Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Степан Мазур,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 160 (всего у книги 360 страниц)

– Ничего страшного, – я постарался разрядить ситуацию, – Обычное дело. Я вот тоже умею отлично имитировать животных…

Два удивленных взгляда – от Киры и ее мамы. Один заинтересованный – от Милы.

– Ленивца, по утрам, – закончил я, – И хомяка в обед.

«Кролика в постельке с прекрасной сударыней», – добавила Алиса, – «И крысу в лаборатории Красновского».

«Цыц, калькулятор».

– Ну а если честно, это было… даже познавательно, – закончил я.

– Видите? – торжествующе сказала Мила, – Сене понравилось! Он не такой зануда, как предыдущий парень Киры.

Валентина Васильевна только вздохнула:

– Ну, хорошо, раз гость не в обиде… Мила, помоги мне накрыть на стол. Кирочка, ты покажешь Сене квартиру?

– Конечно, – кивнула Кира и взяла меня за руку, – Пойдём!

Квартира оказалась гораздо больше и роскошнее, чем я ожидал. Просторная гостиная вела в большую комнату с огромным панорамным окном. Оттуда можно было попасть в столовую, которая (фига се!) была отдельным помещением от кухни. В моём представлении только настоящие богачи имели отдельную столовую.

Повсюду стояла дорогая техника: огромный головизор последней модели на стене, современная аудиосистема, автоматизированные шторы, реагирующие на голосовые команды. И даже небольшой домашний робот-уборщик, деловито сновавший по углам.

Кажется, мама Киры очень даже неплохо зарабатывала в своей компании.

– У вас тут… просторно.

Кира смущённо улыбнулась:

– Да, мама любит комфорт. Она дизайнер интерьеров, так что для неё важно, чтобы дома всё было красиво и удобно.

– А отец? – осторожно спросил я.

– Отец живёт в другом городе, мы видимся пару раз в год. Он инженер, работает на крупном производстве. Мама… справляется сама.

Для меня, выросшего в тесной квартирке в Нижних кварталах, где кухня служила одновременно и столовой, и местом для выполнения домашних заданий, такая роскошь казалась почти нереальной.

– Я всегда считал, что вершина дизайна интерьера – это плакат с таблицей элементов, приклеенный поверх дырки в стене, – улыбнулся я, – Твоя мама молодец.

– Да, она такая! – в голосе Киры послышалась гордость.

Когда мы вернулись в столовую, стол уже был накрыт. Я опешил от количества и разнообразия блюд: салаты, закуски, какие-то необычные рулеты, горячие блюда в изящных фарфоровых супницах и формах для запекания. В центре стола красовался большой пирог, источавший умопомрачительный аромат.

– Присаживайтесь-присаживайтесь! – Валентина Васильевна жестом пригласила нас к столу, – Я приготовила сегодня наши семейные фирменные блюда. Вот этот пирог – по рецепту моей бабушки, а салат с морепродуктами – моё собственное изобретение!

Я сел рядом с Кирой, а Мила плюхнулась напротив нас. Она тут же небрежно положила локти на стол и устроила подбородок на сцепленных пальцах, с нескрываемым любопытством разглядывая меня.

Валентина Васильевна поставила на стол блюдо с чем-то, что подозрительно напоминало щупальца вурма в соусе.

– Это мое фирменное блюдо – осьминог по-токийски с добавлением секретного ингредиента! – гордо объявила она.

Алиса материализовалась рядом:

«Ты уверен, что это не твой родственник? Генетический анализ показывает 30 % совпадения».

– Итак, Сеня, – начала Валентина Васильевна, накладывая мне внушительную порцию «вурма по-токийски», – Кира говорила, ты изучаешь алхимию? Это так интересно! У нас в семье всегда ценились точные науки и необычные занятия.

– Да, я на алхимическом факультете, – кивнул я, – Специализируюсь на нестабильных реактивах.

– Звучит опасно! – восхитилась она, – Но и захватывающе!

– Да, это действительно захватывающая область. В буквальном смысле – иногда реактивы захватывают целую лабораторию, и мы на неделю переезжаем в другое крыло.

Она залилась звенящим смехом, прикрыв рукой рот.

– Ах, Сема, ты такой шутник! А Кирочка у нас всегда тяготела к теоретической магии, с самого детства. Помню, когда ей было пять, она уже пыталась создавать пространственные пузыри в ванне!

– Мама! – смущённо запротестовала Кира.

«Если она предложит показать нам семейный фотоальбом, я, пожалуй, воспользуюсь окном», – сказала Алиса, – «Третий этаж – это не так уж высоко».

– А я в школе изучаю биологию и поведение животных, – вставила Мила, – Так что квадроберство – это не просто хобби, это серьёзное исследование!

С этими словами она вдруг наклонилась к своей тарелке и начала есть, имитируя кошачьи движения – слизывая еду языком и время от времени поднимая голову, чтобы «проглотить» кусочек.

– Мила! – хором воскликнули Кира и её мама.

– Что? – Мила вытерла рот рукой совершенно по-кошачьи, – Я тренируюсь!

«Интересно, её дипломная работа будет называться „Жизнь среди людей глазами кошки: полевые исследования“?» – предположила Алиса, – «И кто будет научным руководителем – профессор зоологии или их домашний кот?»

«У них нет кота».

«Ах да, точно. На месте кота я бы покрутила когтем у виска и свалила бы от такой хозяйки».

– За столом мы ведём себя как люди, юная сударыня, – строго сказала Валентина Васильевна.

– Пф-ф… скучно, – закатила глаза Мила, – Не хочу быть нормальной. Ещё превращусь в такую же унылую и строгую, как тётя Катя.

При этих словах Кира немного напряглась, а её мама бросила на младшую дочь предупреждающий взгляд.

– Тётя Катя не унылая, она просто… – начала было Валентина Васильевна, но её прервал звонок в дверь.

Мила тут же вскочила:

– О! Легка на помине! Это она! Тётя Кака… – и с этими словами, к моему удивлению, Мила опустилась на четвереньки и быстро убежала в сторону своей комнаты, – Я пас! Скажите, что я заболела чумкой!

«Теперь я понимаю, почему кошки всегда удирают, когда звонят в дверь», – закивала Алиса, – «Видимо, у них тоже есть строгие тёти».

Кира покачала головой:

– Я открою, – она поднялась из-за стола.

– Мила просто не понимает мою сестру, – пояснила Валентина Васильевна, поправляя тарелки, – Катя у нас очень серьёзная, преподаёт в академии, так что у неё несколько… м-м-м… строгие взгляды на воспитание. Особенно ей не по душе увлечение Милы этим квадроберством.

Преподает в академии? То есть я ее могу знать?

Я слышал, как Кира открыла дверь, и из прихожей донёсся смутно знакомый женский голос. Низкий, строгий, с характерными интонациями…

Внезапно меня словно ударило током. Этот голос… Я его прекрасно знал. Но это же не может быть…

– Тётя Катя! – раздался голос Киры.

– Извини за опоздание, Кира, – отозвался голос, который я бы узнал из тысячи, – Были дела в академии.

Я вскочил на ноги. Внутри всё похолодело.

«Это невозможно», – пронеслось в голове.

«Так-так-так…» – произнесла Алиса, материализуюсь рядом с удивленным лицом, – «Мои сенсоры меня не обманывают?»

Я выскочил в прихожую как раз в тот момент, когда Кира говорила:

– … а у нас сегодня гость, мой…

Слова застряли у неё в горле, когда она увидела моё лицо. А я застыл, глядя на женщину, стоявшую в дверях.

Екатерина Васильевна Морозова, профессор академии, она же – Ночная Госпожа, которая похитила меня и едва не устроила мне полноценную «сессию» в своём подземном логове… она стояла в двух шагах от меня. На ней был обычный строгий костюм тёмно-синего цвета, но сейчас она выглядела не как строгий профессор, а как человек, увидевший привидение.

– Г-гос… Ве… Ветров⁈ – её глаза расширились в таком же шоке, какой, должно быть, отразился и на моём лице.

Секунду мы смотрели друг на друга в полном остолбенении. По её лицу пробежала целая гамма эмоций: удивление, испуг, замешательство и, наконец, что-то странное, что я бы описал как «мрачное смущение»…

«Что стоишь, Сеня?» – спросила Алиса. Судя по голосу – не менее офигевшая, чем мы с Морозовой, – «Обними старую знакомую… Или хотя бы чпокни… ой, чмокни в щечку…»

– Вы… знакомы? – уточнила Кира, глядя то на меня, то на свою тётю.

– Ещё как, – ответил я, не отводя взгляд от Морозовой, – Профессор преподала мне несколько уроков, которые я точно не скоро забуду. Она знает, как… зафиксировать внимание на предмете.

– Разумеется, – одновременно со мной произнесла она, пытаясь справиться с шоком, – Господин… то есть, студент Ветров проявил смекалку и… кхм… настойчивость. Мы решили продолжить… факультативно.

Кира внезапно просияла:

– Сюрпри-и-из! – она рассмеялась, – Я догадывалась, что вы знакомы, как профессор и студент, так что решила не портить момент! Правда, здорово, что вы оба тут?

Морозова перевела взгляд на племянницу, потом снова на меня, и я увидел в её глазах тот же вопрос, что крутился у меня в голове:

«Она не знает?»

– Весьма… пикантная встреча, Семен, – наконец произнесла Морозова своим обычным сдержанным тоном, – Не каждый день видишь своих… подопечных… в такой неформальной обстановке.

Она бросила на меня осторожный взгляд – не против ли я, что она называет меня по имени, а не Господином?

– Взаимно, профессор, – я постарался придать своему голосу максимально нейтральное выражение, – Мир тесен… иногда до жути тесен.

Кира счастливо улыбалась, совершенно не понимая, какая гроза нависла над столовой.

«Теперь я поняла, почему Кира так хорошо умеет превращать людей в растения!» – догадалась Алиса, – «Это у них семейное! Только подход разный».

Разговор прервала выглянувшая из столовой Валентина Васильевна:

– Катя! Наконец-то! Проходи скорее, мы только сели.

Морозова с видимым усилием оторвала взгляд от меня и прошла в квартиру. Кира взяла меня за руку:

– Ну что, идём? Теперь обед станет ещё интереснее!

О да, подумал я. Обед обещал стать незабываемым.

«Я уже начинаю думать, что профессор Морозова – это твой личный ангел-хранитель… или демон-искуситель», – сказала Алиса, – «Пока сложно отличить».

Глава 7
В семье не без…

Мы расселись за столом в порядке, который показался мне подозрительно стратегическим. Я оказался прямо напротив Морозовой. Между нами, словно линия фронта, возвышался ароматный пирог. Но его аппетитный вид лишь подчёркивал ледяное напряжение в воздухе.

Вилки негромко стучали о тарелки, но каждый звук казался оглушительным. Я старался жевать медленно, чувствуя на себе холодный, изучающий взгляд Морозовой. Она сидела напротив, прямая, словно проглотила не только аршин, но и целое бревно вместе с сучками. Продолжая смотреть на меня, отрезала себе кусочек пирога – с хирургической точностью. Проткнула вилкой и медленно поднесла ко рту. Алые чувственные губы сомкнулись вокруг лакомства…

Кира нервно улыбалась, растерянно переводя взгляд с меня на свою тётю. Она словно пыталась решить сложную математическую задачу, где все переменные – алгебраические кошки Шрёдингера. Даже Мила притихла, с любопытством наблюдая за нами.

– Ну что же вы молчите, молодёжь? – нарушила тишину Валентина Васильевна, разливая по чашкам ароматный чай. Она была единственная, кто вел себя непринужденно и беззаботно, – Сеня, а какой у тебя знак зодиака? Это очень важно для совместимости! Я тут недавно читала, что Водолеям совершенно не подходят…

«Вурмоносец», – услужливо подсказала Алиса, – «Восходящий симбиот с асцендентом в области позвоночника».

– Мама! – возмутилась Кира, заливаясь краской.

– Я просто спросила! – невинно улыбнулась Валентина Васильевна, – Хочу убедиться, что звёзды благоволят этой прекрасной паре.

– Катенька, ты же у нас такой строгий преподаватель! – хозяйка переключилась на сестру, – Может, дашь Сене какой-нибудь совет, как пережить сессию?

Морозова медленно перевела взгляд на сестру. Потом снова посмотрела на меня. В ее серо-стальных глазах не было и намёка на теплоту.

В этот момент я почувствовал под столом легкое касание. Сначала я подумал, что это случайность – ножка стула или её туфелька неосторожно задела мою лодыжку. Но касание не исчезло. Оно задержалось. Легкое, едва ощутимое давление гладкой кожи туфли дало мне понять – это было абсолютно преднамеренно.

Морозова не поменялась в лице. Продолжала вести светскую беседу, гипнотизируя меня своим ледяным, оценивающим взглядом. Что она творит?

– Думаю, у Семёна не будет проблем, – произнесла она своим бархатным голосом. Но в нем отчетливо звучали стальные нотки, – Он поразительно… стоек даже в стрессовых ситуациях. И находит нестандартные решения, даже когда его… прижимают к стене.

Медленно, почти лениво, её нога в тонком чулке начала скользить вверх по моей штанине, от лодыжки к икре. Я застыл, не зная как на это реагировать. Кровь бросилась в лицо.

Эта зараза нагло вторгалась в мое личное пространство прямо здесь, за столом, в присутствии её сестры и племянниц. И никто, кроме меня, об этом не знал. Это была чистейшая наглая провокация!

Ее нога достигла моего колена, на мгновение замерла, а затем двинулась чуть выше. Внутри меня аж всё вскипело… И отнюдь не от страсти.

– Спасибо, профессор, – ответил я, глядя ей прямо в глаза. И борясь с желанием швырнуть пирог ей в физиономию, – Ваши… интенсивные практические занятия действительно очень мотивируют. Учат ценить каждый вздох и… свободу передвижения. Надеюсь, в прошлый раз я не доставил вам неудобств? Не хотелось бы, чтобы это повторилось…

Кира удивлённо вскинула брови.

– Вы так говорите… будто уже работали вместе над каким-то сложным проектом.

– Междисциплинарное исследование, – не моргнув глазом, отрезала Морозова, отпивая чай, – Меня впечатлили успехи Семена, и я позволила себе… перехватить его для диалога.

– Я, конечно, вначале немного удивился такому… цепкому вниманию, – я кивнул, тоже отхлебнув чаю, – Так что даже пришлось немного… импровизировать.

– К счастью, мы нашли… общие точки соприкосновения, – продолжала Морозова. Её нога продолжала скользить выше… и выше… и выше…

– Ага… к обоюдному удовольствию, – согласился я.

Всё, это последняя капля. Моя нога под столом резко дёрнулась. Я не пнул её – это было бы слишком грубо и предсказуемо. Это показало бы Морозовой, что она пробила мою броню.

Вместо этого я сделал кое-что похуже. Я твердо уперся подошвой ботинка в ее голень и с холодным, непреклонным нажимом отодвинул её ногу в сторону.

Контакт мгновенно прервался. На лице Морозовой не дрогнул ни один мускул, она продолжала смотреть на меня так, словно ничего не произошло. Но в глубине её серых глаз я на мгновение уловил холодное, оценивающее пламя – она получила мой безмолвный ответ. И он ей явно не понравился.

В этот момент Мила, которая до этого молча ковыряла вилкой салат, вдруг прищурилась. И уставилась на мою спину с нечеловеческим интересом.

– У тебя там что-то движется под рубашкой, – заявила она, склонив голову набок, – Прямо между лопаток. Словно маленькие глазки открываются и закрываются. Такие… красненькие. Хочу прыгнуть и поймать!

Я чуть не подавился куском пирога. Она что… заметила? Но как?

«Ой-ой, она видит твои глазки!» – всполошилась Алиса, – «Кажется, кошкодевочка умеет не только делать кусь… Секунду, я что-нибудь придумаю…»

– Мила! – одёрнула её Кира, – Перестань выдумывать!

– Я не выдумываю! – возмутилась Мила, – Я вижу то, что вижу! У Семена на спине глаза! Это так круто! Похоже на арахнида-мутанта из игры «Хроники Генома»!

На мгновение безупречная маска Ночной Госпожи дала трещину. Её пальцы, державшие чашку, на секунду сжались так сильно, что костяшки побелели. Она бросила на меня быстрый, тревожный взгляд, прежде чем тут же взять себя в руки.

– Мила, – её голос прозвучал на удивление мягко, – возможно, тебе стоит немного сбавить мощность твоего… артефакта. Опять на максимум выкрутила? Я же говорила, что возможны побочные эффекты. Галлюцинации, например.

– Что? Ничего я не выкручивала… – пробурчала Мила.

Напряжение за столом достигло пика. Ещё немного, и оно бы взорвалось скандалом. Морозова, видимо, поняла это первой. Она грациозно поставила чашку на блюдце.

– Валя, у вас балкон всё ещё открыт? Хотела бы выйти подышать воздухом. Голова никак не проходит после этой академической духоты.

– Конечно, Катенька, – кивнула Валентина Васильевна, с беспокойством глядя то на дочь, то на меня.

– Семён, – Морозова повернулась ко мне, и её голос снова стал по профессорски ровным, – Не составите мне компанию? Ваш доклад затронул такие… глубинные пласты, что я до сих пор анализирую возможные… последствия.

Она произнесла это как приказ. Вежливый, но не терпящий возражений. И взгляд у нее был выразительный, как у снайпера, выбирающего цель.

Я ответил ей взглядом танкиста, который уже наводил башню танка на этого хитрого снайпера.

– Без проблем, профессор, – я кивнул и поднялся из-за стола. На самом деле я даже чувствовал облегчение. Возможность сбежать из-под перекрёстного огня взглядов! – С удовольствием обсужу все… натянутые моменты.

Кира смотрела нам вслед с выражением полного недоумения. Она явно понимала, что упускает что-то важное. Что-то, что происходило прямо у неё под носом, но было скрыто за ширмой вежливых улыбок и странных недомолвок.

– Сеня делал доклад по твоему предмету? Он же алхимик, – поинтересовалась она недоверчиво.

– Междисциплинарный проект, – не моргнув глазом ответила Морозова, – Теоретическая магия и алхимия имеют больше точек… соприкосновения, чем кажется.

– А, ну ладно… – неуверенно произнесла Кира.

* * *

Мы вышли на просторный балкон, с которого открывался вид на зелёный парк внизу. Морозова закрыла за нами дверь и некоторое время молча смотрела на город. Словно решая, с какой башни лучше сбросить меня, если разговор пойдёт не по плану.

Надеюсь, она примет правильное решение. Потому что если примет неправильное, то вниз полетит она сама…

Наконец, она повернулась ко мне:

– Это… неожиданный поворот, Г… Господин, – её голос звучал заметно тише обычного, – Или теперь мне называть вас Семёном?

– При людях лучше, конечно, «Семен», – я прислонился к перилам, – И да, я тоже не ожидал, что ты… в родстве с Кирой.

«Жизнь полна сюрпризов: сначала ты пытаешься препарировать человека, а потом оказывается, что он встречается с твоей племянницей».

– Вы спасли мою племянницу, – она произнесла это так, словно признавала поражение в какой-то игре, – Теперь я ваша должница.

– Я сделал то, что должен был, – я пожал плечами, хотя внутри ощущал странное удовлетворение. Видеть непоколебимую Ночную Госпожу в таком замешательстве было… приятно. Примерно как наблюдать за тигром, пытающимся извиниться за испорченную клумбу.

– Ты же знаешь о способности Киры? – спросил я напрямую, – Она при мне одного похитителя превратила в рассаду… Кстати, очень милый фикус получился. Придаёт комнате уют.

– Это один из артефактов Второй эпохи. Я нашла хранилище с несколькими такими… амулетами преобразования. И раздала их для защиты племянницам и дочерям. У Киры – модификатор органической материи. У Милы – усилитель сенсорного восприятия, который позволяет ей действительно чувствовать мир как кошка, а не просто изображать. Это позволило ей получить популярность в соцсетях.

– А у тебя? – не удержался я.

– У меня много чего есть, – уклончиво ответила Морозова, – Кое-что вы уже видели.

Я невольно коснулся чёрного перстня на пальце. Морозова заметила этот жест, и в её глазах мелькнуло что-то похожее на страх. Она отодвинулась от меня.

– Этот перстень… вы продолжаете его носить, – она произнесла это очень тихо.

– Он полезен, – я не стал скрывать, – И даёт определённое… преимущество.

– Понимаю, – она отвела взгляд, – В любом случае… я должна поблагодарить вас за спасение Киры. Она… дорога мне.

В её словах я впервые услышал искреннюю теплоту.

– Профессор, – я решил перейти к делу, – ситуация с похитителями Киры, скорее всего, связана с другой моей проблемой. Некоторые люди очень хотят заполучить то, что у меня есть.

Морозова мгновенно напряглась:

– Вы о кристалле в вашей спине?

– Да. Страхов и его приятели требуют отдать его. Прислали мне угрозы – не только в отношении меня, но и моих близких. Включая Киру.

– Страховы! – в её глазах вспыхнула настоящая ярость, – Граф Страхов возглавляет Комитет по древним артефактам. Они давно подозревают, что я веду… независимые исследования. Несколько раз пытались организовать проверки в моей лаборатории.

– Вот как, – я задумался, – Значит, это давняя вражда.

– Можно и так сказать, – она поджала губы, – Сын такой же высокомерный и властолюбивый, как отец. Вся их семья одержима контролем над древними технологиями. Но подобраться ко мне они не могут… слишком осторожно я действую. Да и я Одаренная В-класса, хоть и не дворянка. А это дает определенные преимущества.

– Ясно. Теперь их семейка нашла новую игрушку для битья – меня, – я хмуро смотрел на парк внизу, – И они уже показали, что готовы использовать… не совсем благородные методы.

– Похищение Киры… – Морозова сжала перила с такой силой, что костяшки пальцев побелели, – Это они?

– Да. Если не сам Борис, а кто-то из его окружения, Тимур Кайлов или Макс Рогов, например, – кивнул я, – Теперь они прямо угрожают ей и другим моим близким. У меня осталась пара дней, чтобы принять решение.

Я достал свой коммуникатор и показал ей то самое сообщение с угрозами. В глазах Морозовой промелькнуло что-то опасное. Таким, наверное, бывает взгляд палача, когда ему показывают, что топор затупился.

– И вы хотите нанести упреждающий удар, – Морозова понимающе кивнула, – Умно.

– У меня есть план, – я посмотрел ей прямо в глаза, – Но мне нужна помощь.

– Господин желает моего участия? – в её голосе мелькнула ирония, но лицо оставалось серьёзным, – Не могу сказать, что меня это… удивляет. Но обычно мои… клиенты приходят ко мне за иными услугами.

– Не столько участия, сколько поддержки, – я покачал головой, – Я справлюсь и сам, но с помощью будет надежнее. И мне нужно знать, что Кира и её семья будут в безопасности.

– Об этом можете не беспокоиться, – Морозова выпрямилась, и на миг я увидел в ней ту самую Ночную Госпожу, – Я позабочусь о своих племянницах. Никто не посмеет их тронуть.

– Спасибо, – я искренне кивнул, – Страхов, Кайлов и Рогов должны получить урок, который отобьет у них охоту пытаться завладеть кристаллом. Они должны понять, что… подобные попытки могут дорого им стоить.

Морозова задумчиво постучала пальцем по перилам:

– Значит, вам нужно сделать так, чтобы они сами отказались от этой затеи.

– Именно, – я кивнул, – Показать, что игра не стоит свеч.

Морозова внезапно посмотрела на меня с каким-то новым выражением – смесью уважения и интереса:

– Знаете, Господин Ветров… Семен, я должна признать, что недооценила вас. Вы… впечатляете. При первой встрече мне явно стоило предложить вам быть не моим подопытным, а… коллегой.

– Это комплимент? – я не удержался от улыбки.

– Констатация факта, – она пожала плечами, но я заметил тень улыбки на её губах, – Так каков ваш план?

Я начал объяснять свою идею, и с каждой секундой её глаза загорались всё сильнее. Когда я закончил, она медленно кивнула:

– Дерзко. Рискованно. Но может сработать. Мне нравится.

– Думаешь, осилим? – спросил я.

– С вашими особыми… способностями, – она скользнула взглядом по моему телу, – и новыми улучшениями… да, думаю, шансы есть.

Она замолчала на мгновение, а потом добавила неожиданно мягким тоном:

– Только будьте осторожны. Ради Киры. Кажется, племянница в самом деле к вам не равнодушна.

Не знаю даже, как это комментировать… Морозова только что в присутствии родни пыталась со мной незаметно поиграть в… подстольный бильярд. А теперь говорит, что за племянницу беспокоится. Мде-е-е…

– Обещаю, – я кивнул, – Я не подведу её. И не подведу тебя. А ты не подведи меня.

Мы стояли на балконе, глядя на город, словно два союзника, которые только что заключили важное соглашение. Солнце начинало клониться к горизонту, окрашивая панорамы в золотистые тона.

– Знаешь, – я повернулся в сторону Морозовой. Из-за обострившегося зрения я мог видеть мельчайшие морщинки вокруг её глаз, – Мне в целом плевать, но… я подозреваю, тебе просто нужна… нормальная личная жизнь.

Она удивлённо моргнула:

– Что?

– Ну, знаешь, свидания, рестораны, – я пожал плечами, – А не… все эти твои увлечения с подземельями, цепями и прочей атрибутикой из каталога «Мучитель и жертва: осень-зима».

– И что вы предлагаете, Господин? – она удивленно приподняла бровь, – Начать ходить на танцы?

– Почему бы и нет? Вдруг поможет? – я развёл руками, – Или запишись на скалолазание. Или на боксёрский ринг – судя по удару, у тебя неплохие задатки.

«Боже, Сеня… ты сейчас предлагаешь психопатке с садистскими наклонностями заняться боксом?» – Алиса чуть не свалилась в обморок от моей идеи, – «Ты серьёзно? Может, сразу дашь ей топор и отправишь в лес на лесоповал?»

«А что? Пусть лучше колотит грушу, чем студентов».

«Может, кружок вязания ей порекомендуешь? Учитывая ее опыт с веревками и узлами, она быстро освоится. Правда, бабушки в кружке могут немного вспотеть от ее техник… И не факт, что все уйдут на своих ногах».

Екатерина Васильевна смотрела на меня с таким удивлением, словно я предложил ей полететь на Луну.

– Вы… странный, Господин, – наконец произнесла она, – Я держала вас связанным, пытала, готовилась… препарировать. А вы даёте мне советы по здоровому образу жизни?

– Ну, технически, сейчас связана ты, – я ухмыльнулся. Думаю, она поймет намек, – Так что делаю, что хочу, ясно?

– Ясно, Господин Семен, – профессор неожиданно улыбнулась, и её лицо преобразилось, став почти… обычным. Человечным, – Вы… действительно особенный.

– Да, мне часто это говорят, – я почесал нос, – Обычно перед тем, как попытаться убить.

«Спроси у нее, где она нашла эти свои амулеты с приколами», – подсказала Алиса, – «Может быть и нам в подземельях пошарить?»

В этот момент дверь на балкон открылась, и выглянула Кира:

– Вы не замёрзли тут? Мама чай налила. И уже планирует к нему притащить семейный фотоальбом с моими детскими фотографиями… спасите, пожалуйста…

– Уже идём, – я улыбнулся ей, – Мы с профессором Морозовой как раз закончили.

– Действительно, – Морозова кивнула, мгновенно превращаясь обратно в строгую преподавательницу, – Ваша работа, студент Ветров, требует доработки, но в целом… приемлема.

Кира закатила глаза:

– Тётя Катя, сделай милость, не будь сейчас профессором. Ты же в гостях!

– Старые привычки, – Морозова позволила себе лёгкую улыбку, – Когда вижу студента… мое тело действует отдельно от разума.

* * *

Остаток вечера прошёл в неожиданно тёплой атмосфере. Даже Морозова казалась чуть менее напряжённой, хотя время от времени я ловил её изучающий взгляд. Мила вернулась к своим кошачьим повадкам, но теперь я понимал, что это не просто причуда – её артефакт действительно позволял ей ощущать мир иначе. Она выкрутила свой артистизм на максимум, показывая, за что ее любит аудитория в соцсетях.

К девяти вечера Валентина Васильевна объявила:

– Девочки, надо бы помочь с посудой. Карамелизированный сироп засохнет, потом не отмоешь!

– Я помогу, – вызвалась Кира, поднимаясь из-за стола.

– И я, – неожиданно произнесла Морозова, – Давно мы с тобой, Валя, не мыли посуду вместе.

Валентина Васильевна просияла:

– Как в детстве, помнишь? Ты мыла, я вытирала.

– Ой, не люблю мыть посуду и мочить лапки, – хихикнула Мила, тут же скрывшись в своей комнате.

Я направился в гостиную следом за ней. Там Мила уже успела включить головизор и теперь лежала на диване, свернувшись в клубок, совсем как настоящая кошка. Выглядело это до того натурально, что я машинально поискал взглядом миску для корма где-нибудь в углу.

– А, это ты, – она подняла голову, потянулась всем телом и сладко зевнула, – Решил сбежать, пока мама не предложила тебе руку и сердце Кирасины?

– Кирасины? – я усмехнулся, присаживаясь в кресло.

– Не переживай, – Мила потянулась с кошачьей грацией, – Она всех парней Киры так встречает. До тебя был один гений, так она ему сразу альбом со свадебными платьями показала. Бедняга сбежал через два часа. Нашли его в трех кварталах отсюда, бормочущего что-то про кольца и приданое.

«Я б на твоем месте задумалась! Из этой семейки живыми не уходят – либо женят, либо в кадку с землёй сажают!» – прокомментировала Алиса.

В этот момент в гостиную вошла Морозова. Её лицо приняло обычное строгое выражение, но когда она заговорила, голос звучал даже мягко:

– Семён, вы, наверное, скоро будете уходить? Уже поздно, а вам ещё в академию возвращаться.

– Да, пожалуй, – я кивнул, понимая намёк.

– Отлично, – она кивнула, – Я тоже собираюсь. Могу подвезти вас, если хотите.

– Если вас не затруднит.

– Буду ждать вас у выхода через десять минут, – сказала она, – Не опаздывайте.

Мила махнула мне лапой… то есть рукой, не отрываясь от экрана головизора.

– Заходи ещё, – бросила она, – С тобой весело. Можем как-нибудь записать совместное видео для моего канала. Сделаем из тебя милого котика! У меня есть запасной хвост и ушки, как раз твой размер.

«Эх ты, дурочка малолетняя», – хмыкнула Алиса и с любовью в глазах посмотрела на меня, – «Сеня у нас без всяких усов котик! Особенно когда молоко пьёт – половина на футболке оказывается».

– Возможно, – я неопределённо кивнул им обеим и направился в коридор, где меня уже ждала Кира.

– Прости за маму, – она смущённо улыбнулась, – Она очень… эмоциональная. И когда дело касается наших с Милой отношений, совсем теряет голову.

– Всё в порядке, – я улыбнулся, взяв её за руку, – Она замечательная. И сестра у тебя… интересная.

«Аха-ха-ха… „интересная“ – это настолько дипломатично, что тебе пора в министерство иностранных дел», – не унималась Алиса.

Кира просияла, явно довольная моим ответом.

– А Милу ты сегодня видел во всей красе. Поверь, обычно она даже хуже, – Кира покачала головой, – Но ты отлично справился! Большинство парней как правило в ужасе сбегают после первой же её кошачьей выходке.

– Не поверишь, но в моей жизни были вещи и пострашнее, – я хмыкнул, представив, что бы сказала Кира, узнав о моём симбиозе с вурмом.

Валентина Васильевна выглянула из кухни:

– Уже уходишь, Сенечка? Так рано! А я хотела показать тебе наш семейный альбом! Там столько милых фотографий маленькой Киры! Особенно та, где она на утреннике в костюме морковки!

– В следующий раз, – поспешно ответил я, пока Кира не успела взорваться от смущения.

– Обязательно! – Валентина Васильевна энергично закивала, – Приходи в любое время! Наш дом – твой дом!

«Буквально», – добавила Алиса, – «Ещё пару визитов, и она выделит тебе комнату, заставит подписать брачный контракт и познакомит с нотариусом. К концу месяца ты будешь Семён Воронцов и не поймёшь, как это произошло».

Кира проводила меня до двери. На пороге я обернулся и, убедившись, что её мама на кухне, мягко притянул Киру к себе и поцеловал. Её губы были тёплыми и сладкими, с привкусом чая. Она ответила на поцелуй, обвив руками мою шею.

– Приятно было познакомиться с твоей семьёй, – сказал я, когда мы наконец оторвались друг от друга, – Они… очаровательные. Все трое.