вот и чудесно, – профессор обвёл взглядом столовую, как дирижёр, завершающий симфонию. – А остальные могут вернуться к своим делам. Представление окончено.

Студенты медленно начали рассаживаться по местам, но атмосфера в столовой совершенно изменилась. Все переговаривались шёпотом, бросая взгляды то на меня, то на Стеллингера. Некоторые уже доставали коммуникаторы. Чую, новость разлетится по академии со скоростью эпидемии гриппа в детском саду.

«Ну ты и вляпался. А как же конспирация?» – прокомментировала Алиса, паря над столом, пока я пытался доесть обед. – «Кстати, мои поздравления. В этой дуэли может быть шанс. Он наверняка ожидает, что раздавит тебя за секунду, как таракана тапком, а с твоими новыми способностями…»

«Если он будет как Рогов, – задумался я, пережевывая обед. – Или даже чуть сильнее… то осилю без проблем.»

«Ага… В конце концов, твоя новая рука может легко открыть консервную банку без открывалки. К такому Стеллингер явно не готов.»

«Как и его черепушка…»

«Прозвучало кровожадно… Если что, тебе не нужно его убивать. Достаточно вывести из строя или заставить сдаться. Наверное.»

«Я в курсе».

«Хотя мне бы понравилось, если бы ты его немножко помял. Нежно, как подушку перед сном. Так, чисто в воспитательных целях. Чтобы привить парню уважение к чужому личному пространству».

К тому времени, когда мы со Стеллингером прибыли на четвёртую тренировочную площадку, там уже собралась приличная толпа. Казалось, новость о дуэли между аристократом и простолюдином распространилась по академии со скоростью света. И на бесплатное шоу пришли вообще все, включая призрак покойного завхоза.

Студенты заполнили трибуны, шумно переговариваясь и делая ставки с азартом завсегдатаев подпольного казино. Я слышал, как кто-то предлагал коэффициент 12 к 1 на мою победу. Даже захотелось поставить на себя – можно было бы неплохо заработать, если выйду победителем.

Но с деньгами у меня было туго, как со скромностью у среднестатистического аристократа…

Профессор Велегжанинов уже ждал нас в центре площадки. На его лице застыло выражение, будто его вынудили наблюдать за детским утренником в роли почётного гостя. Рядом с ним стояли двое медиков в белых халатах, готовых собирать то, что останется от дуэлянтов. И трое сотрудников службы безопасности в синей форме. Предположительно чтобы не дать зрителям растащить эти останки на сувениры.

– А, вот и наши дуэлянты, – произнёс профессор, когда мы со Стеллингером подошли ближе.

За спиной баронета, как обычно, следовали его дружки с невероятно надменными лицами. Будто они родились с серебряными ложками, застрявшими не во рту, а в другом, менее почётном месте.

– Начнём с формальностей, – продолжал профессор. – Господин Стеллингер, ваши секунданты?

– Сударь Дереваль и сударь Тимисский, – Стеллингер кивнул на своих прихвостней, которые чразу приосанились.

– Отлично, – Велегжанинов повернулся ко мне. – А ваши, сударь Ветров?

– У меня нет секундантов, – я пожал плечами. – Не успел своих верных вассалов оповестить. Ах да, у меня же их и нет…

– В таком случае, – Велегжанинов кивну. – Их обязанности возьмут на себя представители службы безопасности, как того требует протокол. Сударь Ветров, поскольку вызов был брошен вам, выбор оружия за вами.

Я на мгновение задумался, словно передо мной стоял сложнейший философский вопрос. Вариантов было не так много, учитывая мои новые способности.

– Кастеты, – сказал я.

«Умно, – одобрила Алиса. – Оружие пролетариата. Примитивно, но чертовски эффективно. Ты буквально говоришь ему: „Забудь про свои фехтовальные уроки и танцы с бубном, сейчас мы будем выяснять отношения по-нашему, по-уличному“. К тому же, это отличный способ оставить на его аристократической физиономии автограф. Персональный, отпечатанный.»

– Кастеты, – повторил Велегжанинов, делая пометку в планшете. – Теперь о дополнительных средствах. Желаете ли вы использовать магические артефакты в поединке?

«Сеня,» – быстро вмешалась Алиса, – «скажи „один усиливающий артефакт класса С“. Их, к слову, можно проносить на территорию Академии.»

– Один усиливающий артефакт класса С, – произнёс я, глядя прямо на Стеллингера с доброй улыбкой.

– Дополнительные условия?

– Никаких боевых заклинаний, – сказал я. – Только сила и чистая энергия.

– Принято, – профессор повернулся к Стеллингеру: – Баронет?

Лицо аристократа исказилось презрительной усмешкой:

– Никаких артефактов, – фыркнул он. – И никакого оружия мне не надо, – он демонстративно снял пиджак и закатал рукава рубашки с грацией стриптизёра-любителя. – Я изобью этого вора до полусмерти голыми руками без всякой боевой магии. Так сказать, в семейных традициях предков.

«Какое благородство!» – с сарказмом протянула Алиса в моей голове. – «Он настолько уверен в себе, что готов бить тебя исключительно собственными, надо полагать, маникюренными руками. Это как если бы тигр из вежливости решил не использовать клыки, а просто защекотать жертву до смерти.»

«Только вот наш тигр, кажется, забыл, что иногда даже у хомячков бывают очень острые зубы, – я усмехнулся. – Особенно когда им нечего терять. Кроме своей жалкой стипендии и последней пачки лапши.»

– Без оружия, без артефактов, – Велегжанинов невозмутимо продолжал заполнять протокол.– И, наконец, каковы условия победы и что получает победитель?

Я не медлил с ответом, словно заранее продумал свою стратегию:

– Десять тысяч кредитов и публичные извинения за ложные обвинения в воровстве. И, пожалуй, письменное обязательство никогда больше не использовать свои туфли как зеркало для подглядывания под юбки студенток.

Стеллингер расхохотался так, словно я рассказал самую смешную шутку в мире:

– Десять тысяч кредитов? У нищеброда вроде тебя таких денег нет и быть не может! Может, ты ещё и мой родовой замок себе потребуешь в качестве летней резиденции?

– Если я проиграю, – спокойно ответил я, словно обсуждал прогноз погоды на завтра, – оформляйте на меня микрокредит под проценты как у кровопийц. Баронет получит свои деньги сразу, а я буду выплачивать долг до конца своих дней.

– Пойдет, – Стеллингер растянул губы в злой ухмылке. – А в случае твоего поражения, помимо денег, ты публично вылижешь мои ботинки. Прямо здесь, перед всеми.

Велегжанинов нахмурился так, что его брови почти соединились на переносице, образовав одну сплошную мохнатую гусеницу:

– Господин Стеллингер, подобные условия неприемлемы. Они унижают человеческое достоинство и нарушают этический кодекс академии.

– Либо такие условия, либо никакие, – упрямо заявил Стеллингер. – Я имею право требовать компенсацию за моральный ущерб от оскорбления моей чести. К тому же, я уверен, что пролетарий будет счастлив наконец-то заняться чем-то, к чему он действительно имеет призвание.

Я почувствовал, как внутри разгорается гнев, подобный лесному пожару. Впрочем, я быстро унял его, как опытный укротитель диких зверей. Пусть думает, что загнал меня в угол – это только сделает его поражение более сладким.

– Меня устраивают эти условия, профессор, – неожиданно для всех произнёс я с безмятежностью буддийского монаха. – Но только если они зеркальные. В случае моей победы баронет продемонстрирует всем гибкость своего языка на моих ботинках. Думаю, публике понравится. Язык у него вроде достаточной длины.

На трибунах послышались смешки, переходящие в откровенное хихиканье. Лицо Стеллингера слегка побагровело, напоминая цветом перезрелый помидор.

«Отличная мотивация, босс», – раздался в голове голос Алисы. – «Я уже вижу заголовки в „Академическом Вестнике“: „Студент-простолюдин рискнул репутацией ради возможности унизить аристократа через чистку обуви“. Это так… по-геройски».

Я же лишь мысленно хмыкнул.

– Что ж, если обе стороны согласны… – Велегжанинов сделал ещё одну пометку, словно подписывал смертный приговор. – Дуэль состоится здесь и сейчас. Победителем считается тот, кто заставит противника признать поражение, выведет его из строя. Или, по решению медиков, сделает продолжение поединка невозможным.

Я окинул взглядом трибуны и заметил, что зрителей стало ещё больше. Казалось, вся академия собралась посмотреть на необычное зрелище. Такое ощущение, что я попал на римскую арену, только без львов и гладиаторов. Хотя Стеллингер вполне сошел бы за гиену.

Среди знакомых лиц я разглядел Макса Рогова и Тимура Кайлова, сидящих в первом ряду с видом заговорщиков. Страхова с ними не было, что несколько удивило меня – неужели брезгует смотреть на борьбу низших существ?

Киры я не заметил. Но, уверен, она где-то здесь.

«Алиса, закончила аналитику?» – спросил я, разминая плечи.

«Ага, наш баронет будет посильнее Макса Рогова,» – ответила Алиса после короткой паузы. – «У него защитный покров класса С+, плюс Дар Кристаллизации. И он тренированный боец, в отличие от Рогова, который, кажется, тренировал только свое высокомерие. Это будет непросто. Но и ты у нас теперь практически тиранозавр. Правда, с короткими передними лапками.»

«Справлюсь,» – уверенно ответил я.

«Почему ты так уверен?» – В голосе Алисы звучало удивление. – «У тебя что, появилась новая суперспособность – супероптимизм в безнадёжных ситуациях?»

«Я чувствую это.»

«О-о-о-о-о, ну раз чу-у-у-у-у-у-у-увствуешь… – протянула Алиса, не скрывая сарказма. – Тогда ладно. Тогда все в порядке. Я думала, нам нужен был план, но раз ты ЧУВСТВУЕШЬ, то я спокойна».

Двое сотрудников службы безопасности подошли к нам с ручными сканерам – стандартная процедура перед началом поединка, чтобы убедиться, что никто не нарушает правила.

Один из них провёл сканером вдоль тела Стеллингера.

– Чисто, – объявил он. – Никаких запрещенных артефактов.

«Только зашкаливающий уровень ЧСВ, но это сканер не фиксирует», – Алиса хихикнула.

«А мою руку они не засекут?» – спохватился я.

…Вот об этом я не подумал. Вся моя лихая задумка сейчас могла закончиться на диагнозе «незаконная модификация, добро пожаловать в карцер».

«Спокойно, босс,» – раздался в голове голос Алисы. – «Я уже взломала их сканер. Теперь он будет показывать им только рецепт бабушкиного пирога и прогноз погоды на Марсе. Они будут в восторге.»

«Ты серьезно что ли?»

«Конечно, – последовал ответ. – Я ж галактический хакер, ты забыл что ли?»

Второй сотрудник подошёл ко мне и активировал сканер, словно проверял курицу на готовность в микроволновке. Устройство издало тихий писк, и на его экране отобразилась какая-то информация. Сотрудник нахмурился.

«О, смотри-ка, как напрягся. Кажется, пытается понять, почему твой позвоночник состоит из дрожжей, муки и небольшого шанса на осадки в виде метеоритов.»

– У Ветрова обнаружен кристалл с тауматургической энергией класса С, – сообщил сотрулник, глядя на дисплей. – Показатели в рамках заявленного.

– В общем, ничего запрещенного, если не считать его самоуверенной ухмылки, – кивнул Велегжанинов.

«Ну вроде прокатило» – напряжённо прошептала Алиса. – «Если серьезно, я позаботилась, чтобы меня приняли за обычный разрешенный артефакт».

«Так ты не артефакт,» – мысленно возразил я. – «Ты часть меня. Как мое третье легкое.»

«У тебя нет третьего легкого, Сеня!»

«У меня теперь много чего есть, о чем я не знал неделю назад.»

– Этот тот самый усилитель, о котором я предупреждал, – сказал я.

– Принято, – кивнул профессор.

Один из безопасников выдал мне кастет. Прочный, блестящий, идеально лег в ладонь – как будто всю жизнь только и ждал момента встречи с высокомерной челюстью.

Велегжанинов вывел нас на центр площадки:

– Дуэлянты, займите позиции. По моему сигналу начинайте. И пусть победит сильнейший, как сказал бы… – он на секунду задумался, – не важно кто. Но сказал бы точно.

Мы со Стеллингером встали друг напротив друга на расстоянии нескольких метров. Я чувствовал, как адреналин начинает разливаться по моему телу, а правая рука слегка пульсирует, будто предвкушая схватку.

«Не беспокойся насчет его защитного покрова. Думаю, ты его пробьешь,» – подбодрила Алиса.

«Я знаю,» – ответил я, принимая боевую стойку. – «Сейчас посмотрим, чего стоит родословная этого пуделя….»

Стеллингер тоже приготовился. Вокруг его тела начало с треском формироваться едва заметное бирюзовое свечение – защитный покров Одарённого активировался. Баронет двигался с уверенностью человека, привыкшего побеждать. Интересно, сколько простолюдинов он уже избил для поддержания своего аристократического эго?

– Готовы? – спросил Велегжанинов, глядя на нас обоих.

Мы кивнули.

– Начинайте!

Стеллингер не стал тратить время на разведку. Он сразу рванулся вперёд с впечатляющей скоростью – почти как моя бабушка, бегущая к последнему автобусу.

Глава 17
Элегантное решение

Для меня сверхбыстрые движения Стеллингера казались… слегка замедленными.

Баронет нанёс прямой удар в голову – мощный, хорошо поставленный, способный нокаутировать обычного человека. Или даже маленького носорога.

Я легко уклонился, отступив на полшага в сторону, кулак просвистел рядом, взъерошив мне волосы. Противник тут же отскочил назад. Покачиваясь на носках, он окинул меня удивленным взглядом.

– Стоишь на ногах? – сказал Стеллингер, явно озадаченный тем, что не попал. – Это ненадолго.

Я молча поманил его, предлагая продолжить.

Он возобновил атаку, нанося серию быстрых ударов. Я активировал боевой режим вурма – мир вокруг замедлился, движения Стеллингера стали более предсказуемыми, словно он двигался в густом сиропе. А мое собственное тело реагировало с невероятной точностью и скоростью.

Уклонившись от очередной атаки, я решил проверить защитный покров противника. Нанес короткий удар в плечо Стеллингера – не в полную силу, просто чтобы оценить ситуацию.

К моему удивлению, баронет даже не попытался блокировать удар, настолько был уверен в своей защите. Мой кулак встретился с бирюзовым полем, и… прошел сквозь него, как сквозь плотную резину, врезавшись в плечо Стеллингера.

На лице баронета отразилось неподдельное изумление, сменившееся гримасой боли. Он отскочил назад, потирая плечо и глядя на меня так, словно я только что превратился в единорога, поющего национальный гимн Империи.

Его покров дрожал и дергался, словно мыльный пузырь на ветру, постепенно успокаиваясь.

«Хэй-хо! Ты его достал!» – в голосе Алисы звучало ликование.

Стеллингер, похоже, тоже понимал необычность произошедшего. Его уверенность сменилась недоумением и настороженностью.

– Как ты… – начал он, но тут же замолчал, сосредоточившись.

Бирюзовое свечение вокруг его тела стало ярче – он усилил защиту. Теперь его покров напоминал плотный туман, окутывающий всю фигуру.

«Осторожнее,» – предупредила Алиса. – «Он стал серьёзнее. И защита теперь крепче. Думаю такой покров не разрушится, даже если ты пробьешь его.»

Стеллингер изменил тактику. Теперь он двигался более осторожно, избегая прямого столкновения. Кружил вокруг меня, выискивая слабые места. Как зверь, который понял, что его добыча оказалась крупнее и опаснее, чем он думал изначально.

Я тоже не спешил атаковать. Чувствовал странное спокойствие. Словно весь мир вокруг двигался в замедленной съемке, а я один оставался на нормальной скорости.

Мы продолжали кружить, обмениваясь быстрыми ударами и блоками. Я почти полностью ушел в оборону, позволяя Стеллингеру думать, что тот первый удар был случайностью. Пусть считает меня везучим слабаком – это только сыграет мне на руку.

С каждой секундой я всё лучше чувствовал ритм боя, всё яснее видел паттерны движений противника. Это было похоже на танец, где я знал все шаги заранее. И когда Стеллингер в очередной раз атаковал, широко замахнувшись, я был готов.

Я пропустил удар мимо себя и, используя инерцию Стеллингера, нанес короткий, но мощный удар правой рукой точно в солнечное сплетение баронета.

Удар прошёл сквозь защитный покров, словно тот был не крепче мыльного пузыря. Стеллингер судорожно вдохнул, ошеломлённый силой атаки, и отступил назад, пытаясь восстановить дыхание. На его лице читалось чистое недоумение – он явно не понимал, как простолюдин мог дважды пробить его защиту.

Его бирюзовый покров мигнул и на мгновение стал почти прозрачным – признак того, что защита в критическом состоянии.

«Ещё один хороший удар,» – подсказала Алиса, – «и его покров рухнет быстрее, чем алхимик засыпает на лекции по сопромату.»

Лицо Стеллингера исказилось от смеси боли, удивления и нарастающей ярости. Он отступил ещё на несколько шагов, хватая ртом воздух.

«Он в шоке, – комментировала Алиса. – Ни один простолюдин не пробивал его защиту. Это все равно что святотатство в его аристократических глазах.»

Трибуны взорвались – кто-то кричал от восторга, кто-то недоумевал, а большинство просто не верило своим глазам. Простолюдин, пробивающий защитный покров наследника знатного рода? Невозможно! Но это происходило прямо у них на глазах.

– Что… за… дрянь… ты используешь? – прохрипел Стеллингер, всё ещё пытаясь восстановить дыхание. – Никакой… усилитель… на такое не способен!

– Всего лишь свои кулаки, баронет, – я широко улыбнулся. – Что, родовые привилегии дали сбой? Неужели потомственная магия оказалась слабее дворовой школы?

Лицо Стеллингера окаменело, а глаза сузились. Я нанёс удар по самому больному – по его гордости.

– Ты… – он выпрямился и стряхнул с плеч невидимую пыль, – ты просто уродец, плебей. Ошибка природы… и я сейчас ее исправлю!

Его бирюзовый покров вспыхнул с новой силой, но теперь в нём появились красноватые сполохи, которых раньше не было.

«Осторожно! – предупредила Алиса. – Он добавляет боевую магию в свой защитный покров!»

Я едва успел среагировать, когда Стеллингер резко выбросил руку вперёд, и из его ладони вырвалась волна багровых кристаллов. Я увернулся в последний момент – острые кристаллические иглы распороли рукав моей рубашки и слегка оцарапали плечо.

– Эй! – крикнул я профессору Велегжанинову. – Магия запрещена!

– Запрещена, – строго ответил профессор, делая шаг вперёд. – Господин Стеллингер, напоминаю, что использование боевой магии запрещено условиями дуэли! Только физическая сила и энергия!

– Это не боевая магия, – огрызнулся Стеллингер с наглой ухмылкой. – Это естественное проявление моего родового Дара. Защитный покров иногда… выплёскивается.

«Врёт, как дышит, – фыркнула Алиса. – Это как назвать выстрел из пистолета 'естественным выбросом кинетической энергии»."

Профессор нахмурился, но не остановил поединок, лишь произнёс:

– Я настоятельно рекомендую вам придерживаться условий, баронет. Следующее нарушение повлечёт за собой дисквалификацию.

Стеллингер оскалился, словно хищник, загнанный в угол. Его покров теперь мерцал лихорадочно, меняя цвет от бирюзового к красноватому и обратно.

«Он на пределе, – сказала Алиса. – И теперь будет особенно опасен. Как раненый зверь.»

Баронет бросился в атаку с новой яростью. Теперь каждый его удар сопровождался выбросом микрокристаллов. Не столь явным, чтобы профессор мог остановить бой, но достаточным, чтобы сделать каждое прикосновение болезненным.

Я увернулся от серии ударов, но один всё же достиг цели – кулак Стеллингера скользнул по моей скуле. Боль была острой, неожиданной. Кажется, будет синяк…

– Как тебе мой родовой Дар, отребье? – прошипел Стеллингер. – Я изобью тебя до полусмерти!

– Кристаллы? Серьёзно? – усмехнулся я, уворачиваясь. – Твой знаменитый родовой Дар – это быть ходячей новогодней елкой?

Я отступил, оценивая ситуацию. Стеллингер явно перешёл все границы, прикрываясь «естественным проявлением» своего Дара. А его удары становились всё сильнее и точнее.

«Сеня, с такими фокусами он действительно может тебя серьёзно травмировать,» – голос Алисы звучал встревоженно.

«Значит нужно закончить это быстро,»

Стеллингер снова атаковал – на этот раз быстрее, увереннее. Его правый кулак, окружённый рубиновым сиянием, устремился к моему лицу. Я едва успел блокировать удар левой рукой – и тут же пожалел об этом. Боль пронзила руку до самого плеча, а на коже мгновенно образовалась бирюзовая кристаллическая корка.

«Твою мать!» – я отдёрнул руку, стряхивая кристаллы. Они как будто хотели пробраться мне под кожу и всё там… кристаллизировать!

Баронет не дал мне передышки. Он продолжал наступать, нанося удар за ударом. Каждое соприкосновение с его покровом теперь грозило… кристаллизацией. Его глаза горели злым торжеством – он нашёл тактику против меня.

Я снова перешёл к обороне, уклоняясь от ударов, но не контратакуя. Стеллингер понял это по-своему:

– Что, струсил, крысёныш? – издевательски протянул он. – Где твоя наглость?

Ещё одна атака – кристальное лезвие из его сжатого кулака едва не пронзило моё плечо. Я отпрыгнул в последний момент, но теперь трибуны заволновались. Стало очевидно, что баронет использует настоящую боевую магию, а не просто защитный покров.

– Стеллингер! – строго окликнул профессор. – Последнее предупреждение!

– Фу-у-у-у-у-у-у! – донеслось с трибун. Недовольный гул становился все громче.

Но баронет, кажется, уже не слышал предупреждений. На его лице застыла маска холодной ярости. Оскорбление от какого-то простолюдина, пробившего его родовую защиту… это требовало не просто победы, а полного уничтожения противника.

Стеллингер сделал шаг назад, его руки описали в воздухе странную фигуру, и я увидел, как на земле вокруг нас начала образовываться бирюзовая корка.

«Он собирается засрать своими кристаллами всю площадку!» – воскликнула Алиса. – «Чтобы ты поскользнулся!»

Действительно, кристаллы, похожие на лёд, быстро распространялись под ногами. Я почувствовал, как подошвы моих ботинок начали скользить. Мы как будто оказались на алом катке.

Стеллингер ухмыльнулся:

– Что такое, плебей? Скользко? Какая досада, – он бросил взгляд на профессора. – Это не боевое заклинание! Просто… дизайн ландшафта!

Профессор хмуро молчал, наблюдая за происходящим. Сам баронет уверенно стоял на скользкой поверхности, явно используя свой Дар для сцепления с ней.

«План?» – спросила Алиса.

«Есть один,» – я ответил, глядя на правую руку. – «Эта магнитная зараза наконец пригодилась.»

«Ты о чём?»

«В полу арены находится какая-то длинная металлическая хрень. Наверное, часть контура заземления или что-то типа того, не знаю… Я чувствовал, пока мы плясали по площадке, как металл магнитится к руке,» – я пошевелил пальцами.

«Э-э-э,» – протянула Алиса. – «Я ничего не поняла…»

Стеллингер скользил по льду с грацией коронованного чемпиона, в то время как я намеренно шатался, изображая полную беспомощность на скользкой поверхности. Баронет начал описывать вокруг меня широкие круги, явно наслаждаясь своим превосходством.

– Что, крысёныш, не так весело, когда земля уходит из-под ног? – издевательски протянул он, набирая скорость.

Я выждал идеальный момент – когда Стеллингер оказался на дальнем конце арены и начал очередной разбег в мою сторону. Тогда я резко опустился на одно колено и погрузил правую руку глубоко в кристаллический панцирь, пробив его до самого бетона.

Пальцы нащупали холодный металл – часть контура заземления, точно как я и предполагал. Арматура диаметром шестнадцать или восемнадцать миллиметров. Ухватившись за него, я рванул вверх, вложив в движение все силы.

Эффект превзошёл даже мои ожидания. Длинный металлический прут, пронизывающий всю арену, буквально выстрелил из-под земли. Бетонная крошка и куски кристаллов взметнулись вверх по всей длине площадки. Арматурина, изгибаясь словно гигантская змея, поднялась над поверхностью примерно на метр – ровно на уровне…

Стеллингер, скользивший на полной скорости, заметил опасность слишком поздно. Его глаза расширились от ужаса, но инерция не оставила шансов. Металлический прут, словно хлыст, снизу вверх ударил прямо в достоинство баронета…

Ор был… выразительным. Что-то среднее между визгом, хрипом и молитвой всем богам одновременно.

Стеллингер скрючился, его защитный покров мигнул и почти погас, ноги подкосились. Он кувыркнулся через голову и распластался на льду рядом со мной, сворачиваясь в позу эмбриона.

– Хорошему танцору ничего не мешает, – я положил руку ему на плечо, словно утешая. – Жаль, что ты так и не научился танцевать.

Тело баронета обмякло, его глаза закатились. Я увидел, как его бирюзовый покров окончательно рассыпается…

Честно говоря, это была не лучшая идея – позволить баронету Стеллингеру загнать меня в угол. Но в итоге всё сработало даже лучше, чем я ожидал.

Теперь у Стеллингера появится новый титул – Баронет Фальцетный.

На площадке воцарилась мёртвая тишина. Казалось, все перестали дышать, не веря своим глазам. Потомственный аристократ, наследник древнего рода, лежал без сознания, а над ним стоял я – простолюдин из Нижних кварталов.

Медики бросились к поверженному баронету. Один из них быстро осмотрел его.

– Потеря сознания из-за болевого шока, но серьёзных повреждений нет, – произнес он с невозмутимостью хирурга, объявляющего, что пациент жив, несмотря на все усилия. – Через пару часов придёт в себя.

Профессор Велегжанинов медленно подошёл ко мне, в его глазах читалось неприкрытое изумление:

– Поздравляю, Ветров. Вы победили, – он поднял мою руку вверх, официально фиксируя результат.

И тогда трибуны взорвались.

Крики, свист, овации – никто не мог поверить, что это произошло на самом деле. Кто-то разочарованно стонал, потеряв крупную сумму на ставках. Кто-то ликовал, сорвав нежданный куш.

А где-то вдалеке наверняка плакала фамильная статуя Стеллингеров, предвидя вымирание рода по мужской линии.