Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Часть четвёртая: «Воспоминания». Глава 13: Перевербовка

Прокуратура города Хабаровска.

Следователь Чернов широко зевнул. До ломоты в челюстях. Глаза увлажнились, смачивая красные белки. Защипали. Чертыхнулся, отодвигая стул, и случайно задел стол.

От резкого толчка баланс на столе нарушился, и сотни увесистых папок засыпали его с головой, разлетевшись по всему кабинету.

Дверь отворилась от пинка, на пороге застыл помощник следователя – Шырцев. Шырцев не видел ни кабинета, ни папок, так как сам нёс едва ли не сотню подобных в руках, загрузившись выше головы. Первая же стопка, попавшаяся под ноги, заставила потерять равновесие. Ещё одна горка дел перемахнула стол, треснув следователя Грязнова по макушке.

– К чёрту! – послышалось из-за кучи дел. – Я увольняюсь!

Шырцев, извиняясь, осмотрел кабинет, нашёл источник голоса, раскопал шефа среди папок.

– Это невозможно! – рявкнул следователь. – За полгода убийств больше, чем за все пятнадцать лет моей работы! Вырезают целые мафиозные семьи, орггруппы, бандитские кланы, поставщиков, заказчиков, лживых свидетелей, подстрекателей… всех причастных, – следователь поймал за шиворот помощника, притянул к себе, на Шырцева глянули безумные глаза. – И ни одной улики! Понимаешь? НИ ОДНОЙ! Эта проклятая Антисистема работает идеально, без проколов, ловятся только те, кто пытаются под неё косить, взяв на себя вспомогательную роль. Профессионалы, мать их. Даже эти хвалёные детективы из столицы не смогли ничего раскопать. А группа чекистов, усиленная спецназом, пропала бесследно. Как в воду канули. И снова ни одной улики!

Шырцев улучшил момент, выскользнул из цепких лап шефа, отскочил, причитая:

– Зачем эти все дела? При каждом трупе всегда записка с подробным отчётом, почему и за что. Следственная группа проверила сотни. Ни разу информация не оказалась фальшивой. Антисистема чистит генофонд. Преступность снизилась на семьдесят семь процентов, воровство на восемьдесят два, всё прочий негатив, так или иначе на две трети. Чекисты, я полагаю, просто перешли к ним полным составом.

– Ты что? Ты что? Ты… ты поощряешь их? – залепетал следователь.

– Я им завидую, шеф. Просто завидую. Они делают нашу работу, ту, о которой мы сами втайне мечтаем. Шеф, я и в полицию пошёл, а тогда ещё милицию, только потому, что хотел сажать преступников за решётку. Чтобы их наказывали, а лучше расстреливали. Скольких мы пересажали? И сколько из них через жалкие месяцы освобождались по амнистии, УДО, вновь и вновь возвращаясь к своей деятельности? А вы, Пал Юрич? Сколько раз получали впоследствии угрозы, записки? Каждый из осужденных в обязательном порядке считает своим делом отомстить… Так убили мою мать, – Шырцев затих.

Чернов схватился за голову, развалился на делах, как на пляже. Глядя в потолок, замолк. Самого давно достала эта старая система правосудия.

– Слепая Фемида. Подгребает всех, кто не вовремя попался под руку. Но в целом картину не меняет. Тоже мне придумали знак правосудия. В самую точку. С повязкой на глазах и сломанными весами.

Запищал телефон. Чернов, не вставая, ногой сбил аппарат к себе, подхватил на лету трубку, замолк, выслушивая упрёки начальства. Грязи лилось столько, что казалось, отмыться больше не представится возможным. Трубка в руке раскалилась, о в голове лопнуло:

– Да жопу оторви от кресла и сам его попробуй найти! Я увольняюсь! – сказал он и швырнул аппарат через всю комнату об стену. Трубка разлетелась вдребезги.

Шырцев снова затих, поглядывая то на шефа, то на разбитый телефон. Наконец, решился. Молча достал из кармана брюк визитку, подошёл к шефу, протянул со словами:

– Пал Юрич, меня неоднократно приглашали сотрудничать. Вот. Может, вместе пойдём?

Следователь улыбнулся, доставая такую же.

– Вместе, так вместе. Я даже знаю, с чего начать.

* * *

Белоруссия.

Час спустя.

Среди солнечной поляны повеяло приятным ветерком. Тело охватил волнующий трепет, в воздухе словно запахло озоном. На душе стало легко и приятно.

Сёма приподнял веки, в ярком солнечном свете рассматривая широкую фигуру богатыря с пронзительно-голубыми глазами и длинными волосами цвета мёда. Лицо было словно высечено в граните скалы. Жёсткое и волевое. Одет незнакомец был в просторную белую рубашку и белые холщовые штаны, стоял босиком.

Скорпион прокашлялся, поднял голову:

– Сём, это Бодро. Аватар. Один из Пяти. А если на то пошло, то один из Пятнадцати Сильных Мира Сего.

– Исполать вам, добры молодцы.

– Кого прополоть? – переспросил Сёма, но получил тычок от брата, замолк.

Бодро заливисто рассмеялся чистым, звенящим голосом:

– Хорошая шутка всегда к месту. После Кавказа особенно, – сказал Бодро и склонился к Скорпиону. – Только непонятно мне твоё намерение, гармонизатор. Ты странный носитель баланса. Никто из белых, чёрных или серых не может причислить тебя к своим. Твои методы непонятны. Объяснись, иначе Сход решит не в твою пользу.

Скорпион ответил:

– Бодро, ты Аватар, даже светлый. Но сам понимаешь, что Сход давно ничего не решает. Я не потерял бы деда, если бы вы решали проблемы. Вы все спите, спихивая друг на друга возможности и обязанности. Так что не надо меня допрашивать, я отвечу только перед Творцом, самим Прародителем.

Бодро улыбнулся и медленно покачал головой

– Вы устали. Встреча с Горэ далась нелегко. Пойдёмте, отдохнёте. Законов гостеприимства никто не отменял.

Скорпион поднял руку.

– Прости, Бодро, мы спешим.

– Да, – добавил Сёма. – У меня дома тигр некормленый, да и к девчонкам хочется. Ты скажи только, где мы, и кто такой Родослав? Мы и пойдём себе подобру-поздорову. Как белорус с корейчиком.

Богатырь повёл плечами:

– Харламов и Ан переправлены в Минск, в пансионат. Вы на землях, где когда-то стоял рублёный град Искоростень. Из племени древлян. А про Родослава мне ведомо лишь то, что он есть. Хранитель человечества, прошедший с ним от самого начала, мне не попадался. Молод я ещё. Раз спешите, не буду вас задерживать. Ещё свидимся. Такие люди не теряются, – казак, улыбаясь, кивнул Сергию.

Глаза Скорпиона заполыхали синим огнём. Внутренняя энергия, на Востоке её называют – «Ки», проявила свою суть в физическом плане. Внутренний резерв восстановился подозрительно быстро. Тело пронзило горячей стрелой, именно таким ощущением обрушилось понимание семнадцатой ступени, на физическом языке называемой – «насекомые и рептилии».

Сергий поднялся, поклонился, как старшему:

– Благодарствую, светлый Аватар.

Сёма так же поклонился Бодро:

– Простите за грубость. Молодой я, неопытный.

Казак рассматривал обоих некоторое время, смотрел то сквозь них, то в глаза каждому, то словно вдаль, в сторону. Наконец обронил, отвечая на незаданные вопросы:

– У вас нет поддержки рода. Словно обрезана, закрыта. Я не понимаю почему. Но есть хорошее в этом – руки развязаны. И вы вольны создать свой семейный эгрегор. Свой собственный клан. Я зрю, как он набирает силу. Вашим детям и потомкам будет многое дано.

Парни снова молча поклонились до самой земли.

Вспышка…

Сергий первым разогнул спину, ощущая едва заметную качку плавучего дворца. Ветер донёс солоноватый привкус воздуха, глаза уставились в синеву за кормой. Очутились на лайнере, на верхней палубе.

«Если Бодро забросил правильно, то должны быть в Средиземном море».

Солнце приятно жгло кожу, вместо опостылевших комбезов ощущали на себе чистую, светлую одежду.

Сёма искренне радовался, как ребёнок.

– Вот это я понимаю, современный Аватар. Угадал всё по нашим белым лицам. Витамину нас солнечного не хватало и бризу морского.

Сергий улыбнулся, ощущая, как уходит посторонний взгляд – Бодро словно подмигнул – пальцы нащупали появившуюся поясную сумку. Не стал даже открывать, просто знал, что там документы и купюры.

– Да какие деньги, какие документы? Ты туда посмотри! – махнул рукой Сёма.

Сергий проследовал взглядом по направлению, и сердце радостно стукнуло, когда увидел на пляжном лежаке до боли знакомую рыжую шевелюру. Рядом с Лерой лежала Мария. Девчонки загорали впрок, давно похожие на две шоколадки.

– Я люблю Бодро, люблю Аватар, люблю светлых, люблю Родину, природу, всех люблю, – залепетал Сёма, стремительно удаляясь к ступенькам, чтобы побыстрее обнять родную душу.

– Не тормози, Скорп, нам ещё потомков клепать! – прозвучало в голове Сергия.

Скорпион расплылся в улыбке. С плеч упала незримая тяжесть, целая гора. Вздохнул по-новому, принимая реальность бытия, как есть, губы сами прошептали:

– Благодарю тебя, Творец.

Ноги понесли вслед за Сёмой.

Часть четвёртая: «Воспоминания». Глава 14: Московский перегной

Неделю спустя.

Столица.

Москва встретила пассажиров хмурым, ненастным днём. Накрапывал мелкий, нудный дождик. Воздух под плотными облаками словно взопрел, стояла жуткая духота. Рейс из солнечной Испании привёз в болото и парник.

Четверка загорелых, как самый сладкий шоколад, молодых людей походила на знойных испанцев. В особенности Скорпион и Мария, с длинными, чёрными причёсками, вьющимися волосами. Немного выбивались из общего фона рыжая и блондин, но разве испанцы никогда не красятся?

Вся группа на отдыхе разомлела, забыв про работу и отпустив ощущение времени. Свежий, морской ветер и избыток солнечных дней поправили здоровье. В здоровой, вкусной пище, состоящей в основном из свежих морепродуктов, овощей и фруктов, недостатка не было. Бассейны, сауны, массажи. Сергий с Сёмой рады были видеть тёплый, мягкий блеск в очах вторых половин. За это стоило перенести все трудности, рисковать жизнью и пройти десятки дорог.

Отдохнули на год вперёд почти без происшествий. Лишь Сёма, заказывая фруктовые напитки в одном из баров, споткнулся о не нарочно подставленную ногу, и, падая, сбил прицел киллера. Таким образом, блондин умудрился спасти жизнь одному сибирскому нефтянику, за что и вернулся из его номера с двумя большими сумками, полными крупных купюр. Нефтяник Потапыч хотел приобрести родовое поместье герцога в Германии – он слышал, что там пиво хорошее варят – и с тремя телохранителями вёз наличку, но поскольку мёртвым деньги ни к чему, Потапыч тут же изменил планы и всучил все выходные деньги новому корешу, с которым и гудел два дня в каюте за жизнь.

Так Сёма стал обладателем ещё пяти миллионов евро, которые едва помещались в двух огромных сумках. В аэропорту Мадрида блондин долго смотрел в глаза таможенникам, путая данные в декларации, но на борт его пропустили. Правда, пришлось доплатить за ручную кладь.

На платной стоянке аэропорта друзья разделились на две группы, возвращаясь к работе. Скорпион подхватил Леру на руки, понёс к жёлтому «Порше», безропотно ожидавшему хозяев целых две недели. Им предстояло забрать в банке последний миллион.

Сёма, на плече вместе с сумками дотащив весёлую Марию до изумрудной «Ауди ТТ» и повёл автомобиль к центру столицы. Предстояло приобрести недвижимость: квартиры, офисы, обязательно с несколькими подземными гаражами, чтобы не раскидывать автомобили по всей столице. Сколько ещё таких будет? Через два-три года Антисистема дотянется до златоглавой, перевалив через Урал. Помещения не будут лишними. И не вести же все эти сумки на поезде домой…

Сергий вышел из банка с большой спортивной сумке на плече. Она была меньше, чем у брата, но тоже увесистая. Гримироваться особо не пришлось. Хватило чёрных очков, загара и уверенной улыбки. Роберто Де Ла Вега, как гласил паспорт, не смутил работников банка. А вот сумки с деньгами начали приедаться. Таскать с собой целый банкомат было неуютно. То и дело ловил взгляды окружающих. Скорее даже не потому, что они так пристально смотрели, просто внутренний сторож подозревал в каждом окружающем врага, человека, который норовит отобрать капитал.

«Всё, болезнь капиталиста. Вася, открывай филиал, или деньги сведут с ума». – прикинул Сергий.

Порше повёз пассажиров дальше, немилосердно увязая в дорожном трафике. Лерка надула губки и перелезла на заднее сиденье. Подложив под голову сумку, полную купюр, задремала, изнурённая долгим перелётом в самолёте.

Зазвонил сотовый. Сергий подхватил трубку.

– Скорп, я накупил недвижимости в разных концах столицы на имя нашей структуры. Конспиративные хаты. Можно играть в шпионов. Маша в одной из квартир и задремала, намаялась.

Сергий откинул сиденье, разглядывая проплывающие облака, задумался.

– Позвони Ваське, узнай адрес строительной фирмы по самовозводимым домам, про которые я тебе говорил. Выкупи пакет акций и переправляй составами к нам. Скажи, будем строить новый завод. В ресурсах и технологиях проблем нет. Леса валом, чертежи изучены, научат наших строителей опыту и пойдёт-поедет.

– Хорошо, брат.

– И Машке что-нибудь купи.

– Я пытался поводить её по магазинам, но откровенно зевает. Говорит, после всех приключений к роскоши не тянет. Домой просто хочет. К маме.

Скорпион посмотрел в зеркало заднего вида на мирно сопящую Леру, улыбнулся:

– Да, напутешествовались, приелось.

– Ладно, брат, отбой.

Сергий отключил телефон, вырвался в крайний левый ряд, добавляя скорости. Давно перестал задаваться вопросами, откуда, что в жизни берётся. Одно время загибался в больнице, потом жил и лечился в тайге, вышел в свет, попал в это стремительное движение, называемое жизнью, и понесло с такой скоростью, словно и не река жизни вовсе, а водопад.

Пальцы забегали по кнопкам.

– Вася, спишь?

– Сплю, – послышался сонный голос. – У нас полночь. А ты с блондином ещё живой? Тут Даня с Андреем прикатили, говорят, что был живой. Дальше не знают.

– Не будешь бубнить, я тебе бонус подарю. Хочешь?

– Бонус? Дай-ка подумать. Предыдущий твой бонус в количестве двухсот зэков работает на полях, на строительстве, в мастерских и в офисах. В принципе неплохо работают. Мне только поначалу было сложно поворачиваться спиной, а потом ничего, привык. Только сначала накормил хорошо, передел, и дал на солнце отлежаться.

– Вась, я серьёзно. Я сейчас на Дмитриевском шоссе застрял, какие из необходимых тебе учёных живут поблизости? Могу заскочить. Лерка всё равно спит.

Послышался грохот, словно кто-то рухнул с кровати. Вася засуетился в поиске адресов, залепетал:

– Кренделёва возьми, Бахмутова и Колдобина. Мне нравятся их проекты. Отказались от зарубежных наград и остались на родине, выживают. Кренделёв – единственный в России кибернетик, Бахмутов – микробиолог, а Колдобин – специалист в семи областях, замечательный техник и инженер. Записывай адреса.

– Запомню. Диктуй.

Василий дважды отчётливо продиктовал каждую букву, цифру.

Сергий отключил телефон, склонился над жк-дисплеем, вводя данные. Схема дорог поменялась. Стрелочка указала искомое, поползли цифры и путь, отмеченный километрами.

«GPS – хорошая штука. Но все хорошее рано или поздно забирают, так что с собственным спутником стоит поторопиться».

Припарковал машину в соседнем с домом дворе. Лера так и не проснулась. Оставил работающий не на полную мощность кондиционер, чуть приоткрыл окна и бодрой походкой направился к дому специалиста в семи областях.

Пятиэтажный понурый, серый дом наверняка не раз намечался столичными службами под снос. Рядом давно высились элитные новостройки, каждая строго выше двадцати этажей. Домофон не работал. Дверь едва висела на единственной петле. По узким ступенькам поднялся на четвёртый этаж, вдавил кнопку звонка.

Никто не отвечал. Прислушался к двери, но шагов не услышал. Странно. Что-то внутри говорило, что хозяин квартиры дома. Проверки ради расширил чувственное восприятие. Проник за дверь, по коридору, дальше, первая комната пуста – однокомнатная квартирка – туалет и ванная пусты… Ага! Хозяин на кухне, за столом, среди чертежей. Работает.

Скорпион снова вдавил в звонок, но это оказалось бесполезно. Учёный и не собирался отрываться от работы. Скорпион вернулся в тело и опёрся спиной о дверь. Под рукой ничего подходящего, что могло бы послужить инструментом. Помимо замка дверь заперта на мощный засов, закрытый с внутренней стороны. Сама дверь стальная, наверное, ещё со времен Союза. Добротно прошита по периметру кусками железа. Выбить без шума невозможно, а при себе нет ни единого удостоверения.

«Дилемма. Но Васька так надеялся на человека под этой фамилией. Отступать? Да никогда!»

Прислонил ладони к двери, уходя в себя и вспоминая ступени.

Всё физическое состоит из атомов. Между самими атомами большое расстояние – пустота. Практически всё физическое состоит из этой пустоты, более девяноста девяти процентов. Теоретически, если взять контроль над атомами, можно пролезть сквозь пустоту между ними.

«Ну почему я раньше не практиковал подобное?»

Ладони обожгло, как огнём, отдёрнул. Вспомнил, что атомы делятся на положительно и отрицательно заряженные частицы. Баланс равновесия удерживает те и другие на своих местах. Вторгаясь на неположенную территорию, резко повышается температура и давление растёт. Непривычно. Так сразу пройти сквозь дверь не получится. Надо много времени на обучение.

Оставил это дело и поднялся на пятый этаж, пролез по лестнице под крышу, плечом вышиб китайский замочек и оказался наверху.

Долго искал, чем привязать себя, подстраховать. Более или менее на роль верёвки подходили телевизионные провода. Во имя науки пришлось совершить небольшую диверсию, лишив абонентов сотни-другой спутниковых каналов. По стенке, придерживаясь за кабели и карабкаясь, как кот, спустился на четвёртый этаж прямо под кухонными окнами. Без зазрения совести пинком кроссовки разнёс старые двойные окна и, разрезав в двух местах шорты, проник внутрь.

«Хвала Творцу, не стеклопакеты!»

Колдобин поднял осоловелые глаза на отряхивающегося от мелких стёклышек вихрастого парня с широкой улыбкой. Хмуро обронил:

– Я же сказал, я не поеду в Израиль! То, что моя покойная мать была еврейкой, не даёт вам право приписывать меня в иудаизм. Я вырос под знаменем пятиконечной, а не шестиконечной звезды. Я атеист! И фамилия у меня не еврейская! Я таки просто прошу оставить меня в покое! Мне ни к чему ваш бизнес. И терроризировать меня не получится! Я один, у меня нет семьи! Убейте, но никуда не поеду! Как вы достали со своими фондами! Ради бога, оставьте меня в покое.

Скорпион отряхнул с плеча последние осколки, оглядел маленькую пыльную кухню, грязную посуду, россыпи пустых кружек и десятки, сотни чертежей, бумажек, скомканных листиков. Хмурый и тощий еврейчик с залысиной на половину головы, метал карими глазами молнии, ждал ответов.

Скорпион стряхнул пыль с табуретки, сел напротив. Молча смотря глаза в глаза.

– Вы-таки что-то ещё мне хотите сказать? Если нет, уходите. Или, может быть, вы не масон? Ха, очень смешно. Посмеялись, теперь стреляйте или уходите.

Сергий осторожно взял один из чертежей, присмотрелся – двигатель в разрезе. Интересная конструкция.

– Да что вы всё время молчите, как хороший собеседник? Уберите руки от чертежа. Я вас не боюсь. Или вы-таки глухонемой?

– Скажите, Самсон Андреевич, – осторожно начал Сергий. – Вы любите свою работу?

– К чему этот бессмысленный вопрос? Или это прямая угроза? Учтите, я припомню ваш вопрос в суде.

«Нет, гениям определённо стоит общаться между собой на своём языке».

Достал сотовый, набрал номер Васи.

– Убью звонящего, – быстро отреагировал Вася. В его часовом поясе ночь давно вступила в свои права.

– В следующий раз, Вася. Я у Колдобина дома… Да, ворвался… Я не знаю, что ему говорить… Да, нервный… Всю семью вырезали за отказ? Чего ж ты раньше не сказал?.. Нет, это меняет дело… Сам поговори… Хорошо.

Скорпион протянул трубку Самсону Андреевичу, кивнул

– Это-таки ваш подельник? Учтите, я запишу разговор…

Через пятнадцать минут оба спускались по лестнице с охапкой чертежей и схем. Ими пришлось загрузить весь багажник. Из вещей Самсон Андреевич не взял ничего.

– Лера, пересядь на переднее сидение. Нам ещё двоих субъектов стоит забрать – и в гостиницу. А завтра на поезд.

Валерия потянулась забрать сумку на переднее сиденье, но Скорпион оборвал ее взглядом. Она отстранилась и молча села рядом с водителем.

Через семнадцать минут припарковались в другом дворе. Сергий не стал глушить мотор, оставил ключи в замке зажигания.

– Нам здесь подождать? – подала голос Лера, косясь в зеркало на странного, дерганого дядьку.

– Нет, ты пойдёшь со мной.

Самсон Андреевич всплеснул руками:

– Подождите! Вы уходите вдвоём, оставляя меня в машине с ключами и сумкой. Странной-странной сумкой. Это таки подозрительно. Я бы даже сказал похоже на испытание. А чего меня испытывать? Я давно рабочий!

– Спокойно, господин Колдобин. Мне достаточно вашего слова, что вы дождётесь нас, не тронув сумки с миллионом евро и не уехав на машине с открытой страховкой в бардачке, – улыбнулся Сергий, подавая Лере руку.

– Слово, молодой человек, нынче ничего не стоит. Но хорошо. Я-таки даю вам слово, – сказал Самсон и затих, погружаясь в раздумья. Уплыл в страну схем и чертежей.

Лера дождалась, пока они войдут в подъезд, и обрушилась с вопросами:

– Почему ты всё это ему сказал и оставил одного?

– Для ортодоксальных иудеев, нарёкших себя на всякий случай богоизбранным народом, клятвы или слова, данные гоям или акумам, как они называют всех не иудеев, действительно не имеют силы. Они могут клясться только друг перед другом, так завещали их священные писания – Талмуд и Тора.

– Тогда тем более почему? Он же просто пересядет на водительское сидение и уедет. Поминай, как звали.

Сергий подмигнул:

– Самсон не иудей, хотя может стать им в любой момент. Дети, чьи матери еврейки, могут принять иудаизм в любой момент, также и перейти в другую веру, снова вернуться обратно, если так нужно делам паствы. Такова их система выживания, позволяющая выжить при любой оккупации и в любых условиях. Но, помимо религиозных догм, есть в человеке, хоть и не в каждом, понятия совести. И Самсон Андреевич в автомобиле заёрзал на сидении, размышляя, покуситься ли на запретный плод или выдержать испытание. Прочий бы не ёрзал, сразу хватаясь за возможность.

– Слушай, Скорп, а ты жестокий.

– Ну нам же с ним работать. Для хорошей работы мы должны полностью доверять друг другу. А потерять миллион не жалко. При хорошей работе в нормальной компании заработать его можно запросто. Главное люди и идеи. Атмосфера. А ресурсы приложатся после. Вася видит в нём преданного учёного-патриота. МОССАД попеременно, то предателя, то агента. А я просто хочу разглядеть человека. Без рамок системы и религиозных штанишек. Такой обновит дорогу в космос. Люди есть везде. Даже там, где людьми быть не положено и… опасно.

С Бахмутовым проблем не возникло. Заросший недельной щетиной рыжий, длинноволосый микробиолог ухватился за предложение, как за спасительный плот. Дочке, лежащей в больнице, требовалась срочная операция, и он со дня на день готов был согласиться на любую работу для любой страны или группы заинтересованных лиц. Когда дело касается близких, человек готов делать и бомбы для террористов. Родные ближе общепризнанных человеческих ценностей.

Скорпион первым вернулся к Порше, открыл дверь. Самсон сидел и улыбался:

– Неплохо, молодой человек, неплохо. Столько бумажек. И все хочется потрогать. Только работа для меня значит немного больше, чем условия комфортабельного проживания. Для кого и ради чего работать тоже имеет значение. Скажу прямо, мне ваш человек-таки импонирует. Мы найдем с ним общий язык. А значит и с вами. Ну чего вы молчите?

Сергий в ответ лишь улыбнулся.

Кренделёва дома не оказалось. Соседи сообщили, что он лежит в больнице с истощением. За компьютером заработался так, что забыл про время, еду и потребности организма. Пришлось час кряду накачивать его энергией, мобилизуя резервы и перенастраивая психику.

Суматошный день на этом не завершился. Поместив всех троих учёных в гостиницу рядом с вокзалом, Сергий, сложив миллион в ячейку и купив билеты на следующее утро, почувствовал непонятный импульс прогуляться. Наняв у гостиницы водителя, чтобы тот доставил автомобиль в подземку приобретённой Сёмой неподалёку квартиры, побрели с Лерой под руку по вечерней Москве.

– И куда ты меня ведёшь? – ворковала под ухом рыжая половина.

– Сам не знаю, но полезно иногда и себя слушать.

– И что говорит внутренний голос?