Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Часть первая: «Иномирный вариант». Глава 6: Тяга

Два дня спустя по нашему времени.

Декабрь.

Россия. Где-то в небе над Дальневосточной тайгой.

Зажглась красная лампочка. Сёма, похлопав себя по коленям, поднялся. Самолёт достиг точки назначения. Пора на выход.

Долгожданный карантин (почти сутки ожидания!) пройден, и ближайший способ добраться до тайги и купола Рыси – самолёт. Разве что в тайге нет взлётно-посадочной полосы, а сам Серый Отшельник, который мог подбросить «по-братски», исчез.

Андрей Поднебесный всегда исчезал так, что ни одна рация не в состоянии дозвониться.

Придётся десантироваться привычным больше Даниилу-десантнику способом. Пришедшие в себя десантники после карантина даже лучший парашют выдали. Конечно, с пачкой памперсов. Шутники, припомнившие все подколы в Иномирье. Вот только не помнили, как сами слюни пускали сутки назад.

– Ладно, спецназ тоже не забывает обид, – буркнул Сёма и прицепил крюк к тросу. – Спецназ запоминает и мстит.

Исчез и Скорпион, уходящий из Иномирья последним. По разнице времени, он должен был появиться не раньше, чем через несколько дней. А это ОЧЕНЬ долго!

Десантный тяжёлый парашют непривычно сполз к заду. Не те лёгкие спортивные, к которым привык на разных заданиях.

– Мозг, запомни десантуре со следующей зарплаты спортивные парашюты купить, – пробубнил сам себе блондин. – Авось пригодятся.

Инструктор открыл дверь, запуская в салон холодный, морозный воздух, прокричал:

– Зима! Дубак! Ветер сильный, да и на деревья приземлишься! Открытых мест нет! Тайга! Хоть нож под рукой держи стропы обрезать. Ты хорошо подумал, смертничек?

– Да знаю. Не первый раз прыгаю, – ответил Сёма, пытаясь сосчитать сколько раз он совершал прыжки.

Выходило три десятка, но это летом. Зимой ещё прыгать не приходилось. Тут условия особые.

Парашютные прыжки в зимний период, конечно же, отличались от прыжков летом. Прежде всего – вопросом одежды. Если и летом она должна была быть достаточно плотной и закрытой на высоте, где всегда холодно, то зимой, когда помимо мороза ещё и ветра продували насквозь, одеваться приходилось по максимуму.

Не зря инструктор первой базы (Тень-1) предложил надеть лыжный комбинезон. Цельный, тёплый, без капюшона и лишних висюлек.

Ботинки Сёма взял военные, с высокой шнуровкой. На руках были лыжные перчатки, на голове шлем открытого типа с шерстяным подшлемником. Чтобы щёки не обморозить.

Инструктор пожевал губу, спросил:

– Оно того стоит?

– Меня жена два месяца не видела… – начал Сёма честно.

– А-а, – расстроился дядька, рассчитывая услышать что-то более интересное. Поднимать ради этого самолёт структуры было неразумным с его точки зрения. – Жена. Ясно.

– …а я её целых два дня, – продолжил Сёма.

Инструктор молча отошёл к пилоту, посчитав, что больше объяснений ему не требуется. Вообще никаких.

Блондин усмехнулся и, оттолкнувшись от краёв люка, прыгнул в воздушные потоки. Ветер сначала врезал воздушным кулаком в лицо, затем обнял тело как дитя. Разве что объятье было холодное и недолгое. Купол раскрылся быстро, высота была небольшой. Чем выше, тем холоднее. Приходилось прыгать почти с минимальной высоты.

Сильный ветер подхватил и раскачал, едва не запутав стропы. Сёму накренило, понесло в сторону. Не на шутку перепугавшись, едва не принял решение сорвать парашют и выпустить запасной. Но в последнее мгновение обошлось. Военный парашют оказался надёжным. Спортивные и рядом не стояли.

Ноги с разгона рухнули в холм снега, вдоволь усыпавшего верхушки сосен. Горсть снега бросило в лицо. Дёрнув последний раз, полёт прекратился. Парашют вполне предсказуемо запутался в ветках деревьев. Сёма достал из-за пояса армейский нож и принялся пилить стропы. Те неожиданно быстро промёрзли. По ощущениям, словно мясо из морозилки рубил тупым лезвием.

Минута усердия и блондин рухнул по пояс в сугроб, затем покатился по склону вниз, быстро набрав одеждой приличный ком снега, который вдобавок прикатил его на поляну, где этого добра и без того хватало.

Когда круговерть остановилась, Сёма приблизил руки к лицу. Даже в полутьме снежного плена это удалось без труда. Отплёвываясь и утирая от снега разгорячённое морозом лицо, пленник проследил за падением слюны, нащупав её ладонью со стянутой зубами перчаткой. Оказалось, что он почти в горизонтальном положении.

Выкапываться приходилось не глубоко, но мешал рюкзак за плечами. Нож же потерялся в процессе падения, чтобы срезать лямки. Пришлось снова одевать перчатку, помогая зубами, разгребать руки, отвоёвывая себе пространство у снежного плена и вращать плечами, изворачиваясь змей. Только так удалось избавиться от парашютного рюкзака, а затем без особого труда выбраться из снега.

Паникёрских мыслей не было, страх отсутствовал. Сердце билось спокойно, позволяя выполнять чёткие инструкции мозга, который проходил и не такую тактико-тренировочную задачу. Их в структуре натаскали и не из таких ситуаций выбираться.

Несколько минут работы и он даже взопрел в комбезе. Вроде и снег не спрессован, и отрываться не глубоко, и кислорода первое время хватало, пока рыл, и обморожение получить не грозило, но перед глазами с растаявшими от тепла снежинками на веках, постоянно стояло лицо встревоженной Марии. Она словно переживала за него здесь и сейчас. Потому спешил больше, чем того требовала ситуация.

Выбравшись и отдышавшись, повертел головой, оглядевшись на местности. Понятия, куда попал, не имел. Все ориентиры, что были летом, исчезли. Всё вокруг казалось одинаковым. Кроме Сихотэ-алинского хребта. Горная гряда располагалась на востоке, значит, противоположная сторона от неё был западная. Если вставал правой рукой к гряде, то лицом смотрел как раз на север. А самолёт и летел на север с юга, значит, скинул его за куполом. И следовало двигаться в южном направлении. Так парашютист окончательно разобрался с направлением, выбрался из снега поближе к деревьям и берцы бодро стали вминать снег по направлению к любимой.

В какой-то момент пришлось остановиться. Страх кольнул в сердце. Рысь смотрела на него в упор, встав так, что видна была лишь голова и передние лапы. Из такого положения она могла с лёгкостью прыгнуть. Для безоружного человека, находящегося в снегу выше колен, это могло оказаться фатальным.

– Не шали, год был урожайный, пожаров мало, наводнения в этой области отсутствовали, ты не голодная, – сказал уверенным голосом Семён, раздумывая, успеет ли скинуть комбез, чтобы воззвать к тотему тигра.

Коготь её быстро отгонит, но на это нужно время. А вот хищнику прыгнуть и впиться в горло, разрывая задними лапами живот, дело нескольких секунд.

Рысь подёрнула ухом, подвигав кисточкой.

Сёме захотелось улыбнуться, но показывать зубы не следовало. Хищник мог расценить это как угрозу. Вместо этого Леопард проявил свои зрачки, и глаза блондина обрели желтоватый отлив, видоизменив зрение и внутреннюю суть.

Рысь, заметив опасного соперники, повернулась и быстро скрылась за деревом, лёгкой походкой почти не тревожа снежного настила.

С Леопардом шутки плохи.

* * *

Мария Корпионова сидела на лавочке, укутанная в медвежью шубу. День был морозным и солнечным. Самое время для долгих прогулок. Вдоволь находившись по тропам вдоль купола, берегиня присела перевезти дух возле дома.

Руки будущей матери в меховых варежках сами собой начали гладить живот. Восьмой месяц. Недалеко до родов. Сёма говорил, что будет девочка. Но УЗИ не делала. Сюрприз будет.

Интуиция редко подводила неистового арийца, и Маша, поверив загодя в женский пол ещё не рождённой, каждой ночью перебирала в голове имена. Тысячами те прошлись по уму, но ни на одном из них так и не задержалась.

– Где этот командировочный, когда он так нужен? – грустно спросила будущая мать и ощутила, как ребёнок проверил на прочность своё обиталище. – Тише, тише, каратистка. – С папой на тренировки будешь ходить, да? С автоматами по лесам бегать? Может, лучше пирожки вместе на кухне состряпаем? Как тебе идейка, доча?

На крыльцо вышел раздетый по пояс Рысь, следом с накинутым полушубком на плечах выскочила Наталья, обнимая любого сзади за пояс. Округлившийся живот уткнулся ему в поясницу.

Ёруш спал, так бы и он выскочил.

– Похоже, ужин будет весёлым, – обронил Отшельник. – Гостей полон дом наберётся. А там глядишь – и Новый Год завтра все вместе справим. Сейчас только один из полудурков перестанет мой тотем в лесу пугать. И если включит мозг, быстрее до дома выйдет.

– Сергий с Симеоном вернулись из Иномирья? – проворковала ему на ушко Наталья. – Так же его на самом деле зовут? Симеон Корпионов!

– Так… но он ещё не понял, – ответил Рысь. – Сам дойдёт со временем. Обоих ощущаю. Леопард уже возле купола. Скорпион на базе. Верно, разнос координаторам устраивает.

– За что?

– Поспешили и отправили группы в Иномирье без психотронной защиты, понадеявшись на Аватар и стремительность контратаки. Научные группы, высланные вдогонку со всем оборудованием, так же попали под эффект подавления, не достигнув вовремя цели. Фактически это полный провал для Главки. Совет перетряхнёт генералитет. Такие ошибки не допустимы. У нас нет права на подобные ошибки.

– Давно пора было вернуться, – вычленила главное для себя Наталья. – Девушки заждались. Маша так и места себе не находит с тех пор, как ты забрал её из квартиры в городе.

– Не забрал, а позаимствовал на сохранение, – уточнил Андрей, прекрасно понимая, что боевые подробности берегиню не особо интересуют.

– Всё одно нам вместе веселей, да и ей одной дома в тоске не сидеть…

Рысь кивнул на окраину леса, Наталья пригляделась. Едва заметной фигурой показался среди деревьев первый гость. Он махал, кричал и не переставал бежать. Рысь, удалившись от него на приличное расстояние, по итогу взобралась на дерево, развалившись на широкой ветке и потеряв интерес к проведённому. Миссия выполнена, да и ладно.

– Не подбросишь его разве? – улыбнулась Наталья. – Сколько бежит-то?

– Пока просить не научится – нет. И так тотем встречать отправил. Понял не сразу. Эх, надо было мишку послать, этот быстрее мозг активирует. Потому что выглядит весомее. Симеону же нашему внешнее сначала надо показать, чтобы потом до внутреннего дошёл. Раньше то его Велес подгонял. А теперь… самому до всего приходится доходить. А своим умом всегда тяжело.

– Он не их тех, кто просит, – припомнила берегиня Отшельника.

– За это и уважаю. Но гордыню тоже можно помять, помнуть и подзабыть.

– Дмитрия с Еленой-то возьми, – напомнила Наталья. – И Ладу.

Рысь промолчал, что Лада в реанимации. Сколько дней неистовый ребёнок будет приходить в себя в здравнице, вопрос всех вопросов.

– Это запросто. Посидим по-семейному, – ответил Рысь. – Но завтра больше гостей будет.

– Так в чём же дело? – обрадовалась Наталья. – Какую ёлку будем наряжать?

– Ту, что дед посадил. С саженца за век вымахала. Ровесница Всеслава. Жаль, что дед не дожил до этого времени…

Наталья обняла, не давая грустить, поцеловала в щёку:

– А кто достанет до верхушки?

– С этим как-нибудь справлюсь, – улыбнулся Отшельник. – Украшение зелёного гиганта беру на себя.

Маша посмотрела на притихших на крыльце голубков и перевела взгляд туда, куда оба смотрели. Сердце сразу забилось быстрее. Пошла навстречу. Сначала медленно, но уставшие после долгой прогулки ноги сами задвигались быстрей, почти побежала…

Сёма понёсся так, что не догнать никакой собачьей упряжке, разве что снег не летел сзади. На последней сотне метров почти заставил себя сбавить скорость, чтобы не сбить беременную жену с разгона, не повалить в снег, да там и расцеловать. Просто сразу остановился на последнем действе, не позволяя себе и крепких объятий. Нежность, только нежность… Обнимет ещё не так, хрустнет и пеняй потом за свою спешку себе же.

Рысь с Натальей расплылись в улыбке, глядя, как Сёма подхватил любимую на руки, покружил и понёс к дому, почти не отрывая губ от её губ.

– Вот так и живём, доча. То нет папки, то из зимнего леса появляется, как Дед Мороз, – запричитала по инерции порядком довольная этим Маша. – Всё какой-то любитель дарить неожиданные подарки. Но это ещё ничего. Вот как-то на летающей тарелке прилетел, тогда удивление было. А так привыкнешь к нему постепенно, доча.

– Любляна, – протянул Сёма, пробуя гласные звуки на вкус.

Выходило сладко и тепло.

– Что? – не сразу поняла Маша.

Сёма прижался щекой к щеке, прошептал на самое ухо:

– Дочь наша – Любляна.

Берегиня отстранилась.

– Я тысячи имён перебрала, – будущая мать прикусила губу и застучала кулачками в грудь «деда мороза», – а ты просто так явился и сразу дал ей имя? А со мной посоветоваться?

– Как можно дать имя той, у которой уже есть имя? – искренне удивился блондин. – Она велет с древней, мудрой душой. Сама знает, как себя наречь.

– Кто она? – не поняла берегиня.

– Велет.

– Какой ещё велет?

– Велет или волот, – добавил Сёма. – Не первый раз перерождённый «человек» со старой душой. Многоопытный, очищенный путем, просветлённый, если хочешь. Фактически, подобен человеку, но более светел и с гораздо большим набором ощущений и возможностей. Такое объяснение пойдёт? Или лучше в тепле засыплешь вопросами?

– Но Велетом зовут орла Скорпиона, – припомнила Маша.

– Ага, и Меченый нанёс нам всякой чуши про то, что так звали великанов-переростков. И как всегда забыл добавить, что не всех. Часть правды хуже последней лжи, так ведь, Машка? Велеты – это лишь один из четырёх древних родов.

* * *

Владлена укутала Боремира и вышла на крыльцо соседнего дома с ребёнком на руках. Там слышался разговор, доносился смех, и сердце подсказывало, что любимый совсем рядом.

Руки не слушались третьей берегини под куполом. Мысли путались, нервничала. Успокаивал лишь спокойный взгляд сына. Ясные синие глаза смотрели настолько чётко и осмысленно, что не верилось, что новорожденному едва ли исполнился месяц. Боремир, наевшись грудного молока, не плакал, и его лёгкая улыбка невольно успокаивала. Словно он оберегал её так же, как она его. Только на других уровнях. Забота за заботу. Больше, чем простая схема взаимодействия «мать-дитя».

Мать поднесла ребёнка к лицу, нежно поцеловала в щёку. Глаза немного подёрнуло пеленой. Постродовой синдром ещё не прошёл, и на глаза периодически надевали вуаль слёз. Вроде бы без видимой причины, но какой же она стала сентиментальной.

Скорпион появился у крыльца, где уже все собрались и собирались войти в дом, ожидая, пока нагуляется с ребёнком Владлена.

Весь в пыли и с мелкими камешками на плечах, Сергий первым делом отвесил Сёме подзатыльника.

– Слушай, гений блондинистый, ты взрывчатки на выходе оставить не мог? Я много времени потратил, прежде чем удалось достаточно раскачать тело и создать волновой диссонанс, обрушивший своды скал!

Сёма всплеснул руками:

– Ах, простите, я не подумал! Проблем и так хватало. Ты бы видел, как учёные линейками спецназ в скалах разгоняли! Как маленькие стойкие училки в школе старшеклассников.

– Мы не практиковали в достаточной мере волновые удары. Я мог не успеть к Новому Году! – добавил Сергий вслух, а на невербальном диалоге приметил. – Волны искажают пространство! Это влияет на Дальноступ! Меня чуть не засыпало! К тому же переход работает частично на своих физических законах. ТОГО мира! Меня едва не выбросило за пределы «туннеля»! Если бы не разделил единый скачок на три последовательные дольки, цепляющиеся за пространство, которое уже разваливалось вследствие волнового воздействия, меня бы размазало в пространстве вместе с сознанием. Ты понимаешь, на что ты меня обрёк?

– Прости, брат. Эта психотронка совсем сбила мысли. Я не думал, что на меня так легко повлиять.

– Легко, если не обращаешь внимания на собственные ощущения. А ты не обращаешь. Ведь за тебя этим всегда занимался Велес!

– Серёжа… – обронила тем временем вслух Владлена, отдёргивая от мысле-передач.

Ей требовалось внимание. И тем более – сыну. Дела подождут.

Скорпион в момент забыл все претензии, повернувшись к двум самым близким на свете существам. Не обращая внимания на пыль на одежде, обнял обоих. Улыбка сына подсказала, что всё сделал верно.

Всё в жизни. В любой её момент.

– Пожалуйте потчевать, – обронил с крыльца Рысь. – А после самый умный полезет на ёлку, пока самый говорливый будет подпрыгивать за ним с игрушками.

Часть первая: «Иномирный вариант». Глава 7: Сопереживание

То же время.

Здравница-3. Урал.

Пи-пи-пи…

Осточертевший писк медицинского оборудования бесил, но отключить его – подвергнуть её риску. Вдруг пульс перестанет биться? Вдруг сердце не выдержит и остановится?

И никто не узнает.

Василий сидел на стуле рядом с кроватью и безмолвно взирал то на капельницу, то на проколотую вену с катетером, но чаще всё же на недвижимое бледное лицо в обрамлении серебряных волос.

Смотреть на него мог три вечности подряд, а вопрос – «почему?» перед ним даже не стоял.

Смешав все три типа подхода в лечении выздоравливающей – а не больной, как принято говорить – Гений прекрасно понимал, что официальная медицина пока даст лучший эффект. Акцент в обучении докторов нового типа делал на её достижениях.

За официальной медициной стояли века практики. А целителей структуры ещё полноценных не взрастили, да и парамедики из отдела Кота только-только приступили к практике.

Подпускать их к той, которой дорожил? Да не в жизнь! На себе можно эксперименты ставить, но только не на ней. Вновь и вновь он пытался понять, что за них их связала? И нить ли, или он просто остальное себе всё придумал?

Поговорить бы с ней не через пару-тройку лет, а сейчас. Понять, прояснить. Но как же бесит этот проклятый писк бесполезных дорогостоящих железок!

Где эффект от всех этих лекарств? Почти сутки ничего не происходит. Она просто лежит и едва слышно дыхание.

Хорошо хоть сама дышит, иначе бы быть и самому Василию седым. В нём переживания столько, что на всё отделение хватит. А почему – так ли важен ответ?

В конце концов, он ей сопереживал. И Лада для него была источником беспробудного вдохновения. А когда это началось – так ли важно? Просто стал смотреть иначе. Иначе воспринимать. А над деталями не задумывался.

Главное, чтобы она выздоровела. Расти ей ещё и расти, взрослеть. А через пару лет, кто знает, что будет?

Пожалуй, можно допустить пару специалистов восточной медицины. Они черпали знания на Тибете, те в Индии, а в Индию их занесли браманы – волхвы. Занесли с севера. А там живо только то, что доказало свою значимость. Всё лишнее отсечено. Лишнее это для жары.

Десятки тысяч лет практики исцеления все же больше, чем у официальной медицины. От траволечения, иглотерапии и прочей биоэнергетики же хуже не будет? Не гомеопатия, поди.

Нет, всё равно им нельзя доверять, пока не пройдут окончательных тестов. Одно дело ощущать положительное влияние на себе, на воинах структуру, мы де все крепкие, но совсем другое подпускать кого-то к ней… нельзя.

Просто пусть пикает это чёртова штуковина. И медицинский персонал вздыхает, глядя на дисплеи в ординаторской. Они не могут ничего предложить лучшего. Но лучше без изменений, чем с изменениями в негативную сторону.

Отсутствие динамики – тоже динамика. Так ведь?

Вася ударил себя по лбу. Задавать самому себе же вопросы и самому на них отвечать. Гениально! Запустив внутренний диалог на полную катушку, так и до маразма недалеко. Того и гляди, снова в Японию за гармонией к сенсею ехать придётся.

Мрачная перспектива. А тут… тут он мог хотя бы держать её за руку.

Слава возник в коридоре здравницы возле толпы народа. Те расположились у одной единственной двери в ожидании. Под пристальным взором двух охранников в белой форме старших офицеров с отличительными знаками фениксов на плечах. Все они не повышали голоса выше шёпота. Или так казалось из-за двери?

– Что, так и не пускает? – обратился Аватар к охранникам, своей радужной улыбкой словно освещая и без того полный солнечного света коридор. – Сейчас все вместе войдём.

– Э, только подождите нас! – донеслось с конца коридора.

Оттуда быстрым шагом спешил Андрей с группой парамедиков, обособленно выделившихся внутри отдела. Те ребята совсем не врачи скорой помощи, их словообразование пошло от парамедицины как таковой.

Один из охранников потянулся за оружием, второй предостерёг.

– Бесполезно. Даже с нашим уровнем Мастеров, против Аватара… не устоим.

– Гений запретил кого-то пускать, – напомнил боевой напарник, которому было всё равно кто перед ним. А слухи не проверить.

– На членов Совета не распространяется, – ответил первый и кивнул на Андрея. – Так ведь? Одно слово князя против слова другого князя.

– Верно, мыслишь, далеко пойдёшь, – кивнул Кот. – Открывайте ворота, пойдём в темницу царевну пробуждать, – на шутливой ноте добавил Ан и повернулся к Славе. – Так же надо говорить?

– Говорить можешь что хочешь, – ответил Аватар и первым вошёл в палату. – Главное, чтобы слова не расходились с действием. Иначе цена тебе меньше, чем ничто. А ничто – это то, что о тебе запомнят.

Вася поднялся со стула, обречёнными глазами смотря на всех вошедших. И столько в нём эмоций поднялось сразу, что и не знал, как отреагировать должным образом. Кричать на охранников, что не выполнили инструкции? Так что вдвоём могли сделать против всех? Пенять на Аватара? Пожалуй, но хуже те вроде не сделают. Однако, именно они довели её до такого состояния.

Как же сложно мыслить, когда внутри всё кипит от эмоций!

Слава обратился первым:

– Я не для искусственного сна её тебе оставил. Лекарства замедляют процесс самовосстановления. Организму приходится бороться ещё и с ними. В ней нет заразы, с которой стоило бы бороться. Устал сам её разум. Так к чему ему дурман? Сон должен быть лечебным, а не медикаметозным.

– Ты просто явился, передал из рук в руки и исчез без объяснений, – припомнил Гений. – И с каких это пор физрастворы замедляют процесс восстановления?

– Неестественный химический набор. Он подобен солям моря. Но человек давно вышел из морской среды. И ты видел, что мне стоило заняться прочими обессилевшими Аватарами. Пока Эмиссары не воспользовались моментом и не разыграли быструю комбинацию. Один ход и нас всех могло здорово встряхнуть.

– Так дела не делаются, князь, – «полыхнул» глазами Гений.

Разве что глагол пришлось взять в кавычки, так как Василий не мог проявлять внутреннюю силу и никаких трансформаций сетчатки тем более не допускал. Не имел он и тотемов. Вся его сила располагалась под черепной коробкой с рабочей жизненной формулой «я мыслю – следовательно существую». В конце концов, она постигала тайны Вселенной.

Слава подошёл к кровати, снял с пальцев Лады пульсометр, вытащил из вены катетер. Кровь, едва образовавшаяся на руке каплей, исчезла. Кожа быстро затянулась, не напоминая более о ранке даже сукровицей.

– Скорпион уже называл меня князем. Но вы вложили в это слово иное значение, чем оно имело много лет назад.

– Видимо это неспроста, – Василий обернулся к двери, кивнул прибежавшим на звук отключенных приборам медикам. Всё в порядке. Вновь повернулся к Аватару. – Но я не поддерживаю его решения принять тебя в Совет до той поры, пока будешь бросать дела на половине пути.

– Я послал к тебе проверенных целителей. Своих и тех, которых одобрил Скорпион, Семён и Рысь. Ты не пустил их. Охрана не позволила им пересечь порога.

– У них на лбу не написано, – выдавил из себя Вася в лёгком раздражении. – это могли быть люди Эмиссаров.

– Прекратите ссорится, – прервал Кот. – Она нам всем дорога. Ваше выяснение отношений больше похоже на спор малых детей за красивую игрушку. Только Лада не игрушка. Пусть твои гибриды – доктора нового типа, останутся здесь. Лекарей давай. Парамедиков оставлю. Будем всем квалификацию повышать. Пусть все друг у друга опыт перенимают на практике. Никогда не знаешь, что может пригодится в данный момент. По сути медицина всегда пытается вернуть всё так, как было. И не допускает мысли о том, что может быть лучше, чем до этого.

Кот отвёл Славу и Василия от кровати, махнул рукой все трём группам – приступайте.

Старший от парамедиков провёл рукой над головой Лады, диагностировал:

– Сильное истощение, внутренние органы стабильны, процессов интоксикации не обнаружено, особое внимание в области сердца – нестабильный поток энергии. Информационная грязь в тонких телах, деформации и искажения полевых структур, психофизические воздействия на мозг и как следствие нестабильный психоэмоциональный фон, вероятны апатия и депрессия при немедленном приведении её в чувства.

– Действия? – обронил Кот.

– Прочистим все энерго-каналы и переподключим соединения по схеме «земля-космос». Возобновим соединения с окружающей средой, природными потоками. Восстановим необходимый размер тонких тел, убрав деформации, залатав дыры в оболочках. Плюс информационный пакет с программами самовосстановления стабильной психики и общего психофизического самочувствия. Дополнительная информация в процессе.

– А вы что скажете? – обратился Слава к целителям.

Старший, подошёл к кровати, приподнял веко, склонился над лицом, принюхался, пощупал лоб, скривился.

– Ей не хватает натурального материала для восстановления тела. Резервы истощены и брать новые силы не откуда. Травки надо попить, я соберу необходимый сбор в нужной концентрации. Атрофия некоторых групп мышц, гиперчувствительность в разных отделах тела – видимо следствие мощных энергетических выходов и давления со стороны. Массаж с необходимыми втираниями и иголочки снимут следствия данных процессов.

– Так, а почему она не просыпается? – не выдержал напряжённый Василий.

– Спит потому что, – улыбнулся Слава и кивнул своим приступать.

– Устала крепко, – добавил Кот, показывая группе, что можно начинать работать.

Все трое вышли в коридор, не мешая группам работать сообща.

Рысь появился в коридоре следом, обронил с ходу:

– Как там Лада?

– С таким рвением всех групп восстановителей через пару часов будет на ногах, – ответил Слава. – Они более детально подошли к процессу. Комплексно, так сказать. Мы лишь основную причину убрали, в спешке не замечая мелочей. А её тело ещё не приспособилось к сверхнагрузкам и «особым полномочиям». Вот и… досыпает.

– То, что скоро на ноги встанет это хорошо, потому что Дмитрий с Еленой хотят видеть её сегодня за ужином. – Рысь как бы между делом ограничил лечение парой часов.

– Какой ужин? Какие часов? – разволновался Василий. То, что Дмитрий не обрадуется едва живой дочери это и так ясно, но как Скорпион отреагирует? И так в асфальт мог закатать за плохо проработанный план контратаки Иномирья. И ведь он, Василий, как главный координатор структуры, повёлся на план Аватар, не учтя всех последствий. – Ей месяца после этой провальной миссии отходить!

– Вася, дыши ровно. Где твоё предпраздничное настроение? – похлопал по плечу Кот. – Даже я вижу, как быстро стабилизируются её поля в той комнате. Куда там люстрам Чижевского, от которых иначе как чихать, ничего больше и не получается. И сборкам самоучек-экспертов в области торсионных технологий, конечно же.

– Что есть, то есть, – проверил собственные ощущения Рысь и вновь обратился ко всем троим. – Вас же завтра приглашаю вместе встретить Новый Год в тайге. Под моим куполом. Нет сейчас сил, которые сунулись бы туда и испортили нам праздник. Отдохнём же душой и телом. Баню затоплю. В прорубь окунёмся. Перезагрузим энергопотенциалы.

– Почему не на базе? – обронил тихо Вася, привыкнув к замкнутым пространствам.

– Там ёлка раз в десять ниже нашей таёжной красавицы. И костёр на базе ну никак не развести. Да и в снежки не поиграть.

– Что в лифт влезло, то и затащили, – пробурчал Гений. – Зачем базе потолки для титанов?

– Так, этого печального морально подлечить, – Рысь подмигнул Славе, тот кивнул. – А Даню где найти?

– Летит в Екатеринбург к жене Оксане, – ответил хмурый Гений. – Быстро у ним всё закрутилось. Но он нам её и не показывал. Видимо, выдерживает временем. Чтобы потом оценили, как вино в летах.

– А Макс? – спросил Рысь. – Где наш Идеолог?

– Будет дежурить на третьей базе и делать вид, что празднует с сотрудниками. А, по сути, координировать работу структуры в новогоднюю ночь и следить, чтобы строительство четвёртой базы шло прежними темпами и в официальные праздники. Открытие же скоро. А нам надо уже в Крыму закрепляться, формировать доработанные проекты.

– Тогда пусть и с детским садом моим посидит, – добавил Кот, – а я завтра буду с Никой праздновать, если вы не против.

– Да без проблем, – согласился Рысь. – Всех заберу… Так. – и тут Отшельник достал список и ручку из кармана штанов. – Так… этих позвал, этих тоже, свечи достал, подарки, фрукты, бенгальские огни… Ага, фейерверк надо достать!

– А что фаерболы уже не интересны? – съехидничал Вася. – Егор не справляется?

Рысь молча положил одну руку на макушку Гения. Яркая вспышка в глазах. И Вася оказался на полу.

– Ты что делаешь?

– Ну ты бани не дождёшься похоже. Решил тебя сейчас перезагрузить.

Вася открыл рот для достойного ответа, но в теле появилась давно не знакомая лёгкость. Быстро поднялся, почти подскочил. Мрачные мысли исчезли, настроении поднялось, и Гений впервые за день улыбнулся, готовый в момент хоть горы свернуть.

– Осознал. Я достану фейерверки! – звенящим голосом добавил он.

Рысь кивнул, снова что-то вычеркнул в блокнотике и исчез. Мгновением позже исчез Слава. Кот хмыкнул и щёлкнул пальцами, но остался на месте.

– Нет, ну так же не честно. Я тоже хочу освоить Дальноступ. Где записаться на курсы?

– Куда нам? Сёма ещё не освоил, – напомнил Вася.

Ан свёл брови на переносице:

– А что он по определению умнее меня?

– По крайней мере, женой его стала ровесница, – подмигнул Вася. – А мы… ты…

– Что?

– Ну, Ника тоже едва закончила школу.

Кот вздохнул:

– Сердцу не прикажешь, – затем, хихикнув, добавил. – Да и кто бы говорил, умник!? Все знают, как ты на Ладу смотришь.

– И что?

– И ничего. Любишь? Люби. Любить никто не запрещает. А постоянно думать о том, кто что подумает и в стороне стоять, ожидая пока года пройдут и общество одобрит, не вариант. Просто представь, что сегодня её могло уже не быть рядом. Представил?

Вася посмотрел в приоткрытую дверь палаты. Ощущая тепло в сердце, обронил:

– К чёрту всё! Кто бы что ни говорил, всё равно любил, люблю и любить буду. К чёрту всё!