Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

– То-то и оно – не сдвинешь. Но можно смешать между собой. Главное, чтобы на нужной глубине было к чему… тащить остальное. Вестники способны создавать миры, и речь не только про эффект от их смерти. Они могут управлять любой энергией.

– В том числе в нижнем Потоке, – продолжили за него. – Если Вестник сумеет проникнуть за границу или снести ее…

То создаст собственный мир, насует в него призраков других Вестников, и конец жителям ментального дна? Хансен хитро улыбнулся, она отпила кофе – полчашки за глоток. Целый план вырисовывается, и что ценно, реальному миру никакого ущерба.

– Затея рискованная, – отметил он предупреждающе. – У Вестника будет мало времени, чтобы провернуть это. И сил понадобится немерено.

– У Вестника их дефицит? – не поверил я. – Надо же. А чтобы весь город грохнуть, хватило.

– Во-первых, что было тогда «город», и что сейчас, – включил Хансен скептический режим. – Во-вторых, все же место силы.

Лера вздрогнула. Прикончила залпом вторую половину кофе и пробормотала растерянно:

– Его называли так… тот город.

– В легендах, – подтвердил он. – Смысл буквальный. Энергетика места… особенная. Увеличивает дар многократно. Пробудившие первого Вестника вемы неспроста там обосновались. Набрали бонусов сверх меры, благодаря чему играли в богов и без проблем ползали по сердцу Потока. Правда, Вестник те же бонусы хапнул. Ну и стер с лица земли и богов, и тех, кто им поклонялся. В любом другом месте не вышло бы такого размаха. Кстати, для справки…

Лера получила вторую салфетку, с цифрами, напоминающими координаты. Судя по всему, территория Иордании.

– Этот самый город, – подмигнул Хансен, – точнее, земля, на которой он стоял когда-то. Я ездил, действительно странное место. Пустое. Местные считают его проклятым, обходят за десяток километров.

Нескучно пять лет провел, нашел чем заняться.

– А с какой радости второй Вестник там помер? – спросил я. – Если сил должно было прибавиться.

– У ее противников – тоже, – сказала Лера тихо-тихо, почти прошептала. – Первый Вестник своих застал врасплох. А эти специально отправились туда, чтобы отбиться…

– Хитрые, – развел руками эксперт по легендам и массовым убийствам. Красноречиво ухмыльнулся, и спросил на французском: – Оценил ведь уже? В свете утренних событий.

Еще бы он не знал… Пожалуй, о происходящем в Совете ему известно поболее, чем некоторым членам правления.

– Это только начало, – экс-глава нашей службы безопасности довольно откинулся на спинку кресла. – Или ты думал, они будут тихо сидеть и ждать, пока под них копают?

Лера поджала губы и, перестав напрягать слух, поднялась из-за столика.

– Раз вам больше нечего мне сказать, – она спрятала салфетки в карман, – не буду мешать.

Зашагала прочь и предсказуемо скрылась в магазине игрушек. С непреклонно прямой спиной, не обернувшись.

– Характер, – прокомментировал Хансен с усмешкой. – Она рассказывает намного меньше, чем знает. Но ты это и сам заметил. Что показательно, не спросила, как границу убрать. Убеди ее поторопиться. Времени не то что мало, его нет вообще. Прогнозирую, к вечеру вам дадут понять, чем вы обязаны веселухе в Бергене и Зальцбурге. Вероятно, третий раз привет передадут, для пущей доходчивости.

– Давай конкретнее.

Взгляд я поймал воодушевленный, в лучших традициях непробиваемого фанатизма. Но стоит послушать, что скажет. Несмотря ни на что, все-таки был лучшим из лучших. Не пришиби его идеей ментального апокалипсиса, никуда бы он со своего поста делся. Разве что следующим главой Совета стал. Тогда, пять лет назад, новым заместителем назначили Маэву, а с нашим отделом вопрос подвис. Она мою кандидатуру на голосование и вынесла. Дорман один голосовал против. И единственный не говорил про Хансена ничего, никогда.

– Было два варианта, – наконец высказался он, – вмешиваться или пустить дело на самотек. Второе безопаснее. Выбрали первое. Я не сомневался, что сущностям из нижнего Потока это не понравится. Следовало перестраховаться…

– Как ты перестраховался, все помнят.

– Ну, теперь на каждого спасенного зомби имеете потенциально двести жертв. Поздравляю.

За стеклянными дверьми мелькали силуэты, доносился смех. Сквозь дверной проем можно было рассмотреть часть зала. Стеллажи с пестрыми коробками, половину статуи громадной зайчихи в полицейской форме и пробегающих мимо детей. На несколько секунд на линии обзора показался Артем, с лего-париком на голове и Лерой, которая следовала за ним по пятам, очевидно, уговаривая вернуть экспонат где взял. Он хохотал, придерживая шаткую конструкцию обеими руками, наша избранная старательно делала строгое лицо. Выдавали ее глаза, уж слишком блестели.

Итак. Целью потусторонней компании было именно устроить переполох. Или продемонстрировать, на что способны. Вывод…

– Они намекают, чтобы мы не лезли?

– Само собой. Конкретнее скоро узнаешь, за ними не застрянет. Дорман бы не повелся. Но его нет. А Маэва… Это ее первые дни в вожделенной должности, и такое. – Хансен злорадно ухмыльнулся, однако ухмылка быстро стерлась. – Она не рискнет. Готовься. К чему – тебе решать.

Его послушать, Маэва – пятый всадник апокалипсиса. Из магазина вывалилась толпа детей с утомленным предводителем учительской наружности, засеменила в направлении концерта. Артема с Лерой видно уже не было.

– Что поделать, не со всеми коллегами везет, – многозначительно вздохнул Хансен, поднимаясь с кресла, – как и с соседями.

При чем тут соседи? Мои, конечно, неслабо отличились со скандалом и судом из-за Аманды. Только с чего ему о них помнить спустя семь лет?

– Присядь. Компромат на них – твоего авторства?

– Было дело. – Он вернулся на место. Гирлянда на стене вспыхнула всеми красными огнями разом. – Даже жаль, что не понадобился. Хороший же получился, а? Краше не придумаешь. Ну, полагаю, ты видел.

Видел. На виртуальном диске Елены, заведенном на левый электронный адрес. Сборник материалов, которые легко не достанешь. Огни гирлянды взбесились, пространство залило алым. Глоток кофе, глубокий вдох.

– Какого… – я выдохнул, вспышки поредели, – ты в это полез?

– Попросили, я помог. Почему бы не сделать дочери любимого начальника одолжение?

– И впрямь. Почему бы не попросить благотворительный фонд нарыть информацию о противозаконных делах соседей.

– Да ладно, – хмыкнул Хансен. – Твоя жена не была наивной дурочкой. Прекрасно понимала, что фонд не то чтобы фонд. Подробностей, не знала, да и, по-моему, не стремилась знать. Папа запретил, а папу она слушалась… по большей части. Но когда ей припирало, случались исключения.

Еще вдох. Я придвинулся к столу, этот – наоборот. Места выбирает публичные и просторные. Удобные, чтобы свалить при необходимости. Наверняка через кого-то читает корпоративную почту, и должен быть в курсе, какие разговоры обычно заканчиваются жалобами на мое… неадекватное поведение.

– Земан, нервы лечить не пробовал? – заботливо осведомился он.

– Говори, что хотел.

Хансен качественно изобразил непонимание и посмотрел на часы.

– Ты ничего не делаешь просто так. Не упоминаешь случайно. Не поднимаешь темы, которые ни к чему не ведут. Хочешь что-то сказать – говори. Нет – проваливай.

Он покачал головой, но выражение замешательства с его лица слетело.

– Главу Совета давно мечтали сместить, – констатировал первый из сторонников Дормана, вылетевший за борт, – причем мечтали именно те, кто сейчас и остался в правлении. Только ему самому все нипочем было. Что оказалось способно выбить из колеи – это дочь. А смерть ее довольно странная.

Не тонкие намеки. Больше всех его мечтала сместить Маэва.

– Я бы не верил отчету о вскрытии, – Хансен медленно встал из-за стола, – врач, который его проводил, должник Дормана со старого и очень некрасивого дела. Их знакомство нигде не афишировалось, но я помню.

С одной стороны, логично привлекать своего специалиста. С другой… Тот мог написать то, что велели. Кто бы проверил? Главное, как? Оперативно все было – кремация, похороны. До моего прилета домой. Вероятно, имеются причины, кроме того, что Дормана переклинило. Чертова гирлянда превратилась в мигающую красную линию, Хансен развернулся и пошел прочь.

Выдохнуть… Допить кофе, проследить за удаляющейся спиной. Сосчитать пятна лампочек на стене, от левого невнятного до правого вполне четкого. Потускнели наконец. В телефоне были часы, отщелкивающие пятнадцатую минуту. И фотография. Ее, та самая. Сбежали тогда со скучного спонсорского обеда на пляж – дурацкая выходка, но кто бы жалел. Дошли до кромки моря, налетел ветер. Елена зажмурилась и сказала, что плакала ее занявшая все утро прическа. Вид при этом у нее был подозрительно довольный. Потом и вовсе рассмеялась, добавив, что зато теперь точно можно не возвращаться. Не знаю даже, зачем сфотографировал ее на телефон. Снимок так там и прописался. Свидетельство побега… Не столь масштабное, как свадебные фотографии, где она балансировала на свежепротоптанной тропинке, стараясь не уронить в снег шлейф платья. Первоначально планировался банкет в каком-то поместье с кучей гостей и всем, что там в приличном обществе положено. Накануне Елена перебирала гостевые карточки и спросила, не думаю, ли я, что все это глупо. Ответил, что это ненадолго – один день. В общем-то, пусть. Социальные ритуалы, чего напрягаться. Но она собрала карточки в аккуратную стопку и вышвырнула. Махнули в Альпы небольшой компанией. Без четкого плана, приличий и родственников.

Выждав положенных две минуты, дисплей погас. Что в итоге? Дормана действительно мечтали сместить давно. Все его сторонники вылетели за последние годы. Началось с Хансена, которого Маэва вопреки традициям сдала публично полиции. До сих пор отмыться не можем. Последним был Мартин из итальянского филиала, намекнувший мне на грядущее голосование. Меня в список включали, рассчитывая, что у нас с Дорманом все, мягко говоря, не гладко. Сомневаюсь, что я ему до такой уж степени не нравился. Просто он никогда не хотел, чтобы Елена работала в фонде или вообще имела какое-либо отношение. Отправил в другой город учиться, а по получению диплома планировал отправить еще дальше. Не вышло. Тогда Дорман запретил Елене приближаться к членам правления. Считал, ей угрожает опасность? От каждого? Или не был уверен, от кого именно? В целом не ошибался. Случилось худшее, в дни моей особенно дальней командировки. Но на провокации Хансена вестись нельзя. Если бы он знал, приплел бы и конфликты Елены с Маэвой. Был скандал из-за Берга-младшего. Однако, что с того? Маэву немало народа поддерживает, в том числе из шкурных интересов, любой мог… помочь. Или организовать помощь. Вон, юные эсперы в автобусах одноклассников замертво укладывают и удачно скрываются. Одноклассник, прежде чем умереть, нечеловечески испугался. А что было с ней?… Дорман предпочел утаить и исчезнуть. Зачем? Не сумел понять кто, и боится спугнуть? Ждет чего-то? Я ждать не буду. Второй год пошел. Найду Дормана и выясню. Лично.

Надо закончить с этим.

Из магазина игрушек донесся взволнованный шум, народ внутри засуетился. Быстро расплатившись, я отправился туда. Плотная толпа любопытных, стенания: «что с ней», «где здесь врач»… Виновница столпотворения была бережно приткнута на диванчик, вокруг носились перепуганные девы-консультанты. Рановато для обморока, полчаса обещала.

– С ней такое бывает, – уверил я, – регулярно. Скоро очнется.

Уверенность пропала резко, вместе с находящейся в фокусе энергией. Словно Леры рядом и нет. Что за…

– Схожу за кофе, – я улыбнулся той деве, что больше смахивала на администратора. – Она сразу попросит, как в себя придет. А скорую не нужно. И врача тоже.

Та закивала. В руку вцепился Артем, оттаскивая в противоположном направлении. В глазах – паника, пальцы дрожат. За угловым, заставленным коробками с роботами стеллажом, отцепился и прошипел:

– Случилось… С ней что-то случилось! В Поток засосало. Глубоко, очень-очень… Все плохо!

Проверим. Выключенный контроль, нарастание звона в воздухе. Рывок вглубь. Рубильник нащупывался с трудом, ускользая. Почти с тем же успехом можно пытаться загасить дар попавшему в ловушку. Да уж, все плохо.

– Гады эти… – Рыжий судорожно всхлипнул. – Добрались как-то! Как?!

Интересный вопрос. С ее-то уровнем дара кто ее куда затащит?

– Надо вытаскивать Лейку. Быстрее!

– Успокойся, – я помахал косившимся в нашу сторону посетителям, те ожидаемо смутились и вернулись к рассматриванию гигантской лего-бабочки. – Помнишь, о чем сегодня говорили?

– Не паниковать… – шмыгнул он носом. – Думать…

– Думай. Кроме тебя тут некому понять, где она и что случилось.

Он зажмурился, в явной попытке сосредоточиться. Чему-то же Лера его учила? Хотя бы определит, в какие края ее забросило. Будет ясно, стоит ей дар гасить, или только хуже станет. Избранные без силы – не лучший вариант. Да и не факт, что получится. Просопев нечто ругательное, Артем распахнул глаза и сказал растерянно:

– Ну, я знаю, кажется, что делать…

Глава 5

Лейка

Твердые, уверенные шаги, десяток метров до магазина. За его порогом было душно, давил вязкий, переполненный эмоциями воздух. Сплошь радость и восторг, ярко-детский, да мелькание разноцветных курточек. Дышалось тяжело, молоточками в висках отстукивал таймер – тот самый, что с даром идет в комплекте. Нормально, время в запасе есть. Сконцентрироваться, мысленно отгородиться. Окрасить мир в черно-белую гамму. И вперед. Наслаждаться моментом. Сто лет с Артемом вдвоем никуда не выбирались!

Он возился у стола с собранной из конструктора железной дорогой. Преспокойно держал в Лектуме продавца-консультанта, пытаясь незаметно от остальных подвинуть паровоз к тоннелю. Не выходило.

– Хорошо приклеили? – поинтересовалась я сзади строгим голосом.

– О, Лейка! – Этот нахаленок обернулся. Консультант мгновенно отвис, продолжив бдительно присматривать за выставкой. – А я что, я ничего… Мы уже все, домой?…

– Пока нет. – Не удалось сдержать ни волнения, ни раздражения, прорвались скопом. Обсуждают там некоторые непонятно что на непонятном языке. Воспитанные люди так себя не ведут! – У них свои дела, особо секретные.

– Про гадов наших в Европе, наверное, – выдал Артем и склонился над поездом.

– Чего? – Голова пошла кругом. – Кто? Где? Откуда ты это взял?…

– Феликс рассказывал. Все утро!

– Тебе?!

– Не-е-ет, – Артем медленно обошел стол, буравя меня хитрым взглядом, и отвечать почему-то не спешил. – Не мне. Всяким другим, по телефону.

– И ты понял про что? – удивилась я.

– Ну, вообще-то, я знаю французский…

О! Конечно… К нему же репетиторы весь год ходили. Должны были научить. Это для меня разговоры Феликса – каша из тарабарщины, а Артем мог уловить смысл.

– При чем тут гады из нижнего Потока? – Я нервно облизала губы. – Что они делают в Европе?

– Между прочим, – Артем задрал подбородок и мстительно напомнил: – ты меня вообще с собой брать не хотела.

Сверкая обидой и пятками, убежал в другой угол. Минуту! Я пошла за ним, искренне жалея, что и из кафе его выпроводила. Сколько бы всего прояснилось… Настигла у инсталляции парикмахерской. Он крутился у зеркала и примерял угловатый пластмассовый парик. Надо же, не приклеенный оказался.

– Ты молодец, – вздохнула я виновато, – просто настоящий шпион.

– А то, – Артем задрал подбородок еще выше, чуть не уронив с головы парик. – Ты хвали дальше, хвали…

– Рассказывай давай.

– Уговорила, – снисходительно согласился он. – В общем, так. Двое в их клиниках очнулись. И бабах! Померли. Вокруг у всех обморок, глюки и прочее. Кошмар, короче.

Ничего себе. Ладно – один, но двое! Что Крис, Яника и Иллит задумали?…

– Что еще слышал?

– Слышать-то все слышал, – стушевался Артем и нехотя признался: – Честно говоря, я не очень хорошо знаю французский. Да и английский тоже. А уж немецкий… Теперь буду лучше учить.

Угу. В шпионских целях! Жаль, раньше не знала, как можно мотивировать.

– Класс, там замок, – воодушевился он и двинулся в противоположный конец зала.

Я – следом, пытаясь стащить с него парик. Не уверена, что это разрешено забирать. Артем сопротивлялся и издевательски прибавлял шаг.

– Верни, где брал…

– Не могу, – делал он страшные глаза. – Приклеилось.

– Верни! – повторяла я строго, но губы невольно растягивались в улыбке.

– Только вместе с головой, – хихикал Артем, наглаживая пластмассовый затылок. – Так что придется оставить. Насовсем!

– Шапку все равно носить будешь.

На его заразительный громкий смех повернулось трое консультантов сразу, пришлось реквизит вернуть и извиниться. Самым сложным при этом было изображать серьезность… Пробивало на смех, Артем выкручивал сочувствие у администратора на максимум и обещал больше не шалить, чуть ли не слезу пуская. Получил от нее конфету и бесплатного лего-зайца. Артист!

У замка он притих и принялся рассматривать инсталляцию с щедро напиханной снаружи и внутри мелочевкой. Конусы башен с флажками, мост на цепи, кусты и деревья, фигурки рыцарей и принцессы. Даже приземлившийся на башню дракон, с пламенем из пасти, похожим на рыжую бороду. Для пущей кровожадности ему разве что вилки в лапе не хватает! Я массировала виски, с сожалением чувствуя, как отпущенное время уходит. Чужие эмоции скреблись в мозг, каждый новый вдох давался труднее. Справлюсь. Не впервой.

Подслушанное Артемом озадачивало. Неужели враги сдают позиции? Лимит на вселения не бесконечный, и процесс рискованный. Истратили полноценные попытки, и теперь не могут удержаться в теле? Окружающих людей, вероятно, задели случайно, умирая. Захотели бы навредить – крышу влет снесли. Но даже если никто сильно не пострадал, шума получилось много. Работы у Совета прибавилось, попробуй найди таким происшествиям правдоподобное объяснение. Непонятно, какого черта эти гады повылазили в Европе. Сомневаюсь, что телом промазали, еще и дважды! Пахнет слаженными действиями, неким планом. И, главное… Почему Феликс мне не сказал? Ни слова, будто не мое это дело! Впрочем… С проблемами на территории Совета он без меня разберется. Какие бы у него ни были причины, чтобы промолчать, будем считать, что они важные. В конце концов, я тоже ему про Тео не сказала.

В ушах загудело, воздух кончился. Рано… Как-то очень рано! На границе миров бушевала энергия, накатывая мощными волнами, всплески оглушали. Ноги подкашивались, настойчиво уносило, и вовсе не в беспамятство. Черт! Что-то не так! Я вцепилась в стол и собственное сознание. Стой-стой, задержись… Концентрация, приложенные старания – все, на которые была способна. Тщетно. Неведомо что накинулось извне, подхватило и потащило за собой. Сквозь миры и расстояние, ныне несущественное, на зыбкую глубину…

Отпустило резко, практически вышвырнуло. К чему-то серому, горячему. Присмотреться вышло не сразу, а когда вышло… Воронка, танец кривых линий. Граница! Энергия плясала, манила, притягивая к себе магнитом. Ни сбежать, ни хотя бы отойти. Ощущала связь всем нутром. Родные сгустки, однажды влитые в портал, их яростный зов. Кажется, от общей с Эсте сущности не одни бонусы… Рядом возникла Яника, ослепляя блеском диадемы и торжествующей улыбкой. В сознание словно сотня крючков впилась.

– Зря ты не согласилась тогда на мое предложение, – донеслось, на мгновение заглушив гул.

Не будет больше разговоров… Начало душить, смыкаясь, плотное кольцо. Ловушка, или нечто вроде. Ну, нет! Не получит эта королевская стерва ни меня, ни мои воспоминания об Артеме. Она рывком приблизилась, огребла атакующий импульс в довольную физиономию. Кушать не подано… В ответ откровенно усмехнулись, я рванула прочь. Ни на миллиметр ни сдвинулась. Спокойно! Надежду не терять, сопротивляться! Воронка тянула к себе, опаляя жаром. Я повторила маневр – отвратительно бесполезный, Яника издевательски изогнула бровь. Стала еще ближе, вся разом. Выше, увереннее, не девочкой юно-смазливой вовсе. Хищный изгиб носа, жестко сжатые губы, в глазах – голодная бездна. Я уже видела тот взгляд. Другая я… Внутри заискрила решимость, прилило сил, или просто Эсте наскребла в правильных местах. Напряжение, нажим, удар!

Тряхнуло неслабо, наступление ловушки замедлилось всего на миг, до обидного несущественный. Опять беспомощность и удавка из липкой, жадной энергии. Яника нависла сверху и сбоку, везде, куда ни глянь. Сожрет, и не подавится! Предел возможностей исчерпан, а итог… В памяти всплыл Камин смех: «Понадобится нечто большее». Все равно не сдамся. Усилие, новый удар! Сдвинулась немного. Тут же впечатало обратно в портал. Может, войти?… Чтобы ей одной не достаться. Явно она Иллит с Крисом на обед не позвала… Только уж точно не выберусь. Воронка зашипела, переплетая линии неведомыми узлами. Что в ней подкручено?! Яника дернула оттуда нить моей старой энергии, еще крепче сплетая со мной. Хитрая тварь! Так и вызвала сюда… Но там Артем и Феликс, они уже поняли, что у меня проблемы. Если дар загасит – это мне не поможет, привязка в границе крепкая. А вот отбиваться будет нечем… Черт!

Кольцо становилось все теснее, множа боль и духоту. Я закрылась, как могла. Сознание по кусочкам затрещало, неожиданно наполнило энергией. Откуда-то далеко, из реальности. Теплыми и родными сгустками, невозможно было не взять, и не дать. Обмен?! Хапнуло в невидимые объятия и с невообразимым напором толкнуло вниз. Шокированный взгляд Яники, мельтешение ярких волн. Вынужденная остановка – дно… Белое пространство, ослепительные переливы. Глубокий Лектум?! Зачем Артем меня сюда выкинул?…

Я поднялась, силясь рассмотреть что-нибудь в бесконечном свете. Ничего, никого. Надолго ли? Яника явится следом. Но Артем поступил верно, здесь – единственно безопасное место, как бы это безумно не звучало. У границы прикончат, в реальность мне нельзя – утянет назад. Из любого мира Потока тоже утянет. Пока линии воронки сплетены с моими. А кто распутает? И каким образом?! Долетели отголоски чьего-то присутствия и раскаты не то грома, не то шумного прощупывания территории. Я кинулась в другом направлении, в голове вихрем проносились варианты спасения.

Тео? Не факт, что он до сих пор на нашей стороне после вчерашнего вынужденного применения силы. И кто бы с ним связался? Доконспирировалась…

Хранитель? Он уже, считай, помог – Артема предупредил. Видимо, заметил манипуляции Яники с порталом, но прямым текстом говорить для него – моветон!

Паша? Скорее за компанию угробится, в прошлый раз ему почти удалось.

Выходит, мне конец…

Белизна забеспокоилась, в пугающей близости громыхнуло. Настигают. Эсте, ну? Умные идеи имеются? Даже не умные сгодятся! Что-то заставило остановиться, непроглядно белое странно заискрилось.

…мерцание, искры, почти огонь. Опаляет, манит. Чтобы сжечь? Оно белое, оно бескрайнее, оно воплощение силы. Нет, сама сила и есть.

– Бери, не бойся, – шепчет Кама, хотя в ней – сплошь страх. Но трепета поболее, а еще желания, непреодолимые. – Наше теперь.

Мотаю головой. Знаю – нашедшая путь в сердце всего сущего не права. Оно свет, оно сама жизнь, оно ничье. Касание, жар…

Совсем рядом бахнуло. Проявились очертания стен, через секунду знакомо прозрачных. Статуи из конструктора, замок с драконом на башне, рекламная растяжка с буквами на манер титров: «The end». Я попалась! Шутить еще изволит, гадина. С надрывным скрежетом треснуло стекло, я обернулась, мощной волной сбило с ног. Звон осколков, пол. Яника на диване, разозленная явно.

Кольцо сжалось вновь – плотоядно и ненасытно. Картинка смазалась, исчезла. Муть да невнятные пятна. «Можно все что угодно». Плотной стеной обступила безысходность, чувства обострились. Злость особенно. Вдох, хоть воздуха и нет, протянутая рука. Просто жест. Энергия этого места сгустилась, по-прежнему непроницаемая. Горячая, очень, почему я раньше не замечала? Обратиться к дару, увидеть больше. Нащупать пульсацию силы. Взять. Я знаю как, я помню. Касание, жар. По коже, по венам, всюду. Короткое замыкание в сознании. Это неправильно. Так и было. Так есть.

Выверенное движение, и ловушка лопнула мыльным пузырем. Раскрошились цветастые статуи, слился с белизной потолок. Да! Податливая энергия вокруг, мягкая яркость, без рези по глазам. Вскочившая с растаявшего дивана Яника, на себя не похожая. Шок королевским особам не к лицу…

– Рот закрой, – я смахнула остатки магазина, словно пыль, – ничего не обломится.

– М-да, – была она краткой.

Выдать ей за все хотелось бешено, с процентами. Но задерживаться тут глупо, и незачем. Дар ощущался иначе: избыток заимствованных сил и контроль над ними, настолько полный, что и представить не могла. Будто на привычном пульте появились новые кнопки для управления всем, абсолютно. Даже тем, что в моем представлении было незыблемым! Плевать, что с границей. Из реальности меня против воли не вытянет никто. Вперед, туда… Я с легкостью подчинила сияющие гибкие волны и, прочертив мысленный путь к поверхности, оттолкнулась. Увы! Удерживало прочно, как невидимым крючком подцепили. Яника тотчас возникла позади, опутало сотней удерживающих нитей. Стало ясно – ее энергия. Не отпустит… Зато можно не отказывать себе в своих желаниях!

Разворот, собранная воедино воля. Импульс. Гораздо лучше, чем в прошлые разы! Она увернулась и быстро отступила. Белое полотно скрыло тонкий девичий силуэт. Откликалось послушно – рисуй, что хочешь. Поле… Зеленое, открытое всем просторам. Мягкий шелест травы, пряный запах. Картинка ожила наяву, как в Лектуме, только красивее, масштабнее, объемнее. Яника застыла среди подернутого влажной дымкой поля, в паре шагов от меня. Ну, куда теперь спрячется?… Я прицелилась вновь, она небрежно склонила голову набок. Прилетел удар. Безумный порыв ветра, колючие искры в лицо. Сильно, больно, хлестко. Потерянное на миг равновесие, мир вверх-тормашками. Припечатало к земле. Опрокинутое туманное небо, вместо зеленого ковра – жухлая серость. Спутанная сухая трава, острые шапки кустарников. Степь?… Нависла тень, в спину миллион иголок вонзилось. Кажется, местная флора собирается прорасти прямо через меня… Я попыталась встать, тяжесть навалились дикая. Ох… Самонадеянно было считать, что дар с бонусами решит мои проблемы. Яника слишком многое умеет, а у меня от пульта никакой инструкции.

Чистое упрямство, концентрация. Долой поля, любые! Выросли скалы, грозно заревел, роняя брызги, водопад. Говорят, я хорошо рисую миры… Правдоподобно. Поможет ли сейчас? Созданное, потакая моему приказу, крутанулось, каменистый берег приблизился к нам вплотную. Спине стало свободно, отличный момент, чтобы вскочить на ноги. Яника не шелохнулась, лишь посмотрела – пристально, сжигая воздух и мельтешащих в нем бабочек. Треск обрушившейся скалы, невнятный хрип водопада. Словно воду перекрыли… Я сделала глупость, непростительную – отвлеклась. У горла сомкнулась давящая энергия, все померкло. Кажется, она меня и так сожрет, даже без вилки!

Я сосредоточилась, стараясь не обращать внимания на разрываемый на куски мир. Где паника, там и потерянный контроль. Сонины слова – хоть с кем из пяти могу справиться, кроме Базиля. Тот с собой справился сам. Яника на фокусы с границей потратила немало, плюс на две сорванные ловушки. И расходует энергию, удерживая меня здесь. Шанс есть. Должен быть!

«Тихо, замри». Выждать момент? Мне – возможность собраться, Янике – ложное ощущение победы. Силы для рывка наготове, обратный отсчет. Третья секунда, вторая, первая – она же последняя. Как приставленным к горлу ножом царапнуло. «Пора». Зарядив импульсом практически наугад, я вырвалась. Останки изуродованных скал рассыпались прахом, все погрузилось в прежнюю белизну. Яника утомленно повела плечом, качнув кудрявой головой, обхваченной холодным обручем диадемы. Холодный блеск, бесстрастный взгляд. Разом сделалась старше, не на несколько лет, на целую вечность. Ложь. Не она прожила ее. Тут – не считается!

– Не все могут уйти достойно, – отметила Яника властным тоном.

Всегда у нее такой. Привыкла главной быть. Не желание тому причина, пришлось. Балансировать на шаткой вершине, просчитывать наперед. Думать за всех, не доверяя никому. Она пережила и мужа, и сына. Потеряла все, за исключением самой себя. А то, что получила потом, не отдаст ни за что.

Энергия волновалась, искрила. Метались яркие клочки света, последовательно сливаясь друг с другом. Густело белое марево, готовясь не обрушиться даже – придавить. Не выходило ни остановить, ни замедлить! Разве что ответить тем, что сотрет в порошок Янику. Других вариантов и нет. Или я или она.

«Не торопись, провоцирует». Я живо передумала нападать, присмотрелась. Белизна сочилась блеском, словно полиролями натертая, отражая коридор одинаковых сгустков. Зацикленную зеркальную поверхность, саму бесконечность. Чуть не попалась… Ударишь, обратно прилетит, рикошетом. Яника выжидающе улыбалась, плетя вокруг сеть или нечто вроде, и следила за мной неотрывно. «Ты знаешь». Да, знаю… Знание крепло, проникая в сознание, оформлялось в мысли. Оседало чередой образов, от собственных воспоминаний не отличить… Мы встретились впервые в ночь, полную тревог, у Камы. В храме, который та ошибочно считала своим. Искала, кого еще провести в сердце Потока, исследуя пути. А Яника искала что угодно, лишь бы найти. Идти ей тогда было некуда и незачем. Осталась. Она держалась рядом с каждым, но поодаль. Умела угадывать, не подглядывая, плести венки, интриги и сети. Ловушки тоже. Ее идея… Она прожила больше всех нас, но и жить хотела сильнее всех. Будто это возможно – снова стать той девочкой, которой была когда-то…

«Защищайся». Выставленные щиты, тут же разбитые вдребезги. Стальные объятия тугих нитей, мой залп ледяных иголок. Сеть разорвалась, мгновенно истлела. Кое-что возвратилось, больно уколов. Нападение – не лучшая защита… Концентрация улизнула, обвило новой сетью, более мощной. Накрыло волной удушающей энергии. Отовсюду издевательски сияли налитые жизнью отсветы, а во мне таяли. На что я рассчитывала вообще?… Эсте ушла давно. Сразу. И пять тысяч лет куковала в небытии. Избранная, чтоб ее! Марево утонуло в кругах – блеклых, мутных, разъедающих.

Вдалеке прокатилось двойное эхо. Вспышка. Маленький рассвет, ослепляющий. Опять ярко, очень.

– Не трогай ее!

Артем?! Нет… Нет. Нет! Яника удивленно нахмурилась, он вышел из расступившихся волн и тоже нахмурился, только сердито. Я бы выпуталась из сети, да не из чего уже было. Исчезла. Толку-то! Ни шевельнуться, ни крикнуть… Крикнуть что?… Господи, боже!

– Что-то новое, – Яника оглядела его сверху вниз, повернулась ко мне. – Тебя совсем некому спасать?

Она не поняла… Не поняла!

Эхо усилилось, Артем шагнул ближе и спросил не детским вовсе голосом:

– А кто спасет тебя?