Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Приложение

Аватары – сторонники гармоничного развития человечества. Пятеро просветлённых существ, издревле взявших в качестве переходных имён пять слов–заветов Прародителя.

1) Бодро – предок основателя казаков – Конана. Прошёл добровольную инициацию от учителя, сменив его после ухода. Точная дата закрыта для просмотра Велением.

Проживает на территории Белоруссии.

2) Добро – Предок основателя зороастризма Заратуштры. Прошёл добровольную инициацию от учителя, сменив его после ухода. Проживает на территории Ирана.

3) Здраво – Ученик Будды. Прошёл добровольную инициацию от учителя в 483 году до новой эры, сменив его после ухода. С тех пор – тибетец. Заточён отшельником Духом в монастыре Поталы в горах Тибета.

4) Живо – Предок Ария Оседня. Прошёл добровольную инициацию от учителя. Точная дата закрыта для просмотра Велением. Старейший из пятнадцати Сильных мира сего. Последние три тысячи лет живёт в Индии.

5) Слава – Витязь земли русской. Прошёл добровольную инициацию от учителя, после его ухода. Точная дата закрыта для просмотра Велением. В 1941 году нарушил правила, остановив объединённое действие Эмиссаров и нескольких Отшельников. Усыплён на семьдесят семь лет. Покоится в России в районе Урала. Предводитель пяти светлых Аватар.

Эмиссары – консерваторы мира, пресекающие дальнейшее развитие человечества. Пятеро существ, стремящиеся к абсолютной, бессрочной власти над всем сущим.

1) Нежить – самый молодой из Эмиссаров. В данный момент – эстонец. Инициирован после окончания Первой Мировой Войны, взамен убитого светлыми Аватарами предшественника, спровоцировавшего войну. Ближайший деятель–провокатор Второй Мировой. Однако, избежал наказания, скрываясь сорок лет от ответа в дебрях Амазонки.

2) Мёртво – Наиболее часто меняющий национальности Эмиссар. В данный момент – англичанин. Инициирован в середине шестнадцатого века, убив предшественника с помощью обмана чужими руками.

3) Горэ – с момента инициации и всё последующее время – кавказец. Инициирован два века назад, взамен исчезнувшего по неизвестным причинам предшественника.

4) Золо – в данный момент – американец. Инициирован в конце девятнадцатого века. Сменил учителя и предшественника, совершив убийство.

5) Слабо – старейший предводитель тёмных Эмиссаров. Инициатор раздора религий. Последние две тысячи лет – иудей. Выделяется тем, что убивает всех учеников, не позволяя занять своё место. Инициирован незадолго до Рождества Христова.

Серые Отшельники – обособленные нейтралитеты, преследующие только свои цели.

1) Дух – Серый нейтралитет. Китаец. Возраст – две тысячи лет. Затворник. Держит в плену Аватара Здраву в одном из монастырей Тибета.

2) Лич – отшельник. Монгол, степняк. Возраст: десять веков. В девятнадцатом веке погрузил себя в добровольный сон на двести лет. Причины неизвестны.

3) Ино – отшельник. Японка. Возраст – тринадцать веков. Сторонник особого развития Японии.

4) Тосика – отшельник. Кореянка, но после раздела Кореи живёт в Японии, сотрудничая с Ино. Возраст – пять веков.

5) Смута – старейший серый нейтралитет. Дитя песков, аравиец. Возраст – пять тысяч лет. Известен скитаниями с пророками большинства современных религий.

Cтепан Мазур
Дыхание власти

Часть первая: «Становление». Глава 1: По состоянию здоровья

Солнечный луч упрямо светил в левый глаз, пробиваясь сквозь жалюзи в детской комнате, что давно уже просто спальная комната и так называется лишь по привычке. В открытую форточку доносились запахи первых майских дней. Природа цвела и благоухала. Сидеть дома считалось преступлением… Но приходилось!

Скорпион лежал на кровати, часто вздыхая. Было от чего. Вдобавок к раздробленной руке, приложилась и опухшая, больная нога.

Оказалось, при последнем ударе в Японии разогнался так, что инерция удара ушла не только в правую руку, но и отчасти на левое колено, на которое приземлился при ударе. Сначала боли не было, как-то и не заметил. Понял лишь в самолёте, когда колено распухло и посинело.

Родителей дома не было, уехали к родным в деревню показывать бабе с дедом Ладушку. В школе в мае ничего нового рассказать не могли, только спрашивали, выпытывали, требовали сдачи переводных экзаменов. Майор Никитин похлопотал за него и Сёму и от них отстали. Вся боевая четвёрка на месяц после соревнований вышла из строя. Сенсей так и вовсе опасался попадаться майору на глаза – не сберёг бойцов. Никитин бурчал, но жаль, что ничего нового сенсею сломать невозможно – места не осталось.

Так с переломом у Скорпиона наступили досрочные каникулы. Свобода от уроков, заданий, лишней суеты. Только безделье не радовало. За окном веселился май, а приходилось сидеть дома. Тренировки всех типов были отменены. Токаява и сам с ног до головы в бинтах, спортзал закрыт. Никитин на базу не пустит, пока не вернутся в строй. Саныч был в командировке в Ижевске, оружие для частного охранного агентства закупает, как обозвал свой спецназ. Прошлой ночью снился Рысь, звал к себе в тайгу мечом помахать, но пришлось отказать. Звонил участковый Владимир, хотел организовать экскурсию в детскую тюрьму «малолетку» с небольшим заданием, но также пришлось отказать, не до зоновских разборок. Хотелось просто побыстрее срастить кости и вернуться в привычное русло жизни.

Из раздумий вывел запищавший сотик. Прилетела эмэмэска с фоткой Лерки на фоне природы. Так не вовремя уехала на пару недель на Камчатку, в санаторий с целебными горячими водами. С другими дело обстояло не лучше: одноклассники Василий и Катюха впали в школьный транс под напором экзаменов.

Бабушка Сёмы, резво вернувшись из пансионата, застав внука за лечением руки после чемпионата, забрала того на неделю на Байкал на воды и грязелечение. Блондин, однако, в последний момент стащил билеты, взял свои деньги с полученной страховки и вместо бабушки захватил с собой Машу, устроив романтическое путешествие с фальшивыми паспортами, сделанными ему с Мари в Альфе по «служебной необходимости». Сёма познакомился с её родителями, зарекомендовав себя с лучшей стороны, и те дали благословение на нежданный отпуск дочурки. Семья была бедная, путешествиями не балованная. А от любых покушений со стороны блондин обещал сберечь. Скромный. Поверили.

Даня с Андреем также не могли бегать по улице с гипсом. Переломали друг друга не слабо. Если бы родители не получили страховку за детей, Токаяве пришлось бы худо. Но всё обошлось.

Так резко наступило одиночество.

– Ну что ж, придётся посидеть с недельку дома, – в сердцах бросил Скорпион, расплываясь на кровати. – Будет время энергоресурсы восполнить. Может, кости быстрее срастутся.

В комнату, привлечённый услышанной речью, зашёл Живец. Добрее собаки ещё не было во всём белом свете.

– Эй, гибрид тунца и тюленя. Хоть ты со мной остался. Заваливайся на кровать, побеседуем за жизнь.

Живец фыркнул щеками: «Сам ты тюлень пингвинообразный, да ещё и эти белые штуки на руки-ноги напялил невкусные».

Но на кровать запрыгнул, лапой разгребая себе место сквозь кучи книг разного толка от исторических, до полной фантастики, телефонной трубки, сотового, тетрадных листков, карт строений вселенной… Скорпион скучать не любил, поскольку было время, собирал по крупицам знания о настоящей истории человечества, что не искажалась и не переписывалась по десятку раз с приходом новых царей. Достать такие сведения было очень трудно, но возможно.

– Живец, представь себе картину – мне нельзя тренироваться! Ты видел хоть раз, хоть один день, чтобы я не тренировался?

Живец поднял голову с кровати, долго смотрел в глаза, словно вспоминая случаи, потом аккуратно и проворно лизнул в щёку, не забывая печально вздохнуть напоследок.

Захотелось пить.

– Слушай, братец. Принеси-ка сока с холодильника, только не виноградного.

Живец приподнял голову, посмотрел на Скорпиона, на ногу, вздохнул, потом встал и в коридоре послышался стук когтей по паркету в районе холодильника. Живец поскрёб лапой дверь, подцепил резинку дверцы, потянул чуть вбок и на себя. Холодильник открылся. Чувствительный нос принюхался к пакету молока, пропустил виноградный сок, челюсти аккуратно подхватили пачку персикового. Затем лапой захлопнул дверку, принюхался, удостоверился, закрыта ли дверца. Убедившись, что всё в порядке, понёс сок хозяину, двуногому брату.

Скорпион в благодарность почесал за ухом, погладил. Живец замахал обрубком хвоста, гавкнул. Сергий поморщился, в коленке кольнуло, неприятная микровибрация прошлась по мышцам. Как затянется кость, надо будет уделить пристальное внимание разработкам мышц, суплес, кои включает разогрев и растяжку. А если судороги будут и дальше, то либо массаж поможет, либо что-то нехорошее с нервами. Придётся поработать над всем телом.

– Чем бы заняться? Как бы отвлечься? – Скорпион запрокинул голову, рассматривая плиточный потолок.

Живец тявкнул, дождался, пока Скорпион обратит на него внимание, и поднял переднюю лапу в направлении чёрного пыльного ящика со стеклянным экраном.

– Что? Да я даже не знаю, как его включать. Я новости по Интернету смотрю.

Живец приподнял ухо: «А я, мол, слышал, как твой отец такой же в другой комнате смотрит. Сидит без движения несколько часов кряду, а потом как встаёт, так постоянно за поясницу хватается».

– Ха, ябедник. – Скорпион без всякого интереса оглядел этот чёрный мрачный ящик. Почему-то в цивилизации необходимым атрибутом каждой комнаты был именно телевизор. У каждого свой, чтобы каждый мог смотреть именно свой канал из неких десятка-других вариантов как изнасиловать свой мозг.

Живец снова гавкнул, возвращая в реальность. Спрыгнул с кровати и убежал в коридор. Быстро вернулся с поводком в зубах, сквозь стиснутые зубы глухо прорычал, призывая исполнить приятный долг прогулки.

– Живец, ну не на одной же мне ноге прыгать. Я люблю с тобой гулять, но сегодня не могу.

Пёс медленно подошёл, недоверчиво принюхался к шине-повязке, фыркнул: «Халявщик!»

– Давай, вперёд. Дверь открыта. Сколько тебе уже раз повторять, что когда я дома, квартира на замок не запирается? Прикрой только чуть-чуть, чтобы любопытные не заглядывали, а то отбиваться неудобно.

Живец вздохнул, так печально и правдоподобно, что Сергий невольно ухмыльнулся. В коридоре послышался скрежет когтей. Живец всегда попадает по продольной ручке со второго раза. Слышно было, как потянул массивную металлическую дверь лапами на себя, не теряя поводок в зубах – это как видимость, что никого не укусит, пока зубы заняты – двинулся в путь по лестнице. Лифтом редко пользуется. А то приходящие гости в подъезде часто пугаются, когда створки открываются и взгляду предстаёт такая картина, когда пёс, встав на задние лапы, пытается передними попасть по своему этажу.

Отучил.

Перед глазами стоял телевизор, оставалось только допрыгать на здоровой ноге и включить в розетку. Скорпион ещё раз подозрительно осмотрел скучный, серый ящик и распластался на кровати. Вместо просмотра легализованного бреда, расслабился, замедлил ритм дыхания. Руки и ноги налились свинцом, веки потяжелели, сконцентрировался на солнечном сплетении, ощутил движение энергии, прислушался к телу. В груди потеплело, приятное тепло покатилось по телу. Визуально перенёс тёплый ком энергии выше, до уровня лба, третьего глаза. Снова сконцентрировался, расслабился, послал волевой импульс.

Вспышка света рубанула по глазам…

* * *

Глаза стража недобро блеснули.

На дальнем холме показались десятка два конных всадников в кожаных доспехах с изогнутыми мечами. Они кричали, улюлюкали, угрожали, подбадривая себя и остальных. Только конь вожака под хозяином стоял как литой, рассматривая фигурку стража с тяжёлым луком в налучье за спиной и тулом, полным оперённых тяжёлых стрел. Вожак не давал команду к атаке сразу, потому что слышал про луки на Руси, но сам с ними ещё не встречался. Да и богатырь на заставе, этот одиночный воин в кольчуге поверх белой рубахи, без шлема, не выглядел таким уж непобедимым, хоть и был в полтора роста выше любого из его войска. И коня у него нет, на траве рядом лежит овальный щит, на нём необычайно длинное копьё, да огромных размеров булава, будто и не для человека вовсе.

Молодые воины, самые неторопливые, понукали коней, вертелись на одном месте, сыпали предложениями, как они голыми руками захватят русича и продадут на базаре, как самого ценного раба. Рохдониты за такого большую сумму дают, всем на попойку хватит.

– Хасан, ещё немного и она нападут даже без твоей команды, – послышался за спиной голос Урбека, «правой руки» вождя.

– Предчувствие у меня, Урбек. Странное в том человеке. Могучее.

– Да брось, Хасан, тот же русич, что и все остальные. Убьём и пройдёмся по его селению огнём и быстрой саблей. Ещё до захода солнца уйдём снова в степь, до прихода пограничного отряда.

Вождь вздохнул. Урбек прав, сейчас русич умрёт и всё его селение в их руках: грабь добротные дома, жги посевы, насилуй девиц, убивай мальцов, заживо сжигай стариков. Пока отряд князя заметит огни, пока ещё доберётся. За это время успеют вернуться в степь.

– Отряд! Кто первым принесёт мне голову этого русича, получит золотой, нет, два золотых! Я хочу сделать из его головы чашу!

Урбек подхватил слова вождя и повёл отряд вниз по склону. Лошади стали набирать скорость. Стоит только спуститься с холма, подняться на другой и покромсать одинокого стража границы.

Русич насчитал два раза по десять и ещё троих всадников. На дальнем холме остался лишь вождь, наблюдает. Как всякий стратег, сидит в кустах. Рука потянулась за налучьем, на свет показался сложный составной лук в форме буквы «М», рука в кожаной перчатке наложила первую стрелу, немного подождал, подпустил поближе.

Воздух разрезал наконечник стрелы, за ним второй, третий. В то время, как первая стрела за триста с вершком метров пронзила навылет кожаный доспех и вылезла из спины первого всадника, в воздухе висело ещё пять стрел, сам накладывал шестую. Вторая попала в голову коня, тот на огромной скорости, спускаясь с холма, подмял под себя всадника. Больше не встанет. Третья вошла в шею ещё одного наездника. Четвёртую метил во второго после вождя по старшинству человека в отряде – Урбека – но тот подставил лёгкий щит, пригнулся, стрела хоть и пробила щит насквозь, но удар лишь чиркнул по бедру мишени. Пятая убила под ним коня, но успел спрыгнуть раньше, покатился с холма. Сильно не пострадал. Встанет.

Всадники спустились с холма и стали подниматься на тот, где был русич. Поднималось уже семнадцать. Стрелы с белым опереньем больше не промахивались, кожаные доспехи пронзались, как трухлявые пни. Стрела всякий раз забирала жизни либо степняков, либо коней под ними. Без коня дикий степняк не боец, в рукопашной его и юнец заломает.

Тул опустел. На холм поднимались шестеро всадников. Урбек и вождь остались вдалеке. Богатырь заложил лук в налучье, бросил на щит. Покрепче схватился за длинное копьё в полтора роста. Под кожей на груди задвигались тугие удавы, ладонь доверительно перехватила выщербленную от долго применения потёртость. Остриё копья отразило солнце, блеснуло.

Взмыленные, не подкованные – для скорости – кони, роняя пену, приближали падальщиков. Всегда объявляются, когда все мужи по осени на построение в княжескую дружину уезжают. Времена лихие. Деревни без защитников остаются. Одна надежда на одиночных богатырей-заставщиков, что как кордон встают между мелкими отрядами в несколько десятков человек. А коли крупные, то застава за князем шлёт, за подмогой.

Длинное копьё выбросило с седла первого из шести. Конь освобождено брыкнул копытом и помчался дальше. Едва успел снять степняка с копья, как подошла очередь второго. Третьего проткнуть не успевал, тот чиркнул изогнутой железкой в опасной близости от головы. Пришлось бросить копьё, чтобы увернуться. Богатырь пригнулся. Схватил степняка за ногу, да швырнул с коня вниз под ноги наседающим. Подбежал к щиту с булавой, прикрылся червлёным щитом. Три короткие стрелы с чёрным оперением из воронова крыла звякнули и отлетели, как горох от стенки. Увернулся ещё от одной, пущенной в упор из короткого дугообразного лука степняка. Наездник замешкался, пристреливаясь, выдался удобный момент метнуть булаву. Металлический, шипастый набалдашник разнёс череп врага вдребезги. Но в метавшую руку воткнулась степняцкая стрела. Богатырь рассвирепел, кинулся вперёд. Щит со всего размаху опустился на голову низкорослого коня, тот рухнул, поджав передние ноги. Голова наездника–степняка оказалась в руках богатыря, сжал, не обращая внимания на боль в руке. По рукам заструилась тёплое. В спину чиркнула еще стрела, застряла меж колец кольчуги, погрузившись лишь на половину длины наконечника. Богатырь развернулся и бросился под коня последнего степняка, привстал, ноги погрузились в землю, зато конь подскочил, сбросил седока. Богатырь поднял ногу и опустил на голову отродья.

Жизнь младших шакалов закончилась.

Порубежник, тяжело дыша, поднял булаву. В глазах двоилось, если сядет, то не встанет. На холм бежал пеший Урбек, сзади на лошади его догонял вождь, попеременно раздваиваясь. В глазах начало чернеть. Посмотрел на стрелу в руке, обломил древко, оставив остриё в ране. Всё равно долго не проживёт, насколько знал степняков, не было случая, чтобы стрела простой была. Отравлена. А до городища далеко.

Вождь подхватил Урбека на лошадь, теперь поднимались на коне на холм вдвоём.

Богатырь нахмурил брови, вот и боги в Ирий зовут, да только погибнуть от яда – позор, надо, как и сотни поколений предков – в бою, но никогда от старости в кровати. Здоровая рука сжала рукоять булавы до хруста в пальцах. Побежал вниз навстречу двум всадникам. Прежде чем понял, что последний раз падает, чтобы никогда не встать, метнул булаву что есть мочи.

Вождь вздрогнул, застыл парализованный страхом. Так же за спиной застыл Урбек. Русич, после двух всаженных стрел, каждое лезвие которой смазано ядом, что убивает мгновенно, едва попадая в кровь, сумел выжить так долго. Русич не только не умер, но и бежал прямо на них, сверкая зелёными, как изумруд глазами, в которых ясно виделась смерть троих; своя и врагов.

Русич упал, но булава полетела дальше, вращаясь, приближалась к голове вождя. Вождь так и не смог отвести зачарованного взгляда, когда кусок шипастого булата проломил череп, как глиняный горшок. Проломил не только ему, но и Урбеку, что держал голову на одной прямой с вождём.

Смерть пришла за троими.

Часть первая: «Становление». Глава 2: Секреты семьи

Лёгкий ветерок едва ли охлаждал в это поистине небывалое жаркое и душное утро. Июнь едва получил эстафету лета, как принялся за работу всерьёз, без выходных и поблажек. Прошло всего три часа с момента, как поднялось солнце, но раскалённый гигант настолько прогрел воздух, что день обещал быть суше, чем в пустыне. Ещё и на небе ни облачка. Лишь небесная синь простирается на весь горизонт над горным кряжем Сихотэ-Алиня.

Одиночество Скорпиона не продлилось долго. Дмитрий первым вернулся с деревни, оставив женскую часть семьи в селе ещё на недельку заряжаться солнцем и откармливаться свежими продуктами и парным молоком. Нога юноши почти зажила, и отец изложил то, что давно хотел сказать и показать. Так отец и сын отправились в небольшое путешествие.

Нетронутая человеком тайга простиралась на многие десятки километров вокруг. Последняя дорога закончилась в десяти километрах от этого места, дальше шли пешком сквозь непроходимые дебри, под вопиющие атаки и гул кровососов. Самки комаров решили, что больше ни один человеческий инкубатор сюда не забредёт, и решили подоить обоих двуногих сразу и досуха.

Скорпион перевёл взгляд на отца, того человека, который его заменил. Уже год спокойно зовёт не Дмитрием, а просто «отцом» или «папой». Поначалу эти слова произносились с трудом, осторожно, как будто каждое могла ранить похлеще любой осколочной гранаты, но со временем, теплотой и заботой, барьер рухнул, рассыпавшись в самые мелкие крошки. В один из дней Сергий понял, что произносит слово «отец» без внутреннего напряжения – породнились.

Дмитрий побродил вдоль подножья хребта, сравнил нагромождение камней по одному ему заметным ориентирам, затем кивнул, разрушая какие–то внутренние сомнения:

– Из десяти человек, что первоначально были допущены к этому проекту, в живых осталось только трое. Причём я самый молодой из них.

– Где остальные?

– Один в психиатрической лечебнице за границей, другой пропал без вести.

Скорпион воздел глаза к небу, активно почесался, чихнул, наконец, выдал идею:

– Тогда почему ты думаешь, что он живой?

Дмитрий присел возле одного из камня, пробурчал:

– Тоже где-нибудь за рубежом пытают в надежде раскрыть последние секреты Родины. Только ничего у них не получится. Пласт информации об этой базе настолько заблокирован в подсознании, что даже под самым сильным гипнозом или наркотическим препаратом этот блок не снять. В случае чего, мозг захлебнётся кровью.

Неприятная догадка вышла из уст сама собой:

– Батя, так ты остался один?

Дмитрий растянул губы до ушей, в глазах отразился блеск:

– Нет. Теперь нас двое. Запомни все манипуляции, пригодиться.

Отец подробно показал все действия. С последним рычагом глыба камня отъехала в сторону, обнажая небольшой чёрный зев, такой, что пролезть в него можно только ползая на пузе, и только по одному человеку. Из глубин потянуло холодным воздухом, там внизу было как в старинном склепе.

Дмитрий лёг на землю, обронил:

– Десять метров клаустрофобии и разодранные в клочья локти, и коленки стоят того, что ты увидишь. Поползли, не пожалеешь.

Скорпион, проталкивая сумки в пещерный лаз перед собой, приметил:

– Как же, интересно, ваши толстые профессора сюда добирались?

– А много ты видел толстых отечественных учёных? – донеслось до Скорпиона.

Послышался звук задвигаемого камня. Скрылся последний свет, погружая в полный мрак.

– Теперь нет пути назад, да?

– Не боись, механизмы надёжны.

Ползли на ощупь. Скорпиона не оставляли сомнения, что этот лаз в любой момент может засыпать завалом и пышные каменные похороны обеспечены. Клаустрофобия какая-то. Но всё равно с упорством толкал сумки впереди себя. Метров через десять руки в каменной крошке нащупали другую поверхность, холодную металлическую плоскость. Добрался. Глаза даже начали привыкать к чёрному зеву, очерчивая контуры лаза.

– Закрой глаза, прикрой рукой и уткнись носом в землю. Сейчас будет небольшой сюрпризик, – выдал инструкцию Дмитрий, выбираясь из каменной кишки первым.

Едва Скорпион произвёл необходимые манипуляции, как яркий, ослепляющий свет брызнул со всех сторон. Для человека, который только что полз в полной тьме, это могло кончиться потерей зрения.

Затем яркий свет погас, сменившись красной лампой под потолком. Скорпион вылез из лаза и оказался на металлической платформе размером три на три метра, с ограждением по периметру. Огоньки красных ламп уходили далеко вниз, под платформу, насколько хватало глаз, казалось, они идут до самой преисподней. Дмитрий показал на восемь переключателей в стене. Опустил тумблер только одного.

– Только этот, дотронешься до какого-нибудь другого, и четыре крупнокалиберных пулемёта изрешетят тебя в клочья. Будь осторожен.

Скорпион нахмурился:

– А на выходе? Там если ошибиться?

– Просто не пустит, и все внутри узнают, что на поверхности вражина. Кстати, если через минуту после опускания тумблера не надавливаешь ладонью вот здесь, то, манипуляция с оружием активируется.

Платформа с огромной скоростью помчалась вниз, стоило Дмитрию надавить ладонью на место, в десятке сантиметров от тумблеров.

– А сколько метров под землю? – Скорпион с удивлением заметил, что голос расплывается от скорости, хотя ощущения полёта не ощущалось, как в простом лифте, даже волосы всё так же лежали по плечам.

– Три с небольшим километра.

– Экскаватор пролез в ту дырочку? – спросил в сомнении названный сын. – Его разве не должно было ослепить?

– Это гора уже надстраивалась над базой в естественном виде. Тогда ещё не было никаких спутников, и никто с космоса не мог видеть, что творится в дебрях тайги Советского Союза. Первоначально эта был просто секретный бункер, возведённый по приказу товарища Сталина в начале пятидесятых. Ни Хрущёв, ни Брежнев, ни Андропов об этой базе не слыхали. Горбачёв, не глядя, подписал указ о модернизации её до этого уровня. Все президенты после него о ней и понятия не имеют. Это внутренняя разработка одного теневого генерала. С мозгами вместо дачи.

– С мозгами? Что же в ней такого? – Скорпион, лишь напрягая внутренние ощущения, ощутил, наконец, замедление движения платформы. Они почти приехали.

Отец не ответил.

– Что здесь из оружия? Ракеты есть?

– Напиханные всеми новейшими разработками, в том числе не принятыми на вооружение. Специально «не замеченные», так как они работают по принципам иной физики. Их просто невозможно сбить. Когда-нибудь о них ещё заявят. Когда разумные доводы кончаться.

– Ядерка, которую невозможно сбить? Гм… чую ужас потенциального противника.

Отец продолжал, не обращая внимания.

– Опытные образцы. Основная задача базы не в военной цели. Накрыть огнём потенциального противника – это, конечно, полезно, но в основном это лаборатория новых достижений… была. Жаль, что последние годы кроме меня здесь никто не появлялся. Нет даже обслуживающего персонала, ещё через лет двадцать здесь всё просто рухнет в небытие. А ведь здесь с успехом могли продолжать развивать космическую гонку. Ту, что выиграли и испугались выигрыша, погрязли в колхозах.

Платформа застыла. Дмитрий подмигнул и показал, что надо ещё раз надавить в определённое место, а то снова автоматы, пулемёты.

– У страны два космодрома, а используем Байконур, – добавил Скорпион.

– И «Плесецк» и «Свободный» требуют много средств для развития и модернизации. Кто-то решил, что проще построить новый. Даже выделил деньги, но строить не спешит. Поспешишь вроде как людей насмешишь.

В ноги мягко надавило. На смену мигающим, красным огонькам по длинному туннелю вспыхнул свет энергосберегающих ламп под потолочными сводами. Они остановились сверху и глазам предстали огромные комнаты-комплексы, разделённые коридорами, стенами, массивными дверьми. Под горой находился целый лабораторный институт. Секретный, таинственный и… одинокий, всеми забытый. Везде целыми клочьями висела многолетняя паутина. Видны лишь вмятины шагов одного человека. Да и Дмитрий был здесь очень давно.

– Бать, а тот генерал он… – Скорпион соскочил с платформы.

– … застрелился, – продолжил рассказчик. – Не выдержал глумления над страной. Это официальная версия. Но на самом деле… помогли. Насколько мне известно. Многие задаются вопросами куда деваются средства, если ничего не строится и не развивается.

Скорпион вздохнул.

Отец продолжил:

– Я тогда только начинал свои первые шаги в области военных разработок. Меня заметили, предложили внешне оставаться тем же самым работником на разлагающуюся партию, а тайно работать над настоящими проектами. Вот это была действительно работа. Днём я отчитывался перед партийным аппаратом, а ночью, словно одержимый, ваял и творил скачок прогресса.

Скорпион прошёлся вдоль комнат, разглядывая сверхпрочные стены, потолочные своды. В конце коридора было что-то похожее на командный пункт с креслами и кучей техники.

Дмитрий продолжал:

– А потом в один день всё рухнуло, со мной резко перестали выходить на связь. Я на время лёг на дно, но позже узнал от тогда ещё живого коллеги по нашей тайной работе, что начальство мертво. Словно кто-то устроил охоту. А позже, несколько лет назад и коллега пропал. Я не знаю, каким чудом не вышли на меня. Может, ещё выйдут.

Дмитрий пошёл вдоль бронированных стен к компьютерному терминалу, сел в одно из четырёх кресел-яиц. На голову водрузился шлем, из кресла выдвинулся пульт, похожий на клавиатуру, но с меньшим количеством кнопок и сделанным, скорее, под руки, под каждый палец. Гибрид клавиатуры и джойстика.

– Если база в запустении уже десяток лет, то откуда эти компьютерные терминалы? – Скорпион сел в соседнее кресло, произвёл те же манипуляции.

Дмитрий совсем поник:

– Эх, Сергий, Сергий… Ты даже не представляешь, какие компьютеры мы имели. СССР на два года ранее Штатов мог дать миру полноценные компьютеры. Но, как водится, засекретили разработку сразу, как создали. Это на Западе чуть что открывают, так сразу в народ, в производство, прибыль, деньги, а у нас в стол, в архив, в «совершенно секретно». Это всего лишь тестовая модель. Внук «Эльбруса». Электронного русско-белорусского проекта. Если когда-нибудь о таком слышал. Понимаешь, у нашей страны в последнее время есть неплохие перспективы выйти на компьютерный рынок. Вот воспользуемся ли возможностью – это другое дело. Нужны деньги. А откуда у самой богатой ресурсами страны мира деньги? Мы же даже первый проект интернета посчитали не перспективным.

Едва шлем налез на голову, как перед глазами поплыли строки загрузки обрабатываемой информации. Комплекс включился и застыл в ожидании, поскрипывая, и подмигивая разноцветными лампочками.

– Единственный недостаток комплекса в том, что он не имеет связи со спутником. Нужен свой спутник, чтобы не выдать место расположении базы. Вообще база функционирует на девяносто три процента. – Дмитрий словно жаждал этого отчёта, ему так не хватало того самого теневого генерала, который с улыбкой сказал бы: «Надо, товарищ Семёнов, надо!». Как же стране не хватало пассионариев.

– Бать, так ты последний, кто знает о существовании базы?

Дмитрий кивнул.

– Так получается… она… твоя? – уточнил Скорпион.

– Ну-с… как можно так говорить? – возмутился приёмный отец. – Она народная!

– Так почему бы нам её не восстановить? Народу-то пригодится!

– Ха, да где ты возьмёшь столько денег? – невольно вздохнул человек, который очень хотел, но не очень мог. – А люди? Связи? Прочее?

– Да люди не проблема. Есть деньги, есть и люди. А если есть деньги и воля, то даже целые страны появляются. Так Сталин Израиль на карте проявил. А где воля, там и связи.

– Но у нас даже денег нет.

– Есть Цель, будут и деньги.

– Что ты задумал? – прищурился отец.

– Так Саныч как раз место дислокации для спецназа, так и не придумал нормального. Ныкается по городу то там, то сям, снимает комнатушки. Что если в десятке километров отсюда обосноваться?

– Под базой есть туннель на тридцать километров. Выходит, под озером. Нужны акваланги и проблема решена. Ну, разве что кроме зимнего варианта. Но там тоже что-нибудь можно будет придумать. Зимник возвести для прикрытия на первое время.

– Вот и замечательно. А как насчёт ещё одного источника финансирования?